Текст книги "Звезда Ворона (СИ)"

Автор книги: Илья ле Гион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 76 страниц)

Глава 26. Владыка всех ночей

Феликс стоял в густой мгле, молча ожидая продолжения. Но ничего не происходило. Более того, необъяснимый страх начал подступать к нему, и он с ужасом осознал, что находится в этой тьме абсолютно один. Эта мысль заставила его крепче сжать Эльзир, так как ему стало казаться, что к нему начали подступать те самые безликие преследователи, которые несколько секунд назад гнались за Хольфом. Такая резкая смена обстановки заставила его ненадолго растеряться. Со всеми этими рассказами и историями, он совсем забыл, что враг еще не побежден, и что убийцы вполне могли идти за ними по пятам. Его сердце забилось еще сильнее, когда он услышал за своей спиной тихий шорох. Резко обернувшись и выставив перед собой сверкающий меч, Феликс почувствовал, как тот соприкоснулся с чем-то твердым. Раздался резкий звон и в темноте на мгновение появилась искра от соприкосновения двух лезвий.

– Не размахивай своим мечом как попало, никс. – раздался недовольный голос Эна. В этот момент невесть откуда появился слабый лунный свет, и в нем Феликс увидел, как молодой ювелир убрал в ножны свой клинок, которым и отразил направленную на него атаку.

– Милостивая Дочь, как же вы меня напугали. – тяжело дыша промолвил Феликс. Он чувствовал, как бешено колотится его сердце. – Но что же сейчас произошло? Где остальные?

Эн отвел взгляд, будто к чему-то прислушиваясь, а затем, все еще не глядя на Феликса, уверенно проговорил:

– Их тут нет.

– Как нет? – испуганно произнес Феликс, снова озираясь по сторонам. – И Дэя с Рануилом тоже?

– Никого, кроме нас. – все таким же уверенным тоном ответил Эн.

– Но как такое возможно? Где мы, в конце концов? Разве это не обычные миражи?

– Видимо, сейчас на нас обратила внимание сила, куда более могущественная, чем власть обычного ангела. – голос Эна приобрел сильное эхо, как если бы они стояли в просторном зале.

– Но ведь мы… – Феликс осекся на полуслове, заприметив перед собой темную фигуру. Он снова выставил вперед меч, но затем немного расслабился, заметив, что Эн, который тоже обратил пристальное внимание на фигуру, не проявил никаких признаков беспокойства. Молодой ювелир просто смотрел на нее немного нахмуренным взглядом.

Решив, что опасаться ему нечего, Феликс опустил меч, и осторожно обошел фигуру, чтобы увидеть ее лицо. Пока он это делал, тусклый свет еще сильнее стал наполнять окружающее пространство, и стало ясно, что они находятся в какой-то небольшой пещере. Она напомнила Феликсу тюрьму, или, скорее, очень скромную келью. Мягкий лунный свет падал из единственной расщелины в потолке, но его было достаточно, чтобы разглядеть грубые каменные стены и гладкий, выложенный плиткой, пол, а также вырезанную из камня мебель с несколькими причудливыми золотыми лампадами, от которых поднимался изящный дым. Также тут имелся древний алтарь, больше походивший на обычную треснутую каменную плиту, горизонтально лежащей в специально созданной нише. Из трещины в плите выходило оранжевое пламя, хотя света от него, по какой-то неведомой причине не было, и вся комната была окутана лишь тем голубым лунным свечением, которое пробивалось сквозь отверстие в потолке.

Когда же Феликс обошел загадочную фигуру, которая стояла на коленях в центре падающих из отверстия лучей света, то увидел, что это была очень красивая женщина, которая, в своих черных и строгих одеждах, чем-то походила на послушницу из храма Силестии. Ее чистое лицо чем-то напоминало изящные лица кирэ, и в особенности бледнолицых зоарийцев. На ее голове был надет богатый клобук, из-под которого высовывались ровно подстриженные темные волосы. Но главной особенностью была ее белоснежная кожа, на которой переливались серебром небесные рисунки, как у виденных ранее Феликсом сифов и ильвов. К тому же, было в ее взгляде что-то знакомое, чего Феликс никак не мог понять.

