Текст книги "Что сотворил Бог. Трансформация Америки, 1815-1848 (ЛП)"

Автор книги: Дэниел Уолкер Хау

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 79 страниц)

Простив свою подругу Райта за то, что она был ослеплена идеализмом, Фрэнсис Троллоп отправилась в Цинциннати, чтобы встретиться с мужем. Она много слышала о главном внутреннем городе Америки, «его красоте, богатстве и непревзойденном процветании», но «убогость реальности» в 1828 году разочаровала её. Она задумала амбициозный план превращения Цинциннати в более живой, космополитичный город, построив здание, напоминающее современный торговый центр плюс культурный центр и бальный зал, который она назвала «Базар». Как и многие другие американские предприниматели, Фрэнсис Троллоп не смогла собрать достаточно капитала для реализации своих грандиозных амбиций, и её предприятие закончилось банкротством. Но находчивая миссис Троллоп вернула состояние своей семьи, написав успешный отчет о своих путешествиях: Domestic Manners of the Americans (1832). В отличие от Мартино и Райт, Троллоп не испытывала симпатии к демократии и равенству, и, в отличие от Токвиля, она хотела, чтобы Европа держалась от них подальше. Её ярко написанная история хорошо продавалась в Британии, где её цитировали противники парламентской реформы, приводила в ярость американцев и положила начало карьере пятидесятитрехлетней матери пятерых детей, в которую вошли ещё 113 книг – поток печатной продукции, который продолжит её ещё более известный сын-романист Энтони.

Легко списать Фрэнсис Троллоуп на то, что она была тори, озлобленной неудачами в американском бизнесе. Но её наблюдения за американскими нравами, подтвержденные многими другими наблюдателями, как иностранными, так и отечественными, на самом деле представляют собой остросюжетную картину повседневной жизни молодой республики. Большинство наблюдателей того времени были согласны с ней в том, что американцы были одержимы идеей зарабатывать на жизнь и относительно не интересовались досугом. Не только тори, но и реформаторы, такие как Мартино и Чарльз Диккенс, возмущали своих хозяев, жалуясь на чрезмерно коммерческий тон американской жизни, поклонение «всемогущему доллару».[736]736
  Термин Диккенса: Чарльз Диккенс, Американские заметки (1842; Бостон, 1867), 211.


[Закрыть] Американцы стремились к успеху с такой жадностью, что редко останавливались, чтобы понюхать цветы. Сырой эгоизм, не смягченный общительностью, выражался в хвастливых мужчинах, требовательных женщинах и крикливых детях. Иностранцы жаловались на то, что в Америке плохо развито искусство беседы и кулинарии; Токвиль счел американскую кухню «зачаточным состоянием искусства» и объявил один нью-йоркский обед, на котором он присутствовал, «полным варварством».[737]737
  Токвиль – аббату Лесюэру, 28 мая 1831 года, цитируется в George Pierson, Tocqueville and Beaumont in America (New York, 1938), 90.


[Закрыть] Несмотря на относительно широкое распространение благосостояния, американцы казались странно беспокойными; посетители интерпретировали популярность кресла-качалки как один из симптомов этого беспокойства. Другим симптомом, вызывавшим ещё более резкое осуждение, была распространенная среди мужчин привычка жевать табак и сплевывать на пол. Женщины замечали, что их длинные платья цепляют плевки, что побуждало их избегать мужской компании на светских мероприятиях. Таким образом, жевание табака усиливало тенденцию к социальной сегрегации полов, когда каждый пол говорит между собой о своих занятиях: мужчины – о бизнесе и политике, женщины – о домашнем хозяйстве и детях.[738]738
  Гарриет Мартино, Ретроспектива западных путешествий, изд. Daniel Feller (London, 2000), 24; Trollope, Domestic Manners, 16, 18, 58, 421–23.


