Текст книги "Сущность Альфы (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 121 страниц)

– Не знаю, – Ходзуки пожал плечами, – да это и не важно, важен сам факт

– Может, тебе стоит ещё раз попробовать сблизиться с ним, – опасливо предложил Учиха, ощущая внутреннюю напряженность друга, которую он сейчас не мог разделить с ним, так как вокруг было много людей, а связь омег предусматривает не только ментальный, но и тактильный контакт, проще говоря, ему нужно прикоснуться к Суйгетсу, реакция на что, естественно, может быть весьма неоднозначной

– Да пробовал я, – разочаровано вздохнул блондин, откидываясь на спинку стула и всколыхнув свое биополе, что Учиха сразу же понял, свернув свое биополе, так как подобная связь слишком остро чувствовалась другими, особенно альфами, а это сейчас им было ни к чему. – Я пару раз был в клубе, видел Нейджи, но… – Суйгетсу показательно развел руками. – Знаешь, Саске, у меня сложилось такое впечатление, что он вообще не интересуется омегами мужской стати, поскольку если я его и видел с кем-то, то только с женщинами

– И что ты будешь делать? – зная характер друга, Саске не мог не задать этот вопрос, ведь блондин в стороне явно оставаться не собирался, да и сам Учиха на его месте тоже что-либо, но все-таки предпринял бы

– Пока не знаю, – омега нахмурился. – Может, и попробую с ним поговорить, а нет, – Ходзуки, поджав губы, отвернулся, пользуясь тем, что сейчас они оба закрыты, и пытаясь утаить свои истинные эмоции, – значит, не судьба

– Делай, как знаешь, – а что ещё Саске мог посоветовать в этой ситуации? Сам он в подобных делах был не слишком сведущ, точнее, не сведущ вообще, так как он сам вот уже месяц не мог разобраться со своим альфой и, если бы он попробовал что-то посоветовать другу, это, скорее всего, походило бы на свинство. К тому же, Хьюго Нейджи не был Истинным Суйгетсу, всего лишь альфой, которого выбрал омега, так что брюнет надеялся, что когда-нибудь, а лучше всего поскорее, Ходзуки встретит именно ТОГО человека.

– А сам-то как? – после небольшой паузы, убрав негатив эмоций с лица, спросил Суйгетсу. – До сих пор думаешь, что вы с сэнсэем Пара?

– Нет, – Саске тоже откинулся на спинку стула, правда, уже после того, как доел свой пирог. – Если бы мы были Парой, я бы это почувствовал, а так, – теперь, похоже, была очередь брюнета пожимать плечами, – думаю, у меня аналогичная ситуация, вот только… – Учиха хмыкнул. – Я терпелив, внимателен и понимающ, но месяц бездействий с его стороны меня уже начинает напрягать

– Все так же ограничивается комплиментами? – в ухмылке и явно проявляя неприкрытый интерес к ситуации, спросил Ходзуки

– Ага, – омега кивнул. – Только комплименты у него какие-то странные, – Саске закатил глаза, слегка приоткрыв свое биополе и передавая другу всю степень своего возмущения. – То у меня пальцы музыкальные, то запах интересный… пф, – брюнет саркастически фыркнул. – Как запах может быть интересным? Ладно, – Учиха махнул рукой, видя, что друг уже открыто над ним посмеивается, – дальше хуже. То он поражается моим незаурядным умственным способностям, то английский у меня практически без акцента, то хватка у меня альфья, и я, бесспорно, стану выдающимся юристом. Но верхом его словесных перлов было, – подросток, взглянув на друга, приподнял указательный палец, – цитирую: «ты, Саске, эм… очень милый, когда сердишься», – омега на секунду призадумался, а после все-таки поделился с блондином своими выводами. – Знаешь, Суй, у меня складывается такое впечатление, что Наруто меня боится

– Да, дела, – протянул Ходзуки, а после, будто стряхнув с себя всю пелену неприятностей, беззаботно махнул рукой. – Ладно, с этим разберемся как-нибудь потом, – омега, взяв стакан с колой, приподнял его в знак тоста. – Ну, за моего племянника

– Да, за него, – Саске тоже приподнял свой стакан колы за рожденного пару дней назад малыша в клане Ходзуки

– Пусть будет альфой, – искренне пожелал Суйгетсу, а после сделал большой глоток, правда, сразу же чуть ли не выплюнул его обратно, когда боковым зрением сквозь стекло заметил багряноволосую подругу. – Смотри, Саске, кажется, Карин тоже прогуливает?

