Текст книги "Дневник странствующего проповедника 1-13"

Автор книги: Индрадьюмна Свами

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 103 страниц)

Мы вошли в храм. Махараджа встал перед Шри Шри Радхой Мадхавой и восемью гопи, его глаза сосредоточились на их Божественных формах. Затем он удивил всех, подняв вверх руки и немного потанцевав. Всегда исполненный решительности учиться искусству умирать, я внимательно наблюдал за ним и думал об одном отрывке из Источника Вечного Наслаждения.

"Дул ветер, и языки пламени распространялись очень быстро. Казалось, что всё движущееся и неподвижное будет поглощено огнём. Все коровы и мальчики очень испугались, они смотрели на Кришну и Балараму, как умирающий смотрит на изображение Верховной Личности Бога".[Источник Вечного наслаждения, "Кришна проглатывает лесной пожар"]

Потом мы помогли Махараджу добраться до своей комнаты. Множество преданных сопровождало нас, и вскоре комната переполнилась преданными, желавшими его увидеть. Несмотря на своё состояние, он оставался совершенным хозяином, принимая их благословения, слова признательности и вдохновения.

Но вскоре стало очевидно, что долгое путешествие из Ванкоуэвера и даршан взяли своё. Его живот казался опасно переполненным жидкостью. Позвали врача, и те, кому было позволено остаться в комнате, были очень серьёзны, когда Махараджа лёг с закрытыми глазами, а доктор осматривал его живот с помощью стетоскопа.

Неожиданно Махараджа открыл глаза. "Это мальчик, Док" – сказал он. Комната взорвалась смехом. Он всё ещё оставался Весёлым Свами.

Этим вечером мы проводили киртан в его комнате. Махараджа хотел меня видеть, и я подошёл к его кровати. Он лежал, и мне пришлось склониться к его лицу. Он тихо сказал: "Ты выполнил свой долг, Махараджа, ты в целости доставил меня сюда. Я благодарен. Теперь обо мне позаботятся мои ученики. Ты не бывал на Маяпурском фестивале годами. И должен принимать участие во всех церемониях. Преданные будут счастливы".

Я запротестовал: "Но Махараджа·"

"Это не обсуждается", – прервал он. – "Приходи по вечерам в мою комнату и пой бхаджаны. Этого будет достаточно".

В течение следующей недели, пока шли приготовления к предстоящему установлению Божеств Панча Таттвы, я каждый день приходил в комнату Махараджи. Хотя и велись разговоры о необычных врачах и чудодейственных средствах, мне было понятно, что время Махараджа подходит.

Однажды вечером я сказал ему это. Я хотел, чтобы он сконцентрировался на слушании и воспевании славы Кришны – последней обязанности каждого преданного в подготовке к смерти. "Ты прав", – сказал он. – "Давай больше киртана. Я хочу только дожить до установления Панча Таттвы и принять участие в фестивале Гаура Пурнимы. Единственно, о чём я тревожусь, так это об отъезде моих духовных братьев из Маяпура после Гаура Пурнимы".

Мы увеличили бхаджаны и киртаны в комнате Махараджа, пока не началось установление Божеств Панча Таттвы. Это было величайшее событие, не сравнимое ни с чем, что мне доводилось видеть раньше. На нём присутствовало более пяти тысяч преданных, и Махараджа тоже смог принять участие в церемонии абхишеки, омыв Божества благоприят-ными субстанциями. Наблюдая за этим с расстояния, я поблагодарил Божества за то, что Они выполнили желание Махараджа быть здесь сегодня.

На следующий день я пришёл, чтобы в последний раз попрощаться с Махараджем. Пора было возвращаться к моему служению на Западе. Мне понадобилось достаточно времени, чтобы набраться храбрости и прийти к нему. Я вошёл и грустным голосом спросил Маяпуру даса, могу ли увидеть Махараджа. Он был в душе, но услышал нашу беседу.

"Заходи, Инди!", – позвал он.

"Но, Махараджа, ты в душе", – ответил я.

"Всё нормально", – крикнул он. – "Я как раз заканчиваю".

