Текст книги "Дневник странствующего проповедника 1-13"

Автор книги: Индрадьюмна Свами

сообщить о нарушении

Текущая страница: 97 (всего у книги 103 страниц)

Глава 13

21 января 2011 г. Подношение любви

Дорогой ББ Говинда Махараджа, Пожалуйста, прими мои самые смиренные поклоны. Слава Шриле Прабхупаде! Мне жаль, что я не могу быть с тобой в Москве в этот благоприятный день празднования твоего шестидесятилетия. Я далеко, но думаю и вспоминаю о тебе весь день. Да и как иначе? Ведь ты лучший друг, что когда-либо был у меня. На протяжении многих лет, что мы знаем друг друга, ты показываешь это снова и снова. Любые близкие отношения подразумевают глубокий любовный взаимообмен, и мне кажется, мы обрели его за 25 лет нашей дружбы. Самое главное, что мы вместе учились ценить святые имена, шастры и трансцендентную обитель Господа. Это и стало основой наших отношений и сделало их настоящими и незыблемыми. Честно говоря, многое я полюбил в сознании Кришны благодаря общению с тобой. Твои киртаны стали легендой и никогда не выйдут из моды. Как десятилетиями остается популярным уникальный стиль воспевания святых имен Вишнуджаны Махараджа, так и твой стиль бхаджанов и киртанов будет знаменит еще многие столетия, – я убежден в этом. Когда ты даешь лекции по своей любимой книге «Брихад-Бхагаватамрита», ты высвечиваешь и проясняешь слова Шрилы Санатаны Госвами. Для многих из нас очевидно, что он и другие ачарьи даровали тебе свои благословения. А как ты готовишь? В наши дни лишь у нескольких редких душ есть возможность попробовать блюда, приготовленные тобой. Я один из них, и я знаю, что ты можешь взять обычную картошку, добавить специй, перемешать и каким-то образом придать блюду такой вкус, как будто оно спустилось прямо с Вайкунтхи! А твоя дружба: мне, как и многим другим, посчастливилось стать твоим другом. Ты очаровываешь людей своими качествами и вдохновляешь служить Господу как можно лучше. Многие считают тебя своим другом, жаждут твоего общения и ценят твои доброту, юмор и заботу о них. Как повезло тем, кто общается с тобой: хотя у тебя много важных дел, ты всегда доступен для тех, кто в тебе нуждается. А твой юмор делает светлее даже самые сложные моменты жизни. Некоторые удачливые преданные на себе прочувствовали, на что ты готов пойти, чтобы помочь им и вдохновить. Хороший пример – наш духовный брат Бхуддхиманта дас, стойкий распространитель книг, в конце 1970-х приехавший во Вриндаван оставлять тело, – его мозг был поражен раком. Ты добровольно вызвался помогать ему, прикованному к постели, хотя тебя об этом и не просили. Ты жил рядом с ним, ухаживал, кормил, убирал за ним и молча терпел, когда он в бреду оскорблял тебя и пытался ударить. Я не знаю, благодарил ли тебя кто-нибудь и выражал ли свою признательность за это полное любви бескорыстное служение. Позволь мне воспользоваться моментом и сделать это сейчас от имени нашего духовного учителя, Шрилы Прабхупады, собравшихся преданных и всего нашего движения за такой удивительный пример любви к Вайшнаву и заботы о нем. Ты явил выдающийся пример того, как должен действовать тот, кто берется заботиться о других преданных. Я сочту величайшей удачей, если ты будешь рядом со мной, когда я буду оставлять этот мир. Не только потому, что я знаю, что ты будешь ухаживать за моим разрушающимся телом, но и потому, что у меня будет шанс услышать святые имена, – чистые и нектарные, – из твоих уст. Я также хотел бы