Текст книги "И аз воздам (СИ)"

Автор книги: Ирина Чернова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 104 страниц)

– Ишь ты, кто с нами напросился, – обрадовался первый, завидев меня, – то-то Левен сказал, что не одни будем, а я и голову сломал, кто еще в Алтек едет! Куда собралась, на канал, вроде, еще не надо…или по другой надобности?

– По другой, – неловко подобрав подол, я влезла в телегу, – мыло мне нужно.

– А-а, ну за мылом это блажь пустая, – отмахнулся мужик, – на дворе жара, можно и простой водой окатиться, чего на мыло тратиться, не понимаю!

– И то правда, – поддержал его Вират, – чего сегодня мыться, когда я назавтра опять грязный буду? Да еще холодной водой окатываться, тьфу!

– Так если ты холодную не любишь, мойся горячей, – посоветовала я, рассматривая уходящую вдаль крепость.

– Эк ты с ума сошла прямо, – недовольно прогудел мужик, – вот еще баловство какое, кипятком окатываться! А ну как кожа слезет, что тогда?

– Слезет обязательно, – согласилась я, – если вообще не мыться!

– Ты что, из господ, что ли, – Дерн обернулся, рассмотрел меня и ткнул Вирата в бок, – это они горазды в бадьях мокнуть, чтоб от них пахло, как от цветка, а мы люди простые, нам это ни к чему.

– Простые, не простые, но если от вас за фарлонг несет потом и лошадьми, кому это понравится?

– Ну точно говорю, что из господ, – теперь уже в голосе Дрена слышалось презрение, – или при господах жила. Если потом пахнет, то отвернись и не нюхай, а еще лучше – возьми и постирай рубаху, раз уж ты прачка. Вот и ходи с ними в храм, – опять ткнул он в бок своего соседа, – а потом она всю душу вынет своим нытьем! Мыться заставит через день, сапоги будет за порог выставлять, как будто они от этого чище станут…

– Ага, – подхватил Вират, – нет, чтоб лишний раз тряпки из сапог постирать, так будет зудеть чтоб ноги мыл да еще холодной водой! А у меня от нее все чешется, если хочешь знать, – пожаловался он с детской обидой в голосе, – как в воду босиком вступлю, потом пятки хоть ножом скреби, до чего чесотка одолевает! – Полный презрения к таким требованиям, он шумно сморкнулся на ходу и вытер грязные пальцы о рубаху.

– Ноги это еще что, – Дрен почесал кудлатую голову здоровенной пятерней, – вот ведь незадача какая, уже отросли, – дернул он себя за патлы, – неужто на них надо еще мыло? Не-ет, вернусь в Скаггард, пусть стригут на палец, и мыть легко будет и чесаться удобно. Про что это я хотел…а, вот, других бабы еще и зубы заставляют чистить, представляешь?

– Вот дуры-то, – отозвался второй, – это чем я должен их чистить? Песком? Так при такой чистке я скоро беззубый останусь, ха-ха-ха! – громко заржал он своей шутке.

– Надо, чтоб и баба твоя не лезла в воду лишний раз, тогда потыкать тебя не будет, – назидательность Дрена вызвала у меня смешок, который мужики не услышали. – Рия, ты что, будешь тоже заставлять своего мужа каждый день чистить зубы и мыть ноги?

– И даже два раза, – ядовито откликнулась я, – утром и вечером! А с немытыми ногами дальше порога не пущу.

– Нет, ну ты слышал, ты слышал? – трагически возопил Вират, – это кто же такое придумал, два раза в день зубы чистить? Да ты в своем уме? Как любой нормальный мужик такое услышит, он сбежит от тебя, клянусь! Еще до храма сбежит, будь ты хоть с сундуком денег, где же это видано, чтобы каждый день еще и ноги мыть?

– И не только ноги, – меня пробирал смех, но молчать было просто невозможно, это ж какие тут поросята немытые, что они так от воды шарахаются! – И не только ноги, а и все остальное, что в штанах, причем холодной водой!

