Текст книги ""Фантастика 2025-125". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Манасыпов

Микрочипы вспухли уродливыми пузырями, а плата растрескалась, словно ее, сперва раскалив докрасна, кинули в ледяную воду. С учетом того, что корпус остался невредим, это было невероятным.

– Я так думаю – меня посетили. Вероятно, кто-то из этих сверхъестественных сущностей, о которых так любят говорить аборигены – уже в метре от моей постели все осталось целым. Мне предъявили ультиматум – признание юрисдикции Уважаемых и свободный доступ миссионеров всех мастей, или тотальное уничтожение.

– Либо полная деградация, либо смерть. Неприятно.

– Точнее, смерть или смерть. Думаешь, сколько из нас выживет, если технике придет конец?

– Думаю, никто. Нас просто задавят количеством.

– Вот именно. Потому я решила подстраховаться, – Флигг кивнула в сторону техников. – Надеюсь, успеем.

– А что вы все-таки задумали?

– Ты в курсе насчет плана «Посев»?

– Разумеется. Но замечу – с учетом наличного топлива для аэромобилей у нас есть четкая дилемма: либо «Посев», либо ракетно-бомбовый удар по армии вторжения. Удар, по моему мнению, эффективнее.

– Эффектнее, а не эффективнее. Полоса противопехотных мин с антимагическими взрывателями, конечно, убьет немногих – но боевой дух подорвет куда лучше боеголовок. По крайней мере, об этом будет, кому рассказать. Так что – только «Посев». Впрочем, речь сейчас не о нем. Знаешь, в чем суть могущества Уважаемых?

Адъютант покачал головой.

– Я так и думала. Их сила – в числе приверженцев. Чем больше в них верят – тем больше у них сил, и наоборот. Если в них не будет верить никто – они умрут. Вот такая простая арифметика.

– Вы хотите заняться атеистической пропагандой?

– Хорошая идея, – Люсинда печально улыбнулась. – Будь у нас лишняя сотня лет, непременно бы попробовала. Нет, моя идея проще. Ты давно заглядывал на склад тяжелого строительного оборудования?

– Если честно, нет – с момента последней ревизии. Там, к счастью, с точки зрения местных нет ничего ценного.

– Это, конечно, получилось весьма кстати. Так вот, сейчас оно на континенте «Д», копает там шахту. Расчетная глубина – чуть больше километра над слоем Мохо. По расчетам наших яйцеголовых, даже единственной боеголовки будет достаточно, чтобы уничтожить всю жизнь на планете подчистую.

– Даже единственной?

– Я планирую использовать все квантовые боеприпасы, которые у нас есть. Каждый из них будет снабжен автономным антимагическим детонатором и прямой связью с этим пультом, – Флигг достала из внутреннего кармана кителя устройство, больше похожее на портативный калькулятор, чем на оружие. – Стоит ему выгореть, как моему будильнику… – Люсинда развела руки, изображая взрыв.

* * *

К полудню комната Дарина снова напоминала жилую. Конечно, до полного порядка было еще далеко, но, по крайней мере, здесь уже были стол, кровать и дверь.

– Можно? – в дверь осторожно постучали.

– Валяй, – гном торопливо перевернул исписанный лист чистой стороной вверх. – Чем обязан?

– Я по поручению советника Дирана, – на стол шлепнулась парочка увесистых томов с нечитаемыми рунами на обложке. – Он сказал, что вам это нужно.

– Что это? – Дарин недоуменно смерил взглядом принесенное.

– Он сказал, что вам это нужно, – похоже, курьер отчаянно нервничал, и кузнецу это не понравилось. – Я могу идти?

– Постой, – гном встал из-за стола и нарочито неторопливо пошел к посылке. – Что еще просили передать?

– Я могу идти? – повторил курьер и сделал осторожный шаг назад. Смотрел он при этом на принесенные книги. – У меня много дел, честно.

