Текст книги ""Фантастика 2025-125". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Манасыпов

Во главе стола заседал, конечно, ректор Императорского Университета – Петр Александрович Задунайский. Мужчина преклонных лет, уже частично растерявший былую физическую крепость, но сохранивший хитрость и остроту ума. Седой как лунь, насколько я уже смог узнать, Петр Александрович уже давно передал титул главы клана своему наследнику и занимался исключительно преподавательской и научной деятельностью.

Справа от него место занимал профессор Золотой, декан моего факультета, слева – этого мужчину я вообще не знал… Хотя, военная форма и погоны полковника говорили о простом выводе – это был тот самый начальник армейского стола.

– Господин ректор, студент Волков Матвей Александрович по вашему указанию прибыл. – Я вошел в кабинет и поклонился.

– О, Матвей Александрович, проходите. Мы вас ждали. – Ректор поднял на меня взгляд и указал на кресло напротив него.

Я кивнул и занял предложенное мне место. За спиной встал ротмистр Шишикин.

Пару минут трое мужчин рассматривали меня, словно искали отличия от меня предыдущего. Самым забавным было то, что единственным человеком, который действительно мог бы найти какие-нибудь изменения, если бы они действительно были – профессор Золотой. С ним я, по крайней мере, на практике и экзамене провел вместе около сорока часов за прошлый год. Ректора я видел только на официальных мероприятиях, а главу армейского стола при нашем Университете вообще ни разу не видел до сегодняшнего дня.

– Матвей Александрович, мы получили отчет по пройденной вами практике в крепости «Саркел», в отчете полковник Ибрагимов отмечает ваш профессионализм, а также сообщил нам, что своей властью командира гарнизона отправил вас в короткий отпуск, после всех произошедших с вами событий. В принципе, я абсолютно не против такого решения, тем более, что восстановление в родных стенах после столь мрачных событий пройдет лучше и быстрее. Однако, я не могу не отметить тот факт, что вы никаким способом не проинформировали Университет о своих перемещениях, а также не выполнили предписания Особого Указа 31/23222/1 от 11.12.1861 года «Об особых Одаренных». Это меня несколько опечалило, Матвей Александрович. – Ректор по старшинству решил взять первое слово.

Когда Петр Александрович закончил, я поднялся, поклонился и ответил:

– Господин ректор, прошу простить мое поведение, я был несколько не собран после прошедших событий, что и сбило меня с правильного порядка действий. Но также хочу отметить, что в рамках учебной программы первого курса нас не ознакомили с предписаниями Особого Указа 31/23222/1 от 11.12.1861 года «Об особых Одаренных». И порядок действий, описанных в данном Указе, мне неизвестен. Если я правильно помню нашу учебную программу, то ознакомление с различными нормативными документами у нас стоит лишь во втором полугодии третьего курса.

Золотой на мой ответ лишь одобрительно улыбнулся, а вот начальник армейского стола наоборот нахмурился.

– Чему вы там учите их на своем врачебном факультете, Андрей Владиславович? – Буркнул начальник армейского стола.

– В первую очередь, думать, в том числе и критически, Борис Александрович, во вторую – лечить, в третью – прививаем нормальные морально – этические нормы, которые помогут им прожить достойную жизнь. – Золотой отвечал начальнику армейского стола, скрестив руки на груди и приподняв одну бровь.

Между этими двумя явно пробежала черная кошка. Хотя, глядя на то, как «набычился» начальник армейского стола, я думаю, тут не кошка была, а большой черный слон.

– Ну-ну, а потом они ни черта в армии не могут…

– Врач в армии нужен не для того, чтобы убивать и калечить…

– Иногда и врачу нужно взять в руки винтовку…

– Вам бы, Борис Александрович, только винтовку в руки всучить…

– Коллеги, прошу вас. – Перебил разгорающийся спор Задунайский, и оба спорщика моментально замолчали, – все-таки, у нас в гостях студент, не будем подавать дурной пример молодому поколению. И так, на самом деле, Матвей Александрович, ничего критически страшного не произошло. Все-таки, вы отправились на малую родину, а не на передовую. Но на будущее знайте, согласно Указу, любой Одаренный, ставший рыкарем, либо добившийся Ранга Архимага и выше обязан сообщить об этом достижении в Императорскую канцелярию, так как эти подданные становятся, как бы сказать вернее… Стратегическим потенциалом страны.

