Текст книги "Миллстоун. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Анатолий Заклинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 90 (всего у книги 92 страниц)

   Она взглянула на Миллстоуна и едва слышно сказала "Браво", а после вышла за дверь. Бородач терпеливо дождался, пока шаги за дверью стихнут, потом посмотрел на Джона.

   – Я должен благодарить вас за то, что вы внесли некоторую ясность в мои мысли.

   Он на мгновение закрыл глаза, отчего стал чем-то похож на скульптуру, и выдохнул.

   – Это было нетрудно.

   – Может быть, для вас. Для меня же большая трудность состоит в этом. Я не могу доверять близким людям в столь суровые времена. Понимаю, что для вас это незаметно, но положение наше очень сложное.

   – Я подозревал, – Миллстоун щёлкнул зажигалкой и поджёг очередную сигарету.

   – И, я вынужден признать, что в такой решающий момент лучшим выходом для меня является обращение за помощью к вам.

   – О, – протянул Джон, – не уверен, что смогу помочь. Я сам в очень затруднительном положении.

   – Я уверен – то, что я вам сейчас расскажу, полностью изменит ваши знания и представления о том, что происходит здесь на самом деле. Да, мне известно далеко не всё, и именно поэтому мы здесь находимся так долго, но вместе с тем, что уже знаете вы, и о чём вы подозреваете, эти знания будут существенны.

   – Пожалуй. В любом случае мне интересно было бы вас послушать, но теперь я заинтригован, как никогда.

   Старик, конечно же, знал далеко не всё. Больше того, многие его выводы были ошибочными, но часть та информации, которой он поделился с Джоном, идеально сошлась с тем, что он знал до этого. Неожиданность была очень приятной. В общей картине больше не было белых пятен – всё стало ясно, но впереди ещё оставались решающие действия, поэтому из башни Миллстоун выходил хоть и в радостных, но всё же в раздумьях.

   Долли стояла в темноте, опершись на один из высоких деревянных ящиков, которыми была заставлена эта часть переулка, и едва заметно светила сигаретой. Увидев Джона, она вышла ему навстречу, ожидая услышать, что он ей скажет.

   – А наш новый друг тот ещё добряк, – устало улыбнулся Миллстоун.

   – Что он сказал тебе?

   – Много чего, но всему своё время.

   Маллина уже сидела на пассажирском сидении в кабине и ждала Джона. В отличие от Долли, вопросов она не задавала.

   – Ты знала всё это заранее? – спросил её Джон, заводя мотор.

   – Я знала, что кто-то из них нечист. Если точнее – думала на одного бородатого, но оказался другой.

   – Я уже начинал думать, что у них серьёзная организация, а такой же разброд, как и везде.

   Миллстоун сдал назад и выехал из переулка на мостовую.

   – Подвезти тебя до дома? – спросил он.

   – Да, милый, – Маллина снова переключилась с серьёзного тона на игривый, – как будто у нас свидание.

   Джон на это ничего не ответил, а просто поехал к лесу. Всю дорогу молчали, но Маллина атаковала его своими чарами. Он постоянно испытывал желание посмотреть на неё, а когда поддавался ему, сразу начинало хотеться большего. Она только ехидно улыбалась, глядя ему в глаза, но не прекращала свою игру.

   Почти сразу после того, как они въехали в лес, на дороге возникли чёрные силуэты.

   – Кажется, это за мной, – сказала она, – мне пора, а ты так и не спросил самого главного.

   – Я должен был что-то спросить?

   – Ты устал, милый, очень устал, и это у тебя давно. Твоя подружка тебя не удовлетворяет? – она повернулась к нему и приблизилась.

   – Это не твоё дело, – донёсся голос Долли из салона.

   – Ладно, не буду мучить тебя ещё дольше. Надумаешь всё это прекратить – ты знаешь, где мой дом. Там тебе будут рады всегда.

   – В качестве еды? – усмехнулся Джон.

   – Ну почему же? – она улыбнулась и провела своим мягким пальцем вдоль центра его груди. От этого стало неожиданно приятно, и даже усталость отступила, – не нужно думать о нас так, будто бы мы животные.