поблагодарить тебя за любовь и заботу о преданных казахстанской ятры в течение стольких лет. Как львица, оберегающая своих детенышей, ты смело защищаешь свою стайку преданных в этой стране от опасных и порой жестких нападок врагов. И ты никогда не сдавался. Ты не хотел оставлять преданных на растерзание противников. Очень сомнительно, что когда-нибудь ты вернешься туда, поскольку правительство уже категорически отказало тебе в выдаче любого типа виз. Это грустно, но можно сказать, что это тоже комплимент. Это означает, что они боятся твоей силы и способности продолжать битву и выиграть её. Отказав тебе, они, на самом деле, прославили тебя. Как мне повезло, что мой друг – такой смелый воин! Другим уникальным качеством является твоя поразительная способность общаться и дружить с людьми, занимающим высокое положение в обществе. Ведя кампанию по защите своего казахстанского проекта, ты связывался со многими влиятельными персонами: послами, лидерами уважаемых неправительственных организаций, специалистами по защите прав человека и т.д. Зачастую встречи с такими важными особами формальны, сухи и безрезультатны. Но благодаря дружелюбию и добродушию тебе удавалось преодолеть неловкость, обычную для подобных встреч, и все чувствовали себя расслабленно и радостно в твоем обществе. И очень не хотелось бы говорить об этом, поскольку ты лучший из преданных, но если бы ты не был преданным, ты мог бы стать превосходным послом любой страны в любой части мира. Ты с легкостью мог бы быть госсекретарем в наших старых добрых Штатах и представлять страну – дружественно и эффективно. Но поскольку ты преданный высшего порядка, Шрила Прабхупада выбрал тебя, как и других своих компетентных сыновей и дочерей, подобных тебе, представлять себя и наших ачарьев в качестве посла, распространяющего сознание Кришны по всему миру. Я горжусь тем, что я твой друг. Ты часто говоришь, что рядом с тобой всегда находятся двое преданных: Его Святейшество Шиварама Свами слева, а справа – моя нижайшая особа. Я никогда не понимал, как мне удалось заполучить это служение. У меня много недостатков, и ты, как настоящий друг, сразу же на них указываешь. Спасибо тебе за это. Но то, что ты видишь во мне, благодаря чему позволяешь мне всегда находиться рядом, – это не мои заслуги. Я просто принимаю это как «милость, которая приходит сама собой», и в общении с тобой попытаюсь развить тот же вкус к воспеванию святых имен и умению ценить общение с Вайшнавами, что и у тебя. Я желаю тебе долгих лет. Если мое пожелание исполнится, то много-много людей – и преданных, и непреданных – вдохновятся серьезно следовать процессу преданного служения. На самом деле, гораздо больше преданных, чем ты можешь себе представить, вдохновлены тобой. Все они, вместе со мной, пользуясь возможностью в день твоего шестидесятилетия, благодарят тебя за все, что ты сделал и делаешь для нас. И последнее (по порядку, но не по значимости) – спасибо тебе большое, что присматривал за мной и защищал последние шесть месяцев. Как только ты узнал, что мое здоровье в опасности, ты тут же появился и дал больше советов, чем содержится в медицинском справочнике. Это были простые и здравые советы, в любящей и заботливой форме. Я изо всех сил постараюсь следовать им, – ведь тогда я смогу оставаться рядом как можно дольше и получать благо в бесценном общении с тобой. Спасибо тебе, мой дорогой друг и духовный брат. Как всегда, остаюсь справа от тебя,

