Текст книги "Сущность Альфы (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 121 страниц)

Уже ближе к концу пары, взгляд Темари зацепился за одного студента, который позволял себе чуть ли не нагло игнорировать не только её лекцию, но и ментальное давление. Брюнет из последнего ряда вот уже практически час дремал, безучастно подперев голову рукой и изредка высматривая что-то за окном осоловевшим взглядом, его биополе было настолько неприметным, что блондинка сперва приняла его за бету, но выразительная мутация, то есть темные волосы и глаза, явно свидетельствовали об обратном. Темари, слегка опешив от такой наглости, послала брюнету более мощный ментальный толчок, но тот лишь зевнул и остаточно улегся на парту, даже не взглянув в её сторону. Честно сказать, блондинка опешила – ещё никто, будь то омега или альфа, не позволяли себе столь небрежно игнорировать её, поэтому весь остаток пары девушка, окончательно убедившись в том, что брюнет – альфа, пыталась растормошить его, посылая в сторону парня все более сильные ментальные толчки, но тот все так же продолжал безучастно дремать, ментально отмахиваясь от неё, как от назойливой мухи.

– На этом все, – закончила свою лекцию Темари, когда прозвенел звонок. – Если вопросов нет, все могут быть свободны

Аудитория оживилась и студенты, засобиравшись, начали поспешно её покидать. Блондинка склонилась над своими записями, упорядочивая их и попутно ставя себе на заметку более детально ознакомиться со списком студентов этого факультета. Девушка уже собиралась выключить проектор и вернуться к себе в кабинет, когда ощутила возле себя чужое присутствие, которое буквально-таки вихрилось плотной энергетикой мощного биополя и ментально приказывало ей поднять голову и посмотреть на сильного альфу.

Темари, сглотнув, ещё с минуту посопротивлялась, усердно перекладывая бумаги с места на место и нарочито медленно возясь с техникой. Альфа терпеливо ждал, изредка сотрясая атмосферу молчаливым недовольством, которое ощущалось блондинкой настолько остро, что порой перебивало дыхание, а голова начала кружиться от терпкого запаха феромонов. Честно, Темари сопротивлялась внезапно вспыхнувшему желанию, но, как бы там ни было, она все же подняла голову, сразу же встречаясь взглядом со спокойным в своей глубине омутом темных глаз

– У вас возникли какие-то вопросы, студент? – властно и слегка пренебрежительно спросила Темари, собраться которой помогло в буквальном смысле ничего не выражающее лицо того самого брюнета, который столь демонстративно игнорировал её всю пару

– Всего один, – голос парня был насыщенным и глубоким, с легкой хрипотцой уже зрелого мужчины, – у вас скоро овуляция, да?

– Похоже, молодой человек, манерам вас не учили, – фыркнула блондинка, раскрыв свое биополе и от души стеганув наглого брюнета ментальным ударом

– Значит, да, – парень зевнул и, развернувшись, неторопливой походкой покинул аудиторию

Темари, провожая взглядом нерадивого студента, сжала губы в тонкую нитку, а наманикюренные пальчики в грозные кулаки, явно сдерживая свою, бунтующую в присутствии конкурента-альфы, сущность. Раздражение и желание сразиться – вот, что испытывала альфа, понимая, что её удар по биополю парня был, конечно же, не самым мощным, но довольно-таки приличным, но тот не то что не отреагировал, а даже не поморщился от удара, выставив ментальный блок такой силы, что её саму чуть не задело отраженной волной, впрочем, сразу же свернув свое биополе до такой степени, что оно вновь стало едва заметным. Темари в сердцах ударила кулаком по кафедре, которая покрылась мелкой сеточкой трещин – парень от силы только-только вступил в совершеннолетие, а уже смог оказать ей, взрослой альфе, такой отпор – унизительно. Темари вдохнула-выдохнула, успокаиваясь, и стабилизировала свое биополе, только теперь почувствовав жаркий ком внизу живота. Да, брюнет правильно учуял – овуляция у неё должна начаться через пару дней, но она уже давно не испытывала столь острых ощущений, хорошо контролируя свою сущность. Темари бросила беглый взгляд на неприкрытую дверь и натянуто вздохнула: что-то ей подсказывало, что именно с этим мелким парнем у неё будут большие проблемы.