Оба мужика взвыли, не иначе, представив себе то, что их ждет в будущем и стали что-то доказывать друг другу, бурча и ругаясь, а я переключилась на рассматривание окрестностей.

Жара и мерно свистящий над головой ветер наверняка раздражали любого, кто был родом не из этих мест, но для меня это была возможность сменить однообразие жизни в Скаггарде и неприязни пока не вызывало ничего…разве что в иные моменты поднятая ветром пыль?

Протрясясь по улице, повозка повернула направо, оставив меня озираться на перекрестке в поисках забора из светло-желтого камня с красными столбиками по углам.

– Пройдешь во-он туда, – Дрен потряс запыленной головой и ткнул пальцем в направлении, куда летела пыль, подгоняемая ветром, – пару фарлонгов прочешешь, смотри по заборам красные углы да арку над воротами, это и будет дом Бехема. У нас свои дела, еще мешки грузить надо.

– Скоро не управимся, не жди, – Вират вытянул шею, рассматривая пыльную улицу, – пока сосчитаем, пока отдохнем…не бегом же назад мчаться по жаре?

– Как Верна будет к горам садиться, так и двинемся назад, – то, что оба мужика решили чем-то себя порадовать в деревне, было видно и без объяснений, уж больно часто они осматривались вокруг. – Тебе времени на все хватит…н-ну, – дернул вожжами Дрен и повозка скрылась в очередном клубе пыли, а я пошла в указанном направлении.

Заборы вдоль улиц не превышали моего роста и служили скорее защитой от песочных бурь, чем от чужих взглядов. Сами дома были сложены из крупных серовато-желтых глыб в один этаж, расползаясь больше в ширину, чем стремясь в высоту. Крыши с низкими скатами порой переходили и вовсе в плоскость, на края которой залезали местные растения, увивающие стены и подпорки, а небольшие окна добавляли убогости внешнему виду. На жаркой улице не было видно ни одной живой души, скорее всего народ попрятался в домах или под навесами от жгучего солнца. Ну вот и красноватые углы забора, даже арка ворот неожиданно изящно отделана этим же камнем с уже знакомой башенкой над входом! Если правда то, что рассказывают о Бехеме, то каменщиком здесь работал хороший мастер, выложить так красиво арку и углы забора не всякому дано.

– Ты кто? – на мой стук в приотворенную щель выглянула высохшая коричневая физиономия, повязанная застиранным платком. – За мылом, что ли? Ну проходи, хозяин как раз дома отдыхает…Хозяин! – Завопила женщина пронзительным голосом на весь двор, – к вам пришли!

– Пришли, так проводи ко мне, – отозвался из темного проема высокий мужской голос, – хотя нет, не надо, пусть у порога ждет, а то пыли натащит в дом, и так дышать нечем!

– Слышала? – служанка еще прислушалась, но больше никаких указаний от хозяина не было и она ткнула заскорузлым пальцем на каменную ступеньку под крошечным козырьком, – жди тут, как выйдет.

Ступенька была горячей и покрытой тонким слоем пыли, лежащей тут везде – на стенах, листьях немногочисленных растений, на убитой и высохшей земле. Большой квадратный двор был завален в двух углах каким-то хламом, а вдоль стены дома в сторону зеленых насаждений уводила тропинка, пробегающая мимо высокого каменного круга…да это же колодец, только ворота на нем нету, не иначе, хозяин экономит! За колодцем виднелся здоровенный круглый чан, наполовину вкопанный в землю – уж не туда ли несчастные служанки вытаскивают ведра с водой?

– Ты из Скаггарда? – располневший пузатый мужичок с редкими сальными волосенками, выползший из прохладного нутра дома, был почти вровень со мной ростом и его взгляд пробежался снизу доверху, завершившись скривившейся физиономией. – Новых, значит, прислали, – после осмотра интерес у хозяина пропал и он почесал живот, особо не стесняясь задирать при этом рубаху, – задаром и в долг я ничего не даю, – важно сообщил он, – пойдешь с Литой на новое поле, там будешь тойту собирать. Ли-ита! – Высокий голос резанул по ушам и во двор выскочила уже знакомая мне женщина в платке. – Где ползаешь вечно? Покажи…как там тебя… Корзину ей дай, пусть тойту собирает.