– Где? – Учиха повернул голову и тут же ошарашено застыл, спешно свернув биополе, чтобы друг не смог прочувствовать его эмоции

– Интересно, кто это с ней? – блондин приподнялся и, вытянув голову, начал рассматривать мужчину, который, закрыв дверцу своей машины, о чем-то говорил девушке, держа её за руку. – Какой статный альфа, – с хмыком подметил Ходзуки. – Да и старше её порядком. На вид лет тридцать

– Тридцать два, – чуть ли не скрепя зубами, поправил друга Саске, спешно отвернувшись от окна

– М? – Суйгетсу вновь сел на свое место и недоуменно посмотрел на нахмуренного брюнета. – Ты его знаешь, что ли?

– Учиха Шисуи, мой кузен, – недовольно проворчал подросток и спешно отпил из своего стакана

– Ну, что я могу сказать, – Ходзуки, лукаво улыбнувшись, раскрыл свое биополе и ощутимо, но по-дружески, толкнул брюнета. – Будущая родственница у тебя с характером, – Саске в ответ ещё больше нахмурился, но в долгу перед блондином не остался, тоже его толкнув, что, в принципе, уже стало неотъемлемой частью их связи, причем крепкой и надежной.

Вернувшись домой, Сасори первым делом отправил Хаку в душ, чтобы смыть больничный запах, а сам решил заняться маленькими приготовлениями. Да, он собирался поговорить со своим мальчиком, но и делать это в суровом, сухом и деловом тоне не собирался, все-таки его омежка очень ранимый, ребёнок ещё, и за этот месяц привык к ласке и нежности, так что даже в таком деле альфа не хотел спешить. Да, Акасуна понимал, что когда-то его мальчик вырастет и станет взрослым мужчиной, который, вполне возможно, займется каким-нибудь понравившимся ему делом и, естественно, столкнется с реалиями жизни, хотя, куда уж реальнее, но для него он навсегда останется его мальчиком, которого он будет любить и носить на руках всю жизнь.

Войдя в их общую спальню, Акасуна на миг застыл, спешно свернув свое биополе и отогнав от себя неуместные мысли. Хаку только вышел из душа и, естественно, был обнажен, так как не видел повода для стеснений, и сейчас выбирал, что бы ему одеть. Сасори же, собрав всю свою волю в кулак, подошел к омеге и, сдернув с постели одеяло, окутал им мальчика, сжимая этот объемный кокон в своих объятиях

– Что-то не так? – опасливо поинтересовался Хаку, прижимаясь к своему альфе и едва уловимым отголоском чувствуя его взволнованность

– Нет, все хорошо, – миролюбиво ответил красноволосый и тут же подхватил мальчика на руки, – но поговорить нам все-таки нужно

– Может, мне стоит одеться? – смущенно спросил омега, видя, что Акасуна несет его в сторону лоджии

– Не стоит, – уклончиво ответил Сасори, довольно двусмысленно улыбнувшись, от чего лицо мальчика вспыхнуло краской, а он сам нетерпеливо поерзал в крепком кольце рук

Воздух даже в подогреваемой лоджии был слегка прохладным, поэтому-то красноволосый и укутал мальчика в одеяло, чтобы тот точно не простыл. Альфа присел на стул, а Хаку удобно устроил у себя на коленях так, чтобы и ему, и омеге было удобно. На низком плетеном столике уже дымились две чашки – одна с крепким кофе, вторая с горячим шоколадом – а также на блюдечках лежали круассаны со сладким вишневым джемом и кексы с курагой. Да, его мальчик любил сладкое, и Акасуна в этом омеге не отказывал, понимая, что это самая малость из того, что он может сделать для своего Истинного.

