Текст книги "Звезда Ворона (СИ)"

Автор книги: Илья ле Гион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 76 страниц)

– Ты так думаешь? – спросил старик, внимание которого было сконцентрировано на еде. Он с интересом изучал лепешку, которую, по-видимому, пробовал в первый раз. – А ты оглянись вокруг, и присмотрись хорошенько. Разве твои пресловутые камни устояли против песка?

Арк угрюмо оглядел руины.

– Просто его много, вот и все дела. – в конце концов ответил он. – Песка много, вот он и победил камни. Ты снова говоришь глупые слова, старик. Если бы люди не оставили свои дома, а боролись бы, то тогда это место не поглотила бы пустыня.

– А мне кажется, что люди как раз потому и ушли, что не смогли побороть песок. – упрямо ответил старик. – К тому же, песок – это и есть камни, только очень маленькие. И это еще раз доказывает, что не все большое может победить маленькое.

– Но ведь из него ничего не построить! – гнул свое Арк. – Из таких маленьких камней не построить крепость!

– Стены Фераса были построены из песка. – лукаво улыбнулся старик.

На мгновение глаза Арка расширились от удивления, он даже привстал, словно хотел расспросить про это поподробнее, но затем сник, и со злым бессилием швырнул оставшийся у него в ладони песок обратно на землю.

– Были… Не такими уж и крепкими они были. Их разрушило железо, как я и говорил. – со злобой сказал он.

– Из песка рожденные, они вновь стали песком. – с грустным смешком сказал старик, отправляя в рот очередной кусок лепешки.

– И тебя это не злит? – немного умерев свой пыл, шепотом спросил Арк, так как рядом проходил один из солдат. – Твой дом разрушили, а ты так спокойно про это говоришь. Ферас был самым красивым городом, который я видел.

– Конечно, я опечален падением Фераса. – с задумчивой грустью в голосе сказал старик. – Но ты не прав, мой дорогой юный приятель, утверждая, что мой дом разрушен. – сказав это, он обвел взглядом железные прутья. – Например, сейчас эта клетка стала моим домом.

Услышав его слова, Арк снова вскочил на ноги и со злостью посмотрел на старика, который продолжал как ни в чем не бывало жевать сухую лепешку, отрывая от нее по небольшому кусочку.

– Как ты можешь называть эту клетку своим домом?! – возмущенно проговорил он. – Дом – это там, где тепло, вкусная еда, родные люди. Это там, где уют.

– А мне и здесь довольно уютно. – спокойно ответил старик. Похоже, ему даже доставляло удовольствие дразнить паренька. – Как ты и сказал, тут совсем не холодно. Еда, пусть и не такая вкусная и питательная, к какой я привык, но по крайней мере она есть. И все мои родные тоже тут. – он обвел рукой других ферасийцев, которые сейчас пододвинулись поближе к огню. Дети сидели, просунув ноги сквозь решетки, и беззаботно болтая ими, словно это была какая-то игра. Тех, кто был помладше, матери взяли на руки, и показывая пальцем на огонь, что-то шептали им или тихонько напевали на ухо успокаивающие мелодии, покачиваясь из стороны в сторону.

Арк обвел клетки взглядом, и снова сел рядом со стариком, облокотившись о железные прутья спиной. – И что, ты планируешь всю жизнь провести в рабстве, как скот? – спросил он, уже более спокойным тоном.

– От моей жизни, как и от этой дивной лепешки, остался лишь сухой и черствый кусочек. – ответил старик, отправляя в рот последний ломтик хлеба. – Но я, конечно, не желаю, чтобы кто-либо жил в рабстве. Придет время, и мой народ вновь вернется в эти земли, как и много раз до этого.

– Но ведь твой город разрушили. – сказал Арк.

– Ну, я бы так не сказал. – усмехнулся старик, и похлопал широкой ладонью по сумке с тубусами, которая лежала у его ног.

Арк перевел взгляд на сумку.

– Это карты? – оживленно спросил он, поворачиваясь и вставая на колени рядом с клеткой.

– Да, тут есть пара карт. Но в основном это схемы и чертежи. – ответил старик.

– Чертежи города? – догадался Арк.

Увидев уверенный кивок ферасийца, мальчик настороженно оглянулся по сторонам. Убедившись, что рядом нет солдат, которые могли бы его услышать, он шепотом проговорил:

– Я могу спрятать их. Когда вас привезут в Ашур, то отнимут все, что вы взяли с собой, уж поверь мне, я уже много раз это видел. Но я знаю людей, на которых можно положиться. Они сохранят твои свитки. Ашурийцы безмозглые варвары, которым наплевать на остальные народы. У них нет своей культуры, и поэтому они забирают все лучшее из чужой, а потом искажают это, превращая в уродливое месиво из железа и золота.