   Она убрала руку и открыла дверцу машины.

   – Так что я должен был спросить? – остановил её Джон.

   – Ах да! – она снова заразительно улыбнулась, – ты ведь очень хотел бы знать, не чувствую ли я что-то необычное, ну, кроме той штуки, что лежит у тебя в кармане. Мы ведь знаем, когда приближается гроза, можем знать и сейчас.

   – Я думал, ты пошутила там, на мосту. А она и правда приближается? – спросил Миллстоун.

   – Да, милый, огромная гроза. Эта штука перевернёт мир, и ты уже сам об этом знаешь. Гроза ближе, чем ты думаешь.

   – Хорошо. Спасибо, – устало поблагодарил Джон.

   – Я буду там и помогу тебе снова, – она ещё раз улыбнулась, а потом молча вышла.

   Чёрные силуэты обступили её, и она вместе с ними направилась вниз по дороге.

   Сначала зашумела, а потом хлопнула салонная дверь, а потом дверь кабины. Долли села на пассажирское сидение и осторожно взглянула на Джона. Она тоже выглядела усталой и слабой, как никогда.

   – Скоро всё кончится, – постарался ободрить её он, – и я доставлю тебя домой.

   Она ничего не ответила, только кивнула головой, и они тронулись назад. Айден встречал их тишиной, которой вторил словам Маллины о приближающейся грозе. Улицы как будто вымерли – ни одной живой души.

   В укрытии они были немного за полночь. Внутри царила темнота. Горела одна единственная свечка, стоявшая на печи, в которой тлели угли. От неё исходило тепло, и поэтому все, кто был внутри, сидели рядом.

   Везунчик лежал на лавке рядом с Морган, положив голову ей на колени. Напротив сидела Салли, которая, услышав звук матора и шаги, достала пистолет, но, увидев Миллстоуна, успокоилась и выдохнула. Она смело подошла к нему и обняла, уткнувшись головой плечо. Он ощутил, что она снова плачет.

   – Всё будет хорошо, – сказал он ей.

   Миллстоун поймал на себе взгляд Долли, которая прошла вперёд и села на освободившееся место.

   – Что мы будем делать? – сквозь слёзы спросила Салли.

   – Ждать грозу.

   – А если никто из наших не успеет прийти?

   Она немного отстранилась и посмотрела ему в глаза. Видимо, сейчас ей было легче от того, что она причисляла Миллстоуна к полноправным членам своей организации.

   – Мы справимся и без них.

   Джон осторожно высвободился из её объятий и прикурил от свечи. Сейчас он признавал правоту Маллины, ощущая чудовищную усталость. Ему не хотелось никому ничего объяснять и отвечать на вопросы, а просто лечь.

   – Но что мы будем делать?

   – Всему своё время, – спокойно сказал Джон, – все всё узнают. А сейчас хочу лишь сказать, что мне понадобится ваша помощь. В другой момент я бы рассмеялся, если бы мне сказали, что я окажусь в такой ситуации, но сейчас мне не до шуток. Как только загремят молнии, мы должны будем ехать. Это все поняли?

   Морган просто кивнула, а в кивке Салли Джон увидел некоторое недовольство. Ещё бы, она привыкла быть одной из первых фигур в планирующихся делах, и сейчас такое отодвигание на второй план не очень-то её устраивало.

   – Остальное по ходу пьесы. А сейчас, если никто из вас не хочет спать, этим займусь я.

   – Я не хочу, – ответила Морган.

   – Хорошо. Когда загремит – будите.

   Салли кивнула с пониманием.

   – Долли, тебе тоже надо поспать. Я лягу на пол, а ты на кровать.

   – Мне хватит места на краю. Ложись тоже.

   – Хорошо, – Джон бросил недокуренную сигарету в печь и направился в другую комнату.

   Долли действительно сначала легла на самый край, как будто на случай, если кто-то зайдёт и увидит их, у него не появилось никаких нехороших мыслей, но потом, по мере засыпания, она всё равно прижалась к Джону и положила на него руку.