Я открыл дверь и обнаружил Махараджа, одетого в гамчу, прислонившегося к стене душа. Ему было тяжело стоять, но он улыбался.

"Я пришёл попрощаться, Махараджа", – сказал я, пытаясь удержать слёзы.

"Ах, Индии", – сказал он со своей обычной уравновешенностью. – "Мы обязательно встретимся снова. Не беспокойся. Служение духовному учителю вечно".

"Я знаю", – ответил я, – "но до нашей новой встречи может пройти немало времени".

Махараджа на секунду задумался и начал улыбаться. Затем он напел песню, которую оба мы знали ещё со времён нашей юности: "Тащись по счастливой дорожке, пока мы не встретимся снова".

Он снова превратил тяжёлый момент в лёгкий, и, уходя из его комнаты, я смеялся. Но когда я вышел, осознание факта, что в этой жизни мы больше не увидимся, захлестнуло меня. Подходя к такси я пытался удержать слёзы, текущие из моих глаз – ведь преданные пришли попрощаться со мной и пожелать счастливого пути.

Через две недели, в благоприятный день явления Шринивасы Ачарьи, я беседовал с Гирираджей Махараджей в Лагуна Бич. Махараджа только вышел из храма, как пришла новость, что Шридхара Махараджа ушёл из жизни в Маяпуре несколько часов назад, умиротворённо глядя на фотографию Шрилы Прабхупады. Это случилось ровно через неделю после Гаура Пурнимы.

Неважно, насколько ты готов к подобным новостям – они всегда шокируют. Гирираджа Махараджа, мягкосердечный, как всегда, ту же переполнился эмоциями. Волны скорби захлестнули и меня, но вскоре мне удалось контролировать себя и слегка улыбнуться. Я думал о том, насколько Господь Чайтанья был добр к Шридхаре Свами. В благодарность за непоколебимое служение на протяжении многих лет, Господь выполнил все три последних желания Махараджа, а затем забрал его в место высочайшего предназначения.

Я думал о том, что написал Шрила Прабхупада после ухода Джаянанды Прабху. "Кришна даровал тебе величайшее благо, забрав у тебя больное тело и даровав подходящее место для твоего служения". [Письмо, 5 мая, 1977]

Шридхара Махараджа, как ты сказал, ты не прочтёшь этой главы моего дневника. Но на самом деле, это я неудачлив, ибо неспособен увидеть славу следующей главы твоей жизни. Нет сомнений, это замечательная глава в служении Шриле Прабхупаде, и, скорее всего, приправленная твоим юмором, который освещал столько жизней в прошлом.

Я буду очень скучать по тебе, Махараджа. Я в долгу перед тобой за многое, особенно за то, что ты научил меня искусству умереть. Но ты навсегда останешься в моём сердце как самый желанный друг – до тех пор, пока мы не встретимся вновь. Как ты сказал в Лондоне: "Конечно же, такие отношения не закончатся с моей смертью". Тот слаб умом, кто говорит "Вайшнавы умирают", Когда искусством жизни заправляет звук. Вайшнавы умирают, чтобы жить, а всей своею жизнью Святое имя проповедуют вокруг". [Шрила Бхактивинода Тхакур]

Глава 17

2 мая – 1 июня, 2004 Избалованный принц

Пока самолёт кружился над Варшавой в ожидании разрешения на посадку, я смотрел в окно на лежащий под нами город. Даже с такой высоты Варшава не выглядела привлекательной. Одна из красивейших столиц Европы, она была почти сметена безжалостными бомбардировками немецких воздушных сил во время Второй Мировой. Восстановление города осуществлялось людьми, которые имели весьма отдалённое представление об архитектуре и дизайне. Несмотря на это, я с нетерпением ожидал моего прибытия сюда. Польша является моей прабхудата деш, предопределённым мне местом проповеди на протяжении последних 15 лет. В сущности, я вернулся домой.

