Текст книги "Звезда Ворона (СИ)"

Автор книги: Илья ле Гион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 76 страниц)

– Поддерживаю все, что только что сказал наш бравый лорд. – вставил Анастериан. – Я тоже ничего не могу разглядеть. – он с непониманием посмотрел на Зено. – А ты разве что-то видишь?

– О чем я и предупреждал. – не дав ответить Зено, сказал Гелиос. – Лишь шепчущие девы способны указать нам путь, ну и сам владетель скрижали, разумеется.

– Значит мы должны привязать тех, кто не может ничего разглядеть, и идти дальше. – сказал Феликс, и стал рыться в сумке в поисках веревки.

– Что скажете, лорд Декстер? – хитро улыбнулась Зено. – Может быть передумаете, и решитесь взять в руки этих милейших божьих созданий? – она сняла с плеча шепчущую деву и нежно погладила ее по длинным волосам, словно любимого кота. – Такому человеку как вы, наверное, очень трудно будет довериться горстке незнакомцев и предателей империи. А то вдруг чего случится, веревка случайно порвется, или еще чего, и вы останетесь навечно бродить в темноте.

– Тогда я встану рядом с уважаемым лордом Анастерианом, чтобы у веревки не возникло желания внезапно порваться, леди Зено. – холодно ответил Декстер. – К тому же я всецело доверяю его величеству Гелиосу.

– Мне бы вашу уверенность, дорогой мой Декстер. – проговорил Гелиос. – Сейчас я не могу доверять даже своим воспоминаниям, настолько они обрывочны и лживы. Когда мы добрались до этого места, я осознал, сколько много мыслей я утратил за это непомерно долгое время.

– Значит пора нам вернуть утраченное прошлое, ну или узнать, что же приготовила нам судьба в будущем. – сказал Анастериан, обвязывая себя веревкой. – Кстати, у кого-нибудь не найдется лишнего клинка? Мне было бы гораздо спокойнее входить в эту непроглядную тьму, будь у меня в руках меч.

– На этот счет можете не тревожиться, лорд Анастериан. – Декстер, опередив Зено, первым ухватил конец веревки, которой был обвязан бывший претор. – Если вам и будет грозить смертельная опасность, то я, так уж и быть, разделю вашу горькую участь. И пусть я стар, но мечом владею не хуже вашего. – Феликс заметил каким недовольным взглядом одарила Зено лорда-главнокомандующего, словно обиженный ребенок, из-под носа которого увели любимое лакомство.

Пока остальные обвязывали вокруг себя веревку, Феликс вспомнил, как вот так же они готовились вступить в Каирнал, хотя в прошлый раз он испытывал куда больший страх перед неведанным испытанием. Сейчас же он не ощущал ничего, кроме еле уловимого присутствия потусторонней силы, которое исходило из дверного проема, а также доброго предвкушения.

– И все же в прошлый раз присутствие Рануила ощущалось гораздо сильнее. – обеспокоенно проговорил Гелиос, когда все были готовы идти.

– Сейчас уже не важно, есть там этот самый ангел, или он давно покинул эти места. – Феликс сделал первый шаг, переступая темный порог реальности и сна. – Выбора нам все равно не предоставили.

Глава 25. Свет истин

Таинственная темнота, которая окутывала внутреннее помещение башни, была чем-то похоже на ту, которую Феликс видел в Каирнале. И хоть у него в руках не было ни факела, ни лампы, он все равно мог различить очертания каменных стен и проходов, и даже увидеть на грубых и неровных стенах красивые фрески, которые словно дорогие картины в старом особняке, порой попадались на его пути. Они были выполнены очень искусно, и в тоже время они выглядели невероятно древними. В точности такой же стиль рисунка Феликс видел на фреске перед входом в Уамаль Эошул. Поначалу, засмотревшись на эти завораживающие картины, Феликс забыл о том, что ему нужно идти дальше, а не глазеть по сторонам.

