Текст книги "И аз воздам (СИ)"

Автор книги: Ирина Чернова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 104 страниц)

Слева от площадки распахнулась дверь и к нам вышел мужчина средних лет в блестящих доспехах, по которым то и дело пробегал быстрый радужный сполох.

– Госпожа Дайлерия, – приветствовал он меня, внимательно осматривая прищуренным взглядом, – господин Никомус, мое почтение. Проверять пришли, али как?

– Али как, – буркнула я, а мажордом промолчал. – Все в наличии?

Тон стражника с самого начала мне не понравился. Ко мне он обратился чуть свысока с оттенком неприязни, а к мажордому с нескрываемым уважением и не надо было к гадалке ходить, чтобы понять – меня тут не уважали, не любили, а скорее всего лишь боялись. Я сделала шаг вперед, второй, третий и в голове возник тоненький звон, от которого неприятно завибрировали зубы и заныло в виске. Машинально я подняла правую руку, чтобы потереть его и в этот момент стражник вытянулся по стойке «смирно», поднял голову и положил правую руку на пояс с ножнами, а по его лицу разлилась мертвенная бледность. Я опешила настолько, что забыла о ноющем виске, рассматривая его в упор, и только сейчас заметила, что по его щеке сползла капля пота и упала на доспех.

– Госпожа Дайлерия, – окликнул меня мажордом, – может быть вы сами посмотрите, что здесь все в порядке, – он осторожно потянул меня за рукав в сторону коридорчика.

Я повернулась за ним, успев только краем глаза заметить, как стражник вытер лоб ладонью и расслабился.

– Кто у нас тут есть, – обратилась я к мажордому, проходя за ним по коридорчику, – двери без окошечек, не видно ничего отсюда…

Удивленный взгляд Никомуса сказал мне больше, чем я могла бы узнать, если даже расспрашивала бы его о здешних дверях и их особенностях. Осекшись на середине фразы, я сделала вид, что прогуливаюсь взглядом по закрытым наглухо дверям и прокляла тот момент, когда повернула во входную дверь этого странного заведения. Лучше всего было бы поскорее уйти отсюда и не вспоминать обо всем оставшееся до возвращения домой время. На площадке с таинственными знаками я посмотрела в сторону спускающихся вниз ступеней.

– А там у нас как дело обстоит?

– Все нормально, госпожа Дайлерия, – отчеканил стражник, – попыток побега не было, да и не убежать ему оттуда, пока все магией заперто.

– Точно не было? – подозрительный тон оскорбил мужчину, но он только дернул щекой и промолчал. – И…он один там?

– Вилт? – удивился стражник. – Ну да, один, как изловили, так с тех пор и сидит один, дожидается своей участи. Сразу надо было порешить, чего тянем-то?

Я пожала плечами, мол, сама не знаю, в чем дело, но тут влез Никомус, объясняя стражнику, как малому ребенку, что надо все сделать согласно протоколу и нельзя ничего нарушать, а то хоть душа у него и не человеческая, но упокоить ее надо правильно, чтобы потом не было от нее вреда никому.

– Ты сам посуди, Бежар, – доказывал он стражнику, – вот привяжется она после смерти к этому месту и освободиться от нее будет куда трудней, чем сейчас. Порешили бы сразу, еще неизвестно, чем та смерть обернулась! Ведь никто так и не узнал имени того мага, который его создал, а это наипервейшее дело, когда с вилтами дело имеешь. Госпожа Дайлерия тогда сразу пыталась допытаться, чьих рук дело, а и то ничего не вышло! И ведь не просто так все бились, и хозяин погиб, одни ошметки кровавые от него по сторонам этот проклятый вилт разметал…сам бы убил его, да нельзя, не положено мне, никому не положено, кроме госпожи Дайлерии и господина Деннеля, потому как они сильные маги. Правильно говорю, госпожа Дайлерия? – обратился он ко мне.

– Правильно, – кивнула я головой, как китайский болванчик. – Пошли отсюда на улицу, а то у меня голова болит здесь.