Саске и не заметил, как пролетел остаток недели, завертевшись в учебе и догоняя пропущенный за период течки материал. Как ни странно, но после разговора с братом ему стало намного легче, можно даже сказать, брюнет перестал отвлекаться на угнетающие мысли и перестал копаться в себе. Кстати, подросток ещё заметил, что по прошествии нескольких дней, ему стало куда проще контролировать свои эмоции, настроение почти не скакало, физически он чувствовал себя нормально и даже то, что ему теперь приходилось изредка отваживать от себя слишком самоуверенных альф, не вызывало в нем такую бурю негодования, как в первые дни. Но сейчас, как бы Саске не чувствовал себя раньше, он слегка волновался, вместе с братом мерно шествуя по коридору больницы, все неумолимее приближаясь к заветному кабинету доктора.

– Отото, – когда братья подошли к двери с надписью «гинеколог», Итачи остановился и строго посмотрел на молодого омегу, – постарайся держать себя в руках, – брюнет улыбнулся. – Поход к врачу – это ещё не самое страшное испытание в жизни омеги

– Вот умеешь же ты, Итачи, подбодрить, – слегка хмурясь, буркнул подросток, нервно сжимая в руках пакетик с гинекологическим набором для мужчин-омег

– Все будет хорошо, отото, – молодой альфа ментально послал брату успокаивающую волну и уверенно толкнул дверь

– Здравствуйте, Орочимару-сан, – в легком поклоне поприветствовал сидевшего за рабочим столом врача Учиха старший. – Я – Учиха Итачи. Мы к вам по записи

– Как же, как же, – доктор засуетился, перекладывая бумаги и что-то в них высматривая. – Учиха Саске, да?

– Да, – Итачи кивнул и ментально подтолкнул брата вперед, который до этого чопорно отстаивался за его спиной

Саске, даже не пытаясь сопротивляться, сделал два шага вперед, тут же сталкиваясь с профессионально оценивающим его взглядом доктора. Мужчина, который, судя по легкому, не смешанному с каким-либо другим, цветочному запаху, был омегой и выглядел не на много старше матери Саске, хотя тот и знал, что на самом деле доктору чуть ли не вдвое больше лет, чем Микото. Но подростка это совсем не удивило, поскольку он прекрасно знал, что мужчины-омеги физиологически начинают стареть позже альф, сохраняя свою красоту и репродуктивные функции чуть ли ни до самой смерти. Доктор, как и положено по его должности, был одет в белый халат, из-под которого выглядывал ворот белоснежной рубашки. Его длинные темные волосы были собраны в аккуратный хвост без единой выбившейся прядки. Лицо слегка бледное, но не отталкивающее, а скорее вызывающее заинтересованность своими умелыми пропорциями: узкий овал, слегка заостренный подбородок, тонкий нос и глаза насыщенного лимонного цвета, неброско подведенные фиолетовыми стрелками

– Саске-кун, – мужчина приятно и располагающе улыбнулся, рукой указывая на стул напротив себя, – присаживайся

– Спасибо, – подросток юркнул на предложенное место, интуитивно прижимая к себе пакетик, который, очевидно, очень скоро ему понадобится

– Карточку на тебя я уже завел, – доктор раскрыл пока ещё тонкую папку, а Саске чуть вытянул шею, пытаясь в неё заглянуть, хотя и безрезультатно, – но все же мне нужно задать тебе пару вопросов. Можно?

– Ну, – подросток оглянулся на брата, который присел на небольшой диванчик для ожидавших у двери и, только получив от него приободряющий кивок, уверено продолжил. – Да, задавайте

– Скажи, Саске-кун, – мужчина взял ручку, очевидно, собираясь записывать сказанное в карточку, – когда у тебя закончилась течка?

– Неделю назад, – твердо ответил подросток, уже более-менее расслабившись и даже почувствовав некое облегчение от того, что его врачом будет именно мужчина-омега

– Течка сопровождалась какими-нибудь болезненными ощущениями? – Орочимару пристально взглянул на молодого омегу, будто показывая, что скрывать что-то в данном случае неуместно. – Например, в животе или заднем проходе?