Маленького никса все еще беспокоил Гелиос, на лице которого застыла хмурая маска недовольной озабоченности. Первый император уже несколько раз пробормотал себе под нос то, что не ощущает в этих темных коридорах присутствия Рануила. Но, чтобы там не говорил Гелиос, Феликс знал, что впереди их точно кто-то ждет. И это заставляло его нервничать еще больше, ведь было не ясно кто именно это был. Он крепко сжал Эльзир и первым пошел по окутанным непроглядной тьмой старым тоннелям, а остальные шли за ним. Те же, кто ничего не видел, помимо того, что обвязались длинными веревками, еще и положили руки друг другу на плечи, так как идти в кромешной тьме было делом не из легких. Из-за этого им приходилось двигаться гораздо медленнее остальных.

– Эх, как же много вы упускаете, уважаемый лорд Декстер. – раздался глубоким эхом голос Зено. – И вы, господин Анастериан. В этих коридорах полным-полно фресок, с которыми вполне могут посоревноваться даже расписные стены Храмов Шести Владык и соборы святых роз Силестии.

– Я сюда не за любованием пришел. – буркнул себе под нос Декстер. – Как вы, леди Зено, можете говорить такие простые вещи, когда впереди нас ждет сам посланец Господа?

– Так вы верите, что нас и вправду встретит ангел? – ухмылка в голосе Зено стала еще более явной. – Конечно, за последнее время мы пережили множество разных чудес, но все же я считала вас более приземленным в таких вопросах. Вы же командующий имперской армией, и должны на все смотреть сухим и трезвым взглядом.

– То, что я отвечаю за жизни тысяч солдат заставляет меня еще больше уверовать в высшие силы. И да, я верю, что нас встретит ангел, потому что так сказал тот, кто его уже видел, и в чьих словах я не смею сомневаться.

– Я не хочу подвергать слова достопочтенного императора Гелиоса сомнениям, но не он ли сказал, что тот посланец, что ждет нас впереди, сам назвался ларийцем? – теперь в голосе Зено еще чувствовалась и легкая злорадность. – По воле случая мне доводилось уже несколько раз встречать это название в некоторых древних фолиантах, и все они никак не были связанны с какой-либо из наших религий.

– Бога ради, леди Зено! – громкий возглас Декстера наполнил коридоры словно внезапно налетевший ветер. – Совсем недавно мы видели чудо воскрешения, а вы до сих пор не верите в ангела?

– О, позвольте себе не искажать мои слова, Господин-Хитрый-Лорд. Я всего лишь сказала, что не считаю, будто впереди нас ждет…

– Зено, прошу, прекрати трепать нервы нашему старому командиру, а иначе он того и гляди меня задушит. – спокойным голосом сказал Анастериан. – Вы были правы, лорд Декстер, силы в руках вам точно не занимать.

Феликс был уверен, что в этот момент Зено с опаской оглянулась, чтобы проверить все ли в порядке с ее драгоценным господином.

– Сейчас уже не разберешь что праведно, а что ложно. – прибавил Эскер. – Кто-то говорит, что вера в Силестию несправедлива, а другие утверждают, что поклонение Владыкам – это наследие язычества. Ну а третьи, не зная, как им поступить, так и вовсе принимают старую ценебрийскую веру в Короля-Бога. И это только в Стелларии. А ведь мы все знаем, что в разных землях поклоняются разным богам.

– Давайте уже оставим эту сложную тему в покое, ладно? – попросил Феликс, предвидя новый спор. – Лучше взгляните сюда.

Он заметил это всего секунду назад, и поэтому не был до конца уверен в том, что увидел. Когда же Феликс подошел к серой стене, где находилась очередная каменная фреска, то заметил, что на ней и вправду изображен человек, сильно напоминающий Гелиоса. На рисунке, длинна которого была в несколько шагов, был запечатлен весь путь первого императора по Самсонским пустошам, когда он в прошлый раз нес скрижаль.

– Что там такое? Враг? Святая Дева-Искупительница, скажите же нам, мы ведь не видим! – обеспокоенно произнес Декстер, когда вокруг воцарилась давящая тишина.

– Всего лишь рисунок на стене. – быстро произнес Гелиос. – Ничего особенного, лорд Декстер.