– Будь я таким же молодым и бравым, как и ты, мой дорогой Арк, то без сомнений захотел бы увидеть, что из всего этого вышло бы. Присваивать и изменять – это тоже часть культуры и традиций… варваров, как ты, по своей недальновидности, решил назвать их. – сказал старик. – Но, к сожалению, сейчас не то время, чтобы постигать культуру других народов. Я буду очень признателен тебе, мой храбрый друг, если ты действительно сможешь уберечь мои карты.

Подняв сумку, он протиснул ее сквозь прутья, и передал Арку. Мальчик тут же засунул свитки за пояс, и накрыл их мешковатой рубахой. Поднявшись на ноги, он пошел в сторону плохо освещенных палаток с провизией. Пройдя вместе с ним, Феликс увидел, что он направился к своей телеге, которая стояла в темном промежутке между двух шатров, и стал перекладывать свитки, заворачивая их, как понял Феликс, в свою запасную тунику.

– Эй, ты! – послышался сзади грубый голос.

Обернувшись, Феликс увидел одного из солдат.

– Чем это ты занят? – с подозрением спросил тот, уставившись на спину Арка.

– Э-э-э… ищу тряпки. – ответил тот, быстро оторвав лоскут от одного из тюков. – Нужно сменить повязки одному из пленников, у него идет плохая кровь.

Похоже, этот ответ устроил воина.

– Как закончишь, иди и поищи хвороста для костров. – сказал он. – В этих руинах много засохших деревьев.

Отдав свое распоряжение, солдат отошел обратно к железным клеткам. Арк же, еще немного повозившись со свитками, и убедившись, что они надежно спрятаны в складках старой одежды, взял большую корзину, и направился бродить среди темных руин в поисках сухих веток. Солнце уже скрылось за горизонтом, и на небо взошла полная синяя луна. Ее голубой свет освещал путь не хуже солнца, заставляя песок сверкать и переливаться, словно драгоценные камни. Феликсу же ничего не оставалось, как бродить вместе с этим хилым мальчишкой, и наблюдать, как он разгребает засыпанные песком ветки и деревянные обломки зданий. Ему хотелось узнать побольше о жизни первого претора, но сейчас его стала одолевать скука. Если он и дальше будет заниматься этой рутинной работой, то Феликс просто заснет прямо в своем сне, как бы глупо это не звучало.

Когда корзина была уже наполовину наполнена хворостом, Арк поставил ее рядом с обвалившейся стеной, и, вытащив длинную доску из груды камней, стал размахивать ей и бить воздух, сражаясь с невидимым врагом. Наблюдая за ним, Феликс невольно ухмыльнулся, внезапно вспомнив, как и он когда-то сражался на палках с соседскими мальчишками и большим ветвистым дубом, который стоял рядом с его домом. Правда, тогда ему было гораздо меньше лет, чем сейчас Арку. Но и разница в технике была тоже ощутима. Мальчик, хоть и был хилым, крепко держал свое импровизированное оружие, нанося уверенные удары, со свистом рассекая воздух. Наверное, он ни раз наблюдал за тем, как тренируются солдаты, и когда было свободное время, тайно повторял все это на практике. Временами он поднимал левую руку, словно прикрываясь невидимым щитом, а затем, пыхтя и сопя, вновь атаковал воображаемого противника.

Когда выдуманный враг был, наконец, побежден, Арк прислонился к стене, и тяжело дыша сполз вниз, вытерев рубашкой выступивший на лбу пот. Откинув в сторону доску, он посмотрел на свои покрасневшие и исполосованные шрамами руки. Несколько мгновений он с ненавистью смотрел на них, а затем, сжав кулаки, злобно выкрикнул:

– Ну почему?! Почему ты дал мне такое слабое тело?! Сколько мне еще терпеть?! – он бессильно опустил голову, и из его глаз полились слезы. – Отец… почему у меня нет твоей силы?

