Текст книги "Мир Гаора (СИ)"

Автор книги: Татьяна Зубачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 93 (всего у книги 93 страниц)

   – Хватит, Рыжий, – участливо сказал он, – сознайся, ведь тебе и самому понравилось. Я же вас, прессовиков, знаю, вам целочку свободную заломать – тот ещё кайф. Да и не первая она у тебя такая, мне ж рассказали, как ты на той неделе в пресс-камере отрывался, еле оттаскивали, – и озабоченно. – Да, с этим проблемы, конечно, будут, сам ты останавливаться не умеешь, вроде танка без тормозов, запускаешься с первой команды, а там пока горючее не кончится. Ну ладно, я что-нибудь придумаю. Проверил я тебя хорошо, полным комплексом, завтра по-серьёзному работать начнём. А сейчас возьми мешок мусорный и собери, – и хохотнул, – что осталось. Тут болото рядом, туда и спустим. Хватятся этой шлюшки не скоро. Если вообще хватятся. А мы уже далеко будем. И оботрись хотя бы, мыться-то тебе нельзя ещё. Вот загнал себя под ток, дурак, сам себе проблемы устраиваешь. Давай, Рыжий, шевелись, время позднее, спать пора, завтра рабочий день, понял?

   Он ещё что-то говорил, командовал, распоряжался. Гаор как не слышал. Его руки сами по себе, без него, достали большой чёрный пластиковый мешок для мусора, уложили туда растерзанный... нет, не труп, останки, собрали и засунули туда же обрывки белья и платья, шубку и украшенный в честь нового года серебряной мишурой тюрбанчик, дешёвенькие серёжки, клочья выдернутых с кожей чёрных волос, натянули на себя бельё, брюки, ботинки, куртку...

   – Пошли, Рыжий, – Фрегор распахнул дверцу и бодро спрыгнул на громко хрустнувший под подошвами снег. – Вон оно, дымится. А, как подгадано? Это я здесь ещё не все места знаю.

   Не ощущая властно охватившего его холода, Гаор как автомат пошёл в указанном направлении, неся на плечах продолговатый, не тяжёлый, но пригибавший его к земле мешок.

   Чёрное пятно среди пронзительной белизны. Густая как смола болотная жижа. Серо-прозрачный дымок.

   – Кидай, Рыжий, – звучит за спиной.

   И его руки опять помимо него опускают туда в эту черноту чёрный длинный мешок с белым окровавленным телом. И большая белая луна на чёрном небе внимательно смотрит на него. Шагнуть следом...

   – Смирно! Кругом! Вперёд марш!

   Строевые, привычные с детства команды дёргают его тело уставными движениями.

   И снова к машине, чёрной и большой на белом снегу.

   – Всё, Рыжий, ступай спать.

   Всё? Всё... всё... всё... Плакать он уже не мог. Он ничего больше не мог. Гудит мотор, дрожит пол, кто за рулём? Он не может... белый холодный огонь бушует под черепом, выжигая остатки мыслей...

   Когда он очнулся, машина стояла, успокоительно ровно гудели обогреватели, а за переборкой шелестели бумаги и что-то буднично бормотал хозяйский голос. Гаор попробовал сесть и застонал от боли, обрушившейся на него сразу со всех сторон.

   – Рыжий! – властно позвал его хозяйский голос. – Иди сюда.

   Постанывая от перекатывавшегося в голове свинцового шара, Гаор поплёлся на зов.

   – Рыжий здесь, хозяин.

   Фрегор сидел за письменным столом и весело обернулся к нему.

   – Ты что как с перепоя? Давай, приводи себя в порядок, убирай всё и поедем. Праздники кончились, – и хохотнул, – начались будни. Понял, Рыжий?

   – Да, хозяин, – прохрипел Гаор.

   Приказ есть приказ. И через "не могу", и через "не хочу" тем более. Пил не пил, в атаку ходил, под бомбами лежал, приказано... вперёд, значит, вперёд.