   Молнии и раскаты грома настигали его уже во сне. Он как будто карабкался на какой-то холм, но всегда неизбежно оказывался внизу, потом снова были раскаты и снова он хотел карабкаться вверх. Джека Ричардса в прямой видимости не было, но он ощущал его присутствие, как незримую чёрную тень, сконцентрированную не где-то в ограниченном объёме пространства, а занимавшую его целиком. Он был повсюду и нигде.

   – Тихо-тихо.

   Кто-то погладил его по груди, отчего он сразу успокоился. Это, должно быть, была Шейла. Так хотелось увидеть её сейчас, но, открыв глаза, он увидел Долли, мягко прижавшуюся к нему. Джон почти сразу уснул, и в следующий раз, когда он услышал раскаты грома, они были настоящими.

   Утро было мокрым и мрачным. Тучи уже сгустились над Айденом, но Джон подозревал, что они пока недостаточно черны. Если то, что вчера сказал ему бородач, так и не назвавший своего имени, правда, то при приближении кристалла к аномалии, электрическая активность в атмосфере возрастёт. Это самое лучшее приглашение для Джека Ричардса. В том, что он явится, можно было не сомневаться.

   Однако если бы всё зависело только от этого кристалла, можно было бы подождать, отдохнуть, всё лишний раз обдумать, и только потом затевать этот поединок, но увы. На той стороне, где бы она ни находилась, тоже должна была возрасти активность, а здешние изменения были второстепенны.

   Салли дремала, опершись спиной о стену. Морган посмотрела на вошедшего и потирающего глаза Джона с ожиданием.

   – Почему не будите? – спросил он, – гроза же.

   – Я думала, что это слабо.

   – Слабо, – ответил Джон, доставая сигареты, – но нам важен сам факт.

   Салли открыла глаза, встала и поправила куртку. В следующую секунду из комнаты вышла Долли.

   – Ладно, – сказал Миллстоун, устало оглядев свою команду, – закончим это всё сейчас, а потом пообедаем. Если повезёт.

   Он первым направился на улицу, закуривая по пути. Затем все сели в фургон, а Джон, обойдя его и докурив сигарету, уселся на водительское сидение.

   Мысли прояснились. Чёткая программа действий, по крайней мере, на этом этапе, стояла перед глазами. Его можно было назвать подготовительным, этот этап, потому что сейчас все участники финального акта пьесы занимали свои места.

   Мотор неохотно, но ожил. Единственная причина, по которой Джону не хотелось идти пешком, это дождь. Не хотелось являться на место не только голодным и усталым, но ещё и промокшим до нитки, а так, низкая скорость сближения была, пожалуй, самым важным фактором на данном этапе.

   Для успеха дела было необходимо, чтобы активность в аномалии возрастала постепенно. Во-первых, это позволит гриммам почувствовать её заблаговременно и успеть явиться, а во-вторых, и самому главному лицу с той стороны тоже нужно было дать возможность прибыть. У него цепочка, по которой он узнаёт о происходящем, заметно больше, чем у особого вида вампиров, значит, и времени ему нужно дать с запасом.

   Скорость, с которой Миллстоун ехал по мостовой, в целом соответствовала ритму утреннего города. Айден не любил пробуждения, тем более в такое дождливое утро. Впрочем, кому оно могло понравиться? В этом отношении засушливый климат не таких уж далёких территорий был лучше. Почему-то Джон задумался об этом только сейчас, когда нужно было отвлечься от осознания невозможности действовать быстрее.

   Расстояние было небольшим, и он иногда останавливался, чтобы намеренно растянуть время. Можно было бы и организовать завтрак, но он предпочитал пораньше явиться на площадь. Финальный акт задуманной им пьесы должен был быть недолгим, а после его завершения можно будет не бояться решительно ничего, да и времени будет предостаточно для любых дел.

