Текст книги "И аз воздам (СИ)"

Автор книги: Ирина Чернова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 104 страниц)

– Тут без питья и хлеба, забытые в веках, атланты держат небо на каменных руках… – строчки из старой песни всплыли сами собой. – Когда-то я верила, что статуи ночью оживают и бродят по всему Питеру, представляете?

– Представляю, – Олег оглянулся и посмотрел на атлантов. – Возможно, эти легенды не лишены оснований?

– Это фантастика, Олег. Просто детские сказки. Идемте, мне надо успеть в метро, иначе я буду ночевать на улице, а мне бы этого не хотелось по многим причинам.

До входа на канал Грибоедова мы дошли быстро, так что на автобус от Рыбацкого я еще вполне успевала. Толклись на входе и выходе встречающиеся парочки, гомонили иностранцы, шастали гастарбайтеры, воровато озираясь по сторонам, и бежали опаздывающие домой гуляки вроде меня и Олега.

– До свидания, – я протянула руку, прощаясь. – Надеюсь, что экскурсия по Питеру вам понравилась.

– Спасибо, Валерия, – Олег не отпускал руку, – вы сможете продолжить свой рассказ завтра? Я был бы вам очень благодарен. Это возможно?

– Хорошо, продолжим завтра.

– Тогда я жду вас там же, на скамейке. Или… – он вопросительно посмотрел на меня, ожидая возражений.

– На скамейке, завтра, – кивнула я в ответ, толкая дверь в метро.

По дороге домой я перебирала про себя подробности неожиданной прогулки, еще раз проходя воспоминаниями по местам любимого города. Стоило признать правдой, что гулять вдвоем было гораздо приятней и интересней, чем проделывать это одной. Сколько времени я уже не ходила на подобные прогулки ни с кем? Ну да, последний раз это было с Лешиком… подруг, уважающих подобные мероприятия у меня не было никогда и все встречи с ними заканчивались в близлежащих кафе. За последние полгода Олег был первым парнем, с которым я пошла рядом. Парнем? Напрягая память, с удивлением ткнула самой себе, что никак не могу вспомнить его лица. Сперва разговаривать с незнакомцем вообще не хотелось, потом снизошла до общения, но за время прогулки даже ни разу прямо не посмотрела на него, считая подошедшего провинциала неинтересным собеседником и кадром, вообще недостойным для продолжения знакомства. Зря это я так себя вела, вот вернется человек в свое Белово, а что он будет вспоминать о своем пребывании в Питере, мое полупрезрительное отношение к нему и разговор через губу вполоборота? За подобное отношение я не любила москвичей, которые вечно драли нос и считали себя на голову выше всех остальных в той же Архипо-Осиповке, а теперь сама скатилась до подобного! Петербуржцы всегда славились своим воспитанием, мама наверняка бы не преминула мягко указать мне на недопустимость подобного отношения к тем, кто приезжает в наш город… пусть даже у этого Олега жена в Белово и семеро по лавкам, но это ни в коей мере не извиняет моего поведения. Надо вести себя помягче, пусть потом сравнивает всю оставшуюся жизнь ее со мной…даже если мы больше не увидимся. В конце концов не ко всем подряд подваливают незнакомые мужики, а это значит, что я очень даже ничего и могу еще нравиться! Хорошенько обдумав сложившуюся ситуацию, я повеселела и самооценка резко скакнула вверх, даже Саперное сегодняшним вечером не показалось мне таким убогим, как обычно.

Оказывается, совсем немного было надо, чтобы почувствовать с утра заряд хорошего настроения! Проснувшись, я удивилась этому необычному для меня состоянию, но вспомнила вчерашнюю прогулку и…состояние улучшилось в разы, и накрасившись тщательнее обычного, я бросила косметику в сумку с собой на всякий случай. В течение дня я колебалась, надо ли встречаться с Олегом, решительно меняя мнение раз двадцать. Закончилось все последним подкрашиванием у общего зеркала, медленным спуском до вертушки и нерешительным топтаньем у входных дверей. А не плюнуть ли на все и пойти в этом приподнятом настроении, не дожидаясь развития дальнейших действий…но ноги сами понесли меня вдоль офисной стоянки, на которой я автоматически фиксировала стоящие машины, в сторону набережной, Ничего, ничего, будет и на моей улице праздник!