– Погоди, – повторил Дарин. Он, резко остановившись, потрепал себя за бороду, изображая глубокую задумчивость, и пошел к постели. – Ты ж сейчас вернешься к нему, так? Я тоже хочу передать ему кое-что.

– Вообще-то, у меня масса дел в другом секторе, – курьер сделал еще один шаг. – Но я передам кому-нибудь, чтоб к вам зашли.

– Погоди. Зачем присылать кого-то, если ты можешь сразу передать посылку? – Дарин недоуменно пожал плечами. – Обожди буквально минуту – это же не так…

Закончить кузнецу не дали – курьер, не слушая его, пулей выскочил за дверь, а секундой позже принесенные фолианты полыхнули ослепительно фиолетовым, заполнив комнату жгучим пламенем.

Похоже, внутри книжек прятался термит – вспыхнула не только кровать, но даже пол – к счастью, местами. Дарина не задело только чудом – впрочем, для того, чтобы говорить «повезло», сперва нужно было отсюда выбраться.

Пожар медленно разрастался, заполняя комнату едким сизым дымом. Дверь, разумеется, оказалась заперта снаружи – пугать Дарина явно не хотели, откровенно рассчитывая на летальный исход.

– Сволочи, – гном закашлялся, сев прямо на пол. Там еще можно было дышать, но кузнец знал – это ненадолго. Скоро дым начнет оседать, и тогда его ждет жестокая, весьма мучительная смерть от удушья.

Дарин ударил по двери еще раз – вполсилы, чтобы убедиться: выхода действительно нет, и с радостью почувствовал, как тонкое дерево отчетливо прогнулось. Он ударил еще раз, с наслаждением слушая треск хрупких досок, и еще раз. Наконец часть филенки вылетела, и кузнец увидел коридор и могучую балку, которой была подперта его дверь.

– Врешь, не возьмешь! – остальные доски с хрустом вывалились наружу, и гном, извиваясь как уж, протиснулся в дыру.

* * *

Дела становились интереснее с каждой минутой. Определенно, кого-то сильно не устраивал живой и здоровый Дарин, и при этом кузнецу было совершенно непонятно, кто именно так на него обозлился.

Первая группа, как выяснилось, была чисто человеческой – хотя кто-то приложил немало сил, чтобы штурмовиков спутали с гномами. Нападавшие оказались карликами, а броня – удачной имитацией гномских доспехов. Конечно, при ярком освещении подделка вскрылась бы мигом – но после оккупации с освещением в Казариумате были большие проблемы, и фокус удался. Картечницы оказались гномскими, но не местного производства – на Керналле вообще не слишком уважали огнестрельное оружие, не без основания считая его недостаточно пригодным для подземных боев – в отличие от палашей, сабель и арбалетов.

Курьер же был, без сомнения гномом – возможно, даже местным. Затея с термитом внутри книжек тоже отдавала местным колоритом – случись Дарину задохнуться, а потом сгореть, дух его упокоился бы сам собой, сняв с убийц уйму проблем.

Конечно, вполне можно было предположить, что термит был уже второй попыткой, а не независимым «мероприятием» – но, подумав, Дарин откинул эту мысль. Штурмовики, пробираясь в его комнату, убили по крайней мере трех гномов, не потрудившись упокоить их души. Скорее всего, они даже не предполагали о таком повороте событий, иначе, несомненно, попытались бы обойтись нелетальными средствами.

Дарин воровато оглянулся и стянул с соседнего стола пачку бумаги и обгрызенный карандаш – за неимением лучшего, он устроился в канцелярии градоправителя, пустующей по причине выходного дня. Отец явно знал больше, чем сказал сыну, рассчитывая, что единственный отпрыск сумеет дойти до всего своим умом. Дарину не хотелось его разочаровывать.

«Люди». Это слово кузнец подчеркнул дважды. Из людских государств наибольшую опасность для Керналла представлял Америт, королю которого было определенно тесно в «исторически сложившихся» рамках. Возможно, он уже знал о «бунте» и решил использовать беспорядки в своих целях.