Глава 14

27 февраля 2011 г., Индия Светильники в сумке и Господь в моих ладонях

В Индии я всегда присматриваю интересные предметы для пуджи, так что в один из дней в Джайпуре я отправился в антикварный магазин своего старого приятеля м-ра Шармы. Когда я зашел, он приветствовал меня, и мы присели поговорить. – Есть что-нибудь интересное для меня? – спросил я. – Да, – ответил он, – Я попридержал кое-что, что вы могли бы использовать для пуджи. – Отлично!– сказал я. М-р Шарма искал предметы в ящике своего стола, а мой взгляд скользил по комнате, пока не наткнулся на что-то вроде шалаграма-шилы, пылящейся на полке. Я подошел и, действительно, обнаружил прекрасную шалаграма-шилу, гладкую и сияющую, с красноватым зевом. «Выглядит как Господь Нрисимхадева, – подумал я, – Нрисимхадева в мирном расположении духа». М-р Шарма начал показывать мне предметы для пуджи, – светильники, ложечки для ачамана и тарелочки. Они были неплохие, но ум мой влекло обратно к шалаграма-шиле. – М-р Шарма, – сказал я, – Я заметил шалаграма-шилу вот там, на полке. – А, это, – ответил он, взглянув на божество. – Это не продается. – Он не «это», – сказал я. – Согласно писаниям, шалаграма-шилы – божества. Они – Сам Верховный Господь. М-р Шарма пожал плечами. – Наверное, поэтому этому камню и поклонялись в царской семье Джайпура на протяжении нескольких столетий. У меня перехватило дыхание. – Что? – переспросил я. – Шалаграм этот был в царской семье сотни лет, – сказал он. – Священники поклонялись ему от имени этой царской семьи. Одна из их отдаленных родственниц как-то принесла его вместе с множеством серебряных вещей. У нее наступили трудные времена, так что она распродавала часть своих ценностей. Она упомянула, что ее прабабушка рассказывала ей, насколько этот камень был почитаем, когда она сама еще была юной. Но ему не поклоняются уже давным-давно. – М-р Шарма, – сказал я, – И этот шалаграм просто лежит здесь на старой полке, собирая пыль. Ему нужно поклоняться! М-р Шарма пожал плечами и сказал: – Я оставил его на удачу. – Но Он божество, – сказал я. – Он Кришна. Если бы вы пригласили важного гостя к себе в магазин или домой, вы бы позаботились, чтобы хорошо его принять, – предложили бы удобно присесть, место для отдыха, какое-то угощение, – а что тогда говорить о самой важной личности во всех трех мирах, Господе Кришне. Если Он каким-то образом пришел в ваш магазин, вы не можете оставить Его восседать на полке. М-р Шарма задумался. – Я никогда не думал о нем вот так, – сказал он. – Когда шалаграм появился, я знал, что это важная вещь, из-за его истории. И от него исходил особый аромат, похожий на мускус или агуру. Там еще был сухой цветок, вставленный в засохшую сандаловую пасту, сверху шалаграма. Он замолчал. – Лучшее, что я могу делать – это регулярно протирать его от пыли, – сказал он. – Но просто вытирать с Него пыль – это недостаточно, – сказал я. – Царская семья так не поступала. Явно, они почитали Его, как следует: предлагали масло агуру, сандаловую пасту, цветы. М-р Шарма вновь лишь пожал плечами. – Если вы не хотите поклоняться Ему, – сказал я, – по крайней мере, передайте Его в местный храм или священнику. Я мог бы спросить своего друга, Госвами в храме Радхи– Гопинатхи, не хочет ли он принять божество. Можно мне сделать это? У них при входе в храм есть маленький алтарь для шалаграмов. – Нет, – произнес м-р Шарма. – Позвольте, я еще подумаю об этом. – Да, хорошо, – ответил я. – Я вернусь завтра за одним или двумя из этих предметов для пуджи. На следующий день я вернулся в магазинчик. М-р Шарма был занят другим посетителем, так что я стал смотреть, что еще за сокровища у него есть. Прежде всего, я хотел взглянуть на шалаграм, но когда подошел к пыльной полке, Его там не было. М-р Шарма закончил со своим покупателем и подошел ко мне. – я решил отдать шалаграма-шилу вам, – сказал он. – Мне? – сказал я. – Да, – сказал он. Он вернулся к своему столу, открыл ящик, вынул шалаграма-шилу и вручил Его мне. – Я думал над тем, что вы вчера сказали, – начал он, – это исполнено глубокого смысла, особенно в том, что касается правильного приема гостей. Может быть, я и не знаток поклонения божествам, но я почтителен к членам бывшей царской семьи. Они – важная часть нашей истории и традиций. Если они думали, что поклонение этому шалаграму так важно, я сделаю так же. Я знаю вас много лет. Уверен, вы позаботитесь о шалаграме, как следует. – Спасибо, м-р Шарма, – сказал я. М-р Шарма улыбнулся. – Но не забудьте о предметах для пуджи, которыми вы интересовались, – сказал он. – Они вам понадобятся, чтобы поклоняться этому божеству. Десять минут спустя я вышел из его магазина с принадлежностями для пуджи в сумке и Верховным Господом в ладонях. «Это могло случиться лишь по беспричинной милости», – говорил я себе, шагая по улице и качая головой. Шрила Прабхупада пишет: «По Своей беспричинной милости Верховная Личность Господа предстает перед нами, – чтобы мы могли увидеть Его. Не обладая духовным видением, мы не можем созерцать Господа в Его вечном духовном теле, сач-чит-ананда-виграхе… Наши глаза могут видеть только материальные объекты, например, камень или дерево, поэтому Господь предстает перед нами в форме из камня и дерева, чтобы принимать наше поклонение в храме. Это не что иное, как проявление беспричинной милости Господа». ["Шримад-Бхагаватам", 5.3.9 комментарий]

Глава 15

7 апреля 2011 г.