– Добрый вечер, Олег! – немного придержав шаг, я окликнула парня, разглядывающего эллинг на противоположном берегу. – Любите байдарки?

– Байдарки? – он мгновенно обернулся. – Просто интересное здание…Валерия, я очень рад вас видеть. Хотите посидеть здесь, а потом пойдем по Петербургу?

– Нет, я сижу целый день на работе, скоро прилипну к стулу, – я вытащила из сумки купленную вчера бутылку пива и открыла ее ключами. – Мы же решили ходить по Питеру, вот и давайте ходить пешком. Вчера мы остановились на Миллионной, бывшей Халтурина, предлагаю пройти по ней от портика с атлантами до Марсова поля.

– Нет, – возражение Олега прозвучало неожиданно резко, – вчера вы хотели пойти направо с Дворцового моста, но спешили к метро. Я бы хотел все же продолжить тот, первоначальный путь.

– А, ну тогда мы поедем на троллейбусе до Адмиралтейства, а там выйдем и я проведу вас по Чернореченскому переулку, который когда-то был каналом, потом я покажу вам памятник Петру, называемый Медным всадником и оттуда мы пойдем к Исаакиевскому собору…как же я могла забыть о нем!

Вернувшись с остановки от Адмиралтейства на набережную Невы, мы дошли до гранитных ступеней около Медного всадника, спустились до самой воды, вдыхая ее необыкновенный запах и удалились, провожаемые жадным кликаньем чаек, налетевших на брошенную кем-то булку.

– Пойдемте-пойдемте отсюда, пока и нам не досталось! – потянула я парня за рукав, – а то они запросто могут нагадить на нас!

– Как это «нагадить»? – изумился он, почти по-детски вытаращив на меня глаза. – Это же…это…

– Совершенно правильно мыслите, – чайки остались над водой делить булку, зато под ногами вовсю сновали голуби, собирая остатки еды, – и это будет настоящая беда! Как-то ко мне в совершенно неурочное время завалилась моя приятельница, ошеломившая меня с порога воплем: «Меня обосрали!» Я-то думала, что над ней кто-то посмеялся, поскольку одевается она весьма экстравагантно, но действительность оказалась намного прозаичней, ее действительно обосрали птицы! Наклоняет она ко мне голову, а волосы у нее не чета моим, густющие, да и она сама блондинка…так вот там, прямо на макушке, у нее шлепок птичьего помета…а воняет он преизрядно. Мыла я ей голову семь раз и все равно не была уверена, что запах пропал до конца…

Олег рассмеялся от души, показывая идеально белые зубы, которым я моментально обзавидовалась. Он-то явно в стоматологах не нуждается, как коренные питерцы! Приглядевшись к нему при ярком еще солнце, поняла, что с возрастом несколько дала маху – молодым парнем он смотрелся только по фигуре, сухощавой и подтянутой, а по лицу было видно, что ему уже за тридцать. Ну, раз за тридцать, то предположение о семье имело вполне реальные основания, чего уж врать себе? Ладно, мне с ним не детей крестить, а погулять да развеяться и с женатым можно…если голову на плечах иметь и не строить лишних иллюзий. Да и зачем мне они, иллюзии-то?

– Лера, я смотрю, здесь у памятника тоже свадьбы справляют? – он с интересом стал рассматривать многочисленные пары, фотографирующиеся вокруг ограды. Тут же стояли длиннющие лимузины, из нутра которых вылезали многочисленные гости, пьяные от радости и шампанского, крутились разодетые родственники и туда-сюда вышагивали актеры, костюмированные под Петра и Екатерину. – О-о, кто это?

– Примерно так выглядел Петр Первый и его жена, – оглядев артистов, я прикинула, сколько времени они тут уже тусуются, целый день, поди, вон с иностранцами фотографируются, тех хлебом не корми, дай себя запечатлеть!

– А тебе они не нравятся?