– Хаку, – осторожно начал Сасори, стараясь смотреть мальчику в глаза и полностью открывая свое биополе, чтобы тот не усомнился ни в одном его слове, – как омега, ты абсолютно здоров и уж никак не бесплоден. Просто у тебя внутри совершенно безобидный контрацептив

– Да? – казалось, Хаку сомневается, но уверенность и непоколебимость альфы не позволила ему не поверить своему Истинному, который сейчас был очень счастлив. – Почему же мне тогда так сказали?

– Может, ты был частью какого-то плана, – предположил Акасуна, задумавшись. – Действие капсулы, которая находится внутри тебя, должно было закончиться через год, так что, думаю, Луне было выгодно, чтобы ты понес от того, кому они собирались тебя продать, но так, чтобы или тот не знал об этом вообще, или чтобы после использовать ребёнка, как компромат

– Ясно, – Хаку слегка нахмурился, но красноволосый тут же поспешил развеять смутные мысли и болезненные воспоминания мальчика, приподняв его голову за подбородок и нежно поцеловав в губы

– Это же хорошо, малыш, – Сасори улыбнулся и омега улыбнулся в ответ, понимая, о чем говорит его альфа. – Теперь мы точно знаем, что ты сможешь родить ребёночка, – альфа, будто строжа, пригрозил указательным пальцем, – не меньше трех

– Да, хорошо, но… – мальчик отвел погрустневший взгляд, – но ты не захотел, чтобы это из меня вынули. Ведь так? – Хаку взглянул на мужчину, и Акасуна нахмурился по-настоящему, правда, сразу же окутывая омегу метальным коконом, но в голосе сохраняя строгость, ведь он предвидел подобную реакцию

– Да, так, – твердо и уверенно ответил Сасори, объясняя, – но только по той причине, что рожать тебе ещё рано

– А что же не рано? – огрызнулся Хаку, который любимого не понимал и понимать не хотел, сразу же закрывшись, ведь он считал, что вершиной их отношений в таком случае должен стать именно ребёнок. Он хотел подарить своему альфе малыша, хотел семью, которую когда-то отобрали у него самого, и хотел всего того, что называют семейным счастьем, но, похоже, альфа был иного мнения.

– Не рано учиться и выбрать свой жизненный путь, как человек, – ужесточив тон, припечатал Акасуна, пытаясь донести до мальчика суть их разговора, которую тот упорно не хотел понимать. – Да, я очень сильно люблю тебя и тоже хочу семью, но не ценой угнетения твоей личности, – похоже, эта фраза возымела эффект, так как омега снова открылся и посмотрел на него, а Акасуна в это время мысленно поблагодарил Итачи, который ещё тогда, месяц назад, вместе с точным ударом по лицу донес ему несколько простых истин

– Но я не знаю, чем бы хотел заниматься, – разочаровано ответил Хаку, причем разочаровано именно по отношению к себе. – Да, у меня есть определенные знания, но их явно недостаточно, чтобы получить образование, да и, – мальчик поежился, – не люблю я, когда вокруг много людей, особенно альф

– Поэтому мы наймем тебе репетиторов, – продолжал говорить Акасуна, поэтапно выкладывая свой план. – Они позанимаются с тобой до конца лета, а после, посмотрев на твои успехи и учтя желания, мы решим: пойдешь ты в старшую школу или же продолжишь обучение на дому. Хорошо? – склонив голову вбок, красноволосый выразительно посмотрел на любимого, одновременно прочувствуя его до мельчайших деталей и ощущая смятение

– Хорошо, – Хаку кивнул и тут же замялся, – но я – человек, который, по сути, умер, – омега, впитывая в себя энергетику альфы, успокаивался, но все же Сасори чувствовал, что того что-то сильно снедает внутри и заставляет отгораживаться от общества

– У меня нет документов, – тем временем продолжал омега, комкая в руках край одеяла. – Я нигде не числюсь и у меня нет ничего в принципе. Хотя, нет, есть, – мальчик кривовато усмехнулся, – где-то у меня есть надгробие

