Текст книги "Звезда Ворона (СИ)"

Автор книги: Илья ле Гион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 76 страниц)

Когда же возвратился Хасиналь к брату своему Иакиру, то увидел, как страшны его раны, и пожелал отправить его в Риа, ибо там он смог бы исцелиться. Но тот отверг предложение Хасиналя, и вознесся в верхнее холодное междумирье, царство отражений и ожидания – Илут, заточив себя на Оэаль Шулмун, Перевернутой Горе. Устремил он тогда свой взор на заточенного внизу Эумаля, и молвил ему:

– «Я есть Предопределение Отца нашего, а ты Его неукротимый Рок! И люди стоят между нами во тьме!»

Услышал тогда слова эти Хасиналь, и вознесся на своих черных крыльях в ночную пустоту, и сказал тогда:

– «Раз так, то быть мне Вестником Рока и Началом Предзнаменования! Дабы люди знали!».

И появился тогда во всех мирах новый Порядок. Многие ильвы вернулись в Риа, так как велико было их горе о потере трех Высших, и не видели они себя в Аине. Эйнам и людям же было велено жить на земле, очищая свои души от захватившей их скверны Эумаля, и от греха, что они содеяли в Ночь Великого Злодеяния. И если праведны были дела их, то в нужный час слышали они глас смертоносного Бала, и уходили в Риа, где перерождались ильвами под песнь белого Сао. Великое Древо Элун же сгорело, а на его пепле выросли новые города и страны. Дева Лалафэй отправилась на небо, вслед за своим любимым Хасиналем. Было еще многое сказано после, и велись долгие споры среди Высших, кому восседать на покинутых тронах братьев, но так и не пришли они к согласию. Так закончился мой рассказ о появлении Первородного Зла.

Феликс стоял, широко раскрыв глаза и пытаясь уместить в голове все, что в этот момент увидел и услышал. Он думал, что сейчас пещера вновь станет собой, но теплый свет, исходивший от Рануила, померк, и ненадолго все присутствующие очутились в непроглядной тьме.

– Владыка, вы тут? – дрожащим голосом произнес Гелиос. – Ответьте же нам, умоляю!

Но Рануил молчал, и Феликса стал понемногу охватывать тревожный страх. Ему чудилось шипение, исходившее из темноты, а его лицо обдало холодным порывом гнилостного ветра. Затем Феликс увидел впереди себя еле уловимый свет, после чего тот начал расползаться, отгоняя тьму, словно стремительно убывающая ночь. Наконец Феликс очутился на заснеженном берегу широкой реки, в которой бурными потоками бежала вода. Хоть он никогда и не бывал в этих местах, но чутье северного жителя сразу подсказало ему, что это Эльва – одна из пяти главных рек Стелларии. Оглядевшись, он увидел и остальных своих спутников, которые так же, как и он, недоуменно осматривались по сторонам.

– Помилуй нас всех Господь, это еще не конец? – пробормотал Декстер, поднимаясь с колен. Феликс приметил, что хоть все вокруг было занесено глубоким снегом, воздух был совсем не таким холодным, каким должен быть.

– Наверное, это еще одно воспоминание. – сказала Зено, вставая рядом с Анастерианом.

Почти все присутствующие собрались рядом друг с другом, и лишь Ареля нигде не было видно.

– А где наш дражайший капитан? – спустя несколько секунд спросила Зено.

– Там, у берега реки. – сказал Синох, указав ладонью чуть в сторону. – Смотрит за камнями.

Все разом посмотрели в ту же сторону, и Феликс действительно увидел одинокую фигуру капитана, который стоял на мокрых камнях у кромки воды. Его взгляд был направлен на темные волны, которые с каждой секундой становились все больше и стремительнее. Налетел сильный ветер, подняв пушистый снег, и ненадолго загородив белой пеленой взор Феликса. Маленький никс слышал, как завыла налетевшая вьюга, словно звонкий клич лесного атамана, и в этой снежной кутерьме ему отчетливо послышался отчаянный женский крик:

– Рейнарель! Рейнарель!