– И нравятся и нет. Просто я была в музеях и видела настоящие камзолы и платья той эпохи, издалека эти вроде бы и похожи, а вот вблизи – дешевая подделка. В кино это все хорошо смотрится, а в жизни что-то не то.

– Ну раз не то, – Олег ухватил меня под локоть и пошел в сторону Исаакиевского собора, – тогда пошли дальше. Это и есть тот собор, про который ты говорила? Я угадал?

Можно подумать, что он никогда в жизни не видел ни одного изображения Исаакия, не смотрит телевизор и не сидит в инете! Надо быть замшелым старовером, чтобы дожить до тридцатника и кокетничать, изображая угадывание известных на весь мир зданий Петербурга, якобы он видит его первый раз…захотелось язвительно пройтись по уровню его самооценки, но это можно сделать и попозже, если статус провинциала из милого перейдет в наглый. Скажешь что-нибудь, обидится, а оставаться одной среди праздно гуляющей толпы не хотелось даже под предлогом самоутверждения. Чего он там спрашивал, как строился собор? Ишь ты, и про меня забыл, рассматривая портик с колоннами, а уж купол и подавно любого поражает, не только выходцев из Белово!

– Лера, а зайти туда можно, – чуть ли не с молитвенным экстазом спросил Олег, осматривая Исаакий снаружи, – пойдем…ты пойдешь туда?

– Да пойду, пойду, только вход с другой стороны, там группами собираются. – Давно я внутри не была, хорошо, что у меня предлог в виде спутника появился, а то одной и ходить-то сюда не в охотку! – Сейчас посмотрим, если повезет, то и наверх подымемся, вот откуда будет зрелище – дас ист фантастиш!

Нам повезло в прямом смысле этого слова, потому что группа экскурсантов, направившаяся наверх последней, прихватила нас с собой и открывшаяся с обзорной галереи панорама Питера в лучах вечернего солнца и чистого неба была просто подарком для многочисленных туристов. Медленным шагом все шли цепочкой вдоль парапета, величественный город лежал под ногами и в лицо дул легкий теплый ветерок, в котором сливались вместе запахи воды, разогретого асфальта и теплого камня. Эйфория…

– Лера, ты как будто лететь собралась, – рука Олега держала крепко и, несмотря на предубежденность против подобного сближения, я все-таки сказала ему мысленное «спасибо». Нечего наверх все время таращиться, а то уже пару раз споткнулась…хорошо, что поддержал. Ну и вниз еще спускаться надо, а у меня со спусками проблемы, как бы это сделать так, чтоб со стороны в глаза-то не бросалось?

– Человеку противоестественно находиться все время на такой высоте, как мы только что были, – с честью пережив длиннющий спуск, я была готова на дальнейшие подвиги во славу пеших путешествий и то обстоятельство, что нигде ничего не болело, обнадеживало как нельзя лучше. – Психологи говорят, что жить в домах выше кроны деревьев небезопасно, развивается какое-то заболевание в голове. У меня квартира была на пятом этаже старого фонда, так я даже окна мыть боялась! Но это я, а муж подруги на стройке спокойно сидел на краю залитого цементом пола, свесив ноги на высоте десятого этажа и не чувствовал никаких безобразий внутри. Вы, мужчины, зачастую совершенно не обращаете на подобные вещи внимание, не то, что женщины…Была я в Финляндии, поднималась на их знаменитую Нясиннеула, телебашню, с обзорной площадкой наверху. Вид оттуда, конечно, как из иллюминатора самолета, а уж как представишь себе, что за стенами – облака, дрожь пробирает. Все же люди – не птицы, они к земле поближе…хотя есть и такие, у которых эти самые птицы были в прародителях, вот у вас, Олег, квартира высоко находится?

– Нет, – мы проходили мимо дома с длинным балконом на втором этаже, на который выходили высокие двери, закругленные сверху, – второй этаж и балкон…похож на этот. Лера, смотри, с улицы все видно, что там внутри!

– Ну и что, занавески тонкие, двери открыты…ничего ужасного в этом нет. – В голову пришла мысль, что в маленьких городах все знают друг друга и стараются закрыться от любопытных глаз толстыми портьерами. – Посмотрите-ка, какая там люстра висит! А на стене справа – настоящая картина в раме, ух, здорово!