– Немного, – слегка замявшись, правдиво ответил Саске, чувствуя, как обеспокоенно колыхнулось биополе его брата. – В животе немного болело, поначалу, но потом, когда… – подросток выдохнул, обуздывая вновь поднявшуюся волну возмущения, – когда я потек, они исчезли

– Ясно, – доктор, чуть сдвинув тонкие брови, что-то черкнул в карточке и перевернул лист. – А потом? – Орочимару не переставал удерживать зрительный контакт с молодым пациентом, и Саске даже было на секунду засомневался в том, что перед ним омега, но тут же отбросил эту мысль, практически не ощущая биополя мужчины напротив. – После течки тебя что-нибудь беспокоило?

– Да нет, – подросток пожал плечами. – Разве что трудно себя контролировать в плане эмоций – то рвать и метать хочется, то разреветься, как девчонка – но ведь это до следующей течки пройдет, так? – молодой омега с некой надеждой посмотрел на врача, потому что ему и самому уже порядком поднадоели его неугомонные гормоны, которые почему-то никак не хотели успокаиваться

– Естественно, – мужчина совершенно искренне улыбнулся, добавляя, – но не сразу. Твоему организму, как и твоей сущности, Саске-кун, ещё нужно время, чтобы полностью привыкнуть к физиологическим изменениям и окончательно укрепиться в статусе омеги

– И как долго? – слегка недовольно поинтересовался Саске. – Точнее, сколько ещё времени понадобится моему организму, чтобы привыкнуть

– Не знаю, – доктор пожал плечами и вновь что-то черкнул в карточке, – у всех омег это по-разному бывает. Иногда гормональный фон стабилизируется сразу же, иногда аж перед второй течкой, а бывают и такие случаи, что только после первого соития

– Отлично, – вновь буркнул подросток, таким образом выразив свое недовольство

– Саске-кун, скажи честно, – Орочимару слегка прищурился, – тебе доставляет моральный или физический дискомфорт то, что ты – омега?

– Ну, – Саске запнулся, подумав, что доктору, то есть совершенно чужому для него человеку, он не обязан отвечать на такой вопрос, но соврать или увильнуть ему не дали. Итачи, ощутив замешательство брата, слегка ударил его ментально по биополю, будто бы приказывая не юлить и говорить правду

– Скорее моральный, чем физический, – честно сознался подросток, решив, что, возможно, врач поможет ему разобраться в некоторых щекотливых для него моментах. – Понимаете, – омега вздохнул, – меня всю жизнь воспитывали, как альфу, я сам ещё неделю назад считал себя альфой и строил кое-какие планы на будущее, и тут получается, что я – омега, – Саске смятенно взглянул на доктора. – Мне это как-то трудно принять, но не потому, что я противлюсь своей сущности, а потому, что понятия не имею, как быть дальше. В смысле, я понимаю, как это – быть омегой, вот только все равно не понимаю, – брюнет вновь вздохнул. – Как-то примерно так

– Я понимаю твою неуверенность, Саске-кун, – Орочимару кивнул и выразительно-подбадривающе посмотрел на своего пациента, – понимаю, что осознавать себя тем, кем ты не был готов быть – это сомнительно и порой даже болезненно, но, поверь, со временем все станет на свои места, – мужчина улыбнулся. – У природы и богов все всегда становится на свои места. Таков порядок вещей, таково устройство нашего мира

– Возможно, вы правы, – как-то нехотя согласился Саске, все-таки оставшись при своем мнении о том, что порой даже боги и природа или ошибаются, или решают поиграть со своими созданиями в довольно занимательную игру под названием «А что будет, если…»

– Ладно, Саске-кун, – доктор закрыл карточку и отложил её в сторону, – сперва давай возьмем у тебя пару анализов, а потом перейдем непосредственно к осмотру

– Анализы… – протянул подросток, поморщившись, но тут же взял себя в руки, понимая, что от того, что он начнет возмущаться толку все равно не будет

Орочимару вновь улыбнулся и нажал на кнопку на телефоне внутренней связи

– Кабуто-кун, зайди ко мне, пожалуйста, – доктор взглянул на своего пациента, – и возьми с собой все необходимое

