Текст книги "И аз воздам (СИ)"

Автор книги: Ирина Чернова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 104 страниц)

– Пошли в твою комнату, – Лиенвир понял, что здесь не место и встал следом за Орвиллом, – там и поговорим. Орвилл?

– Идите, – тот резко развернулся и быстро вышел прочь, оставив нас одних.

– Чего это он, разозлился, что ли? – спросила я Лиенвира, но тот поглядел вслед и только пожал плечами.

– У него свои дела, Лерия, про которые не надо спрашивать лишний раз.

– Меньше знаешь, крепче спишь? – поведение хозяина было непонятным и от этого я чувствовала себя не в своей тарелке.

– Что-то вроде этого, – мужская рука аккуратно подхватила меня под локоть и повела к лестнице на второй этаж, куда не так давно ушел и Орвилл. – Давай я все же поддержу тебя!

– Как я понимаю, ты хочешь поговорить о…волосах, – начал Лиенвир, когда мы вошли в мою комнату, – но тебе это неприятно.

– Неприятно ходить с лысиной, – вздыхай-не вздыхай, а начинать разговор придется, иначе так и останусь в полном неведении относительно своей внешности. – Что меня ждет? Рубца нет, я уже все ощупала, но и волос тоже, Катарина сказала, что там только пух какой-то…скажи, что-нибудь можно с этим сделать? Спина не болит, а ведь с ней было больше мороки, верно? Мне уже сказали, что ты постоянно проводил все время около меня…чтобы за десять дней поправить сломанный позвоночник, надо быть почти всемогущим! Неужели проблема с волосами оказалась сложней выправления позвоночника? Я не в обиду тебе говорю и не в упрек, может быть, восстановить волосы действительно сложнее, чем позвоночник? Я же ничего в этом не понимаю, но…я так боюсь, что мне всю оставшуюся жизнь придется ходить со сколотыми волосами и следить, чтобы не было видно ничего…Лиенвир, пожалуйста, ну скажи…у меня и так не шибко много на голове, а теперь и вовсе стало… – от жалости к себе я чуть не заревела, представив, что лысина вдобавок решила разъехаться во все стороны.

– Лерия, Лерия, перестань травить себя и меня, – он закинул ногу на ногу и вальяжно устроился в широком мягком кресле, – я действительно сделал все, что мог, раз обещал! Спину было восстановить значительно труднее, чем волосы, поверь, но я должен был довести этот процесс до конца, чтобы быть уверенным в результате. Сейчас я в нем уверен, раз ты уже переключилась на свою внешность…только не начинай лить слезы, хоть это и самое лучшее женское средство убеждения, в данный момент оно совершенно не к месту! Давай пока я все же посмотрю твою спину…не потому, что не уверен в результате, а для очистки совести. Снимай платье и ложись на кровать, я должен быть уверен, что с этой проблемой у нас все закончено!

На этот раз я быстро стянула балахон, выданный мне в Арсворте, и легла на живот, ожидая прежних ощущений уколов и смены горячих волн. Вопреки ожиданию кольнуло только пару раз, зато теплая волна расслабила спину и скрутилась где-то в районе седьмого шейного позвонка в маленький кулачок.

– Все нормально, – успокоил меня Лиенвир, – то, что ты чувствуешь, особого вреда не принесет. Надо побольше двигаться, наклоняться во все стороны, по утрам и вечерам крутить головой и тогда ты будешь вообще избавлена от подобных ощущений. Но если желаешь, то шею я немного посмотрю. Если согласна, то терпи, будет больно!

– Согласна, – приготовившись к чему-то неприятному, я сжала кулаки и сцепила зубы, но…а где обещанная боль? Поломило так, как бывало при долгом сидении за компом на работе без перерыва на обед, но на это я вообще не обращала внимания никогда! Может, и со спиной тоже ничего страшного не было?

Лиенвир работал пальцами как заправский массажист, пройдя не только шею, но и опустившись на лопатки, откуда «росли крылья», как говорила Ленка, то и дело прося меня размять ей больное место. Я готова была лежать так сколько угодно, но он приложил ладони к тем местам, где только что разминал и резко отдернул их с глухим звуком.