– Там уже Халида работает, еще с утра ушла, – служанке явно не хотелось вылезать на солнцепек из прохладного дома, но Бехем вытолкнул ее кулаком в спину и молча показал на выход со двора, важно удалившись вперевалку вовнутрь.

– На двоих хватит, – донеслось из полутемной норы дома, – глядишь, не подерутся.

Участки земли с многочисленными посадками располагались вдоль ровного русла большого ручья, от которого в обе стороны тянулись узкие оросительные канавки, служившие заодно и границами, только вдоль дороги из Алтека эти границы были каменными и неплохо задерживали ветер и пыль.

– Смотри, – ткнула сухим коричневым пальцем Лита, – вот участок хозяина, видишь, там девушка ходит? Вот с ней вместе и работай, тойты уже поспели, собирай и таскай в тележку, как полную наберете, везите. За канавы не ходи, там тебе делать нечего, ваше дело здесь собирать…поняла? А я пошла назад.

Плантация местного бая была приличная по размеру, где кончалась, непонятно, но кустики тойты, принадлежавшие Бехему, выделялись среди остальных посадок крупной листвой и наличием ярко-желтых веселеньких плодов с небольшое яйцо величиной. Если принимать во внимание, что на вышеозначенных кустиках болтались плоды от белого до желтого цветов, то чем желтее, тем спелее…может, их и втихую пожрать можно, пока никто не видит? Девушка с корзиной на меня глаза не пялит, то присядет, то встанет, ползая за этой самой тойтой, не убудет, глядишь, от пары-тройки экспроприированного, лишь бы понос не пробрал!

Солнце жарило прямо в макушку, но делать было нечего – сама подписалась, придется батрачить. Ну, и где тут эти местные помидоры? Ух ты, а кустики-то с подвохом, стволики хоть и зеленые, но шипы на них весьма ощутимые на одресневевших концах и просто так вовнутрь руками не полезешь! Понятно, почему на сбор тойты посылают вот таких убогих, как я – ходить с поцарапанными до локтя руками удовольствие ниже среднего…ладно, потерпим, не страшнее роз будут, а с ними я вполне прилично когда-то управлялась. Раз, два, три…десять…двадцать…ух и заразы, все-таки подрала руки, как ни старалась…а тяжело на жаре, окунуться бы хоть в любую воду…может, в местную канаву сползти да ноги помыть?

Мысли болтались в голове, ища место попрохладней, но это была такая же несбыточная мечта, как и купанье, поэтому набрав корзину до той степени, что было уже пора тащить в указанную тележку, я решила попробовать тойту прямо с куста, выбрав пару плодиков поярче. Присела в тени от кустика повыше, обтерла от пыли и…

– Ты что, дурная совсем?

От хлесткого удара заболела рука, плодик мячиком отлетел в сторону, а я замерла на месте. Надсмотрщики секут, чтоб хозяйскую ягоду не жрали?

– Ты откуда, из Скаггарда? – Солнце…ах нет, это у них Верна…заслонила женская фигура в длинной, до колена, рубашке и узких штанах, из под которых торчали босые грязные ноги, – недавно прислали сюда, что ли? – Ноги потоптались рядом и сложились в хитрую фигуру, на которую сверху уселась и сама хозяйка. – Из города, небось, – она с любопытством разглядывала меня, даже протянула руку, чтобы пощупать ткань платья, – а Лита и не подумала ничего сказать, вот зараза такая! Меня Халидой зовут, живу я в Алтеке, а ты кто?

– Рия, из Делькора.

– А-а, ну тогда понятно, чего ты тойту прямо с куста решила слопать! – девушка весело рассмеялась, хлопая себя по коленям, – откуда ж вам знать, как она растет и как ее едят? На рынке-то, небось, самую мягкую выбирала, да? А торговцы и рады стараться…да ты чего, испугалась, что ли?

– Она что, ядовитая?

