Текст книги "Дневник странствующего проповедника 1-13"
Автор книги: Индрадьюмна Свами
сообщить о нарушении
Текущая страница: 51 (всего у книги 103 страниц)
Люди в окрестностях Костржина подозрительно посматривали на преданных, которые наводнили город, закупаясь в местных магазинах и выходя в Интернет в предшествующие большому фестивалю дни. Особенно в одном универсаме, где сотрудники по пятам следовали за преданными, приходившими туда, чтобы убедиться, что они не воруют.
Сам фестиваль Вудсток длится только два дня, но Юрек Овщак – наш близкий друг, и он всегда разрешает нам начать на день раньше, так как очень ценит наш вклад в происходящее. В день, когда мы открывали нашу деревню Кришны, моё сердце билось учащенно. Нас ожидали великие возможности. В помощь к нашей основной группе из 250 человек приехало ещё около 300 преданных из стран Балтии, России, Украины и других частей Европы, и этим утром мы распределили наши силы между кухней, служением на поле, выступлениями на сцене и административными обязанностями.
Мы наносили завершающие штрихи, и деятельность кипела повсюду. По нашей территории колесили огромные фургоны, выпуская из своих недр оставшиеся продукты из 30-тонного запаса, заготовленного для достижения нашей цели: – раздать 100.000 порций прасада. Необычайно большой котёл, ёмкостью 3.500 литров зерновых, стоял прямо у палатки для раздачи пищи. Ранние посетители с удивлением взирали на него и на преданного, стоявшего на приставной лестнице и мешавшего фасоль огромной деревянной ложкой.
Преданные поместили на палатки свеже-сделанные надписи: Йога, Медитация, Вопросы и Ответы, Аюрведа, Книги, Сувениры, Гопидотс, Вегетарианство и Реинкарнация. Но самым привлекательным из всех был храм, в котором царили наши Божества Радхи-Кришны, Гандхарвика-Гиридхари.
Великие киртанисты явились вовремя: это были ББ Говинда Свами со своей группой бхаджана из Казахстана, Локанатха Свами и Шиварама Свами. За ними последовали доблестные проповедники: Чандрамаули Свами, Дина Бандху Прабху, Кавичандра Свами, Крипамойа Прабху, Панчаджангри Прабху и Умапати Свами. Сцена была полна.
И, наконец (но это тоже было немаловажным для этого утра) солнце окончательно пробилось сквозь тучи и положило конец измороси, мешавшей нам на протяжении многих дней. Все преданные, занятые на тяжёлой работе, возликовали. Полубоги, определённо, смотрели со своих цветочных небесных кораблей прямо в нашу сторону и рассеивали последние препятствия нашей проповеди. Хорошая погода стояла на протяжение всего Вудстока.
Это было настоящим благословением. Если бы пошёл дождь, склоны, по которым дорога взбиралась на наш холм, превратились бы в грязную скользкую горку, и лишь немногие отважились бы взобраться по ней. Это было единственным потенциально слабым местом нашего лагеря, и я постоянно помнил о нём.
В 11 утра преданный подул в раковину, и как только я перерезал красную ленточку вокруг наших владений площадью в два акра, молодёжь в огромном количестве хлынула в нашу Мирную деревню Кришны. Многие направились прямиком к палатке раздачи прасада, другие к программе на сцене, которая как раз началась. Наша система звука, рассчитанная на 50.000 человек, разносила киртан Шри Прахлада по всей долине.
Через несколько минут ко мне подошла женщина-репортёр со съёмочной группой, и представилась. "Мы представляем основной телеканал Германии, – сказала она. – Не могли бы Вы рассказать немного об истории фестиваля Вудсток?"
"Конечно, – согласился я, – а потом я расскажу Вам о нашей Мирной деревне Кришны".
"О, простите, – сказала она, – я подумала, что здесь и проходит основное мероприятие. Ваш городок так велик и привлекателен! А где найти организаторов основного фестиваля Вудсток?"
"Внизу, прямо у спуска в долину", – ответил я.
Она улыбнулась: "Мы ещё вернёмся".