– Все, можешь подниматься, – скомандовал он, отойдя к окну, – я уже посмотрел. Все в порядке, жить будешь…с удовольствием.

– До сих пор не верю, что у меня больше не будет никаких болей, – я побыстрее натянула платье, пока он стоял, отвернувшись к окну. Хоть он и лекарь, но все же…

– Хочешь проверить? – Лиенвир улыбнулся, показав такой же ровный ряд белых зубов, как и Орвилл. – Что будешь делать, прыгать, бегать, танцевать? Последнее особенно рекомендую. Не веришь?

– Верю, честное слово – верю! И бегать буду, и прыгать, вот насчет танцев не знаю, но мне и первых двух хватит, С завтрашнего утра и начну!

– Танцевать надо обязательно, – доброжелательная улыбка Лиенвира была так красива, что я поневоле засмотрелась на него, – теперь о волосах. Не делай сразу скорбное лицо, улыбнись, это тебе идет гораздо больше. Сейчас тебе кажется, что там ничего нет, кроме…пуха, как ты сказала, но это совсем не так. Волосы уже растут, только это происходит медленно, а ускорять процесс я не хочу. Честно говоря, устал, но моего вмешательства уже не требуется – надо лишь немного времени, чтобы корни усилились и все постепенно войдет в норму. Зря ты расстраивалась, я всегда выполняю свои обещания, а если не могу сделать, то и обещать не буду, запомни! Ну что, больше не будешь терзать меня и себя?

– Нет, не буду, – я шмыгнула носом и потрогала кожу под заколкой, а вдруг они не захотят расти, когда Лиенвир уедет?

Мужчина наблюдал за мной и наверняка от него не ускольнула смена настроений и эмоции, потому что он покачал головой в знак неодобрения.

– Лерия! Ты мне веришь? Тогда не лазай постоянно руками по голове, а то выпадет все, что выросло! – произнес он деланно грозным голосом и я испуганно отдернула руки, ойкнув при этом. – Да, я сделал тебе еще один подарок…увидишь его чуть позже…не скажу, и не проси! Но тебе понравится, я уверен.

– Лиенвир, – мне не хотелось чувствовать себя злостной должницей, – я тебе очень благодарна за все, только вот чем отплатить тебе за все, даже не представляю, но я постараюсь при первой возможности…

– Не клянись, – перебил он, – просто живи. Я старался для этого.

Разговор зашел в тупик и надо было срочно спасать ситуацию, пока она не стала патовой для нас обоих.

– А как ты стал лекарем, да еще таким…известным? То, что ты делаешь, в моем мире сродни чуду и у нас еще не скоро будут вот так же лечить людей, поднимая их буквально со смертного одра или с инвалидного кресла. Ты же можешь распознавать болезни, не делая никаких анализов, это тоже сродни волшебству по крайней мере для меня! Вот просто так ты положил ладони и определил, что у меня с позвоночником внутри, а уж про рубец на голове я тем более не говорю, у нас их не удаляют, где бы они не находились. Нет, я понимаю, что это все магия, но остальные-то это не могут сделать, а ты можешь!

– Лерия, давай-ка пойдем в гостиную, там и поговорим, если у тебя есть на это желание и силы, а то сидеть вдвоем в твоей спальне… – он кривовато усмехнулся.

– Вот она налицо – разница в мировосприятии, – посетовала я, открывая дверь в коридор, – у нас нет такого количества комнат, чаще всего мы сидим на кухне за разговорами, а одна комната у нас и спальня и гостиная и столовая, причем и в голову никому не придет говорить, что посидев с хорошим знакомым наедине, я себя скомпрометировала. Ладно, ладно, не буду насаждать свои порядки, – замахала я свободной рукой, предупреждая его возражения, – раз уж тут так принято, буду жить по вашим правилам! В какую гостиную пойдем?