– Кто это? – зачем-то шепотом спросил Феликс, озадаченно посмотрев на Эна. И только тут он понял, что именно показалось ему знакомым в этой загадочной женщине. У нее был такой же уверенный взгляд, как и Эна, да и другие черты лица были очень схожи с лицом молодого ювелира.

Но Эн ничего не ответил, и все продолжал внимательно наблюдать за таинственной незнакомкой, словно ожидая от нее каких-то иных действий, помимо безмолвной молитвы.

Феликс снова перевел взгляд на женщину, но тут на нее упала большая тень, которая заслонила весь лунный свет, но тем не менее бледное свечение теперь стало исходить от самой женщины. Маленький никс резко обернулся и посмотрел на отверстие, в котором теперь застыло еще одно прекрасное лицо. Несколько мгновений оно смотрело на женщину, а затем, разразившись звонким и радостным смехом, вновь исчезло. Вместе с этим до Феликса стала доноситься приятная музыка и звуки веселого празднества, которые, как ему казалось, долетали до него из какого-то другого мира. Возможно, именно так и выглядят искушения святых праведников, которые в большом количестве описаны в Книге Эрна. Звуки музыки и смех толпы все еще продолжали доноситься до этой тихой обители, и порой, в проеме мелькали наполненные радостью лица, которые беззаботно смеялись и даже пели, а иногда и бросали в отверстие горсть ярких разноцветных лепестков, которые плавно падали на темные одеяния женщины, и как только касались ткани, тут же теряли свой цвет, становясь белыми как снег. Но молодая послушница не обращала на это никакого внимания, и продолжала, как думалось Феликсу, неслышно молиться. Маленький никс не был до конца уверен в том, что она действительно произносит молитву, так как глаза ее были открыты, и с каждой секундой все больше наполнялись холодной яростью. Не зная почему, но Феликс вдруг почувствовал некое благоговение перед этой смиренной женщиной, и ему даже показалось, что в темноте над ее головой появился маленький призрачный месяц, но возможно это были лишь причудливые завихрения белого, светящегося потусторонним светом дыма, который исходил от курильниц.

Пока Феликс раздумывал, кем могла быть эта красивая женщина, и почему ее простая поза и строгие одежды так притягивали его взгляд, в каменную комнату вошли несколько человек. Это были два высоких стражника в искусно выполненных доспехах, которые тут же упали на колени перед женщиной.

– Ваша светлость… – неуверенно начал один из них, и тут же переглянулся со своим напарником, словно прося и его посодействовать в этом разговоре. Но тот лишь испуганно опустил взгляд в пол, а поэтому первому стражнику пришлось самому закончить фразу. – Посланцы прибыли.

Молодая женщина, которая, судя по словам стражника, являлась принцессой, не сразу отреагировала на обращение, и продолжила безмолвно шевелить губами, а потом еще и закрыла глаза, словно стремясь поскорее закончить свою молитву. Все это время стражники смиренно стояли рядом на коленях, боясь даже шелохнуться. Наконец принцесса закончила свою долгую молитву, и расцепив сложенные руки, холодно посмотрела на стражников.

– Об этом я и сама догадалась. – ледяным тоном ответила она. Хотя принцесса и была совсем небольшого роста, но ее голос был неожиданно низким и полон силы. Феликс подумал, что такой голос мог бы принадлежать какой-нибудь королеве-воительнице, но никак не маленькой и прекрасной послушнице, которая сейчас стояла рядом. – Эти отвратительные вопли мешают мне сосредоточиться.

Услышав ее слова, оба стражника одновременно опустили головы еще ниже, будто боясь, что их сейчас накажут за неуважение к королевской персоне.

