Текст книги ""Фантастика 2025-125". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Манасыпов

Постепенно изумрудный свет на предплечье начал гаснуть, и сама руна словно бы погрузилась куда-то внутрь. Я с уверенностью мог сказать, что она так и осталась на мне. Но в то же время, ее не было видно простому глазу.

Меня посетила догадка, и мои глаза трансформировались. Как я и думал, глаза рыкаря руну видели…

За моей спиной скрипнул открывшийся замок. Я поднялся и повернулся к дверям. Жрец распахнул двери, и вошел в храм первым. За его спиной, не переступая порога стояли все остальные. Жрец замер на месте, сделав три шага ко мне, поняв, что весь пол усеян зеленым ковром с морем белоснежных цветов.

– Благое знамение сие тебе послано богами, глава. – Сказал он спустя несколько секунд, когда его взгляд вновь вернулся ко мне, – Ты благословлён.

– Я знаю. – Кивнул я.

Жрец поклонился мне, словно я резко стал выше него самого в иерархии.

– Позволь вынести тело и возложить на костер?

– Позволю. – Кивнул я.

Кобылины, Василий Иванович и Гаврила вошли в храм и, осторожно ступая, вновь взяли носилки и понесли тело деда к погребальному костру. Я же, перед выходом остановился, присел и сорвал один цветок. Сам не знаю почему, но в моменте я был уверен, что это крайне необходимо сделать. Благословление…

Выйдя из храма я подошел к Софье и склонился.

– Нас благословил дедушка, сестренка. Он рад за нас. – Тихо прошептал я, вставляя в ее распущенные волосы белоснежный цветок.

Цветок мгновенно рассыпался, и прядь волос Софьи побелела, став такой же, как и моя шевелюра.

Слезы Софьи покатились по щекам с новой силой. Марфа Петровна, удивлённая произошедшим у нее прямо на глазах преображением младшей сестры, только и смогла, что прижать Софью к себе.

Я же двинулся дальше. За мной, словно тень, двигался жрец.

Мужчины подняли носилки с телом первого графа Волкова на уровень груди и поставили на костер. Я повернулся к Марфе Петровне и кивнул. Женщина поняла, что время пришло и двинулась вместе с Софьей к дому.

Князь Кобылин приблизился ко мне:

– Пора, Матвей.

Я кивнул и шагнул к факелу, одиноко стоящему рядом с лодкой, воткнутому прямо в землю. Марфа Петровна уже выходила из поместья, присматривая и контролируя Софью, которая несла на расшитом богатом ручнике большой каравай с солью. Сестренка уже перестала плакать и, приблизившись, с легким поклоном передала каравай мне в руки. Я с улыбкой принял его в свои руки и поставил в ноги деду.

Все было готово.

Я обошел лодку по часовой стрелке – зажигать костер полагалось с носовой части. Внутри основания лодки располагалось одиннадцать масляных сосудов с фитилями, которые должны были помочь разгореться и так сухим поленьям, щепе и бревнам…

Первый фитиль вспыхнул, стоило только поднести факел. Я двинулся дальше по кругу, зажигая все по очереди. Когда круг замкнулся, пламя уже во всю весело разбегалось по мелкой щепе внутри, я поклонился носу лодки трижды, приложив правую руку к груди напротив сердца, после чего снова ушел в хвост.

Первые минуты костер разгорался сам. Я не призывал ветер, ожидая пока жрец скажет свое слово.

– Да встретят тебя на пороге дома праотцов твоих с хлебом и солью, Аристарх, сын Прохора. – Наконец я услышал голос за спиной.

Я обратился внутрь себя, призывая Светлый источник.

Ветер откликнулся на призыв мгновенно, и начал раздувать пламя костра.