Феликс с жалостью посмотрел на Арка. Он как никто понимал его чувства. Любой ребенок, а уж тем более северянин, желал, чтобы у него были сильные руки и здоровое тело. Обладать силой нескольких мужчин, а еще лучше управлять грозой и ковать бури, это ли не мечта каждого мальчишки? Феликс помнил, как и он, когда был маленький, бегал вместе с соседской детворой в заросли крапивы и залезал в терновые кусты, в надежде, что у него пробудиться сила, и он сможет ловить с помощью нее молнии. Ведь всем известно, что обычно такая сила появляется, когда человек испытывает сильное эмоциональное потрясение или боль. К сожалению, не многим боги послали такой редкий талант, и Феликс был в их числе. Сейчас он смотрел на такого же несчастного мальчика, и на его ужасные шрамы, которые украшали его слабое тело.

Вскоре Арк собрался с силами, и стерев последние слезы, встал, направившись за выброшенной доской, чтобы положить ее обратно в корзину. Но подняв ее, он вдруг остановился. Приблизившись к нему, Феликс увидел, что один из сучков зацепился за какой-то металлический обруч, который был наполовину засыпан песком. Арка тоже заинтересовал этот странный предмет, и он попытался поднять его, но у него ничего не получилось. Упав на колени рядом, он стал раскапывать песок, и тогда Феликс увидел, что это была ручка от створок большого окна. Похоже, что здание, которому оно принадлежало, было разрушено и завалилось набок.

Откопав еще немного, Арк уставился в грязные витражные стекла, но за ними ничего не было видно. Снова поднявшись на ноги, он вновь ухватился, теперь уже обеими руками за ручку, и стал со всей силы тянуть на себя, упершись в раму ногами. Вдруг раздался сильный треск, будто под песком ударил сильный раскат грома, и земля ушла у них из-под ног. Арк, а вместе с ним и Феликс, полетели вниз, уносимые лавиной из белого песка и мелких камней. К счастью, падение было не долгим, и они лишь соскользнули на несколько шагов вниз. Феликс, словно масляная капля на поверхности воды, остался на сидеть наверху, а вот Арка засыпало по пояс.

Отплевываясь от мелких песчинок, мальчик стал выбираться наружу, одновременно бубня себе под нос проклятия, особенно досталось солдату, который поручил ему собирать хворост. Феликс тем временем успел осмотреться. Сначала ему показалось, что они находятся в каком-то внушительном по размерам храме, с высоким мозаичным потолком и красивыми цветными стенами. Свет луны, который пробивался сюда из множества трещин и дыр в стенах, освящал полуразрушенные статуи и огромные столбы, которые подпирали куполообразный потолок. Но затем он увидел целую кучу сгоревших досок, которые были разбросаны по всему помещению. Обугленные скелеты кораблей высовывались из толщи песка, будто какие-то жуткие корни на старом кладбище, а их разбитые мачты были точь-в-точь как надгробные кресты. Рассматривая их, Феликс понял, что это было нечто вроде большой гавани, рядом с которой находился крытый портовый рынок. Пройдя чуть вперед, он увидел, что почти все корабли были обуглены, и покрыты потрескавшейся черной коркой. Похоже, в этом городе когда-то был большой пожар, который перекинулся на пришвартованные корабли. Может быть, как раз из-за него жители и покинули это место?

Обернувшись, Феликс увидел, что Арк уже выбрался из песка и теперь тоже рассматривает это кладбище погибших кораблей. Спустившись вниз к выложенному разноцветной плиткой пирсу, он осторожно прикоснулся к обгоревшему дереву, и тут же отдернул руку обратно, словно обжегся. Резко обернувшись, он посмотрел куда-то вдаль, где было большое пустое пространство, похожее на портовую площадь, где обычно моряки выгружали свои товары, а купцы разворачивали палатки.

– Кто здесь? – уверенно проговорил он, не сводя глаз с окутанных лунным светом колонн. – Я знаю, что вы там! Это снова вы? Зачем вы следите за мной?

Феликсу тоже показалось, что он увидел какую-то неясную тень, которая еле заметно проплыла между колонн. Но он тут же уверил себя, что это, скорее всего, просто небольшое облако на ночном небе ненадолго отбросило тень, когда проплывало около луны. Но Арк, похоже, так не думал.

– Если вы не покажетесь, то я сам подойду! – выкрикнул он, и сделал первый шаг. – Я ведь слышу, что вы там!

Феликс первым дошел до колонн. Как он и думал, за ними ничего не оказалось. Лишь несколько разбитых ваз и куски испорченной ткани грустно висели на стенах, словно флаги в руках мертвецов на поле брани. Но Арк, дойдя до колонн, не остановился, а направился дальше, не сводя напряженного взгляда с круглого пространства впереди. Сначала Феликсу показалось, что на площади просто разбросаны куски глиняных горшков и камней, но подойдя ближе, он понял, что это не горшки, а человеческие кости. Целая гора скелетов находилась в центре площади, будто кто-то специально сложил их всех в кучу.

