Текст книги "И аз воздам (СИ)"

Автор книги: Ирина Чернова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 77 (всего у книги 104 страниц)

– Доброе утро, Мирина, – я искоса глянула на Орвилла, который делал вид, что не замечает гневных взглядов экономки.

– Мирина, без истерик пожалуйста, – жестко бросил Крайден, опережая ее реакцию, – и никаких высказываний в адрес Валерии. Вы поняли?

Две тарелки были поданы на стол, Орвиллу аккуратно поставлено под нос, а мне буквально швырнута по столу, выражая свое отношение к такому незначительному члену общества…я поймала тарелку в полуметре от себя почти на краю стола.

– Мирина, вы слышали меня?

– Господин Орвилл, – взвилась экономка, – вы, кажется…

– Мирина, хватит, – ледяной тон попытался оборвать начинающуюся отповедь.

– Почему я должна молчать, господин Орвилл? Ваши родители…

– Молчать!

– Я не могу молчать, ваша мать, господин…

– Еще слово, Мирина, и мы распрощаемся, – голос Орвилла стал низким и тяжелым.

– Вы опять притащили эту…

– Вон отсюда. Немедленно. – Слова закончились сдавленным шипеньем, которое экономка попыталась не замечать, но следом послышалось еще несколько нечленораздельных слов и она стала глотать воздух, как вытащенная на берег рыба. – За деньгами пришлете кого-нибудь, я вас не желаю видеть ни под каким предлогом. Извольте покинуть мой дом и побыстрее!

Домоправительница попыталась еще что-то высказать, явно нелицеприятное в мой адрес, но у нее ничего не получилось и она, нервно задергавшись, выплыла из столовой, с силой оттолкнув по пути Белию. Простучали возмущенно каблуки, хлопнула входная дверь и повисла напряженная тишина.

– Орвилл, – неуверенно начала я, когда все закончилось, – может быть, не стоило так резко…

– Перестань, – поморщился Крайден, – это надо было сделать еще полгода назад, да я пустил все на самотек… Сам виноват, признаю. Ее Дайлерия притащила, а мне все равно было, кто всем заправляет, лишь бы порядок был, вот и результат.

Нажимать на больную мозоль было, по-моему, излишним, но какие выводы сделают Арлетта и Энтони из выдворения их шпионки? Вроде и предлог появился, чтобы спросить, не выдавая причин моего тесного знакомства с ними…

– Извини, что я об этом спрашиваю, но, если я правильно поняла, то твои родители…они настроены против…

– Лерия, я сам решу этот вопрос, – впервые ответ на эту тему прозвучал спокойно, а не резко и неприязненно, как в прежние времена. Что ж, тоже прогресс. – Не беспокойся, это лишь дело времени. А Мирина все равно бы ушла отсюда, разве что несколько позже.

Несмотря на всю мою неприязнь к экономке, удовлетворения я не испытывала никакого, скорее – неудобство и даже совесть стала грызть изнутри, что я получилась свидетелем и причиной ее изгнания. Неприятно-то как…но и ей не стоило лезть на рожон поперек хозяина, тут уж и спорить нечего. Или она думала, что все будет по-старому? Изменился Орвилл, но вдруг это простирается только на дом и слуг?

– Может быть, я смогу заменить ее? Чем Мирина занималась у тебя в доме?

– Чем… – Крайден задумался, – а ведь действительно, не могу вспомнить, что она делала, кроме как открывала двери и подавала на стол. Вроде бы убирала наверху…

– Убирать наверху и я могу, невелик труд, двери открыть и встретить-проводить гостей – тоже не переломлюсь, на рынок сходить или придумать, что готовить…не все же вокруг живут с целым штатом слуг, только отдавая приказания? Есть Белия, есть Дита, да и я сама не из королевской семьи…проживем, я думаю.

– Проживем, – ободряюще улыбнулся Орвилл, – только ты будешь кое-что другое делать, а не метлой махать. Чертежи помнишь, которые я тебе приносил?

– Чертежи? – В первую секунду я даже не поняла, о чем речь, но потом всплыли последние события перед…ах, да, я же копировала что-то до боли в глазах… – было дело, чертила. Вроде бы планы зданий, если я не ошибаюсь?