Атеист и ветер

Большую часть зимы я провел во Вриндаване, занятый воспеванием и изучением шастр. Затем, в начале весны, отправился в Южную Африку, чтобы принять участие в нескольких проповеднических программах, включая Ратха-ятру в Дурбане. Я также думал возобновить написание глав Дневника. Во Вриндаване я оставался в одном месте, так что для новых глав материала было мало. Несколько преданных написали мне, спрашивая, не прекратил ли я свою писательскую деятельность. «Хоть мне и очень нравится писать, – отвечал я, – надо подождать, пока случится что-нибудь интересное». И как только я покинул Индию, ждать долго не пришлось. Прибыв в Йоханнесбург, я пересел на рейс до Дурбана. Меня впечатлила разнородность пассажиров в самолете. "Мусульмане, индусы, христиане, иудеи, – думал я, проходя к своему месту. – Потомки африканцев, европейцев и китайцев. Все здесь. Я рад вернуться в страну «радужной нации»*! Погода была прекрасной, как обычно в Южной Африке в апреле, и мы наслаждались приятным часовым перелетом к побережью. Но когда в двадцати километрах к северу от Дурбана мы делали круг над новым аэропортом, сильный порыв ветра встряхнул самолет. «Ого! – подумал я. – Тревожный знак». Было слышно, как некоторые люди непроизвольно вскрикнули. Я огляделся. Одни пассажиры взволнованно переговаривались, другие сидели, напрягшись. Какой-то мужчина промокал пот со лба. «Тоже встревожены», – подумал я. Через несколько секунд мы начали заходить на посадку, но чем больше снижались, тем яростней становился ветер. В какой-то момент самолет затрясло очень сильно. Я взял четки и стал повторять, сначала тихо, но затем, когда ветер стал еще сильнее, все громче и громче. Внезапно мужчина, сидящий около меня, заговорил. – И Вы действительно думаете, что молитва Вас спасет? – спросил он. Я повернулся к нему. – Да, сэр, – ответил я. – Думаю. Он слегка задрал нос. – Хмм, – сказал он. – То есть, где-то там вверху, в небесах, Бог слушает Вас, так? – Да, так, – ответил я. – А Он уже спасал Вас когда-нибудь? – спросил он. – Много раз, – сказал я. – Дважды в джунглях Амазонки, раз в Сараево, несколько раз на улицах Польши, и это далеко не все. – Глупости все это! – выпалил он. – Вам просто повезло. Бог – это вымысел, плод вашего воображения. Мы приближались к земле, и порывы ветра сотрясали самолет так, что часть пассажиров вцепились в подлокотники кресел. Внезапно порыв ветра ударил по самолету со страшной силой. – Харе Кришна! – вскрикнул я. – Иисусе! – выкрикнул мужчина через проход. – Аллах Акбар! – крикнула женщина позади меня. – О Господи! Господи Всемогущий! – кричали люди в конце самолета. – Проклятый сукин сын! – прокричал мужчина около меня и разразился бранью. Пилот увел самолет резко вверх и вправо. Через несколько мгновений мы были уже над ветром. Очевидно, приземляться было слишком опасно. Мой сосед тяжело вздохнул. – Были на грани, – сказал он. Я улыбнулся. – Да, – сказал я. – Госпожа Удача спасла нас. – Очень смешно, – с сарказмом ответил он. Пока мы кружили над аэропортом, ожидая возможности приземлиться, мужчина снова повернулся ко