– Не-ет, – Халида поерзала на месте, пристраиваясь поудобней, сняла низко повязанный платок с головы и перекрутила его, забирая снова волосы в узел, – не ядовитая, только вяжет здорово во рту. Куснешь раз-два, а потом без воды рот весь болеть будет, вот промаешься до полудня. Тойта хитрая, на кусте висит красивая, сорвешь – лежать может даже по жаре дней десять, ничего ей не делается, только кидать нельзя, а возить – запросто. В корзинах и везут куда угодно. Зато как на рынок нести, ее надо в воду положить, ночь помокнет, утром мягкая станет, душистая, как ты и покупала. Ты же душистую брала, да? Она после воды такая будет, больше никак. Что ты думаешь, Бехем такой дурак, что нас поставил сюда? Без воды тойту и в рот не возьмешь, а в кармане разве что пару штук утащишь…а я сестренкам все равно захвачу, пусть по половинке, но им достанется! Плохое у тебя платье, – она критически оглядела мой наряд, – и некрасивое и карманов нет, ничего не спрячешь. Тебе не жарко в нем?

– Другого все равно нет, – я еще раз рассмотрела одежду Халиды, – а вы здесь разве не только в платьях ходите? В Делькоре женщины…

– Ай, брось, – девушка махнула рукой, – Делькор большой город, там по-другому одеваются, а кто здесь будет требовать, чтоб я ходила в длинном платье? Тем более, моя мать из харузов, а они всегда так одеваются, в штаны да скилу. Здесь многие так ходят, даже пришлые, говорят, что удобней. Не все, конечно, но те, кто помоложе, с удовольствием носят.

– Скила – это рубашка? А харузы, это кто?

– Ай, ты наверно вообще ничего не знала в своем городе, – Халида поднялась и потянула свою корзину, – пошли высыпать, они уже полные, а потом можно рядом идти собирать, я тебе расскажу. Или ты одна будешь ходить?

Словоохотливость неожиданной напарницы помогла не только выполнить требуемую от нас норму, но и узнать кое-что о здешних местах и обитателях. Харузами звали исконных местных жителей, тех самых смуглых, черноволосых и тощих, которые жили и здесь и южнее, за линией границы. Селились они большими деревнями, айлами, занимались выращиванием кое-какого домашнего скота и обработкой земли, что в здешнем климате приносило хорошие урожаи при наличии воды. Обосновывались харузы родами, но когда подходила пора свадеб, то гонцы ездили по соседним айлам, заключая договора на будущее, выискивая подходящую молодежь. Айлы были не шибко большие, детей рождалось, сколько Айди пошлет, но божество это такая штука, что сегодня густо, а завтра – пусто, поэтому в Алтеке, как и в других местах, были весьма рады, если кто-то из Скаггарда соглашался остаться жить здесь по окончании срока. Отец Халиды был из таких солдат, а мать – из харузов да еще не слишком богатых, поэтому в ее семье было всего трое детей и она старшая. Все вокруг считали, что ей очень повезло с мужем и детьми, потому что сейчас у них было уже пятеро, никто не умер во младенчестве и вообще все росли дружными и здоровыми.

– Плохо только то, что землю нам дали дальше всех, – сокрушалась Халида, – пока мы туда прокопали канавы для воды, пока выбрали камни, пока стенки поставили, чтоб ветер не сдувал все, столько времени прошло! Впроголодь жили, что соседи подадут, то и ели. Это сейчас мы уже свой урожай собираем и почти всем раздали долги, а раньше…ай, что я все о себе говорю! – она полезла в куст, ойкнула и стала зализывать обветренную оцарапанную руку, – вот только за мылом приходится к этому жадине ходить!

Купаться тут не любили. Вода в здешнем климате страшный дефицит, хоть и провели жители Алтека грандиозные работы, чтобы подвести эту самую воду к своим наделам, но пока она дотечет до них, все становится мутная и грязная, так что бултыхаться в этих канавах все считают излишним. А где чистая? Так известно где, в горах, откуда речки с ручьями берут начало, если по окрестностям долины походить, то можно наткнуться на такие вот счастливые места, купайся вволю! Это известие заставило призадуматься о возможности выбираться за пределы крепости под вполне легальным прикрытием…что там говорили, за хворостом ездят? А чем я хуже, наверняка будут желающие свинтить с этого поста, вот и попробую свои силы…Халида тем временем опять свернула разговор на свою семью, рассказывая о сестрах и брате, а я слушала ее с пятое на десятое, пропуская половину мимо ушей. О себе отговорилась снова, что плохо помню, что было, но словоохотливая девица и не нуждалась особо в расспросах, видать, с болтовней у нее работалось гораздо лучше, чем молчком.