«Гномы». Здесь все оказалось сложнее. Поразмыслив, Дарин с горечью признал, что за последний месяц успел перейти дорогу слишком многим – от коллаборационистов до слишком ярых патриотов, желающих «идти до конца». Впрочем, предателей можно было не принимать в расчет – их осталось слишком мало, и выжившие сидели тише воды, ниже травы.

Оставались «патриоты», часть которых желала в отместку за годы оккупации стереть Небосводную с лица земли, а часть считала, что в результате бунта их заслуги не были оценены по достоинству. Сходились они в одном: «борьбу» следует продолжать, и Дарин был в этом главной помехой.

Для первых он стал идеальной жертвой, которая могла снова воспламенить костер народного гнева. Для других Дарин был выскочкой, оттеснивших от власти «по-настоящему достойных». Кроме того, за время оккупации родной клан Дарина пострадал меньше всех, и смерть последнего сына Патриарха могла стать тем ударом, который бы снова задвинул Тор-Наларов на вторые роли.

Подумав еще минуту, кузнец смял изрисованный каракулями лист и швырнул его в урну – это все оказалось слишком сложно, чтобы изобразить на бумаге. Подумав еще немного, Дарин поджег десяток листов и кинул их сверху – он начал понимать мудрость утверждения «даже у стен есть уши».

* * *

Галеас медленно полз по акватории Дилигарта, стараясь не потопить рыбацкие лодки, которые, казалось, не боялись ничего и никого. Сам порт, очевидно, переживал не лучшие времена – выщербленные, местами полностью разрушенные пристани, закопченный резной потолок Портовой пещеры и уйма вооруженных гномов с разнообразными знаками различия.

– Что тут случилось? – Гарин повернулся к куцебородому лоцману, в потрепанной куртке. На рукаве его болталась грязная алая повязка.

Лоцман смерил купца с ног до головы презрительным взглядом и отвернулся.

– Свобода.

– Ага, – Гарин ошарашенно покачал головой. Всю неделю он прикидывал, как пробраться в порт, не предъявляя к досмотру ни обломки дроида, ни огненный дротик Злукаса, ни миенниста, но так ничего и не придумал. Впрочем, даже продумай он все от начала до конца, сейчас это оказалось бесполезным. – И что тут вообще творится?

На сей раз лоцман не ответил, полностью сосредоточившись на управлении кораблем.

– Что там наверху? – нетерпеливо поинтересовался миеннист, изрядно умаявшийся сидеть в каюте. Морская болезнь явно отступила, вернув миссионеру любовь к жизни и аппетит.

– Странно все, – гном осторожно опустился в гамак. За время путешествия он так и не сумел привыкнуть к странной мебели. – Свобода, говорят.

– Так это же хорошо.

Гарин, не отвечая, пожал плечами. И довоенная жизнь, и оккупация были для него вполне понятными – в отличие от постреволюционного бытия. По счастью, гному еще ни разу не доводилось оказываться в центре бунта, но он и не стремился – судя по рассказам выживших, место это было крайне негостеприимное.

– Когда пристаем?

– Без понятия. Рыбацких лодок – просто уйма. Тащимся, как черепахи, чтоб кого-нибудь не утопить.

Дверь крохотной каюты с грохотом распахнулась, впуская внутрь троих куцебородых гномов с алыми повязками на кольчужных рукавах.

– Именем свободы, вы арестованы.

Камера, в которой очнулся Гарин, оказалась класса «люкс» – в ней даже было крохотное окошко под самым потолком. С мебелью, к сожалению, имелись определенные проблемы – от лежанки остался только гнилой остов, а на пол Гарин сесть не рискнул. От неровно уложенных каменных плит ощутимо тянуло сыростью, стальная дверь заросла рыжей плесенью, а на подоконнике зеленел мох – что лучше слов намекало на дальнейшую судьбу пленника.

– Одно радует – в других камерах наверняка еще гаже, – наконец, Гарин решил пожертвовать камзолом, но спасти ноги.