На улице было солнечно и тепло, дул ласковый ветерок и не было никаких странных проблем, которыми по самые уши обвешалась хозяйка этого дома. Вспомнив, что конечной целью покомнатной инспекции было определение местонахождения туалета, я загрустила от вынужденного безделья. Чем можно заняться, если нечего делать в незнакомом месте? Самое лучшее – это читать. Поизучаю литературу, глядишь, унесу в голове кучу информации, вернусь в свою квартиру и засяду за написание книги в стиле фэнтези. Выдумывать ничего не надо, описывай себе то, что со мной произошло и делов-то!

Лучше всего читать книги в уютной гостиной и я медленным шагом пошла по направлению к ней, прикидывая по дороге, как бы половчее придумать и использовать того же Никомуса в своих целях. Что мажордом знал многое, я уже не сомневалась, но выдавливать из него информацию еще надо уметь, а я в этом не сильна. Повезет, так придумаю какой-нибудь хитрый вопрос, иначе только буду мучиться догадками…

– Никомус, – позвала я мажордома, – принеси мне из комнаты хозяина пару-тройку книг, в которых говорится о вилтах. Мне надо подумать.

Вот так расплывчато и непонятно, зато не надо самой перебирать полки и ломать голову, где эти книги стоят. На то в доме и мажордом, чтобы знал все! Я с удовольствием вытянулась в кресле в ожидании Никомуса, стараясь припомнить, что мне говорила Дайлерия об этих самых вилтах. Вроде бы их создают маги для каких-то действий, типа запрограммированных воров или убийц…нет, что-то другое было…из домашних животных делают подобие человека…тьфу, ничего не помню!

Книги мне Никомус принес и аккуратно положил на низкий широкий столик. Потоптался рядом, вздохнул и вышел из гостиной, тихо притворив за собой дверь. Моментально создалось впечатление, что за ней материализовалась толпа народу, которая разговаривает обо всем на свете, толкается локтями и передвигается одновременно во все стороны. Звуки отвлекали, но я твердо вознамерилась заделать пробелы в знаниях и потянулась за толстым фолиантом. Обложка была обита тонкой темнозеленой кожей, уголки окованы красивыми завитушками и внешний вид этой кладези премудрости мне безумно понравился. Осталось лишь напрячь мозги…ой…приплыли…

Тупо глядя на непонятные значки, я перелистывала книгу с таинственным названием и до меня постепенно доходила ужасная истина – я не умею читать и тем более писать на этом языке! Говорить могу, это Дайлерия постаралась, а вот все остальное – фиг вам, не дается мне эта премудрость и никто меня этому не обучит здесь. Отбросив первый фолиант, я сунулась во второй, потом в третий – одна и та же удручающая картина, я ничего не понимаю в этих каракулях! Такой удар поддых…Значит, читать местную прозу бесполезно, надо полагаться лишь на устное изъяснение. Говорить можно с тем же Никомусом, например, больше никого достойного для приватной беседы я пока что не встретила.

За столом я вяло пережевывала то, что Никомус положил мне в тарелку. Вино пить не стала, потребовав себе местный аналог чая. Голову тут затуманивать нельзя, хоть покушаться на мою светлость здесь и побоятся, но могу попасть в дурацкое положение, из которого еще неизвестно, как выходить. Возможно, если бы я могла читать, то узнала бы много интересного об окружающем мире, но эту возможность Дайлерия или не предусмотрела, или сознательно не вложила мне в голову. Хотелось бы думать о первом варианте, потому что я ей оставляла инструкции, отпечатанные на принтере и, если она не сможет их прочитать, то… Нет, все, ради чего я согласилась на этот безумный эксперимент, состояло только в одной цели – вернуть свою квартиру, а в противном случае получится, что все проделано зря? Сама Дайлерия ничуть не похожа на альтруистку и за день здесь я узнала о ней больше, чем хотелось. Опять начало точить сомнение – а зачем она пошла на этот шаг по отношению ко мне? Если бы она предложила проделать этот обмен телами сама, то я, как любой нормальный человек, тут же забеспокоилась – а зачем ЕЙ это надо? Но инициатива исходила от меня, я была в отчаянии, буквально сходила с ума от невозможности сделать что-либо и она со своими силами появилась как нельзя кстати. Случайность? Вряд ли она меня лично караулила за миллион световых лет от Земли, скорее всего про магическое зрение и бешеный фонтан ненависти, исходящий в те дни от меня, она не соврала. Можно, конечно, предположить, что она хотела заодно посетить чужой мир, попользовавшись вполне легальным существованием в моем теле, узнать какие-то военные тайны типа ручки-самописки или устройства цивилизованного туалета и внедрить это у себя. Опять одни мои догадки…