[Закрыть]

Американская публика, чувствительная к чужому мнению, с неприязнью относилась к любой критике со стороны посторонних, особенно женщин. Даже сочувствующая Гарриет Мартино нашла в ней достаточно недостатков, чтобы сделать её непопулярной в Штатах. Спустя годы Марк Твен заявит, что «откровенная миссис Троллоп» заслужила благодарность американцев за свою прямоту. «Она хорошо знала свой предмет и излагала его честно и ясно». Но его замечание, сделанное в книге «Жизнь на Миссисипи», было замалчиваться.[739]739
  Маркус Канлифф, «Фрэнсис Троллоп», в книге «За рубежом в Америке», изд. Marc Pachter (Reading, Mass., 1976), 40.


[Закрыть]

Будучи англиканкой, Фрэнсис Троллоуп критиковала некоторые аспекты американской религии, а также нравы. Ей не нравилось распространение религиозных сект, и она не замечала «преимуществ установленной церкви как своего рода штаб-квартиры для тихих, непритязательных христиан, которые довольствуются тем, что верно служат, не настаивая на том, чтобы у каждого было своё маленькое отдельное знамя». Став свидетелем религиозного возрождения в Цинциннати, она заметила: «Я думаю, что самая грубая комедия, когда-либо написанная, была бы менее отвратительной выставкой для глаз юности и невинности».[740]740
  Троллоп, Домашние нравы, 108, 81.


[Закрыть]

Миссис Троллоп была согласна с большинством других иностранных гостей, независимо от их политических или религиозных взглядов, осуждая американское рабство и лицемерие, которое санкционировало его в стране, посвятившей себя свободе. Одной из англичанок, чье отвращение к рабству сильно повлияло на её жизнь, была прекрасная звезда сцены Фанни Кембл. Она вышла замуж за американца Пирса Батлера, не подозревая, что источником его состояния была хлопковая и рисовая плантация в Джорджии. Когда в 1838 году она приехала в его поместье, то увиденное её глубоко огорчило. Когда она отнесла жалобы рабов их хозяину, он заверил её, что «невозможно поверить ни одному слову этих людей». Но она поверила женщинам, которые рассказали ей, что были оплодотворены бывшим надсмотрщиком. (Жена надсмотрщика тоже им поверила: она устроила им порку.) Отвращение Кембл к рабовладельческому строю и осуждение участия в нём Батлера привели к их разрыву и разводу, в результате которого её муж, как было принято в то время, получил опеку над двумя их дочерьми. Откровенные, нелицеприятные дневники Фанни Кембл о жизни на плантациях, опубликованные в 1863 году в попытке повлиять на британское общественное мнение против Конфедерации, остается ценным противоядием против обычных рассказов о патернализме плантаторов.[741]741
  Дневники Фанни Кембл, изд. Catherine Clinton (Cambridge, Mass., 2000), цитата из 111.


[Закрыть]

Американская оппозиция рабству была во многом обязана поддержке из-за рубежа. Лафайет во время своего большого турне иногда использовал свои американские трибуны, чтобы упрекнуть хозяев в притеснении чернокожих; в нескольких южных городах власти, соответственно, запретили чернокожим посещать митинги в его честь.[742]742
  Сомкин, Беспокойный орел, 170–72.


[Закрыть] Токвиль рассматривал притеснение небелых рас как худший пример тирании большинства. И он, и Лафайет активно выступали против рабства во французской заморской империи. Отношения между британским и американским антирабовладельческими движениями были ещё более тесными благодаря общему языку, протестантизму и (часто) милленаристским надеждам. Пример англичанина Уильяма Уилберфорса, искреннего англиканина-евангелиста, который убедил парламент признать незаконной атлантическую работорговлю, а затем перешел к борьбе с самим рабством, вдохновил реформаторов по обе стороны океана. Гарриет Мартино и её бостонская подруга Мария Уэстон Чепмен способствовали развитию трансатлантической сети женщин, выступавших против рабства. Британские евангелисты, такие как Джордж Томпсон, посещали Соединенные Штаты с лекционными турами против рабства; американские аболиционисты, такие как Фредерик Дуглас, гастролировали по Британии, собирая деньги. Когда Британская империя отменила рабство в 1833 году, а Вторая французская республика последовала её примеру в 1848 году, их действия послужили ободряющим примером для американцев, выступавших против рабства. Американская исключительность должна была работать не так; американцы должны были подавать пример. Но в вопросе о рабстве белые американцы нуждались в иностранцах, которые напомнили бы им о всех последствиях милленаристских устремлений их страны.