И в то же мгновение в голосе прозвучал знакомый голос:

«Шаманы провожают усопших под бой бубнов…»

Бубна у меня, разумеется, не было… Но почему-то я точно знал как его создать…

В каждой руке вспыхнули печати арканов. В левой руке он был основан на Светлом источнике, в правой – на Темном. Спустя пару секунд, как печати напитались силой, в левой руке возник круглый бубен с восемью лучами по периметру, сотканный из переливов изумрудно-лазурной энергии, а в правой появилась колотушка, сотканная из серо-черных и антрацитовых тонов… Первый удар выдал сноп разноцветных искр, унесшихся в сторону костра и растворившихся в нем. Второй, третий, четвертый… Десятый… Двадцатый… Каждый новый удар превращался новым потоком разноцветных искр, уносящихся в костер. Пламя костра весело плясало, полностью скрыв тело деда, переливаясь всеми цветами от белого до изумрудно-голубого. Самые разные лепестки пламени кружились в танце бушующего ветра, кружащего спиралью вокруг погребального костра…

В один момент все пламя слилось воедино, и в вечернее небо вознеслась огромная голова волка, издавшая протяжную печальную песнь.

Я опустил руки. Рубаха прилипла к спине и груди, пропитавшись потом. Бубен и колотушка развеялись по ветру, оставив в руках чувство усталости от хорошо проделанной работы. Пламя вернулось к своему обычному виду, снова став оранжево-багряным. Костер осел больше чем на половину. Тела в погребальной ладье больше не было. Аристарх Прохорович Волков отправился в свой последний путь в этой жизни…

– До встречи, деда. – Прошептал я, – Увидимся в новой жизни. Обещаю тебе, ты еще будешь гордиться тем, что род Волковых сделал для всего мира…

Я поднял голову к небу. Пока длился мой транс, небо уже окрасилось в алый…

* * *

РИ, Санкт-Петербург, Университетская набережная, Санкт-Петербургск ий Университет его Императорского Величества Константина V «Багрянородного», 3 июня , 17.00

– Ну что же, Матвей. Искренне поздравляю тебя, честно говоря, я, грешным делом, сомневался, что ты все успеешь подготовить и выучить, но ты справился. Такой результат не грех и отметить сегодня вечером. Далеко не каждый сможет освоить учебную программу семестра самостоятельно и сдать ее в такие сжатые сроки! – Улыбнулся Золотой, подписывая своей рукой последний экзамен в моей зачетке.

Месяц выдался очень напряженный. Я действительно готовился по всему пропущенному материалу. И все сдал. Да, я спихнул все дела компании на Сашу и Давида, но они отнеслись к моей просьбе с пониманием. Опять же я посвятил их в свой разговор с императором. Парни после моего рассказа округлили глаза по пять рублей, но согласились все держать пока что в тайне. Больше всего радовался Саша, который сказал, что теперь он сможет не идти в Приказ, как того желали отец и дед. Как оказалось, его это очень тяготило… Давид же просто был на седьмом небе от счастья, когда я сказал, что разработками и научными изысканиями в своей сфере он сможет заниматься не просто на уровне частного сектора, а уже на государственном с соответственной поддержкой и обеспечением…

Но все еще моя идея упиралась в меня самого. По законам империи я мог стать главой рода только после того, как закончу образование, и соответственно, смогу занимать руководящие позиции. И эту «дыру» я собирался закрыть уже в начале осени. А для того, чтобы у меня не было никаких препятствий на этом пути, я максимально ударился в учебу, благо, большая часть нужных знаний у меня и так была уже вложена в мою дурную голову…

– Спасибо, Андрей Владиславович. Искренне вас благодарю за помощь. – С улыбкой кивнул я, – Но на празднования времени пока нет.

Золотой, как и дочь, действительно мне помогали. Большинство материалов для подготовки я получил именно благодаря им обоим…

– Да, ходят слухи, что кроме опеки императора, род Волковых уже был приглашен и на личную аудиенцию к Его Императорскому Величеству, а после в университет обратился лично генерал-губернатор. После этого наш ректор посетил летний дворец императорской семьи и вернулся с интересным предложением о расширении поддержки университета. При этом он как бы невзначай поинтересовался у меня, можем ли мы провести досрочную аттестацию Лекарей уже осенью, если найдутся желающие среди будущих бакалавров… Ты, случайно, не хочешь попробовать свои силы? – Усмехнулся мой декан.