Но продлилась эта неразбериха недолго. Буквально спустя пару мгновений вьюга утихла, и когда снег опал, то Феликс увидел, что река теперь увеличилась до размеров океана, а сам он теперь стоит вместе со всеми на пустынном скалистом берегу, в тени одних из самых необычных гор, которые он когда-либо видел. Верхушки их закручивались в разные стороны, словно рога барана, и сверкали в тусклом свете солнца железно-радужным блеском. Присмотревшись, он приметил что и небо тут какое-то непривычное. Облака закручивались маленькими водоворотами, а солнце было укрыто темной тенью, как во время затмения, но при этом света было столько же, сколько в пасмурный день.

– Это еще что за… – начал было говорить Анастериан, но остановился.

Феликс и все остальные, кто мог, выхватили свои мечи, когда над ними нависла громадная лохматая тень, а затем вышел и ее обладатель. Великан, размером с трехэтажный дом, вышагивал по берегу, неся что-то в руке. Его кожа была серая, как пепел, и покрыта белыми знаками с ритуальными шрамами. На лбу же у него был один единственный закрученный рог, а сквозь губы пробивался уродливый клык. Он выглядел как старик, а его коричневая борода доходила до пояса, где была привязана к туловищу грубым ремнем, сшитым из обрывков разномастной кожи. Можно было подумать, что кроме ремня на нем больше не было никакой одежды, но под бородой Феликс смог разглядеть мешковатую набедренную повязку.

Только оправившись от первого потрясения, Феликс сообразил, что это всего лишь еще одно воспоминание, и что чудовище не причинит им вреда. Остальные тоже это поняли, и один за другим, мечи вновь вернулись в ножны.

– Что это он делает? – нахмурив брови, спросил Эскер.

Великан и вправду вел себя странно, хотя Феликс и не мог знать, как на самом деле ведут себя великаны. Странным это выглядело для обычного человека. Поднеся кулак к губам, он что-то шептал в него, и из его рта выходили клубы черного дыма с огненными искрами. Когда же тот подошел достаточно близко, Феликс увидел, что в недрах его густой бороды, словно в накрытом сухими ветками костре, тлеют яркие угольки. Это ненадолго захватило внимание маленького никса, и только взволнованный голос Анастериана помог ему вернуться к другим мыслям.

– Да это же ребенок! В руках этого чудовища!

Присмотревшись, Феликс и вправду увидел безжизненную детскую руку, высовывающуюся сквозь громадные пальцы великана.

– Сам ты чудовище! – раздался голос Ареля за их спинами.

Посмотрев назад, Феликс заметил, каким недобрым взглядом капитан посмотрел на Анастериана.

– Объяснитесь, господин Арель! – обиженно и требовательно сказала Зено, когда тот с угрюмым видом прошел мимо них.

– Идем, сами увидите. – только и бросил он через плечо.

Делать все равно было нечего, и ни у кого не было других идей, как выбраться из этого места, а поэтому они двинулись за великаном, который уже успел скрыться в скалистой расщелине. Самому гиганту пришлось сильно потрудиться, чтобы протиснуться в нее, но для обычного человека не составило труда пройти между темных и гладких камней.

Когда все они прошли во внутрь скалы, то увидели, что на самом деле это был больших размеров грот, чем-то напоминающий тот, который находился на базе Железных Масок. Затем Феликс увидел множество предметов быта, большинство из которых были сделаны из материала, очень похожего на чистое золото, соединенного с черным мрамором. Тут были каменные стулья и столы, а в другой стороне стоял загон с громадными козами, каждая величиной с карету. Феликс отметил, что несмотря на то, что вся мебель была сделана из камня или золота, выглядела обстановка довольно уютно. С потолка свисали пучки разных неизвестных ему трав, на многочисленных полках ютилась золотая кухонная утварь, а на каменных стенах висели пушистые шкуры разных животных, которые как раз и придавали уют холодному камню и железу. Феликс даже увидел исполинские круги сыра, которые созревали на все тех же полках. Но созерцание всего этого убранства прервал детский смех.