Я уезжал на девять месяцев для путешествий, проповеди и сбора средств на мой фестивальный тур в Польше. Мне пришлось тяжело потрудиться, и вернулся я заметно повзрослевшим. Фактически, в свои 55 я чувствую усталость от постоянных путешествий больше, чем когда-либо. В Южной Африке преданные спрашивали меня об этом. "Разве не старят Вас все эти ежедневные Харинамы и фестивали, проводимые в Польше?" – Спросили они. – "В Ваши годы нужно беспокоиться лишь о том, как подняться по лестнице",

"Конечно, старят", – ответил я, – "но не так сильно, как всё остальное".

Сидя в самолёте до Йоханессбурга в тот же день, я улыбался, увидев заголовок в газете, цитирующий Нельсона Манделу, выступавшего на большой конференции днём раньше. "Я очень доволен собой", – сказал м-р Мандела, – "в свои 85 я чувствую себя 55-летним".

Прилетев в Варшаву, я тут же пересел на рейс до Катовице, что лежит на юге страны. Моё путешествие из Южной Африки заняло 21 час, поэтому я прилетел измотанным. Преданные подхватили меня и отвезли в Биелско Бяла, где мы проводили первый фестиваль нашего весеннего тура. Я прошёл в зал и поднялся на сцену, где дал небольшую лекцию и провёл часовой киртан. О лучшем "возвращении домой" я и не мечтал.

Этой весной мы организовали фестивальный тур иначе, чем в предыдущие годы. В городах, где у нас есть много прихожан, мы арендовали небольшие залы, рассчитанные на двести-триста человек. Смысл этого в том, чтобы позволить прихожанам ближе пообщаться с преданными, а людям, которые заинтересовались нашим движением в результате предыдущих фестивалей, дать возможность пообщаться с прихожанами. Летом мы вернёмся к большим выездным программа, рассчитанным на большое количество людей.

После фестиваля в Биелско Бяла меня увезли на квартиру, где я рухнул, и проснулся лишь через 10 часов. Проведя пуджу и прочитав утренние круги, я запрыгнул в автобус санкиртаны, отправлявшийся на вечерний фестиваль в Катовице. Но, подготовившись к киртану, я оказался не готов к ситуации, в которую мы попали по дороге.

Катовице – индустриальный городок с населением в 200.000 человек. К сожалению, 30 процентов жителей не имеют работы, а средний заработок работающих не превышает 100 долларов в месяц. Подобные условия являются плодородной почвой для бедности и роста преступности, что стало очевидным, как только мы вышли из автобуса.

Было прохладное утро, моросил небольшой дождь. Резкий запах горящего угля, используемого для отопления зданий, тут же наполнил мои ноздри. Уродливые серые бетонные дома, времён восстановления послевоенной Польши, заполнили сцену, а из люков доносилось зловоние пережившей все сроки системы канализации. Старые мощёные булыжником улочки, пережитки ушедшей эпохи, уцелевшие после последней войны, лишь добавляли уныния общей картине своим черновато-серым цветом.

Люди бросали на нас странные взгляды, когда мы шли с Харинамой по улице. Они держались от преданных отчуждённо, а некоторые смеялись, когда другие дёргали нас за Вайшнавскую одежду. На нас падали молчаливые холодные взгляды группы скинов, наших извечных противников, собравшихся на противоположной стороне перекрёстка. Инстинктивно я ощупал карман курты, чтобы убедиться, что мой баллончик со слезоточивым газом на месте.

Его не было. Закончив прошлогодний тур, я оставил его в туалете в Варшаве. Этот баллончик, хотя и используемый редко, даёт чувство защищённости, когда преданные проводят Харинаму на непредсказуемых улицах городов Кали-юги.

Мы начали Харинаму, но лишь несколько человек обратили внимание. Как преданные ярко выделялись посреди улицы своими разноцветными дхоти и сари, столь же ярко была ощутима власть страсти и невежества нал улицами города. Люди двигались, глядя только перед собой, погружённые в мысли о работе (или её отсутствии), школе, и множестве других тревог.

И мы были не единственными, кто искал их внимания. Можно было заметить необычно большое количество пьяниц, выпрашивающих денег на покупку дешёвой выпивки в обшарпанных забегаловках. Если кто и привлекал внимание, так это были уличные парни и девчонки, густо покрытые наколками, увешанные грубыми украшениями, торчащими из их проколотых ушей, бровей и губ, одетые в мешковатые шорты и футболки. Не имеющие других дел, кроме как болтаться по улицам, они выглядели почти естественно в причудливом спектакле, разворачивавшимся перед моими глазами.