   От праздника оставались только ёлка и гирлянды. Гаор разобрал и уложил их обратно в ящик, снова подмёл, потом протёр пол мокрой тряпкой. Тёмные пятна засохшей крови отмывались неожиданно легко. Будто и не было ничего. Потом обтёрся сам, стараясь не задевать саднящие пятнышки ожогов от электродов. Своё перепачканное кровью бельё, как и велела Кастелянша, сунул в мешок для грязного. В "Орлином Гнезде" отстирают, там к крови привычны, не удивятся и не испугаются. Всё, он, палач и подстилка, кончен, не удержал своего последнего рубежа, сдался, так и чего трепыхаться теперь. Переоделся в чистую выездную форму, вышел в кабину, проверить готовность и вернулся в салон доложить о выполнении. Есть не хотелось, ничего не хотелось.

   – Ну? – встретил его Фрегор. – Готов?

   – Да, хозяин, – прохрипел Гаор, привычно стоя навытяжку

   – Отлично, – энергично кивнул Фрегор. – Быстро очухался. Хвалю.

   – Спасибо, хозяин, – равнодушно ответил Гаор.

   Фрегор уже пришёл в рабочее состояние, и потому маршрут обозначил чётко и кратко. Гаор с бездумным равнодушием повторил пункты и время заезда и ушёл в кабину. Включил мотор и мягко стронул машину, послушно, даже радостно отозвавшуюся на его прикосновения.

   Потом, пытаясь вспомнить, восстановить последовательность событий, ну, хотя бы затем, чтобы понять, как же всё это так получилось и где они были сами по себе, а где дёргались по чужой указке, Гаор так и не смог понять, как он со слезящимися после тока глазами в сияющей белизне январского дня отыскал нужное шоссе и ни разу не сбился, ни на одном повороте, ни на одной развилке.

   А тогда, как и было приказано, в десять ноль-ноль остановил машину у тёмно-серой бетонной громады Дамхарского филиала Рабского Ведомства и остался ждать за рулём, не испытывая ни страха, ни надежды. Как его хозяин назвал? Танк без тормозов? Какие страхи у танка? Чего ему бояться? И надеяться танку не на что.

   Распахнулась дверь, играючи, пританцовывая от избытка силы и радости, сбежал по ступеням и бодро запрыгнул в кабину Фрегор.

   – Вперёд, Рыжий!

   – Да, хозяин, вперёд.

   Искрящийся снег, сливающееся со снегом искрящееся от инея шоссе, красное солнце, тишина и безлюдье... Где, на какой метке бормотание сидящего рядом хозяина стало доходить до сознания?

   -... Вот так, вздумали, не положено, инструкция номер... Да накласть мне на их инструкции! Раз я хочу, значит, положено... Правильно, Рыжий? Накласть мне на законы и инструкции, мы их сами сочиняем... когда хотим и как хотим. Я хочу, вот вам и закон, и инструкция, и приказ, так, Рыжий?

   – Да, хозяин, – ответил он, с ужасом догадываясь, что вчерашние слова о комплексной проверке не пьяный бред.

   – Так, а здесь что? Вот болваны, не указали причину. Ладно, что тут может быть? Усадебник, капитан в отставке, семья... наверняка дочурки-сынульки, усадебники, они плодовитые, вроде аборигенов. Значит, делаем так. Я захожу и начинаю разговор, ты... ждёшь в машине, в полной, – Фрегор хихикнул, – боевой готовности. Я вывожу, выпускаю тебя, и капитан сам на себя материал даст. Антиправительственных высказываний элементарно наберём. Правильно, Рыжий, здесь направо.

   Гаор не хотел, старался не понимать, но он узнавал деревья, повороты и крыши. Он видел всё это, проезжал здесь, не раз, не два. "Нет, не хочу, нет, не надо, Огонь Великий, забери меня, здесь, сейчас, не дай доехать, нет, мне прикажут и... я же не человек теперь, я танк без тормозов, я не могу остановиться, кто-нибудь, остановите меня!" Он беззвучно кричал, молился, звал на помощь, понимая, что звать некого, что ничего изменить нельзя.

   – Стоп, – вдруг приказал Фрегор.

   Гаор послушно вдавил педаль, и машина замерла у парадного подъезда заснеженного дома капитана в отставке Ридурга Корранта.

   – Так, – Фрегор облизал вспухшие, налившиеся кровью губы, и Гаор понял, что пощады не будет.