– Люди празднуют, ваше высочество. – проговорил второй. – Такое чудо… Уже многие века к нам не являлись божьи посланцы. И… – стражник остановился, и его лицо побледнело от страха. Было видно, что он боится продолжать.

– И? – сузив глаза, спросила принцесса. – Говори, что хотел. Не просто же так вы сюда пришли.

– И ваши светлые сестры просили, чтобы вы сегодня явились во дворец. – на одном дыхании, словно стремясь поскорее отделаться от этих слов, промолвил первый стражник. Тут же оба наклонили головы так низко, что стукнулись наполированными до блеска шлемами о гладкий пол.

В этот момент из трещины в стене хлынул яркий свет, и Феликсу снова пришлось прикрыть глаза. После же того, как он решился их открыть, маленький никс увидел, что теперь он находится в роскошном тронном зале, который был обделан самоцветами и украшен величественными цветными изображениями. С первого же взгляда Феликс понял, что это был тот самый зал, через который он шел вместе со своими спутниками, когда только вступил в черную пирамиду. Но на этот раз зал был более материальным, а не сотканным из бесконечного множества космических тел. Теперь Феликс смог разглядеть большое количество высоких колонн, поддерживающих круглый потолок, верхушка которого заканчивалась стеклянным куполом, сквозь который можно было увидеть чистое ночное небо и мириады сверкающих звезд. Но осмотреть все как следует Феликсу не удалось, так как его внимание быстро привлек исполинский трон, который стоял в конце зала. Забраться на него обычному человеку, без помощи лестницы, вряд ли бы удалось. Он был укутан дорогими шелками и обвешан золотыми курильницами, а у подножия, словно маленькие цыплята рядом с матерью-наседкой, ютились три трона поменьше, на которых уже вполне себе мог бы с комфортом уместиться и обычный человек. В любой другой ситуации, увидев такой большой трон, Феликс бы подумал, что это просто необычное украшение зала, которое несет в себе сакральное значение, но сейчас он видел, что на этом гигантском троне восседало одно из самых странных и наводящих страх существ, которых он когда-либо видел.

Поначалу Феликс подумал, что на алых тканях просто лежит комок белых простыней, но приглядевшись внимательнее понял, что это была вовсе не ткань, а плотное скопление трепещущих белоснежных крыльев, в центре которых высовывалась голова без каких-либо признаков остального тела. Учитывая размеры трона, который был высотой с четырехэтажный дом, крылатое существо на нем так же имело немалые размеры. Еще Феликс отметил, что голова, а если быть точнее, то лицо, которое высовывалось из скопления крыльев, было лишено каких-либо эмоций, а также трудно было понять, женское оно было или мужское. Глядя на него, маленькому никсу вспомнились шепчущие девы, лица которых были такими же безразличными и похожими на красивые восковые маски. Кроме пугающего безжизненного лица, страх наводили и белоснежные крылья, которые были сложены в странных симметричных позах, словно скрещенные мечи святых палачей, готовые обрушиться на голову грешника.

Разглядывая неведомое существо, Феликс заметил, как в зал вошли еще несколько фигур. Медленно передвигая ноги, к помосту, на вершине которого и располагались троны, подошли три молодые женщины. Все три сильно отличались друг от друга, хотя и были преисполнены царственного величия. Одна была выше остальных, и за ней тянулся блестящий плащ, который в обычной ситуации должны были поддерживать как минимум десяток слуг, а ее длинные, золотые волосы были заплетены в изящную косу, которая еле заметно изгибалась в воздухе, словно хвост змеи. У второй же были такие невесомые одежды, что казалось, будто ее тело было облачено в туман и водяные ткани, которые переливались всеми цветами радуги. Ее светлые волосы так же были невероятно длинные, но, в отличии от первой женщины, они не были заплетены в косы, и парили в воздухе, словно подхваченные легким порывом ветра. Третьей же оказалась та самая смиренная принцесса, которую Феликс видел ранее. На ней, в отличии от двух других женщин, были более скромные одеяния, хотя теперь она сменила клобук на более величественную корону с темной вуалью, на верхушке которой сиял, будто призрак, синий месяц.