– Что за чушь?! Так у тебя ничего не выйдет! – проговорил мальчишеский голос.

Искать долго не пришлось, и Феликс тут же увидел его обладателя. Темноволосый мальчуган, лет десяти, сидел на краю высокого стола, а рядом с ним, держа тарелку с дымящимся молоком, на корточках сидел тот самый лохматый великан. Мальчик же был почти полностью голый, если не считать рваного тряпья на поясе.

– Выйдет хорошо, уф! – голос великана был низким и тягучим, и говорил он так медленно, будто его вот-вот сморит глубокий сон. Казалось, что его слова были такими же громоздкими, как и сам гигант.

– Я же говорю, тупая ты башка, не выйдет у тебя ничего! Ты же сам уже сказал, что ничего не получается, так о чем разговор-то? С чего бы сейчас должно выйти? Сколько ты уже их потопил? Делай что хочешь, но камень есть камень, и он не может плыть по воде, сколько не пытайся. И хватит меня уже кормить с ложечки, я не маленький!

– Много ты говоришь, уф! Столько слов, нужно подумать! – медленно пробасил великан, и с каждым словом из его рта вырывался черный дым с искрами.

– Уже за тебя все давно подумали. – мальчуган скрестил руки на груди и принял самодовольную позу. – Дерево нужно, дерево!

Великан нахмурил кустистые брови, и отведя в сторону глаза, задумчиво почесал подбородок. Тут Феликс заметил, что зрачки у него тоже необычные, белые, словно у слепца, но при этом мерцающие в темноте как у кошки, от чего очень сильно походили на полную луну в ночном небе.

– Это… – проговорил ошарашенный Эскер, указав на мальчишку.

– Да, это я. – тихо пробормотал Арель, который тоже не сводил глаз с мальчика. – Я уже и не помню, сколько мне тогда лет было, ну, когда попал в этот мир. Отец умер еще до моего рождения, а дед все время рассказывал мне сказки, что, мол, где-то на берегах Эльвы можно найти проход в другие миры, которые полны сокровищ. Наверное, тогда я и решил найти их. – Арель печально отвел глаза. – Я не помню…

– Вас звали Рейнарель? – пораженно спросил Феликс, так как вспомнил про сказку, которую когда-то придумал сам. Или тогда ему это лишь показалось?

– Такое имя дала мне мать. – кивнул Арель. – Но моему отцу было трудно его запомнить, и еще труднее произносить, поэтому я сократил его. Но даже так отцу было трудно, поэтому он всегда называл меня Аэл.

– Отцу? – Зено недоуменно переглянулась с Анастерианом. – Вы же только что сказали, что ваш…

– Это мой отец. – Арель выпятил грудь и указал на серую спину великана. – Мунглах! Его я помню лучше, чем кого-либо еще. Он спас меня, хотя мог просто съесть. Великаны, знаете ли, не слишком дружелюбные ублюдки. Но Мунглах не только спас меня, но и многому обучил. Как ловить молнии, например.

– Этому разве можно обучиться? – все еще растерянно проговорила Зено. – Я всегда полагала, что это наследственный дар.

– Не важно. – резко отмахнулся от нее Арель. – Он меня спас, и я за это ему благодарен.

– И что дальше? – Гелиос перевел взгляд на великана. – Как ты выбрался из этого места? Это ведь не наш мир, так?

– Это и дураку понятно, что не наш. – Арель издал горький смешок. – Вам ведь ничего не известно про них, так? – он снова посмотрел на спину Мунглаха, который в этот момент подчерпнул маленькой ложечкой еще горячего молока, и поднес его ко рту упирающегося мальчишки. – Когда-то они были людьми. Великаны эти. Всей их истории мне сейчас не вспомнить, хотя отец не раз мне ее рассказывал, но знаю, что когда-то они вторглись в Святые Уделы… Как этот их там назвал? Риа? Вот туда. И попытались захватить луну.