– Давай вот сюда, – двустворчатая дверь была предусмотрительно распахнута передо мной и я едва сдержала смех – в этой самой гостиной я отбивалась когда-то от Райшера! – Сейчас я попрошу Никомуса принести нам вина…не возражаешь?

– Ох, нажрусь я от души на халяву, – пробормотала я тихонечко, покивав головой в знак согласия, тем более, что меня вдруг заинтересовал озвученный вопрос, а как оно действительно происходит?

– Поначалу я и не думал даже о возможности стать целителем, – рассказывал Лиенвир, разлив по бокалам легкое прозрачное вино с пузырьками, – для молодых парней это не считалось престижным и интересным. То ли дело возможность использовать свой резерв, а еще лучше – силы, разлитые в окружающей нас природе! Есть постоянные источники сил, у которых может подпитаться любой мало-мальски знающий маг, есть силы стихий, которыми могут пользоваться только те маги, которым они подчиняются…была у нас такая игра, кто больше зачерпнет силы из источника. Чем больше запас, тем ты сильнее.

– А как управляться с такой…силой? – мне больше хотелось заменить «силу» на «энергию», но в этом языке не было такого понятия. – Если принять внутренний резерв, хоть я и не очень представляю себе, что это такое, за условную единицу, которой хозяин может управлять только потому, что родился с ней, то как он будет управлять двумя, тремя или пятью единицами? Вдруг она выйдет из-под контроля и что тогда?

– Вот ты сразу уловила суть проблемы, а мы по молодости никак не могли понять, почему за подобные игры нас наказывали наши наставники, пока не случилось несчастье с одним из студентов – он решил зачерпнуть слишком много силы и не справился с ней. Его буквально выжгло изнутри, осталась одна оболочка, а по сути дела это был уже не человек. Мы поначалу не поняли, что произошло с ним на самом деле, он играючи отбил все наши атаки, а потом вдруг перестал на что-либо реагировать. Стоит, вроде и смотрит на всех, а глаза пустые и на лице – никакого выражения, как будто все стерто. Я думал, что такого не бывает, чтобы лицо было совершенно безжизненное, но эта картина врезалась мне в память навсегда. В тот момент мы еще не понимали всей серьезности происшедшего, кто-то веселился, кто-то развернулся и ушел, а я удивился такой смене выражения и подошел к нему ближе, заглядывая в глаза. Вот что ты видишь в чужих глазах, Лерия?

– Что угодно могу увидеть – боль, гнев, любопытство, радость. У нас говорят, что глаза – зеркало души, значит в них отражается все, что таится глубоко внутри каждого из нас, как бы мы не старались это спрятать от окружающих.

– Тогда ты понимаешь, что в тот момент я просто испугался, увидев в чужих глазах полную пустоту. Я не поверил своим глазам и почему-то взял его за руку…и не ощутил ничего, ни тепла, ни силы, ни желания. словом, никаких эмоций, как будто я потрогал статую во дворе Академии! Был живой человек, радовался, скучал, пытался быть во всем первым, ссорился с нами и мирился, а вдруг разом стал пустышкой, в куске дерева было больше воспоминаний, чем в нем. Я отшатнулся, испугавшись, но в молодости показывать страх нельзя, поэтому я никому ничего не сказал, а решил проверить свои ощущения на ком-либо еще. Просто проверить, больше ничего! Подошел к еще одному парню и сделал вид, что хочу потянуть его за собой…наверное, в тот момент все мои чувства были настолько обострены, что я как будто вошел в него и с ужасом и радостью ощутил все то, что и он – что он боится подойти ближе к Берни, так звали того, кто стал пустой оболочкой, что у него болит живот, что ему вся эта затея с зачерпыванием силы не нравится…это длилось долю мига, но я это все ощутил, как свое. Странно, раньше у меня такого не было и я заинтересовался, что такое со мной произошло. Спрашивать можно было только у наставника в Академии и он направил меня к мэтру Ардану, известному целителю, преподающему у нас. Он-то и пояснил мне, что у меня есть особый дар, точнее, зачатки, которые надо развивать, чтобы со временем из меня получился такой же целитель, как и он сам. Мне показалось это недостойным мужчины, то ли дело – боевые маги, и я отказался заниматься с мэтром Арданом. Отказался… – с горечью повторил он и единым махом опрокинул весь бокал вина в рот.