   Сейчас главным был ход противника – на место должен был явиться тот самый Джек Ричардс, которого он хочет здесь видеть. Оставалось лишь надеяться, что наживка в виде голубоватого кристалла окажется достаточной, чтобы тот не послал вместо себя одну из своих копий. Хотя, если то, до чего Джон догадывался, правда, он не мог доверять им в полной мере. Именно для этого нужен был какой-то шоколадный яд, действовавший медленно и верно. Нет, он не доверит это никому. Гроза будет невиданной.

   В этом Джон убедился, лишний раз остановившись и выйдя из машины. Тучи над Айденом сгустились, делая жителей ещё более мрачными – ни у кого из них уже не было сомнений в том, что вода с неба будет литься целый день. Все они спешили куда-то по своим делам, даже не зная, что в скором времени в их городе решится судьба не только его и ближайших территорий. Нет, в ходе этого представления решится куда большее. Лишний раз представляя себе масштабы события, Джон невольно содрогался, осознавая, что будет, если он где-то просчитался.

   Он остановил грузовик далеко от входа в подъезд и закурил. Достаточно будет видеть просто очертания, как сам факт того, что кто-то появился. Желающих зайти туда было немного. В основном все выходили, и это были обычные жители, не знающие, куда можно попасть из подъезда их дома.

   Первыми были гриммы. Двигались они очень осторожно, но уверенно. Чёрные тени скользили внутрь практически с равными промежутками времени. Последними были два силуэта, в одном из которых Миллстоун узнал Маллину. Ему даже показалось, что она посмотрела на его машину, задержавшись перед дверью.

   – Они будут там? – испуганно спросила Салли, – ты с ними договорился?

   Она была возмущена, и Джон, хоть и понимал это возмущение, с радостью попросил бы её запихнуть его куда-нибудь поглубже, но не хотелось грубить девушке. К тому же, можно было сделать поблажку по причине того, что она тоже устала и была немного не в себе.

   – Я не очень хотел бы это говорить, но тебе на время придётся забыть, что ты охотник. Там ты будешь просто человек. Можешь не подпускать их к себе и держать на расстоянии, но не думай начинать там конфликт. Это всё, о чём я прошу. Сделаешь это для меня?

   – Хорошо, – немного помолчав, нехотя ответила она.

   – У нас есть только одна возможность всё разрешить, так что если кто-то окажется чем-то не доволен, заранее меня извините. По-другому никак.

   Салли уже поняла, что охотники не получат главный трофей. Миллстоун же был не до конца уверен в том, получат ли они его вообще. В одном его ночной собеседник был точно прав – никто сейчас не сможет сказать, что в следующий момент можно ждать от аномалии. Хоть как-то соблюдаются только фундаментальные принципы, да и в них не было чёткой уверенности. Хотя, трофей, как считал Джон, был бы весьма уместен.

   Небо над площадью было чёрным. Если бы облака не становились менее плотными где-то вдалеке, можно было бы с полной уверенностью сказать, что наступила ночь. Миллстуон выкурил сигарету, завёл мотор и приблизился к площади самое большое на десять метров. Почти сразу темнота озарилась вспышкой молнии, а потом до их ушей донёсся раскат грома.

   – Может быть, мы пойдём? – спросила Морган.

   – Мне тоже хочется всё это закончить, – ответил Миллстоун, – но пока ещё наше приближение только всё испортит. Видишь, как погодка-то ухудшилась.

   – Я хочу с тобой поговорить, – неожиданно попросила Салли.

   – Слушаю, – устало выдыхая, ответил Миллстоун.

   – Наедине.

   – Ну, выгнать мы никого не можем, так что придётся выйти самим.

   Он открыл дверь и, разом перемахнув небольшую лужу, устремился в сторону козырька, нависавшего над ближайшим подъездом.

   – Я не понимаю, что ещё ты хочешь сделать? – спросила Салли, подойдя.

   – Мне нужен тот человек и то, что у него.

   – Но зачем?

   – А зачем это нужно было вам?

   – Но у тебя же есть кристалл, теперь ты можешь уходить. Пока не потерял.

   – Это не связка ключей или какая-нибудь безделушка, которую можно потерять, так что не волнуйся.

   – Прошу, нам нужно уходить, – взмолилась она, – гриммы никого не оставят в живых. Им только и нужно, чтобы ты сделал всё за них.