Приблизившись к этой жуткой пирамиде, Феликс увидел, что все скелеты сжимали в руках мечи, а их головы были направленны в центр. Создавалось впечатление, будто они умерли, стремясь взобраться на вершину из трупов своих павших товарищей. Осторожно ступая, словно шагая по тонкому льду, Арк приблизился к этой безобразной костяной горе. Протянув руку, он дотронулся до меча, который был воткнут в грудь одного из этих скелетов, а затем одним движением вытянул его из костей. Смахнув пальцем песок, он уставился на свое отражение на гладкой поверхности клинка. Меч отличался от остальных, выделяясь размером и кристальной чистотой металла, а его лезвие украшали древние черные руны, которые Феликс никогда прежде не встречал. Но тут внимание Арка привлек другой предмет, который находился чуть в стороне от этой груды костей.

Согнув колени, мальчик подобрал с земли небольшой обруч, такой же чистый и гладкий, как и сам меч, который мальчик все еще держал в руках. Подойдя поближе, Феликс увидел, что это была небольшая корона. Пусть и не такая богатая, как у царя ферасийцев, но все же не лишенная филигранности. Ее короткие зубья были выполнены на манер снежинок, а по бокам шли красивые узоры, которые мороз обычно рисует зимой на окнах. Любой, в ком текла северная кровь, очень почитал эти узоры, а некоторые никсы так и вовсе придавали им сакральные значения. Интересно, откуда взялась тут эта корона? Феликс не знал ни одной истории о северных правителях, которые побывали бы в Самсонской пустыне.

Некоторое время Арк с нескрываемым интересом вертел в руках корону, а затем, не раздумывая, нацепил ее себе на голову. Вышла довольно нелепая ситуация, учитывая, что это была корона-обруч, рассчитанная на более широкую голову, а поэтому она тут же сползла ему на глаза, но Арк не растерялся, и поправил ее так, чтобы она находилась под наклоном на его макушке, словно диадема. Затем настала очередь клинка.

Феликс наблюдал, как хилый мальчик, поднял клинок над своей головой, и как свет луны отразился от сверкающего чистотой лезвия. Его тонкие пальцы крепко сжимали рукоять меча, и на худом лице расползлась довольная улыбка, когда он посмотрел на испещренное рунами лезвие, словно ребенок из южных провинций, который впервые увидел снег.

И тут произошло сразу несколько вещей. Когда Арк слегка наклонил лезвие меча, словно готовясь парировать удар, Феликсу показалось, что в отполированном до блеска лезвии он увидел отражения ярко-зеленого глаза, похожего на драгоценный изумруд. А затем, прямо перед ними, словно дым из костра, появилась зловещая тень. Она просочилась сквозь кости воинов, и зависла над мальчиком, будто черная туча. Феликс видел лишь черные очертания, сотканные из плотного дыма, и светящиеся золотым светом глаза, которые были у этой тени.

Увидев ее, Арк на секунду растерялся. Сделав шаг назад, он выронил меч, и запнувшись о торчавшие из песка кости, повалился на спину. Феликс заметил, что в этот момент мрачная тень, которая не сводила золотых глаз с мальчика, уперла руки в бока и запрокинула голову назад, будто разразившись бурным хохотом. Поднявшись на ноги, Арк с ужасом посмотрел на черную дымку.

– Кто ты? – довольно уверенным голосом спросил мальчик. – Это ты за мной следил?

Арк говорил так, будто перед ним была не таинственная, покрытая дымом бестелесная фигура, а реальный человек.

– Ты не похож на ашурийца. – продолжил Арк, обходя тень с боку. – И на жителя пустыни тоже.

Теперь Феликс удостоверился в том, что они с Арком видят разные образы. Похоже, мальчик видел перед собой какого-то мужчину.

– Море? – спросил Арк. – За морем есть еще земли? Мать мне говорила, что за морем нет ничего, кроме бесконечных просторов и царства ночи.

Феликсу оставалось лишь догадываться о том, что говорит эта тень, так как ее слова мог слышать лишь Арк.

– Я не слабый! – вдруг огрызнулся Арк. – Хватит говорить эти слова, я их не понимаю! Ты что, не знаешь наш язык? Откуда ты?