мне. – Не молитва, – сказал он, – а наука и медицина спасают людей от болезней и страданий. – Но, в конце концов, все умирают, – сказал я. – Наука лишь продлевает этот процесс. Только вернувшись в духовный мир, мы навсегда избавимся от страданий. Через несколько минут, когда пилот развернулся, чтобы пойти на посадку, я вновь начал повторять мантру, на этот раз еще громче. – Пустая трата сил, – буркнул мужчина. Когда мы стали заходить на посадку, вдруг опять налетел ветер, и самолет снова затрясло. Я подумал, не слишком ли пилот рискует. И внезапно, когда до бетона взлетно-посадочной полосы оставалось метров тридцать, страшный порыв ветра так ударил самолет, что крики людей раздались снова. – Харе Кришна! – воскликнул я. Пилот вновь быстро увел самолет вверх. Я взглянул на своего соседа. Его трясло, и он стал белым, как привидение. Он дотронулся до моей руки. – Тут есть пакеты… когда тошнит? – произнес он дрожащим голосом. Я достал пакет из кармана сиденья и протянул ему. Он молчал, вцепившись в спинку кресла перед собой. «Это командир экипажа, – раздался голос из динамиков. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Беспокоиться не о чем. Мы еще раз попытаемся сесть, и если не получится, вернемся назад в Йоханнесбург». Люди заерзали в своих креслах. Через десять минут самолет снова начал снижаться. Мужчина покрылся испариной, крутил головой и вытирал лоб. – О`кей, – выдавил он. – Какое имя Бога надо говорить? – Любое подойдет, – сказал я. – Они все абсолютны. – Да-да, хорошо, – сказал он. – Но Вы-то что твердите? Раз это столько раз Вам помогало. – О, – сказал я. – Это «Харе Кришна». – Просто «Харе Кришна»? – сказал он. – Ну, вообще-то там больше, – произнес я. – Всего там тридцать два слога. Опять ветер начал трясти самолет. – А можно поскорее, – сказал он. – Полностью мне произнесите. – Хорошо, – сказал я. – Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе… – Подождите! – перебил он. – Думаете, я все это запомню? – Тогда просто говорите «Харе Кришна», – сказал я, – и постарайтесь… Прежде чем я успел закончить фразу, новый мощный порыв ветра ударил нас. – Харе Кришна! – закричал мужчина. Другие тоже кричали, но вдруг мы приземлились, и все успокоилось. Через мгновение мы уже катили к терминалу. «Добро пожаловать в Дурбан, – раздался из динамиков голос командира экипажа. – Просим прощения за тяжёлый перелет». Я подождал до полной остановки самолета, затем повернулся к соседу. – Видите? – сказал я с улыбкой. – Это работает. Он ничего не отвечал, просто смотрел в окно. Я подождал несколько секунд. – Ну что? – сказал я. – Сейчас Вы верите, что Бог где-то там есть? – Может быть, – сказал он, все еще глядя в окно. – Что ж, – сказал я, – «может быть» лучше, чем «нет». – Я еще подумаю об этом, – сказал он, пока мы продвигались к выходу. – Вот моя визитка, – сказал я. – Звоните в любое время, если захотите поговорить об этом. – Да, – ответил он. – Может быть, позвоню. Это, в самом деле, было впечатляюще. Я положил руку ему на плечо. – Запомните, – сказал я и подмигнул, – Как говорят солдаты, в окопах атеистов нет.