Сумерки сгущались, мы пошли по улицам, то и дело рассматривая кусочки чужой жизни и обстановки, которые в были очень хорошо видны через открытые этим теплым летним вечером окна. Олег поначалу смущался, когда мы останавливались посреди тротуара и я обращала его внимание на очередное интересное зрелище за прозрачной границей стекол, но спешащие сильно и не очень люди не обращали на нас никакого внимания и он поддержал игру по разглядыванию незнакомых интерьеров.

– Смотри, что там такое? Кажется, как будто кружева вырезаны… – он, забывшись, встал напротив освещенного теплым желтым светом окна. – Лера, из чего это сделано?

Встав рядом с парнем, я мысленно ахнула – мы стояли под окном той самой кухни, отделанной вагонкой и резьбой, которую когда-то показал мне Лешик! Прикинув наш маршрут, поняла, что мы в точности повторили тот, который я уже проделала меньше года назад. Нет, нельзя наступать на те же самые грабли, как нельзя пытаться еще раз повторить то, что уже давно ушло в прошлое, с настойчивостью садиста ковыряясь в едва заживших ранах!

– Мне пора в метро, иначе я рискую ночевать на скамейке, – хорошее настроение моментально пропало, как только я поняла, кого представляла рядом с собой против своей воли и логики. – Извините, Олег…мне надо ехать домой. Всего хорошего.

– Лера, подожди, – метнулся он следом, – мне тоже надо возвращаться на метро, я доеду с тобой до твоего дома!

– Не надо, – меня передернуло от мысли, что он увидит всю убогость моего нынешнего жилища и наверняка опоздает на обратный автобус и…тут могло быть только два варианта – либо он скребется ко мне на ночлег, либо пытается добраться до своего пристанища самостоятельно. Оба варианта одинаково не нравились, но меня уже подхватили под руку и довольно твердо повели в сторону метро. – Хорошо, проводите меня до Рыбацкого, там я уже почти дома.

На длинном эскалаторе народу было достаточно много для этого позднего времени, но «Балтийская» расположена рядом с вокзалом, так что ничего удивительного в этом нет. Чего я так вздернулась на мужика? Он не виноват в моих проблемах, наверняка расскажи он мне о своих, я еще и посочувствую ему, а свои захочу спрятать далеко в карман, как частенько и бывало, когда я выслушивала чужие рассказы. Человек городом интересуется, а я начинаю демонстрировать перед ним перепады настроения, как истерическая школьница…некрасиво, Валерия Павловна, вы себя ведете!

– Извините меня, Олег, – перестав задумчиво созерцать противоположный эскалатор, я повернулась к моему спутнику лицом, – не принимайте это на свой счет. Вы тут абсолютно не при чем, просто я не всегда могу сдержать свои эмоции…извините еще раз.

– Точно я не виноват? А то мне даже не по себе стало, все вроде хорошо было, а здесь как ножом отрезало и не понимаю, с чего, – явно обрадовавшись, что никакого конфликта не намечается, он положил ладонь на мою руку и прижал ее к поручню, – значит, до Рыбацкого едем? Или все же до твоего дома?

Несмотря на всю доброжелательность, идея ехать до моего дома не нашла у меня должного отклика, но надо было объяснять отказ как-то помягче и я уже собралась это сделать, как на эскалаторе раздались крики, люди на подъеме дружно закрутили головами, а все звуки перекрыл голос дежурной по станции: «Держите его, ну помогите же человеку подняться!» Одновременно со всем этим наш эскалатор неожиданно остановился, народ повалился друг на друга с веселыми воплями, а с левой стороны по ступенькам проскакал мячиком рюкзак, в котором что-то радостно звенело.

– Вот видишь, не зря с тобой поехал, наверняка упала бы без меня, – вторая рука держала меня достаточно крепко и…близко, даже не собираясь ослаблять хватку.

