Текст книги "Сущность Альфы (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 121 (всего у книги 121 страниц)

– Ты таки добился своего, Курама, – тихонько прошептал возлюбленному на ушко Утаката, позволяя мужу почувствовать его благоговение и трепет. – Союз Учиха и Сенджу, непримиримых врагов, твоя мания и цель твоей жизни

– Да, – слегка кивнув, согласился с супругом багряноволосый, – но это ещё не завершение, – омега приложил свободную ладонь к солнечному сплетению, туда, где находилась сущность каждой особи. – Я так чувствую

– Как бы там ни было, – ответил Сайкэн, позволяя ментальным виткам мужа оплести его тонким коконом, – люблю тебя, Курама

– Спасибо за твою любовь, Утаката, – как обычно, ответил Курама, а после, повернув голову, улыбнулся мужу, выдохнув ему в приоткрытые губы. – И люблю тебя.

Ребёнок лет семи, одетый в джинсовый комбинезон и белую футболку, изо всех сил бежал по ровно подстриженному газону, изредка оборачиваясь назад, чтобы показать догоняющему его мальчику язык и победно усмехнуться. Скорее всего, малыша так бы и не настигли, если бы он, зазевавшись, не споткнулся и не упал на мягкую траву на коленки и ладони, сразу же скривившись от боли.

Красивый омега с длинными, роскошными, светлыми волосами, сидевший в шезлонге в большой беседке, сразу же отреагировал на хныканье малыша, собираясь, не медля, сорваться с места, подбежать к ребенку, обнять его, успокоить и нежно поцеловать в по-детски пухлые щечки, но супруг остановил его, уверенно положив руку на плечо и едва заметно кивнув туда, где первого мальчика уже настиг второй.

– Йору, – второй мальчик, точная копия первого, с такими же глубокими темными глазами и смоляными волосами, собранными в аккуратный хвостик на затылке, подошел к брату и помог ему подняться, осторожно отряхивая его одежду, – ты же мог серьезно пораниться, – Ичиро укоризненно, с несвойственной детям рассудительностью посмотрел на младшего брата. – Впредь будь поосторожней и не волнуй своими выходками родителей

– Отцепись, Ичиро, – недовольно буркнул мальчик, стараясь уйти от прикосновений близнеца и доказать ему свою самостоятельность. – То, что ты старше меня на пару минут, ещё не дает тебе права быть главным. И вообще, – мальчик гневно сузил глаза, ещё и свое маленькое биополе приоткрыл, угрожая и не подпуская брата к себе, – я упал по твоей вине

– По моей? – Ичиро, сложив руки на груди, демонстративно стал напротив близнеца и тоже раскрыл свое биополе, позволяя их ментальным виткам схлестнуться в противостоянии, то сплетаясь, то пружиня друг от друга. – Ты сам захотел наперегонки, чтобы узнать, кто из нас быстрее, а я, если помнишь, отказывался в этом участвовать

– Но ты побежал за мной, – стоял на своем мальчик, напирая на брата ментально, – а я убегал, поэтому и упал. А если бы не побежал ты, я бы тоже не побежал и не упал бы, конечно же, – много слов, как для семилетнего ребёнка, и Йору даже сам запутался в том, что он сказал, но продолжал противостоять близнецу, упрямо и упорно, отказываясь признавать свою вину. Мальчику не было больно, тем более что и не ударился он сильно, потому что биополе защитило его при падении, но то, что брат пользовался своим старшинством и опекал его, сердило малыша, ведь тем самым тот показывал, что они разные, а ведь они одинаковые, во всем, просто Ичиро слишком упрям, чтобы это признать.

– Думай, как хочешь, – фыркнул Ичиро и отвернулся, демонстрируя свою обиду. Йору тоже отвернулся, не желая уступать первым. Они часто так ссорились. Закрывались ментально, не разговаривали и игнорировали друг друга, пытаясь доказать и выяснить, кто из них более сильный и стойкий, кто истинный Учиха, и кем из них родители должны гордиться больше.

Так, повернувшись друг к другу спиной и сложив руки на груди, мальчики стояли несколько минут, а после витки их биополей, слегка дрогнув, осторожно потянулись навстречу друг другу, как и ладошки братьев, аккуратно соприкасаясь пальчиками. Понадобилась ещё минута для того, чтобы близнецы виновато опустили головы, извиняясь, но при этом у них не было необходимости говорить, достаточно было и их связи повязанных, точнее, эта связь была более важна для братьев, нежели слова. Ещё несколько мгновений, и мальчики, улыбнувшись друг другу, взялись за руки и уже вместе, не спеша, наслаждаясь июньским теплом, побежали вперед, изредка подпрыгивая и о чем-то, по секрету, перешептываясь.