– Раз такая возможность появляется, то наверняка буду пробовать. – Пожал плечами я.

– Ох, Матвей – Матвей… Я понимаю, что молодость очень часто требует от нас свершений и побед, хотя бы личных, но стоит ли так торопиться? Императорский аттестационный экзамен – это не просто прийти на экзамен по конкретному предмету. Это экзамен по всей пройденной программе, за исключением второстепенных предметов. И для Лекарей он состоит из двух частей – теории и практики. В твоих практических навыках я уверен, но вот теория может подвести. Может, стоит подумать об обычном окончании четвертого курса? Зачем так спешить? – Покачал головой Золотой.

– Поверьте, Андрей Владиславович, была бы такая возможность, я бы и не подумал спешить, но это желание императора. Можно сказать – его испытание. – Немного приврал я, – А ослушаться императора… Это будет равносильно подписанию собственного приговора.

– М-да… Молодежь… Все спешите куда-то… – Вздохнул Золотой, – Надеюсь, это не связано никак с армией? Я искренне верю, что тебя ждет блестящее будущее в медицине и без всякого устава и строя.

– Нет, не волнуйтесь, Андрей Владиславович, в армию я точно больше ни ногой. Мне прошедших месяцев хватило за глаза. Мне предложили участие в более интересном проекте. – Ответил я.

«Да, точнее, я сам организую этот проект…»

– Уже хорошо, но, во всяком случае, готовься тщательно, я тут подготовил для тебя список примерных вопросов, которые могут быть заданы на аттестации, так что можешь начинать готовиться по ним. Если будут возникать вопросы – смело звони ко мне домой, только мы с супругой уедем на первые две недели июля из столицы в отпуск. Потом снова вернусь. Так что обращайся. – Золотой передал мне пачку заполненных печатным текстом листов.

– Что же, тогда не смею задерживать, Матвей. Да, на последнем листе ты найдешь список необходимой литературы. Я дал распоряжение заведующей нашей библиотекой. Ирина Васильевна выдаст тебе все книги на лето. Но ты должен получить их до десятого июня – потом она уйдет в отпуск до августа, и тогда книги придется уже покупать за свои кровные, а зачем тратиться, когда все есть в университете?..

– Благодарю, Андрей Владиславович, если будут вопросы – обязательно обращусь. – Кивнул с благодарностью я, принимая бумаги.

Я поднялся со своего места, а Золотой встал со своего с другой стороны стола.

– До встречи осенью, Матвей.

– До встречи, Андрей Владиславович, приятного вам отпуска!

Мы пожали руки, и я покинул аудиторию. Быстро пролетев по лестнице, словно школьник, на первый этаж, я выскользнул через приоткрытые двери из холла университета.

Погода стояла ясная, солнце приятно грело, и все вокруг было усыпано зеленью. Красота!

Я с удовольствием улыбнулся, зажмурившись и подставляя лицо мягким солнечным лучам. Сессия была закрыта, третий курс успешно завершен, а это значит, что впереди у меня осталось всего одно официальное мероприятие на это лето, и дальше до осени я буду предоставлен самому себе.

Двадцать первого июня должен будет пройти один из четырех императорских балов, посвящённых Летнему Солнцестоянию. И род Волковых был приглашен. И не просто приглашен, а как часть личной свиты императора Константина.

Но вначале нужно сделать еще кое-что…

* * *

ВТОРАЯ ВЫКЛАДКА:

РИ, поселок Куоккала, Научный Исследовательский Центр Одаренных имени Константина I «Богоподобного», 10 июня, 11.00

– Простите, Матвей Александрович, но к госпоже Хмельницкой по прежнему нельзя. – Развел руками встретивший меня научный сотрудник.