– Наверное, вы имеете Первородный Камень Уа, о котором нам рассказал сейчас Рануил? – поправил его Феликс, переглянувшись с остальными.

– Вот-вот, его. – кивнул Арель. – Их, конечно, прогнали, а затем сослали в нижний мир, где не светит солнце, и где нет ничего кроме камня и воды, которую они очень не любят. Но перед тем, как это случилось, им удалось увидеть настоящую, чистую луну, этот самый Камень, и его отпечаток навсегда застыл в их глазах. Так они стали грезить луной, и стремиться покинуть свою тюрьму чтобы вновь увидеть ее.

Пока Арель говорил, видение переменилось, и образы Мунглаха с маленьким Арелем растаяли в тенях. Бледный свет теперь стал еще более тусклым. Феликс подумал, что теперь в воспоминаниях наступила ночь, и хотел было посмотреть на кусочек неба, который был виден из этого большого грота, чтобы узнать, как этот странный мир выглядит в темное время суток. Но когда он повернулся, то увидел перед собой еще одну темно-золотую скалу, которая была настолько высокой, что терялась в непроглядных тенях потолка. И только спустя пару секунд Феликс понял, что это была вовсе не скала, а нос исполинского каменного корабля, который был раза в три больше, чем громоздкие Палмадэи, которые Феликс видел в штабе Железных Масок.

– Прокляни меня морская горгулья, я и забыл насколько он был большой! – воскликнул взрослый Арель, с ухмылкой глядя на каменное сооружение.

– Это что… корабль?! – удивленно воскликнул Декстер. – Как он может стоять на воде?

Пока Арель объяснял лорду как устроен корабль, Феликс, вместе с остальными, пошли вдоль каменного берега, рассматривая правый борт этой невероятной громадины. Из слов Ареля выходило, что основу корабля, а именно сам корпус, выточили из цельного куска здешней скалы, а мачты и другие мелкие детали достроили уже после. Пока они шли, Феликс увидел, что на улице все также пасмурно, как и в предыдущем воспоминании. На миг ему стало интересно, а сменяются ли в этом мире день с ночью, но потом его внимание привлек взъерошенный великан, который склонился около правого борта.

На этот раз старый гигант выглядел немного другим, и теперь его серое тело было накрыто большой шкурой, словно плащом, а на голове громоздилась странная конструкция, которая, как понял Феликс, должна была являться соломенной шляпой, хотя на деле выглядело все это как огромное воронье гнездо. Склонившись над черным бортом, словно художник над холстом, Мунглах водил по нему кривым пальцем, что-то шепча себе под нос, и там, где его темный ноготь касался холодного камня, на несколько секунд оставался огненный след, после чего исчезал, превращаясь в белые письмена, будто выведенные пеплом. Когда же глаза Феликса привыкли к полутьме пещеры, то он увидел, что практически все борта были испещрены такими же серо-белыми письменами. Чтобы ни говорил Арель, но Феликсу было трудно поверить, что эта конструкция может плавать.

– Не понимаю, что ты в ней нашел. – раздался сверху громкий голос, который разлетелся по всей пещере. Подняв взгляд, Феликс увидел молодого Ареля, который уже успел подрасти, и даже обзавестись юношеской щетиной. На вид ему сейчас было лет пятнадцать. Он тоже был одет в толстые шкуры, но куда более ухоженные и подогнанные, чем у Мунглаха. – Это же обычный светильник на небе. – продолжил говорить молодой Арель, наматывая на локоть веревку и глядя сверху вниз на сосредоточенного великана. – Просто яркий диск.

– Просто яркий диск? – медленно повторил Мунглах, выпуская изо рта клубы черного дыма. Теперь, во тьме пещеры, Феликс увидел, что рот великана светится изнутри, будто камин в темной комнате. – Это не просто светлый диск, уф. Говорить такие слова не нужно. Нет. Луна – это сокровище, уф.

– Много ли ты, старый пень, понимаешь в сокровищах? – усмехнулся Арель. – Сокровище – это то, что можно подержать в руках, и обменять на что-то нужное. А на что можно обменять твою драгоценную луну? На пустые обещания? Или на дырку в штанах?