Ага, особенно Одаренный, который достиг ранга «Стихия» побежит срочно докладывать о том, что он теперь так крут, что просто желает стать стратегическим резервом в обойме Империи… Так и хочется сказать, чтобы заканчивали нести этот бред, но нельзя. Я же сам пока не Стихия…

У меня уже сложилось мнение, что все Одаренные ранга Стихия в Империи живут спокойно только по одной причине – из восьми Одаренных ранга Стихия, которые проживали в Империи, три принадлежали к Императорскому роду.

– Если такая ситуация возникнет вновь, обещаю вам, при первой возможности, я постараюсь действовать согласно предписанному Указом порядку, господин ректор. – Ответил я.

– Хорошо, Матвей Александрович, мне будет достаточно вашего слова. А теперь прошу вас уже лично рассказать нам о событиях в форте и патруле. – Ректор сплел пальцы в замок и положил на них подбородок.

А я начал рассказ. Рассказ затянулся. Я начал с самого убытия, операции с прапорщиком Маханьковым, о моих наблюдениях в отношении некро – энергии, которая копилась в егерях. Рассказал, как упрашивал полковника Ибрагимова отпустить меня в патруль. Рассказал о нападении на патруль и «правильную» версию становления рыкарем. Рассказал, как назывался артефакт, использованный афганцем. Рассказал о роде Нафизулах, похищениях егерей и гражданских, караване наркотиков. На моих словах о том, что пришлось проводить допрос на месте, начальник армейского стола криво ухмыльнулся, кинув взгляд на Золотого. Закончил рассказ тем, как находился в особом отделе, откуда меня и забрал полковник Ибрагимов.

Пока я вел свой рассказ, нам принесли чайник и чашки, которые наполнил Золотой, расставив их всем, кроме начальника армейского стола – тому пришлось встать со своего места и подвинуть чашку лично.

К концу рассказа Андрею Владиславовичу передали резную шкатулку и крупный кусок янтаря. Как я и думал, проверку мне решили все-таки устроить…

– После этого я отправился в Новосибирск, господа. На этом моя фактическая практика была закончена. – Закончил я свой рассказ и взялся за ручку фарфоровой чашечки с душистым чаем.

Золотой достал в это время из резной шкатулки малый артефактный алтарь, служащий для проверки количества УЕР по наполненности янтаря или кварца, без указания подконтрольных Стихий.

– Матвей, будьте любезны. – Он с улыбкой протянул мне янтарь. Я кивнул и взял кусок янтаря в свои руки. Пара минут, я отдал в него три четверти резерва светлого Источника, и янтарь начал светиться словно маленькое солнце. Я передал его обратно Золотому.

– Интересный эффект. Он даже стал теплее. – Буркнул себе под нос Андрей Владиславович и расположил его на площадке артефакта, спустя секунд десять он удивленно присвистнул, – ну, надо же! Матвей, какой результат был в прошлом году на поступлении?

– Около пятисот условных единиц расчета. – Ответил я.

– Вы ведь сейчас отдали не все?

– Примерно пять шестых. – Соврал я.

– Текущий результат – шестьсот семьдесят три УЕР. Если бы это было при прошлом физическом состоянии, я бы на этот год упаковал вас в кабинет к Анне Андреевне для тренировки и развития контроля, а в конце года отправил бы на экзамен, на ранг Архимага. – Ответил Золотой, – Вы не могли бы нам также продемонстрировать вашу вторую форму?

Вдох – выдох – вдох– выдох. Я почувствовал, как тело изменилось. Это ощущение было похоже на погружение в воду. Спокойную, прохладную, тихую. Вот стою я, секунда – и холодная волна меняет – волосы стали длиннее, мир в глазах вокруг преображается, на пальцах появляются короткие когти.