V

«Приближаются ко Мне устами, а сердце их далеко отстоит от Меня, и возгорается гнев Мой на жителей земли, чтобы наказать их по безбожию их». Так говорил Иисус Христос, о чём сообщил молодой человек из «сожженного района» на западе штата Нью-Йорк, утверждавший, что видел Его в видении. Второе пришествие Христа, как зловеще провозглашалось, не заставит себя долго ждать. «Се, гряду скоро, как написано о Мне в облаке, облечённом в славу Отца Моего».[743]743
  The Papers of Joseph Smith, ed. Dean Jessee (Salt Lake City, 1989), I, 7. Эта запись датируется 1832 годом; видение якобы произошло в 1820 году, когда Джозефу было пятнадцать лет.


[Закрыть] Для Джозефа Смита-младшего, жителя Пальмиры на канале Эри, это видение привело не только к его личному обращению, но и к откровениям, побудившим его основать Церковь Иисуса Христа Святых последних дней.

Если Иисус возвращался «скоро», то люди 1830-х годов уже жили в «последние дни» истории. Джозеф Смит, как и Уильям Миллер, чувствовал призвание проповедовать срочное предупреждение о премилленарии. Однако пророчества Смита содержали гораздо более проработанное и новое послание, чем расчеты Миллера.[744]744
  См. Грант Андервуд, «Милленаристский мир раннего мормонизма» (Урбана, Иллинойс, 1993).


[Закрыть]

Происхождение Джозефа Смита было совершенно обычным, даже скромным. Он происходил из дружной фермерской семьи, которая вместе с тысячами других жителей Вермона переехала в западную часть Нью-Йорка после катастрофически холодного и снежного лета 1816 года. Чтобы прокормить восьмерых детей и выплатить ипотеку, они придерживались типичной стратегии, сочетая натуральное хозяйство с продажей продукции на местном рынке. Однако, несмотря на все их труды, в 1825 году на закладную их нью-йоркской фермы было обращено взыскание. Джозеф и его отец, испытывая нехватку денег, зарабатывали тем, что консультировали фермеров по поводу местонахождения зарытых сокровищ. В этом регионе сохранились реликвии доисторических строителей курганов, и местные предания, питая надежды местных жителей, вселяли веру в то, что среди артефактов может быть золото. В своих гаданиях юный Джозеф использовал «провидческий камень» – вид народной магии, который был распространен среди жителей Новой Англии на протяжении многих поколений. Такие камни также помогали находить потерянные вещи и определять места для рытья колодцев.[745]745
  См. John Brooke, The Refiner’s Fire: The Making of Mormon Cosmology (Cambridge, Eng., 1994), esp. 152–53.


[Закрыть]

Ангел по имени Мороний явился Джозефу в серии видений, начиная с 1823 года. Ангел передал похожие предупреждения о Втором пришествии, но также рассказал юноше, что на холме Кумора, недалеко от него, захоронено утраченное Священное Писание, начертанное на золотых пластинах на неизвестном языке, известном как реформированный египетский. Джозеф утверждал, что раскопал золотые пластины в 1827 году и читал их, глядя на два провидческих камня, вмонтированных в нагрудник и названных Урим и Туммим, которые чудесным образом переводили надписи на английский язык. Через некоторое время Смит смог использовать для перевода один из своих собственных провидческих камней вместо Урима и Туммима. (Тем временем за морем Жан-Франсуа Шампольон расшифровывал египетские иероглифы на Розеттском камне, и эта новость появилась в американской прессе.).[746]746
  Niles’ Register 33 (1 декабря 1827 г.): 218.