Тележка была уже полная, когда мы покатили ее к дому Бехема, сопровождаемые неумолчным свистом горячего ветра.

– Ты для себя мыло берешь? – Халида взялась за вторую ручку рядом со мной, устав подталкивать сзади, – я вот на себя и на сестренок беру, пусть у него и работать подольше надо, зато надолго хватит. Тебе хорошо, волосы не такие длинные, промоешь с одного раза, а у нас…А чего ты без платка пришла?

– Не привыкла я в платке ходить, – почесав запыленную голову, еще раз порадовалась возможности будущего мытья, – зато мне ваши штаны понравились, это гораздо удобнее платьев. А босиком не больно ходить?

– Ну вот еще, – фыркнула Халида, – у нас же все с детства босиком бегают, я и не замечаю этих камней! Это вы без обуви не можете, отец у меня тоже только в сапогах ходит, а дед сапоги не любит, у него есть такие для леса, но с тонкой подошвой, он говорит, что землю надо кожей чувствовать. Ты тоже без обуви не можешь ходить, да?

За болтовней мы и не заметили, как подошли к знакомым воротам с красной аркой, в которые Халида застучала подходящим камнем. Изнутри лениво откликнулись и в щель калитки высунулась удивленная физиономия служанки.

– Эк вы быстро управились, – ворота заскрипели, впуская нас во двор, – ну вот сюда загоняйте, – она небрежно ткнула в место под навесом. – Где там ваши посудины, сейчас хозяин нальет.

В доме завозились, кто-то прошел в сумрачной комнате, шаркая ногами и тяжело вздыхая, раздался далекий звук открываемых дверей и торопливые шепотки за распахнутыми настежь окнами. Дом был погружен в сонную одурь и мы присели на каменную ступеньку в ожидании заработанного мыла.

– Ты, если будешь в Алтек приходить, заходи к нам, – Халида вытянула ноги, рассматривая пыльный двор. – Просто так заходи, если отпустят. Ты куда это?

– Да воды достану, хоть умоюсь да попью, – двинулась было я к колодцу.

– Не вздумай у него воду брать! – зашипела девушка, дергая меня за руку, – лучше потерпи, на площади возьмешь. Там она похуже, но никто слова не скажет, а этот сразу меньше нальет! Ты что, думаешь, он зазря нас ждать заставляет?

Спорить я не стала, она лучше знает здешние порядки, а жадность у Бехема была написана крупными буквами на лбу, устав от жары мы передвинулись в тень и стали ждать хозяина. Не иначе, этот скопидом услышал, что говорила Халида и очень скоро Лита вынесла наши горшки. Первый заработок в Скаггарде…что дальше-то будет?

Возвращаясь домой…ну вот, уже Скаггард домом называю, уж не до самой ли смерти мне здесь суждено находиться? я прижимала к себе, как самое большое богатство, пузатый горшок с мылом, полученный от Бехема. Вся телега была забита мешками с райсой или еще каким провиантом и два болтуна восседали чуть ли не обнявшись, позволив лошадкам самим плестись с той скоростью, которая более привычна лошадиному сердцу. Я пристроилась лежать на мешках – после трудодня на жаре даже обозревание окрестностей было совершенно неинтересно. Встреча с Халидой и разговор с ней подтолкнул на кое-какие действия…что там Тора говорила, осматривая вчера мое платье?