Не успели они скрыться, появилась другая съёмочная группа с телевидения. У меня не было времени спросить, откуда они, поэтому я просто дал интервью. Я делал акцент на том, что нас вновь и вновь приглашают каждый год на Вудсток потому, что мы поддерживаем основные темы Вудстока: нет насилию и нет наркотикам.
"А какой положительный вклад вы можете сделать?" – спросил корреспондент.
Я улыбнулся. "Ну, для начала, – сказал я, – 100.000 порций изысканной вегетарианской пищи, и духовно ориентированный парк с бесконечными аттракционами: пением, танцами, йогой, театром, философскими книгами, индийским храмом"…
"Снято!" – крикнул режиссёр съёмочной группе. Весь список был слишком длинным.
Вечером Юрек Овщак позвонил Нандини: "Я видел интервью Махараджа по национальному телевидению. Оно было отличным. Махараджа всё сказал правильно. Мы просто счастливы работать вместе с вами на фестивале Вудсток!"
"Юрек, – спросила Нандини, – можете ли Вы прийти 10.30 вечера, во время выступления нашей группы и официально открыть Деревню Мира Кришны?"
"Да, конечно", – ответил он.
Вечером, под тентом, забитым 5.000 подростков, Юрек вышел на нашу сцену и пригласил всех в Деревню Кришны. Подростки приветственно закричали. Начало было неплохим.
На следующий день был официальный день открытия самого Вудстока. Юрек попросил 10 преданных выйти на сцену вместе с ним, чтобы открыть событие. Перед 200.000 подростков и роем телекамер он попросил местного шефа пожарной охраны дать свисток, чтобы начать празднество.
Затем, к моему удивлению, он указал на нас, стоявших позади него. "В Мирной Деревне Кришны, прямо на холме, – сказал он всем подросткам, – вы получите самую лучшую пищу. Наслаждайтесь их присутствием здесь. Они – одни из лучших моих друзей".
Подростки бурно зааплодировали.
Такая грандиозная реклама движения санкиртаны Господа Чайтаньи редка в Кали-югу, и я наслаждался каждым мгновением.
Позже супруга Юрека рассказала нам, что этим же вечером, когда ещё большее количество подростков собралось перед главной сценой послушать одну из своих любимых групп, Юрек спонтанно вышел на сцену и схватил микрофон. Его голос громыхал над всей территорией Вудстока. "Если вы думаете, что мои друзья из Харе Кришна – секта, – кричал он, – тогда убирайтесь отсюда!"
И он минут 20 прославлял наше движение. Господь действует множеством удивительных способов, и этим вечером Он действовал самым замечательным из них.
Трижды в день Крипамойа Прабху и Шри Прахлада Прабху вели группу Харинамы из 50-100 человек. Они спускались в долину, чтобы воспевать на пыльных дорогах, пересекающих море палаток, раскинутых молодёжью. Большинство подростков было "под кайфом", и единственный плюс этого заключался в том, что они танцевали с нами более раскрепощённо. Мы позаботились о том, чтобы нас сопровождало 15 человек охраны на тот случай, если кому-то с пьяных глаз захочется почесать кулаки.
После первого дня выступлений о нашем концерте и Харинаме появилась статья в центральной газете. "Преданные Кришны раскинули на холме, возвышающемся над основным фестивалем, прекрасную деревню. – Говорилось в ней. – В любое время дня и ночи можно было видеть потоки молодёжи, поднимающейся туда. Там они наслаждались изысканным угощением и индийскими культурными выступлениями. Когда преданные спускаются в долину со своей певческой группой, они так привлекательны, что даже те, кто завидует им, не могут этого не признать".
Программа на нашей сцене длилась без перерыва с 10:30 утра до трёх часов ночи. Мы отрабатывали наши выступления месяцами, пытаясь делать всё динамично и профессионально. Особенно оценили Рамаяну с её большими масками, а также Вриндавана-лилу Кришны с большими куклами. Индийские танцовщицы, пантомима и демонстрация йоги, сопровождаемые музыкой, были особенно популярны.