[Закрыть] В течение следующих двух лет Смит диктовал содержание табличек писцу, сидя за ширмой, чтобы скрыть священные записи от посторонних глаз. Когда перевод был завершён, ангел забрал золотые пластины вместе с Уримом и Туммимом на небо. В 1830 году типография в Рочестере, штат Нью-Йорк, опубликовала «Книгу Мормона», автором которой на титульном листе был указан Джозеф Смит-младший.[747]747
  Мормонские рассказы об этом см. в Richard Bushman, Joseph Smith and the Beginnings of Mormonism (Urbana, Ill., 1984), 43–114; Tyrrel Givens, By the Hand of Mormon (New York, 2002), 19–42. Урим и Туммим упоминаются в Библии, например, Исход 28:30.


[Закрыть]

Книга Мормона представляет собой хронику истории древнего народа, некогда населявшего американский континент. Нефийцы, родственная еврейская группа, попали в Новый Свет накануне вавилонского плена. Там одна из ветвей их рода, ламанийцы, подняла восстание. С течением времени нефийцы и отступники-ламанийцы превратились в соперничающие народы и вели войну за войной. Нефийцы представляли подлинную веру Израиля, имели своих пророков и даже были посещены Иисусом Христом. Книга Мормона названа в честь пророка Мормона, который записал большую её часть. В конце концов нечестивые ламанийцы одержали верх, и нефийская цивилизация, утратив связь со своими религиозными корнями, вымерла. Последний из нефийских пророков, человек по имени Мороний, похоронил записи своего народа после их последней битвы с ламанийцами, которая произошла на холме Кумора. Спустя столетия этот же Мороний, как воскресший ангел, открыл пластины Джозефу Смиту. Для Святых последних дней это Священное Писание, дополнение к Ветхому и Новому Заветам. Для неверующего это фантастическая история, придуманная воображением Джозефа Смита.

Правда это или нет, но Книга Мормона – это мощный эпос грандиозного масштаба с множеством персонажей, повествующий о борьбе и конфликтах между людьми, о божественном вмешательстве, героическом добре и жестоком зле, о пророчестве, морали и законе. Повествовательная структура сложна. Идиома – это идиома версии короля Якова, которая, по мнению большинства американцев, подходит для божественного откровения. Хотя в романе присутствуют элементы, напоминающие обстановку Нью-Йорка 1820-х годов (например, эпизоды, параллельные масонскому/антимасонскому спору), доминирующими темами являются библейские, пророческие и патриархальные, а не демократические или оптимистические. Это трагическая история о народе, который, хотя и обладает истинной верой, в конце концов терпит поражение. Однако она не несет в себе послания отчаяния; воля Бога не может быть в конечном итоге нарушена. Книга Мормона должна войти в число великих достижений американской литературы, но ей никогда не придавали того статуса, которого она заслуживает, поскольку мормоны отрицают авторство Джозефа Смита, а немормоны, отвергая эту работу как мошенничество, скорее высмеивают, чем читают её.[748]748
  Ведущий мормонский историк Ричард Бушман, если я правильно его понимаю, отдает должное литературным способностям пророка, а также его божественному вдохновению; см. его Joseph Smith: Rough Stone Rolling (New York, 2005), 71–74, 291–92.


[Закрыть]

В обществе, где религиозная доктрина вызывала такой интерес, как в западном Нью-Йорке в 1830 году, предполагаемое откровение Смита, конечно же, подверглось тщательному изучению, опровержению и сатире. Александр Кэмпбелл, лидер христианского движения, выступил с серьёзной критикой; несомненно, он считал Смита потенциальным соперником, поскольку оба проповедовали восстановление подлинной новозаветной религии и грядущий миллениум.[749]749
  Александр Кэмпбелл, «Заблуждения: Анализ Книги Мормона» (Boston, 1832), с предисловием Джошуа Хаймса, будущего популяризатора Уильяма Миллера. Другим влиятельным ранним критиком был Эбер Д. Хау, «Мормонизм побежден» (Painesville, Ohio, 1834).