Дейдара только вздохнул, снова расслабленно устраиваясь в шезлонге и ментально отмахиваясь от попыток мужа успокоить его: чтобы там ни говорили, а их с Итачи сыновья были совершенно не похожи. Внешне – да, разве что Йору, чисто из-за упрямства, отказывался отпускать волосы и довольствовался рваными прядями, короткими, средними и длинными, которые обрамляли его лицо и слегка топорщились на затылке, но характеры… Старший пошел в Итачи, даже сейчас Дейдара уже недовольно ворчал на мужа по поводу того, что тот растит будущего главу клана с пеленок, а Йору пошел в него – вспыльчивый, упрямый, порывистый, импульсивный, но все равно Учиха. Но все это было мелочью по сравнению с тем, что близнецы были друг за друга горой, неразлучны, как единое целое, но при этом каждый из них был ярок по-своему. Это радовало омегу и в то же время пугало, потому что… потому что у его сыновей, по сути, не было детства.

Да, некоторое время им удавалось скрывать, что в семье Учиха родились особенные мальчики, но Дей понимал, что вечно так не будет, тем более что Цунаде настаивала на постоянном контроле над состоянием здоровья и биополями малышей, который не могла обеспечить обычная клиника. И он решил. Решил трудиться, дышать и жить ради своей семьи, что совершенно не было на него похоже, но Дейдара был умен, хотя супруг называл его лукавым, и совместил то, что когда-то казалось ему несовместимым.

Малышам было чуть больше года, он как раз перестал кормить, у него прошла первая послеродовая течка, и на осень он восстановился в университете. По сути, ему нужно было поступать заново и на первый курс, ведь в медицинском учебном заведении академотпуск можно взять только на семестр, и то, по очень уважительной причине, а его не было год, но его взяли на положенный четвертый, после вступительных экзаменов, естественно, которые он сдал блестяще. Да, без связей и денег Учиха не обошлось, но Дей согласился на это только потому, что у него не было времени на то, чтобы все начинать заново, потому, что на кону было благополучие его сыновей.

Его сущность разрывалась, металась, требовала, но Дейдара, сквозь боль и слезы, заставлял себя оставлять мальчиков с бабушкой на долгую неделю, чтобы забрать их только на выходные, потому что все свои усилия омега направил на обучение, намереваясь окончить его не за пять лет, а за три года, точнее, окончить сам институт за два, а дальше у него уже был план действий.

К деньгам и связям Учиха, а так же и Намикадзе, и Сенджу, пришлось прибегнуть ещё раз, пусть это и претило ему, казалось низменным и нечестным, но ради сыновей омега шел вперед, а Итачи его поддержал. В рекордно короткие сроки, получив лицензию, на базе клиники Сенджу возвели ещё один корпус, в котором занимались изучением и лечением именно ментальных мутаций и аномалий, в котором брались за случаи, в которых традиционная медицина разводила руками, и который возглавил Дейдара. Сперва ему катастрофически не хватало опыта, омега отчаивался, рыдал на груди у мужа и называл себя ничтожеством, бездарностью, слабаком, понимая, что он так и не смог защитить сыновей от общественности, и об их особенности таки узнали. Омега – что с него взять. Но в него так верили, его так поддерживали, боги! да с него даже пример брали, и Дейдара шел вперед, наперекор дурным мнениям, скользким взглядам, гнусному шепоту за спиной, потому что он делал все это для семьи.

Сейчас же, когда его фото появлялось в газете или же его показывали по телевизору, называя самым красивым омегой страны, самым перспективным молодым доктором, самым креативным ученым, Дейдара только фыркал в ответ, потому что все это было ему не нужно. Семья. Все эти достижения были ради его семьи, его сыновей, которые теперь находились под защитой Шестерки Великих Кланов, чему посодействовал Итачи и связи его близких, и которые, наконец, познали вкус беззаботного детства. Курама-сама, став Главой Отдела Внутренней Политики при Министерстве, предлагал ему занять его место в парламенте, но Дей отказался, потому что уже нашел свою стезю и сходить с неё не собирался.