– Не ошибаешься. Кстати, их хвалили и очень сожалели, что нет возможности сделать еще. У тебя получалось на редкость аккуратно.

– Тогда я с удовольствием продолжу это занятие, если только будет возможность. Где-то идет большая стройка?

– Идет, – на лице Орвилла проступила плохо скрываемая улыбка, – не догадываешься, где?

– Нет.

– А подумать?

– Еще одну крепость строят на южной границе?

– Ты теперь до конца жизни будешь только ее вспоминать? А сама намеревалась туда уехать, не говоря мне ни слова, – обличающий тон вкупе с проявившейся надменностью не вязался с нынешним Орвиллом, – даже своим старушкам ты больше рассказывала, чем мне.

– Но ты… – я было вскинулась от несправедливости обвинения, но подумала и сдержалась, не давая пищу для возникающего конфликта.

– Что…я? – он уже готовился отражать нападение.

– Нет, ничего. – Улыбнувшись, сгладила последние шероховатости и с удовлетворением заметила, что маг расслабился и даже поймала недоуменный взгляд, мол, не привиделось ли ему все только что? – Ты про Бернир, да? Я уже почти забыла о нем за эти полгода…только жалела, что так и не увидела новый город.

– Еще увидишь, – Орвилл закрутил вилку на столе и мы помолчали, пока она не остановилась. Наверняка собирается что-то сказать, а вилку использовал, как минутную передышку! – Если бы не все, что произошло…знать бы только, по чьей вине, – Крайден сжал пальцы в кулак и по его лицу проскользнула злость, – мы были бы уже там. Я уже почти получил согласие на мой перевод в Бернир, оставалось лишь поговорить с тобой и…уехать. Но в последний день, когда ты пропала, я никак не мог разделаться со всеми делами, чтобы получить окончательное разрешение, даже очередной чертеж не мог забрать, а дома тебя уже не было. Белия сказала, что ты ушла прогуляться и пропала. Пришлось сделать вид, что я раздумываю о переводе, а самому заниматься твоими поисками, благо возможности для этого у меня имелись. Ты поедешь со мной?

– Поеду, куда хочешь, – голос предательски дрогнул, но больше сдерживаться я уже была не в силах и, обойдя стол, обняла Орвилла со спины, – я согласна уехать куда угодно, лишь бы вместе с тобой и подальше от, – запнувшись, проглотила желаемое слово, заменив его другим, – от Делькора. Слишком много здесь людей, которым я пришлась не по нутру, но теперь это меня абсолютно не пугает. Если ты принял это решение, я поддержу тебя всегда, даже если ты поехал бы не в Бернир, а в самую глухую крепость на южной границе. Это здесь, в столице, не понимают, что настоящая жизнь именно там, где каждый проверяется на прочность и порядочность, а здесь… здесь сплетничают на приемах, кичатся количеством драгоценностей, врут и лебезят перед более богатыми и даже Совет скрупулезно высчитывает, кому и куда он направляет свои драгоценные ресурсы, опасаясь продешевить. Я до сих пор не могу понять, почему тогда в Арсворте никто не понял, кто ты на самом деле…или не хотел понять этого? Об этом я и сказала вашим драгоценным магам, ткнув их носом…не знаю, правильно ли я поступила, но я не жалею о своих словах. Я буду ждать тот день, когда мы покинем Делькор и неважно, сходим мы с тобой до этого в храм Айди, или нет. Главное то, что внутри, а все остальное…это лишь дань традициям, рожденным в той или иной стране.

– Лерия, – Орвилл прижал мою руку к губам, поцеловал ее и потерся щекой, на которой уже чувствовалась приличная щетина, – я не могу уехать из Делькора, пока не получу официальное назначение в Бернир, иначе нам придется там…очень туго. Где-то и на что-то надо жить…

– Не объясняй мне азбучных истин моего мира, – прервала я объяснения, в которых проскальзывало неприятное чувство вины, – у нас тоже никто просто так не срывается в таких ситуациях, я прекрасно понимаю, что надо подождать и буду ждать столько, сколько потребуется.

– Спасибо, я постараюсь завершить эти дела как можно быстрее. Параллельно мне надо достать твою бирку…или ты думаешь, что все сказанное мной в Скаггарде было лишь желанием поразить окружающих?