– С вами не упадешь, даже если захочешь! – польстила я мужскому самолюбию, эскалатор дернулся и он прижал меня к себе еще крепче. Пока я решала проблему, сделать оскорбленный вид или нет, спуск закончился и проблема уехала вместе со ступеньками в свое бесконечное путешествие.

– Олег, не обижайтесь, но я прошу не ездить со мной до моего дома, – мы стояли на остановке автобуса вместе с запоздавшими парочками, – вы опоздаете на последний автобус, не сможете вернуться к метро, а у нас запросто можно найти себе ненужных приключений. Я бы не хотела чувствовать себя виноватой, если с вами что-то случится…понимаете?

– Лера, ты считаешь, что я не смогу доехать живым от твоего дома? – вопрос прозвучал так, как будто я усомнилась в его способности перейти улицу по зеленому светофору. – Это по меньшей мере глупо!

– Не надо, – положив ему руку на плечо, я постаралась сделать взгляд как можно более проникновенным, – ну зачем вам неприятности в чужом городе? Меня там знают, от остановки до парадной только дорогу перейти, это три минуты ходу. А если вы со мной поедете, как я узнаю, что с вами все в порядке? По закону стервозности запросто случится какая-нибудь неприятность и всю оставшуюся жизнь я буду чувствовать себя виноватой в этом…нет, давайте разойдемся здесь, честное слово, мне так будет спокойней!

На спецназовца или боксера Олег совсем не походил, да и я ничуть не кривила душой, говоря о своем беспокойстве за него в это время. Конечно, может быть он одним щелчком троих положит, но…проверять его на прочность мне не хотелось. Пальцы у него были изящные и длинные, такими не в морду бить надо, а на рояле играть…может, он на самом деле музыкант? Бросив взгляд на лицо, засомневалась в этом предположении – скорее, на мента похож, или на шулера карточного. Откуда всплыло последнее предположение, непонятно, но раз оно появилось, значит, были ему какие-то предпосылки. Например, внимательный, чуть прищуренный взгляд и общее выражение лица…

– Так и быть, уговорила, я посажу тебя на автобус, но завтра мы обязательно встретимся, – Олег что-то потянул из кармана рубашки, – а сейчас я хотел бы подарить тебе одну вещь.

– Спасибо, но мне не надо никаких подарков, – возразила я достаточно твердо, – что мне нужно, я могу купить себе сама.

– Лера, это совсем не дорогая вещь, если ты говоришь о стоимости, – на раскрытой ладони лежала достаточно простая цепочка с подвеской из теплого желтого камня в виде капельки, – она…приносит радость и мне будет приятно, если ты ее наденешь. Это особенный камень, потрогай, он всегда теплый, как солнце…попробуй поносить его хотя бы те дни, пока мы с тобой встречаемся, а потом можешь его снять, если захочешь.

Подвеска действительно была теплая наощупь, но я отнесла это к тому, что она лежала у Олега в кармане рубашки, хотя…ну конечно же, это селенит, я видела изделия из него на ярмарке «Мир камня» и запомнила, что о нем рассказывала женщина за прилавком.

– …это единственный камень, который всегда теплый сам по себе, он не просто держит тепло, он еще аккумулирует хорошее настроение и положительные эмоции, передавая их от одного человека к другому!

Понятно, что тетечка элементарно завлекала покупателей, но сейчас мне захотелось поверить в эту простейшую разводку и я подцепила пальцем нехитрое украшение с мужской ладони.

– Спасибо, дополнительная радость никогда не бывает лишней, – повесив на шею желтую капельку, я с удивлением отметила, что она по-настоящему теплая и покрутила ее в руке для достоверности.

– Ну как, чувствуешь, что она теплая? – Олег протянул было руку к своему подарку, но спохватился и отдернул ее. – Носи… если снимать не будешь, тогда хорошее настроение гарантировано! Это уже твой автобус?

– Да, – я всмотрелась в номер и кивнула, – еще раз спасибо за подарок! Пока!