Свадьба на третий, заключительный день, вызвала слёзы у многих тысяч зрителей, наблюдавших её. Сразу после свадьбы ко мне подошла семейная пара из Жар, где проходили фестивали Вудсток в предыдущие годы.
"Вы скучаете по Вудстоку в вашем городе?" – спросил я их.
"Нет, – ответил мужчина, – мы скучаем по Мирной Деревне Кришны".
Все наши палатки большую часть времени были набиты до отказа. Из палатки Вопросов и Ответов толпа не раз выплёскивалась что-то обсуждать на улицу, несмотря на множество скамеек, стоящих внутри.
А храмовая палатка постоянно качалась от киртанов ББ Говинды Махараджи, Шиварамы Махараджи и других. "Я приехал на Вудсток на машине и припарковался около вашей деревни, – сказал мне один парень. – И мне пришлось проходить на фестиваль через ваши палатки. Но, войдя туда, я уже не смог выйти. Я даже не спускался в общую долину, и не жалею об этом. Я приехал на выступление своей любимой группы, но в итоге три дня слушал только одну песню – Харе Кришна".
В последний день фестиваля пришло больше всего народу. Многие пришли послушать наши группы – "Village of Peace", "Dhira", "Radical News" и "Nrsimha". Временами в основном тенте собиралось до 7.000 подростков.
В последний день мы продолжали раздачу прасада всю ночь, и когда наутро взошло солнце, я с наслаждением отправился на базу, чтобы заснуть хотя бы на несколько часов.
Чуть позже этим утром мы с Нандини даси и Джаятамом отправились к мэру, поблагодарить, что он разрешил проведение Вудстока в своём городе. Когда мы пришли, секретарь попросила нас подождать в фойе, и мы могли слышать достаточно громкую дискуссию, доносящуюся из его офиса. Наконец, мэр пригласил нас войти.
"Что-то не так?" – спросил я.
"Это были городские бизнесмены, – сказал мэр. – Они установили множество точек питания, и сейчас пребывают в гневе, что практически ничего не удалось продать".
Мэр улыбнулся: "Все отправлялись питаться в вашу деревню".
"Эти бизнесмены сказали мне, что из-за вас им пришлось выбросить семь тонн мяса. Когда я спросил их, не собираются ли они предпринимать каких-то действий против вас, один из них улыбнулся и сказал: "Нет, пусть живут. Они не пытались причинить вред. Напротив, они освещали Вудсток своими улыбками".
"А Вы заходили в нашу Мирную Деревню Кришны?" – спросил я.
"Я заходил туда каждый день, – ответил он. – И очень оценил, что там было так чисто. Но мы с семьёй очень скучали по вашей пище, потому что не могли выстаивать многочасовые очереди".
"Не беда", – ответил я и вручил ему замечательный торт.
Мы покинули офис мэра и закончили приготовления к возвращению на север и продолжению наших летних фестивалей на пляжах, но перед отправкой туда мы остановились проститься с Юреком Овщаком и его командой, которые сами готовились уезжать и собирались сразу позади главной сцены Вудстока.
Мы с Юреком крепко обняли друг друга. "Спасибо", – сказал он по-английски.
"Спасибо", – ответил я по-польски.
"Удалось ли вам раздать 100,000 порций прасада?" – спросил Юрек.
"Да, удалось", – ответил я.
"А как вам понравилось на холме?"
Я засмеялся: "Это было, как в сказке. Но если бы пошёл дождь, всё превратилось бы в кошмар".
"В этом году ангелы защитили вас", – сказал он.
"В это я не сомневаюсь", – сказал я, представив себе Индру, Сурью и Вайю в их небесных летательных аппаратах.
"Хотя в следующем году мы можем не быть так удачливы", – добавил он.
Не успел я прокомментировать, как Юрек повернулся к своей команде и близким спутникам, помогавшим ему в организации фестиваля. Все они собрались вместе и смотрели на него.
"Я хочу сделать объявление", – заявил он.
Все прекратили свои занятия и посмотрели на него.
"На следующий год мы расположим главную сцену там, где в этом году были продуктовые ряды, – сказал он. – Это самое выигрышное место".
"А куда мы переместим их?" – спросил один из рабочих.