Не дав, очевидно, лаборанту ничего ответить Орочимару убрал палец с кнопки и выжидательно уставился на дверь. Если бы Саске не был таким проницательным, то он бы, наверняка, и не заметил легкий блеск, который появился в глазах мужчины, но, как бы доктор не старался скрыть свое волнение, от подростка оно все же не ускользнуло. Хотя, скорее всего, Саске все-таки сперва почувствовал, как всколыхнулось слабое биополе доктора, будто расцветая в предвкушении, но задуматься над тем, почему у столь взрослого мужчины-омеги столь слабая энергетика, брюнету помешал щелчок входной двери, заставив обернуться.

В кабинет, придерживая накрытый стерильно-белым полотенцем поднос, вошел парень на вид, возможно, всего на пару лет старше самого Саске, только вот в образе то ли лаборанта, то ли помощника врача было много странностей. Во-первых, у парня были уже абсолютно седые волосы, что было характерно только для тех альф и омег, которые уже миновали порог старения. Во-вторых, радужка глаз была непривычного для альф и омег серого цвета, то есть абсолютно без какой-либо мутации, связанной с сущностью природы. В-третьих, парень носил круглые очки в простой оправе, хотя до определенного возраста большинство альф и омег не имело проблем с органами осязания, обоняния или зрения. Ну, и, в-четвертых, что, пожалуй, было самым веским доказательством: у парня абсолютно не было запаха, точнее, запах был, но не запах феромонов, а какой-то искусственный, скорее всего, запах парфюма, которым альфы и омеги практически никогда не пользовались, чтобы не перебивать свой естественный аромат. Да, все эти нюансы указывали на то, что парень – бета

– Кабуто-кун, – Орочимару, завидев юношу, приподнялся, бегло отряхнул халат и приветливо улыбнулся, – у моего пациента нужно взять кровь и слюну на анализ

– Пройдемте за мной, – сухо и беспристрастно обратился лаборант к Саске, сразу же подходя к внутренней двери кабинета

Учиха младший, попеременно посмотрев то на сияющего доктора, то на его помощника, лишь пожал плечами, оставив ненужные ему размышления на потом, и поднялся со стула, следуя за бетой. За дверью находилась небольшая комнатка для осмотров – светлая, белая и, очевидно, стерильно-чистая. Справа, сразу же за дверью, стоял стол, слева кушетка и какое-то непонятное возвышение, напоминающее тумбу с изголовьем, прямо, напротив окна – гинекологическое кресло, а возле него столик с всякими инструментами. Именно завидев последнее, то есть кресло и инструменты, Саске невольно поежился и подался назад, подумав о том, что после анализов его, очевидно, заставят залезть в это самое кресло с подпорками для ног и будут копошиться в нем теми самыми злополучными приспособлениями, издали явно не внушающими доверия.

– Присаживайтесь, – бета отодвинул один стул возле стола, а сам сел на второй, ставя перед собой поднос и снимая с него полотенце

Саске, посмотрев на ряд пробирок в штативах, какие-то стеклышки в подставках и парочку запакованных шприцов, замялся, чувствуя, как ладони становятся холодными и слегка влажными, но, тряхнув головой и обуздав свою тревожность, подросток уверенно присел на стул, сразу же протягивая лаборанту правую руку.

Бета действовал четко, очевидно, хорошо зная свою работу, так что Саске, вопреки своим опасениям практически ничего и не почувствовал. На то, чтобы взять все анализы, потребовалось не более десяти минут – кровь из вены, пальца и мазок со слизистой рта. Дальше лаборант просто собрал все принадлежность, вновь накрыл поднос белым полотенцем и встал с места, за все это время больше не произнеся ни слова

– Саске-кун, Итачи-сан, – засуетился Орочимару, как только его помощник скрылся за дверью, – далее нам нужно сходить на биоэнергографию, так что я пойду проверю, не занят ли кабинет, а после позову вас

– Конечно, Орочимару-сан, – согласился старший Учиха, слегка прищурившись

Доктор, приободрившись и вновь поправив халат, быстро ретировался, при этом даже не удосужившись прихватить с собой карточку пациента

– Итачи, – Саске присел на диванчик рядом с братом, все еще прижимая к руке слегка неприятно пахнущую спиртом ватку, – а сколько Орочимару-сан лет?