– Никомус, этот вилт…ну, который внизу сидит, скажи, это точно про него известно, что он… – я неопределенно покрутила в воздухе рукой и показала мажордому на место, практически напротив себя.

– Да, госпожа Дайлерия, – присаживаясь на стул, Никомус уже не улыбался и не строил умилительных рож. Лицо у него стало совершенно нормальное, серьезное и даже чуточку озабоченное, как и положено при его должности. На вид я бы ему дала лет шестьдесят и контраст того образа, который я наблюдала утром с настоящим был разителен. Ничего внешне не поменялось, вот только выражение глаз стало совершенно другим и этот мажордом нравился мне гораздо больше, чем тот, утренний. – Вилт, значит… вроде вы и сами все знаете не хуже меня, но раз просите…

– Понимаешь, иногда надо послушать кого-нибудь, кто расскажет все то же самое, но со стороны. Это помогает правильно обдумать проблему. Вдруг я чего-то упустила?

– С чего начать, госпожа Дайлерия?

– Давай сперва расскажи своими словами, как ты понимаешь, что за существа эти вилты?

– Как я понимаю? – недоуменно протянул мажордом, – как все знают, так и я. Хороший маг может создать вилта, это общеизвестно. Поначалу это были ну…как помощники. Скажем, живет маг где-то далеко или высоко, слуг у него мало, в деревню лишний раз не пошлешь за едой или еще за чем. Вот тут и приходят эти вилты на помощь – сделает он его из птицы покрупнее, он летать будет, а по приказу хозяина может и домчать куда надо и что надо донести. Поскольку создаются они не просто так, а в них еще вкладывается что-то от человека, то и вид они имеют соответствующий, получеловеческий-полузвериный и разговор он понимает, потому их раньше никто и не боялся. Рассказывают, что у одного мага в горах такой вилт почти десять лет жил, помогал ему во всем. Создал он его из горного орла и окрестные жители его хорошо знали, когда он прилетал к ним по разным поручениям. Издалека – человек по виду наполовину перьями покрытый, за спиной крылья большие, разве что лицо немного страшноватое, но и к этому привыкли. Вреда людям не чинил, потому что маг, его создавший, вложил в него этот запрет, да и по сути дела вилты нечистью не являлись никогда. Жили они не так долго, тот, что десять лет прожил, единственный в своем роде, остальные не больше пяти-шести протягивали.

– Значит, продолжительность их жизни напрямую зависит от хозяина, но у мага или силы такой нет, чтобы его создания жили лет двадцать, или желания. Если птицы живут пять лет, то вилт не может прожить больше пяти, так?

– В общем-то так, – согласился Никомус, – но магу же самому надо вкладывать человеческую составляющую в него, а кому охота от себя хоть каплю крови зазря отдавать?

– А при создании вилта маг вкладывает в него свою кровь или чужую?

– Поначалу маги использовали свою кровь, потому вилты были им послушны и использовались лишь для облегчения жизни. Сами посудите, если маг – целитель, то вряд ли его вилт будет рвать людей на части?

– Я поняла, Никомус, если маг – некромант или у него свои личные цели, то он запросто может создать такого вилта, который нацелен только на одно – убить неугодного магу человека и дальше рассыпаться в прах. И никаких следов… А что этот вилт сделал, который внизу сидит?