Чисто отмытые волосы перебирал вечерний ветерок на заднем дворе – никто не избавлял меня от обязанностей на этот день, стирка никуда не делась и Крата с Нитой тоже, лишь поинтересовались, видела ли я кого-нибудь в Алтеке и сколько мне Бехем налил мыла. По приятному стечению обстоятельств стирки сегодня было немного и Нита скоро исчезла, как только во двор зашел светловолосый худой паренек, так и засиявший от радости, увидев ее. Девушка бросила недостиранное в огромный чан и кинулась к нему, на ходу вытирая руки о передник. Парень оторопел, когда она обвила ему шею руками и поцеловала в щеку, но через секунду они оба уже не замечали ни меня, ни Крату, занятые друг другом. Напоследок я поймала торжествующий взгляд Ниты и парочка моментально испарилась, оставив после себя легкую зависть к своему счастью.

– Любит ее Берен, – вздохнула Крата, провожая глазами свою подругу, – они месяц назад в храм сходили, вот и ночи им мало. Ните здесь год положено отбыть и он уже заканчивается, а у Берена как раз окончание подписи будет, он сюда на три года приехал.

– Сам согласился здесь служить?

– Ну да, сам, – хихикнула девушка, – сюда сами только такие, как Перта едут! Влип он по глупости, вот и расплачивается за нее. Он ведь учился в городе, в высшей школе, а приехал в гости к своему другу, ну и пошли они…погулять. Все бы ничего, но мало показалось, зашли по дороге в трактир, добавили, там на местных напоролись, на деревенских. Те и решили, что городские задираются, строят из себя самых умных и подбили их на спор, кто больше выпьет. Берен и говорит, что больше ничего не помнит, очнулся – а его уже куда-то везут и под нос тычут бумагу с его подписью, что он согласен на три года службы на границе. Он было раскричался, что ничего не подписывал, да только маг ему в два счета доказал обратное и еще позлословил, что пить надо меньше, а думать больше. Неважно, что по пьяни, но раз сам подписал, так отслужи!

– И что, его никто не искал? А как же учеба? – парня было жалко, но ничего не попишешь, сам виноват, не надо было поддаваться на чужие уговоры и пить в незнакомом месте.

– Да как не искали, – скривилась Крата, – даже сюда родители приезжали, чтобы вытащить его, да ничего не получилось. Закон один для всех, а нарушать подпись…нет, на это никто не пойдет ни за какие деньги! Вернется, пойдет доучиваться, сказал. Он же в строительной школе учился, единственный сын у родителей, а они люди не бедные, для него на все готовы были, лишь бы вернулся. Теперь еще и в храм сходил с Нитой, а дома у него про это и не знают ничего. Будет им подарок! – неожиданно зло закончила девушка, отвернувшись в сторону.

– Завидуешь?

– С чего бы это? – дернула она плечом, – еще не хватало, завидовать! Надо будет, я тоже одна не останусь, только сейчас не хочу ничего. – Несмотря на заверения, тон Краты свидетельствовал об обратном, а если сюда прибавить замечание Торы, что одежду Берену зашивает именно Крата, то имеются все признаки влюбленности с ее стороны в мужа Ниты. – Все равно мой срок здесь еще два года отжить, а они отсюда уезжают через три месяца. Провожать вместе будем, – деланно весело закончила она. – Ну, как мыло? Понравилось? Небось, грязи да песка стекло столько…вон, волосы перестали сосульками висеть, сразу вид другой!

– Тора, ты сказала подойти к тебе сегодня за ужином, – по собственной инициативе я бы никогда не стала обращаться к жене коменданта, но по сидящим прошелестело приглашение от нее и я подсела рядом на лавку с кружкой в руке.

– Я еще вчера сказала тебе об этом, – прозвучало недовольство, – или тебе ничего не надо?

– Нет, но я решила, что ты забыла или сказала просто так, из жалости.

– Не любишь, когда тебя жалеют?

– Жалость она разная бывает, – вокруг шумели чужие разговоры и можно было не опасаться чужих ушей, – иногда она сродни унижению. Я предпочитаю помощь на равных или вообще ничего.

– Помощь на равных еще надо заслужить, – Тора погладила по голове вылезшего из-под стола мальчишку, который быстро отхлебнул отвара из ее кружки и снова уполз под стол, где послышалась возня и сдавленные крики, – а жалеть тебя просто так никто не будет, не надейся.