– Точно не скажу, – молодой альфа призадумался, – но точно уже за восемьдесят

– Странно, – Учиха младший слегка нахмурился, в этот момент почему-то абсолютно не ощущая эмоций альфы, – он уже, считай, что полжизни прожил, а у него такое слабое, даже как для омеги, биополе. Да ещё и этот бета… – подросток пристально посмотрел на брата, пытаясь понять, что скрывается за его отрешенным выражением лица. – Аники, мне показалось или доктор и вправду заинтересован в своем помощнике не только как в сотруднике?

– Скорее всего, да, – согласился с выводами брата Учиха старший, все ещё удерживая ментальный блок, хотя и чувствуя, как настойчиво омега пытается его пробить

– Но, аники, – слегка возмутился Саске, – связь с бетой – это же, – подросток понизил голос, буквально шепча, – это же ненормально для вполне ещё молодого омеги. Разве Орочимару-сан не понимает, что подобную связь не признают и что от беты он не сможет родить? Он же врач как-никак, да и ещё, судя по запаху, ни с кем не связан

– Знаешь, Саске, – Итачи слегка нахмурился, будто над чем-то раздумывая, – вот ты только что выразил свое мнение, отталкиваясь от общепринятых канонов, по которым связь с бетой осуждается, пусть и не так открыто, как раньше, но при этом совершенно не учел то, что подобные связи не строятся только из прихоти

– Ты хочешь сказать, – подросток слегка поморщился, будто он сейчас собирался сказать что-то гадкое, – что у них это взаимно? В смысле, – омега громко сглотнул, – что у них любовь?

– Понимаешь, Саске, – вновь в раздумной манере продолжил молодой альфа, – осуждать человека, не зная истинных причин – неправильно. Я не могу сказать тебе точно, что именно произошло, но как-то раз я слышал, что, – Итачи начал говорить плавно, будто осторожно перекатывая каждое слово на языке прежде, чем его сказать, – Орочимару-сан стал гинекологом именно потому, что много лет назад его во время течки изнасиловал мужчина-альфа, вследствие чего он забеременел. Естественно, омега сделал аборт, но неудачно, став бесплодным. А теперь, Саске, подумай сам, – брюнет повернулся к брату и наконец-то раскрылся, позволяя ощутить и его смятение, – какой альфа захочет жениться на бесплодной омеге?

– Аники, – Саске ошарашено посмотрел на брата, как-то особенно, по-омежье, что ли, проникнувшись этой историей, – я понимаю, но ведь этот парень, он же – бета, – подросток запнулся, неуверенно продолжая. – Ему же жить осталось максимум лет 50

– Не стоит нам, Саске, обсуждать других, – резко пресек дальнейшее развитие разговора Итачи. – Просто пойми, что даже те, кто потерял все, все равно не должны сдаваться. Они обязаны искать именно то, что позволяет им жить дальше, даже если за это придется заплатить столь высокую цену

– Я понял тебя, брат, – Саске склонил голову и призадумался, ощущая, стабильность и уверенность со стороны брата, но все же. Эта история была наглядным примером того, чего он сам, пожалуй, боялся больше всего. И это были не альфы, и не возможность насилия или издевательства с их стороны, это была слабость. Да, именно слабость, пугала юного омегу, который опасался того, что в какой-то момент, оступившись, он не сможет найти в себе силы идти дальше.

– Ну, что, Саске-кун, – Орочимару вернулся в кабинет весь такой будто просиявший и торопливо пытающийся прикрыть воротником рубашки свежий засос, – пройдем на биоэнергографию?

– Да, – младший Учиха поднялся вслед за братом, уже как-то совершенно по-другому взглянув на доктора, – пойдемте

Далее Саске повели в другой корпус, где находились исследовательские кабинеты. В принципе, Учиха младший примерно представлял, что его ожидает, зная, что биоэнергография – это процесс сканирования биополя, ведь если в его стабильности есть какие-то нарушения, то ни альфа, ни омега не смогут полноценно развиться.