   – У меня всё под контролем, поверь. Вы так увлекались охотой на них, что совсем не знаете, чем они живут.

   – Значит, ты с ними подружился и проникся? – спросила она гневно.

   – Нет. Я их даже не оправдываю, я просто говорю, как есть. К счастью, а может, к сожалению, это не простые кровососы, только и ищущие, кого бы сожрать.

   – Прошу, давай просто уедем. Мы уже к двенадцати будем в Роквиле, а там на машине и до границы недалеко.

   – Я не оставлю это дело на самотёк. Ты многого не знаешь, вот и строишь такие выводы.

   – Так расскажи мне.

   – Всему своё время. Никто не будет скрывать правду дольше, чем это требуется для успеха. Могу лишь приоткрыть завесу и сказать тебе, что то, что кристалл у нас, не значит ровным счётом ничего.

   – Как это ничего? – возмутилась она, – он один такой, и ни у кого такого больше не будет. Если использовать энергию, которая в нём заключена, то можно покорить все эти территории.

   – Боюсь, что мы не можем использовать её.

   – Мы сможем! – сказала она, – у нас есть специалисты, даже связи в вашем бюро.

   – О, – протянул Джон, – бюро, конечно, не совсем наше, но связи мне стали интересны.

   – Ну так, едем? – с надеждой спросила она, – я даже наведу тебя на этих людей.

   – Это всё очень хорошо, но, – он подошёл к ней и взял её за плечи, – ты совсем меня не слушаешь. Я говорю тебе о том, что, получив кристалл, мы не помешаем этому человеку совершить задуманное. Он всё равно рано или поздно получит то, что хочет. Если не здесь, не сейчас, то потом и где-то ещё. Понимаешь?

   – Понимаю, – устало ответила она и обняла его, – но мы бы решили с этим что-то.

   – Мы никогда не будем так близко, как сейчас, пойми!

   – Ладно, не кричи только.

   Джон и сам не заметил, как повысил голос. Салли перешла в обычный режим, когда просила каких-то действий, при этом не объясняя, для чего это требуется, и что последует потом. Учитывая, что сейчас она не в том положении, Миллстоун негодовал.

   – Когда ваши будут здесь? – спросил он после молчания.

   – Джим уже точно в Роквиле, а как доберутся, я не знаю.

   – Если с гриммами что-то случится, всё обернётся плохо. Ты понимаешь меня?

   – Понимаю.

   – Вражда враждой, но здесь и сейчас всё должно оставаться так, как было. Я прошу тебя об этом. Сделаешь?

   – Постараюсь, – вымученно улыбнулась она.

   – Ладно. Пойдём в машину.

   Сев в кабину, Миллстоун поймал на себе немного укоризненный взгляд Долли. Никак на него не отреагировав, он завёл мотор и проехал вперёд несколько метров. Молний на этот раз не было, но гнетущая темнота, казалось, сгустилась ещё больше.

   Такими темпами, к тому моменту, как им нужно будет встать около подъезда, уже нельзя будет ничего разглядеть. Даже сейчас он не мог сказать, что никто не проскакивал в подъезд, пока он на мгновение отвёл от него глаза.

   Вторая сторона как будто ждала, пока станет достаточно темно. Вскоре по площади прошагал человек, походку которого Джон не мог не узнать. Шёл он не таясь, лишь сжавшись, как будто защищаясь от дождя. На нём был чёрный плащ и шляпа, и дело было не столько в них самих, сколько в том, как они были на нём надеты. Если это и был двойник, то очень похожий, что, если верить выводам Джона, было очень маловероятно.

   Затем с другой стороны площади появился ещё один человек. И хотя походка его была похожа, одет он был по-другому и скорее походил на какого-то не слишком удачливого и в этом свете не очень хорошо оплачиваемого наёмника.

   Всего двойников было четверо. Последние двое были особенно примечательны тем, что несли в руках какой-то ящик. Он был последним звеном цепи, которого Миллстоуну не доставало. Он выдохнул с волнительной радостью и широко улыбнулся – впервые за прошедшее время.