– Хаку, – укоризненно протянул Акасуна, который явно не разделял сарказм любимого по этому поводу, а после, успокоившись, продолжил. – Всем этим займусь я, и, обещаю, – альфа осторожно прикоснулся ладонями к щекам омеги, – все, твое имя, фамилия, статус твоей семьи, со временем все это будет восстановлено, а мы… – Сасори улыбнулся, – мы проведем самую красивую брачную церемонию, – мужчина пальцами прикоснулся к, уже было раскрывшимся, губам мальчика, – когда тебе исполнится 18

– Хорошо, – Хаку прильнул к любимому, греясь в тепле его ментальных витков и жаре любви. – Ты прав по поводу всего, а я последую за тобой

– Нет, – прижимая к себе своего мальчика, прошептал Акасуна, – мы пойдем вместе, рука об руку

– Оказывается, ты такой романтик, – омежка хихикнул и послал любимому задорный тычок

– Твой горячий шоколад стынет, – недовольно проворчал Сасори, и мальчишка, высвободив руку, тут же потянулся за чашкой, после чего сделал большой, шумный глоток. – Поросенок, – с улыбкой прошептал красноволосый, а после прикоснулся к губам любимого, собирая с них пенку. Хаку одной рукой обнял своего альфу и пылко ответил на поцелуй, подумав о том, что отныне счастье для него имеет привкус шоколада.

Взглянув на часы, Орочимару нахмурился: ещё только полдень, а он уже так устал. И дело было не в осмотрах или каких-то непредвиденных ситуациях, нет, на удивление день выдался абсолютно спокойным, дело было в бумажной писанине. С самого утра Орочимару но Шиин занимался картами своих пациентов, после сделал подробный отчет об использованных за полугодие медикаментах, обновил рецепты, составил график приемов на следующий месяц, а теперь обрабатывал результаты лабораторных исследований и энергограмм своих новых подопечных, которым вот-вот предстояло рожать. В общем, устал мужчина изрядно, сейчас откинувшись на спинку кресла и сделав небольшую паузу, чтобы предаться приятным мыслям. Жаль, что его лаборант сегодня работал в ночную смену, по крайней мере, если бы Кабуто был рядом, ему было бы легче не только физически, но и морально.

Порой, оставаясь наедине со своими мыслями, Орочимару думал о том, что их ждет в будущем. Понятное дело, что Якуши не собирался бросать медицину и уж тем более не собирался останавливаться на достигнутом, ведь, как не крути, а врачом он был, как говорится, с благословления богов, и просиживать свою жизнь в кресле помощника было бы глупо, чему Шиин и подумывал посодействовать. Но с карьерой оно-то понятно, а вот с их личными отношениями не совсем. Омега, в силу своего опыта и профессии, понимал, что его отношения с бетой хрупки, и даже не потому, что жизненный цикл бет сам по себе мал, а потому, что со временем он увидит на лице любимого человека первые морщины, в то время как он сам за 30 лет практически не изменится. Пугало ли это брюнета? Скорее, нет, но вот готов ли к подобному сам Якуши Орочимару не знал.

Они никогда не говорили о будущем и жили только сегодняшним днем, но с каждым этим самым днем омега все больше задумывался над тем, а не создать ли им полноценную семью. Понятно, что подобный брак не зарегистрируют и, скорее всего, смотреть на них будут с недоумением и пренебрежением, но это все мелочи по сравнению с тем, что усыновить ребёнка им бы все-таки позволили, ведь дальнейшее процветание страны зависело именно от молодого поколения, поэтому-то государство разрешало брать брошенных детей даже запрещенным парам, если они могли обеспечить малышу достойное будущее. Да, Орочимару хотел ребёнка: пусть он сам и не мог родить, но его омежьи инстинкты вот уже несколько лет взывали к нему, требуя их реализовать и взять на себя обязанности по заботе о маленьком существе. Загвоздка была в том, что он никак не мог решиться поговорить на эту тему с Кабуто, опасаясь его реакции, точнее того, что тот может его бросить, ведь, что бы там не думали и не говорили, он любил своего бету, который, к тому же, так чутко понимал суть его потребностей в личной жизни.