Юрек не предложил немедленной альтернативы, поскольку все знали, что продуктовые палатки не пользовались успехом из-за популярности нашего прасада.
"То место, где в этом году была сцена, тоже отличное, – выкрикнул другой. – До него легко добраться с бетонного шоссе, и его видно с любого участка поля. Что Вы расположите там?"
Юрек забрался в свою машину. Он оглянулся с улыбкой на лице: "Это для моих друзей Харе Кришна", – сказал он.
Это был ещё один подарок, ожидающий нас в следующем году.
Перед выездом из города мы сделали последнюю остановку у бакалейного магазинчика, где преданные делали покупки на протяжении фестиваля. Я приготовился к тому, что за мной снова будут следить, подозревая в намерениях воровства. Вместо этого я с изумлением увидел, что у всех продавщиц на лицах нарисованы гопи-дотсы. Пока я совершал покупки, они улыбались, светясь от общения с преданными на Вудстоке.
Я улыбнулся про себя, подумав, как целый город Костржин и 300.000 приехавших подростков были очищены нашей деревней на холме. Будучи когда-то местом беспрецедентного ужаса и страданий, святыми именами Кришны этот холм был превращён в обитель процветания и мира. джагад бандхор джагат картур джагатам трана хетаве йатра татра харех сева киртане стхапите сукхе
"Где бы ни устанавливалось служение Господу, защитнику и творцу вселенной, и где бы ни пелись Его святые имена, весь мир приходит в умиротворение". [Шрила Сарвабхаума Бхаттачарйа, Сушлока-сатакам, стих 48]
Глава 25
август, 2004 Охота на носорогов.
После фестиваля Вудсток мы вернулись на Балтийское побережье для продолжения нашего летнего фестиваля. Но, лишь приехав туда, сразу же получили удар от Майи. Мы выбрали город возле нашей летней базы и заранее подписали контракт с городской мэрией. За два дня до фестиваля мы провели Харинамы и наводнили город тысячами приглашений. Повсюду можно было увидеть наши цветные плакаты. Город был наполнен туристами, и вся округа только и говорила о предстоящем событии.
На второй день я вновь вывел группу Харинамы, чтобы продолжить рекламу фестиваля. Мы воспевали на пляже, порой останавливаясь и рассказывая зрителям о фестивале, запланированном на завтра. Под конец мы выдохлись. Я еле забрался в свой микроавтобус после завершения Харинамы.
"Вы выглядите усталым", – сказал наш водитель, Радхе Шьяма дас.
"Верно, – ответил я, – но оно того стоило. Многие люди сказали, что придут на программу".
Тут зазвонил мой телефон. Это была Нандини даси.
"Шрила Гурудева, – сказала она, – прошу прощения, что приношу плохие новости, но мэр только что отменил завтрашний фестиваль".
Я опешил. Подобные вещи ещё происходят порой в глубинке, где нас не слишком хорошо знают, но довольно редко на побережье, где мы проводим фестивали уже 15 лет.
"Как это возможно?", – спросил я.
"Секретарь по секрету сообщил мне, что мэру дали взятку", – сказала Нандини.
"Мы должны что-то предпринять, – сказал я. – "В подготовку этого фестиваля мы вложили душу и сердце. В прошлом году, даже с меньшей рекламой, в этом городе на праздник пришло 5.000 человек".
"Я понимаю, Шрила Гурудева, – ответила Нандини, – и сделаю всё, что смогу".
Я объяснил положение вещей другим преданным, находившимся в микроавтобусе. Один брахмачари спросил: "Что она имела в виду, сказав, что сделает всё, что может?"
"Понятия не имею, ответил я, – но, зная Нандини, могу сказать, что она уже действует".
И, конечно, час спустя мне позвонил муж Нандини. "Шрила Гурудева, – сказал он, – это Джаятам. Нандини нашла человека, давшего взятку мэру. Она почти час беседовала с ним. Он сожалеет о своём поступке, но говорит, что ничего уже не поделать. Деньги уже у мэра".
"Как она вообще умудрилась найти его?" – спросил я.