   – Так, Рыжий, иди к себе, разденься догола, понял, и жди у задней двери. Ляг на пол, чтоб даже случайно тебя раньше времени не увидели. Выйдешь только по моему приказу, не вздумай, как с той девчонкой, вылезти, это уже не игрушки, понял? Всё, ступай.

   Гаор обречённо выдохнул положенную формулу повиновения и поплёлся в свой закуток. А Фрегор вышел из машины и побежал к двери, звонко отщёлкав каблуками по промёрзшим деревянным ступенькам.

   Хуже нет, чем ждать и догонять. Но когда ждёшь неприятностей, то догоняешь не ты, а тебя, и к тому же не знаешь, какие именно... Ридург Коррант сидел в своём кабинете и перечитывал Большую Военную Энциклопедию, том четырнадцатый, с отвращением не понимая и не запоминая прочитанного. Да, такого Нового года у него ещё не было. И будем надеяться, больше не будет. Да ещё старайся, чтобы ни дети, ни жена, ни рабы, да никто ни о чём не догадался. Хотя о чём им догадываться, когда он сам ни хрена в этой истории не понимает?! Как там было в той чёртовой открытке? «В начале года Вам предложат сделку, которую не советуем отвергать!» Ему сделали предложение, от которого нельзя отказаться. «Только после вас», – вежливо сказал палач, пропуская приговорённого к плахе. А пояснее... а какая к хрену ясность, когда имеешь дело с Домом-на-Холме? Цеплял ты их, не цеплял, самому бы отцепиться. Всё отдашь, не то что последнюю рубашку, кожу снимешь, лишь бы уйти.

   Мысли в который раз пошли по многократно пройденному кругу, и Коррант длинно с обилием загибов выругался. Из-за этой хренотени он первого января сам никуда не поехал и семью не пустил. И пришлось выкручиваться, что у рабов выходной и пусть девочки покажут, за что им по домоводству десятки ставят. Рабов на их ежегодное гулянье пришлось отпустить: весь Дамхар знает, что первого января рабы гуляют по-своему, и умные хозяева никогда в это не вмешивались и не вмешиваются. Нянька, конечно, почувствовала неладное, пришлось цыкнуть. Джадду приказано сидеть в сарайчике или повалуше и не показываться. На всякий случай. И Орешек чтоб тоже не болтался. И тоже на всякий случай. Конечно, Джадда он тогда оформил по всем правилам, но Дом-на-Холме сам правила устанавливает, и ты обычно о них узнаёшь одновременно с известием о проигрыше. А... а вот и они!

   Коррант увидел в окно въезжавшую во двор большую чёрную машину, отдалённо напоминавшую фургончик Рабского Ведомства, и облегчённо перевёл дыхание. Вот и всё. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

   – Хозяин, – в кабинет заглянула Милуша, неуверенно, даже испуганно улыбаясь, – тут господин...

   Но договорить ей не дал молодой, по-столичному лощёный мужчина в отлично пошитом неприметно-сером костюме. Одним ловким движением отодвигая Милушу, входя в кабинет и закрывая за собой дверь, он приветливо, даже дружески улыбнулся, оглядывая кабинет и Корранта настороженно-злыми глазами.

   – Добрый день, рад познакомиться, Фрегор Ардин.

   – Очень приятно, – встал ему навстречу Коррант, твёрдо ответил на рукопожатие. – Ридург Коррант. Чем обязан?

   – Вы правы, – согласился гость. – Давайте без чинов и званий. Я хочу предложить вам сделку.

   Как и было приказано, Гаор разделся, с бездумной аккуратностью складывая и развешивая одежду, затем прошёл через салон к задней двери и лёг ничком на пол. Холода он не ощущал. Ничего не ощущал. И если и были у него желания, то одно. Умереть. По-другому ему не уйти. Уйти, умереть. Он лежал и слышал тиканье часов на хозяйском столе. Время шло, неумолимо приближая мгновение его работы, прессовика, убийцы и насильника, палача и хозяйской подстилки.