Завороженно глядя на это торжественное мероприятие, Феликс стал наблюдать как женщины одновременно опустились на колени рядом с большим троном. Феликс быстро перевел взгляд на Эна, который стоял чуть в стороне, но при этом также внимательно следил за происходящим. Когда же маленький никс обошел женщин спереди, чтобы лучше видеть их прекрасные лица, то заметил еще одну вещь, которую не приметил раньше. У темной принцессы на теле оказалась лишняя пара рук! Они высовывались из складок черной накидки, и были все время сложены вместе на груди, так что с первого взгляда их можно было и не заметить. Но после крылатого существа, которое сейчас восседало на высоком троне, четыре руки не сильно напугали Феликса. Он даже нашел в них приятную грацию, и все такую же непостижимую силу, которая приковывала взгляд и заставляла невольно восхищаться этим чудом. К тому же он заметил, что эта пара рук была закована в отливающие звездным блеском серебряные кандалы, украшенные переливающимися самоцветами. И хоть выглядели кандалы совсем как ювелирное украшение, Феликс не сомневался, что они были очень крепкими, и в первую очередь служили вовсе не как украшение. Он стал думать, зачем принцесса носит их, но какой-то конкретной мысли, объясняющей этот поступок, он не смог найти. Все варианты были одновременно безумны и нереальны.

А тем временем крылатое существо на троне зашевелилось. Приятные чувства, вызванные появлением трех молодых принцесс, мигом испарились, сменившись страхом перед неведомым созданием. Феликс, затаив дыхание наблюдал, как из складок белоснежных крыльев вылезают десятки длинных рук. Выполняя странные, наполненные мистическим ритмом движения, руки стали творить в воздухе таинственные знаки, медленно сгибая и разгибая свои пальцы, как это делают немые, когда хотят что-то сказать. В это же время стеклянный купол зала мигом затянули темные тучи, гораздо более массивные и пугающие, чем привычные Феликсу грозовые облака, в недрах которых засверкали золотые молнии. И тут все пространство наполнило громоподобное эхо. Казалось, что слова складываются из раскатов грома, настолько нечеловеческими они были.

– ААХ! БАА! КАА! ВЛАДЫЧИЦЫ САДОВ РА-КЕЛЬЯ, ДОЧЕРИ ПЕРВОРОДНОГО ОГНЯ И НОЧИ! НУЭН ОЭСАЛЬ! ВЕЛЕНО ВАМ ПРЕДНАЧЕРТАНИЕ! ПРИВЕДИТЕ НА СВЕТ НАСТОЯЩЕГО ВЛАСТИТЕЛЯ ЗЕМЕЛЬ АИНА! ТАК ГОВОРЯТ ВАЛЬДЫ! ДА ПРИБУДЕТ С ВАМИ СВЕТ ВСЕХ МИРОВ! ЭУМ ФЭЙЭН ЗОАЮМ ЛОЭН!

Как только голос закончил говорить, темные тучи резко разрослись, словно непомерных размеров черное тесто, заполонив собой все пространство тронного зала. Разглядеть в них что-либо не было никакой возможности, но тем не менее Феликсу казалось, что он видит образы, сотканные из дыма и света, а также долетающие сквозь раскаты грома тихие голоса, плач и смех.

Так продолжалось некоторое время, пока среди тяжелых грозовых туч не возникла роскошная кровать, которая парила прямо в небесном пространстве. Непонятно каким образом, но все убранство кровати, кроме черных бархатных подушек и невесомого шелкового одеяла, было создано из цветочных лепестков. В основном это были белые лепестки, но порой среди них проглядывались и красные оттенки. Сначала Феликс подумал, что это были лепестки роз, но подойдя ближе понял, что красный оттенок лепесткам придавала разбрызганная повсюду кровь.