Подгоняя ремень мриданги, я подошёл слишком близко к пешеходному движению, и какой-то человек, проходя, толкнул меня в плечо, заставив попятиться на метр или два. Он даже не оглянулся, чтобы извиниться.

Такая атмосфера ошеломила меня. Я был весь мокрый, чувствовал дискомфорт и был выбит из колеи. Я задумался, а так ли уж был неправ преданный из Южной Африки – было ли это место подходящим для преклонных лет преданного? По мере того, как Харинама набирала обороты, я пытался прийти в себя. В конце концов, я провожу Харинамы на улицах столько лет, что же не так в этот раз?

Под предлогом достать что-то из автобуса, я вернулся туда и немного посидел. Минут через 15 я вычислил свою проблему. Несколько месяцев я путешествовал и проповедовал в разных частях света, и, делая это, получал знаки почтения и уважения, оказываемые, как обычно, тому, кто находится в отречённом образе жизни: приёмы, гирлянды, почтительные слова и мягкие сиденья с шёлковыми подушками. В каждом доме меня ждала превосходная еда, а роскошные машины отвозили меня на программы, где я встречался с богачами, знаменитостями, а иногда даже с главами государств. Всё это было под видом служения, но я почувствовал, что это превратило меня в избалованного принца.

И теперь, вновь оказавшись посреди повергнутой в прах толпы, я чувствовал себя неуютно. Роскошь и почтение, что я принимал, взяли свою дань, уменьшив сострадание, столь необходимое проповеднику на улице. "С этого момента", – дал я обет сам себе, – "я буду более осторожен, соприкасаясь с богатством и славой".

Мне на ум пришёл стих:

"Мой дорогой ум, презренное желание мирских почестей сравнивают с бесстыжей низкорожденной проституткой, поедающей собачатину, и всё же, она танцует в моём сердце. Как же тогда в моём сердце может найти место изначальная любовь чистой преданности к Кришне? Тебе следует просто служить чистым преданным Господа, являющимся Его близкими спутниками и стойкими приверженцами. Лишь они могут прогнать эту проститутку и воцарить чистую любовь к Богу в моём сердце". [Шрила Рагхунатха дас Госвами, Манах Шикша, стих 7]

Вновь посмотрев на улицу, я закрыл глаза и помолился о милости, вспомнив поэму, которую часто цитировал, когда обнаруживал себя в сложной ситуации во время проповеди: О Господин! Если ты вновь прольёшь на нас свою милость, Тогда, хоть и попавшие в ловушку здесь, На берегах океана смерти, Мы, в конце концов, дождёмся перемен к лучшему. Тогда мы снова сможем в блаженстве помнить Святое имя Кришны, И снова обретём крепкую веру В твоё "Послание Вайкунтхи". Ты снова вовлечёшь нас в танец Чистых святых имён Кришны. И лично разгонишь Любые смущения, причиняемые Майей О Шрила Прабхупада! Ты сам страдаешь Видя страдания падших обусловленных душ. В этот день разлуки с тобой Я крайне угнетён.

[Вираха Аштака: "Восемь Молитв в Разлуке с Моим Духовным Учителем" Его Божественной Милости А.Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады, октет 5, стихи 5-8, декабрь 1958].

Я выпрыгнул из автобуса и направился по улице. На этот раз знакомый запах горящего угля выступал в роли контраста, напоминая мне об исполненных блаженства днях проповеди на улицах. Нагнав группу Харинамы, я пропел мой любимый стих о санкиртане, уносящий прочь последние колебания: каабе джибе дойа, хоибе удойа, ниджа сукха бхули судина хрдойа бхакативинода, корийа бинойа, шри аджна тахала корибе прачар

"Когда же проснётся сострадание ко всем падшим душам, и когда же этот Бхактивинода, забыв о собственном счастье, со смирением в сердце отправится проповедовать святые наставления Шри Чайтаньи Махапрабху?" [Бхактивинода Тхакура, Шаранагати, "Кабе Ха`бе Боло", стих 8]

Несмотря на мой вернувшийся энтузиазм, я не нашёл значительного изменения в отсутствии интереса людей к нашей группе Харинамы, пока мы прокладывали путь по улицам. Я беспокоился, придёт ли вечером даже небольшая группа людей. Для нас был важным приход достаточного количества публики, поскольку этот фестиваль был эксперименталь-ным и выпадал из нашей традиции проведения больших публичных программ. Хоть мы и хотели сконцентрироваться на небольшой аудитории, затея будет тщетной, если вообще никто не придёт.