Орвилл уже ушел, а я все сидела в столовой, не в силах свыкнуться с тем, что услышала утром. Выгнанная Мирина пойдет прямым ходом к родителям, докладывая о происшедшем и что будет потом, не хотелось даже и думать. Больше я в такую ловушку не попадусь, если и буду ходить по улицам, то только днем и в людных местах. Придут и устроят грандиозный скандал? Возможно, но сам Орвилл настроен весьма решительно и вряд ли его можно будет прошибить родительскими воплями. Вот если он не уничтожит мою бирку, тогда его можно будет за это зацепить…точнее, меня…значит, надо терпеливо ждать разрешения этого вопроса, не давя лишний раз на психику. Господи, а ведь когда-то была у меня уже похожая ситуация с Лешиком, даже «тетка» приезжала и я точно так же ждала, когда…нет, нельзя ни в коем случае проводить параллели, пусть даже это лишь результат моего воображения! Даже думать об этом вам запрещаю, Валерия Павловна! Хорошо, что я не стала тыкать его носом в старое и по-женски ныть, что мне до сих пор не верится в происшедшее и я уже в Делькоре – Крайден наверняка оскорбился бы, как когда-то оскорбился Герлет подобным недоверием…как, интересно, они там с Фионой? Может, мы сможем навестить их и поздравить? А еще я обещала подарок для Айны, про это тоже нельзя забывать! Пошлю ей красивую ткань на платье, денежки-то мои сохранились наверняка! Ну, и Зару с Утой могу навестить, вот обрадуются…

– Белия, – я подорвалась с места, прикидывая, сколько надо успеть сделать до предполагаемого отъезда, – давай, показывай, где в этом доме швабры-тряпки-ведра, сейчас я займусь уборкой, а потом мы обсудим, что и как надо здесь делать! Раз уж Мирину выгнали, то я возьму на себя кое-какие ее обязанности…ты чего встала, как вкопанная? Пошли, пока я не передумала!

Когда на душе легко, то и работа ладится, какая бы она не была нудная и неприятная! Поделив с Белией и Дитой уборку дома, я оставила за собой второй этаж, помощь Белии по кухне и пыталась выторговать хождение на рынок, но кухарка чуть ли не обиделась на меня за такое ущемление ее прав.

– Ну уж нет, вот помяните мое слово, госпожа Валерия, ничего хорошего из этого не выйдет, – твердо заявила она, стоя со здоровенной корзиной посреди кухни, – может, вы в чем другом и разбираетесь, но в мясе и овощах я лучше понимаю, чем вы! А как вы торговаться будете, вот скажите мне на милость, разве ж получится у вас такое, чтоб сбросить хоть пару медяков? Это вы в чем другом может и разбираетесь, а торговаться еще уметь надо и, не в обиду вам будь сказано, на лице у вас написано, что делать вы это не умеете нисколечко.

– Белия, я же помочь тебе хочу, – оправдывалась я, задетая за живое, – ну давай я хоть рядом с тобой пойду, чтобы корзину понести. Она же тяжелая будет, а мы вдвоем…

– Ни-ни, – замахала на меня руками кухарка, – да как мы будем с вами смотреться, сами подумайте, я буду с пустыми руками, а вы с тяжеленной корзиной? Нет и еще раз нет, ваше дело сказать, что надо готовить да какие приправы искать, а остальное я сама принесу, мне не впервой на рынок ходить, кто ж выбирать будет, как не я?

– Но я все равно пойду с тобой, мне там гостинцы надо прикупить для моих знакомых да ткань для подарка. Поможешь мне поторговаться?

Последним заявлением я окончательно расположила Белию к себе и она заверила, что постарается оправдать мое доверие по максимуму. Торговаться я и впрямь не умела и здесь даже вздохнула с облегчением, рассчитывая со временем подучиться этому хитрому ремеслу. Кто знает, что еще будет в Бернире, может нам придется там жить вообще без прислуги?

Старушки встретили меня сперва слезами радости, потом – гневной отповедью, перешедшей в советы и напоминания. Сперва я даже боялась, что Уте станет плохо с сердцем, а Зара вся изойдет на слезы. Как я все-таки по ним соскучилась…

– Рия, – первое волнение улеглось и тетушка Ута смогла, наконец, придти в себя и говорить, не опасаясь последствий, – я до сих пор не могу поверить, что вижу тебя живой и невредимой! Зара, ну что ты молчишь, как будто хочешь начать ругаться? Ты же сама говорила сколько раз, что с ней все хорошо и твое сердце тебе подсказывает, что Рия жива-здорова, только вот находится где-то далеко!