Ректор с интересом принялся меня разглядывать, Золотой поднялся со своего места и начал крутиться вокруг меня, создавая арканы исследования и диагностики, а полковник наоборот отодвинулся и нахмурил брови. И только сейчас я понял, что меня немного смущало в начальнике армейского стола – он не обладал Источником. Полковник был простым человеком. Нет, не подумайте, у меня нет никаких предрассудков по поводу наличия или отсутствия Дара, но вот пульсирующие ненависть и зависть, исходящие волнами от полковника, я чувствовал ярко. Негативные эмоции в старшем офицере просто зашкаливали.

– Какая интересная форма рыкаря, – Задумчиво сказал Золотой, продолжая проводить диагностику, – практически полностью соответствует человеческому телу, изменения минимальны. Матвей Александрович, вы, скорее всего, не в курсе, но это достаточно редкая форма. Большинство рыкарей получают во второй форме, в первую очередь, усиление своих физических возможностей, а вот те рыкари, которые принимают форму, близкую к человеческой, усиливают свои способности. Вы можете поделиться секретом?

– Каким, Андрей Владиславович?

– Кто ваш Небесный Покровитель?

– Простите, Андрей Владиславович, – Покачал головой я, – но мой дед запретил мне раскрывать подобные тайны, так как они имеют отношение к роду. С подобными вопросами стоит обращаться к нему лично.

– Да, простите, это действительно вопрос безопасности рода. Но попытаться же стоило. – Весело подмигнул Золотой и вернулся на свое место.

– Каков ваш вердикт, профессор? – Ректор обратился к Золотому.

– Молодой рыкарь, усиление способностей Дара, возможно, вероятнее всего, усиление всего Дара разом: Жизни, Воды и Воздуха. Также есть следы темного Источника на ауре, но это не проклятие, думаю, что это остатки темных арканов, которые попадали на нашего подопечного в процессе схватки. С учетом развития пассивного Аспекта нашего подопечного – весьма серьезный потенциал на будущее, в частности, как Лекаря.

– Каждый Одаренный должен служить на благо Империи. – Впервые подал голос полковник, с момента как я принял форму рыкаря.

– Ой, вы его хотите прямо сейчас в армейский корпус завербовать? – С издевкой спросил Золотой.

– Я имею право предложить ему это. А также Указом Императора я имею право мобилизовать любого Одаренного в Университете, начиная со второго курса обучения, если в этом есть необходимость, и данное действие послужит на благо Империи. – Хищно улыбнулся полковник.

– Борис Александрович, я, честно говоря, не могу припомнить в утренних новостях хоть какое-то упоминание о войне между Империей и кем-то еще…

– Империя всегда находится на войне, и не обо всех войнах нужно рассказывать обществу. А рыкарь способен на многое в хорошем подразделении и при грамотном руководстве…

– Так! Вы оба можете вести свои дебаты без присутствия студентов и не в моем кабинете! – Голос ректора был похож на камень.

Оба соперника моментально замолчали и опустили взгляд на стол.

– Подведу итог, Матвей Александрович. С тем, что вы стали рыкарем, поздравлять не буду, так как события, которые ведут к этому, никак нельзя назвать приятными. Слова Бориса Александровича тоже верны, определенные действия он имеет право совершить, как и может предложить вам добровольно вступить в армию.

– Я… – Я начал было отвечать, но меня прервал звук открывающейся двери.

– Не думаю, что господин полковник может призвать на службу данного юношу. – За моей спиной послышался знакомый голос.

Дверь в кабинет ректора хлопнула за моей спиной. К моему стулу подошел Алексей Владимирович Кобылин, наследник рода Кобылиных и отец Александра.

– Здравствуй, Матвей. – Алексей Владимирович улыбнулся мне.

– Добрый день, Алексей Владимирович. – Кивнул я в ответ на приветствие наследника.

В кабинете стало заметно напряженнее.