Утром мне удалось успешно справиться с собственными сомнениями, но теперь я испытывал тревогу, сработает ли наша новая проповедническая стратегия. По дороге назад я выразил свои опасения Шри Прахладу. Он ответил, что даже если придёт несколько человек – это уже будет успех. Он рассказал мне историю одной семьи в Варшаве, которая сама нашла преданных.

Вара-наяка прабху связался с известным адвокатом по юридическому вопросу. На первой встрече Вара-наяка спросил юриста, знает ли он что-нибудь о нашем движении Харе Кришна. Законник улыбнулся и откинулся в кресле.

"Да, я действительно знаю" – сказал он.

"Как Вы знаете", – продолжил он, – "в нашей стране есть традиция, по которой местные священники дважды в год посещают дома паствы. Как раз на прошлой неделе наш священник пришёл, чтобы благословить наш дом и справиться о благополучии. Пока мы сидели в комнате, он спросил мою восьмилетнюю дочь, нравится ли ей ходить в церковь.

"О, да, Отец", – ответила она.

"Замечательно", – сказал священник, – "А есть у тебя любимая песенка, которую тебе нравится петь о Господе Небес?"

"О, да, Отец", – сказала она.

"Пожалуйста, спой нам её" – попросил священник, – "и да будем мы благословлены".

"К всеобщему удивлению, моя дочь встала на диван, подняла обе руки вверх, и поворачиваясь туда-сюда с большой улыбкой на лице начала петь: "Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе".

"Мы с женой были ошарашены, а священник был в состоянии шока. Ему было очень неудобно, он не знал, что делать, и, поэтому, просто встал, извинился и ушёл".

"Тут я повернулся к жене: "Где она умудрилась это выучить?"

"Ты помнишь Фестиваль Индии?" – Спросила она. – "Мы ходили на него на побережье прошлым летом".

"Ах, да, конечно", – сказал я, – "Фестиваль Индии".

Я посмеялся над историей. "Если бы только Господь послал такого ангела сегодня вечером", – сказал я.

Когда вечером мы пришли в зал, я снова оказался не готов к тому, что нас ожидало. Но в этот раз, вместо проявления майи на улицах это было проявление милости Господа Чайтаньи. Я приехал за 30 минут до начала программы и был ошеломлён, увидев, что все 350 мест заняты, а проходы тоже забиты людьми.

Самым удивительным было то, что большинством гостей были те самые люди, которых мы видели на улице. Там были бизнесмены и домохозяйки, дети и студенты. Много татуированной молодёжи сидело на полу. Довольно тихо и с примерным поведением они ожидали начала программы. Даже несколько пьяниц потрудились прийти. Попытавшись придать себе трезвый вид и притворившись паиньками, они каким-то образом умудрились занять места в первом ряду. Затем, осмотрев зал повнимательнее, я, к своему удивлению, обнаружил в углу трёх скинхедов, которые явно чувствовали себя не очень удобно в таком престижном зале.

С трудом проложив себе дорогу через толпу, я пробрался вперёд и оглянулся на собравшихся. Атмосфера была наэлектризована возбуждением, и многие говорили о предстоящей программе. Слово "Кришна" было слышно снова и снова. И, как и много раз прежде, я восхитился великой милости Господа Чайтаньи. локан самастан кали дурга варидхер намна самуттарйа сватах самапритам шри гаура чандрайр хари вайшнаванам намнас ча таттвам катхитам джане джане

"Из спонтанного сострадания Он возвращает всех людей к сознанию, и через значение Своего святого имени даёт им возможность пересечь непересекаемый океан века раздоров. Так, по милости золотых лун Господа Хари и Вайшнавов новости об Именах Кришны передавались от человека к человеку". [Шрила Сарвабхаума Бхаттачарья, Сушлока-Сатакам, текст 46]

Наша небольшая группа из 15 преданных поднялась на простую, но симпатичную сцену, представляя бхаджаны, танец, спектакль и лекцию. Людям очень понравилось. Это было похоже на то, как всё начиналось, и вскоре я обнаружил себя стоящим за столиком с книгами, жестами предлагающим книги.