– А что я должна была еще тебе говорить, – ворчливо отзывалась подруга, – если ты с самого утра начинала лить слезы, что эта безобразница пропала и от нее ни слуху ни духу? Конечно, утешала тебя, как могла, а сама то и дело ходила в храм Айди, чтобы та помогла этой дурочке! И помогла ведь, раз мы опять видим ее у нас целой и невредимой…ну-ка признавайся живо, где ты пропадала столько времени? Мы все глаза проплакали, а ей хоть бы хны, вон как сияет, краше прежнего стала! Нет, я не могу такое терпеть, нет моих старых сил больше на такое безобразие, Ута, дай-ка мне хворостину, чтобы я отходила ее от всей души!

– Зара, Зара, остановись, – я обняла маленькую ворчунью и она тихонько всхлипнула у меня под локтем, – ты же знаешь, что я никогда бы не позволила себе пугать вас своим неожиданным отъездом, не предупредив заранее. Ну так получилось, простите меня, дорогие мои…

– Простите ее, – передразнила меня Зара, а Ута продолжала только улыбаться сквозь редкие слезы, которые она вытирала то и дело передником, – ох ты ж дурочка какая, можно подумать, мы не знаем, что с тобой случилось! И не думай, что если мы уже старые, то ничего не понимаем…да прекрати ты дергать меня, – отмахнулась она от тетушки Уты, – это ты как поговорила с тем самым магом, так и распустилась сразу… «любит, любит», только и слышно, как он ушел из твоего дома! Любил бы, никогда не допустил того, чтобы нашу девочку на границу отправили, солдат ублажать да обслуживать! А что ты уставилась на меня, – пошла вдруг старушка в наступление, тыча в мою сторону сухим пальцем, – может, неправду сказала? Это она, – палец обличающее повернулся к Уте, – ему слово поперек боялась сказать, чтоб тебе только плохо не было, вместо того, чтобы его веником погнать подальше отсюда! То ли дело, офицер приходил, от тебя весточку передавал, вот это я понимаю, мужчина стоящий, за таким живешь, как за каменной стеной! Неужто ты ему от ворот поворот дала ради твоего мага?

– Не дала, – трогательная перепалка вызвала во мне чуть ли не слезы умиления и я поразилась собственной чувствительности, вроде никогда не была столь сентиментальна, а поди ж ты, как переживаю, – он другую женщину любит и сын у него от нее есть.

– Вот я так и знала, – безапелляционно заявила Зара, – как что хорошее, так мимо тебя проходит! Ну на кой тебе этот маг, Рия? Может, там еще и другие офицеры были, да ты видеть никого не хотела? Ох, и упрямая же ты, как я посмотрю, – закончила она со вздохом, – от этого все твои неприятности.

– Перестань, – одернула Ута подругу и я поняла, что подобные споры у них не затихали все то время, пока меня не было, – сердцу не прикажешь. А про мага этого я и раньше от Рии слышала и сама ее отговаривала, пока не посмотрела на него вживую да не поговорила по душам. Не такой он, как другие и ее любит, сразу видно, хоть и пытался говорить со мной, как и прочие. Нашел ведь он ее да вернул обратно, так чего мы его ругаем? Рия, мы сперва не знали, куда ты пропала, думали, что плохое случилось, а вот когда твой маг пришел ко мне и начал расспрашивать, я сразу все поняла…он мне и адрес оставил, куда сообщать, если что о тебе разузнаем. Офицер тот пришел, так мы сразу о нем весточку послали, пусть хоть какая-то ниточка появится и тебе помогут.

– Неужто проговорился, – вспомнила я собственные наставления Герлету, но старушки замахали руками, отстаивая честь чужого мундира.

– Ничего твой посланец не говорил, только не так трудно догадаться, откуда в Делькоре появляются такие мужчины, – поджала губы Зара, недовольная, что, по ее мнению, я пренебрегла подобным кандидатом, – только с границ приезжают, уж наслышаны, знаем!