– Ох… – вздохнул мажордом, но я ждала рассказа и не собиралась отступать ни за что. – Появился он в окрестных лесах месяца три назад, совершенно точно помню даже день, когда нам впервые донесли о нем. Начало лета это было, первый день травника. Незадолго до того его величество король Райделл только оправился от покушения, всем магам были разосланы послания о приеме нового закона против создания вот этих вилтов, ну и нам тоже пришло, как положено. Что создавать нельзя, понятно, хотя многие привыкли к ним – помощники из них все-таки хорошие. Говорил хозяин, что недовольные были этим законом, но против Совета Магов и его величества не попрешь, поскрипят зубами, да согласятся. Ему вообще это все никогда не нравилось и он всегда выступал против их создания…вот и погиб от такого.

– Так что с этим вилтом, Никомус? – одернула я его. – Про хозяина я и так знаю, меня другое интересует сейчас. Что он делал? Убивал людей?

– Да, госпожа Дайлерия, – мажордом говорил совершенно спокойно и уверенно, сомневаться в его словах было глупо. – За месяц, что он тут по лесу бегал, двоих мужиков положил и…троих детишек. За такое…сами понимаете…

– Это уже совершенно точно известно? – поймав в ответ недоумевающий взгляд, пояснила, – мало ли лесных зверей бегает…

– Да вы что, госпожа Дайлерия! – Никомус возмутился так эмоционально, что мне стало неловко за свои вопросы. – Как можно-то зверей обвинять, они в это время сытые, на людей не кидаются, да и коли набросятся с голодухи, то съедят, а не будут разрывать на части и раскидывать во все стороны…кусочки-то от погибших люди руками собирали так навзрыд рыдали, такого ни один зверь не учинит! А матерям-то каково было… – он смахнул слезу и потянулся за бокалом с вином. – Хозяина-то тоже по кусочкам собирали, когда этот вилт его растерзал, сами же рассказывали…так и похоронили, вы ж никому дотронуться не дали и смотреть запретили на его останки! Если вы вдруг засомневались, то извольте в деревню поехать, там вам все обскажут подробно, что и как произошло, что местные видели, как следы разыскивали, даже свидетели есть, которые его со спины и сбоку видели, когда он…словом, парень тот в кустах прятался и от ужаса даже шевелиться не мог, зато он головой клянется, что внизу сидит тот самый вилт, который это непотребство учинил! Вы же его и проверяли, правду ли он говорил, все вокруг видели, что камень белым остался и это чистая правда!

– Чистая правда была и внизу сидит убийца, – повторила я за мажордомом. – Не выскочит ненароком?

– Вилты – самые обычные существа из плоти и крови, магии в них нет никакой и преодолеть запирающие заклинания они не могут, – Никомус потихоньку подтянул бутылку с вином и подлил себе в бокал. Я сделала вид, что не заметила и налила себе отвара из пузатого кувшина.

– Еще бы хорошо узнать, кто его создал, чтобы тоже мало не показалось, – посмотрела я на мажордома.

– Вы же и узнавали, госпожа Дайлерия, на пару с господином Деннелем. Видать, тот маг, кто его создал, не свою кровь использовал, а чью-то другую, потому что вы так ничего и не выяснили, а больше вниз никто не ходит, кроме вас и Бежара.

– Странно это, – удивилась я, – кто просто так, добровольно отдаст свою кровь, зная, на что она пойдет? Если же предположить, что он знал, а…