– С чего ты так решил? – миеннист наполовину стянул сутану, но замер, почувствовав голой спиной подземную сырость.

– Тут есть окно. Напоминаю, Керналл – это многие версты подземелий. С окнами и светом тут плохо – особенно сейчас, когда все магические устройства выкосили. Понятно?

– В общем и целом, – миссионер все-таки решил остаться на ногах. – Интересно, что будет дальше?

– Это я как раз тебя хотел спросить, – Гарин мрачно ухмыльнулся. – Ты говорил – как только мы окажемся здесь, с тобой свяжутся, так?

– Наверно, их что-то задержало, – миеннист неуверенно оглянулся, словно рассчитывая, что таинственные связные появятся прямо из сочащейся водой каменной кладки. – Наверно.

– Будем считать, что так, – гном все-таки передумал садиться – в камере становилось холоднее с каждой минутой, что для августа было крайне необычно. – Тогда бы им лучше поторопиться.

Ответить миеннист не успел – в двери наконец-то заскрежетал ключ.

– На выход, – на пороге стоял донельзя мрачный гном. Борода его уже курчавилась, хоть и недостаточно, чтоб ее можно было заплести во взрослую косу. – Живо.

Из коридора отчетливо несло теплом, и Гарин поторопился исполнить приказание.

– Осторожно, тут лед, – буркнул конвоир, аккуратно придержав пленного под локоть.

Предупреждение оказалось как нельзя кстати. Стена коридора, куда выходили двери камер, оказалась покрыт вершковым слоем льда, камень потолка полностью исчез под инеем, а охранники превратились в ледяные статуи.

– Изрядно… – Гарин ошалело покачал головой. Такое он уже видел, когда «работал» на тракте. В тот крайне неудачный день его банда нарвалась на архимага-элементалиста. Как потом пояснили гному и еще парочке выживших, разбойников приласкали «Зябким утром» – крайне мощным, но донельзя капризным заклинанием. Простые боевые маги его не изучали ввиду полной бесполезности на войне, но теоретики просто обожали. – Это ж кто тут у вас такой умелый.

– Иди давай. Не разговаривать, – короткий тычок под ребра показал Гарину, что любезности со стороны конвоира закончились.

* * *

Уланов проснулся от нестерпимой боли в спине. Кровать, еще вчера безумно удобная, сегодня выглядела как сущее ложе для пыток – вся в буграх и впадинах. Причем это, к немалому удивлению паладина, оказалось вовсе не по вине матраса – похоже, конфигурацию изменило непосредственно само ложе.

– Вы уже встали, – в комнату вошла давешняя женщина, не утруждая себя стуком. – Ваши доспехи уже готовы.

– К чему? – непонимающе протянул Уланов. Впрочем, он давно ожидал этого дня – когда Город попросит его вон.

– Нам нужна твоя служба, – отозвалась собеседница, показывая рукой в сторону городских ворот. – Поторопись.

Пока Уланов собирался, «служба» не теряла времени даром. За каких-то пятнадцать минут разбойник успел развалить караулку, сжечь мост через ров и приступил к разгрому торговых рядов.

– Я попрошу вас удалиться, – паладин ухватил с когда-то идеально выметенного тротуара увесистый булыжник и запустил им в волосатую спину.

– Чего? – реакция у бандита оказалась отменной – он отпрянул в сторону еще до того, как булыжник пролетел половину дистанции. – Да кто ты такой, чтобы мне указывать?

– Просто человек, – Улавов пожал плечами, всем своим видом излучая дружелюбие. – Вы ведете себя некультурно.

Ответ разбойника был сплошь нецензурным.

– Фу, – с чувством сказал паладин. – Я все-таки попрошу вас удалиться.

Бандит молча метнул в Уланова обломок двери. Паладин прикрылся щитом и пошел вперед.

– Я настаиваю…

Бой оказался на удивление тяжелым – разбойник оказался мастаком в части использования подручных предметов в качестве оружия. Особенно он любил кидаться издалека чем-нибудь тяжелым, постоянно вынуждая Уланова играть с ним в «догонялки».