– Подержать в руках – это можно. – все так же тягуче ответил великан.

– Дурья башка, как ты подержишь в руках луну? Она же на небе!

За место слов, Мунглах оторвался от своей кропотливой работы, и наклонившись, подчерпнул двумя руками немного мутной воды из грота. Вытянув ладони вперед, он показал их юноше. Феликс увидел, как в темной воде отразилось небо, на котором все еще застыло солнечное затмение.

– Вот. – проговорил Мунглах, и когда Арель с любопытством наклонился чуть вперед, чтобы лучше рассмотреть, что там ему показывает великан, тот резко вздернул руками, окатив юношу фонтаном из брызг. Пещеру наполнил громогласный смех, похожий на вой боевых рогов.

– Старый ублюдок! – воскликнул мокрый Арель, и обиженно метнул во все еще смеющегося великана свою веревку.

– А у вашего приятеля имеется чувство юмора. – заметила Зено, весело улыбаясь вместе с Мунглахом.

Феликс тоже улыбнулся, но сразу поник, когда увидел выражение лица старого Ареля. Из глаз капитана текли слезы, а сам взгляд выглядел пустым. Вряд ли он услышал последнее замечание Зено.

И снова воспоминание начало меняться. На этот раз темная вода полилась прямо из глаз и рта все еще неистово хохочущего великана, и вскоре он растаял, как сосулька. И тут же из теней, что клубились в углах пещеры, вышел новый Мунглах, и пока все отвлеклись на его неожиданное появление, огромный корабль, что до этого был лишь на начальной стадии строительства, сумел странным образом преобразиться, и выглядел уже гораздо более похожим на настоящее судно. На бортах появилась красивая лепнина, словно на стенах какого-нибудь величественного замка, а на обеих бортах образовались бесчисленные бойницы, из которых выглядывали сотни черных дул смертоносных пушек. Но самым впечатляющим был, конечно, нос корабля, на котором красовался искусно выполненный таран в виде рогатой орлиной головы, который, казалось, мог бы прорубить даже саму землю.

Отвлекшись на корабль, все присутствующие не сразу заметили, что в широком скалистом проеме, который, по всей видимости, был основным входом в пещеру, застыли еще несколько исполинских фигур. В отличии от более-менее ухоженного Мунглаха, у тех великанов почти не было одежды, и выглядели они куда более грязными и дикими. У всех, как и у самого Мунглаха, в волосах и бородах тлели маленькие раскаленные угольки, и когда они говорили, то из их ртов вырывался черный дым. Были у них и другие, более уродливые отличия. У некоторых были дополнительные глаза или рты, у других же лишними были руки или ноги. А несколько так и вовсе больше походили на уродливых зверей, с ног до головы покрытые грязной шерстью.

– О чем они сейчас говорят? – спросил Феликс, хотя по выражению лиц великанов было понятно, что они чем-то недовольны. Один из них в пылу спора так сильно ударил кулаком по стене, что в ней образовалась трещина.

– Они хотели наш корабль. – на лице Ареля появилась глубокая тень, и скорбный взгляд сменился на откровенную злобу. – Эти помойные крысы хотели забрать наш корабль!

В этот момент пещеру наполнил громогласный вой. Запрокинув голову, Мунглах издал такой дикий рык, что на полках задрожала золотая посуда, а с потолка посыпалась каменная крошка. Великаны тут же отступили назад, а некоторые и вовсе убежали, словно стая испуганных шакалов. Но несколько, из числа самых больших, все же попытались ответить таким же сильным воем, но вышло у них гораздо менее впечатляюще.

И снова, не успел Феликс толком что-либо рассмотреть, как воспоминание поменялось. На этот раз тени полностью окутали все пространство, а затем отступили, и когда это произошло, Феликс увидел, что уже стоит на самом корабле, который в свою очередь находился в открытом море, рядом с пустынным островом. И сразу же перед Феликсом открылась такая невероятная картина, что поначалу он растерянно стоял, пытаясь понять увиденное.