– Я не нуждаюсь в чужой жалости, для чего она мне? За любую помощь скажу искреннее спасибо, но просить сочувствия и снисхождения, как милостыню, не буду.

– Пять лет долгий срок, – женщина сделала голос тише, – за это время многое может случиться. Я здесь живу уже восьмой год и могу предостеречь тебя по праву старожила. Тут не любят тех, кто начинает кичиться заслугами, оставленными в королевстве, если только ты не подвердишь это еще раз. То, что осталось за портальным камнем, ушло, надо начинать все сначала. Гордецов и хвастунов в Скаггарде обламывают очень быстро, ты сама это видела.

– Драка во дворе в день нашего прибытия? – догадалась я. – Когда Герлет избил того парня?

– Рия, это была не просто драка. Анвер здесь уже два месяца и все это время он вел себя нагло и заносчиво, отлынивая от выполнения приказов Отеро и Бальора, а уж про Линарта и Скея и говорить нечего, на них он просто плевал. Это уже не первая стычка между ним и Герлетом, но если человек не понимает слов, как ему объяснять? Он тоже считал унижением, когда слышал приказы коменданта…ты уже знаешь, что они не обсуждаются? Плохо, когда заводится одна вот такая паршивая овца, но хуже, если на нее начинают смотреть другие. Он начал подначивать тех, кто послабее и глупее, а это в здешних условиях почти бунт против командиров. Те двое недовольных, что смотрели ему в рот и считали за вожака, слишком трусливы, чтобы возмущаться самостоятельно, но если их станет больше, то кто знает, к чему это может привести в будущем? Выбивать такое надо на корню, иначе в самый неподходящий момент мы окажемся с раскрытыми изнутри воротами. Предательство еще не произошло, но к нему надо быть готовым и оно начинается с малости. Сейчас Анвер усвоил эту науку, во всяком случае он стал подчиняться общей для всех дисциплине и порядку, спасибо Герлету. Он сделал это жестоко, но единственно правильно.

– Почему Анвера не мог поставить на место тот же Бальор или сам комендант?

– У мужчин свои законы, не всегда понятные нам, женщинам, поэтому мы никогда не вмешиваемся в их разборки между собой. Маги вообще никогда не участвуют в драках, их дело – работа собственной силой, лечение раненых, но не эти стычки между солдатами. Левен может уложить кулаками в Скаггарде любого…но здесь его опередил Герлет, – Тора почему-то замялась и скомкала конец фразы, что тут же насторожило меня. Получается, что он здесь на особом положении? Не попасть бы под раздачу ненароком… Надеюсь, что мужские разборки с женскими не смешиваются, иначе вообще не будет шансов выйти из этого Скаггарда в целом состоянии. Наверняка жена коменданта знает больше, чем говорит, но делиться своими соображениями за просто так не будет, пока не составит свое мнение о каждой из нас.

– Тора, а как ты попала сюда?

– Что, наболтали тебе уже про меня, наверняка Нита постаралась, – утверждение в ее голосе я не стала оспаривать, – слишком часто огрызаться стала в ожидании отъезда. Ну да ты все равно не отстанешь, будешь выспрашивать…мужа я своего убила, когда в тягости была. Хорошо, не в Безер сослали, пожалели ребеночка, да и свидетели были, что он начал меня избивать по пьяному делу. Пока по спине бил, терпела, а как по животу ударил, откуда и силы взялись, кулаком приложила по голове и упала, а оказалось – насмерть ударила. Ивар уже здесь родился. Осуждаешь?

– Не имею такого права. К тому же я не знаю всех обстоятельств, а если в произошедшем виновата ты сама, то для наказания у тебя есть собственная совесть.

– Странно ты говоришь, а если я скажу, что муж меня стал бить за то, что полюбовника завела, тоже осуждать не будешь?

– Нет, Тора, не буду. Жизнь бывает слишком непредсказуема и белое мгновенно меняется на черное. Давай лучше о тряпках поговорим. В Алтеке я видела, что местные девушки ходят в штанах и скилах, если здесь есть какая-нибудь подходящая ткань, я бы сшила себе такие же.