Автобус уже отъехал от остановки довольно далеко, как я вспомнила, что мы не условились о завтрашней встрече и внутри пробежал неприятный холодок. Забыла спросить…так он и не настаивал, как вчера, а почему? Вроде бы все так хорошо было или я своим вывертом показалась…да ничего подобного, потом на эскалаторе та-ак обнял, что воспоминания о Лешике моментально улетели из головы, а еще эту подвеску подарил…это значит, что заранее купил? Правда, номер мобильника не брал у меня, но мы встречались на одной и той же лавочке, так чего менять привычки? Ладно, пусть все будет, как будет, после работы пойду на свою лавочку с пивом, а если он не придет, то и не надо!

Ленка принесла на обед йогуртовый торт и все остальные в отделе недоумевали, по какому случаю такой праздник. Я сразу смекнула, что явилось действительной причиной торжественного чаепития и прикинула про себя, сколько времени осталось до того момента, когда Ленка уйдет в декрет.

– Торт замечательный, свеженький такой, – пыхтела Вера Пална, накладывая себе второй кусок, – главное, что он без этого жирного крема, от которого потом только пить хочется!

– А я купила крем, – заявила Юля, – «скульптура» называется, итальянский, так теперь могу есть, что угодно! Мне Янка посоветовала, она как им стала мазаться, у нее сразу целлюлит пропал везде, а в аннотации написано, что если каждый день его применять, то результат виден уже через две недели.

– То есть, если этим кремом мазаться, то и тортики есть можно? – уточнила я с самым серьезным видом.

– Конечно, – убежденно заявила Юля, – я вот уже померяла себя и записала, сколько у меня где по объемам, а так надо делать каждую неделю и сравнивать, как уходит целлюлит.

– Юль, – задушевно поинтересовалась я, тыкнув Ленку в бок локтем, – а сколько крем стоил-то?

– Ну… – замялась она, – мне скидочку сделали, я там лосьончик еще взяла…

– Да ты не темни, – хмыкнула Фатеевна, – ты цену-то озвучь обществу, может, мы тоже побежим за таким чудо-средством и станем все худые, как Лерка после аварии! Лер, ты как, в одну штанину теперь влезаешь и от контролера за дверью прячешься? Хочешь, я тебе свою юбку французскую отдам, которая в черно-красную клетку, ты из нее себе три новые сошьешь!

Юбка у Фатеевны была обалденная, все бегали на нее смотреть, пока…пока хозяйка не перестала в нее влезать, демонстрируя всем лопнувшую молнию и вытянутые петли на поясе.

– Да ладно, – махнула я, – зачем мне три одинаковые юбки? Юлька, сколько за крем выложила, колись!

Помявшись, девица выдала нам такую цифру, что Вера Пална забыла про тортик, Ленка подавилась чаем, а я порадовалась, что подобная проблема у меня еще долго будет ниже плинтуса. Впрочем, где Юля нашла целлюлит у себя, мне тоже было интересно, но она застеснялась и сказала, что и так слишком толстая по сравнению с Виолеттой, которая у них на курсе служит образцом фигуры.

– Юль, может, проще было бы вообще не есть, а деньги, потраченные на крем, положить на сберкнижку, чтобы проценты наросли?

– Ты что, Лера, а целлюлит? – возмутилась Юля. – С ним-то как бороться?

Остатки тортика были справедливо разделены между всеми присутствующими и торжественно съедены.

Рабочий день уже заканчивался и в голову полезли мысли, надо ли мне идти на лавочку? Безуспешно погоняв их по углам, я вдруг поняла, что совершенно не хочу болтаться одна по городу и, несмотря ни на что, пойду на свою скамейку. Если Олег не придет, то просто посижу до сумерек, а уж потом поеду домой.

– Лер, ты что сегодня делаешь? – Ленка подцепила меня у самой лестницы, помахивая сумкой. Настроение у нее было хорошее, выглядела она прекрасно и я по-доброму позавидовала ей. – Слушай, я тут платье одно присмотрела, поехали со мной, оценишь. Вчера хотела тебя позвать, да ты ушла быстро, а сегодня Мишка на объект уехал еще днем, будет поздно, время есть по шопам походить! Я вот боюсь, что буду очень скоро выглядеть толстой коровой по сравнению со всеми вами…

– Да брось ты стонать, – одернуть приятельницу надо было незамедлительно, пока она не впала в очередную депрессию на предмет своей внешности, – Мишка-то знает, что скоро отцом станет?