   Сделка была неожиданной и в то же время понятной. Из него снова вынимали деньги. Но уже не долгом, а платой. Купить раба за тридцать две тысячи. Ровно столько у него осталось наличных по итогам года. Тридцать одна тысяча в сейфе, семьсот сорок в бумажнике, двести пятьдесят в шкатулке на текущие расходы по дому и десятка мелочью в кармане брюк. Как же точны, сволочи, сотки медной не упустят. И документы оформлены: купчая, учётная карта раба, квитанция об уплате налога. Все записи, подписи и печати на месте и только ему самому в двух местах подписаться и передать из рук в руки деньги. Вот сволочи, это чтоб его с пустым сейфом оставить, такой спектакль устраивают.

   Разумеется ни спорить, ни отказываться, ни даже торговаться Коррант не стал. Подписал, достал из сейфа, бумажника и шкатулки купюры, выгреб из кармана мелочь, сложил кучей перед гостем и спокойно смотрел, как тот убирает в недра своего костюма оставшуюся неперекрытой крышу коровника, запасные шины для фургончика, новую мебель в гостиную, комплекты нарядного постельного белья для приданого девочек, новую готовальню Гарда, костюмы Гирра и Гриданга, новомодную сковородку с антипригарным покрытием и овчины на новые полушубки Лузге и Чубарю.

   Убрав деньги и свою копию купчей, гость выразил желание обмыть такую удачную сделку. Коррант позвал Милушу, и та внесла поднос с крохотными пирожными – Малуша постаралась! – бутылкой местного хорошего вина и рюмками, быстро накрыла на столик у дивана и исчезла.

   Гость похвалил вино и пирожные. Затем обсудили погоду, что давно таких морозов не было, но в целом климат в Дамхаре здоровый. Столичных новостей и сплетен гость не рассказывал, а местные ему были явно неинтересны, и разговор повис в пустоте. Коррант вдруг обозлился, вернее, дал злобе завладеть собой – какого чёрта, деньги он отдал, где надо подписался, отвали, гнида, дай напиться с горя, что такой удачный год так хреново завершился – и разговору не помогал. Пауза неприлично затягивалась, гость вдруг стал оглядываться с тоскливым недоумением и, казалось, вот-вот спросит, где он и как здесь оказался, и тут вдруг за дверью прозвучали детские голоса и смех. Гость вздрогнул, и по его лицу скользнула смутная улыбка. До этого он производил впечатление заведённого автомата, а тут вдруг проглянуло что-то... человеческое.

   – У вас большая семья?

   – По местному обычная, – пожал плечами мгновенно насторожившийся Коррант.

   Гость ждал, и пришлось назвать.

   – Две дочки, сын и два бастарда.

   – И все с вами? – с живым интересом спросил гость.

   – Старший на учёбе, – неохотно ответил Коррант.

   Интерес страшного гостя к детям совсем не радовал. "Ох, лишь бы ограничился деньгами", – подумал Коррант. А гость легко вскочил на ноги и, распахнув дверь... позвал детей, стал сыпать шутками, поздравлять с Новым годом и расспрашивать, кого как зовут, кому сколько лет, как учатся, дерутся ли мальчики, нашли ли жениха старшей девочке... Прямо-таки добрый дядюшка из столицы с подарками приехал. Девочки, особенно старшая – ну, Гахра всегда была умницей – отвечали вежливо, но сдержанно, Гриданг молча и очень внимательно рассматривал гостя, а Гирр охотно смеялся и болтал, изо всех сил стараясь понравиться и не замечая ни хмурого лица отца, ни предостерегающих взглядов сестёр.

   – Здоровые дети – самая большая ценность в нашем мире! – торжественно, как только что открытое им лично, провозгласил гость и ловко обнял, прижал к себе Гирра и Гриданга.

   Гриданг попытался вежливо высвободиться, но у него не получилось.

   – Идёмте, я вам кое-что покажу, – весело сказал гость. – Такого вы ещё не видели, на всю жизнь запомните, – и бросил через плечо: – Идёмте, капитан, право, не пожалеете.

   Чёрт, что же делать, как оторвать его от малышей? Гахра поглядела на отца и попыталась переключить гостя на себя, но добилась только фразы:

   – Конечно, и вы идите с нами, девочкам это надо обязательно и знать, и видеть.

   Смеясь, обещая невиданное зрелище, гость стремительно повёл мальчиков к выходу, и они все оказались на дворе, даже не сообразив, как это получилось.

   А гость, не давая никому опомниться, не замечая сухого, режущего кожу мороза, подвёл их к необыкновенной машине, распахнул заднюю дверцу и скомандовал:

   – Рыжий! Встать. Выходи.