Мысли брюнета прервал легкий стук в дверь, после чего, не дожидаясь разрешения, в кабинет вошла женщина. Орочимару нахмурился ещё больше, учуяв в визитерше альфу, которая, кстати, свою ментальную силу и не скрывала, раскрыв биополе и сразу же прикоснувшись к омеге ментально.

– Вы по записи? – учтиво осведомился Орочимару, выставив несколько блоков. Хотя, этот вопрос доктор задал лишь для того, чтобы иметь время обдумать ситуацию, так как он занимался лишь омегами, мужчинами и женщинами, но все-таки омегами, и появление в его кабинете альфы было определенно не к добру.

– Нет, – без каких-либо утаек ответила женщина, присев на стул точно напротив омеги, и пристально посмотрела ему в глаза, от чего мужчина поежился и отвел взгляд, все-таки уступив напору более сильной особи. – Я по личному делу

– Извините, но я не курирую альф, – ощущая просто невероятный ментальный дискомфорт, ответил Орочимару, украдкой разглядывая гостью. Судя по ментальной силе, женщине было около сорока, причем её внешность ярко свидетельствовала о принадлежности к одному из западных кланов, и, пожалуй, омега бы терялся в догадках, к какому именно, если бы не эта светлая кожа, темные волосы и пронзительный взгляд бездонных в своей черноте глаз – черты внешности, которыми были наделены лишь Учихи. Отталкивающим мужчине показался весь внешний вид брюнетки, которая была одета в черный плащ с широким поясом и высоким воротником стойкой, а её ментальная сила отчетливо давала понять, что женщина привыкла властвовать и доминировать.

– Простите, Орочимару-сан, – женщина снисходительно улыбнулась, но свои попытки прикоснуться к омеге ментально не прекратила, – думаю, начать наш разговор нужно было немного иначе, – брюнетка слегка склонила голову, но зрительный контакт не разорвала. – Учиха Гурен

– Не буду врать и скажу прямо: мне это знакомство малоприятно, – отчеканил Шиин, пытаясь усмирить свою сущность, которая предательски забилась в уголок и тихонько поскуливала, чувствуя угрозу в виде, хоть и более молодой, но, тем не менее, сильной альфы, именно той альфы, присутствие которой, мягко говоря, и причиняло мужчине дискомфорт

– Ваша настороженность мне понятна, Орочимару-сан, – альфа все-таки свернула свое биополе, наверняка посчитав, что она, и правда, переступила грань дозволенного, но вот своим пристальным взглядом она причиняла омеге не меньше неудобств, чем попытками подавить его ментально, – но сперва я бы попросила вас меня выслушать

– Я слушаю, – буркнул Орочимару, понимая, что у него все равно нет сил, ни физических, ни ментальных, чтобы выпроводить альфу из своего кабинета, да и сам факт визита Учиха Гурен его заинтриговал, если не сказать озадачил или насторожил

– Мне нужен супруг, – без каких-либо вступлений, сразу и в лоб, сказала Гурен, пристально наблюдая за реакцией мужчины, – причем супруг-омега, так как к альфам, и женщинам, и мужчинам, как к партнерам, я отношусь негативно

– А я-то тут при чем? – брюнет недоуменно посмотрел на женщину и даже показательно развел руками, попутно пытаясь вспомнить, мог ли он с ней встречаться раньше хоть при каких-нибудь обстоятельствах, но вспомнить как раз и не получалось

– Я выбрала вас, – снова-таки прямо заявила Учиха, вновь раскрывая свое биополе, – и пришла сюда, чтобы заявить свое право на ухаживание

– Послушайте, Гурен-сан, – сглотнув вязкий ком, Орочимару попытался собраться, что было более чем сложно, поскольку альфа уже обошла все его слабые блоки и теперь окутывала своим ментальным коконом, – я не знаю, почему ваш выбор пал на меня, поскольку, насколько я помню, мы с вами даже не пересекались нигде ни разу, но суть даже не в этом, а в том, что, как омега, я бесплоден, и поэтому, даже если бы я и принял ваши ухаживания, брак со мной был бы ошибкой

– Отнюдь, – возразила Гурен, чувствуя дрожь омеги, его страх и нервность, что более чем устраивало альфу. – Вы, Орочимару-сан, только что сами сказали, что бесплодны, как омега, – брюнетка, подавшись вперед, ухмыльнулась, – но как мужчина вы же здоровы?