[Закрыть] Несмотря на такое противодействие, к концу 1830 года около двухсот человек, включая большую семью самого Джозефа, были крещены Святыми последних дней, прозванными «мормонами» по их священной книге. Их высокий, магнетический молодой лидер, прозванный «Джозеф – Пророк, Провидец и Откровение», а также президент церкви, твёрдо управлял своей маленькой общиной. В нём сочетались личная харизма и талант к организационным инновациям. Он изгонял дьяволов и исцелял больных. Он продолжал получать откровения от Бога (иногда с помощью провидческого камня), которые усиливали содержание Книги Мормона и служили руководством для верующих; эти откровения Церковь СПД закрепила в Учении и Заветах.

Под руководством пророка в 1831 году Святые перебрались в Западный заповедник на северо-востоке штата Огайо, в город под названием Киртланд. Там Сидни Ригдон, кэмпбеллитский священник-милленист, находившийся под влиянием Роберта Оуэна, обратился в мормонизм вместе с членами местной утопической социалистической общины. В Киртланде мормонская церковь организовала собственный коммунальный эксперимент в соответствии с Законом посвящения, владея собственностью, переданной ей членами церкви. (Джозеф и его жена Эмма жили в Гармонии, штат Пенсильвания, бывшем родном городе милленаристской общины раппитов). Новообращенные пополняли ряды Церкви СПД; к 1835 году их насчитывалось, возможно, четыре тысячи, половина из них – в Киртланде.

Джозеф Смит завоевывал последователей в то же время и в том же регионе, что и Чарльз Финней, но если новообращенные Финнея, как правило, принадлежали к среднему классу, то ранние мормоны обычно были выходцами из среды мелких фермеров и рабочего класса небольших городов. Хотя очень соблазнительно попытаться вписать их в теорию о премилленаризме, обращенном к лишённым наследства в этом мире, первое поколение мормонов на самом деле определялось скорее их культурой, чем социально-экономическими признаками. Как правило, это были выходцы из Новой Англии, носители культурного багажа народного пуританства (в отличие от кальвинистского богословия): общинности, хилиазма, отождествления с древним Израилем и магической практики. Часто они участвовали в других христианских реставрационных движениях, но не преобладала какая-то определенная конфессиональная принадлежность.

Пророк и его последователи увековечили традиции культуры, объясняет Ричард Бушман, «в которой смешивались священное и профанное, а Святые пользовались сверхъестественными дарами и способностями как частым благословением заинтересованного Бога».[750]750
  Bushman, Joseph Smith and the Beginnings of Mormonism, 184; см. также Brooke, Refiner’s Fire, и Michael Quinn, Early Mormonism and the Magic World View (Salt Lake City, 1987).


[Закрыть] Многие люди разделяли эту культуру, среди них были и завистливые соседи, которые пытались украсть золотые пластины Смита. Стремясь построить новый Сион, мормонские миссионеры утверждали, что «ищут кровь Израиля»: Они предполагали, что их новообращенные будут происходить из одного из колен Израиля. Они понимали это буквально, но можно также рассматривать «кровь Израиля» как графическую, физическую метафору унаследованной библейской космологии, которая предрасполагала новообращенных к принятию мормонского Евангелия.

При всей своей близости к народной культуре янки, в последующие годы мормонизм оказался способен охватить ещё более широкую аудиторию. Как и сам пророк, многие новообращенные были молодыми мужчинами, которые неоднократно переезжали.[751]751
  См. Марвин Хилл, «Подъем мормонизма в сожженном районе», История Нью-Йорка, 61 (1980): 411–30, esp. 426–27.


[Закрыть] Некоторые, включая членов семьи Смит, были религиозными «искателями», не привязанными или лишь в незначительной степени привязанными к какой-либо организованной общине. Для людей без корней, столкнувшихся с обескураживающим разнообразием предлагаемых сект и движений, или для тех, кто чувствовал себя духовно голодным, мормонизм предстал как авторитетное и авторитарное решение. В течение нескольких лет мормонские миссионеры успешно пронесли своё Евангелие через Атлантику к рабочим классам Британии и Скандинавии.