– Добрый день, Андрей Владиславович. Добрый день, Петр Александрович. Прошу прощение за то, что так бесцеремонно ворвался к вам в кабинет.

М-да, у главы розыскного крыла Тайной Канцелярии Российской Империи явно серьезная репутация, раз все в кабинете разом напряглись. Алексей Владимирович сам взял стул, поставил его рядом со мной и занял место справа от меня.

– И почему же я не могу призвать Волкова? – Нахмурился полковник.

– Так как близкий родственник Волкова долгое время проходил службу в составе Тайного Приказа Российской Империи, и срок секретности после его увольнения не вышел, вы не можете мобилизовать юношу в данное время, для его мобилизации требуются события глобального масштаба, которые несут прямую угрозу существованию и целостности Российской Империи.

– И сколько лет еще осталось от срока секретности? – «Надулся» полковник.

– Около десяти лет. – Усмехнулся Алексей Владимирович, – если Матвей Волков к тому времени еще будет учиться в стенах этого благородного учебного заведения, то мы сообщим вам об окончании действия запрета.

По лицу полковника загуляли желваки.

Золотой же с довольной миной откинулся на спинку стула и, скрестив руки на груди, победоносно посмотрел на начальника армейского стола.

– Я подожду. – Выдавил из себя полковник и поднялся со своего места, – прощу меня простить, господа, впереди еще много дел. – И полковника и след простыл…

– Если у вас к Матвею больше нет вопросов, то, с вашего позволения, я отвезу его домой, господа. – Кивнул Алексей Владимирович, поднимаясь со своего места.

– Да, это очень любезно с вашей стороны, Алексей Владимирович. – Кивнул Петр Александрович, – до встречи, Матвей Александрович. Жду вас завтра на учебе.

– Да, Матвей Александрович, прошу вас не опаздывать завтра, первая ваша лекция у меня. – С улыбкой кивнул профессор Золотой.

– Благодарю за встречу, Петр Александрович, Андрей Владиславович. Обещаю завтра не опаздывать.

Я поднялся со своего места и покинул кабинет ректора вслед за Кобылиным.

* * * * *

Мы сели в машину Алексея Владимировича и двинулись со стоянки Университета.

– Алексей Владимирович, вы позволите задать вопрос? – Я посмотрел на наследника Кобылина, который расстегнул пиджак на заднем ряду.

– Хоть десять. Время у нас есть. – Улыбнулся Кобылин, открывая бутылку воды «Байкал» и протягивая мне вторую.

– Вы знакомы с начальником армейского стола Университета?

– Хах, не-е-е-ет. Это просто навык общения, качественная подготовка и хорошо собранное досье. Начальник армейского стола Борис Александрович Галушин, полковник, неодаренный, выпускник Московского Военного Училища, дважды был в командировках в составе экспедиционного корпуса, за службу получил титульное дворянство без земельного надела. Дальше подполковника на службе продвинуться не смог в связи с тем, что особыми талантами в командовании не отличался. Во второй командировке получил тяжелое ранение, почти год провел в госпиталях на восстановлении. После по результатам комиссии был признан не годным к строевой службе, тогда освободилась полковничья должность начальника армейского стола, она считается штабной, вот его сюда и перевели дослуживать до отставки. И да, он недолюбливает всех Одаренных, считает, что именно из-за Одаренных он не смог расти дальше в чине.

– А зачем ему нужен я?

– О, я думаю, что ему нужен не ты конкретно, просто ты попал под руку.

– М?

– Как думаешь, как много рыкарей учиться в стенах Университета?

– Не могу дать ответ на этот вопрос. – Я покачал головой.

Я действительно не мог ответить на этот вопрос. Количество и имена рыкарей не афишировались на каждом углу, и знать их количество было просто невозможно.

– Ни одного. – Кивнул Алексей Владимирович, но тут же поправился, – вернее, не было ни одного, теперь есть только один ты. Видишь ли, рыкарями становятся очень редко в ходе весьма опасных событий, которые заставляют и тело, и Дар работать на износ, превозмогая самих себя. В настоящее время, твой случай – самый ранний по возрасту среди всех зафиксированных на данное время.