Но Феликс так не считал. Ему хотелось еще лучше разглядеть все детали этой фрески, но Гелиос мягко подтолкнул его в спину, без слов намекнув на то, что следует идти дальше. Немного расстроившись, Феликс вновь повел всех вперед. Оглядевшись, чтобы убедиться, что никто не отстал, он приметил то, что Эн, хоть и не держал в руках шепчущей девы, спокойно шагал рядом с Дэем, а его золотые зрачки светились в полутьме, словно яркие звездочки на ночном небе. Но внимание маленького никса быстро переключилось на Хольфа, который вновь, как и в Каирнале, предстал перед ним с белоснежной бородой и длинными, до спины, пышными, словно грива льва, волосами. Даже морщины, и те немного разгладились, будто это и не он вовсе, а какой-то мудрый правитель. И судя по тому, как безразлично вели себя остальные его спутники, видел эти изменения в Хольфе лишь один Феликс. А поэтому, чтобы не тревожить остальных, маленький никс решил повременить с вопросами и сконцентрировать свое внимание на поиске пути.

Феликс уже не удивлялся тому, что внутри старая башня совершенно не соответствовала своим внешним размерам. Они шли вперед уже больше десяти минут, а темная пещера так никуда и не свернула, оставаясь прямой. И лишь спустя еще некоторое время они добрались до первой развилки, где, словно в молитве, стонали ветра. Черная река, что текла посередине пещеры, так же раздваивалась, словно язык змеи. На развилке же, упав на колени, стоял бородатый монах с завязанными глазами, и набирал воду из реки в треснувший глиняный кувшин. Краем глаза Феликс заметил, как рука Эскера потянулась к мечу, но ее быстро остановил Гелиос.

– Что там опять? – послышался сзади голос главнокомандующего. – Еще один рисунок?

На этот раз ему никто не ответил, и даже Зено промолчала, настороженно глядя на незнакомца.

– Мы принесли скрижаль. – первым заговорил Феликс, делая шаг к монаху и поднимая перед собой сумку с табличкой, хотя и не был уверен, что монах ее сможет увидеть с завязанными глазами. – Скажите нам, тут ли ангел Рануил? Куда нам идти?

Старый монах приподнял голову, и Феликс увидел иссохшее и изможденное лицо, по которому нельзя было определить точный возраст. Старец ничего не ответил, так как губы его были заняты бесконечной и беззвучной молитвой, но подняв сухие руки, он указал пальцем на темный проход, что находился по правую сторону от него. Тогда Феликс увидел, что его руки на запястьях были плотно обмотаны веревкой таким образом, чтобы он мог свободно двигать лишь своими ладонями, словно узник.

Феликс испуганно глянул на Гелиоса, но тот уверенно кивнул и снова подтолкнул маленького никса вперед. Когда же Феликс вновь посмотрел на старого монаха, то тот уже поднял связанные руки над головой, сотворив позу, которую Феликс уже неоднократно видел в своих снах – соединил руки в «замок», будто намереваясь обрушить всю свою немощность на невидимого врага. Так он и стоял, пока остальные с опаской проходили мимо него.

– Тут кто-то есть, Зено? – послышался сзади настороженный голос Анастериана. – Это к нему обращался наш маленький провожатый?

– Это был всего лишь старый монах, мой господин. – ответила Зено. – Он не представляет опасности.

– Вы знаете, кто это? – спросил Феликс у Гелиоса, когда они прошли достаточное расстояние и темнота скрыла от них фигуру молящегося монаха. – В смысле, это ведь был обычный человек, так?

– Смотря что мы подразумеваем под словом «обычный». – задумчиво произнес Гелиос, глядя перед собой. – Вряд ли в этих местах есть хоть что-то, привычное нам. Что же до обитателей этой башни… Мне удалось узнать, что эти люди когда-то были служителями в храмах Ва-Келья. Но какому божеству они поклонялись, мне не ведомо. Возможно, это был сам златорогий Иакир или какие-то древние и забытые боги. После Исхода и Эпохи Греха они не покинули проклятые земли и остались единственными живыми людьми в этих местах. Мои мысли склоняются к тому, что они служили каким-то своим, старым богам. Эти девы, кстати, тоже были послушницами. – Гелиос приподнял рыбу с женской головой, которую держал в руках. – Их приносили в жертву древнему морскому божеству… и это все, что мне удалось узнать.