Тут я осеклась, потому что получалась не до конца понятная картина. Или неизвестный маг обманом выдавил у кого-то положенное количество крови для создания этого вилта и тем самым замел следы за собой, или все-таки создал его сам, а это…хм, это наталкивает на определенные выводы, подставляющие либо саму Дайлерию, либо того, кто с ней был в паре. Весь расклад мог выглядеть безобидно для Дайлерии, а мог и нести вполне осязаемую угрозу, смотря по тому, какая у нее в этом деле роль. Если она ничего не знала, а это дело третьих лиц, то все хорошо, а если она даже о чем-то догадывалась, то ее сообщник может убрать ее, то есть меня, как только поймет, что его в чем-то подозревают. Так знала Дайлерия истинное положение вещей или нет? Может быть, она просто сбежала на какое-то время? Но сбегать в таком случае надо не на три дня, а подольше, к тому же она наверняка планирует вернуться сюда, а куда же ей еще деваться? От этих размышлений опять заболела голова и я поймала взгляд мажордома, который до сих пор так и сидел, вытянув шею и ожидая продолжения незаконченной фразы. Идиотка, я же чуть не проговорилась, что я не Дайлерия и как бы он на это отреагировал? Объявил, что я сошла с ума? Признался, что на самом деле является тем самым магом, который создал вилта? Дал свою кровь тому магу? Пожалуй, Дайлерия была права, надо развлекаться на полную и ни о чем ни думать, зато по возвращении получить свою квартиру назад вместе с чистыми листами в паспорте. Все, проехали эту проблему, чудище уничтожат, снисхождения к тому, кто убивал детей, быть не должно никакого.

– Спасибо, Никомус, можешь быть свободен, – махнула я рукой в сторону двери. – Хватит на сегодня ужасов, пойду погуляю по саду.

Сад вечером был еще более привлекателен, чем днем и я с удовольствием бродила по дорожкам, изгнав из головы всяческие тяжелые мысли. Посидела у каменного бассейна на бортике, подержала руки в воде. Под вечер она показалась мне даже теплее, чем днем, хотя это явно был самообман – источник не иссякал ни на секунду, излишек сливался в узкие щели по углам и нагреться она никак не могла. Значит, я так замерзла, что холодная вода кажется мне теплой? Между прочим, завтра должен быть небольшой прием, это тоже будет своего рода развлечение, на которое я рассчитывала. Да, еще эта Стрена и Сергио, я же совсем забыла про них! Заговорилась с Никомусом, а про парня так ничего и не узнала. Сейчас, что ли, выяснить, где он и что из себя представляет?

Побродив еще по дорожкам, я вдруг остановилась, как вкопанная. Нет, чтобы я тут себе не думала, я же изнываю от любопытства! Ну да, пройдет еще два дня, я навсегда покину этот странный мир, многого в нем я не увижу и не узнаю, а ведь жалеть как буду! Сейчас бы выехать за ворота, посмотреть, как здесь люди живут, доехать до ближайшего города или ближайшего соседа, расспросить его… Где проходят границы Лионии, как живет королевский двор, посмотреть бы одним глазком на него, как Стрена – в щелочку ворот, и назад. Магия тут есть, а я ее проявлений нигде не увидела, а так хочется! Дайлерия говорила, что она – боевой маг, так не все же время воюют здесь, может быть тут персики величиной с тыкву научились выращивать круглогодично, грибы без долгих поисков находить, трюфеля без свиней отыскивать! Ой, как хочется на волшебство посмотре-еть… Но из волшебства тут только один вилт внизу сидит, да и сама тюрьма зачарованная…вреда от нее нет, между прочим, хозяин замка свою комнату тоже зачаровал и туда никто войти не моги! Сама скреблась, как мышь, да не вышло, хотя я бы там ничего не тронула, только посмотрела бы, что у настоящего мага может быть в комнате? Вилт, искусственно созданное существо…ну да, знаю, что любопытство сгубило кошку, так я же только погляжу. Издалека, через замочную скважину, да и уйду сразу. А охранник, испугалась я, вдруг он прогонит меня? Скажет «не положено» и все…

Я походила в нерешительности по желтым дорожкам, на которые падал мягкий теплый свет от шариков на палочках. Было тепло, уютно и хорошо, вот еще бы посидеть с кем-нибудь на такой лавочке, положить ему голову на плечо и просто помолчать. Единственный, с кем бы я могла здесь посидеть, находился в невообразимой дали от этого волшебного сада и я отринула мысль о нем, как несостоятельную изначально. Огляделась вокруг, постояла, собираясь с мыслями.