– А привлечь меня к службе действительно не могут?

– Не могут, если не наступят те обстоятельства, о которых я говорил в кабинете, – Покачал головой Кобылин, – это обязательная мера защиты сотрудников Тайного Приказа.

– А вы откуда узнали, что меня вызвали в Университет? Вы знакомы с Золотым?

– Нет, – Покачал головой Алексей Владимирович, – об этом попросил твой дед, он сразу подумал, что тебя попытаются завербовать в армию. Золотой просто откровенно недолюбливает Галушина.

Пару минут мы молчали. Я обдумывал сказанные Кобылиным слова, а Алексей Владимирович просто сидел и наблюдал за мной.

– Видимо, теперь мне не стоит попадаться в поле внимания господина полковника. – Наконец произнес я.

– Ну, это было бы не лишним. – Кивнул Кобылин, – а, да! Отец просил тебе передать, что в скором времени тебя могут пригласить на Имперский Бал Осеннего Равноденствия. Так что советую подготовиться к этому событию.

– Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э… – Я просто опешил от таких новостей.

– Чего ты завис? – Рассмеялся Кобылин.

– Это немного пугает, если честно. За какие заслуги меня пригласят во Дворец?

– Скажем так, это проявление доброй воли государя за самоотверженность в вопросе защиты интересов Империи.

Машина доехала до улицы Декабристов.

– Что ж, тебе пора готовиться к началу занятий, а мне нужно дальше на службу. До встречи, Матвей. – Протянул руку Алексей Владимирович.

– До свидания, Алексей Владимирович. Спасибо вам за оказанную помощь. – Я пожал протянутую руку и покинул салон автомобиля.

Машина наследника Кобылина тронулась с места, а я отправился домой. Завтра был первый день учебы на втором курсе.

* * * * *

РИ, Санкт-Петербург, Университетская набережная, Санкт-Петербургский Университет его Императорского Величества Константина V «Багрянородного»

Первый день осени встретил меня ярким солнцем и прохладным ветром. Выбравшись из такси (да, сегодня я решил немного шиковать) я пошел к главному корпусу университета.

Сегодня был первый день занятий на втором курсе. Я прошел в главный корпус и начал подниматься на четвертый этаж. В этот момент со спины, почти сбив меня, в меня прилетел спортивный болид, и попытался взять на «удушающий».

– И долго ты бегать от меня собрался?! – Услышал я голос из-за спины.

Подсесть, легкий укол локтем в бок, одна рука под захват, вторая рука на замок кистей условного противника, сжатие первого сустава большого пальца на верхней кисти замка, разворот, подсечка, перехват контроля, тело условного противника теперь в моем захвате и «висит» на нем, потеряв опору в ногах. М-да, свои уроки Конев все-таки смог «вбить» мне на подкорку.

– А я и не бегал, – Ответил я, удерживая Сашу Кобылина в захвате, – вообще-то, я собирался встретиться с тобой после пар, у тебя в расписании на одну лекцию больше, чем у меня сегодня.

– Можно уже и отпустить. – Прохрипел Саша, и только сейчас я его отпустил.

– Привет, Саша. – С улыбкой сказал я, когда Кобылин повернулся ко мне лицом, – а ты немного изменился.

А он за лето, пока мы не виделись, немного изменился. Все также стройный и высокий, с прямыми черными волосами, зачесанными назад, тонкие скулы и тонкий прямой нос, карие, почти что черные глаза, узкий подбородок, узкие бледные губы, да и сам слегка бледный, словно недавно отболел, тонкие кисти с длинными тонкими пальцами. Но вот плечи стали заметно шире, килограмм пять в массе прибавил, да и взгляд стал более цепким…

– Привет, Матвей. Просто взял с тебя пример в вопросе физического развития. И да, можешь меня поздравить, – Кобылин с довольным лицом поднял руку с указательным пальцем вверх, я достиг ранга Подмастерья.