– Наруто, – позвал супруга Саске, сконцентрировано посмотрев племянникам вслед и недовольно поерзав в своем шезлонге

– Что, любимый? – моментально отозвался альфа, ловко переворачивая сосиски на барбекю, в то время как Итачи мудрил над салатом – сегодня их омеги отдыхали, а они с Древним взяли на себя обязанность накормить своих мужей и гостей, которые должны были прибыть в скором времени, хотя, конечно же, на что-то грандиозное в их кулинарном исполнении рассчитывать не стоило

– А у нас точно будет омежка? – Намикадзе-Учиха запрокинул голову, взглядом слегка заалевших глаз буравя обделившего его должным вниманием супруга, пока только взглядом, словно предупреждая, при этом чинно, как и подобает беременному, сложив руки на тугом холме живота. Он был уже на восьмом месяце, и это Саске категорично не нравилось, потому что он чувствовал себя беспомощным, грузным, необъятным и вообще… Наруто подлец, наглец и обольститель, хотя он тоже хорош – карьера только налаживается, а он в декрете отсиживается.

Конечно же, омега слегка утрировал, потому что университет он окончил в двадцать лет, первые два курса прогнав за год, поскольку для него там не было ничего сложного, а просто протирать штаны, чтобы ощутить все «прелести» студенческой жизни, Учиха младший не собирался. С работой проблем тоже не было, хотя его изначальные планы пришлось корректировать потому, что он имел неосторожность выйти замуж за Альтер Альфу, ввиду чего начал свою юридическую карьеру не в фирме отца и брата, а подле супруга. По сути, он не жаловался, просто у него был повышен гормональный фон, из-за чего настроение скакало, как мячик, и то, что только что казалось ему вершиной счастья, могло за долю секунды начать его раздражать.

Наруто он любил, глубоко и искренне. Альфа был с ним в каждый миг, в каждую секунду, в каждую мимолетность его жизни, для Наруто он стал смыслом жизни. Но боги! Как же ярился отец и вздыхала мать, когда они повинно явились в особняк Учиха, пахнущие и меченые друг другом. Но глава клана сердился даже не потому, что они стали близки, а потому, что все это произошло с легкой руки Итачи, безупречного Итачи, который, после, получил свою порцию выговора. Да, их связь ощущалась настолько ярко, что их союзу не противились, хотя и относились к их отношениям с бдительной настороженностью, ведь тогда он был ещё слишком юн и мог наделать много ошибок. Да, мог, но Наруто не был ошибкой, он был только его, в этом Саске не сомневался, что и подтверждала их метка, вечная и не нуждающаяся в обновлении.

Теперь же в их маленькой семье ожидалось пополнение. Саске уже знал, что это будет мальчик, а вот по поводу статуса… Наруто убеждал его в том, что малыш будет омежкой, Саске сам хотел омежку, но сущность, его сущность Древнего, пусть и не настойчиво, но все же нашептывала о том, что не стоит доверять альфе, который знает о его личных страхах. Да, он не хотел для своих детей судьбы Ичиро и Йору, пусть супруг и убеждал его в том, что Альтер Альфы рождаются редко, что их дети не унаследуют его силу, что они будут обычными, но волнение, истинное, отцовское, его не покидало, хотя Наруто никогда его не обманывал. По крайней мере, не после того, как открылась правда о его сущности, поэтому поводов не доверять мужу у него не было.

– Ну, да, омежка, – спешно ответил Намикадзе, а после, слегка неуверенно, добавил, – но даже я, Альтер Альфа, могу ошибаться, – Саске недовольно фыркнул и о чем-то заговорил с Дейдарой, а Наруто ещё плотнее сконцентрировался на готовке, стараясь не давать мужу лишних причин для беспокойства.

Альфа все эти годы, которые они были вместе, все ещё не мог до конца поверить в то, что обрел свое счастье в виде любимого и обожаемого, слегка своенравного и порой капризного омежки с сущностью Древнего, но эта любовь действительно преобразила его. Главенство в клане, карьера, супруг, свой особняк, который он построил специально для их маленькой семьи, и в котором вскоре появится их первый ребёнок, – мог ли он мечтать о большем? Наверное, нет. Хотя лично для Наруто было достаточно и семьи, а все остальное было всего лишь дополнением к их личному счастью.