Почему это я должна кого-то тут бояться? Это мой замок, все и вся подчиняются только мне, окружающие слуги ловят каждое мое слово и им даже в голову не может придти такая глупость, что на самом деле я не их обожаемая хозяйка. Ну, насколько она в действительности обожаема, это еще вопрос, но за отпущенное мне время я даже не буду ломать себе над этим голову. Не открывают дверь – пну ее сапогом, заору и пусть все вокруг трясутся от страха, а не я. Может у меня, такой великой и ужасной, появиться каприз? Да запросто, я же и здесь женщина, а женщины везде одинаковы. Так что пойду-ка я да погляжу, что это там за вилт такой, а то измучаюсь от любопытства до конца своих дней!

Как и следовало ожидать, стражник весьма подозрительно отнесся к такому желанию Великой и Ужасной Дайлерии, как посещение в «совершенно неудобное для подобных занятий время». Выражение его лица, с которым он изрек мне это напыщенное изречение, было абсолютно непередаваемо и мне страшно захотелось спросить, сколько времени он заучивал безошибочное произношение? Заодно можно было бы ткнуть пальцем в ту часть доспехов, которая скрывала живот и только радужные сполохи, пробегающие по темной поверхности, остановили палец на полдороги к ней. Задрав подбородок кверху, я сделала шаг в сторону спуска, но очередной раз голову осенила умная мысль, о которой я чуть не подзабыла.

– Хм, любезнейший, – поманила я солдата, некстати вспомнив Евстигнеева в роли Ручечника, – проводи-ка меня туда… Очень хотелось добавить «до автобуса», но этого юмора тут не понял бы никто и пришлось ограничиться указующим перстом вниз.

– Слушаюсь, госпожа Дайлерия, – кивнул стражник и запер входную дверь самым примитивным засовом с руку толщиной, по которому также, как и по его доспехам, побежали радужные сполохи. Затем он повернулся и стал размеренно спускаться вниз по лестнице, освещаемой только бесконечным рядом зеленых огоньков на потолке.

Пока он шел впереди, я с интересом разглядывала стены и ступени, стараясь не сверзнуться вниз на спуске. Сперва лестница пошла вниз наклонным пролетом, потом стала заворачивать влево и вниз с приличным радиусом по большой дуге. Примерно через каждые три метра спуск отмечали витые колонны арок, как две капли воды похожих на первую у входа, только камни в навершиях были маленькими. Стены – из огромных каменных глыб, между которыми даже нож не просунуть, как будто эти самые глыбы размягчали и придавливали друг к другу со всей силы – некоторые не имели четкой геометрической формы и входили одна в другую, как паззлы. Похожие конструкции я видела в инете на фотографиях из Египта и немало удивилась, встретив здесь. Может быть, все-таки правы те, кто до сих пор с пеной у рта отстаивает инопланетное происхождение человеческой цивилизации?

Хорошо, что спускались мы неглубоко, разве что на пару подземных этажей, не больше, и лестница закончилась. В обе стороны от последней ступеньки протянулся сводчатый коридор с нишами, в которых на низких подставках стояли большие кристаллы самой разнообразной формы. Поддерживают охранные заклинания? Вряд ли в тюрьме они используются для красоты. Сам коридор был небольшой и его левая часть, куда уверенно повернул стражник, не превышала двадцати метров. Над головой все также ровно горела цепочка зеленоватых шариков, освещая пространство до самого пола ровным светом, практически не отбрасывающим теней, только над последней ступенькой лестницы позади все также мерцал большой камень. Я оглянулась для порядка – место уж больно жутковатое, одна бы я сюда ни за что не пошла!

– Госпожа Дайлерия, – стражник обеспокоенно заглядывал мне в глаза, остановившись около темной двери, – вы точно пойдете вовнутрь? Может быть, посмотрите отсюда, как раньше?

– Открывай, – любопытство уже не только высунуло нос, оно уже вылезло наружу и настойчиво требовало своей дани в виде незабываемых впечатлений. – Ты в коридоре будешь стоять?