К Яне я пытался попасть уже в пятый раз. Каждую неделю я приезжал сюда, чтобы встретиться с ней, а мне каждый раз давали, что называется, «от ворот – поворот». Я уже злился, но пока не выходил на резкие тона в разговоре.

– И какая причина на этот раз? – Я опустил руку с букетом пионов, которые привез с собой.

– Причина все та же, Матвей Александрович, Яна Вячеславовна находиться на карантине…

– Простите, но я не понимаю, карантин продолжается уже больше месяца. Если бы она и была чем-то заражена, внешние признаки уже бы проявились, или анализы что-нибудь показали… Вы же постоянно говорите мне, что с ней все в порядке, чувствует она себя хорошо, но вы продолжаете держать её на карантине…

– Я понимаю ваше недовольство, Матвей Александрович, но и вы поймите меня правильно. – Научный сотрудник снял очки и достал платок, начав их протирать, – У нас есть распоряжение директора центра, карантин продлевает он, а не я. Если у вас есть какие-то вопросы, то обращайтесь к нему напрямую. Хотите совет?

– Удивите меня. – Буркнул я.

– Обращайтесь через Имперскую Канцелярию. Возможно, так будет даже быстрее. А сейчас прошу меня простить, мне нужно работать. – Мужчина натянул на нос свои очки, развернулся и двинулся вглубь центра, оставляя меня одного.

Я скрипнул зубами. Вот и что тут делать? На штурм идти? Форму рыкаря принять и к чертям разнести вход и просто пройти в центр? А что? Вариант неплохой, если честно…

Я развернулся и двинулся к выходу. Букет остался лежать на стойке регистратуры. Покинув территорию центра, я сел в машину с Борей, который ждал меня на стоянке.

– Куда дальше, Матвей Александрович? – Мой уже постоянный водитель кинул взгляд на меня через зеркало заднего вида.

– Поехали в императорский лазарет. Знаешь, где это? – Я посмотрел на Борю.

– Разумеется. – Кивнул Боря и завел двигатель.

Недавно, как мне показалось, я придумал способ, как вывести всех остававшихся в коме глав родов, их наследников и высших чиновников империи. Правда, для начала стоило бы это проверить на ком-то одном… А потом уже можно сотворить и массовый аркан…Опять же, теперь я еще обладал и благословением Белобога…

На решение меня натолкнули воспоминания об нашем разговоре с Закаменским. Баир Баторович тогда рассказывал, как шаманы обладающие разными источниками могли вывести из состояния клинической смерти раненного воина на поле битвы. Все применение основывалось на арканах цепей, которому меня учил старый шаман…

Машина плавно двигалась по дороге, Боря вел уверенно, расслаблено откинувшись на спинку сиденья. Мы быстро проскочили пригород и вернулись в столицу. Дорога к центру Петербурга была на удивление свободной, видимо, сказывалась летняя пора, и большая часть населения по возможности перебиралась за город, если была такая возможность…

Всего за сорок минут мы домчали до набережной Обводного канала, и Боря остановился у будки охраны перед опущенным шлагбаумом, закрывающим въезд на внутреннюю территорию императорского лазарета.

– Волков Матвей Александрович к Балошину Виктору Валентиновичу на осмотр. – Сказал я приблизившемуся к машине бойцу караула Тайного Приказа в черной форме.

Тот молча кивнул и отправился назад в будку.

Спустя пару минут шлагбаум просто поднялся вверх, и из открывшегося окошка вынырнула рука бойца, указавшая нам проезжать на территорию.

Боря медленно вкатился внутрь и тут же припарковался на свободном месте почти полностью свободной парковки для посетителей.

– Я быстро вернусь. – Сказал я и вышел из машины.

Быстрым шагом я прошел через парковку и вошел через двери главного входа в лазарет, оказавшись в приемной. Подойдя к стойке регистрации, за которой дежурили две молодые девушки, брюнетка и блондинка, я мило улыбнулся каждой:

– Добрый день, дамы. Волков Матвей Александрович, к заведующему лазаретом, Балошину Виктору Валентиновичу.