– А вот и первые гости, – разложив на гриле новою порцию сосисок, Наруто вытер руки и выглянул из беседки, пока ещё не видя, но чувствуя, что его друг и повязанный появился на его территории

Пару минут спустя на заднем дворе двухэтажного особняка Намикадзе-Учиха, и правда, появились гости: глава клана Собаку – Гаара со своим супругом и шестилетним сыном. Аловолосый держался величественно, в нем не было ничего юношеского, скорее, мудрое, осязаемое лишь биополем, призывающее склонить голову перед сильным альфой, уступая его силе и опыту, но мало кто знал и видел, как преображался этот строгий альфа в кругу друзей, и столь искренней была его улыбка. А вот Сай преобразился кардинально, став утонченным, уверенным в себе, успешным омегой, картины которого несколько лет назад признал весь мир, как уникальные, индивидуальные, завораживающие произведения искусства. Да, свою личную жизнь Пара тщательно скрывала, потому что вокруг клана Собаку и так было много громких скандалов, но прошлое порой все равно настигало Сая в виде вопросов во время интервью о его первом браке и о том, при каких обстоятельствах родился их с Гаарой сын. Впрочем, это была обыденная ревность, потому что, во-первых, многие хотели бы оказаться на месте Сая, став хотя бы любовником главы клана из Великой Шестерки, а, во-вторых, их семейному счастью и успеху просто завидовали, не веря в то, что сотрудничество с Хьюго бескорыстно, а в семье Собаку царит мир и счастье, хотя, на самом деле, так оно и было.

– Смотри, какой милый омежка, – шепнул на ушко супругу Итачи, имея в виду сына Гаары и Сая. – Не хочешь такого же, м? – альфа, воззвав к узам их Пары, передал мужу томление своего желания остаться с возлюбленным наедине и предаться жаркому танцу любви. – Нашего с тобой омежку?

– Я подумаю, – уклончиво ответил Дейдара, поддаваясь ласкам мужа и млея в его заботливых объятиях и ментальных прикосновениях

– Мама вот тоже загорелась идеей родить третьего ребёнка, – слегка обижено, потому что его игнорировали, точнее, брат был занят супругом, а Наруто пошел встречать гостей, встрял в разговор Пары Саске, привлекая к себе их внимание и передавая брату несколько своих мыслей по поводу того, какое непотребство он тут разводит своими феромонами

– Да? – Итачи лукаво ухмыльнулся, после чего в его глазах развернулся темный рисунок, а биополе слегка дрогнуло, перелившись ало-черным

– Да, – ответил омега, в глазах которого тут же вспыхнул «кровавый цветок», а по биополю пошли темно-фиолетовые волны, противостоя попыткам Древнего к нему прикоснуться. – Говорит, мол, вылетели сыновья из гнезда, дом пустует, вот рожу девочку-альфу и будет кому супруга в семью привести, а не отрывать дитя от родителя

– Мама в своем репертуаре, – покачал головой Итачи, понимая Микото, которая привыкла заботиться о своих мальчиках и теперь, действительно, могла чувствовать себя одиноко, хотя внуки женщине скучать не давали, а ещё и Саске скоро родит. Да, видеть маленького отото с большим животом было непривычно, тем более что во время беременности Саске стал самым настоящим омегой, капризным, балованным и сентиментальным, что, впрочем, ему очень шло. Разве что Наруто «страдал» от этого, потому что ему приходилось утихомиривать эмоциональные срывы Древнего, но, похоже, для Альтер Альфы это был сущий пустяк.

– Как дети малые, – проворчал Дей, видя, насколько усердно Саске пытается противостоять своему брату, и как Итачи, играючи, уступает своему отото

– Пф, – Саске фыркнул, свернул свое биополе и отвернулся, демонстрируя обиду на брата за то, что тот намеренно ему поддавался, хотя и понимал, что пусть они оба и наделены сущностью Древнего, с альфой ему пока что не потягаться по силе своей ментальной воли

Все дело было в том, что его сила Древнего до сих пор так полностью и не пробудилась, точнее, он сам пока что не был готов к тому, чтобы принять её всю, хотя когда-то стремился обладать всеми её возможностями. Его настораживала неизвестность этих предполагаемых способностей, ведь чего можно ожидать от омежьей части сущности Древнего, если его брат, обладая альфьей половиной, мог создавать ментальную проекцию и, что открылось уже после, при прямом зрительном контакте влиять на сознание любой особи, заставляя её видеть то, что смело можно было назвать иллюзией? Проще говоря, Итачи мог внушить кому угодно и что угодно, кроме тех, кто был связан с ним особыми узами, поэтому Саске и медлил с тем, чтобы в своем внутреннем мире приблизиться к сакуре и слиться со своей сущностью, словно чувствуя, что ещё не время, пусть этот момент, вновь-таки по его внутренним ощущениям, неумолимо приближался.