   Когда все действующие лица предстоящего спектакля скрылись в дверном проёме, Джон выждал немного, чтобы убедиться, что больше никто не появится, и после этого завёл мотор и сам двинулся к подъезду. Когда фургон выехал на площадь, молнии засверкали, но ни одна из них не ударила в статую. Он надеялся, что активность аномалии вызвана сугубо наличием поблизости кристалла, и не имеет ничего общего с её истинной природой. Это было бы лишним сейчас.

   – Мы готовы? – спросил он.

   – Да, – ответила Морган из салона.

   Долли просто кивнула, а Салли промолчала, но Миллстоун и так понимал, что она не упустит хотя бы возможность знать, что произошло там, в старых катакомбах под статуей.

   Чёрный зёв подвала заставлял сердце биться чаще. Джон двигался вперёд по уже известному пути, немного подсвечивая себе фонариком.

   По центральному залу разливался тусклый свет. Исходил он от устройства, которое было установлено по центру. Вокруг стояли те самые четыре человека, которых Миллстоун и ожидал увидеть. Гриммы пока не выдавали своего присутствия, и у них это отлично получалось – если бы эти люди что-то заподозрили, план мог не сработать.

   – Ну здравствуй, мой старый добрый друг, – провозгласил Миллстоун, входя в зал.

   Испуганными взглядами его одарили только трое. Четвёртый остался безучастным. Тот, кто ждал его. Не то чтобы прямо сейчас, но всё же не испытывал сомнений в том, что встреча эта состоится. Этих признаков было достаточно, чтобы опознать Джека Ричардса. Главная цель зашла в ловушку. Вопрос был лишь в том, что, скорее всего, он понимал, что скоро произойдёт, и не пришёл бы сюда, если бы точно знал, что всё сложится не в его пользу. Но отступать было нельзя – все уже знали свои роли и заняли места. Теперь Джону оставалось надеяться только на то, что его аргументы окажутся весомее.

   – Джонни, – мягко улыбнувшись, сказал Ричардс, когда обернулся на Миллстоуна, – смотрю, ты даже не один. С тобой опять твой бабий батальон. Один оставил дома, а здесь собрал новый?

   – Что делать, – развёл руками Джон, – моих союзников мужского пола твои товарищи честно сожгли. Ну, честно с твоей точки зрения.

   – Правда? – он оглядел присутствующих здесь двойников и вопросительно поднял брови.

   – Скорее всего, не эти. Ну да это не играет роли.

   Миллстоун сделал несколько шагов в направлении центра, остановился и полез за сигаретами.

   – А что играет роль?

   – Всё, происходящее здесь. Но самое главное – вы арестованы, и я должен сопроводить вас на территорию федерации, где вы понесёте наказание.

   – Вот как? Арестован на каком основании? За убийства неграждан на диких территориях?

   – Нет. За шпионаж и прочие деяния на территории федерации. К примеру, кражу ценного энергетического волокна.

   – Даже так? – глаза его едва заметно расширились от удивления, видимо, он не думал, что Джон догадается.

   – Именно так. То, что тебя не вычислили, лишь результат неслаженности работы ведомств, но твой вопрос стал настолько серьёзен, что ради его решения на сотрудничество пойдут все. Потом мы выясним о пропажах агентов и на диких территориях. В принципе, они тебе не мешали, вот только ты боялся, что доложат о твоих двойниках. Пошли бы вопросы, а они ой как не выгодны. В общем, если вы не хотите, чтобы все здесь присутствующие знали вашу историю, то я бы рекомендовал вам и вашим друзьям просто сдаться.

   – О, я так соскучился по твоим рассказам, что с радостью послушаю.

   Он улыбнулся, и морщинки вокруг его рта расступились. Он постарел, видимо последние недели и ему дались тяжело.

   – Ну ладно.

   Джон вытянул губами сигарету из пачки, закурил и сделал глубокий вдох, а потом выпустил дым.

   – Первый вопрос, который не давал мне покоя, это откуда взялись двойники и как решить кто из вас настоящий?