Неожиданно я услышал: "Харе Кришна, Шрила Гурудева". Из-за шума толпы было непонятно, откуда доносится этот голос. Затем перед моим лицом появилась маленькая рука с букетом: "Это Вам".

Я посмотрел вниз и увидел маленькую девочку, одетую в сари, и с большой улыбкой на лице.

Я улыбнулся в ответ: "О, спасибо тебе. Как тебя зовут?"

"Меня зовут Камила, мне девять лет", – сказала девочка – "Вы меня не помните?"

"Не совсем", – ответил я – "Путешествуя, я встречаю много детей. Но спасибо тебе за цветы".

Поскольку это был просто ребёнок, я хотел поскорее закончить разговор и найти для проповеди серьёзного взрослого.

"Мы познакомились два года назад", – продолжала она, – "на прошлом вашем фестивале в этом городе. Я увидела, как в тот день Вы пели под дождём. Когда мои соседи сказали, что Вы идёте на фестиваль, я тоже захотела пойти".

"Ты видела, как мы поём под дождём?" – спросил я, вспомнив, как не хотел этим утром идти на киртан из-за плохой погоды.

"Да", – сказала она, – "а вечером, на фестивале, когда Вы увидели, что я заинтересовалась, вы говорили со мной и рассказывали истории о Кришне".

Неожиданно я вспомнил эту маленькую девочку.

"А я не забывала Вас", – сказала она, – "я молюсь Вам каждое утро, когда встаю, и каждый вечер, когда ложусь спать".

Мои глаза перестали осматривать толпу в поисках старших гостей, и я посмотрел вниз на неё: "Ты так делаешь?"

"О, да", – сказала она, – "я Вам так благодарна".

"Ты?" – спросил я.

"Да", – сказала она, – "И, как я Вам и обещала, я читаю три круга джапы каждый день на чётках, которые вы мне подарили. А в этот раз, Шрила Гурудева, я бы хотела попросить у Вас духовное имя".

"А твои родители преданные?" – спросил я.

"Нет", – сказала она, – "и они в разводе. Я живу с мамой".

"Ага, понятно", – сказал я, – "А что бы она сказала, если бы я дал тебе духовное имя?"

"Почему бы Вам не спросить её саму?" – сказала девочка. – "Сегодня вечером я привела её на программу. Она где-то рядом. Сейчас я её позову".

Она убежала и тут же вернулась со своей матерью.

"Я очень рад Вас видеть", – сказал я, пожимая ей руку.

"А я более, чем рада видеть Вас" – ответила мать. – "Вы так много сделали для моей дочери. Она Вас так сильно любит. Стены в её комнате покрыты Вашими фотографиями. Должна признать, что когда она вернулась домой с вашего фестиваля два года назад, я была очень расстроена. Она ушла без моего разрешения".

"Но вскоре моё раздражение сменилось удивлением", – продолжала она. – "Она была таким непослушным ребёнком, так трудно было с ней сладить. Но после встречи с Вами очень сильно изменилась. Так как я могу жаловаться, когда она молится Вам каждый день или повторяет на чётках, что Вы ей дали?"

"Она даже читает книги вашего движения. В свои восемь лет она понимает не так много, но что усвоит – тем делится с подругами в школе. Однажды, на уроке по религии, когда священник непочтительно высказался о других религиях, моя дочь встала и бросила ему вызов. "Все религии хороши", – сказала она, – "и люди имеют право выбрать ту, которой они хотят следовать". Когда она сказал им, что является последовательницей Харе Кришна, они онемели".