Надпись: «Быть может, Бога и нет. Хватит беспокоиться, – наслаждайся жизнью».

* ЮАР называют так, потому что в стране соприкоснулись культуры разных народов: англичан, голландцев, французов, португальцев, немцев, бушменов, зулусов и еще целого множества племен (прим. перев.).

Глава 16

25 мая 2011 г.

Лучшее вознаграждение

Я поднялся на борт рейса Аэрофлота «Киев-Москва» и быстро прошел на свое место. В России я побывал уже в сотнях весьма аскетичных полетах с Аэрофлотом, и меня, наконец-то, перевели в бизнес-класс. Я подумал, что моего слугу, Уттама-шлоку даса, который был со мной во время большинства этих тяжелых рейсов, также перевели. «Садись здесь, Уттама-шлока, – сказал я, расположившись, – слева от меня». Уттама-шлока, усаживаясь около меня, выглядел немного смущенным. Пассажиры продолжали заполнять самолет, пока, наконец, перед Уттама-шлокой не остановился хорошо одетый джентльмен. – Извините, – произнес он, – Но Вы сидите на моем месте. – Как так получилось? – шепнул я Уттама-шлоке. – Мы же оба в бизнес-классе? – Вообще-то, я в «эконом», – ответил Уттама-шлока. – Но посмотрим, может быть, мне что-то удастся сделать. Я знаю, что Вы предпочитаете, чтобы я был с Вами. Уттама-шлока повернулся к джентльмену. – Сэр, – сказал он. – Не могли бы Вы поменяться со мной местами? Это мой духовный учитель, и я бы хотел сопровождать его во время полета. Джентльмен оглядел салон бизнес-класса. – Какое у Вас место? – спросил он. – Я в эконом-классе. – сказал Уттама-шлока. – Но место у окна. Джентльмен посмотрел на него, потом на меня. Подождал мгновение. – Ладно, хорошо, – произнес он, наконец. – Давайте Ваш посадочный талон. Уттама-шлока передал ему билет, и он медленно проделал свой путь обратно в душный салон эконом-класса. – Удивительно, – сказал я. -Даа, – сказал Уттама-шлока. – Я думал, он не согласится. Это трехчасовой перелет, и это страна, где между эконом– и бизнес-классами чувствуется разница. – Да уж, – произнес я с сарказмом. – Мне ли об этом не знать. Я думал обо всех тех рейсах, которыми мне пришлось лететь на имеющих недобрую славу ТУ-154. – С его стороны это было очень любезно, – сказал Уттама-шлока. – Агьята-сукрити, – произнес я, – неосознанное преданное служение. Господь его вознаградит. Во время полета нам с Уттама-шлокой предложили обычные для бизнес-класса услуги: влажные салфетки, чтобы протереть руки, немного сока, орешки. Уттама-шлока спросил стюардессу, не могла бы она отнести что-то и мужчине, который поменялся с ним местом. – Могли бы Вы, по крайней мере, передать ему сок? – спросил он. – Простите, – сказала стюардесса, – но он в эконом-классе. Если он хочет сок, ему нужно заплатить. Я был бы рад купить тому джентльмену стакан сока, но ни у меня, ни у Уттама-шлоки не было наличных. Я путешествую только со своей кредитной картой. Уставший из-за плотного графика поездок, я вскоре заснул и проснулся, когда мы уже приземлялись в Москве. Еще предстояло пройти через изматывающую рутину Российского иммиграционного контроля. – Они всегда задают мне столько вопросов, – сказал я Уттама-шлоке чуть погодя. Он рассмеялся. – Вы приезжаете каждый год с 1988, – сказал он. – Ни один турист, ни один бизнесмен никогда такого не проделывал. Они присматривают за Вами. Мы направлялись к таможне, и тут я заметил группу служащих около того человека, который уступил свое место Уттама-шлоке. Они осматривали его вещи, и, кажется, допрашивали. Он, явно, оказался в затруднительном положении, и даже издалека было видно, что он вспотел. К таможенникам было несколько очередей, и мы с Уттама-шлокой заняли очередь за этим джентльменом. Служащие теперь разговаривали друг с другом, так что, когда мы проходили мимо джентльмена, он повернулся к Уттама-шлоке. – Помогите мне, – произнес он еле слышно. В голосе его звучало отчаяние. – А в чем проблема? – шепнул Уттама-шлока, оглядевшись и убедившись, что на него не смотрят. – Я ввожу в страну большую сумму, чем разрешено, – произнес мужчина. – Они собираются задержать меня и конфисковать деньги. – Ого, – сказал Уттама-шлока, – это серьезно. Мужчина нервно оглянулся на служащих, все еще поглощенных дискуссией, потом посмотрел на Уттама-шлоку и на меня. – Есть только один способ, как мне избежать этого, – сказал он. – Это если я разделю деньги между вами двоими. – А это