Некоторое время тень стояла напротив него, подрагивая, словно отражение в воде, а затем сделала несколько шагов вперед и указала пальцем на грудь мальчика.

– Хочу ли я? Конечно хочу! – злобно ответил Арк.

Тогда тень повторила свой жест, будто разразилась хохотом, а затем, подойдя вплотную, дотронулась темной рукой до головы мальчика и исчезла. В этот же момент разрушенное помещение наполнил дикий вопль боли. Арк упал, схватившись за левый глаз, а из-под его ладоней засочилась кровь, вперемешку с какой-то сверкающей жидкостью, похожей на расплавленное золото. Катаясь по земле, он бил ногами и изгибал спину в агонии.

В этот момент Феликс снова услышал уже знакомые мрачные мотивы. Тени стали сгущаться, а из темных уголков стали выходить монахи в серых балахонах, держа руки в непонятных молитвенных позах. Выйдя в центр зала, они образовали вокруг Арка круг, продолжая хором напевать свои леденящие кровь молитвы. Вместе с этим, тени за их спинами стали двигаться, превратившись в бушующий водоворот. Феликс почувствовал, как его ног коснулась черная вода, а затем его, Арка и всех монахов поглотили темные волны, которые обрушились со всех сторон.

На этот раз тихое течение сменилось бурным и неудержимым потоком. Феликса кружило в черном вихре, словно сухой лист, подхваченный Удо Сиф – могучим северным ветром. Его метало из стороны в сторону, и он тщетно пытался найти хоть какую-то опору в этом черном водовороте. И вот, когда его очередной раз подкинуло и перевернуло с ног на голову, Феликс почувствовал под собой твердую поверхность. Он снова попал в каменные залы с фресками, но на этот раз стены были скрыты все еще не стихающим водоворотом теней. Он будто попал в центр бури, и ему ничего не оставалось, как топтаться на месте, в надежде, что скоро этот яростный вихрь стихнет.

Феликс продолжал стоять, вслушиваясь в странные песнопения, и не понимая, что ему делать дальше. Он попытался различить слова песни, но так и не понял, что это был за язык. Ему стало казаться, что черный водоворот будто подчиняется гнетущим мотивам, которые сейчас были более тревожные, чем когда-либо прежде. И только он об этом подумал, как хор еще больше усилился, а вместе с ним и скорость водоворота. Но теперь, помимо черных теней, перед Феликсом открылась небольшая сцена, как будто он смотрел на представление, которые обычно показывают бродячие артисты на рыночных площадях. Образы быстро менялись, но Феликс все же смог уловить некоторые из них.

Он видел Арка. Но теперь он был немного старше, а его тело уже не было столь худым и костлявым. Теперь оно было больше похоже на тело воина. Он был облачен в легкие доспехи, а на голове развивалась черная повязка, как у побывавшего в бою и получившего ранение воина, которая закрывала левый глаз. В руках он держал круглый щит и тот самый сверкающий чистотой меч с черными рунами, а сзади него шло целое войско ферасийцев. Феликс видел, как бывший раб храбро сражается плечом к плечу с высокими солдатами. Затем эту сцену поглотил водоворот, и она сменилась другой. Теперь горстку выживших ферасийцев во главе с Арком окружила конница, направив на них окровавленные копья и сотни вложенных в луки стрел. Повсюду лежали груды трупов, а сзади подходили все новые орды короля-тирана. Еще одна сменившаяся сцена, и Феликс увидел, как Арка ведут, вновь закованного в тяжелые цепи, по пустынной местности в какой-то крупный город.

Феликс смотрел на эти картины, и в его сердце начал закрадываться безысходный страх. Он стал ощущать, как к нему возвращаются чувства, которые до этого были подавлены. Страх, отчаяние, гнев вновь стали овладевать его мыслями, словно демоны, которые овладели безбожным торговцем во время первого паломничества святого Эвриллия, когда тот шел в Бреталию нести слово Силестии. И в тот момент, когда Феликс готов был закричать от нахлынувших на него эмоций, из черного водоворота высунулась огненная рука, и схватив его за шиворот, потянула за собой.

Маленький никс почувствовал, как священный огонь охватил все его тело, словно он сам был сделан из сухих веток. Но жар не обжог его, а наоборот, обдал приятным ветерком, полным ласки и блаженного спокойствия. Сердце Феликса стало наполняться умиротворением и гармонией. И, будто опьяненный дремотным порошком, Феликс упал в сладкие объятия уже настоящего, ничем не омраченного сна.