"После разговора с Вами, она выпрыгнула из машины с решительным видом на лице, – сказал Джаятам, – и отправилась в том направлении, где был запланирован фестиваль. Неподалёку оттуда был жилой комплекс, и она минут десять простояла, глядя на здания. Потом она прямиком направилась к одному из них и постучала в дверь.
"Когда ей открыли, она попала в яблочко, спросив прямо в лоб: "Вы знаете что-нибудь об отмене Фестиваля Индии?"
"Открывший ей был так напуган, что затрясся от страха. "Да, это я, – сказал он. – Я это сделал. Я не хотел, что бы шум беспокоил меня, и подкупил мэра".
"Нандини отругала его и попросила забрать взятку, но он сказал, что уже поздно. Она ещё раз отругала его и унеслась оттуда. Я видел всё это собственными глазами".
Мне на ум пришла цитата из писаний: "Эти женщины никогда не проходили через очистительные обряды, предназначенные для классов дважды-рожденных, они не жили как брахмачари в ашраме духовного учителя, не совершали аскез, размышляя о собственной природе и следуя ритуалам очищения или другой благочестивой деятельности. Несмотря на это, у них есть твёрдая преданность Господу Кришне, Чья слава воспевается в возвышенных гимнах Вед, и Кто является верховным повелителем всех других владык мистических могущества" [Шримад Бхагаватам 10.23.43-44]
Пока мы говорили, Нандини уже была в соседнем городе, принимая экстренные меры для проведения на следующий день другого фестиваля. Она позвонила, как только я закончил говорить с Джаятамом.
"Для проведения завтрашнего фестиваля у нас есть центральный парк в соседнем городе, – сказала она. – Здешний мэр с сочувствием отнёсся к нашей проблеме".
"Получилось довольно быстро, – сказал я, – но у нас для рекламы остался всего один день".
"Этого достаточно, – ответила Нандини. – Информация запущена, и люди уже говорят об этом.
С утра пораньше на следующий день наша усталая группа киртанистов приложила особые усилия и вышла на санкиртану в соседнем городе. Когда спустя четыре часа, я увидел, что некоторые из них сникают, то объявил, что мы заканчиваем и отправляемся домой. Я повернул в обратный путь, и шагов через двадцать, оглянулся, чтобы убедиться, что все идут за мной. Но никто не двинулся. "Пойдёмте! – крикнул я. – "Мы возвращаемся домой!"
И снова никто не пошевелился.
Один преданный сказал: "Шрила Гурудева, осталось ещё 2.000 приглашений".
"Истинные воины, эти преданные", – сказал я сам себе. Мы продолжали ещё полтора часа и в итоге закончили, раздав за день 7.000 приглашений.
Наградой за усилия этим преданным стали 4.000 гостей, пришедших вечером, включая многих из города, где фестиваль был отменён. Джаятам организовал два автобуса, доставлявших людей из того городка. Люди были расстроены, что их мэр отменил фестиваль, но им и в голову не пришло, что можно совершить 15-минутную автобусную поездку до другого города. Автобусы перевозили народ целый час. Я не мог поверить своим глазам.
Обычно я наблюдаю за толпой приходящих на фестиваль гостей, но этим вечером я смотрел на усталые лица преданных, на то, как они выглядывают с мест своего служения, смотрят на приходящих людей и улыбаются. Как я был горд за этих преданных! Я знаю, Господь вознаградит их бескорыстные усилия. йа идам парамам гухйам мад-бхактешв абхидхашйати бхактим майи парам кртва мам эвайшйатй асамсайах
"Для того, кто объясняет эту высшую тайну преданным, чистое преданное служение гарантировано, и в конце он вернётся ко Мне". [Бхагавад-гита 18.68]
На следующее утро, когда я решил отдохнуть чуть побольше перед выходом на Харинаму, мой телефон снова зазвонил. Я почувствовал, что это Нандини. Я медлил с ответом, но пересилил себя и нажал кнопку.
"Шрила Гурудева, – произнёс голос, – это Нандини. Мне нужно сказать Вам кое-что".
"Ну вот, начинается", – пробормотал я, ожидая очередную порцию проблем с санкиртаной.