– Обманули вы его, – рассмеялась я, представив, как старушки убалтывают Линарта, чтобы послать весточку о нем Орвиллу, – а он поверил?

– Обманули, – с гордостью заявили обе, – это твоего мага не обманешь, как посмотрит, так как будто насквозь прошивает, а этот все же попроще будет и на лицо покрасивей.

– Зара, Ута, – уже чуть ли не в голос возопила я, – ну сколько я должна говорить, что у него жена есть и сын, а мне другой нравится!

– Нравится? – строго глянула Зара. – Только нравится?

– Ну…не только, – заерзала я на лавке, – очень нравится…в общем, вроде бы я его…ну что вы замолкли, похоже, что я люблю его…

– Ну и хорошо, – облегченно выдохнула Ута, – а то я все сомневалась…

– Да что вы все только обо мне? – возмутилась я выдавленным признанием, – расскажите, как вы тут жили без меня, как ваши дочки, неужто за полгода ничего не сообщили о себе?

Проговорили мы почти до сумерек и только в сгущающейся темноте небольшой уютной кухни я вспомнила собственные размышления о безопасности моей персоны. Обижать старушек сегодня ранним уходом, не выслушав их рассказы о родных, не хотелось и я дала себе зарок больше так не задерживаться…а сегодня вернуться кружным путем, вряд ли меня уже караулят на подступах к дому Орвилла!

– Рия, все теплые вещи так и дожидаются тебя, – обе женщины вышли к калитке проводить меня со двора и я от души распрощалась с ними, обещая никогда больше не пропадать…по собственному желанию. – Раз уж вы решили уехать в Бернир, то они тебе точно пригодятся, можешь забрать их в любое время.

– Спасибо вам, мои дорогие, – помахав на прощанье я пошла быстрым шагом в сторону центра города и, обернувшись на перекрестке, увидела две светлые фигурки, так и стоящие там, где я их оставила. Провожают, как родную…

– Как дела? – Орвилл появился уже поздно, но я все равно сидела в гостиной на первом этаже в его ожидании и сама пошла открывать ему дверь. – Устал?

– Устал, – он поцеловал меня и привычно потерся щекой, – поздно уже…ложилась бы спать.

– Ну вот еще, пока ты не придешь, я не лягу! Есть будешь?

– Да, конечно. Ты сама будешь подавать?

– А что тут такого, – изумилась я совершенно искренне, – у нас дома слуг нет, ничего зазорного в этом не вижу…только подожди немного, я все принесу.

Метнувшись на кухню, я быстро наполнила тарелку и вернулась в столовую. Если бы он пришел не так поздно, то нам подавала бы Белия, но она уже спала, а я не считала нужным поднимать ее ради одного Орвилла. Завтра ей все равно рано вставать, пусть спит.

– Я получил известие из Безера, – слова упали неожиданно и у меня затряслись руки. Неужто умерла неизвестная мне Мерия? – Твоя бирка свободна и ее перешлют в Делькор. Мне надо ее перехватить и заменить, тогда я смогу вздохнуть спокойно…и ты тоже. Не волнуйся, все пока идет, как надо. Мне обещали помочь в этом деле.

– Бирка свободна, это значит, что настоящая Мерия… – внутри все сжалось, как бывает, когда слышишь известие о смерти, даже если не был близко знаком с безвременно ушедшим человеком. Любая смерть всегда ранняя, если бы не сбор в одной точке различных обстоятельств, человек мог бы еще жить и жить. – Жуткое место этот Безер.

– Климат там тяжелый, – кивнул Крайден, – болота вокруг и жара. Но и люди туда попадают не за кражу кошельков на рынке. Что ты в лице изменилась? Мерия не от болезни умерла, если тебе от этого легче будет, а была убита в драке со своими же. Причин я не выяснял. Три ножа достаточно весомый аргумент для отправки именно в Безер, как и планировалось нашим протекторатом изначально. Знать бы еще, кто вдруг заменил ей Безер на Скаггард…

– Может, тот, кто поменял наши бирки?