– Ожидайте, пожалуйста. – Кивнула брюнетка, поднимая трубку внутреннего телефона.

Нажав две клавиши на наборе, она практически сразу заговорила:

– Здравствуйте, Виктор Валентинович. К вам прибыл Волков Матвей Александрович… Да… Да… Один… Нет… Конечно, провожу, Виктор Валентинович!

Девушка положила трубку и поднялась со своего места:

– Прошу вас, следуйте за мной, Матвей Александрович.

Я молча кивнул и двинулся вслед за медсестрой. Вместе мы прошли на лестницу, поднялись на четвертый административный этаж. По этажу мы прошли в дальний от лестницы край и у двери с табличкой «Балошин В. В.» остановились. Девушка аккуратно постучалась и сразу же открыла дверь.

– Виктор Валентинович, позвольте?

– Да. – Раздался голос с другой стороны.

Девушка отступила от прохода в кабинет и приглашающим жестом указала на проход:

– Прошу, Матвей Александрович.

– Благодарю. – Коротко ответил я и прошел внутрь кабинета.

Дверь за спиной закрылась с тихим щелчком, и послышались глухие удаляющиеся шаги.

– Здравствуйте, Матвей Александрович, давненько вас не было! Не исполняете предписания лечащих врачей, хотя сами скоро им станете. – Балошин поднялся из-за рабочего стола и вышел меня встречать, улыбаясь в густые седые усы.

– Здравствуйте, Виктор Валентинович, прошу простить великодушно, был в отъезде. – Ответил я, пожимая руку заведующего императорским лазаретом.

– Да, я в курсе. Ваш друг, Конев Василий Иванович, он несколько раз навещал вашего покойного деда, графа Волкова, и нам удалось пару раз перекинуться последними новостями… Примите мои искренние соболезнования, Матвей Александрович, мы сделали все, что могли…

– Благодарю, Виктор Валентинович, и не беспокойтесь, я уверен в вашем профессионализме и был в курсе диагноза деда. Тут сложно чем-то оперировать. Угасание источника до сих пор не изучено.

– Да, бич Одарённых… Возможно, когда-нибудь мы и сможем это побороть… С чем пожаловали ко мне сегодня, Матвей Александрович? Боль, слабость, травмы? Что вас беспокоит? – Балошин резко сменил тему разговора, как только повисла слишком долгая пауза.

– О, Виктор Валентинович, я к вам не по вопросу здоровья. Точнее, по нему, конечно, но не своего. У меня родилась идея, как вывести весь высший свет из комы.

Балошин нахмурился:

– Матвей Александрович, я нисколько не приуменьшаю ваш талант и силу, но все же мы перепробовали все, что могли… Все, кто очнулся, пришли в себя сами. Наши методики откровенно не работают. Что вы можете сделать такого, что не может сделать коллектив первоклассных специалистов широкого профиля, которые работают у меня?

– При всем уважении, Виктор Валентинович, ни один из ваших специалистов не является рыкарем. За время в армии я смог продвинуться в понимании своих сил, а также меня обучили одному интересному аркану.

– И что это за аркан? – Заинтересовался тут же Балошин.

– Простите, раскрыть детали не могу. Как и научить ему вас. Всё-таки это аркан из чужой родовой школы. Однако, точно могу сказать, что этот аркан позволил мне одновременно спасти семь человек, находящихся в состоянии клинической смерти. – Ответил я.

Да, а еще с помощью того же аркана, только запитанным на стихию смерти, я их в клиническую смерть и отправил… Только об этом рассказывать я не буду… Не поймут…

– Очень интересно, Матвей Александрович, очень-очень-очень интересно…

– Не волнуйтесь, Виктор Валентинович, вы ничего не теряете. Если у меня получится, то вас будут восхвалять как непревзойдённого специалиста, а если нет – они останутся просто в коме, а вы продолжите поддерживающую терапию. – Пожал я плечами.