Но ни странная кровать, ни брызги крови, не притягивали к себе такое внимание, как молодая принцесса, что лежала на белых лепестках. Облаченная в экзотические ночные одежды, больше похожие на тонкие блестящие занавески, которые были обмотаны вокруг ее тела, женщина прижимала к себе новорожденного младенца. Эта была та самая четверорукая принцесса, рядом с которой, расчесывая ее волосы и омывая ноги, стояли две юных служанки. Помимо своих обязанностей, служанки еще и в унисон напевали мелодичными голосами неизвестную колыбельную. Вместе с ними пела и принцесса, на лице которой, впервые за все время, Феликс увидел неподдельную радость и безграничную любовь. Наблюдая за ней, маленький никс отметил, что вокруг головы младенца, который был завернут в блестящую, словно расплавленное серебро, пеленку, сияет сложный звездный нимб, испещренный разными знаками и узорами, сотканными из космического света.

Рассматривая мать с младенцем, Феликс не сразу заметил, как служанки закончили свою колыбельную, и вокруг ненадолго наступила тишина.

– Это счастье для всех нас, ваше высочество, что именно вам удалось исполнить предначертанное владыками святых Дворов. – наконец сказала одна из служанок. – Но позвольте спросить, какое имя вы дали нашему повелителю?

Не отрывая восторженного взгляд от маленького светящегося свертка у себя в руках, принцесса провела по нему одной из своих рук и с любовью, почти шепотом, проговорила:

– Сахимэль.

Только она это сказала, как массивные тучи заслонили эту картину, и Феликс с Эном вновь остались парить в бурлящей грозами пустоте. И опять это все продлилось недолго. Сначала появился мраморный пол, а затем тучи стали вновь подниматься вверх, открывая вид на все тот же тронный зал, но уже заполненный большим количеством народа. Великое множество правителей, с самыми необыкновенными коронами на головах, стояли вдоль стен, словно обычные слуги, которых тут и вовсе не было видно. Феликсу показалось, что он попал в какой-то райский сад, где с каждой ветки на него смотрели сотни экзотических птиц в ярком оперении. В зале не было ни одного человека, который не смог бы приковать к себе внимание, если бы решился пройтись по улицам любой имперской столицы. Среди них были как обычные люди, так и короли арлекинов с правителями арнистрийцев, и еще правители многих других народов, которых Феликс никогда в жизни не встречал. Ему даже подумалось, что среди этой разношерстной толпы он приметил и яркую Нананиль, только вот в этот раз она была намного выше и взрослее. Но сейчас все эти владыки стояли, опустив головы в раболепном повиновении. Феликс увидел все тот же большой трон, на котором теперь восседал некто или нечто, с ног до головы накрытый белой тканью. Ничего примечательного в нем не было, если не считать святого свечения, которое пробивалось сквозь легкую ткань. И все же порой, когда плотная ткань колыхалась, Феликсу удавалось увидеть огонь, вырывающийся из белых складок. В голову маленького никса даже закралось глупое предположение, что кроме огня под тканью больше ничего и нет. Вместе с этим по обе стороны от сидевшего на троне существа парили две небесные сферы, похожие на скопления огненных колес, которые непрерывно вращались в хаотичном порядке вокруг парящих мечей, что находились в их центре.

Достаточно наглядевшись на нового посланника, Феликс обратил внимание на тех, кто стоял сейчас у подножия высокого трона. Вернее, стояла лишь одна фигура. Темная принцесса вышла вперед со своим новорожденным ребенком, когда как ее сестры бессильно лежали у ее ног. Самая старшая, с длинной золотой косой, все еще держала в руках свое дитя, плача и качая его на руках. При этом алая ткань, которой был укутан младенец, была объята солнечным пламенем, которое, впрочем, не вредило ничему и никому. Вторая же сестра, казалось, и вовсе потеряла сознание. Распластавшись на полу в агонизирующей, но в тоже время не лишенной театральности позе, она закрывала лицо руками и изгибала спину, совсем забыв про своего ребенка, которого подхватили ее служанки. Феликс успел увидеть, когда те уносили красивый сверток, как из него выпало несколько белых пушистых перышек.