– Святая Дева Искупительница, да что за ужас тут происходит? – услышал Феликс голос Декстера, в котором смешался испуг и недовольство.

Небо было затянуто тяжелыми черными тучами, в которых без конца мелькали зеленые, словно холодные изумруды, молнии. Но даже в этом слабом свете можно было увидеть полчища великанов, которыми было усеяно все пространство. Сотни, а может даже и тысячи гигантов барахтались в воде, словно отвратительные угри, а по их уродливым головам шли другие, более могучие собратья, облаченные в каменные доспехи. Все новых и новых гигантов кидали в воду, где они визжали и корчились, словно попали в чан с кипящим маслом, и все ближе к кораблю продвигалась эта живая лавина из более сильных воинов. И тут Феликс увидел, наверное, самого огромного из них, на голове которого красовалась безобразная железная корона, а сам он был выше и здоровее остальных раза в два. Идя по телам своих слуг, он не отрывал жадного, и полного ненависти взгляда от корабля, волоча за собой длинный меч, размером с высокое дерево.

Пока Феликс ошарашено смотрел на это жуткое зрелище, рядом с ним что-то сверкнуло, а когда маленький никс обернулся, то увидел взрослого Ареля, который уже почти был неотличим от того, которого знал Феликс. С искаженным от злости лицом, тот поднял руку, и с неба в нее упала яркая зеленая молния, которая тут же отскочила в одного из надвигающихся великанов. Грянул еще один взрыв, но на этот раз снизу, и Феликс увидел, как в орду гигантов полетели шипастые ядра, выпущенные из пушек. Видимо, это был их единственный залп, так как повторно зарядить такое большое количество орудий за короткое время было попросту невозможно. Оставалось лишь гадать, каким образом все эти пушки выстрелили одновременно, хотя разгадка, как думалось Феликсу, крылась в серых знаках, которые нарисовал на корабле Мунглах. Сейчас они тускло светились в темноте, словно теряющий силу фосфор. Но даже этот смертоносный залп не смог остановить надвигающихся врагов, и на место погибших пришли новые противники. Главный же великан смог избежать серьезных ранений, заслонив свое тело попавшимся под руку собратом. Ревя и выкрикивая что-то на своем грубом наречии, он медленно продвигался к кораблю, не обращая внимание на кричащих под его ногами великанов, которые цеплялись своими кривыми руками за его громоздкие черные доспехи в надежде спастись. Но все их попытки были тщетными, и король гигантов просто рубил исполинским мечом тех, кто не давал ему ползти дальше.

Все, кто был с Феликсом, затаив дыхание наблюдали за этим поистине впечатляющим и ужасающим зрелищем. Даже после кровопролитных сражений ильвов с эйнами, которые показал Рануил, эта битва все еще удивляла своим размахом. Море пенилось и шло огромными волнами, которые были вызваны сотнями барахтающихся в нем тел, и с каждой вспышкой молнии великаньи орды подходили все ближе к кораблю, словно полчище голодных крыс. Из-за всего творившегося безумия, Феликс только спустя несколько минут заметил, что прямо по курсу корабля образовался бушующий водоворот, который больше напоминал широкую дыру прямо в море. Именно над этой дырой сейчас и зависло вечное затмение, которое царило в этом мире.

Но было ясно, что великаны доберутся до корабля раньше, чем тот достигнет края водоворота, который, как полагал Феликс, вел в другой мир. Еще несколько минут прошли в сумасшедшей борьбе, состоящей из громких визгов, хрипов и яростного воя. И вот Феликс увидел, как огромная кривая ручища великаньего короля схватилась за борт, а затем и все остальное его уродливое тело перевалилось и забралось на корабль. В этот же момент с другого конца палубы со свирепым кличем на него набросился Мунглах, ударив того кулаком в челюсть. Завязалась недолгая драка, после чего оба великана перевалились через перила и исчезли за бортом корабля. Перед тем, как воспоминание сменилось на другое, Феликс успел услышать встревоженный голос молодого Ареля, хотя и не смог разобрать слов.