– Гаара-кун, – Итачи подал руку аловолосому, отвечая на крепкое рукопожатие альфы и совершенно не ощущая дискомфорта в присутствии резонатора, с которым его связывал бизнес, а с недавних пор и дружба, – как прошла встреча с инвесторами?

Альфы, несмотря на то, что повод для встречи был праздничным, День Рождения маленьких Учиха, все же выкроили пару минут на то, чтобы поговорить о делах, чем, в свою очередь, воспользовались омеги, обсуждая личное, омежье, точнее, предстоящие роды Саске, что самого Древнего не то раздражало, не то умиляло. В общем, быть беременным, да ещё и от Альтер Альфы, было сложно.

Два маленьких сорванца, поняв, что взрослым сейчас не до них и не до их забав, подкрались к черноволосому мальчику, который робко прижимался к своему папочке, и, встав у него за спиной, в один голос выкрикнули:

– Привет, Юки-тян!

Малыш обернулся, смотря на маленьких альфочек слегка испугано, ведь пусть они и были знакомы, дружили, играли вместе, Собаку но Юки был тихим и спокойным, и ему было немного некомфортно рядом с шебутными Учиха, хотя мальчик и старался быть под стать своим друзьям.

– Привет, Ичиро, – робко ответил маленький, ещё не пробудившийся омежка, зардевшись и прикрыв пушистыми ресницами темные омуты своих черных глаз. – И тебе, Йору, привет

– Ясно? – повернувшись к близнецу, с победными нотками в голосе произнес Ичиро, а после подошел к Юки и собственнически сжал его ладошку в своей, тем самым показывая, что омега выбрал своего альфу

– Ну, и ладно, – фыркнул Йору, хотя ему, конечно же, было обидно, что маленький симпатичный омежка, у которого, правда, ещё не было биополя, выбрал его брата, но и тут альфочка не растерялся, высоко вскинув голову и торжественно заявив. – В таком случае моим омегой будет тот, – мальчик подошел к взрослому омеге и уверено, со знанием дела, положил ладошку ему на живот, – который сейчас у Сай-сана в животике

Аловолосый альфа, услышав невинную фразу мальчика, закашлялся и спешно отдал другу бутылку пива, которым мужчины, втайне от супругов, решили начать празднование. Наруто только и оставалось, что участливо похлопать своего повязанного по спине, ведь он тоже уже прочувствовал особое положение Сая, но решил деликатно умолчать об этом факте, уважая личную жизнь Пары, вот только детская непосредственность преждевременно раскрыла все карты, рождая неловкое молчание.

– Я просто ещё не успел тебе сказать, – смущаясь, но не виновато, первым заговорил Сай, положив свою ладонь поверх ладони мальчика на свой живот. – Хотел сперва узнать… – омега вздохнул, но, по сути, это был даже не вздох, а глубокий выдох, когда супруг, успокаивая, прикоснулся к нему ментально, – узнать статус ребёнка, ведь нашему клану нужен альфа, наследник

– Вот видишь, Собаку, – Наруто приобнял друга за плечи, задорно ему подмигнув, – я же говорил, что у тебя будет не меньше троих детей, а ты мне не верил

– Просто кто же знал, что Альтер Альфы ещё и провидцы, – фыркнул Гаара, зримым ментальным витком сбросив руку повязанного, после чего подошел к мужу и обнял его, при этом лукаво посматривая на блондина. – Но ведь и ты, друг, – альфа выразительно приподнял брови, а после посмотрел на слегка нахмуренного Саске, – на одном омежке не остановишься? Так что, кто знает, – аловолосый подмигнул мужу, – может, любимый, мы не только с Учиха, но и с Намикадзе будем родственниками

– Омежка? – Ичиро, все так же собственнически удерживая ладошку Юки в своей, задумчиво посмотрел на дядю Саске, осторожно растягивая следующую фразу. – А разве Наруто-сан не сказал одзисану, что у них будет альфочка?