– Ты ведешь себя неблагородно, – паладин распластался на полу, пропуская над собой фрагмент барной стойки. – Иди сюда и дерись, как подобает мужчине.

– Так неин… неинтересно, – бандит поднатужился, пытаясь оторвать от пола массивный стол, но тот был слишком качественно приколочен. – Тебе надо – ты и иди.

– Но ты постоянно убегаешь.

– Только идиоты играют по правилам, – бандит торопливо отступил на второй этаж.

– Предлагаю тебе сдаться, – Уланов, поразмыслив, решил забраться на второй этаж через окно – все равно, домовладельцу нужно будет делать здесь капитальный ремонт, и один витраж ничего, по сути, не изменит.

– Никогда, – разбойник медленно отступал к окну, не сводя глаз с лестничного пролета. В руке он сжимал странный палаш с полупрозрачным лезвием.

– Тебе придется.

Меч разбойника загудел, описывая полукруг. Белоснежный щит Уланова развалился надвое, и он торопливо сбросил обломки на пол., одновременно вытаскивая из ножен кладенец.

– Увидим, – палаш взвыл еще раз, и комната вокруг паладина начала рушиться. Уланов сделал отчаянный выпад кладенцом – прямо перед собой, даже не думая прикрываться, и вдруг все замерло. Деревянные обломки неподвижно застыли в воздухе, на уши паладина легла вязкая тишина, а выражение лица разбойника из яростного вдруг стало умиротворенным.

– Тебе придется, – повторил Уланов, отчего-то чувствуя себя виноватым.

– Да, – тело бандита рухнуло на пол, и в тот же миг время возобновило свой бег.

* * *

Айотха мрачно смотрел на догорающий лагерь, и в его душе копошились самые мрачные мысли. Трофейные пулеметы сломались еще в самом начале атаки, и гоблинам пришлось драться в рукопашной. К огромному счастью нападавших, очередная бригада Дикой дивизии отчего-то оказалась в стельку пьяной, и отряд Айотхи отделался всего десятком убитых и полусотней раненых. Впрочем, даже такие потери означали – об активных операциях на ближайшие полгода придется забыть.

– Хватит, навоевались, – гоблинский вождь мрачно пнул полупустой сундук с «казной» – большей частью, медяками с редкими вкраплениями серебра. – Пора домой.

– И что дальше? – мрачно поинтересовался Тиг, наблюдая, как его планы отмщения приходит конец. – Опять будешь в пещере былые денечки вспоминать?

– Ага. Только сейчас у нас есть деньги и жратва. Это куда лучше, чем вспоминать, как у нас было и то, и другое.

– Десяток возов солонины на сотню головорезов. Негусто.

– До весны хватит. А там – придумаем что-нибудь. Не в первый раз.

– Понятно, – Тиг едва сдержал площадную брань. – А мне что прикажешь делать?

– Тебе? – Айотха крепко задумался. С одной стороны, по законам племени он считался добычей Нитумхи, а с другой… Все-таки именно благодаря ему племя могло пережить холода, а у Айотхи появились какие-никакие, но деньги. – Возьми, что сможешь унести, и проваливай.

– И это вся благодарность?

– Ну, я же не могу разрешить Нитумхе тебя съесть. Это же… – полуорк поскрипел мозгами, вспоминая подходящее слово поумнее, – неэтично, вот.

– Съесть? – Тиг недобро оскалился. – С чего это?

– Ты все еще остаешься его добычей. Таков закон, – Айотха пожал плечами. – Так что формально – ты сбежишь, а я буду обязан выплатить за тебя выкуп. Да, если ты попытаешься Нитумху убить или что-то вроде того – я должен буду отомстить. Это еще один закон.

Тиг смерил взглядом долговязого полуорка и решил принять его предложение.

– Я заберу один из пулеметов, все патроны и… – бывший барон запустил руку в сундук, – это.