– Нет, – решительно отмел он мое предположение, – бирки поменял Петерс, а он не маг. Тут кроме мага никто не мог приложить руку. Количество людей не должно было измениться, а имена уже дело второе, кого волнует, кто конкретно едет в очередную крепость? Для Безера добровольная поселенка вызовет удивление только в момент прибытия, дальше будут смотреть не на бирку, а на человека. Чистое совпадение получилось, что тебя сменили на именно на нее. Деррик открыл камеру и вытащил ту, которая лежала ближе всего к дверям. Баба заорала, он приложил ее кулаком, потом оттащил в другую камеру, где уже ожидали отправки остальные. Кулак у него тяжелый, но и без него ори, не ори, а все равно отправят порталом, куда написано. Вот и поехала туда добровольная поселенка Валерия…со всеми вытекающими.

– А, поняла, типа нашей Перты, – закивала я в ответ, – та тоже добровольно согласилась на Скаггард, чтобы мужа себе найти.

– Это был единственный вариант, для которого не требовалось решение суда и оформить его можно в течение пары часов. Меня все-таки очень интересует, кто стоит за всем этим. Не кто конкретно отправил тебя, а кто приказал это сделать и я не успокоюсь, пока не выясню это до конца.

– Может быть, это…Райшер, – перевести стрелки оказалось трудновато. Что ни говори, а незаслуженно обвинять даже такого мерзавца, как он, мне показалось непорядочным, но Орвилл понял мои сомнения по-своему и помрачнел.

– Райшер…были у меня такие мысли, но прямых доказательств я пока что не нашел. Но это дело времени, если найду, то ему не поздоровится, это я совершенно точно могу обещать! Сейчас надо уничтожить твою бирку, а остальное буду решать по мере сил.

– А если…кто-нибудь догадается, что ты…

– Лерия, ты опять сомневаешься во мне? Я служу в протекторате не первый год и видел кое-что похлеще, чем уничтожение чужой бирки. Главное, чтобы этого не касались чужие руки.

– Нет, – ну как объяснить, что я не сомневаюсь в нем, а боюсь за него, боюсь до дрожи в коленях, до жуткого колотья в боку, до головной боли, потому что я еще помню, что сделал его отец…пусть только у него все удастся, а мне не обязательно и ходить в ихний храм, как только будет уничтожена или заменена моя бирка, мы сразу же уезжаем подальше отсюда! – Лишь бы тебя не обвинили в злоупотреблении служебным положением. Наверняка у тебя есть недоброжелатели, которые могут воспользоваться…

– Не произноси вслух все, что ты думаешь, – Орвилл уже отставил тарелку и пододвинул мне бокал с вином, – за удачу, Лерия. Мне она очень нужна…и ты тоже. Что у нас нового?

– Вот, – я виновато вытащила конверт, доставленный сегодня напыщенным посланником и протянула его Крайдену. – Я хотела отказаться, а он принял меня за экономку, приказав передать конверт хозяину дома. Я сказала, что хозяин дома будет очень поздно и рано уйдет на службу, ему не до приглашений…

– Хм, – конверт покрутился в длинных пальцах и был вскрыт прямо за столом, – ты помнишь, как в этот дом приходили уже подобные приглашения?

– Да, поэтому я и пыталась откреститься от него.

– То есть не брать? – удивился Орвилл, – сомневаюсь, что у тебя это бы получилось. Думаю, что посланник уже знал, что ты сама…впрочем, это уже не имеет значения. Опять эти рамки, – хмыкнул он, доставая из конверта два голубых прямоугольника с золотыми окантовками, – даже читать не стану!

– Ты…откажешься? – сердце подпрыгнуло в шальном предположении, а вдруг он сейчас возьмет и наплюет на все условности, ведь еще неизвестно, что и кто там нас может ожидать.

– Вряд ли, – нерешительная интонация ударила как обухом по голове, – это может быть воспринято, как незаслуженное оскорбление.

– А почему они голубые, – я пыталась собраться с мыслями от услышанного, неужели я переоценила Орвилла и будет повторение того, что было полгода назад? – раньше присылали белые, – я покрутила в руках полученное послание, разбирая завитушки букв, – к тому же…почему ты решил, что это королевские? Тут написано «в дом мэтра Каллини» …это кто еще такой?