– Рия, твое платье, конечно, больше подходит для самой бедной служанки, – рядом подсела Элта, слышавшая часть разговора, – но если ты постараешься, то из имеющегося можно соорудить что-то приличное. Даже если составить новое платье из пары старых, может неплохо получиться! Зачем тебе рядиться в одежду харузов? Ты помыла голову и перестала выглядеть грязной нищенкой, даже наши мужчины увидели, что ты не такая страшная, как была поначалу. Для чего казаться хуже, чем ты есть? Двадцать пять лет и твой приговор это еще не повод для того, чтобы опускать руки!

– Элта, дело не в приговоре, их одежда больше подходит к здешним условиям, чем длинные платья, а если придется ехать за хворостом в лес, то юбка до пят будет только мешать.

– Ты собралась за хворостом? – Тора даже повысила голос от удивления и на нас обернулись сидящие за соседними столами. – Но твоя очередь еще не так скоро!

– Вот я и успею подготовиться к этому…ну как, найдется для меня старая юбка или нет?

Нашлась вполне приличная старая юбка с прожженой дырой, из которой я выкроила не только штаны и скилу, но и сэкономила вполне приличный кусок на что-нибудь еще. Сев за шитье после очередного ужина, я поймала заинтересованный взгляд Айны, которая примостилась рядом с иголкой и нитками в руках.

– Рия, ты решила ходить здесь в мужской одежде?

– Нет, в такой одежде ходят здесь женщины из харузов, а они лучше знают, что помогает переносить жару. К тому же эта одежда действительно кое в чем удобнее ваших длинных подолов, на которые постоянно наступаешь, если во-время его не подобрать. Плохо другое, здесь нужна прочная обувь, а шить ее некому. Мои башмаки слишком тяжелые и здорово натирают ноги, хоть я и обматываю их тряпками, а носить такие туфли на тонкой подошве, как все, я не могу, да и взять их неоткуда.

– Тогда тебе нужны сапоги, как у мужчин, только покороче, – девушка задумалась, крутя в руках катушку с нитками. – У тебя нога маленькая, тебе подойдут те сапоги, которые кому-то из парней стали малы. Я спрошу, если ты не против!

– У кого это ты вдруг найдешь целую лавочку таких нужных товаров?

– Если хорошо постараться, то здесь много чего можно найти! – Айна почему-то обрадовалась и зашуршала в своем мешке. – Мне ведь многие приносят свои вещи, чтобы я их зашила, вот и спрошу…а ты можешь мне помочь платье покроить? Старое уже истрепалось, зато Берина отдала мне большой кусок хорошего полотна – ей ни на что не хватит, а для меня этого достаточно. Элта тоже дала ткань, правда, она другого цвета, но тонкая…вдруг что приличное получится?

Отложив в сторону свой раскрой, я помяла предложенные девушкой ткани. Ну что ж, если постараться и призвать некоторый полет фантазии…а почему бы не напрячь извилины, шила же я себе вещи дома, так чем здесь еще по вечерам заниматься?

Раскладывая так и этак куски материала, я и представить не могла, что возможность что-то сшить самой меня так увлечет, что я забуду обо всем вокруг! Прикидывая все на глазок и сшивая части нового платья на живую нитку прямо на Айне, я вдруг поймала себя на воспоминаниях, что уже делала так очень давно, руки как будто резали и шили сами, без малейшего участия головы в этом процессе. Дни пролетали в однообразной работе, только в голове целый день строились планы, как лучше и красивее сочетнуть две ткани, чтобы в оставшиеся до сна пару-тройку светлых часов воплотить это в жизнь. Ужин на скорую руку и бегом в комнату…да мне и самой интересно, что получится из нашей с Айной затеи?

– Красиво получилось, – Айна покрутилась передо мной в завершенном варианте, потряхивая воланчиками по подолу и горловине. Как ни странно, два совершенно разных материала сложились в одну вещь весьма удачно и девушка стала выглядеть именно девушкой, у которой сразу проглянулось в новом наряде все, что положено.