– Намикадзе! – как гром среди ясного неба, да ещё и приправленный ментальным негодованием омеги, эхом разнеслось по всей территории особняка, заставив всех альф спешно выставить щиты, укрывая ими и супругов

– Мышонок, просто не волнуйся, – засуетился вокруг, порывающегося его ударить со всей ментальной мощью Древнего, мужа Наруто. – Ну, ошибся. Ну, с кем не бывает

– Наруто, – уже рычал Саске, понимая, что их супружеские узы не позволяют ему отхлестать альфу так, как тот того заслуживал, который намеренно, а омега в этом даже не сомневался, солгал ему о статусе их сына. – Наруто, я сейчас встану, и мы поговорим, – брюнет, вокруг которого нестабильно вихрились зримые темно-фиолетовые витки его биополя, а в глазах снова вспыхнул «кровавый цветок», и правда, попытался подняться, что с его животом было крайне сложно. – Ох, как мы сейчас поговорим, Альтер Альфа!

– Мышонок, не вставай. Не нужно, – Наруто, аккуратно подавляя сопротивление мужа, настойчиво пытался усадить его обратно, дабы тот, в эмоциональном порыве, не навредил ни себе, ни малышу. – Посиди. Расслабься. Успокойся. О ребеночке подумай

– Пойду гостей встречу, – шепнул на ушко Дейдаре Итачи, чувствуя, что сцена затянется надолго, а Акасуна с мужем так просто, без разрешения хозяина, на его территорию не войдет

– Нет, я встану! – уже из-за вредности стоял на своем Саске

– Саске, любимый, – Намикадзе всеми силами старался успокоить мужа, но на то тот и был его омегой, чтобы быть достаточно сильным для того, чтобы сопротивляться даже ласке и потоками энергетики Альтер Альфы в собственном теле. – Мышонок…

– Не трясись надо мной, как наседка! – противился омега, обижено отпихивая от себя мужа, хотя так хотелось оказаться в его заботливых и теплых объятиях

– Да, баталия, – протянул Акасуна, вместе с Хаку, в сопровождении Итачи, входя в беседку и, поздоровавшись со всеми, тоже став наблюдать за «ссорой» столь своеобразной пары

– Саске… – нежно шептал Намикадзе, поглаживая мужа по животу

– Наруто! – недовольно рычал омега, ментально пиная его, как нашкодившего кота

– Ну, Саске, – Наруто широко улыбнулся, извиняясь, хотя и понимал, что просто так, только за улыбку, его хитрость ему не простят

– Нет, Намикадзе! – с гордостью и достоинством парировал Саске, при этом пытаясь скрыть ответную улыбку, победную, естественно, потому что иначе с упрямыми Альтер Альфами просто нельзя

И вскоре их маленькая, постепенно затихающая перебранка утонула в шуме и гомоне гостей, друзей, самых близких, забывшись, сменившись словами любви, чувствами и ощущениями. А над беседкой в чистом, ясном, бескрайнем небе ярко светило июньское солнце, тонкими лучиками пронзая листву, скользя по каждому альфе и омеге и незримо отмечая их своим божественным теплом.

– Опять подсматриваете за своими любимцами, негодники! – зычный, громогласный, повелительный голос ударился о невидимые стены, заклубился нитями в незримом пространстве, сгущаясь у двух массивных фигур и вынуждая их оторваться от своего увлекательного занятия

– Кто бы говорил, – обернувшись, огненный девятихвостый лис щелкнул пастью, оскалившись на единственного, кто в этом мире был выше его самого, – Дзюби

– Вот-вот, – поддержал своего собрата песочного цвета тануки с синими отметинами по всему телу, – сам-то альфью часть сущности Древнего Учихи отдал своему отпрыску, а после и омежью в мир людей отправил, – однохвостый фыркнул, – да ещё и его брату

– Я, Итиби, всего лишь исправлял ваши с Кьюби ошибки тридцатилетней давности! – черная масса десяти хвостов и постоянно менявшего форму тела, в котором незыблемым оставался лишь единственный алый глаз с множеством томоэ, грузно подалась вперед, всей своей ментальной силой напирая на тануки. – Это же надо, – продержав несколько хвостов прямо над головой собрата, Дзюби фыркнул и втянул их обратно, явно усмирив свой пыл, – сотворить Альтер Альфу и его Резонатора! – Верховный, наверное, рассмеялся, потому что издаваемые им звуки больше походили на утробное клокотание. – А мне после вашей самодеятельности пришлось расхлебывать – создавать омегу для твоего, между прочим, – глаз скользнул по лису, – любимца, Кьюби