– Королевские потому, – вторая карточка тоже была поднята со стола и подвергнута всестороннему изучению, – что на них золотая окантовка, а голубой цвет означает, что мероприятие неофициальное для членов правящего дома и они могут там присутствовать, как частные лица. Например, прибыть только для того, чтобы поговорить с нами и отбыть восвояси. А мэтр Леонардо Каллини, – подчеркнул он правильное ударение, – теперь важная особа, приближенная ко двору, отсюда и такие карточки. Но я еще знаю его лично, так что все условности соблюдены и отказ невозможен.

Надежда на то, что нас оставят в покое, погасла, а я так надеялась, что нас минет чаша сия и я больше ни разу не увижу все напыщенные физиономии, с удовольствием втаптывающие нас в грязь! Опять эти самые приглашения, опять проклятые условности и трогательная вежливость в ответ…почему все мерзавцы должны обязательно одерживать верх? Чем их можно сокрушить, чтобы запомнили этот ответ до конца своих дней?

– И не отказаться никак… – в голове спешно прокручивались возможные предлоги для этого, вплоть до обращения к аптекарям за какими-нибудь зельями.

– Отказаться? От королевского приглашения? Ну уж нет, – Крайден вздернул голову кверху, презрительно перетасовывая крошечный пасьянс судьбы перед собой, – они хотят видеть нас и получить все доказательства или надеются вернуть все, как было? Не выйдет, и не надейтесь! Лерия, ты готова утереть нос нашему обществу и кое-кому в частности? Тогда готовься, у нас будет, о чем вспоминать в ближайшие полгода. – Непонятный пассаж относился явно не к тем, кто прислал приглашения и я увидела в этом снова руку Райшера, – твой последний выверт на приеме еще долго будоражил наших сплетников, – напомнил он, – но теперь многое изменилось…я с удовольствием сыграю с ними по своим, – подчеркнул он последнее слово, – правилам и пусть больше никто не жалуется на нарушение этикета!

Этикет все же продолжал существовать и на любой прием надлежало являться одетыми, как предписывали здешние каноны и порядки. С негодованием отвергнув предложение Орвилла о портных я согласилась только на визит сапожника и то по причине полного отсутствия подходящей для будущего приема обуви.

– Ну уж нет, и не уговаривай, – вытащив из недр огромного шкафа свои платья, я встряхнула серебристо-серое, в котором была на королевском приеме после суда. – По-моему, вполне прилично выглядит, а тратить диты на тряпки, которые могут больше не понадобиться, я считаю излишним. Я что, вернулась в Делькор, чтобы здесь по балам ходить?

– Ты уже была в нем, – подчеркнул Орвилл данный факт, но настаивать больше не стал, из чего я сделала вывод, что я права и денег у него не так много.

– Да, ты говорил, что мои кольца и серьги лежат где-то у тебя, – за всем происшедшим я совершенно забыла, что носила до Скаггарда и уже в крепости была очень огорчена пропажей. Не то, чтобы они могли считаться драгоценностями по здешним меркам, но серебряные украшения прибыли со мной из моего мира и были своего рода памятью о нем и маме. Одно из колец она подарила мне на двадцатипятилетие… – Очень хорошо, что ты их сохранил! Теперь их опять можно одеть…что-то не так?

– Сохранил, – по лицу Орвилла проскользнуло то выражение, когда бывало, что он чем-то недоволен, – но я бы не хотел, чтобы ты их одевала.

– Почему?

– Потому что я снял их с…мертвого тела, – запнулся он, выбирая подходящее определение, – а это плохая примета. Считается, что чужая душа может придти за своими вещами, которые хранят отпечаток ауры умершего хозяина и не всегда чужие вещи согласны служить новому хозяину. Особенно это относится к амулетам с драгоценными камнями. Твои побывали на чужом теле и могут принести тебе больше вреда, чем пользы.

– Не думаю, – поразмыслив над сказанным, я все же решила действовать силой убеждения и логики, – во-первых, я носила эти украшения гораздо дольше, чем тот труп, с которого ты их снял, значит, они ко мне привыкли и помнят меня. Во-вторых, они пришли со мной из моего мира, что тоже накладывает свой отпечаток на их характер, в-третьих, одно из колец мне подарила мама, а уж в том, что она все делала для меня только с искренней любовью и заботой, ты уже сам убедился! Да и вообще, откуда ты знаешь, может, их надели не на живую девушку, а уже на мертвую? – При виде подобной картины стало очень неприятно и я постаралась побыстрее избавиться от жуткого наваждения. – Я их не обижала и очень любила, они не принесут мне вреда…и вообще, здесь ни у кого нет ничего подобного, почему я должна от них отказываться?