– А потом пожалел об этом, но было уже поздно? – подобный вывод напрашивался сам собой. – Боевые, конечно, посолиднее будут…здесь так часто вооруженные конфликты происходят?

– Бывает и такое. Границы хоть и охраняются, но полностью закрыть их никогда никому не удавалось, поэтому всех выпускников в обязательном порядке отправляют туда. Получается хорошая практика для применения своих знаний. Потом, разумеется, бОльшая часть возвращается в королевство, пристраиваясь на подходящие должности.

– Понятно, – упоминание о военных конфликатах оказалось не столь страшным, крупномасшатбной войны в обозримом будущем не предполагалось и можно было спокойно вздохнуть. – Огнем и мечом у вас поголовно не уничтожают окружающих, после обязательной службы на границе используете свои боевые знания в мирных целях?

– Когда-то именно эта сторона магии была востребована больше всего, – пожал плечами Лиенвир, – потому и название сохранилось до сих пор. Сейчас можно было бы назвать этот факультет общемагическим, но все уже привыкли к старому наименованию и вряд ли захотят менять устоявшееся. Другое дело, что предметы во время обучения первые три года у всех одинаковы, а потом идет специализация по силам и интересам.

– Наша учеба построена точно также, разве что мы корпим над учебниками сами и магии у нас нет…а жаль! Но ты остановился на том, что не пошел в ученики к известному целителю, – напомнила я о теме разговора.

– Да. Я приехал домой на каникулы, мне казалось, что весь мир лежит у моих ног, потому что я молод, здоров, я учусь в престижной Академии и у меня впереди только светлое будущее. Мы поехали кататься верхом, я и мой друг. Сверт не был магом, но это не мешало нам дружить в детстве и я с радостью встретился с ним и в тот приезд…мы отъехали довольно далеко от дома, целый день провели на озере, а когда стали возвращаться, погнали лошадей вскачь…как произошло, что он задел ветку дерева и упал? Он всегда был прекрасным наездником, куда более лучшим, чем я…он упал, его лошадь ускакала одна, а я посмотрел и не увидел ничего страшного, да и сам Сверт не жаловался ни на что. Сколько у нас в детстве было таких падений? Наоборот, он еще посмеялся над своей неуклюжестью и утешал меня. Мы пошли дальше медленным шагом, обсуждая по пути то, что волновало обоих – учеба, девушки, лошади…Сверт крепился, но ему становилось все хуже и я это заметил, он побледнел, потом сказал, что приляжет отдохнуть и дождется, когда я приведу помощь из Бейворта. Он еще уговаривал меня ехать верхом, а не взваливать его на мою лошадь и я согласился, решив, что это будет гораздо быстрее. Я даже не посмотрел его, как когда-то смотрел Берни, только попрощался и поскакал в Бейворт. Когда я вернулся с повозкой за ним, он был уже мертв…Я не мог в это поверить, почему, что произошло, он же ничего не говорил, что у него что-то болит! Глаза у него так и остались открытыми…нет ничего более страшного, чем смотреть вот в такие мертвые глаза и ощущать свою вину за то, что ты жив и не смог помочь другу.

– Судя по твоему рассказу, у Сверта был разрыв селезенки после неудачного падения с лошади, – осторожно предположила я, вспомнив похожую ситуацию в одном из фильмов. – Но если ты не врач…лекарь, целитель, то откуда ты мог об этом знать? В моем мире тоже были похожие истории…

– Если бы я не боялся насмешек и не потакал своим юношеским комплексам, Сверт был бы жив, поэтому вина за его смерть лежит целиком на мне и ни на ком более, – Лиенвир сказал это так, что отбил всякую охоту поколебать его мнение. – Это произошло уже давно, но я помню все до мельчайших подробностей до сих пор. Он мог бы уже иметь взрослых детей, по крайней мере у него была девушка, которая ему нравилась и он пользовался у нее взаимностью. Меня никто не обвинял в его смерти, но я сделал это сам…а потом ушел с факультета и сам обратился к мэтру Ардану с просьбой быть моим наставником. С тех пор никакие насмешки для меня не имеют значения, потому что я понял главное – надо уметь во-время принять нужное решение, не оглядываясь ни на чье мнение.