Феликс понял, что больше не хочет продолжать этот разговор. Страшные сны и так преследуют его, грозясь свести с ума, так что не следовало прибавлять к ним еще и новые. А пока он раздумывал над тем, стоит ли ему заводить разговор на какую-нибудь более мирную тему, или лучше промолчать, впереди появился еще один связанный монах. Он, как и другой его собрат, стоял на коленях, прислонившись щекой к стене, будто пытаясь подслушать чей-то тайный разговор.

Так они шли по каменным коридорам, вдоль черной реки, время от времени натыкаясь на очередного безликого монаха, замершего в той или иной позе. Несколько раз Феликсу вновь приходилось выбирать путь, и на этот раз он делал это сам, моля Силестию и собственную удачу, чтобы они показали ему верное направление. Сзади него тихо переговаривались остальные его спутники. В основном Феликс слышал размеренный голос Анастериана, который теперь принялся расспрашивать Дэя. И маленький никс вполне понимал любопытство бывшего претора, и практически ощутил его разочарование, когда Дэй сказал, что не может ответить на все его вопросы.

– Дело не в том, что я не хочу этого делать. – сказал сиф спокойным голосом. – Клянусь всем, что у меня есть, я не скрываю от вас ничего, что могло бы помочь нам в борьбе со злом. Но мои воспоминания давно померкли, и я не могу быть уверенным в том, что буду говорить правду, отвечая на все ваши вопросы. Так что пусть лучше мы будем осторожно ступать во тьме, с опаской прощупывая путь, чем слепо будем следовать за ложным светом, который приведет нас к бездонной пропасти.

Продвигаясь вглубь по каменным коридорам, Феликсу стало все больше казаться, что эти грубые скалистые стены никогда не закончатся. Несколько раз он слышал, помимо разговоров своих спутников, и другие еле различимые звуки, которые исходили от стен. Он уверял себя, что это просто шум подземных водопадов, которые вполне могли находиться в таких пещерах, но в то же время он слышал в этом далеком шуме голоса и лязг железа, будто это было эхо забытых сражений. Ни голода, ни жажды Феликс тоже не ощущал, но был уверен, что прошло уже множество часов с того момента, как они вступили в древнюю башню, и эти тревожные мысли еще больше сеяли страх в его сердце. Что будет если они опоздают? Что если так и останутся бродить в этой тьме, как это было в Каирнале? Выйдут из пещеры, а мир уже поглотило вселенское зло, и все их непомерные усилия и великие жертвы останутся тщетными. Феликс боялся даже подумать, что случится, если то, что похоронено под ужасным обелиском, который стоял в Пределе Скорби, вырвется из своего предвечного заточения. Вряд ли обычные люди смогут сохранить свой разум, если мир коснется все это небывалое зло. Даже Декстер с Эскером потеряли сознание, хотя и обладали поистине крепкой волей!

– Кто-нибудь мне скажет, один я это вижу или остальные тоже? – прервал раздумья Феликса, обеспокоенный голос Декстера. – Клянусь всеми святыми и демонами, я вижу свет!

– Теперь, когда вы это сказали, я тоже его увидел. – присоединился Анастериан.

Феликс почувствовал, как на его плечо легла огромная рука Синоха. Тот подошел и посмотрел на маленького никса своим обычным, каменным, ничего не выражающим взглядом.

– Соблюдайте великую осторожность в действиях, Феликс Лихт. Я чувствую близость к цели нашего пути.

Феликс кивнул и посмотрел перед собой. Там, впереди длинного коридора, и вправду мерцал яркий свет, будто выходящий из приоткрытой двери, которую невозможно было разглядеть из-за теней, окутавших проход. Еще раз глубоко вздохнув, Феликс обратился к Гелиосу.