Как и ожидал подросток, ему пришлось переодеться в больничную рубашку, причем его заставили снять всю свою одежду, и теперь молодой омега, краснея, стыдливо пытался прикрыть свой зад, комкая ткань рукой и чуть натягивая её, чтобы не было проемов между завязками. Саске вошел в комнату и, как его проинструктировали ранее, лег на некое подобие кушетки, только более жесткое и холодное, к тому же, совершенно белое, впрочем, как и все остальное в исследовательской. Подросток чуть приподнял голову и взглянул на брата, который вместе с доктором стоял за стеклом возле пишущих приборов. Итачи ему кивнул, и омега, расслабившись, покорно уложился на стол, вытянув руки вдоль тела и плотно сжав ноги, чтобы не сверкать, так сказать, тем, что абсолютно не прикрывала рубашка. Послышалось слегка противное жужжание, и на Саске начал наезжать сперва прозрачный, а за ним такой же белый, как и стол, колпак. Брюнет зажмурился, когда его головы коснулось ультрафиолетовое сияние, и выдохнул, прислушиваясь к ощущениям. Как ни странно, но даже в этом приспособлении он мог ощущать брата, хотя и слабее, чем раньше. Кожу начало покалывать, что означало, что процесс пошел. Сейчас его биополе бомбардировали миллионы позитивно заряженных ионов, а приборы за стеклом считывали отклики его энергетики и перекодировывали их в графическое изображение. Не сказать, что это было неприятно, но все же некий дискомфорт Саске все-таки ощущал, чувствуя, что его сущность явно противится происходящему.

– Странно, – Орочимару вдумчиво посмотрел на один из мониторов, который выдавал несколько линий подрагивающих кривых, – никогда такого не видел

– Что-то не так? – обеспокоенно поинтересовался Итачи, чувствуя, что его брату сейчас тоже не слишком хорошо в биокамере

– Да нет, все так, – бегло отмахнулся врач, теперь уже всматриваясь в длиннющие распечатки пишущего прибора, – просто это странно

– Простите, доктор, но я вас не совсем понимаю, – слегка надавив на мужчину ментально, хотя и понимая, что это не совсем соответствует Кодексу, уж более требовательно сказал молодой альфа

– Хм, – Орочимару задумчиво посмотрел на парня перед собой, казалось бы, абсолютно не отреагировав на вполне оскорбляющие действия в его сторону. – Пойдемте

Доктор, прихватив распечатки, спешно развернулся и, выключив биокамеру, направился в исследовательскую. Итачи же, подавив в себе настороженность, дабы преждевременно не волновать брата, последовал за омегой, попутно пытаясь все-таки вникнуть в его слова

– И так, Саске-кун, – Орочимару ловко отодвинул внешнюю крышку и помог подростку подняться, – как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – вполне спокойно ответил младший Учиха, – только кожа слегка чешется

– Это через пару минут пройдет, – мужчина, требовательно посмотрев на пациента, встал точно напротив него и скрестил руки на груди так, что его чуть ли не обволокло длинной распечаткой. – Скажи, Саске-кун, только честно, – доктор предостерегающе поднял указательный палец, – во время течки ты был с альфой?

– Ну, – подросток замялся, взглянув на брата, – со мной был Итачи

– Как это так? – Орочимару побледнел, ошарашено взглянув на Учиху старшего

– Доктор, вам плохо? – обеспокоенно осведомился Итачи, чувствуя, как биополе более старшего омеги резко всколыхнулось, будто негодуя и боясь одновременно

– Вы пометили собственного брата? – одними губами прошептал Орочимару, инстинктивно отходя от молодого альфы на пару шагов

– Я? – Итачи застыл, припоминая тот день неделю назад, когда у Саске началась течка. Мог ли он… Мог ли он неосознанно поставить на нем метку… тогда, когда ещё не контролировал себя и ощущал только течного омегу… тогда, когда прикоснулся к нему губами… тогда, когда так яростно желал сделать его своим, даже позабыв о том, что у него уже есть Пара… Нет. Итачи мотнул головой. Не мог. Это ошибка. Определенно

– Доктор, – уже более мягко продолжил молодой альфа, ментально сдерживая брата, что бы тот не начал возмущаться или ещё чего похуже, – с чего вы сделали такие выводы?