– Разве над тобой смеялись? Подначивали? Брали на «слабо»? – поверить в подобное мне было трудновато, да и тем более, если дело происходило в некой магической Академии, то они же там очень быстро определяют, кто на что способен! Это у нас полжизни можно искать свое призвание…

– Лерия, ты как-то очень неверно представляешь себе действительность…нашу действительность, – поправился Лиенвир, отрешенно глядя куда-то в стену над моей головой, – если рассказать, что говорили мне мои бывшие сокурсники… – он усмехнулся, вспоминая далекое прошлое, – пожалуй, самым слабым было обвинение в трусости и неумении управлять собственным резервом. Для меня в те годы не существовало ничего страшнее этих слов, пока я не перешел к мэтру Ардану. Им всем было этого не понять, а жалел я только, что она…тоже не поняла, как это обидно не звучит. Жаль, – вздохнул он, – когда-то она понимала меня едва ли не лучше чем я сам, а потом – как отрезало!

– Жалеешь о ней до сих пор?

– Нет, не жалею. Это прошло уже давно, за той чертой остались многие, с кем я раньше дружил, со мной вместе через нее перешагнул только Орвилл. Не сразу, конечно…Ему тоже понадобилось время, чтобы понять мое решение, но остальные даже не составляли себе труда хотя бы поговорить со мной. Они стали меня презирать, – голос потерял все прежние эмоции и стал равнодушным, – но меня это уже не трогало. А то, что Крайден был единственный, кто понял меня и не осуждал, поддерживало в трудные минуты. – Помолчав, добавил, – Вельда уже давно подписала брачный контракт, у нее прекрасный муж и трое детей, а я рад, что она нашла себя и счастлива в браке. Давай выпьем за тех, кто поддерживает нас, – Лиенвир разлил оставшееся вино по бокалам, – у тебя есть, за кого поднять руку?

– Конечно, – я вспомнила Ленку, маму, Юрика, Сергея, всех тех, кто помогал мне держаться в эти последние полгода… – конечно, есть! Эти люди остались в моем мире и я им очень благодарна за помощь и поддержку. И вам обоим, тебе и Орвиллу…тогда и за вас тоже, да? Ты молодец, Лиенвир, проявил характер, наплевав на чужие насмешки и неприязнь, зато теперь к тебе в очередь стоят все, даже те, кто раньше травил тебя в Академии, а ты признанное светило и можешь гордиться собой вполне заслуженно. Лично я очень рада знакомству с тобой…хочешь, я немного тебя развеселю?

– Ну попробуй, – взгляд неожиданно стал тяжелым и я поспешила уткнуться в бокал с вином.

– Я очень много читала у себя дома и как-то раз мне попался один интересный рассказ. Назывался он «Человек, у которого болел компрессор». У вас нет развитых технологий, как у нас, поэтому понятие «компрессор» тебе ни о чем не говорит…это такой агрегат, который присущ лишь механизмам, как, скажем, колесо может быть лишь у телеги, а не у человека. Это понятно? Ну так вот, рассказ был фантастический, то есть..

– Это я понял, – Лиенвир слушал внимательно, – что такое вымысел я представляю очень хорошо.

– Прекрасно! Тогда суть рассказа в том, что жил один врач…ну, целитель, и его друг изобрел ему такой прибор, который он подключал к больному и к себе, а потом в своем организме чувствовал то же самое, что и больной. Ставить диагноз в этом случае было проще простого – целитель чувствует, что у него болит печень или першит в горле, это помогает безошибочно определить, что за болезнь у пацента. Прибор ему понравился, время на прием каждого больного резко сокращалось, а на лица больных этот целитель и вовсе перестал смотреть…раз-два-три, подключил прибор, определили болезнь, выписал лекарство…вот и вся недолга! Его другу это не понравилось и он решил заставить этого целителя обращать внимание на больных…он послал к нему робота, это человек, только механический, искусственно созданный с помощью техники в моем мире, типа ваших вилтов. Вот пришел к нему на прием этот робот, его подключают к прибору и у врача внутри шибает разряд тока, потому что у робота не в порядке компрессор!