Мормоны не пассивно ожидали тысячелетнего царства Христа, а работали над подготовкой к нему. Их премилленниализм был таким же активным, как и любой постмилленниализм, и даже более уверенным в особой милленаристской роли Америки. Пророк Джозеф отправил миссионеров в западную часть штата Миссури, чтобы обратить индейцев в свою веру, в рамках своего плана по созданию там мормонского пристанища, аналога Иерусалима в Старом Свете, где Святые могли бы собираться и ожидать Второго пришествия в безопасности. Он назвал это американское пристанище «Сионом» и применил к нему библейские пророчества, связанные с Сионом. Мормоны приняли особенно экстремальную версию американской исключительности.

Миссионеры Смита к индейцам встретили теплый приём у племени делаваров, особенно когда те пообещали, что восстановление земель коренных жителей является частью Божьего плана, наряду с восстановлением евреев в Палестине. Но вскоре правительственный агент по делам индейцев изгнал миссионеров, и Пророк решил положиться на белых новообращенных, чтобы построить Сион в Миссури.[752]752
  Сент-Джон Стотт, «Новый Иерусалим заброшен: The Failure to Carry Mormonism to the Delaware», Journal of American Studies 21 (1987): 71–85.


[Закрыть] Летом 1831 года он и Ригдон отправились на запад и освятили место для храма Сиона на территории, где сейчас находится Индепенденс, штат Миссури, после чего вернулись в Огайо. В течение следующих нескольких лет существовало два центра мормонского поселения: один в Огайо, другой в Миссури.

В Книге Мормона никогда прямо не утверждается, что современные коренные американцы происходят от ламанийцев; однако читатели книги неизменно делали такой вывод, и сам Джозеф Смит, очевидно, разделял его.[753]753
  «Книга Мормона – это запись праотцев наших западных племен индейцев», – заявил он в письме к Н. К. Сакстону 4 января 1833 года. Дин Джесси, ред., Личные письма Джозефа Смита, пересмотренное издание (Солт-Лейк-Сити, 2002), 297.


[Закрыть] Предположения о том, что американские индейцы представляют собой некоторые из потерянных колен Израиля, высказывались многими авторами на протяжении многих лет и были актуальны в окружении Смита. Сами коренные американцы иногда поддерживали теорию происхождения потерянных колен.[754]754
  Методист-пекот отстаивал эту теорию в своей автобиографии 1829 года, переведенной как William Apess, On Our Own Ground, ed. Barry Connell (Amherst, Mass., 1992), 53, 74–94. Джозеф Смит, возможно, был знаком с книгой «Взгляды евреев; или Десять колен Израиля в Америке» (Поултни, штат Вашингтон, 1823 г.), написанной Итаном Смитом (не родственником).


[Закрыть] Ранние мормоны, соответственно, надеялись обратить индейцев – или, скорее, вернуть их к подлинной вере, которую их предки знали в древние времена. Книга Мормона обещала, что когда ламанийцы массово обратятся, они снова станут «белым и восхитительным народом», каким были их древнееврейские предки.[755]755
  2 Нефий 30:6, чтобы использовать мормонский метод цитирования своих Писаний. В 1981 году Церковь СПД заявила, что фраза «белый и восхитительный» должна читаться как «чистый и восхитительный», и последующие издания Книги Мормона показывают это именно так.


[Закрыть]

В феврале 1833 года Пророк получил своё знаменитое откровение, «Слово мудрости», которое пришло к нему после того, как его жена пожаловалась на мужчин, курящих и плюющихся табачным соком в их доме. Оно предписывало воздерживаться от «вина или крепких напитков», от табака и от «горячих напитков» (под которыми подразумевались чай и кофе). Мясо и птицу следовало употреблять лишь «скупо». Эти советы были типичны для современной реформы питания и воздержания, но в откровении они были изложены в поэтическом библейском красноречии. Святым, которые следуют этому правилу, было обещано «здоровье в пупке и мозг в костях». Они «будут бегать и не уставать, и ходить и не падать духом. И Я, Господь, даю им обетование, что Ангел-губитель пройдет мимо них, как мимо сынов Израилевых, и не убьет их».[756]756
  Учение и Заветы, разд. 89, стихи 18–21. Ср. Притчи 3:8.


[Закрыть] Изначально соблюдение Слова Божьего считалось советом. Мудрость стала обязательной в двадцатом веке для Святых последних дней.