Нандини засмеялась: "Индийский посол в Польше изъявил желание посетить наш фестиваль, – сообщила она. – Мне только что звонил его первый секретарь и спрашивал, когда они могут прийти".
Я тут же вскочил. Я ждал этого годы! В 1997 году, нас пригласили принять участие в фестивале, чествовавшем индийскую культуру, в Швиднике, городе в консервативной восточной части Польши, и посла Индии пригласили туда тоже. Когда местный священник узнал, что преданные из движения сознания Кришны приглашены для участия в фестивале, он отругал мэра, и тот, к всеобщему удивлению, отменил событие вообще. Индийский посол уехал в замешательстве.
Несмотря на то, что средства массовой информации приняли нашу сторону, и мы получили множество положительных публикаций, это сделало наши отношения с индийским посольством в Варшаве натянутыми, и их представители общались с нами с большой неохотой.
Нандини сообщила, что новый посол не раз слышал о нашем фестивале от разных людей, и очень хочет увидеть его. "Я надеюсь, в этот раз всё пройдёт гладко", – сказал первый секретарь.
"Я лично прослежу, чтобы это было так, – подумал я. – Подобное сотрудничество может поставить под угрозу вымирания анти-культовые движения в Польше".
Нандини спрашивала, в какой город лучше пригласить посла. Я сразу же подумал о Колобжеге, наиболее обширном и значительном городе на побережье. Сейчас, на пике летнего сезона, он был переполнен туристами.
"Позвони в мэрию Колобжега, – сказал я Нандини, – и запишись на приём к мэру. Если он согласится предоставить нам для проведения фестиваля главный вход на пляж, мы пригласим туда индийского посла, чтобы открыть событие. Для города это будет весьма престижно".
Это был выстрел с прицелом на будущее. Хотя вся округа была прекрасной, со множеством мест для проведения нашего фестиваля, эта площадка очень редко (если это происходило вообще) предоставлялась какой-либо группе для проведения программ. Это была превосходная территория на самом престижном пляже Польши, часто посещаемая богатой, образованной и культурной элитой страны. Если городские власти согласятся предоставить нам это место, это будет равносильно их одобрению нашего фестиваля. В конце июня мы уже проводили фестиваль в Колобжеге, но тогда он проходил на заросшем травой пустыре в полукилометре от пляжа.
Нандини на минуту задумалась: "Шрила Гурудева, будет чудом, если они дадут нам это место", – сказала она.
"Это точно, – ответил я, – но давай поохотимся на носорогов".
"Что? – Переспросила Нандини, – поохотимся на носорогов?.
Я не смог сдержать улыбки. "Это американский сленг, – пояснил я. – Это значит – пытаться сделать невозможное".
"О`кей, Гурудева, – сказала Нандини, – носороги тут водятся".
После обеда Нандини перезвонила: "Я звонила секретарю мэра. Сначала он отказал, но, немного подумав, отправился поговорить с мэром. Вернувшись к аппарату, он сказал, что мэр готов встретиться со мной через два часа, и голос его был удивлённым".
Вечером мы с несколькими преданными ждали Нандини за городом. Наконец, я увидел её. Она сидела за рулём с большой улыбкой на лице. Хлопнув одного из брахмачари по спине, я сказал: "Всё в порядке! Побережье наше! Пойдём займёмся делом!"
"А Вы не хотите сначала поговорить с Нандини?" – спросил он.
"Она подстрелила носорога", – бросил я.
"Что? – переспросил он. – Подстрелила носорога? О чём Вы, Шрила Гурудева?"
Я засмеялся: "Скоро увидишь!"
Нандини убедила мэра предоставить нам территорию на три дня – три самых насыщенных дня летних отпусков. Они составили план, согласно которому мэр и индийский посол должны открывать первый день фестиваля. Я нарисовал в своём воображении картину, как тысячи людей стоят на песке перед нашей сценой, слушая, как оба сановника нахваливают наше движение. Но моя мечта чуть не превратилась в кошмар.