– Поздравляю, – Кивнул я, продолжая улыбаться, – с такими темпами развития Контроля, ты действительно сможешь через год добиться ранга Мастера.

– Но до тебя мне далеко, – Саша подошел ближе и продолжил тихим голосом, – дед рассказал мне, что с тобой произошло. Да и в университете уже большинство старших и средних курсов знают о событиях на границе с Афганистаном. Так что ты теперь – местная знаменитость.

– В смысле? – Не понял я.

– Как? Ты не в курсе? – Удивился Саша и полез в свою сумку, – сейчас покажу, подожди.

Младший Кобылин достал из сумки сложенную газету «Вестника Империи». Он развернул ее и открыл на центральном развороте. Там на меня смотрел огромной заголовок: «НОВЫЙ ПОХОД!»

Я начал читать статью вслух:

– В связи с добытыми неопровержимыми доказательствами, указом нашего Императора Александра Четвертого стало формирование нового экспедиционного корпуса, который прибудет на территорию афганского рода Нафизулах с целью взыскания контрибуции в пользу Российской Империи. Король Афганистана уже объявил, что род Нафизулах нарушил все нормы международного права и действовал против интересов афганской короны, в связи с этим корона отрекается от рода Нафизулах и поддержит притязания Российской Империи о справедливости. В связи с этим, все границы рода Нафизулах будут перекрыты королевскими войсками Афганистана… – Я поднял глаза на Сашу, – и как студенты свяжут это со мной?

– Да все просто, – Саша кивнул за спину, – отчет по твоей практике пришел в университет, там с ним ознакомились, кто-то поделился с кем-то и далее по «сарафанному» радио… В итоге, за те три недели, что уже прошли с момента получения отчета о твоей практике, о твоих подвигах узнал практически весь университет…

– М-да… дела… – Я покачал головой. Быть «местной знаменитостью» мне никак не хотелось.

– Тут уже ничего не изменишь. – Развел руки Саша, – теперь тебе не отделаться от внимания студентов и преподавателей. Пусть никто и не распространяется о том, что ты теперь – рыкарь, но весь преподавательский состав точно будет теперь в курсе. А как может быть иначе? Рыкари редко встречаются, а в университете ты вообще один, так что за тобой явно будут присматривать.

– И Тайный Приказ тоже?

– Ну, пока вроде бы ни дед, ни отец о таком не говорили. Так что пока можно не волноваться об этом.

– Хоть что-то хорошее. – Выдохнул я.

– А после всех пар, что ты хотел сделать? – Сменил тему разговора Саша.

– Да вообще-то хотел бы съездить с тобой к Давиду и посмотреть, как идет развитие нашего проекта. Я же больше трех месяцев отсутствовал. А потом можно и поужинать.

– Расскажешь о том, что произошло на границе с Афганистаном?

– Расскажу. – Кивнул я.

– Тогда увидимся в холле у главного входа после последней лекции. Подождешь меня?

– Конечно. – Кивнул я, и мы с Кобылиным разошлись по своим аудиториям.

Саша пошел на третий этаж, а я продолжил подниматься на четвертый. Там я добрался до малой аудитории «4 – 005», рассчитанную на одну полную группу и вошел внутрь.

Четверо студентов группы «ЛД-01-03» уже были тут.

Хрупкая брюнетка Тоболова Анастасия, наследница рода Тоболовых, которые уже больше трех веков единолично правили городом Тобольском в Сибири, Никита Добров, солдат, который после Инициации смог поступить на Лекарское Дело, и близняшки Соколовы Мария и Светлана, которые были дочерьми купца первой гильдии Архангельска. Они сидели кружком и обсуждали прошедшую практику.

– Доброе утро! – Поздоровался я, и все присутствующие повернулись ко мне.

– Доброе утро, Матвей. – Поздоровались близняшки Соколовы.

– Доброе. – Ответила Тоболова.

Никита, ничего не сказав, поднялся со своего места и подошел ко мне. С минуту он рассматривал меня и только после этого молчаливого изучения протянул мне руку.