"Её попросили покинуть класс. А недавно меня вызвали в школьную администрацию. Они сказали, что если она будет продолжать проповедовать, её совсем исключат из школы".

"Они знают, что она не ест мяса, которое подают в кафе, а относит его домой и отдаёт собаке. Но что бы они сказали, узнав, что теперь она даже этого не делает? Она катает маленькие сладкие шарики, предлагает их Вашей фотографии и скармливает собаке. У меня теперь самая толстая собака во всей округе".

"Но, поверьте мне, я не расстроена. Я понимаю, что у меня совершенно необыкновенная дочь. Она столькому меня научила! Благодаря ей я теперь читаю Бхагавад Гиту".

Маленькая девочка стояла перед нами, тихонько повторяя мантру на чётках.

"Она так хотела вновь увидеть Вас, что всю ночь не могла заснуть", – добавила мать.

Камила улыбнулась и снова посмотрела на меня. "Шрила Гурудева", – сказала она, – "мне бы очень хотелось получить духовное имя, но мне сказали, что я должна читать 16 кругов и быть Вашим последователем".

"Дети могут получать духовное имя", – ответил я, – "А лучшего последователя, чем ты, я и представить себе не могу".

Я на секунду задумался. "Мы дадим тебе имя Шйама-лила даси". – Сказал я.

Она тут же поклонилась. Когда она встала, на глазах у неё были слёзы. "Я так благодарна", – сказала она.

Я посмотрел на её мать. "И мы оба благодарны Вам", – сказал я.

Шйама-лила обняла меня и попрощалась.

Я закрыл глаза и поблагодарил Господа, что он выполнил моё желание, которым я поделился в тот день со Шри Прахладом. Господь послал маленького ангела.

Я посмотрел на небо и дал клятву, что никогда не буду пренебрегать выходом на улицу и проповедью славы Господа – даже в дождь. дасйам те крпайа натха дехи дехи махапрабхо патитанам према дата сйато йаче пунах пунах

"О Махапрабху! Я взываю к Тебе снова и снова. Пожалуйста, будь милостив ко мне и даруй мне служение Тебе, ибо Ты наделяешь любовью к Кришне тех, кто пал в пасть змеи самсары". [Шрила Сарвабхаума Бхаттачарья, Сушлока-Сатакам, текст 10]

Глава 18

2 – 12 июня, 2004 Город Ножниц

Наш весенний тур подошёл к периоду, когда мы путешествуем из города в город по югу Польши. В результате хорошо организованной рекламы на некоторых программах приходится даже давать людям от ворот поворот, поскольку залы переполняются очень быстро. Это "горько-сладкий" опыт: сладостно видеть ошеломляющий интерес к сознанию Кришны, и горько видеть, как души, проведя миллионы жизней в ожидании возможности прийти к Кришне, разворачиваются и уходят.

Несмотря на растущий интерес, я продолжаю замечать некоторую апатию по отношению к нашему движению со стороны общей массы людей, когда мы выходим на Харинаму. Находясь на улице, легко можно понять настроение публики. К нашей группе киртана люди проявляют меньше интереса, чем в прошлые годы, и нередки холодные взгляды, и даже оскорбительные замечания.

Я проповедовал в Польше с 1989-го, непосредственно наблюдая изменения, происходившие в стране, и потому могу сказать, что нынешняя холодность к нам исходит из так называемого материального прогресса. Хотя такой прогресс приносит удобства и комфорт, это обоюдоострый меч: он несёт с собой, также, аморальность и деградацию, в основном из-за увеличения потребления мяса, одурманивающих веществ, недозволенного секса и азартных игр. Хотя проповедника это не удивляет: хорошо разбираясь в шастрах, он готов к расширению влияния Кали-юги. твам нах сандаршито дхатра душтарам ништитиршатам калим саттва-харам пумсам карна-дхара иварнавам

"Мы думаем, что встретили Твоё Святейшество по воле провидения, чтобы выбрать тебя капитаном корабля для тех, кто желает пересечь непростой океан Кали, разрушающий все хорошие качества живого существа". [Шримад Бхагаватам 1.1.22]

На время весеннего тура этого года мы решили уменьшить охрану, поскольку залы для программ снимаются намного меньшего размера, чем прежде – это позволяет нам уделять больше внимания нашей аудитории. Но, столкнувшись с враждебностью людей на улицах, мы почувствовали необходимость в некоторых местах принять меры, чтобы обезопасить себя.