   – Ух ты, – злорадно улыбнулся Джек, – и кто же?

   – Ну, если брать в том смысле, в котором я хотел изначально, – спокойно прохаживаясь, начал излагать Миллстоун, – то есть, знать, с кого всё это началось, то никто. Вы все ненастоящие.

   – Это уже интересно.

   – Не спорю. Сначала я думал, что это тебе, такому счастливцу, удалось попасть в аномалию и выжить. Но вероятность этого очень мала. Добавим сюда малую вероятность того, что попавший окажется человеком из федерации, да ещё и занимающим определённый пост. Перемножаем, получаем очень маленькое число. Неприлично маленькое. Но это, – он поднял палец, – если представлять, что из аномалии выходят просто копии. Если же немного изменить исходное правило, и наплевать на оригинал, всё встаёт на свои места. Не копии, – он покачал головой, – альтернативы.

   В зале повисло многозначительное молчание. Миллстоун попал в точку.

   – Тогда в аномалию мог попасть вообще кто угодно – остальное доделала она. Большая часть будет похожа на оригинал, что мы и видим – глуповатые, жаждущие наживы и всё в таком духе. Но ты – исключительная альтернатива. Умный, решительный, способный работать в серьёзных структурах, чем ты и занялся. Здесь тебе было не очень интересно – федерация в этом плане гораздо более широкое поле для деятельности. Там есть централизованная организация, ведающая технологиями прошлого, к примеру. Вся информация в одной структуре – раздолье.

   Миллстоун живо улыбнулся и быстро развёл руками.

   – Ну, допустим. Но ты пока ещё не назвал преступления, за которое меня можно арестовать.

   – Они были уже потом. Когда ты решил, что закон альтернатив можно применить для чего-то другого. Взять к примеру топливо. Гранулы можно было найти на территории федерации. Возможно, они попали в твоё поле зрения давно, когда им ещё не придавалось серьёзного значения. Ты тогда не знал о древних технологиях производства гранул, но догадался, что если поместить их в аномалию, можно как минимум размножить их, а можно – в качестве исключительной альтернативы получить что-то более забористое. Процесс пошёл. И вот, нам попадается сырьё.

   Джон достал из кармана голубоватый кристалл и показал его Ричардсу. Тот было сделал шаг навстречу, но Миллстоун вынул пистолет и отрицательно покачал головой.

   – Точно не знаю, но гранулы, как мне сказали, это результат отдачи энергии вот этой материей. Побочный продукт, который можно использовать дальше. Ну и, как и умный Джек был альтернативой глупому искателю наживы, так и сырьё вполне себе альтернатива переработанной материи.

   – Я вижу, кто-то всё же не удержал свой бескостный язык за зубами.

   В словах Ричардса появилась некоторая злоба – догадки Миллстоуна били в цель одна за другой.

   – Но тут к делу подключились другие. Лишние воплощения они или отстреливали или игнорировали, а гранулы, которые не удавалось забрать кому-то из твоих помощников, брали себе. Будучи вынужденным находиться на территории федерации, ты не мог всё делать сам, а они оказались неспособны к действиям без тебя.

   Джон выдержал паузу, потом затянулся сигаретой и снова продолжил.

   – А потом на сцену выходит генератор. Не знаю, где ты его нашёл, но вещь, безусловно, хорошая, да? Видишь, ты его даже заслоняешь собой, чтобы я ни в коем случае не увидел.

   Миллстоун сделал наигранную попытку выглянуть из-за Джека, чтобы увидеть устройство, находящееся в центре зала, но тот нарочно заслонил его.

   – Ну да и ладно, – развёл руками Джон, – это неважно. Важно то, что вещь по-настоящему хорошая, но одна. Хорошо бы несколько. При наличии армии альтернатив это было бы очень хорошим подспорьем. Только представить себе – все испытывают энергетический кризис, мучаются с подзарядками и перезарядками, но не вы. Вы вполне себе можете позволить содержать чуть ли не сверхмощные лазеры и это ещё без учёта выдающихся альтернатив.