– А на самом деле такого компрессора у человека нет? – Лиенвир на минуту задумался. – Для чего ты мне это рассказала?

– Не знаю, почему-то в памяти всплыло именно это, – допив оставшееся, я аккуратно поставила бокал на стол, – наверное, пора спать.

– Пошли, я провожу тебя до твоей комнаты, – Лиенвир подхватил меня под локоть, – заодно и попрощаемся. Завтра…нет, уже сегодня утром я уезжаю в Делькор.

– Счастливо добраться, – споткнулась я на пороге гостиной, – было интересно пообщаться!

– Пожалуй, я понял, о чем был твой рассказ, – мужчина задержал меня на пороге спальни, – надо смотреть в лицо, тогда будет правильный…диагноз, так?

– Так, – спать хотелось неимоверно и глаза закрывались, как смазанные клеем, – завтра я тебя уже не увижу, тогда до свидания!

– До свидания, – Лиенвир неожиданно поцеловал мне руку, – Лерия, я тоже очень рад знакомству с тобой. Ложись, тебе надо отдыхать, это мы с Орвиллом не можем позволить себе расслабиться…спокойной ночи!

Мне показалось, что где-то рядом сухо щелкнула дверь, но скорее всего, это была только игра воображения.

– Доброе утро, Орвилл, – спустившись в столовую я окинула взглядом огромный стол, во главе которого восседал сам хозяин, меланхолично ковырявшийся в тарелке. – Нету здесь будильника, вот и проспала…

– Доброе утро, Лерия, – вежливо кивнул он, – если надо встать пораньше, попроси Катарину разбудить. Как самочувствие?

– Прекрасное! – Не дожидаясь никого, я положила себе что-то привлекательное в тарелку и пыталась распробовать это на вкус. М-м, а неплохо тут питаются…вроде паштет какой-то с утра подают! Дома я довольствовалась сухой овсянкой с чаем… – Шикарный тут стол с утра, – похвалила ассортимент от души и потянулась за кувшином, – что там?

– Почти то, что у тебя дома называют чаем, – Орвилл налил темно-коричневую жидкость в бокал и от нее пошел пар, – это листья инты, попробуй и оцени.

– Ну да, похоже, – вкус был чуть терпковат и к нему надо еще привыкнуть, – может, его надо разбавлять или подслащивать?

– Возможно. Я пью его таким, как есть, он хорошо помогает проснуться по утрам, – тон разговора был безукоризненно вежливым и ровным, – особенно когда поздно ложишься или засидишься с друзьями. Лиенвир уехал рано утром, передавал тебе наилучшие пожелания.

– Спасибо, – было приятно, что обо мне помнят, пусть и в таком виде, – надеюсь, он благополучно доберется до столицы.

– Думаю, что он уже давно добрался туда, если только по пути не завернул к кому-нибудь…да, сегодня тебе должны начать шить платья, ну что тебя так удивляет?

– И…много собираются шить? – А действительно, сколько их будет? На фига мне платья в большом количестве, если только…нет, надо потом поговорить об этом, за ужином, например! – Чем это не устраивает общество? – Я демонстративно оттянула ткань на своем балахоне.

– Это… – Орвилл поморщился, – не то, что тебе подходит. После завтрака снимут мерки, к вечеру прикинут, что получается. Тебе надо иметь хотя бы пару платьев…ты забыла, что брюки у нас не носят?

– Нет, не забыла, – упирать на свое «хочу» было бесполезно, здесь другие устои и правила, – надо, значит надо. Надеюсь, платья будут не розового цвета?

– А ты какой предпочитаешь?