– Твоя воля. А теперь иди. У меня есть более насущные дела, – Айотха торопливо захлопнул сундук, пока Тиг не вздумал запустить туда руку еще раз.

– Счастливо оставаться.

Отойдя примерно на километр от бывшего лагеря Дикой дивизии, Тиг позволил себе остановиться и осмотреться. Гоблины занимались дележом добычи – а, как знал бывший барон, это дело требовало много времени и зачастую приводило к большим жертвам, нежели предшествующий бой. Впрочем, зная суровую душу гоблинского вожака, на это рассчитывать было никак нельзя.

Поразмыслив, бывший барон решил – ему все-таки повезло. Похоже, если легенды и врали насчет кулинарных пристрастий зеленокожих, так всего лишь самую чуточку. Действительно, гоблинские обычая отличались крайней простотой и полным отсутствием условностей, особенно по отношению к «чужим». Собственно, именно это делало их опасными и непредсказуемыми противниками.

К счастью, в Айотхе оказалось достаточно благородства, чтобы оставить Тига в живых.

* * *

Эта пещера была куда суше тюремной, но и темнее. Приглядевшись, Гарин смог различить только силуэт стола в дальнем конце комнаты.

– Добрый день! – жизнерадостно поздоровалась тень за столом. – Присаживайтесь.

– Куда? – мрачно поинтересовался Гарин – мебель в пределах видимости отсутствовала как класс.

– А куда хотите, – весело хихикнули из-за стола. – Хоть на пол. Впрочем, не хотите – как хотите. Имя.

– Что?

– Как зовут, дурень? – на этот раз голос звучал куда суше.

– Гарин Орт-Таллар.

– Допустим. Какое задание?

– Задание?

– А вот врать не надо. Мне все известно.

– Известно что? – Гарин закашлялся от удивления. – Какое задание?

– Запираемся, значит? – из-за стола послышался вздох, полный притворного сожаления. – Зря – нам же все известно.

– Ну например? – гном, воровато оглянувшись на дверь, сделал крохотный шажок к столу.

– Вы знаете Орина Орт-Таллара? – вопрос прозвучал скорее как утверждение. И Галина Дар-Нолдара, и Курина Дит-Литтара…

– Первый – определенно из моего клана, если только не примак, но лично – никогда не встречались. Об остальных – впервые слышу.

– Не отпирайтесь, – судя по деревянному стуку, хозяин кабинета начал копаться в столе. – Они уже во всем сознались. Вы везли для них оружие и взрывчатку, чтобы превратить наш свободный Керналл в сырьевой придаток наземников!

– Какая ирония, – не сдержался Гарин. – Меня уже арестовывали «именем свободы» – те, кого вы так удачно заморозили. Кстати, я думал, что на всю магию на Керналле извели под корень…

– Это вас не касается, – холодно отозвался собеседник. – Арест, я уверен, был притворным. Мы лишь не дали предательству разрастись.

– И камера была притворной, да? Кроме того, я вез солонину! Еду! Для вас!

– Конспирация, это же и шахтному слизню понятно. Настоящий товар – внутри бочек с солониной Так что прекращайте отпираться и поговорим нормально. Я не сторонник крутых методов, но во имя свободы Керналла могу зайти достаточно…

Закончить змагару не дали – дверь комнаты вылетела, вышибленная могучим пинком, и через порог перелетела парочка гномов с арбалетами наперевес.

– Никому не двигаться! Именем свободы, вы все арестованы.

* * *

– Ну, что у тебя? – Флигг торопливо закрыла хитрый чертеж, который висел на экране терминала.

– Это секретно?

– Не совсем, – Люсинда поморщилась. – Глянь-ка на столик у кресла.

Торуа, хмыкнув, подкинул на ладони еще один изувеченный будильник.

– Я правильно вас понимаю?