Местный лидер общины в Валбржиче, Трисама прабху, для нашей двухчасовой Харинамы на улицах города организовал полицейский эскорт. Нас сопровождало четверо полицейских, а перед нами даже ехала полицейская машина с включёнными маячками. Когда мы начали Харинаму в этот день, ответственный офицер улыбнулся и жестом показал, что мы должны идти и воспевать по середине улицы. Люди махали нам, а владельцы магазинчиков выходили, чтобы посмотреть на представление. Множество добросердечных людей наслаждались "парадом", и на нашу вечернюю программу пришла огромная толпа.

Тем не менее, времена изменились, и я часто задумываюсь о постепенной утрате благочестия людьми Польши и о негодовании по отношению к нам со стороны некоторых из них. Утешение приносят моменты, когда я вижу, как благодаря нашим усилиям в проповеди милость Кришны затрагивает людские жизни. Видеть изменения, происходящие в жизнях людей – единственная награда, на которую рассчитывает проповедник.

Примером является один относительно новый преданный живущий в Валбржиче. Когда как гости разошлись после нашей программы, я спросил его, приглашал ли он своих родителей. Он ответил, что его мать в разводе с отцом, но он пригласил своего отца, жившего неподалёку. Однако, отец был враждебно настроен к сознанию Кришны, и с негодованием отказался. Поэтому этот парень очень удивился, когда посреди программы обнаружил своего отца сидящим среди аудитории.

После программы отец подошёл к нему. "Сын", – сказал он, – "пожалуйста, прости мне непонимание, которое я проявлял к этому движению. Я получил от этой программы необычайную радость. И я поддерживаю тебя в том, что ты делаешь".

"А как насчёт твоей матери?" – Спросил я.

"О, у моей матери нет проблем с тем, что я преданный. Моя мать очень консервативна", – продолжал он, – "но в прошлом году по просьбе своей близкой подруги она сопровождала её на воскресную программу в Варшавский храм. Моя мать так впечатлилась программой и настроением блаженства преданных, что помолилась "Богу на алтаре" сделать её сына преданным Харе Кришна. В то время я глубоко погряз в наркотиках и криминале".

"Через три месяца я встретил преданных и присоединился к движению, оставив все дурные привычки. Тогда мать рассказала мне о своей горячей молитве. Она так благодарна "Господу с алтаря", что благодарит Его каждый день в своих утренних и вечерних молитвах".

Наш тур шёл своим чередом, а я особенно ждал программы в Киелче, среднего размера городке, расположенном в прекрасном лесном краю Польши, где проживают около 100,000 человек. В 1993-ем мы провели здесь небольшой, но очень успешный фестиваль, и его жители остались в моей памяти как особенно благочестивые.

Члены нашей местной общины там очень ждали нашего приезда, и за последние недели расклеили сотни афиш о предстоящем фестивале. Я собирался обратиться в охранную фирму, но, памятуя о теплоте местных жителей и услышав о растущем интересе к фестивалю от наших прихожан, решил не делать этого.

Однако, моё решение оказалось ошибкой и дорого нам обошлось – как выяснилось, с моего приезда в 1993-км Кали-юга пустила в Киелче крепкие корни.

Первый намёк на проблемы был получен, когда мы проезжали через центр города. Мы увидели, что многие из наших плакатов сорваны. Это всегда является верным признаком враждебных настроений. Когда за пару часов до программы мы приехали в зал, нас ожидало около 10 прихожан. На их лицах была тревога.

"Шрила Гурудева", – сказал один из них, – "только что сюда приходили двое парней из правого политического движения. Они сказали директору зала, что он должен отменить программу или приготовиться к самому худшему. Они сказали ему, что мы опасная секта, и они любым способом остановят наш фестиваль. Нам удалось убедить директора, что культом мы не являемся. Он был явно напуган угрозами, но на свой страх и риск согласился разрешить проведение фестиваля".