В итоге община Киртланда распалась из-за внешней вражды и внутренних разногласий. В 1834 году община решила разделить общее имущество, хотя мормоны Миссури продолжали следовать закону посвящения. Экономический бум в Огайо в годы президентства Джексона способствовал строительству прекрасного мормонского храма, который до сих пор стоит в Киртланде. Однако в начале 1837 года банк, созданный церковными лидерами, потерпел крах, унеся с собой часть сбережений верующих, а другие мормонские предприятия оказались на грани банкротства на фоне общего экономического краха того года. Преследуемый судебными исками и уголовным преследованием за банковское мошенничество, Смит отправился в мормонское убежище в Миссури, осужденный разочарованными диссидентами, но за ним со временем последовало не менее шестисот Святых, сохранивших верность.

Переезд из Огайо в Миссури оказался бегством со сковородки в огонь. Мормонская община в Миссури уже подверглась кампании пограничного террора, включая грабежи, порки и сожжения, что намного превосходило все, что происходило в Западном заповеднике, где язычники (так мормоны называют немормонов) были по меньшей мере соотечественниками янки. В Миссури непопулярность религии мормонов усугублялась недовольством их этнической принадлежностью к янки, их взаимным экономическим сотрудничеством, их подозрительными замашками в отношении индейцев и присутствием нескольких свободных чернокожих Святых последних дней в рабовладельческом штате, который желал исключить свободных чернокожих поселенцев. Проповедь мормонов о собрании Святых в Сионе встревожила их соседей, которые боялись, что их вытеснят эти странные незваные гости. Западный Миссури оставался приграничным районом, где дружинники сами придумывали себе законы, а затем брали их в свои руки. Организованные, целенаправленные группы граждан, а не просто преступные банды, нападали на мормонов. Изгнанные из окрестностей Индепенденса, многие Святые нашли убежище в городке под названием Фар-Уэст. Однако преследования не остановили поток новообращенных: к этому времени в Миссури насчитывалось более десяти тысяч мормонов.

Воодушевленные подкреплением из Киртланда, некоторые мормоны в Миссури организовали военизированную группу под названием «данайцы» для самообороны и репрессий. Когда в августе 1838 года одному из мормонов было отказано в праве голоса на избирательном участке, вспыхнул бунт. Затем последовала серия жестоких столкновений между данайцами и язычниками, получившая общее название «Мормонская война 1838 года». Как только стало ясно, что мормоны начали давать отпор, тревога жителей Миссури не знала границ. Губернатор Лилберн Боггс, который в течение многих лет не обращал внимания на повторяющиеся акты насилия, пока их жертвами были мормоны, теперь призвал войска штата не столько восстановления закона и порядка, сколько для подавления того, что он считал мормонским восстанием. Его печально известный приказ ополченцам от 27 октября 1838 года гласил: «Мормоны должны рассматриваться как враги и должны быть истреблены или изгнаны из штата, если это необходимо для общественного спокойствия».[757]757
  Цитируется в Stephen LeSueur, The 1838 Mormon War in Missouri (Columbia, Mo., 1987), 152. Через несколько дней губернатор Боггс подтвердил приказ, снова употребив слово «истребить» (ibid., 230).


[Закрыть] Вместо того чтобы столкнуться с мощью государства, первого ноября пророк приказал своему народу сложить оружие. Короткая «война» стоила жизни одному язычнику и по меньшей мере сорока мормонам. Теперь данайцы наблюдали, как язычники грабят их дома и забивают их скот. Мормоны продавали свои фермы за бесценок и уезжали; спекулянты перепродавали их с большой выгодой.[758]758
  Там же, 238–39.


[Закрыть] Командир ополчения приказал расстрелять Джозефа Смита после короткого незаконного военного трибунала, но офицер, которому было поручено провести казнь, отказался её исполнить. Переданный гражданским властям, пророк через пять месяцев сбежал из-под стражи и присоединился к своему народу-беженцу на иллинойской стороне реки Миссисипи. Там они сразу же направили свою веру и таланты на строительство новой общины, более крупной и красивой, которую назвали Наву.