– Да, но, – спешно забормотал Шиин, пытаясь подобрать достойные аргументы, – шансы забеременеть именно от мужчины-омеги у женщин всегда намного ниже, чем от альф, я бы даже сказал – вполовину ниже

– Это все медицинские формальности, – отмахнулась от доводов мужчины Учиха. – К тому же, – альфа с превосходством взглянула на брюнета, – у нас с вами просто идеально совпадают предпочтения в сексе

– Простите? – Орочимару показалось, что в кабинете за доли секунды стало нестерпимо жарко. Близость альфы теперь не просто пугала, она вызывала неконтролируемую панику. Цепкие ментальные витки, обвившее его всего, казалось, мешали даже нормально дышать. Его биополе прогнулось и опасливо дрогнуло. Сущность скулила внутри, взывая к своему носителю, чтобы тот подчинился и уступил, но Орочимару не мог уступить. Теперь он понимал. Смотрел на эту женщину, которая явно наслаждалась его положением, и понимал, что перед ним тот самый господин, точнее госпожа, которая умеет приручать плохих омежек, как говорится, методом кнута и пряника, и почему-то брюнет был уверен, что эта фраза в адрес Учиха Гурен звучит явно не в переносном смысле, но у него уже есть господин. Нет, у него уже есть любимый человек. Да, не альфа. Да, обычный бета, но с ним намного комфортнее. С ним защищеннее. С ним он чувствует себя человеком даже во время их игр, а не просто рабом и мусором под ногами у своего господина. Да, человеком, а не игрушкой, как он чувствовал себя рядом с этой альфой.

– Прощения нужно заслужить, омега, – Гурен резко поднялась и, подойдя к мужчине, приподняла его голову за подбородок двумя пальцами, пристально всматриваясь тому в глаза, в которых расширенный от страха зрачок практически полностью заполонил радужку, и ещё больше усилила свой ментальный напор. – Я умею быть благодарной и снисходительной, но только к послушным и кротким омежкам, которые знают свое место

– Уберите руки, – сдавленно просипел Орочимару, чувствуя просто непередаваемую ментальную боль, и это не было приятно, это ему абсолютно не нравилось и, естественно, ни капли не возбуждало. Единственное, чего сейчас хотел мужчина, это того, чтобы альфа ушла и оставила его в покое.

– У вас такой чистый запах, Орочимару-сан, – характер ментальных витков Гурен сразу же изменился, они успокоились и практически ласково обвили омегу, вливая в него немного энергетики, после чего женщина резко отстранилась и отошла к двери. – Подумайте над моим предложением, Орочимару-сан, – альфа снисходительно улыбнулась. – Оно достойно и вполне приемлемо в вашей ситуации

Стоило только брюнетке уйти, как омега безвольно раскинулся в кресле, тяжело дыша. Истощенным он себя не чувствовал, так как энергетика альфы до сих пор ощущалась в его биополе, исправляя тот незначительный ментальный урон, который ему был нанесен, но дело было не в этом. Как и откуда? Вот что волновало Орочимару. Гурен не была случайным прохожим, она точно знала, куда и зачем шла. Вопрос только, как она узнала о его особых запросах к партнерам? Омега с уверенностью мог сказать, что сам он свою тайну хранил бережно и скрупулезно, понимая, что это не тот факт жизни, о котором нужно знать более чем двоим. Может, кто-то из его бывших партнеров, ведь альфы, которые предпочитают подобные отношения, собираются вместе в каком-нибудь закрытом клубе? Вполне возможно, но все равно мужчина чувствовал, что что-то здесь не так. Гурен будто знала, что ему нужно на самом деле, то есть, что ему нужно именно подчинение, а не боль, хотя он и отказался подчиняться, но лишь потому, что не доверял альфе. А если бы они встретились просто так, в том же самом клубе?..