Балошин пару раз щёлкнул пальцами, гоняя мысли в своей голове. Наконец, он снял свои очки – половинки и кивнул:

– Хорошо, но давайте начнем с одного пациента. У нас на втором этаже лежит юноша, молодой офицер императорской охраны, у него похожие на вас повреждения. Тело физически давно восстановилось, но сам он по прежнему в коме. Идёмте. Продемонстрируйте ваш метод.

Мы двинулись на выход. Покинув кабинет, Балошин закрыл свой кабинет и повел меня к пациенту.

Спустившись на второй этаж, мы вошли в первую же палату по правой стороне. В палате, на такой же навороченной различной аппаратурой койке, что была у меня, лежал молодой парень, накрытый одеялом.

Балошин взял планшет с медицинской картой в руки и начал читать:

– Поручик Яковлев Сергей Петрович, обширные повреждения грудной клетки, сквозное ранение обоих легких, повреждение трахеи, проникающее осколочное ранение желчного пузыря и печени…

Балошин стянул одеяло, и моему взгляду открылось изуродованная десятками шрамов грудь поручика. Начиная от гортани и до верхней трети живота все было усеяно багровыми рубцами.

– Начинайте, Матвей Александрович, я готов увидеть чудо. – В голосе Балошина прозвучали легкие нотки сарказма.

Я же кивнул и сменил форму на белого рыкаря.

У Балошина расширились глаза. Видимо, он почувствовал, как мой светлый источник выдал поток энергии во вне вслед за расширившейся аурой, наполняя ее.

– Удивляйтесь, Виктор Валентинович, – Усмехнулся я, чувствуя, как изумруд в диадеме на голове начал испускать волны мягкого теплого света. С рук сорвались цепи жизни и опутали источник поручика.

* * *

Балошин был опытным врачом. Опытным и талантливым. И свой Дар он развивал на совесть, постоянно совершенствуя и отрабатывая навыки, при этом не гнушаясь и базовых методик лечения… А еще Виктор Валентинович очень любил головоломки. простые, сложные, детские, взрослые – в общем, самые разные, он начал их решать еще в детстве, приучил к этому и сына, и обоих внуков…

За годы практики он уже давно принял за аксиому, что организм человека способен на многое. И он же является самой сложной головоломкой во всем мире. И решить ее полностью ему не под силу.

Но сейчас он действительно видел Чудо. Молодой парень, которого еще полгода назад он сам выписывал из лазарета, а перед этим наблюдал почти три месяца, принял форму рыкаря и создал за секунды какой-то странный аркан, который Балошин никогда раньше не встречал… И этот аркан связал молодого рыкаря и пациента. Балошин почувствовал всего два импульса от рыкаря, после чего Матвей просто замер. Виктору Валентиновичу даже показалось на одно мгновение, что Волков больше не дышит…

– Сейчас. – Голос Волкова в форме рыкаря оказался немного грубее, чем привык слышать Балошин от Матвея.

Но задуматься об это Виктор Валентинович не успел. Все его внимание захватили датчики, которые начали сигнализировать об изменениях в состоянии пациента. Балошин с удивлением смотрел на экраны приборов, возвращал взгляд к первым, снова смотрел на последние… Пока краем глаза не заметил, что рука пациента дрожит, пытаясь подняться. Балошин перевёл взгляд на лицо Яковлева и с удивлением взглянул на раскрытые глаза пациента, который явно тянулся к лицевой маске искусственной вентиляции легких.

– Тише, тише, молодой человек, успокойтесь, вы в императорском лазарете, все хорошо… – Балошин уложил руки Яковлева вдоль корпуса и повернул голову в сторону Волкова, – Матвей Александрович, я толком ничего не понимаю, что вы сделали, но это сработало! Сработало, черт меня побери!..

Волков улыбнулся, оставаясь в форме рыкаря, и изумруд в центре странной диадемы выдал яркую вспышку:

– Я вижу, Виктор Валентинович, вижу. Давайте же поднимем остальных!