– Благодарю за службу. – Только и сказал он.

Я кивнул и молча пожал протянутую руку. Да, моя группа уже явно в курсе прошедших событий. Как минимум, в общих чертах.

Следом за мной в аудиторию вошли Егоров Антон и Ольга Комаровская.

– Доброе утро, Матвей! – Поздоровалась Комаровская.

– Здравствуй, Матвей! – Поздоровался Егоров.

– Доброе утро, ребята! – Ответил я, поднимая руку.

С Егоровым мы обменялись рукопожатием.

Следом были Елизавета Скуратова и Ольга Милорадович:

– Привет, Матвей!

– Доброе утро, девочки. Рад вас видеть в добром здравии. – Ответил я.

Вся группа была в сборе. Никто не отчислился и не оставил учебу. Знаете, меня это даже немного порадовало. И хоть я не был близок со своим учебным коллективом в прошлом году, мне было приятно видеть все эти знакомые лица с началом нового учебного года.

Пару минут все делились впечатлениями о прошедшей практике. Тоболова и Скуратова проходили практику у себя на малой родине, в Тобольске и Ростове-на-Дону, Добров – в своем полку, который квартировался в Тамбове, близняшки Соколовы остались в столице и были приписаны к Главному Военно – Морскому Госпиталю, Егоров практиковался во Пскове, в областной больнице, Милорадович проходила практику в Москве, а Комаровская ездила в Королевец. В мою сторону никто не задавал вопросов о практике, культурно пропуская меня в этом опросе.

Тут нашу беседу прервала открывшаяся дверь, и в аудиторию влетел Андрей Владиславович Золотой, наш декан и преподаватель дисциплины «Нормальной физиологии», классической медицинской дисциплины, которая изучает правильное функционирование человеческих систем, а также функции организма и отдельных клеток. Такой же предмет был у меня и в прошлой жизни…

– Доброе утро, господа и дамы! С огромным удовольствием поздравляю всех вас с началом второго учебного года и переходом всех вас на второй курс обучения! Ну что же, не будем терять время, впереди у нас огромный пласт знаний, который нужно усвоить!

* * * * *

Я сидел на первом этаже главного корпуса Университета, ожидая окончания лекции у Саши. Полтора часа почти прошли, и вот-вот должен был прозвенеть звонок, сообщающий об окончании занятия.

– Ожидание – самое противное занятие на свете. – Прошептал я вслух.

Мимо тонким ручейком университет покидали студенты, чьи занятия уже закончили, но сами студенты задержались в его стенах. В основном, это были первокурсники, которые оставались после своих занятий на знакомство со своими кураторами…

Наконец-то прозвенел звонок, и поток студентов моментально начал возрастать.

Саша показался на лестнице спустя пять минут. Он взглядом нашел меня, махнул рукой, и пошел на встречу.

– Ну что? Можем ехать? – Спросил Кобылин, подходя ко мне.

– Да, давай только такси поймаем? – Кивнул я.

– Зачем? Я же на машине.

– Не знал, что ты умеешь водить автомобиль. – Удивился я.

– А, пришлось научиться. Пока ты был на границе с Афганистаном, я занимался оформлением бумаг для нашей компании, и это пришлось совмещать с практикой. И, чтобы успевать везде, пришлось сесть за руль, чтобы успевать везде. Отец согласился выделить мне автомобиль, если я сам сдам на водительские права, так что пришлось немного попотеть вначале, совмещая, практику, работу и обучение, но я смог. – Улыбнулся младший Кобылин.

– Тогда пошли, хвастаться будешь. – Поддержал я друга, и мы пошли на стоянку.

На стоянке нас ждал низкий темно-синий болид хищного вида. По центру капота шло ребро жесткости, на конце которого была небольшая круглая площадка прямо перед радиатором. На площадке стояла миниатюрная фигурка стройной женщины с крыльями за спиной. Руки её были подняты к небу, в них она сжимала клинки, скрещенные лезвиями над её головой.