Нет. Орочимару быстро отогнал от себя подобные мысли и вернулся к своим предыдущим размышлениям. Мог ли… мог ли Кабуто рассказать ей об этом? Вполне мог. Но как? При каких обстоятельствах они могли познакомиться? И вообще, с чего бы это бете рассказывать о нем этой женщине такие подробности, если только… Мужчина резко сел в кресле и застыл, пораженный своей догадкой: если только это Кабуто не нашел для него нового господина. Но зачем? Таки выдохнув, Орочимару снова откинулся на спинку кресла и искоса посмотрел на часы. Да, похоже, день будет ещё длиннее, чем он думал.

Какаши медленно брел по тротуару, не обращая внимания на других прохожих и думая о своем. Точнее сказать, последнее время он думал об одном и том же, но так ни к чему в своих размышлениях и не приходил, раз за разом мечась от одного решения к другому.

С любимым отношения у него так и не наладились, можно даже сказать, испортились ещё больше. Его омеге до родов оставалось всего ничего, и от этого Ирука нервничал и скандалил ещё чаще. Умино неоднократно проклинал Корпус, свою жизнь и самого Какаши, хорошо хоть ребёнка ни в чем не винил, как и не признавался в том, кто же должен родиться, о чем уже определенно знал. Сам Хатаке ходил этот месяц мрачнее тучи, то пытаясь таки найти подход к омеге, то предпочитая компанию бутылки коньяка, то… как бы постыдно это не звучало, общество доступных омег. Он был альфой, альфой, у которого были потребности, и пусть это и не было оправданием, но так дальше мужчина просто не мог. Говорят, что альфы сильные и выносливые – это, да, но сам Какаши в последнее время чувствовал себя разбитым и подавленным, чувство неразделенной любви угнетало его, а отсутствие связующей метки или хотя бы уз с омегой развязывало ему руки.

Корил ли Хатаке себя за измены? Да, корил, особенно, когда в душе тщательно смывал из себя запах очередного партнера, но что-либо менять уже было поздно. Хотя, альфа надеялся, что рождение ребёнка все-таки что-то изменит, желательно в лучшую сторону, надеялся, пока не нашел уже готовые поддельные документы с фотографией Умино Ируки и совершенно не его именем. Вывод был очевиден: омега хотел сбежать. Как и куда, Какаши не волновало, но сам факт поразил его до глубины души. Неужели омега так ненавидит его, что готов с младенцем бежать на край света лишь бы избавиться от него? Наверное, да, но эту ненависть пепельноволосый не мог объяснить только тем, что он был повинен в смерти Мидзуки, хотя, именно в тот момент, когда он случайно наткнулся на документы, ему захотелось выложить любимому все. И о предательстве Мидзуки, и о его нелегком решении, и об угрозе, которая могла нависнуть над самим Ирукой… но не выложил, просто изменил ему, будто наказывая, после чего и сам стал ненавидеть себя.

Черная машина с тонированными стеклами и распознавательными знаками Корпуса остановилась точно рядом с ним, после чего задняя дверца открылась, приглашая альфу. Какаши и не колебался, садясь в авто, так как прекрасно знал, кто же его там ожидает. Хотя, честно сказать, время этой встречи он бы хотел оттянуть подольше.

– Здравствуй, полковник, – Инудзука Рин в неизменной форме генерала сидела точно напротив мужчины и со скучающим видом смотрела в окно

– Генерал, – легкий кивок со стороны пепельноволосого, и машина плавно тронулась с места

– Заседание Министерства по поводу смещения генерала Мифуне с должности произойдет через две недели, – совершенно спокойно сообщила Рин, которая на этот раз плотно свернула биополе, к тому же, даже не посмотрела в сторону своего пассажира, – так что, полковник, мне нужен ответ сейчас

– У меня его нет, – честно ответил Какаши, тоже пока что ментально не открываясь, хотя, скрывать ему все равно было и нечего, ведь он действительно так и не принял решение относительно предложения генерала III Азиатского Корпуса, хотя и понимал, что данный вопрос не стоило бы откладывать

– А должен быть, – Инудзука метнула в сторону мужчины недовольный взгляд и слегка нахмурилась. – Или тебе безразлична твоя судьба?