– Постойте, Матвей Александрович, давайте хотя бы анализы… – Балошин хотел остановить Матвея, но тот и не думал слушать.

От рыкаря во все стороны ударила волна энергии, и Балошин понял, что аура Волкова накрыла собой весь императорский лазарет. Первый импульс прокатился вокруг, словно волна цунами по понятным лишь рыкарю связям. Виктор Валентинович смог лишь понять, что сейчас вокруг него пронеслось огромное количество энергии. Второй импульс не заставил себя ждать. Видимо, как только Волков понял, что все его арканы достигли своих адресатов, он выдал вторую волну. Балошин же старался просто ровно дышать, примерно понимая, какие объёмы силы прокатились только что по лазарету.

Выждав около минуты, Матвей принял обычную форму и с улыбкой посмотрел на Балошина.

– Чудо заказывали, Виктор Валентинович? Получите-распишитесь. Вас теперь ждет очень много административной работы…

* * *

РИ, пригород Петербурга, Царское Село, Рюриковский Летний Дворец, 21 ию н я, 20.00

Летний дворец императорской семьи пылал яркими огнями в вечерних сумерках. И хоть в Петербурге уже полностью властвовали знаменитые белые ночи, летняя резиденция Рюриковых выделялась ярким озером сотен искусственных источников света самых разных оттенков… Да, в подготовке этого бала Константин явно превзошёл своего отца…

– Подъезжаем, Матвей Александрович. – Доложил Боря, медленно выруливая от главных ворот к главному входу дворца.

Машины соответствующего класса у меня в гараже не нашлось, а прибывать на императорский бал на мотоцикле было бы не совсем вежливо, хотя довольно весело…

По этой причине, я попросил Сашу Кобылина дать свой автомобиль. Кстати, Саша тоже получил именное приглашение, и сейчас сидел рядом со мной на заднем ряду.

Темно-синяя «Астарта» Саши, тихо рокоча мощным двигателем, словно дикий зверь на окруживших его собак, которыми были десятки черных автомобилей представительского класса вокруг нас.

Стоило Боре остановиться напротив главного входа, мы с Сашей выбрались из машины и двинулись ко входу. Снова были допущены журналисты ко двору, и мы тут же попали под сотни ярких вспышек.

– Матвей Александрович, позвольте вопрос!…

– Александр Алексеевич, уделите нам всего десять секунд!…

– Матвей Александрович, будьте любезны!…

– Александр Алексеевич, как вы относитесь к обвинениям в адрес вашего деда в смерти князя Юсупова⁈…

– Матвей Александрович, прокомментируйте работу императорского лазарета в вопросе спасения вашего деда?…

Мы прошли мимо всех корреспондентов и репортеров, оставив их без внимания. Стоило вступить под крышу императорского дворца, и все лишние звуки остались позади.

– Ху-у-у… И зачем дорожку было такой длинной делать? Я уже с последним вопросом хотел по этому журналисту Тьмой ударить со всей дури, если честно… – Выдохнул Саша, проводя рукой по волосам.

– Ну, у них хлеб такой. И жизнь вся на этом строиться… Скандалы, интриги, расследования… – Ухмыльнулся я, – Так что относись снисходительно к этому, по крайней мере, пока не начинают поливать лживой грязью тебя и семью.

– Возможно, ты и прав… Только это не отменяет эмоционального напряжения от их вопросов… Мне вот до сих пор хочется морду начистить тому служителю пера и бумаги…

– Я прекрасно тебя понимаю. У меня также было желание вафельным полотенцем побрить бывшего начальника военного учетного стола нашего университета, но не случилось. – Покачал головой я, продолжая двигаться к главному залу.

– А что с ним, кстати, стало?

– Твой дед собрал доказательства и арестовал его. Полковник Ростов в настоящий момент должен находиться под стражей в Петропавловской крепости и ожидает военного суда. Меня к нему никто и не пустит. – Пожал плечами я.