Третья же принцесса не обратила на страдания своих старших сестер ни малейшего внимание, а ее взгляд был сосредоточен на безликом посланце, который был укрыт тканью. Взгляды же всех остальных присутствующих были устремлены на нее и младенца, которого та держала в руках. Феликс отметил, что молодая принцесса держит ребенка второй парой рук, которые по-прежнему были закованы в драгоценные цепи.

– Кааптра, воистину тебе уготовлено мировое величие! – внезапно раздался напевный голос, и на этот раз он исходил от самого посланца. К тому же этот голос был намного более человеческий, и даже казался знакомым. Он был лилейным и чистым, а также отдающим потусторонней силой и сладкой лестью. Феликс попытался вспомнить, где он мог его услышать, но все увиденное и услышанное им за последнее время затмило предыдущие события. К тому же маленький никс стал опасаться того, что если слишком долго будет придаваться старым воспоминаниям, то упустит новые. А пока он думал, сладкоголосый посланец на троне продолжил говорить:

– Перед всеми земными правителями, яви же того, кому уготована судьба быть выше всего остального в этом мире!

Взгляды всех присутствующих владык устремились на ребенка, которого в этот момент подняла над их головами принцесса. Он все еще был замотан в шелковые пеленки, но верхняя часть ткани спала, открыв лицо младенца. Теперь и Феликс увидел, как вспыхнул над маленькой головой звездный ореол, и яркий дневной свет, который пробивался сквозь прозрачный купол дворца, в одночасье сменился мягким и убаюкивающим ночным спокойствием. Феликс было подумал, что это воспоминание стало таким образом меняться на новое, но по завороженным взглядам присутствующих королей, которые переводили удивленные глаза с ребенка на прозрачный купол и обратно, маленький никс понял, что и они увидели невероятные перемены, и как светлый день в момент стал глубокой ночью. Все тут же попадали ниц, увидев это чудо. Феликс же, затаив дыхание, смотрел на лицо ребенка.

Это был мальчик, и в этом не было никакого сомнения. И Феликс понял это не по тем признакам, по которым обычно отличают мальчика от девочки, а по золотым глазам, которые сейчас смотрели на него не только из миража воспоминаний, но и со стороны, оттуда, где стоял молодой ювелир.

– Это… – начал было Феликс, переводя взгляд с Эна на принцессу с младенцем.

За место ответа Эн развязал свою алую повязку с драгоценными медальонами, которая прикрывала его лоб, и маленький никс увидел, что его голову испещряют витиеватые серебряные узоры, такие же, какие были у его матери, а также сифов и ильвов.

– Вы… этот младенец. – ошарашенно пробормотал Феликс.

Вдруг зал наполнил повелительный голос принцессы Каа, который отскакивал от мраморных стен и заставлял кровь в жилах неметь от наполняющей его силы.

– Склоните же головы перед настоящим правителем Аина!

– Настоящим… – завороженно повторил Феликс, глядя в пустоту. Ему вспомнились другие слова, произнесенные Гелиосом. – Король настоящего. Один из трех Королей.

Он снова посмотрел на Эна, который продолжал невозмутимо стоять рядом, но теперь его взгляд снова был устремлен на мать, и было совершенно не понятно, о чем он сейчас думает. В золотых глазах были настолько сложные чувства, что даже Феликс, который довольно хорошо разбирался в людях, и мог без труда разгадывать простые намерения, не смог понять мысли Эна.

– Почему вы молчали? – наконец спросил Феликс. – Почему не сказали, кто вы есть на самом деле?

– А чтобы это изменило? – все еще глядя на молодую женщину, держащую младенца, проговорил Эн. – Ты выполнял свое предназначение, а я свое. Мы так или иначе вместе бы шли к цели, как это и случилось.