– Пестренький, – хихикнула я, – зелененький, голубенький…мои пожелания учтутся?

– Безусловно. Что будешь делать сейчас? – Крайден смотрел в окно, за которым ярко светило солнце и понять, о чем он думает, было невозможно.

– Гулять пойду…и не говори, что в этом платье гулять нельзя! – по большому счету мне было на это наплевать, платье и платье, у нас и похуже носят, но вдруг тут такое нельзя…

– Далеко?

– Ну что ты, – убеждение в голосе было настолько правдоподобным, что я и сама поверила в это, – до деревни и обратно! – Не будем расстраивать хозяина, пущай себе корпит над делами!

– Хорошо, – Орвилл отодвинул тарелку и встал из-за стола, – я пошел работать. Лерия, не забудь, что ты только вчера встала с постели.

– Ну конечно, – заверять надо так, чтобы самой быть убежденной во всем, – куда же я пойду одна?

Интересно, у них тут дамы поодиночке не ходят или не ходят в принципе пешком? Несмотря на все предупреждения, топтаться на отрезке длиной в километр я даже и не собиралась. Смотреть там не на что, деревни все похожи друг на друга, где бы они не находились, а ловить на себе любопытные взгляды было попросту некомфортно. Лучше я пойду по дороге пройдусь, пяток километров отмеряю вправо-влево да вернусь, за великими делами Крайден и не заметит ничего, а я пошевелю мозгами на досуге о себе и своем бытие, заодно и окрестности посмотрю для интереса.

Окрестности оказались очень даже неплохи, в чем я и убедилась самолично, выйдя из ворот Арсворта и повернув налево. Кто его знает, зачем я туда пошла, возможно, захотелось поглядеть на окружающий ландшафт – именно в этом направлении полгода назад мы и начали с Орвиллом свой совместный путь. Тогда я ничего не разглядела, было слишком страшно и больно, а теперь можно с чистой совестью восполнить этот пробел!

Дорога шла вдоль лугов, которые то и дело разбавлялись перелесками или небольшими островками деревьев, весело светило местное солнце и настроение было самое наилучшее. Дожди, видимо, здесь были нечасты, потому что грязных луж мне практически не попадалось, разве что мешали небольшие камни, о которые я иногда спотыкалась, когда обдумывала очередной вопрос…а вопросов этих было очень много! Большую часть из них я предполагала задать Орвиллу в самое ближайшее время, например, во время сегодняшнего ужина. В самом деле, как, например, быть с тем фактом, что меня ну очень интересует собственная судьба – что будет со мной здесь дальше? Теплилась надежда, что после окончательного выздоровления мне торжественно пожмут руку и…отправят назад. Или не отправят? Может, путешествия между мирами вовсе не такая уж и фантастика, а Дайлерия этого просто не знала? Скажем, это были закрытые изыскания, а она рылом не вышла для них!

Идя по дороге нормальным прогулочным шагом, я и не заметила, как приблизилась к холмам, по которым дорога поднималась вверх. Было уже жарко, но я упрямо двигалась вперед, пока не дошла до того самого места, где у нас с Орвиллом была первая остановка. Ну точно, вот тут я лежала на дороге, а он копался в мешке Дайлерии, выискивая в нем тот ошейник…отсюда, сверху, очень хорошо были видны всадники с Деннелем во главе, следующие за нами по пятам. Я походила по дороге, присела на обочине и бездумно подставила лицо яркому солнцу, вспоминая давно прошедшие события. Снова был такой же теплый день, жужжали насекомые и дул бесконечный ветер в холмах…