Мы вошли в главный приемный зал. Народа уже здесь было не меньше, чем килек в консервной банке. В глаза сразу бросились главы родов и их наследники, которые совсем недавно валялись в коме в императорском лазарете. Я с улыбкой начал продвигаться в сторону главной лестницы.

В узких дорожках сновали официанты, разносившие напитки и закуски. По обеим сторонам зала растянулись столы для фуршета. Вход на главную лестницу оставался под охраной бойцов Тайного Приказа.

Мы успели продвинуться через половину зала, как церемониймейстер вышел на центр лестничной площадки наверху. Трижды ударив посохом в правой руке об мраморный пол, он начал вещать:

– Его Императорское Величество, Император и самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, царь Польский, царь Сибирский, царь Херсонеса Таврического, царь Грузинский; государь Псковский и великий князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; государь и великий князь Новагорода низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея северныя страны повелитель; и государь Иверския, Карталинския и Кабардинския земли и области Арменския; Черкасских и Горских князей и иных наследный государь и обладатель, государь Туркестанский; наследник Норвежский, герцог Шлезвиг-Голштейнский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский, Хозяин земли русской, Константин Восьмой!

На «сцену» вышел сам Константин. И вновь он был одет в простой черный камзол без каких-либо наград или регалий с одним лишь гербом империи напротив сердца. За его спиной показался Михаил Васильевич, мать, императрица Екатерина Александровна, облаченная в черное платье, которая продолжала носить годовой траур по императору Александру, с маленьким мальчиком на руках, и три сестры, среди которых я узнал великую княжну Екатерину…

– Дамы и господа, я рад приветствовать вас всех сегодня в своем доме! Я знаю, что для многих из вас мой отказ от проведения Ежегодного Бала прошедшей весной, посвященного Дню Весеннего Равноденствия был настоящим ударом. Однако, в тот момент, мною и Высшим Советом было принято такое решение по причине, которая известна каждому подданному империи, а именно – появление Пустошей. В тот момент это было для нас настоящим Ящиком Пандоры, открытие которого сулило немало бед и опасностей для всей империи. Но сейчас я могу с уверенностью заявить – с чудовищами Пустошей мы можем и будем бороться! Наша земля останется только нашей, и никто не смеет лишать нас с вами свободы и воли в нашем собственном доме! После проведенных войсковых операций мы совершили ряд открытий, которые смогли приоткрыть перед нами завесу тайны возникновения Пустошей. И мы продолжим их изучение в будущем. По сему мы, император Всероссийский, Константин, объявляем, что до конца этого календарного года будет учреждена специальная государственная структура, которая возьмет на себя задачи обеспечения безопасности и защиты мирного населения от тварей Пустошей! Наименование государственной службы, ее руководителя, штатный состав и проводимые организационные мероприятия будут доноситься до подданных империи с помощью средств массовой информации согласно законодательству Российской Империи. Уже этой осенью вы сможете ознакомиться с порядком поступления на службу. Надеюсь и верю, что смельчаки и первопроходцы найдутся среди нас и в нынешнее неспокойное время… Виват, господа и дамы! Виват империи!

– Виват!

– Виват!!

– ВИВАТ!!!

Гости скандировали, подняв бокалы над головой. А я смотрел на всех присутствующих и думал: «А найдется ли тут хоть один человек, живущий в богатстве и достатке, но готовый поставить свою жизнь на кон в бою с демонами?»

– Виват!

– Виват!!

– ВИВАТ!!!

И, честно говоря, пока ответа я не находил. Слишком хорошо и сытно жил Высший Свет последние десятилетия. Слишком комфортно и удобно. Будут ли среди них те, кто готов рисковать своей жизнью? Особенно, когда узнают, кто возглавит новую государственную структуру… Не знаю, но я точно знаю, что не только среди высшей знати рождаются сильные Одарённые…

– Виват!

– Виват!!

– ВИВАТ!!!

Зал смолк сразу же, как Константин поднял руку, ожидая продолжения речи императора.