– Моя плоть и кровь, – прорычал лис, который очень ревностно защищал своих детей земных, тех, в ком действительно текла кровь девятихвостого бога

– Да-да, – отмахнулся от претензий собрата Дзюби, а после, немного поразмыслив, легким махом одного из хвостов рассек эфирное нечто, в котором жили боги, являя пред глаза хвостатых свое самое ценное сокровище. – Подойди, Кьюби

Лис не хотел, противился, гневно бил девятью хвостами, скалился, но не мог не подчиниться тому, кто был хранителем ключа Мудреца. Десять жемчужин, повиснув в воздухе и мерцая мягким светом, предстали перед взором хвостатых, вынуждая их покорно опустить голову перед наследием того, чье имя было запрещено в небесных чертогах, и чье имя было так же величественно, как и мерзко в своем древнем звучании.

Дзюби ещё некоторое время задумчиво смотрел на жемчужины, которые пусть и выглядели одинаково, но все равно отличались и в цвете своего сияния, и в надписи на каждой из них, и в той силе, которую они даровали своим прошлым и будущим носителям. Например, десятая, черная, была блеклой, внутри неё не было света, но не потому, что она была слабой, а потому, что в ней уже более двадцати лет не было единой сущности.

– Она твоя, – взмахнув хвостом, Верховный отделил от нити бус девятую, огненную, и направил её в сторону лиса, после чего, ещё один взмахом, скрыл все жемчужины, вновь спрятав ключ Мудреца в глубинах своего тела

– Моя? – Кьюби бережно сжал яркую жемчужину в своей когтистой лапе, впитывая великий дар в собственное тело, чтобы сокрыть его до поры до времени, но так до конца и не веря в столь великую честь со стороны Верховного

– Один из твоих сыновей снискал, – пророкотал Дзюби, мерно покачивая своими мощными хвостами. – Союз Учиха и Сенджу заслуживает такого дара

– Значит, альфью половину, – сделал вывод лис, снова скалясь, но на этот раз в усмешке, потому что его потомок действительно был достоин родить Древнего Сенджу. – А омежью? – пусть ему и отдали жемчужину, но всецелостно распоряжаться он ею не мог, всего лишь исполнить волю Верховного, который никогда не делился с собратьями своими божественными планами

– У тебя, Кьюби, есть ещё один достойный отпрыск, – туманно ответил десятихвостый, но после, будто смилостивившись, добавил. – Носителю уже пять месяцев, а у него до сих пор нет сущности, так что не медли со второй частью жемчужины, Лис

– Верховный, – довольственно прорычал девятихвостый, низко склоняя свою лохматую голову, после чего попятился назад, к замершему в безмолвном восхищении Итиби, но не потому, что действительно преклонялся перед хранителем ключа Мудреца, а потому, что открывать спину перед Дзюби было довольно таки опрометчиво

– И все же, – Кьюби таки не сдержал любопытства и, склонив голову в бок, с азартом посмотрел на темное, зыбкое нечто, которое вершило судьбы и людей, и богов, – к чему ведет твоя игра, Дзюби? – лис слишком хорошо знал своего собрата, чтобы не догадаться о том, что Верховный ни за что не простил бы им с тануки освобождение сущности Альтер Альфы и заключение её в тело человека, если бы не увидел в этом взыск для себя. Игра десятихвостого была туманна, но и Кьюби был ненамного младше своего старшего брата, поэтому и чувствовал, что все началось именно с того момента, когда Учиха Итачи был наделен альфьей частью сущности Древнего. Хотя, скорее всего, ранее, многим ранее.

– К тому, брат мой, что все эти дары – звенья единой цепи, – Дзюби пристально посмотрел на лиса, позволяя божеству узреть истину в то время, когда томоэ в его единственном глазу развернулись в гипнотическую спираль с тремя кольцами власти. – Той цепи, которая сможет удержать нашего Создателя, – Верховный сгустил эфирный туман, заставляя собратьев забыть о том, что он, в минуту слабости, позволил им узреть, о том, во что в скором времени превратится так любимый ими мир людей. – Пробудившегося Мудреца Шести Путей.