– Как прикажете, – наклонил он голову. – Вилт на цепи, до двери не дотянется, мы его так и кормим, не подходя близко. Только надо ли вам заходить туда? – Еще раз посмотрел на меня и, видя, что я не намерена менять решения, добавил сочувствующе, – если боитесь, я могу рядом постоять…

– Не надо! – я сама удивилась своей неожиданной резкости. Не понравилось, что он подумал о моем страхе? – Я одна зайду…

Тяжелая дверь распахнулась передо мной и как только я ступила за порог, в нос ударил тяжелый звериный запах. Камера была вытянута в длину и по высоте не превышала потолка «хрущовки», а от темных стен и тусклого света шариков-светильников она казалась еще более низкой и давила уже только тем, что существовала вокруг. По сравнению с этим произведением неизвестных зодчих любая тюремная камера, виденная мною по телевизору или компу, казалась нормальной жилой комнатой да еще имеющей впридачу окно, через которое можно было увидеть кусочек неба. В этом мрачном подземелье ни о каких окнах речи и не шло, все было предназначено для того, чтобы сломать психику попавшего сюда человека задолго до его физического уничтожения. Поежившись от жуткого вида оборотной стороны действительности, представшей так близко, я сделала пару шагов вперед, обводя взглядом потолок и темную массу у противоположной стены. Бесформенная куча завозилась, раздался звон цепей и хриплый, как у старого курильщика, голос с лязгающими интонациями прокатился ко мне:

– Ну что, полюбоваться пришла? Соскучилась?

Я остолбенела. Нет, я все понимаю, что это мир магии, что тут есть «многое, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам», но чтобы вот так полуразумное искусственно созданное существо разговаривало…это только в книжках мы подобное воспринимаем вполне нормально и естественно, а наяву реакция будет совершенно другой, как будто заговорила посаженная на цепь дворовая собака. Да, я помню, что Дайлерия скрутила этого вилта и притащила в камеру, значит, он ее уже видел и никакого удивления своим посещением она, то есть я, у него не вызывает. Разворачиваться и уходить…но я же хотела посмотреть, что это вообще такое – вилт. Ничего подобного я нигде не встречала, ладно бы там эльфы, гномы, тролли – их образы более менее известны и с некоторыми отклонениями кочуют по легендам и романам, но тут совершенно другое существо… Внутри закрутился маленький червячок, подталкивающий иногда на совершенно необдуманные действия и я шагнула вперед. Подумала, сделала еще один шаг, потом еще два. До противоположной стены оставалось метра три, когда я почувствовала лбом прозрачную преграду, аналогичную той, которую словила при входе в комнату погибшего хозяина замка. Защита?

– Боишься дальше идти? – куча опять завозилась и существо село, сложив ноги по-турецки. – Правильно, прячься под своей защитой.

Острое зрение Дайлерии позволяло рассмотреть его даже в приглушенном свете шариков и я содрогнулась от увиденного. Руки есть, ноги тоже есть, крупный… живот выпирает, плечи широкие но покатые, голова как будто прямо из них растет и по всему телу шерсть какая-то или щетина… Морду существа на таком расстоянии разглядеть трудновато, но немного походит на человеческую – круглая голова, толстые щеки, мощные надбровные дуги и маленький нос, задранный, как пятачок. Ну и в довершении всего – по морде тоже шерсть, как и на прижатых к голове ушах почти человеческой формы. На черепушке – то ли волосы, то ли такая же жесткая щетина, более лохматая, чем на других частях тела. Руки, вон, сложил, толстые, как бревна, когти я и отсюда вижу, хорошо, что на нем кандалы и цепи, прикрепленные к стене сзади… Спроси меня, из какого животного могли сделать этого самого вилта, я бы не колеблясь назвала в качестве исходника лесного кабана, почему-то именно его и никого больше. Дикие кабаны быстро впадают в ярость и, по рассказу Никомуса, такой прототип как нельзя более подходит к этому существу.