– О, это многое бы изменило! – Феликс стал чувствовать, как им овладевает праведный гнев на несправедливость, которую Эн проявил по отношению не только к нему, но и ко всем остальным его товарищам. Даже Дэй не знал о том, кем на самом деле являлся молодой ювелир! – Все это время вы знали! И… и молчали!

– Что я должен был знать, никс? – взгляд Эна стал чуть более холодным.

– Все! Про скрижаль, и про ее истинное назначение! Вы тот, кому предначертано владеть Великими Предметами и изгнать Зло! Но вы скрывали это! Вы лжец!

– Довольно! – сотрясающий голос Эна, отдающий властным эхом, в мгновение прорезал пространство, и миражи вмиг растаяли, словно их разогнал внезапно налетевший сильный ветер. И снова они оказались в центре грозовых туч, но теперь вспышки молний были не белые, а имели драгоценный солнечный оттенок, и больше других их было со стороны Эна, который смотрел на Феликса сердитым взглядом. – Ты, вор, смеешь обвинять меня во лжи?! Как ты можешь утверждать того, чего сам не знаешь?! С чего ты решил, что я должен знать о всех этих вещах, в которых ты меня только что обвинил?!

Феликс и сам того не осознавая, выставил перед собой меч, но Эн все еще стоял на своем месте и не сделал ни единого шага в его сторону. Тем не менее Феликс чувствовал сильную враждебность, которой были пропитаны его слова. На всякий случай он сделал несколько шагов назад, увеличив расстояние между собой и Эном.

– Но вы знали, кто вы есть на самом деле, и про скрижаль тоже знали. – уже менее уверенно проговорил Феликс.

– И что с того? До недавних событий мне не было известно о пророчестве. Да, я знал о могущественных предметах, но я и понятия не имел, для чего именно они предназначались. Моим врагом всегда был и остается проклятый народ зоар и их недостойные повелители Ва-Кельи. Ко всему прочему, ты и так узнал достаточно, чтобы выполнить свое поручение.

– И все же вы знали. – Феликс опустил меч, и сделал несколько неуверенных шагов вперед. – Разве сокрытие правды не является ложью?

– Укрытие правды является ложью лишь в том случае, когда оно искажает восприятие истины, что в свою очередь ведет к иным последствиям. – глаза Эна еще ярче засветились золотым огнем. – Но я не лгал тебе, никс. Я уже давно потерял свое королевство, и так же давно занимаюсь ювелирным делом. И если ты не расслышал меня в первый раз, то я повторю снова свой вопрос: Что изменилось, если бы ты узнал, кто я такой на самом деле? Ты развернулся бы и ушел?

Феликс не знал, что ответить. Ему хотелось сказать «да», но был ли это верный ответ? Гелиос тоже скрывал от него правду, куда более страшную, но тем не менее Феликс не испытывал такой обиды на него, как сейчас на Эна. Да и Дэй, и все остальные… Феликс только сейчас осознал, что большинство тех, кто вошел с ним в это древнее место, скрывали от него множество тайн, которые одна за другой раскрывались перед ним, словно страницы священной книги. Сначала Зено, которая представилась Приветочкой, потом Гелиос, Хольф и Арель. Даже Анастериан, и тот оказался вовсе не злым тираном, с которым так долго и бессмысленно боролся Гантэр, а героем, который пытался разгадать замысел врага.

Углубившись в свои мысли, Феликс только спустя некоторое время осознал, что вокруг него стало формироваться новое воспоминание. Грозовые тучи стали твердеть, превращаясь в серый камень, и в скором времени он вместе с Эном очутился в освещенной красными свечами пещере. Эта была та же самая келья с кривой расщелиной в потолке и пылающим алтарем, которую они видели совсем недавно, в другом воспоминании. Но на этот раз принцесса Каа не стояла на коленях перед разбитой плитой. Теперь она просто стояла в нерешительной позе, глядя на все того же загадочного посланца, накрытого белой тканью, который сейчас находился перед ней. И снова, глядя на плавно колышущуюся белоснежную ткань, Феликс подумал, что под ней не может находиться ничего, кроме пустоты и огня.