– Я даже такой марки не знаю! – С удивлением сказал я, рассматривая болид и обходя его по кругу.

– Это Астарта. Матвей, ну не в такой же деревне ты вырос, чтобы не знать о самой знаменитой в Империи марке автомобилей! – Рассмеялся Саша.

– Это у вас, столичных щеголей, каждый второй на дорогих машинах разъезжает. У нас же, людей в глубинке, больше любят внедорожники. Высокие, крепкие, проходимые. Потому что в России всего две проблемы. – Я с серьезным видом поднял вверх указательный палец.

– Да? И какие? – С интересом спросил Кобылин, открывая автомобиль.

– Франты и дороги. – Ответил я, ухмыляясь.

– А причем здесь те, кто красиво и дорого одевается? – Не понял Саша.

– А ты в зеркало посмотри и поймешь. – Рассмеялся я.

– Сам дурак! – Рассмеялся Кобылин, и мы сели в машину.

Как только мы сели в машину, Саша завел двигатель, и машина утробно заурчала.

– Надеюсь, ты неплотно обедал? – Хитро улыбнулся младший Кобылин.

– В смысле? – Не понял я.

– О, сейчас поймешь! Пристегнуть ремень безопасности не забудь!

Автомобиль буквально сорвался с места, выскакивая на дорогу.

– От полиции сам отмазываться будешь! – Крикнул я, судорожно пытаясь попасть креплением ремня в гнездо замка.

В ответ Кобылин лишь расхохотался, сильнее вдавливая педаль газа.

До купчинской промзоны, где Богомолов арендовал небольшое производственное помещение со складом, мы добрались меньше, чем за полчаса, собрав четыре красных светофора, истеричный свист трех регулировщиков движения, раз пять (или семь?!) нарушив общие правила дорожного движения.

– Ты псих, Саша, самый настоящий. Еще раз так будем ехать, и я к тебе в машину никогда больше не сяду! – Сказал я, выползая из салона.

Вот чего – чего, а умереть в автомобильной аварии в моих планах точно не было! Навыки Саши были, конечно, на высоте, но и мы ведь не на гоночном треке!

– Извини, привычка. – С улыбкой ответил Кобылин, закрывая машину.

– Да какая, на х*р, привычка, у тебя права всего два месяца! – Возмутился я.

– Два с половиной, – Покачал головой Саша, – и, чтобы успевать везде, пришлось освоить навыки экстремального вождения. Пошли уже, Давид должен быть как раз здесь.

Кобылин двинулся к железной двери в заборе, выкрашенном в серый цвет, и трижды постучал.

За забором раздался лай двух собак и хлопок двери.

– Ша! – Старческий голос рыкнул на двух лающих собаки, и те мгновенно замолчали.

Шаркающаяся походка приблизилась к железной двери, и скрипнул проворачивающийся ключ.

– Ваше благородие. – Поприветствовал седой мужичок в черной восьмиклинке и посеревшей шинели без погон на плечах.

– Аркадий, день добрый. – Поприветствовал сторожа Кобылин.

– А с вами кто, ваше благородие? – Спросил сторож, взглянув на меня.

– Познакомься, Аркадий, это Матвей Александрович Волков, наш третий учредитель, он же является проектным директором «БВК». Он также может прибывать на производство в любое время.

– Понял, Вадима предупрежу. – Кивнул Аркадий, пропуская нас внутрь.

Старик посторонился, пропуская нас внутрь, и закрыл за нами дверь.

На территории стояли два грузовых автомобиля, кузова обоих были открыты и уже опустели. Явно разгружали сегодня в первой половине дня. Они стояли рядом с открытым одноэтажным складом серого цвета без окон, за первым зданием виднелось и второе. В центре территории стоял трехэтажный желтый цех, по боковой стороне цеха были установлены высокие окна высотой около двух метров на всех трех этажах. На каждом этаже виднелась постоянная суета. Кто-то бежал из одного края в другой, кто-то носил коробки, на первом этаже вспыхивали вспышки работающего сварочного аппарата.