– Вы до сих пор не ощущаете присутствия Рануила, господин Гелиос?

– Нет. – помотал тот головой. – И пусть меня проклянут все добрые боги, если я вру. Но поверь мне, мой дорогой друг, Рануила невозможно забыть. Я не ощущаю ничего из того, что видел и чувствовал в прошлый раз. – Гелиос вдруг напрягся, словно кошка, услышавшая громкий звук и приготовившаяся бежать. Оглянувшись назад, он резким движением вынул свой меч. За ним то же самое сделали и Эскер с Декстером. – Синох прав, будьте наготове. – с обеспокоенностью проговорил первый император.

– Эй, там, мертвяк. – раздался голос Хольфа. – Вот, держи-ка подарочек.

Феликс услышал легкое позвякивание у себя за спиной, а затем голос Анастериана.

– О, надо же, у вас есть лишний клинок! Очень признателен вам, э-э-э… Хольф, верно я помню? Вы ведь не возражаете если я возьму в руки меч, лорд Декстер?

– Даже если бы от этого зависела моя жизнь, и если бы небеса развезлись, и пресвятая мученица Зулу лично спустилась, ткнув в ваш лоб пальцем и сказав: «Вот он, мой избранный воитель»… даже тогда бы я не доверился вам, лорд-претор.

– Но сейчас ведь не время это обсуждать, так? – хитро проговорил Анастериан, увидев недовольную гримасу на лице Декстера.

– Но мы обязательно обсудим это после. – закончил тот. – А пока что ступайте впереди меня. Я человек старый, а поэтому, так уж и быть, уступлю дорогу молодым.

– Вы уже можете видеть, господин Анастериан? – волнительно спросила Зено.

– Да. Как и сказал наш подозрительный друг, я вижу впереди свет. – ответил Анастериан.

– Выходит, эти дьявольские создания нам больше ни к чему. – сказал Эскер, бросив озадаченный взгляд на шепчущую деву в своих руках.

– Возвращаться-то ты как будешь, умник? – тут же ответил ему Арель. – Ладно, хватит тут же задаром воду мутить. Слышишь, чего говорю, парень? Иди давай, а мы уж за тобой.

Прикрыв на секунду глаза и попросив еще раз помощи у Господа и его святой Дочери Силестии, Феликс взял в руки Эльзир и направился к светящемуся проему. Скрижаль в его сумке с каждым шагом все сильнее пульсировала в такт биения его собственного сердца. Когда он оказался в нескольких шагах от выходившего света, то и вправду увидел приоткрытую деревянную дверь, такую же ветхую, как и двустворчатые ворота башни, в которой они находились. От нее веяло холодом и чем-то свежим, знакомым Феликсу. Ему вдруг вспомнилось детство, и чистый морозный воздух, которым был пропитан весь северный край. Феликс видел яркий свет, который не могли создать обычные светильники – это был дневной свет.

Чувствуя, как все вокруг замерло, маленький никс взялся за ручку двери и уверенно потянул ее на себя. Свет, еще более яркий и ослепительный, выплеснулся на него, словно беспощадная лавина. От неожиданности Феликс зажмурился, но меч из рук не выпустил, выставив его перед собой, на случай если впереди окажется враг. Его лицо обдало дуновением морозного ветра, а легкие еще больше наполнились природной свежестью. Ощущая даже сквозь закрытые веки яркий дневной свет, Феликс все же решился немного приоткрыть глаза. Осторожно, он открыл сначала правый глаз, и привыкнув к свету, открыл и левый.

Сначала Феликс подумал, что оказался в еще одной странной пещере, похожей на Подзвездный Город, наполненной светом солнца и мягкими облаками. Но потом он осознал, что это вовсе не пещера, а сам он стоит на вершине заснеженной горы, и перед ним простирается бескрайняя небесная гладь. Но самым впечатляющим оказалась огромная перевернутая гора, что повисла над его головой прямо в небесах, словно отражение в воде. Ее острая верхушка, будто невероятных размеров сталактит, высовывалась из-за белых облаков, которые облепили практически все ее основание, из-за чего невозможно было понять, как она вообще держится в этой небесной пустоте.