   Голоса, смех... голос... хозяйский, смех... детский... Щёлкает замок, врываются холодный воздух и безжалостные слова команды.

   Гаор оттолкнулся от пола и встал. Вышел в обжигающее белое пламя морозного снежного блеска. И среди этого блеска хозяин и... дети, две девочки, в платьях, два мальчика в костюмчиках, мужчина в костюме... Капитан Коррант и его дети, младший из мальчиков внимательно смотрит на него жгуче-чёрными, всё понимающими старыми глазами... "Знает, он уже знает, что сейчас с ним будет", – задохнулся от страшной догадки Гаор.

   Коррант ожидал всего, но что из машины выйдет голый огромный, накачанный силой раб с неподвижным и бескровно-белым, как у мёртвеца, смутно знакомым лицом...

   Гонха ойкнула, и Гахра мгновенно обняла сестру, прижав её к себе, а гость рассмеялся:

   – Вот-вот, по приказу оттрахает кого угодно, а если не остановишь то и до смерти. Ну, кто из вас смелый, кто хочет первым попробовать?!

   С исказившимся от бешенства лицом Коррант рванулся к нему.

   – Вы... – бешено выдохнул он в издевательски хохочущее, не лицо, харю. – Это наши дела! Дети не при чём! Слышите!?

   Гаор закрыл глаза, готовясь к неизбежному.

   – Вы правы, – Фрегор облизнул губы, – разумеется. Теперь ваша очередь, капитан.

   Ослепительное белое пламя поглотило его, и он полетел в сверкающую обжигающую холодом, уничтожавшую его белизну.

   – В дом, – коротко приказал детям Коррант. – А вы... какого чёрта?! Я вам отдал всё, что было.

   – Но-но-но, – предостерегающе поднял ладонь Фрегор. – Сделка честная и законная. Я продал вам своего личного раба. Цена согласована, документы оформлены. Деньги мне, вам раб.

   – Деньги вы взяли.

   – Правильно, – хлопнул себя по нагрудному карману Фрегор. – А раб вот он. Берите и владейте.

   Рассмеялся в лицо опешившему Корранту и побежал к кабине.

   И только, когда, пронзительно взвизгнув тормозами на укатанном снегу и чиркнув бортом по снежному валу у ворот, необыкновенная машина вылетела со двора, Коррант вышел из оцепенения и стал распоряжаться.

   – Куконя! Детей в дом, напоить горячим. Гриданга водкой растереть, грудь и спинку.

   Убедившись, что дети в доме, повернулся к неожиданной новокупке. Голый раб стоял по-прежнему неподвижно, запрокинув голову и закрыв глаза.

   – Как тебя, Рыжий, что ли, очнись.

   Как бы то ни было, но это уже его раб и надо с ним разбираться. Раб остался неподвижным, будто не слышал. Коррант взял за плечо, странно твёрдое, слегка повернул к себе, вглядываясь.

   – Рыжий? О чёрт, Рыжий, ты?! Да очнись ты, наконец!

   Коррант с силой тряхнул его и отпустил.

   Медленно, как подрубленное дерево, Рыжий рухнул к его ногам. И Коррант закричал, зовя на помощь единственного в этом мире человека, которому доверял всегда и во всём.

   – Нянька!

* * *

02.05.2003 – 11.02.2004; 23.05.2011

ПРИЛОЖЕНИЯ

    Приложение 1.

   Меры (дуггуры)

   (12 – кратные)

   Расстояние:

   Ноготь – 1 см

   Палец = 12 ногтей – 12 см

   Ладонь = 2 пальца = 24 ногтя – 24 см

   Локоть = 2 ладони = 4 пальца – 48 см

   Шаг = 2 локтя = 4 ладони = 8 пальцев – 96 см

   Малая метка =120 шагов -11520см -115,2м

   Метка = 1200 шагов – 115200см -1152м -1,152 км

   переход дневной = 24 метки (6 периодов по 4 метки – 6 * 1,152км– 27,648 км)

   суточный = 48 меток (12 периодов по 4 метки – 12 * 1,152км– 55,296 км)

   перегон = 120 меток – 138,24 км

   Меры времени:

   Сутки = 24 периода -24 часа

   1 период = 60 долей – 60 минут

   1 доля = 60 мигов – 60 секунд

   1 миг (мгновение) – 1 секунда

   Меры объёма и веса

   Зерно – 1 грамм

   Горсть = 120 зёрен– 120 граммов

   Мерка = 12 горстей – 1,5 литра

   Ведро = 12 мерок – 17 литров

    Приложение 2

ИЕРАРХИЯ КРОВИ

(традиционная)

   1. ВЫСОКОРОДНЫЕ

   100 семей (родов) – главы родов, их дети и ближайшие кровные родичи, наследники и законные дети наследников.

   2. РОДОВИТЫЕ

   Потомки младших сыновей и боковые ветви со 2-го колена (потомки племянников и кузенов высокородных)

   3. НИЗКОРОДНЫЕ

   Потомки бастардов и боковых ветвей с 3-его колена

   4. БЕЗРОДНЫЕ

   Потерявшие свой род, потомки боковых ветвей после 7-го колена, боковые ветви угасшего или исчезнувшего рода, изгнанные из рода и не принятые в другой род.

   РОДИЧ

   Любой принадлежащий к роду без учёта степени родства

Законы о наследовании (законы крови)

   Наследование имени и родового имущества по старшинству среди законных т.е. "чистокровных".

   Наследник – по праву первородства (старшинства) только физически полноценный. Бездетный не наследует (бездетность = неполноценность).

   Племянники не наследуют.

   При официальной бездетности Наследником можно сделать бастарда, если он не был раньше рабом, или официально усыновить младшего брата или племянника, если доказано совместное проживание.

   Сын по статусу не может быть выше отца.

   Девочки имени не наследуют, но им выделяется приданое.

   Родовое принадлежит роду, т.е. старшему в роду, главе рода, нажитое тому, кто нажил, кроме бастарда при живом отце.

   Законные дети:

   Отец обязан выделить содержание из нажитого им младшим сыновьям и дочерям (сыновьям пожизненно или до окончания обучения, дочерям до замужества) и выделить дочерям приданое.

   Фамилия младших усекается до двух слогов и наследуется их детьми без изменений. Так же сокращается и имя. Все дети одного поколения носят имена на одну букву.

   Бастарды:

   Бастарды в полной воле отца, обязаны помогать законным братьям в размере, установленном отцом. Имуществом бастарда и его свободой распоряжается только отец. "Племянник дядю и брат брата рабом не делает". Родовая фамилия в 1 слог, наследуется детьми бастардов без изменений. У детей бастардов обязанностей перед родом нет.

   Отец обязан содержать до совершеннолетия официально признанного бастарда, по достижению им совершеннолетия может выделить ему часть из нажитого, но не содержание. Девочки-бастарды содержатся только при проживании в семье, приданое им не выделяется, но возможны подарки к совершеннолетию или замужеству.

   У непризнанного бастарда обязанностей перед отцом нет.

   Бастарда:

   1) признают с рождения, забирают к себе и растят в своей семье

   2) оставляют у матери, но оплачивают обучение и т.п., мать и ребенок считаются членами семьи, но могут жить отдельно

   3) отказываются до рождения, никаких взаимных прав и обязанностей

   4) до 5 лет растит мать, потом забирает отец, и мать освобождается от обязанностей, никаких прав на ребенка она не имеет

   1 – 3 – неписаная, но общепринятая практика

   4 – закон

   В армии – бастард и его потомки не выше старшего сержанта, младшие сыновья и их потомки (боковые ветви) не выше полковника, наследники – карьера не ограничена. Поэтому бастарды, как правило, занимаются другими сферами деятельности, где ограничений нет.

    Приложение 3

   Лексика (склавины)

   Грибатка – женское ожерелье в виде воротничка с застежкой на затылке.

   Гридин – воин отборной дружины

   Кметь – земской воин, ратник

   Братан – старший брат.

   Братейка – младший брат

   Сеструха – старшая сестра

   Сестрёнка – младшая сестра

   Шавуй – ошибка; шавуй мамкин т.е. рождён по ошибке

   Вица – хворостинка, прут, розга, хлыст, длинная ветка, лоза

   Лемзяй – зевака, ротозей, пялоглаз.

   866