– Чего ты не знаешь, того не сможешь разгласить. Ты слишком много времени проводишь вне цитадели, а там мы крайне уязвимы. Даже сильнее, чем местные – поскольку мы не можем обвешиваться амулетами. Единственная наша защита – тут, – Флигг выразительно постучала по голове. – А теперь – что у тебя?

– Спасательная партия задержала троих гоблинов. Похоже, они причастны к уничтожению фермы «Д-12». Они показали, что являются одной из многих диверсионных групп, засланных перед вторжением. Сколько таких групп – не знают, утверждают, что командир десятки погиб при взрыве.

– Опять эти гоблины, – Флигг торопливо вызвала отчеты пограничников. – И на севере гоблины, и тут они же… Не нравится мне все это, слишком много совпадений.

– Что прикажете делать?

– Можно считать, что война началась. Вызови-ка ко мне посла. А как только он выйдет от меня – отправь им несколько подарочков. Один, фугасный – на столицу: так сказать, королю в собственные руки, а парочку кассетных – на Тартель. Насколько я помню данные авиаразведки – главный удар пойдет именно оттуда.

* * *

– …несмотря на лживые заверения в дружелюбии, ваши наемники совершили ряд вероломных нападений на наши объекты, уничтожили нашу собственность и подвергли опасности жизни наших подданных, – слова ультиматума рождались у Флигг так легко, словно она всю жизнь занималась исключительно политикой. Сделав паузу, она глянула на часы. – Начиная с двенадцати часов тридцати трех минут Небосводная и Америт находятся в состоянии войны, и да будет милостива судьба к проигравшему. Ваше присутствие здесь более неуместно. Прощайте.

– Так уж и прощайте? – посол, язвительно хмыкнув, закинул ногу на ногу. – А как же рюмочка на дорожку?

– Мне больше нечего сказать, – Флигг встала из-за стола, показывая, что разговор закончен. – Напоминаю, что вы более не обладаете дипломатическим иммунитетом, ваш пропуск в цитадель аннулирован, и потому я могу вас арестовать в любую минуту.

– Даже так? – неверяще протянул посол.

Люсинда нажала кнопку на запястном коммуникаторе.

– Нарушение режима охраны. Нужна помощь.

* * *

Торуа дежурил у двери Малого конференц-зала, не желая пропустить великолепное зрелище. Он знал – посол будет тянуть до последнего, изматывая Люсинду хамскими нотами и протестами. Король Америта рассчитывал объявить войну только в самый последний момент, когда его армия будет готова штурмовать Орбитар, и потому адъютанту Флигг было крайне интересно увидеть реакцию его посланника.

Двери конференц-зала бесшумно распахнулись, пропуская внутрь пару дюжих охранников – похоже, посол отказался уходить добровольно. Минутой позже они показались обратно, неся замотанного в ковер посла.

– Проследите, чтоб он отбыл домой, – на пороге появилась Флигг. Заметив Торуа, она улыбнулась. – Мечтала это сделать с того момента, как только он тут появился. А ты готов?

– Полностью. Изволите пройти на командный пункт?

Крейсер «Командор Дилиган» оставался единственным боеспособным кораблем на орбите – остальные либо разобрали на запчасти и металл, либо поставили в консервацию. Орбитальная станция за пять лет превратилась в кучу высокотехнологичного лома, который, к сожалению, дешевле было бросить в космосе, чем спустить на планету. К сожалению, ракет на его борту оставалось всего ничего – в начале вторжения их приходилось использовать очень часто, но кое-что все еще имелось.

– Полковник Бранниган у аппарата, – командир отпустил тангенту и вернулся к прерванному ужину. Его безмерно раздражала необходимость ежедневного отчета перед наземной службой, а особенно – неизменный вопрос «Что нового?»

– Приятного аппетита, полковник, – над пластиной голопроектора появилось призрачное лицо Флигг. – Я рада видеть, что что-то в этом мире остается неизменным.

– Адмирал? – прокашлявшись, Бранниган торопливо спрятал бутерброд под панель связи. – Доклад?

– Примите целеуказание, – изображение пропало, а в окошке баллистического вычислителя поползли колонки цифр. – Огонь по готовности.