Переход к новому воспоминанию был более плавным, чем предыдущие. Сначала стихла гроза, и тяжелые тучи растаяли в небе, открыв общему взору прекрасную картину заходящего за водный горизонт алого солнца. Феликс почему-то решил, что это был именно закат, хотя в той же мере это могли быть и рассветные лучи. Море было тихим, по крайней мере по сравнению с той неистовой бурей, которую они видели до этого. Барахтающихся великанов быстро поглотили воды, унеся прочь вместе с их истошными криками. Всем присутствующим тут же стало ясно, в первую очередь из-за лучей солнца, что они снова оказались в человеческом мире. Но единственный великан тут все же был.

Мунглах лежал на борту в луже собственной горячей крови, а рядом с ним суетился Арель, пытаясь перевязать страшную рану гиганта. У великана отсутствовала левая рука, и Арель пытался остановить льющуюся кровь с помощью веревок, которыми он перетянул рану. Грудь Мунглаха медленно поднималась и опускалась, словно заросший травой дышащий холм. Но полностью остановить кровь Арелю так и не удалось, и та горячими ручьями стекала по каменной палубе. Более того, на теле Мунглаха были и другие, не менее опасные ранения, и из всех их вытекала дымящаяся кровь. Пока Арель, ругая всеми возможными бранными словами короля великанов, пытался залечить ранения, Мунглах медленно поднял здоровую руку и указал на небо.

– Аэл, это луна? – медленно проговорил он, тыча пальцем в пустое пространство на небе. – Я не вижу.

– Какая еще, к черту, луна? – даже не обернувшись, запыхаясь от натуги и злости, проговорил Арель. – Луна бывает только ночью. Я же тебе рассказывал про ночь, помнишь? Это когда темно. Вот сейчас солнце зайдет, и ты ее увидишь. Подожди только.

– Это хорошо. – устало проговорил Мунглах, и откинулся на палубу. – Ну, тогда я подожду…

Не успел он окончить свою фразу, как небо резко стало темнеть, а силуэт молодого Ареля растаял в тенях, а затем снова появился, но уже с другой стороны, все еще рядом с великаном. На небо, наконец, взошла светло-желтая луна, но взгляд Мунглаха был уже потухшим, а его могучая грудь больше не поднималась. Рядом с ним сидел Арель, и уткнувшись лицом в бездыханное тело гиганта, рыдал горькими слезами. Все тело никса было покрыто красными ожогами от кипящей крови, но он не обращал на них внимание. Наконец, оторвавшись от мертвого тела и посмотрев в небо, Арель издал душераздирающий рев, наполненный гневом и скорбью.

И вновь наступила тьма, в которой отчетливо были видны лишь фигуры спутников Феликса. На многих лицах застыло печальное выражение, даже Синох, и тот выглядел поникшим. Пока все они молча смотрели друг на друга, во тьме раздавались невнятные отголоски битвы, крики и ругань людей, грохот пушек и треск камней. Но продлилось это недолго, и перед всеми снова открылась новая картина.

На этот раз они увидели все тот же темнокаменный корабль, который протаранил своим орлинным носом прибрежный замок, пробив в крепостных стенах огромное отверстие. Сотни людей, в основном никсов, сновали туда-сюда, сражаясь с защитниками того старого замка. Но силы были не равны, и вскоре никсы одержали вверх. Началось разграбление, и среди прочего Феликс заметил уже знакомого ему Ареля, который ходил между рядов разных вещей, которые ему приносили его подчиненные. Но тут, внезапно, среди множества ненужного хлама и ярких одежд промелькнуло синее пламя. Феликс ошарашенно раскрыл глаза, увидев, как Арель из воспоминаний взял в руки небесную скрижаль.

– Что это значит? – Гелиос тоже был поражен увиденным. – Арель, ты тоже ее нес?! Ради всего святого, скажи, что ты ее отнес! – он подскочил к капитану и схватил того за плечи.