   Джон бросил окурок прямо на узор аномалии и растёр его ботинком. Тут же достал пачку и, вытянув новую сигарету, закурил. Пусть противник подумает о волнении. На самом деле Миллстоун ничего подобного не испытывал. Уже нет. Самые главные догадки попали в цель, и теперь важно было лишь доломать оппонента.

   – Представить не просто носимую вещь, а ещё, к примеру, компактную, или ещё более мощную. Да чего там, – он махнул рукой, – если вообще разгуляться, то можно ждать, что однажды оттуда выбросит целую подстанцию, и уж тогда вам точно никто будет не указ.

   – Одной энергией ничего не добиться, – сказал Джек.

   – Ну, – протянул Джон, – надо же с чего-то начинать. Учитывая твой ум, ты рано или поздно мог бы понять, как система работает, а уж потом применить свои знания на оружии было бы очень несложно. Кинул лазерный пистолет – получил продвинутый. Очень хорошо.

   – Нужно было тебя грохнуть.

   – Нет, – ехидно улыбаясь, Миллстоун покачал головой, – при всей ценности этого неизвестного явления, оно лишь вершина айсберга. Поработав в нашей конторе, ты многое узнал, в частности, что есть артефакты и покруче. Аномалии нужны были тебе только для того, чтобы сколотить начальный, так сказать, капитал, а дальше уже двинуться вперёд. У федерации уже есть много знаний, и они лишними бы ой как не были. Убив меня, ты бы уже не смог туда вернуться. Ты хотел выставить меня с нехорошей стороны. Свои дела ты как-нибудь бы объяснил, да и меня как-нибудь скомпрометировал бы. Важно, чтобы ниточка не дала сигнал, а для этого я должен был оставаться в живых. Вот с контейнером ты и правда просчитался. Низка была вероятность, но она сработала. Теперь ты тем более не можешь меня убить. Даже если бы мог, тебе бы это ничего не дало. Не федерация, так кто-то другой покусился бы на твоё наследие.

   – Ты в который уже раз состряпал какую-то нелепую теорию, как-то её сам для себя обосновал, но если копнуть глубже, то у тебя опять ничего нет, – оскалился Ричардс, – это значит, что я без особого труда могу доказать, что всё это сделал ты.

   – Вот даже как? – Миллстоун, не ожидавший такого поворота, поднял брови, – интересно.

   – Ну да. Смотри. Ты при помощи своих друзей скомпрометировал меня, потом нашёл предлог направиться сюда, чтобы завладеть особым энергетическим волокном, – сказал Ричардс, – а я спас его с большим трудом. Это ты организовал вокруг себя несколько группировок, чтобы совершить переворот.

   – Неплохо, – рассмеялся Миллстоун.

   – Да, Джонни, ты всегда был весельчаком. Весело смеёшься, весело выпытываешь какую-то информацию, потом передаёшь её не тем, кому надо. Слишком зыбко всё.

   – Знаешь, если я ничего не смогу доказать, то ты и подавно.

   – Как же? У меня есть свидетель. Добросовестный агент, в отличие от некоторых.

   Он перевёл глаза Джону за спину, туда, где стояла Морган.

   – Так вот для чего ты её ко мне приставил? – серьёзно спросил Джон.

   – Да. Красивая же, чертовка. Я знал, что ты не удержишься.

   – Ох, ты прав. Вот только, – Миллстоун слегка отклонил голову в сторону, а потом вернул на место и посмотрел на Джека, – её близость ко мне позволила мне её изучить. Агент она и правда добросовестный и хорошо обученный, вот только запутавшийся. Но эта путаница будет устранена. Верно, солнышко?

   Он обернулся на неё. В глазах девушки был испуг, но она держала себя в руках.

   – Ну же, – сказал ей Ричардс, – пора исполнить то, о чём мы договаривались. Ты ведь помнишь?

   Джон ещё раз посмотрел на неё, встретился глазами, а потом снова обернулся к Ричардсу.

   – Кажется, у нас небольшие проблемы. Так что выстроенная линия обвинения меня рушится прямо на ходу.

   – Ну и сука же ты, – злобно сказал Ричардс.