Дата проведения праздника приближалась, и мы начали подготовку к более развёрнутому и престижному фестивалю, чем проводили на побережье до этого. Мы начали установку оборудования за два дня до начала события. Расположив большую сцену у набережной, лицевой стороной к морю, мы установили 20 больших палаток, вколотив колья в песок.
Установка фестиваля посреди огромной толпы отпускников сама по себе являлась рекламой, но, пользуясь возможностью, я организовал ежедневную пятичасовую Харинаму по километровому пляжу. Преданные были утомлены двумя месяцами Харинам и фестивалей, но пели и танцевали в экстазе. Погода была солнечной и прекрасной, а пляж и набережная – забиты людьми весь день и до позднего вечера. Всего за три дня мы раздали больше 35.000 приглашений.
"Вы не думаете, что приглашений роздано уже достаточно?" – спросил один преданный.
"Мы выходим воспевать не только для того, чтобы раздавать приглашения, – ответил я. – Группа Харинамы сама по себе уже является фестивалем. На мой взгляд, оно настолько же важно, как и основное событие. Большая, красочная и хорошо организованная группа Харинамы уже вселяет веру в сердца людей".
Я подумал об одной фразе, написанной Шрилой Прабхупадой: "Движение сознания Кришны началось с совершения санкиртана-йагьи тут и там, и у нас есть опыт, что где бы ни происходила такая санкиртана-йагья, многие тысячи людей приходят и принимают в ней участие. Это следует продолжать по всему миру, и мало-помалу люди получат от этого благо. Члены движения сознания Кришны должны совершать санкиртана-йагью один за другим, так, чтобы все жители Земли, в шутку или всерьёз, начали повторять Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе/ Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама Харе Харе, и так смогли получить благо, очищения сердца. Святое имя Господа (харер нама) так могущественно, что когда бы оно ни повторялось, в шутку или всерьёз, эффект от вибрации этого трансцендентного звука распространяется одинаково". (Шримад-Бхагаватам 4.24.10, комментарий)
Индийский посол попросил встретить его в 2 часа дня в аэропорту городка, лежащего в ста километрах от Колобжега и привезти на фестиваль, где он будет официально встречен мэром. Мы сообщили ему, что после его выступления с нашей главной сцены, запланированного на 6 вечера, мы проведём его и мэра по нашему фестивальному городку, а потом их ждёт банкет в одной из палаток. Вечером пройдёт пресс-конференция.
Вечером я заснул с чувством удовлетворённости. Всё шло по нашему плану: престижное место, высокопоставленные лица, пресса, погода.
В 2:00 утра меня разбудило громкое "Бах! Бах! Бах!" Это был гром, сотрясавший стёкла в окне моей комнаты. Я выпрыгнул из кровати и подбежал к окошку. "О, нет! – Громко сказал я. – Это невозможно!" Тут яркая вспышка молнии рассеяла темноту комнаты и подтвердила мои наихудшие опасения: Колобжег накрыла огромная буря.
Я не смог заснуть. Я просто сидел и повторял джапу, а дождь лила.
В 5.30 утра я разбудил Джаятама: "Позвони в Бюро погоды".
Он сел и протёр глаза. "Э-э-э. Что? – Спросил он. – Прямо сейчас?"
"Как можно быстрее", – ответил я.
Чуть позже этим же утром Джаятам принёс сводки прогноза погоды: "Три дня шторма. Постоянный дождь и ураганный ветер с градом".
"Град? – переспросил я. – Посредине лета?"
"Так сказали синоптики, – ответил Джаятам. – Они также утверждают, что это произойдёт на сто процентов".
Я спустился к фестивальной площадке в 10 утра. Дождь продолжал хлестать, и по всей территории завывал дующий с моря ветер. Несколько ребят из команды установки палаток пытались притянуть к земле тенты, некоторые из которых, казалось, вот-вот улетят. Кроме наших парней в поле зрения не было ни души – ни на набережной, ни на пляже.
Я сел в сторонке на зачехлённой сцене и наблюдал за этой тягостной картиной.