– Так вот же, – Орочимару слегка трясущимися руками приподнял длинный виток бумаги и как-то неопределенно ткнул в него пальцем. – Энергограмма показывает, что биополе Саске-куна связано с альфой, в нем есть виток чужой энергии

– Тьфу ты, да простят меня боги, – Итачи облегченно выдохнул, ослабляя ментальное кольцо вокруг брата, но тут же приободряющее сжимая его ладонь в своей, попутно обращаясь к ещё более изумленному врачу. – Орочимару-сан, – молодой альфа, улыбаясь, слегка взъерошил волосы Саске, на что тот лишь недовольно фыркнул, поняв, что волноваться ему не о чем, – мы с Саске ментально связаны, поэтому, естественно, на его биополе есть отпечаток моей энергии, как и на моем его

– Силы Небесные, – уже благоговейно прошептал омега, безвольно уронив распечатку, – какая уникальная связь, да ещё и между разностатусными особями

– Эй-эй-эй, – возмутился подросток, наконец-то слезая со стола, – я – не особь, а ваш пациент, поэтому, если вы не против, – молодой омега вновь сжал в кулаке полы рубашки, – я пойду оденусь, и мы продолжим

– Да-да, Саске-кун, – спешно затараторил доктор, подбирая бумаги. – Конечно, иди, одевайся, а после вернемся в мой кабинет

Саске, неудобно семеня ногами, проскользнул мимо брата и врача, скрывшись за дверью в раздевалку

– Орочимару-сан, – мягко и в то же время настойчиво обратился Итачи к мужчине, – думаю, вы понимаете, что мы с Саске не хотим афишировать то, о чем вы только что узнали

– Я-то понимаю, – слегка приглушено ответил доктор, – но и вы, Итачи-кун, поймите – это очень уникальный случай. Я бы даже сказал, случай – достойный изучения и описания в научных трудах

– Нет, Орочимару-сан, – молодой альфа слегка сгустил вокруг себя энергетику, вновь игнорируя нормы Кодекса и фактически ментально влияя на свободного омегу против его воли, – то, что вы только что узнали, должно остаться в этих стенах. Или же вы хотите проигнорировать клятву о неразглашении?

– Нет-нет, – спешно ответил омега, вновь простив молодому альфе столь неподобающую выходку, – об этом никто не узнает, Итачи-сан, уверяю вас. Но все же, – доктор добродушно улыбнулся и развел руками, мол, простите, профессиональное, – если решите более детально изучить этот феномен, я всегда к вашим услугам

– Спасибо, Орочимару-сан, – Итачи в знак уважения поклонился омеге. – Я рад, что мы поняли друг друга.

И вновь Саске оказался в кабинете доктора, снова чувствуя легкую обеспокоенность, заранее зная, что ему сейчас предстоит

– Раздевайся, Саске-кун, – Орочимару открыл дверь в смотровую комнату, пропуская подростка перед собой. – Сейчас я осмотрю тебя и на этом на сегодня закончим

Саске, будто шествуя на каторгу, бросил беглый взгляд на брата, но в комнату все же вошел, слегка вздрогнув, когда за ним закрылась дверь. Подросток неуверенно осмотрел комнату, цепко ухватившись взглядом за гинекологическое кресло, на которое, судя по его выводам, ему сейчас и предстояло забраться. Молодой омега покосился на доктора, который уже подошел к столу и, достав перчатки, принялся раскрывать смотровой набор, который ему отдал пациент. Саске поежился: сама мысль о том, что к нему сейчас полезут в столь личное место, вызывала панику и отвращение. Но, как бы там ни было, осмотр есть осмотр, и врач, а тем более брат, не выпустят его отсюда, пока он не пройдет все надлежащие процедуры.