Пораженный таким невероятным видом, Феликс не сразу заметил, что все его спутники куда-то пропали. Кроме того, его одежда тоже изменилась, и теперь Феликс стоял в длинной белоснежной мантии с капюшоном, похожей на одеяния неофита во время ночного бдения перед посвящением в рыцари. Меч и сумка со скрижалью тоже исчезли. Феликс был абсолютно один, на вершине заснеженной горы.

Ощутив, как его тело пробирает новый порыв ледяного ветра, Феликс собрался уже начать искать спуск, как вдруг с перевернутой вершины на него с ужасающей силой обрушились слова:

– ОНУЛО НАЛКАЭЛЬ!ЛОСУН ЗУР ГУРСАУШАЛ!ОНУЛО СА ЭНСО КИРСАО ЗОАН АИНЭ СА РИА!

Феликс думал, что его сейчас разорвет на части. Сила этих слов была такой невыносимо давящей, что он рухнул на колени под их нестерпимой тяжестью, будто на его плечи и вправду опустилась целая гора. Не в силах пошевелиться, он ощутил, как из его глаз сами собой покатились слезы. Сквозь их прозрачную пелену он увидел, как небеса под ним разверзлись, открывая вид на многочисленные земли у подножия горы. Феликс увидел бесчисленные города и степи, уходившие вдаль, среди которых узнал и множество знакомых и любимых с детства мест.

Но стоило ему оправиться от первого впечатления, как грянул гром, и в одночасье все изменилось. Землю под ним окутала вечная тьма, и реки обратились в кипящую кровь. Феликс видел орды ужасающих воинов, облаченных в кости и меха, спускающихся с гор и сметающих все на своем пути. Они жгли леса, убивали людей и обливались их кровью. Словно обезумившие, они пожирали мертвецов и творили такое, что Феликс тут же хотел забыть и никогда больше этого не видеть. Небо затянули пожары, но с юга надвигалась еще более черная туча, а с ней и мрачные бледнокожие воины, с красивыми и безжизненными, словно восковые маски, лицами. Они несли свое зло, холодное и замогильное, вырывающее из тело все чувства, кроме отчаяния и страха. Надвигаясь одной сплошной тенью, они пели нечестивые гимны, в которых не было ничего естественного и привычного, словно они не предназначались для людей, а были частью того зла, что эти темные воины несли вместе с собой. Феликс смотрел как эти две силы разрушают города, и как люди бьются в агонии, не зная где найти спасения. Вечные тучи затянули небо, и в них ходили ужасающие тени, и солнце погасло, и наступила тьма.

Сам не понимая почему, но Феликс сжал свои руки в «замок» и поднял над головой, как это делали виденные им монахи. В этот момент его пронзила острая боль, и маленький никс увидел, что ладони проткнул ржавый меч, пригвоздив его к верхушке горы. Боль была невыносима, и мир стал вращаться, будто сама гора меняла свое положение, подобно стрелке часов. Феликс кричал и видел, как мир поглощает безжалостный огонь и реки гнилой крови. Никакими великими стараниями и молитвами нельзя было возродить его из поглотившего все земли хаоса. Можно было лишь наблюдать как в безумном водовороте гибнет человечество, а затем сходить с ума от невыносимой боли, истошных криков и колокольного звона.

Феликсу казалось, что он вертится, прикованный к горе, целую вечность. Его белые одежды уже давно должны были сгнить и порваться, а тело истлеть. Но он все еще вращался и кричал, слушая нескончаемый вой колоколов. В его голове не было мыслей, словно он был рожден лишь для того, чтобы висеть на горе и мучиться от боли, наблюдая за концом мира. Но затем, словно искорка пламени в темном пространстве, в нем зародилась крохотная мысль. В промелькнувших в его голове воспоминаниях он увидел себя и своих товарищей, а затем снова почувствовал боль. Но теперь она была другая, и не такая мучительная, как раньше. И снова вспышка новых воспоминаний, после которой вновь последовала боль в щеке. Только тогда Феликс осознал, что кто-то с силой бьет его по лицу.