– Знает, – Ленка счастливо улыбнулась и похорошела еще больше, – обрадовался, представляешь? Говорит, что ему все равно, кто у нас будет, мальчик или девочка, хоть двое сразу!

– Небось и не говорит, что ты толстая, – усмехнулась я, – верно?

– Ну, мало ли что они там все говорят, – обидчиво вскинулась она, – а женятся на худых! Что я, не вижу, как на таких, как ты, смотрят!

– Тебе бы мои проблемы, – проворчала я, впрочем, все же довольная ее мнением с одной стороны и упоминанием о тех, кто женится, с другой, – ты же с одним Мишкой живешь, а он, между прочим, тебя выбрал, а не этих стручкообразных, – неопределенно помахав рукой я изобразила Владиславу с Эделаидой и Ленка как-то очень хорошо поняла, о ком я ей говорила. – У вас нормальная семья, пусть и без штампов в паспортах, Настя и Мишка хорошо ладят друг с другом, мамаша живет отдельно…ну что тебе еще надо?

– Все, уболтала, – настроение у Ленки, только что упавшее, опять скакнуло вверх, как кенгуру, – но платье все равно надо посмотреть! Ну поехали со мной, я же одна ни фига не решусь ни на что!

За болтовней мы спустились к вертушке и вышли в холл, а я по пути все никак не могла решить проблему, ехать ли мне с Ленкой в магазин или уйти на скамейку в ожидании Олега. Выйдя на улицу, мы уже почти дошли до угла, как приятельница ткнула меня локтем в бок:

– Лер, а…это не за тобой мужик пришел? Чего это он на тебя так уставился?

– Добрый вечер, дамы, – Олег церемонно поклонился нам с Ленкой, пряча что-то за спиной, – Лера, я решил не ждать тебя на берегу, а подойти прямо сюда.

– Ле-ера, – удивленно протянула подружка, – а ты мне не говорила, что ты занята…Мужчина, а как вас зовут? Ах, Олег…очень приятно, Лена. Вы за Лерой, значит, пришли?

– Да, за Лерой. Вам это не нравится?

– Нравится…не нравится… – забурчала Ленка, искоса разглядывая его, – я еще не поняла, что вы за человек.

– Самый обыкновенный, – попытался он улыбнуться в ответ, – как и все.

– Плохое сравнение, мужчина, – тут же возмутилась приятельница, – надо быть не как все, а как сам…вечно вы чуть что, так сразу «я как все»!

– Лен, успокойся, ты чего взъелась-то? – дернула я ее за рукав. – Ну схожу я потом с тобой то платье посмотреть!

– Она обязательно сходит с вами, – сказал Олег тем серьезнейшим тоном, за которым, как правило, кроется тщательно скрываемый смех, – и все оценит по достоинству, а сейчас я все же хочу ее забрать с собой. Она очень интересно рассказывала мне о Петербурге вчера…Лера, а сегодня продолжишь?

– Вы знаете, Олег, мне вот очень интересно знать, а чего это вы так настойчиво к Лере клеитесь? – не сдавалась Ленка. – Понравилась, да?

– Понравилась, – совершенно серьезно ответил Олег, – надеюсь, что это для вас не звучит вызывающе?

– Нет, – Ленка дернула плечом, не желая оборачиваться на мои цыканья, – Лерка, отстань, дай сказать свое мнение! Так вот, Олег, мне бы очень не хотелось, чтобы она очередной раз разочаровалась в мужской части человечества и в вас лично. Уж больно вы ненадежные стали, сегодня вы есть, а завтра от вас одно воспоминание осталось…на фига вы нам, мотыльки ночные? Мы вот с Лерой в магазин собрались, а она мне про вас ни слова не сказала, как вы думаете, почему? Да потому что вы для нее никто, нет, извиняюсь, она для вас – никто, просто подходящий объект для приятного времяпровождения! И кого вы только ищете, не понимаю…Лерка, я что, не права? Ну возрази мне, если ты по-другому думаешь!