Слегка прохладными и дрожащими пальцами Саске спешно расстегнул джинсы и, слегка повозившись с кедами, снял их, аккуратно повесив на спинку стула. Далее нужно было снять белье, но подросток медлил, задумавшись над тем, а стоит ли снимать и носки. Слегка поразмыслив над столь, как ему казалось, щепетильным вопросом, Саске все-таки решил их снять, подумав о том, что без трусов, но в носках он будет выглядеть нелепо. Одним рывком стянув с себя боксеры, омега стыдливо натянул футболку, пытаясь прикрыть интимные места, хотя выглядело это ещё более нелепей, чем останься он в носках. Вновь покосившись на доктора, который уже надевал перчатки, Саске мелкими шажками приблизился к гинекологическому креслу, вновь задумавшись, но теперь уже над тем, как забраться на сие приспособление

– Саске-кун, – подросток дернулся и обернулся, уставившись на слегка ошарашенного доктора, – что ты делаешь?

– Ну, как же, – буркнул Учиха, – к осмотру готовлюсь

– Саске-кун, – уже более снисходительно сказал Орочимару, чуть улыбаясь, – ты же не женщина и не беременный, так что тебе туда, – доктор указал на продолговатую тумбу с изголовьем, прикрытую белой простыней

– А как? – молодой омега замялся и невольно покраснел, понимая, что только что выставил себя полным идиотом

– На четвереньки, – терпеливо пояснил Орочимару, проникшись смятением пациента, – и попой кверху

– Ужас, – пробубнил себе под нос подросток, но целеустремленно приблизился к тумбе, забираясь на неё и принимая нужную, как он надеялся, позу

– Расслабься, Саске-кун, – Орочимару присел на низкий стульчик возле смотровой койки и пододвинул к себе столик с нужными инструментами. – Возможно, будет не очень приятно, но не больно точно

Саске, выдохнув, уткнулся лбом в скрещенные ладони и прикрыл глаза. По его мнению, поза была более чем бесстыдной, особенно если учитывать то, что сейчас его беспардонно, пусть даже и с профессиональной точки зрения, рассматривал другой мужчина. Молодой омега вздохнул: это сейчас ему стыдно, а во время течки, особенно, если он встретит своего альфу…

Саске слегка мотнул головой, стараясь не думать о том, что к такой позе, очевидно, ему нужно привыкать, и тут же почувствовал, как в него проникает что-то холодное и тонкое. Как и говорил доктор, приятного было мало, но хотя бы действительно не больно. Саске пытался не представлять себе те приспособления, которыми его мог осматривать врач, но все равно изредка косился в сторону, невольно вспыхивая краской, увидев очередной предмет. Уже буквально через пару минут внутрь него проникло что-то более толстое и скользкое, от чего подросток инстинктивно дернулся и сжался, пытаясь не пропустить инородный предмет дальше

– Успокойся, Саске-кун, – Орочимару принялся круговыми движениями поглаживать живот парня, – мне всего лишь нужно открыть твой семяпровод

Честно, лучше бы доктор этого не говорил потому, что Саске почувствовал себя чуть ли не униженным и вновь покраснел, все так же продолжая сжиматься изнутри. Молодой омега уже хотел было прекратить эту издевательскую экзекуцию, но врач, слегка скользнув свободной рукой вниз, мягко сжал его член, начав медленно его массировать. Саске задрожал то ли от негодования, что его так бесцеремонно трогают, пусть даже и врач-омега, то ли от непонятного ощущения, пусть и отдаленно, но все же схожего с тем, которое он испытывал во время течки. Ощущения из раздражающих сменились приятными, разливая какое-то странное тепло по всему телу и медленно расслабляя. Доктор тем временем скользнул рукой ещё ниже и сжал яички парня, вновь мягко массируя, и Саске, не выдержав напора каких-то непонятных ему порывов, прогнулся в спине, расслабляя внутренние мышцы и позволяя врачу проникнуть в него пальцем. Стоило только доктору прикоснуться к какой-то точке внутри него, как молодого омегу сразу же окатила томная, слегка покалывающая в пальцах волна. Саске, конечно же, понимал, что он возбужден и, очевидно, то, что он сейчас испытывает, это не что иное, как желание, желание секса, но все же это желание было не настолько острым, как он себе его представлял, точнее, от него не сносило крышу и не хотелось вот так вот задрать зад перед альфой, просто какой-то то ли голос, то ли инстинкт внутри него волнительно нашептывал о том, что это приятно и должно завершиться чем-то ещё более приятным, насколько приятным, что это просто необходимо попробовать и почувствовать.