Он открыл глаза. Почему они были закрыты, Феликс не знал. Теперь он не был прикован к горе, а сидел на холодном полу пещеры, а перед ним маячило обеспокоенное лицо Зено. Некоторое время Феликс сидел, не понимая, что происходит, и тяжело дышал, обливаясь холодным потом. Наверное, то же самое испытывал Анастериан, когда только очнулся от своего могильного сна. Воспоминания будто и не уходили, а все пережитое казалось дурным сном во время лихорадки.

– Все хорошо, просто небольшой обморок. – проговорила Зено, обращаясь к кому-то за спиной Феликса. Она помахала рукой перед его глазами, будто проверяя, может ли он за ней уследить. – Вы как, слышите меня, господин Феликс?

– Д-да… – ответил он, и поморщившись, схватился за голову, хотя она и не болела. Затем Феликс посмотрел на свои ладони, и с облегчением увидел, что никаких ран от ржавых мечей на них нет. Все это действительно было сном, ну или предвиденьем.

Эта мысль, словно сильный удар кнута, заставила его вскочить на ноги и оглядеться. Первое, что он увидел, это был лорд-главнокомандующий, который стоял на коленях, и прижав ладони к груди, с благоговением смотрел куда-то вперед. Рядом с ним, так же на коленях, стоял Эскер, но на его лице уже не было того трепета, как у Декстера, и оно, по большей части, выражало богобоязненный страх, смешанный с удивлением. Положив руки на колени, он тоже смотрел перед собой.

– Что случилось? – Феликс посмотрел назад и увидел остальных своих товарищей. Некоторые из них смотрели куда-то поверх его головы. – Что с лордом Декстером?

И только сейчас до него дошло, что они достигли своей конечной цели. Резко обернувшись, он посмотрел на противоположную стену пещеры, туда, где подрагивал еле уловимый золотой свет. Он исходил от одной единственной свечи, что стояла на булыжнике перед большим и древним каменным троном. Тогда же Феликс увидел и его…

Человек, в три или четыре раза больше обычного, сидел на том старом троне, откинувшись назад, словно стремясь укрыться в тенях. Лишь его белоснежные руки и нижняя часть молодого лица были видны в этой полутьме. И только спустя несколько мгновений Феликс догадался, что это не тени скрывают от него черты незнакомца, а плотная белая ткань, которая была накинута на его голову и плечи. Тогда же Феликс увидел, что эта самая ткань за спиной сидевшего широко расходится в разные стороны и еле подрагивает, будто и правда накрывает собой два больших и мощных крыла. Так же маленький никс ощутил волны необъяснимой силы, что исходила от этого существа. Он не мог сказать точно, что это было за чувство, будто накинутая ткань скрывала от него не только облик незнакомца, но и природу этой самой таинственной силы. Это немного смутило Феликса, и только еще спустя несколько секунд он понял, что испытывает глубокое разочарование, будто золотая монета, за которой он спустился в глубокий колодец, на деле оказалась лишь солнечным зайчиком.

Закончив рассматривать фигуру на троне, Феликс обратил внимание на другие предметы интерьера, которые выхватывал священный свет, исходящий от единственной свечи. Первое, что он заметил, это было нечто, похожее на небольшой ров, наполненный черной водой, который опоясывал трон, словно маленькую крепость. Еще он увидел десяток других фигур поменьше, в основном женских, которые так же были накрыты белой тканью, и смиренно сидели прямо на полу около стен пещеры. Как понял Феликс, это были слуги Рануила, если тот человек, который сейчас сидел на троне, и вправду был им. Маленький никс еще раз бросил недоверчивый взгляд на огромную фигуру ангела, и только сейчас заметил за его спиной странное отверстие в стене, величиной с колесо кареты. Оно находилось у изголовья трона, и было идеально круглой формы, с обрамленным золотом краями, на которых были высечены неизвестные руны. В какой-то момент Феликсу показалось, что в этом отверстии что-то движется, но в эту секунду его отвлек страшный звук за спиной, в котором слышался надрывный голос Хольфа, будто тот увидел нечто настолько оскорбительное, что готов был разрыдаться от гнева.