* * *

Королевский дворец в Америте считался верхом военно-инженерной мысли – три рубежа обороны, глубокие рвы, запутанная система катакомб, гранитные машикули и особо укрепленные капониры. Для жизни он оказался не особо удобен – круглый год в нем было холодно и сыро, и даже монументальные камины не могли ничего изменить. Впрочем, безопасность неизменно ценилась королями Америта больше всего – и этому условию дворец соответствовал даже лучше гномских сокровищниц.

– Я рассчитываю на победу к январю, – важно отозвался король, прочитав невысказанный вопрос в глазах советников. – Наша армия полностью отмобилизована и выдвинута на рубеж для атаки. На территории Небосводной уже действуют наши диверсанты – они должны максимально ослабить пришельцев до момента вторжения.

– Какими силами располагают пришельцы?

– Их военный потенциал достаточно высок. Ключ нашей победы – во внезапности, только так мы сможем не только завоевать Небосводную, но и удержать захваченное. К сожалению, переговоры с нашими подгорными друзьями проходят недостаточно эффективно, и нам придется рассчитывать только на себя.

– Как вы рассчитываете достичь внезапности, если глаза пришельцев повсюду?

– Возможно, когда-то это было правдой. Сейчас это уже далеко не так. Мне известно, что наблюдение за границами осуществляется эпизодически, и определенные наши действия остаются необнаруженными и по сей день. На основании этих сведений мы разработали особую тактику, которая позволит…

Двадцатикилотонная боеголовка пробила стальную крышу дворца, словно она была сделана из бумаги, проломила мозаичный пол и взорвалась прямо в винном погребе. На месте замка вспыхнуло рукотворное солнце, за долю секунды испепелившее и дворец, и город.

* * *

Земля вздрогнула, и Тиг едва устоял на ногах. На горизонте всходило еще одно солнце – точно там, где располагался Америт.

– Что это такое? – он до боли сжал в кулаке сияющий алым камень. – Отвечай!

– Тактическая боеголовка. Примерная мощность – килотонн двадцать-тридцать, без приборов сказать сложно.

– А если обойтись без умных фраз?

– На вашей планете стало на несколько квадратных километров меньше. Похоже, вы кого-то сильно рассердили.

– И что теперь будет? – Тиг затравленно оглянулся, подсознательно ожидая появления десятков аэрокаров и сотен десантников – именно так закончилось его противостояние с Небосводной пять лет назад.

– Война. Думаю, нам с тобой стоит срочно убраться куда подальше. Особенно тебе – если ты все еще не передумал отомстить.

* * *

На этот раз Гарина привели прямо в пыточную.

– Ну, будем сразу признаваться, или как? – мрачно поинтересовался безумно бородатый гном, затянутый в угольно-черную робу.

– В чем? – в тон ему ответил купец.

– А в чем хочешь, – палач, поднатужившись, отодвинул в сторону монументальную заслонку на стене, за которой обнаружилось ярко полыхающее пламя. – Мне без разницы.

– И на чью же свободу я покусился на сей раз?

– Наверно, на нашу, – палач, покопавшись в ведре с инструментами, выбрал из них пару клещей пострашнее и сунул их в огонь. – Ну, будешь рассказывать, или нет?

– Как мне все это дорого, – пробормотал Гарин, закатив глаза. – У меня тут родственники, после оккупации никак не мог сюда добраться. Привез сорок бочек солонины, да только… – заметив странный взгляд собеседника, гном сбился. – Что такое?

– Солонина? Не оружие?

– Оружие – в ящиках, – простонал Гарин, уже жалея, что связался с оружейным бароном. – У меня – только бочки. С солониной! Никакого оружия.

– Не врешь? – едва слышно прошептал палач.

– Галеас «Незабудка». Проверь сам – если успеешь.

Палач рывком поднял Гарина с табурета.

– Идем. Я с тобой еще продолжу! Ты у меня еще заговоришь!