Вилт рассматривал меня не шевелясь, как могут замирать только дикие звери, выслеживая добычу, и я представила себе вот такую жуткую встречу в лесу, где несчастные детишки натолкнулись на подобное чудовище. Непроизвольно вздрогнув, я подавила крик, но он даже не пошевелился и на таком расстоянии было трудно понять, смотрит ли он вообще сюда или уже закрыл глаза. Развернувшись, я опрометью бросилась из камеры наружу и, тяжело дыша, выскочила в коридор.

– С вами все в прорядке, госпожа Дайлерия? – участливый тон солдата прозвучал несколько неожиданно. – Он…не дотянулся до вас?

– Нет, он даже не пытался это сделать, – мне стало холодно и мерзко. – Пошли отсюда, он…омерзителен.

– Убийца, что и говорить, – пожал плечами стражник.

На дворе было тепло и тихо, слышались голоса за низкой стеной и приветливо распахнутая дверь в дом манила теплым светом изнутри. Я прошлась по коридору первого этажа, поплутала по бесконечным дверям из одной гостиной в другую, в столовую и холл, пока не устроилась в одном из уютных кресел. Воспоминания о посещении подземной тюрьмы были отвратительны и я вспомнила о Сергио.

– Никомус! – авось, кто-нибудь да услышит и позовет его.

– Госпожа Дайлерия, – какая-то девушка отозвалась из дверного проема.

– Сергио ко мне позови.

– Сюда? – я уловила неприкрытое удивление в голосе.

– А куда еще, если я тут сижу? – обозлилась я на непонятливую девицу. – И побыстрее!

– Слушаюсь, – пискнула она и за спиной раздался дробный удаляющийся топот.

Пока служанка разыскивала предмет вожделений Стрены, я то и дело возвращалась мыслями к подземной тюрьме. Не скрою, впечатление она произвела тяжелое – никакое описание не могло бы превзойти действительность и я подпала под ее мрачное действие целиком. Прокручивала в воспоминаниях спуск вниз, арки со светящимися камнями, оба конца сводчатого коридора, ниши в стенах с огромными кристаллами и в довершение всего – низкую темную камеру с неприятным животным запахом. Закроют в такой и все, остается только умереть, если раньше не сойдешь с ума! Но это для человека тяжело, а это же не человек, это убийца, искусственно созданное существо, которое больше ничего не умеет, как пускать в ход свои жуткие когти и зубы. Наверняка у него еще и клыки есть… представив себе, как вилт разрывает клыками на части людей, я передернулась и попыталась избавиться от жутких видений. Лучше уж я посмотрю, что тут с этим Сергио делается.

Парень оказался, как я и предполагала, смазливым и вертлявым. Зашел этакой расхлябанной походкой, покрутился передо мной по комнате и плюхнулся в кресло напротив, нахально скалясь во все тридцать два зуба. Улыбка у него была хороша – такие зубы приводят в бешенство стоматологов и заставляют трепетать женские сердца. Мое, точнее, Дайлерии, сердце тоже дрогнуло и заскакало внутри, как бешеный заяц, задрожали руки и в пальцах закололи крохотные иголочки. Адреналин, мать ети его…похоже, что госпожа маг неровно дышала к этому красавчику и он уже понял свою значимость для нее. Никакого почтения, никакой вежливости и уважения, одно самолюбование и мысли о том, что он уже ухватил господа бога за бороду. Насколько он младше ее, лет на десять? Если будет продолжать в том же духе, скоро сядет ей на шею и будет командовать здесь всеми слугами, тиская в темных углах бессловесных служанок и упирая на свою исключительность. Нужна бы ему эта Дайлерия, если б не ее положение, Стрена куда симпатичней! Но девушка она серьезная и целеустремленная, а ему хочется прыгнуть повыше, не затрачивая особых усилий. Ну-ну…я-то не Дайлерия, я уже обожглась на такой вот улыбке, только не наглой и самодовольной, а доброй и понимающей, так что на меня это уже не действует. Хоть гормоны и играют, но это у тела, а мозгами я вижу всю его подноготную и от этого становится только неприятно, как будто плохого актера наблюдаю.