– Последний аргумент был самым весомым? – Крайден был недоволен моим напором, но вопрос прозвучал началом капитуляции, – я еще раз посмотрю их…повнимательней.

– Спасибо! – Поцелуй добил сопротивление и недовольство уже стало улетучиваться, – только не развей их на составляющие, ладно?

– Под начальством мэтра Леонардо Каллини я начинал свою службу в протекторате, – пояснял Орвилл служебно-деловые отношения здешней жизни, которых нам пришлось коснуться, – потом он уезжал из Делькора и, вернувшись, занял место руководителя департамента. Три года он был в Дарнии при тамошнем посольстве, зато здесь быстро поднялся по служебной лестнице. Дружеских отношений между нами не было, но и подлостей от него никто не знал. Говорили, что его стремительному возвышению изрядно поспособствовала его жена, Эривия, состоящая в дальнем родстве с королевской семьей, но и сам по себе Леонардо не так глуп, чтобы всю жизнь пользоваться лишь протекцией родственников. Пока что под его руководством департамент по граничным землям не лихорадит так, как это было несколькими годами раньше. Прежний руководитель, мэтр Клазиус Аншель, имел слишком много родственников, которые так и норовили занять хорошие места в столице без всякого намерения прилагать свои силы…по назначению. До Клазиуса этой структурой много лет управлял Бэзил Аншель, его отец, который и пристроил на это место своего сыночка.

– А сыночек не оправдал его надежд, – продолжила я, уловив скрытый подтекст, рассматривая из экипажа, в котором мы тряслись в сторону, указанную приглашениями, залитые вечерним светом Верны чистенькие улицы Делькора. – Привык сынок, что везде выезжает за счет ума отца, а самому думать было лениво. О чем можно беспокоиться, когда в доме и так полный достаток, дорогу себе пробивать не надо, подчиненные отца и так будут вежливы и предупредительны, заместители будут за него работать, а он может сидеть нога на ногу и ничего не делать, тряся лишь именитой фамилией.

– Не совсем верно, но в общем правильно. Это я объясняю тебе, почему нам прислали приглашение из семьи Каллини. Если бы я его не знал, то мог бы отказаться без объяснения причин, а наша совместная служба в течение нескольких лет не дает мне такого права. Ну что, ты готова посмотреть на всех снова?

После того, как при обсуждении полученных приглашений я услышала от Орвилла, что он собирается играть по своим правилам, пропали все прежние страхи…не все, что-то оставалось точить изнутри, но оно было слишком малым, чтобы омрачать будущее. Просто предупреждение, что вокруг не все так просто, как кажется, и надо быть начеку всегда. В целом же, общаясь с Крайденом, я находила в нем все больше и больше того, чего ему недоставало полгода назад – уверенности, решимости и одновременно какой-то мальчишеской бесшабашности, как будто он вдруг избавился от большей части своих прежних комплексов, а над оставшимися наблюдал со снисходительной улыбкой, не боясь сделать что-то не так. Проявлялось это постепенно – менялся тон и направленность разговора, проскальзывали новые слова, он перестал замыкаться в себе и даже прислушивался к моему мнению, хотя частенько по-прежнему доказывал, что я в чем-то неправа. Делалось это без снисходительной поучительности, как не раз бывало раньше, как будто он спустился на ступеньку ниже и встал рядом, на равных. Очеловечивался, что ли…Особенно остро я это почувствовала в Скаггарде, отнеся за счет смены обстановки, но и в Делькоре этот новый Орвилл не ушел никуда, что радовало и пугало одновременно. Почему радовало, ясно и без пояснений, а пугало то, что спряталось внутри и не давало забыться в розовой эйфории счастья. Как бы чего не вышло…Сегодня же, вопреки всему, я вдруг впала в странное состояние, считая, что мне море по колено и все будет хорошо. Оно было сродни тому самому извержению сил, запертых Дайлерией и управляемых Орвиллом на озере в Рифейских горах, когда любое дело по плечу и ты уверен в положительном результате заранее. Я никого и ничего не боюсь, потому что я полностью уверена в своем спутнике…как бы его назвать-то, это состояние?