– Лен, ну перестань ты тут скандалы наводить, – попыталась осадить я разбушевавшуюся сослуживицу, – я и не собиралась никуда идти сегодня…

– Не собиралась, потому что не знала, придет он, – Ленка ткнула пальцем в Олега, – или нет. Все от него зависело, да? А у тебя свое мнение есть? Олег, мне бы очень хотелось знать, что вы хотите…

Страстный монолог был прекращен розой на длинном черешке, которую Олег преподнес Ленке с каким-то старомодным поклоном, от которого она просто потеряла дар речи и мигом сдулась, только хлопая глазами то на розу, то на моего незадачливого кавалера.

– В вашем положении нельзя так волноваться, даже если это волнение связано с вашей ближайшей подругой, – церемонно произнес Олег и поймал руку Ленки, приложившись губами к запястью. – Это может в первую очередь навредить вам…а что касается Леры, то могу обещать только одно – она для меня никогда не являлась просто подходящим объектом, как вы изволили выразиться. Прошу нас извинить…Лера, я ждал тебя…ты готова?

Я поймала совершенно ошеломленный взгляд Ленки, стоящей с шикарной розой в руках, прочитала в ее взгляде удивление и…собственный вопрос, а откуда Олег понял, что она в положении?

– Лерка, ты иди, ладно, – приятельница вдруг застеснялась, что ей было совершенно несвойственно, – извини, наехала на твоего Олега…чтоб они понимали чего…Ладно, пошла я тогда… – она помахала мне рукой с зажатой в ней розой и завернула за угол.

– Волнуется за тебя, – вывел меня из задумчивости голос Олега, – а зря. Ей нельзя сейчас так волноваться, ты могла бы ее предупредить! Пойдем, я рад, что встретил тебя…

– Судя по вашему настроению, Питер вам понравился, – мы шли не спеша по набережной Невы мимо Смольного и Олег то провожал взглядом проносившиеся мимо на огромной скорости машины, то рассматривал многочисленные речные трамвайчики, а мост Петра Великого явно произвел на него сильное впечатление. – Если бы мы шли здесь поздно вечером, то можно было бы полюбоваться подсветкой на мосту и на здании бывшего комбината. Не смотрите, что оно такое непрезентабельное с виду, вечером оно совершенно меняет свой вид после включения электричества. Дальше можем пойти вдоль Невы или свернуть в старую часть города…мне лично одинаково нравится ходить везде.

– Я не ожидал, что наши прогулки так поднимут мне настроение, – отозвался он, рассматривая панораму моста Александра Невского, у которого сейчас разворачивался очередной речной трамвайчик, полный пассажиров. – Погряз вот весь в делах, по сторонам посмотреть некогда бывало, а здесь все по-другому…такое чувство, что шел по дороге с глухими заборами по сторонам, смотрел только вперед, а сбоку вдруг калитка открылась. Заглянул в нее, а там другая жизнь, яркая, интересная…

– Наверное, ты слишком долго никуда не выбирался из своего Белово, вот и покрылся мхом раньше времени. Дом – работа, дом – работа, мы двигаемся по этому пути, не отвлекаясь ни на что вокруг. Чаще надо выбираться хоть куда-нибудь, например, уезжать в отпуск подальше от дома, в выходные брать семью и…просто за город, к друзьям…Вам проще, вы можете укатить на рыбалку, на охоту, вот в командировку – это тоже выход. Пусть эта поездка связана с твоей работой, но тут имеет смысл только смена обстановки. Одно только предчувствие дальней дороги чего стоит!

– А что в нем такого особенного?

– Ну как что? Сборы одни чего стоят, вещи надо приготовить и покидать в сумки, билеты-документы проверить, потом это необычное возбуждение перед дальней дорогой, поиск своего места в вагоне поезда, момент отчаливания от вокзала или взлет самолета…одно это настраивает на желание сдвинуться с места для встречи с новыми впечатлениями.

– Потом все равно надо будет возвращаться назад, а там ничего не изменилось, – Олег пожал плечами, – останутся только воспоминания о других местах, да и они со временем потеряют свою остроту.