– Я не желаю так поступать. – тихо проговорила Каа, отводя взгляд в сторону от белой ткани.

– Но без этого нам не привести в мир нашего Господа. – сказал посланник приятным голосом, который в равной степени мог принадлежать как юноше, так и девушке. – Это необходимая жертва.

– Я не желаю этого. – повторила принцесса еще более тихим голосом, будто сама не верила в свои слова и боялась их произносить.

– Твои желания, о всевластная королева, безусловно имеют величайшую ценность. И многие из них уже успели сбыться, как ты могла заметить. – сладко пропел посланец, подплыв к ней еще ближе. – Исполнятся и другие, как только наш Господин придет в этот мир. Я не тороплю тебя, мудрая царица, но прошу еще раз подумать над тем, что мы обязаны исполнить. Ты являешься самой прилежной послушницей нашего Владыки, и за твои преданные усилия тебе воздалась величайшая радость. Подумай еще раз, моя предвечная царица, что будет дальше. После прихода Господина, ты станешь первой, после него, и у тебя будет все, что только пожелаешь.

Слушая их разговор, Феликс заметил, как на лице Эна появилась новая эмоция, которую маленький никс до этого не наблюдал. Это была смесь легкого удивления, смешанная с недовольством и любопытством. Чуть наклонив голову, он подошел ближе, но к этому времени воспоминание стало таять, а за место него начали вновь проступать украшенные драгоценными камнями стены уже знакомого им тронного зала. Правда теперь в нем просматривались небольшие изменения. Три высоких стула теперь исчезли, и их место занял величественный мраморный трон, на котором, среди бархатных подушек и одеял, восседала царица Каа. Ее внешний вид тоже претерпел разительные изменения, и теперь на смену черным траурным тонам пришли алые одежды цвета крови. И хоть они по-прежнему были исключительно строгими, и закрывали почти все ее тело, выглядели они намного более величественными и царственными, чем предыдущие платья. Ко всему прочему исчезла цепь на второй паре рук, которые теперь были скрещены в изящной позе на ее груди. Рядом же с троном раскачивалась украшенная сапфирами люлька, которая светилась изнутри мягким звездным оттенком.

На этот раз интерес Эна стал еще более явным, когда он увидел, кто стоял перед мраморным троном королевы. Небольшая группа бледнолицых зоарийцев, облаченных, как и всегда, в черные невесомые ткани с вкраплениями серебра, сбились в кучку за спиной белого посланца. Но взгляды их были обращены не на трон, а на сотни ощетинившихся в их сторону копий стражников, которые обступили их плотным полукольцом.

– Ты совершаешь непростительную ошибку, королева ночей! – раздался угрожающий голос белого посланца. – Одумайся, пока не стало слишком поздно! Милость нашего Владыки поистине велика, но не безгранична! Он не прощает предателей!

– Я сказала свое слово. – от звука этого голоса у Феликса побежали мурашки по всему телу. От него веяло таким холодом и враждебностью, какая может быть только у приставленного к горлу острого клинка.

– Мы обещаем, что не причиним светлому принцу вреда. – внезапно сменив свой угрожающий тон, пропел посланец. – Он будет жить в небесных чертогах Вальзоара, где за ним будут присматривать лучшие слуги этого мира. Он не будет знать нужды, клянусь именем нашего Владыки, да будет так!

– Довольно! – на этот раз голос королевы был подобен удару огненного хлыста. Поднявшись со своего места, Каа подошла к драгоценной люльке и закрыла ее своим телом. – Убирайтесь с этой земли! Кто бы вы не были, и кому бы вы не служили, прочь! Если такова воля хозяев небесных Дворов, то я отрекаюсь от нее!