законно? – спросил Уттама-шлока. – Да, – ответил мужчина. – Одному человеку можно ввозить без декларации десять тысяч долларов или меньше. – А сколько у Вас? – спросил Уттама-шлока. – Тридцать тысяч, – приглушенно сказал мужчина. После короткой паузы он продолжил: – И они выдворят меня надолго. Пожалуйста, помогите. Для вас нет совершенно никакого риска. Уттама-шлока вопросительно посмотрел на меня. Я знал об ограничении в десять тысяч долларов. Об этом сообщается во всех международных аэропортах страны. Видимого риска не было. Я также подумал о том, что этот джентльмен сделал для нас. – О`кей, – кивнул я. – Согласен. Уттама-шлока набрал побольше воздуха. – Прошу прошения, господа, – обратился он. – Но этот человек везет деньги для меня и вот этого моего друга. Не все эти деньги – его. Чиновники перестали переговариваться и посмотрели на меня и на Уттама-шлоку. – И когда вы об этом договорились? – произнес один из них. – Он ничего о вас не говорил. – Он перенервничал, – сказал Уттама-шлока. – Переволновался. Такое случается. Служащие подошли к нам. – Если деньги принадлежат вам всем, – сказал один, – объясните, почему они все у него? – Да просто так, – сказал Уттама-шлока, – просто он положил их все к себе. Это было не лучшее объяснение, но оно сработало. – Хорошо, – сказал один из служащих, передавая деньги обратно мужчине. – Сейчас же разделите их и немедленно покиньте аэропорт. Джентльмен быстро пересчитал наличные, разделил на три части и дал мне и Уттама-шлоке по большой пачке стодолларовых банкнот. Покинув терминал, мы собрались в тихом месте, и мы с Уттама-шлокой передали джентльмену его деньги. Джентльмен издал вздох облегчения. – Был на грани, – сказал он. – Несомненно, – сказал Уттама-шлока. – Весьма вам признателен, – сказал мужчина. – Спасибо. Я улыбнулся. – Теперь мы квиты, – сказал я. Мужчина рассмеялся и произнес: – Вообще-то я уступил свое место потому, что Ваш товарищ сказал, что Вы – духовный учитель. Верите или нет, но я занимаюсь йогой, и мне нравится читать о восточной философии. – Очень интересно, – сказал я. – А кто Вы по профессии? – Есть вещи, о которых нельзя говорить, – сказал он спокойно. Закрыв деньги в своем чемоданчике, он огляделся. – Спасибо еще раз, – произнес он. – Я не забуду, как мне помогли люди из Харе Кришна. Мы смотрели, как он садится в большой черный лимузин и быстро отъезжает. Уттама-шлока повернулся ко мне. – Похоже, он действительно крутой парень, – произнес он. – И он остался признателен, что мы помогли ему с этими деньгами. Я улыбнулся. – Да, – сказал я, – но он не догадывается об истинной ценности, которую обрел. – И что это? – спросил Уттама-шлока. – Уступив свое место, – сказал я, – он совершил преданное служение. Результатом этого маленького служения станет вознаграждение гораздо большее, чем все его деньги. Гарантировано, что в будущем он получит еще один шанс преданного служения, что он снова обретет человеческое рождение. – Ты же знаешь, – продолжал я, – величайшая из опасностей состоит в том, что можно упустить шанс родиться человеком, – поскольку только в человеческой форме мы можем восстановить утраченные взаимоотношения с Кришной: нехабхикрама-нашо 'сти пратйавайо на видйате св-алпам апй асйа дхармасйа трайате махато бхайат «Тот, кто идет по этому пути, не знает ни потерь, ни поражений. И даже незначительное продвижение вперед спасает его от величайшей опасности». [Бхагавад-гита 2.40] – Да, – сказал Уттама-шлока, – и может быть, шанс послужить придет к нему уже в этой жизни. Ведь он упомянул, что не забудет, как мы ему помогли. – Скорее всего, так, – сказал я. – Возможно, какие-нибудь преданные удивятся, когда он поможет им в трудной ситуации или сделает пожертвование, оставаясь неузнанным. Пути Господни неисповедимы. Мы прошли чуть дальше и встретили нескольких преданных, ожидавших нас. Шрила Прабхупада пишет: «Это пример неосознанного служения Верховной Личности Бога. Такое служение называется агьята-сукрити. Царь Сатьяврата решил облагодетельствовать рыбку, не подозревая, что это Сам Господь Вишну. Такое неосознанное преданное служение позволяет человеку снискать благосклонность Верховной Личности Бога. Служение Верховному Господу, будь оно осознанным или неосознанным, никогда не бывает напрасным». [Шримад-Бхагаватам 8.24.16, комментарий]