– КТО ТЫ ТАКОЙ, ДЬЯВОЛ?! – воскликнул Хольф дрожащим голосом.

Феликс и глазом не успел моргнуть, как рядом с ним промелькнула белая борода старого никса, а за ней еще что-то огромное. Он успел увидеть, как Хольф, подняв боевой топор, готов был уже перепрыгнуть через ров, но в последний момент его успел схватить Синох и отбросить в сторону. Но Хольф не собирался так просто сдаваться, и поднявшись на ноги, забыв даже о топоре, который после удара о землю отлетел куда-то во тьму, с диким ревом снова бросился на каменный трон. Но и тут его перехватил крепкий монах, схватив его ладони своими. Словно два разъяренных быка, сцепившиеся рогами, они давили друг на друга всем своим весом, при этом старый никс даже не смотрел на своего противника, и его взгляд был устремлен лишь на скрытый тенями трон.

– КТО ТЫ?! – снова прокричал Хольф, стараясь оттеснить Синоха. – ТЫ НЕ ОН!

– Господь милостивый, этот никс обезумел! – очнувшись от своих мыслей воскликнул Декстер.

Вместе с Синохом, он повалил Хольфа на пол, но даже вдвоем они не смогли сдержать его яростный напор. Еще раз громко взревев, старый никс приподнялся на руках, пока сверху на него давили двое крепких мужчин.

– Да помогите же нам! – крикнул Декстер через плечо, тщетно пытаясь сдержать Хольфа.

К борющимся мужчинам подбежали Арель с Эскером, и уже с их помощью кое-как удалось скрутить все еще сопротивляющегося никса. Чтобы тот не оглушил никого своим громогласным голосом, рот Хольфа перевязали тряпкой. Феликс же растерянно наблюдал за всем этим со стороны, и заметил, что не только старый никс выглядел встревоженным.

Гелиос по-прежнему держал в руках меч и не сводил недоверчивого взгляда с трона. Нерешительно, словно робкий юнец, который в первый раз взял в руки меч, он направил свое оружие на темную фигуру ангела.

– Назовись, кто ты есть. – слабым, будто бы от отчаяния, голосом проговорил первый император.

Феликс почувствовал, как позади него встал Дэй, а затем рядом с ним прошел Эн, держа в руках свой обнаженный меч. Подойдя к краю рва, он сощурил свои золотые глаза, стараясь лучше разглядеть того, кто сидел на каменном троне. То ли от слов Гелиоса, то ли от проницательного взгляда Эна, но фигура незнакомца пошевелилась, и Феликс увидел, как еще больше расправилась ткань, словно ангел раскинул свои огромные крылья, чтобы показать свое величие.

– Тебе известно мое имя, мудрый царь. – раздался голос, который заставил всех присутствующих с трепетом замереть. Феликс никогда прежде не слышал подобного звучания, и даже не мог определить, мужчине он принадлежал или женщине. Но то, что в этом неземном голосе таилась великая сила, было понятно всем.

Феликс кинул взгляд на Хольфа, который все еще был прижат к полу, но уже не сопротивлялся. Его глаза были широко открыты, будто перед ним предстала не таинственная личность, а самый настоящий божий посланец.

– О, да благословит нас всех Господь, это действительно он! – с благоговением произнес Гелиос и упал на колени. – Это посланник божий Рануил!

Один за другим, остальные тоже стали опускать головы и вставать на колени. Даже Зено, увидев, что Анастериан склонился перед троном ангела, тоже опустилась на одно колено, хотя по ее лицу было ясно, что делала она это лишь из-за уважения к своему господину. Поддавшись общему настроению, Феликс тоже уже готов был склониться, но тут он заметил Эна, который по-прежнему стоял, гордо выпрямив спину, и с недоверием смотрел на ангела. Выражение лица молодого ювелира заставило Феликса остановиться, будто кто-то дал ему хороший подзатыльник, перед тем как он совершил страшную глупость. Застыв на секунду, Феликс вновь распрямил спину, уставившись на Рануила.