– Я… – Арель выглядел потерянным и опустошенным, как выеденное яйцо. – Да, наверное. Я не помню.

– Разве такое можно забыть? – нахмурил брови Эскер. – Клянусь всеми богами, такое путешествие вряд ли когда-нибудь уйдет из моей памяти.

Арель посмотрел на Эскера презрительным взглядом.

– Не говори того, чего не знаешь, олух! – выкрикнул он, указав пальцем на Дэя, который все это время хранил молчание. – Смотри, даже боги не могут запомнить всего, что же говорить про обычного человека!

Пока они говорили, воспоминание померкло, и снова наступила тьма. Но этого даже никто не заметил.

– Сколько вам лет, господин Арель? – осторожно спросила Зено.

– Не помню. – резко бросил через плечо Арель, а затем ненадолго задумался. – Кажется, когда я вернулся обратно в человеческий мир, северными землями правил то ли Угер, то ли Увель…

– Первый раз слышу эти имена. – озадаченно проговорил Анастериан, переглянувшись с Зено. – Но они похожи на норнийские, а значит это было еще до Великой Войны, и до захвата ценебрийцами северных земель.

– Выходит, что-то около двух тысяч лет? – сам не веря своим словам, проговорил Феликс. – Раз так, то выходит, что вы все-таки доставили ту табличку, правильно я говорю? – он посмотрел на Гелиоса. – Ведь хранители получают бессмертие. И не удивительно, что вы забыли про это, господин Арель. Даже камень крошится за столь долгий срок, что же говорить про обычную память смертного человека.

Взгляд Гелиоса приобрел более мягкие и понимающие черты, и он снова посмотрел на Ареля.

– Какой предмет ты создал из скрижали? Ты помнишь?

Но Арель ничего не ответил, хотя все и так уже поняли его мысли.

– Выходит, мы должны считать, что тот предмет, чтобы то ни было, утрачен навсегда, либо и вовсе уничтожен. – подытожила Зено.

– Великие скрижали нельзя уничтожить, как и то, что из них создано. – с явной грустью в голосе проговорил Гелиос. – Да и потерянное всегда возвращается. Над ними не властна ни судьба, ни время. Пока что будем считать, что этим предметом завладел враг.

– Мы можем иметь возможность смотреть дальше прошловременные видения. – сказал Синох. – Там могут быть нужные решения. Смотрите, вот еще одно наступает.

Синох оказался прав, и тьму перед ними разогнал новый свет, настолько яркий и слепящий, что Феликсу пришлось на некоторое время зажмуриться, чтобы привыкнуть к нему.

Они вновь оказались на севере, но уже в более далеких землях, чем до этого. На горизонте, уходя в бескрайнее голубое небо и теряясь в пушистых белых облаках, тянулись высокие горные хребты Денты. Вокруг все было усеяно чистым белым снегом, который отражал свет полуденного солнца и переливался мириадами маленьких бликов, очень сильно похожих на драгоценные камни. Чуть в стороне от того места, где они сейчас стояли, находился деревянный город, окруженный крепкой стеной из частокола. И снова Феликс не смог разгадать, что это за место, хотя город, если судить по удаляющимся башням и дыму от печных труб, был довольно крупным. Чуть в стороне от ворот протекала широкая река, и там же имелся каменный причал, где стояли несколько больших деревянных кораблей, украшенных на старый северный манер разноцветными рисунками завитушек и птиц. Они были довольно крепкие, и по габаритам могли потягаться даже с имперскими галеонами.

Разглядывая эти красочные корабли, Феликс заметил, как от причала к городу потянулась вереница людей вместе с длинношерстными лошадьми, нагруженными разной поклажей, и чем ближе они подходили, тем яснее проступали их суровые северные черты. Это были крепко сложенные мужчины, одетые в теплые шкуры и меха, а возглавлял их самый большой воин с седыми волосами и длинной, почти до пояса, бородой.

Тут взгляды всех присутствующих разом устремились на старого Хольфа, который, как и Дэй, в последние несколько минут не проронил ни одного слова.