– Ну, выходит так, – Хатаке буднично пожал плечами, вновь не соврав. Его судьба ему, и правда, была безразлична, так как в ней он не видел то, что хотел бы видеть, прекрасно понимая, что так или иначе, но своего омегу он уже потерял и, даже если всплывет правда о Мидзуки, Умино все равно не поймет мотивов его поступков и не простит, так что, по сути, какой смысл в сражении, если битва была уже проиграна

– А как насчет Умино Ируки? – Рин на этот раз выразительно посмотрела на пепельноволосого и слегка приоткрыла свое биополе, дабы альфа почувствовал её решительность и непоколебимость

– А что Ирука? – слова альфы, конечно же, взволновали Хатаке, но виду он не подал, пытаясь сперва понять, к чему клонит генерал, а уже потом вырабатывать тактику, то ли защиты, то ли нападения. – Наши с ним отношения и так разваливаются, так что одним фактом не в мою пользу меньше, одним больше, – мужчина вновь пожал плечами, – особой разницы не будет

– Да? – Инудзука выразительно приподняла брови, а после в полуулыбке хмыкнула. – Ну, раз ты снова объявился в Старом городе, значит, действительно, нет, – слова женщины заставили Какаши напрячься, но, в принципе, он предвидел, что за ним будут следить, даже пару раз заметил это, но все равно было неприятно, что о его «отдушинах» было известно именно Рин

– Только вот, – шатенка на миг замолчала, а после, резко развернув свое биополе, витки которого хищно обвились вокруг мужчины, продолжила, – дело Кагуя Мидзуки вновь взяли в оборот

– Что? – Какаши был ошарашен, но оно и немудрено, ведь десять лет прошло, и, естественно, дело должны были отправить в архив, просто обязаны, так как прямых улик у руководства Корпуса так и не было, только косвенные да непроверенные факты, но, судя по ощущениям, генерал не врала, и альфа был готов поклясться, что именно с её легкой руки Корпус вновь взялся за дело Мидзуки

– Да-да, – сокрушительно покачала головой Рин, при этом слегка улыбаясь, – всплыли новые факты, были получены некоторые доказательства, да и агент, засланный в Поднебесную, кое о чем поведал, так что… – женщина показательно развела руками, – следствие продолжается

– Меня не волнует наказание, – твердо отрезал Хатаке и, развернув свое биополе, резко разорвал ментальные витки вокруг себя, хотя, скорее всего, ему это просто позволили сделать

– А при чем здесь ты, полковник? – довольно-таки убедительно удивилась Инудзука. – Ты в деле фигурируешь только как возможный свидетель, а вот сообщника Кагуя Мидзуки, думаю, постигнет суровое наказание

– Какого сообщника? – нахмурившись, Какаши попробовал нанести генералу ментальный удар, но щиты альфы были прочны и даже не прогнулись, а сама Рин лишь улыбнулась в ответ

– Умино Ирука признан сообщником Кагуя Мидзуки, о чем его в скором времени оповестят, и после родов омегу до полного разбирательства заключат под стражу

– Сучка, – выплюнул Какаши, прекрасно понимая, что без вмешательства генерала III Азиатского Корпуса Инудзуки Рин здесь точно не обошлось, а вот то, почему альфа так рьяно вцепилась именно в него, пепельноволосый не понимал. Неужели в том, что именно он станет генералом, была какая-то особая выгода для альфы?

– Ещё какая, – согласно кивнула Рин и сразу же свернула свое биополе, нет, не демонстрируя свою беспечность, просто шатенка была уверена, что мужчина теперь даже не шелохнется, – и это мне очень помогло в жизни, полковник

Машина, качнувшись, остановилась, и Инудзука сразу же открыла дверцу, тем самым показывая, что разговор на этом прерван, но не окончен.

– Неделя, Какаши, – настоятельно произнесла Рин, когда мужчина уже выбрался из машины. – У тебя есть неделя, чтобы принять действительно окончательное решение