Сидеть с задранным подолом, когда на дороге ни души, можно было хоть до темноты, но оставался еще обратный путь. Похоже, что позагорать в купальнике сегодня мне явно не удастся – для этого мира вид девушки в бикини, загорающей в придорожной траве может стать источником самых различных историй. Для подобного времяпровождения надо будет поискать другое место, например, пустынный берег какого-нибудь дальнего озера или речки. Я уже собралась уходить, но внимание привлек металлический блик, появившийся и пропавший через долю секунды на дороге. Интересно, чтобы это такое могло быть? Поковырявшись в сухой пыли и твердой поверхности дороги, я через некоторое время стала обладательницей блестящего шарика с крошечным ушком, за которое этот шарик можно было подвесить…например, на цепочку вместо кулона. Диаметр шарика не превышал размеров наших 5–7 миллиметров, а вот назначение сего предмета оставалось загадкой. По-моему, тогда Орвилл вывалил из мешка Дайлерии все, что там было, прямо на дорогу и этот шарик – одна из ее разработок, вот только понять бы, какая и для чего? Поломав голову над этим, я решила спросить обо всем самого Орвилла при случае, прицепила шарик на цепочку и…забыла о нем.

В Арсворт я заявилась уставшая, голодная и в прекрасном расположении духа. Было самое время принять душ, но в этом мире пока такие радости не предусмотрены, поэтому пришлось удовольствоваться умыванием из маленького квадратного бассейна в саду, а уж потом идти в дом.

– Госпожа Валерия, – Катарина поймала меня на лестнице, – а я как раз пошла вас искать!

– Что случилось?

– Так хозяин приказал вам платья сшить, – девушка явно придавала этой проблеме гораздо большее внимание, чем она заслуживала, и начала частить еще быстрее обычного, – я вам ткань принесла, посмотрите, а еще у нас есть…ну, если вам вдруг ткань не понравится, или цвет…или не хватит ее на то, что вы захотите…можно и примерить кое-что из тех нарядов, что были сшиты на… – она поперхнулась, но справилась с собой, – они совсем-совсем новые, их даже не одевал никто ни разу, так и висят себе…вы посмотрите, вдруг вам что приглянется?

– Платья эти, – начала я весьма раздраженно, поскольку пока что получила от длинного подола только массу неудобств, – какая разница, в чем я тут хожу? Ну ладно, раз другой альтернативы нет, будем ходить в этих ваших… – на память пришло воспоминание, как я-Дайлерия примеряла платья перед приемом. – А почему бы и нет? Давай, пошли примерять-выбирать, – и Катарина обрадовано заспешила показать дорогу.

С длинной юбкой я намучилась во время прогулки преизрядно, поскольку она то и дело путалась в ногах, когда я ускоряла шаг, а пару раз даже умудрилась наступить на подол и не свалилась в дорожную пыль по чистой случайности. Бегать в таком платье будет весьма затруднительно, как и подыматься по лестнице…ох, черт подери, ну вот опять едва не шмякнулась прямо на ступеньки! Стоило на секунду замешкаться и подол балахона моментально попал под ноги, с треском отрываясь от верха…

– Ох ты, госпожа Валерия, – Катарина не могла понять, почему это платье вдруг отметилось здоровенной дырищей на животе, – видать, там ткань совсем плохая была…

– Не ткань плохая, а я, все забываю подол поднимать, когда по лестнице иду! – вспомнила свои брючки, в которых я почти постоянно ходила дома и еще раз пожалела о здешних порядках.

Игра в принцесс мне надоела на исходе первого получаса, когда закончилось рассматривание предложенных готовых моделей и попытка пристроить их на себя. Поскольку выкроек здесь не существовало, подгонка осуществлялась прямо на фигуре, для чего надо было стоять…ух, как только здешние мадамы это выдерживают? Я давно уже была согласна на любые вырезы, кружева и складки, лишь бы это мученье побыстрее закончилось, но Катарина с Беритой крутились вокруг, шустро орудуя то ножницами, то иголками, не давая сделать ни шагу из комнаты.

– Катарина, я вот интересуюсь, а платья всегда только шнуруются сзади? – вопрос поставил девушек в тупик, они посмотрели друг на друга, на платья, на меня и снова друг на друга. – Ну так что, других вариантов нет?

– Ну вообще-то нет, – Берита помялась, вопросительно глядя на Катарину, – если шнуровка будет спереди, то некрасиво будет на груди…да и талию тонкой не сделать никак! А чем она плоха, шнуровка-то? Когда она сзади, то ее не видно совсем…