После обеда дождь и ветер так и не прекратились. Десять-пятнадцать преданных спустились к фестивальному городку и сели рядом со мной на большой сцене, с вытянутыми лицами наблюдая за трагической сценой. К трём часам дня на набережной появилось несколько прохожих с зонтами, скорее всего, не собиравшихся оставаться снаружи целый день.
"Возможно, если мы начнём киртан и будем взывать к милости Господа, фестиваль всё же начнётся", – подумал я.
"Хватайте барабаны и караталы! – Крикнул я парням. – Мы идём на Харинаму".
Они изумлённо взирали на меня. "Наверное, они думают, что я сошёл с ума", – подумал я.
"Давайте же!" – Крикнул я.
И мы вышли в дождевиках на мокрую набережную – несколько преданных, сражающихся с зонтами, вырываемыми ветром.
"Пойте громче!" – сказал я преданным, когда мы танцевали, продвигаясь по мостовой, а несколько юношей вручали приглашения людям, изумлённо смотревшим на нас, танцующих под дождём.
Через полчаса один преданный подошёл ко мне: "Шрила Гурудева. У всех уже есть приглашения с прошлых дней. На самом деле, у некоторых их уже по 5-6 штук. Все преданные насквозь промокли. Они могут заболеть".
"Ты прав, – согласился я. – Возвращаемся домой".
В 4.15 дня мне позвонила Нандини. "Посол в нашей машине, – сказала она. – Мы только что вышли из мэрии и едем с мэром на экскурсию по городу. На фестиваль мы приедем вовремя, как раз к шести вечера".
"Отлично", – пробормотал я без энтузиазма, глядя на пустой палаточный городок, поливаемый дождём.
К 4.30 большинство подошли почти все преданные и занялись последними приготовлениями к фестивалю.
В 5 вечера я давал интервью телевизионной группе на сцене, и неожиданно несколько ярких солнечных лучей пробилось сквозь тучи, осветив всю местность. Все посмотрели в небо. Даже оператор повернул камеру вверх, снимая солнце, пробивающееся сквозь тучи.
Камера вновь вернулась ко мне. "Как вам это удалось?" – спросила девушка, бравшая интервью, так же изумлённая, как и все вокруг.
"Это всё по воле всеблагого Господа, – ответил я. – В конце концов, это же Его праздник".
"Его праздник?" – переспросил я.
"Пока всё, – сказал я. Нам нужно подготовиться к приёму большой толпы гостей".
Она посмотрела вокруг на пустой фестивальный городок: "Толпа? Какая толпа?"
Но в течение следующих 45 минут, пока солнце продолжало сиять и разгонять тучи, люди хлынули на набережную и пляж из своих домов, коттеджей, туристских бунгало и палаток. Огромная толпа начала собираться перед нашей сценой. Такое же количество народа собралось и под тентами. Не переставая удивляться этой картине, я посмотрел на часы. Было 5.45. Мэр и посол должны были приехать через 15 минут.
Мы в темпе стряхнули дождевую воду со сцены, запустили большой генератор и включили свет и звук. Через несколько минут наши индийские танцовщицы уже танцевали на сцене. Они привлекли более чем тысячную толпу. Теперь солнце появилось полностью, а большинство облаков рассеялось.
Неожиданно я посмотрел влево на набережную слева и метрах в 50 увидел Нандини и Джаятама, идущих в нашу сторону вместе с послом, мэром и множеством городских чиновников.
Горячие солнечные лучи быстро испаряли лужи, и марево, вроде тумана, создало почти мистическую атмосферу к тому моменту, как сановники прошли по фестивальному городку и поднялись на сцену.
Я стоял полностью огорошенный. Всё произошло слишком быстро, а люди продолжали вливаться на наш фестиваль.
Огромная толпа замерла в молчании, когда к микрофону подошёл посол. Я рассматривал зрителей и видел, что происходит со многими богатыми и влиятельными людьми. "Они, определённо, примут слова посла близко к сердцу", – подумал я. Этот момент был историческим в развитии сознания Кришны в Польше.
Голос посла разносился над всей набережной и пляжем.
"Дамы и Господа,
С превеликим удовольствием я сегодня нахожусь среди вас и открываю Фестиваль Индии в вашем замечательном городе.