Глава 17

30 июня 2011 Ваш новый мэр – просто чудо Весной Нандини даси составляла подробное расписание нашего летнего фестивального тура по Балтийскому побережью Польши. Все городские чиновники шли нам навстречу и даже соперничали, чтобы заполучить фестиваль в самый пик туристического сезона. В большинстве случаев Нандини просто посылала е-майл или звонила в городскую администрацию. А если это были города покрупнее, приезжала к ним лично. Как-то утром, проснувшись, она поняла, что пропустила встречу с мэром одного крупного города. – Со мной никогда раньше такого не было, – сказала она мне по телефону. – Что будешь делать? – спросил я. – Я звонила в приемную мэра целый день, но телефон не берут, – сказала она. – Поеду туда и посмотрю, что можно сделать. Ранним утром следующего дня она отправилась в путь. Проехав шестьсот километров с юга Польши на север, она прибыла на Балтийское побережье поздно вечером. Утром, к открытию городской администрации, она была там. Взбежала по лестнице к приемной мэра и вошла. – Мне была назначена встреча с мэром три дня назад, – сказала она секретарю, чуть отдышавшись. – И я совершенно забыла об этом. Мне очень жаль. Могу ли я увидеть его сейчас? – Здесь многим назначено, – сказала секретарь, – Можете подождать, может быть, у него появится свободная минутка. – Хорошо, – сказала Нандини, – Я подожду.

Секретарь стала просматривать папку Нандини. – Я вижу, Вы насчет разрешения для Фестиваля Индии, – сказала она. – Не думаю, что шансы у вас велики. У нас новый мэр и, скажу я вам, настроен он не очень-то дружелюбно. – А что случилось с прошлым мэром? – спросила Нандини. – В этом году были выборы, – ответила секретарь. – Предыдущий мэр проиграл, хотя прослужил на этом посту двадцать шесть лет. – Он был хорошим другом нашего фестиваля, – сказала Нандини. – Что ж, этого вряд ли можно назвать чьим-либо другом, – сказала секретарь. – Я до сих пор не могу поверить, что он победил на выборах. Никогда даже не поздоровается, заходя утром в офис. Каждому посетителю уделяет по пять минут своего времени, хотя положено – десять. Просто спрашивает, чего они хотят, быстро отвечает, и в основном это «нет». Редко когда удается побеседовать с ним. Ну, удачи вам, леди. Перед кабинетом мэра была большая очередь. Спустя час Нандини забеспокоилась, – она договорилась о встречах в еще двух городах во время этой поездки. Поэтому она, улыбаясь и объясняя свою ситуацию, прошла к двери. Большинство людей относились с пониманием. Вскоре из кабинета мэра появился очередной посетитель, он был хмур. «Даже не выслушал меня», – пробурчал он. Не мешкая, Нандини вошла в кабинет мэра. – Да? – произнес мэр, не поднимая головы. – Господин мэр, – начала Нандини, – мы отчаянно нуждаемся в Вашей помощи. Мы планировали провести в вашем городе Фестиваль Индии в июле, но до сих пор не получили ответа от администрации.

– Мы в этом не заинтересованы, – сказал мэр, подписывая какой-то документ. Нандини стояла, не зная, что сказать. – Ну, какая польза будет нашему городу от вашего фестиваля? – сказал мэр, все еще не глядя на нее. – Наш Фестиваль – культурное событие, – ответила Нандини. – Люди узнают об Индии, особенно о ее древней духовной традиции.

Мэр наконец-то поднял голову. – И сколько вы собираетесь на этом заработать? – спросил он. – Не в этом наша цель, – сказала Нандини. – Конечно, мы продаем пищу, еще что-то, но главная наша задача – просвещение людей о высших ценностях жизни. Какое-то время мэр смотрел на нее, потом отложил ручку. – Присядьте, – сказал он. – Расскажите мне подробнее о вашем мероприятии.