Текст книги "Миллстоун. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Анатолий Заклинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 92 страниц)

Но основные выводы ещё предстояло сделать, и чем серьёзнее будет оборот, принятый этим делом, тем глубже удастся проникнуть. Джон понимал, что ему возможно даже удастся выяснить, кто покровительствует над Темпелгтоном.

– Мне кажется, кто-то хотел немного развеяться, а сам сидит в мыслях, – сказала Шейла, – а бокалы в это время уже высохли.

– Прости, – сказал Джон и потянулся за графином.

– Боюсь, одними словами вы, мистер, не отделаетесь.

– О, – протянул Джон, – тогда придётся подождать, если ты, конечно, не намерена воспользоваться уборной.

– Почему же?

– Вот как, – сказал Джон, протягивая Шейле бокал.

– Именно так. Вика приглядит, чтобы наши места не заняли.

– Я думал, она сегодня не работает.

– Не работает. Я подумала, ты будешь не против, что она составит нам компанию.

– Совсем не против.

– Вот и она, – Шейла быстро кивнула в сторону входа, – идём, пока вроде никто не ходил.

Как только Виктория подошла к столу, мисс Лейн подхватила Джона и увлекла за собой. К счастью, уборные не были разделены на мужские и женские и представляли собой небольшие отдельные кабинки. Шейла быстро юркнула в одну из них, убедившись, что там не занято.

Едва Миллстоун запер дверь, как она принялась расстёгивать ему ремень, а он задрал её платье и мгновенно возбудился, обнаружив, что под ним ничего нет. Тем временем Шейла уже разобралась с брюками, и Джон, повернул её к себе спиной. Она оперлась руками о стену, и он вошёл в неё. Она застонала, но тут же осеклась, потому что за дверью кабинки послышались чьи-то шаги. Джон двигался быстро, и видел, как его партнёрше сложно сдерживать крик, вырывающийся изнутри. Она прикусила руку, но это не очень помогло.

Джон резко развернул её к себе, подхватил одну ногу и снова вошёл. На этот раз стон был подавлен страстным поцелуем. Они были единым целым и угадывали желания друг друга, но несмотря на это у обоих было ощущение, что они занимаются этим впервые.

Хлопнула дверь соседней кабинки, и послышались шаги в сторону выхода. После того, как входная дверь в уборную закрылась, Шейла застонала и ухватилась за Джона. Не прошло и минуты, как их обоих накрыл одновременный оргазм.

Этим вечером они ещё раз ходили в уборную, а потом у них была очень бурная ночь, и не только в плане секса. Миллстоун выпил много алкоголя, и поэтому утром вышел на кухню с кислым выражением лица. Шейла и Виктория пили кофе и курили, Джон был встречен улыбками.

– Как вы, детектив? – спросила Виктория.

– Немного не в порядке.

– Это поправимо, – сказала Шейла.

У мисс Лейн уже был приготовлен стакан воды и таблетка аспирина. Джон подождал, пока она растворится и залпом выпил. Голова немного прояснилась уже в первый момент.

– Не надо было вчера так много пить, – сказал он, доставая сигарету из пачки.

– Вчера вам так не казалось, мистер, – улыбнулась мисс Лейн.

– Времена меняются.

До начала рабочего дня оставалось чуть больше часа, и к моменту выхода из дома Миллстоун чувствовал себя заметно лучше, но всё равно не так, как хотелось бы.

– Вчерашний план был выполнен? – спросил Дуглас, когда они встретились около подъезда.

– На все двести, – ответил Миллстоун, пожимая руку напарнику.

Первым пунктом после прихода в участок был аппарат с газировкой. Миллстоун выпил три стакана залпом, один растянул на несколько глотков, а ещё один взял с собой. Дуглас выглядел бодро и свежо – полная противоположность Джону, несмотря на то, что тот успел принять душ и внешне привести себя в порядок.

– Есть какие-то новости? – спросил Эгил, когда они пришли в кабинет Шейлы.

– Дело закручивается. Убитого агента хотят повесить на меня, – сказал Джон, сделав большой глоток газировки.

– Что?! – возмутился Эгил.

– Именно это, – улыбнулся Джон, доставая сигареты.

– Но ты же даже в него не стрелял. Если и обвинять кого-то из нас, то меня.

– Успокойся, – сказал Джон, плавно поднося пламя зажигалки к сигарете, – тут неважно, кто стрелял. Тут важно, что они сами об этом думают. Я очень жду, когда это дело дойдёт до меня, и уже скоро там, за дверью, раздадутся шаги.

– Но ведь он не был уже человеком.

– Верно. Не был, – сказал Миллстоун, – но то, что вампиры вообще существуют, нужно ещё доказать. У нас нет тела, нет вообще ничего. Есть только наши слова, понимаешь?

– Понимаю.

– И не вздумай при Ричадрсе или ещё ком-то сказать, что стрелял именно ты. Договорились?

– Почему?

– Пусть дело идёт своим чередом. Интересно посмотреть, как они будут его выворачивать. Не порти картину, договорились? Ты мне этим очень здорово поможешь.

– Ну хорошо, раз так, – развёл руками Дуглас.

Чайник закипел, и Джон разлил кипяток по кружкам. Кабинет наполнился приятным ароматом. До этого момента Миллстоуну не хотелось кофе, но теперь он понял, что попьёт его с удовольствием.

Шаги в коридоре появились, когда Шейла уже собиралась работать, а Джон и Дуглас стали размышлять над тем, чем заняться, чтобы продвинуть дело вперёд. Стук сегодня был громким и, как показалось Миллстоуну, немного нервным. Это уже был не совсем хороший знак, впрочем, то, что Ричардс был один, его немного успокоило.

– А я уж подумал, что кто-то из твоих помощников сейчас защёлкнет на мне наручники, – сказал Джон, когда Джек переступил порог кабинета.

– Ты зря иронизируешь, дорогой мой. Очень зря.

– Хорошо. Проходи, располагайся, рассказывай, – сказал Миллстоун, делая приглашающий жест, – кофе?

– Нет, спасибо. Кстати, что это за запах с твоей стороны? Кто-то вчера веселился?

– Почему же сразу веселился? – возмутился Джон, насыпая себе кофе, – может, заливал тоску.

– В любом случае это плохая рекомендация для тебя, если бы тебе сейчас пришлось предстать перед комиссией.

– Перед комиссией? – поднял брови Миллстоун, – не много ли шуму для такого неясного дельца?

– Ты знаешь, как система работает.

– Я ещё и виноват в том, что оповестил тебя. Если бы не сказал, рыскали бы в пустыне и ничего не знали бы.

– Нет. Ты всё сделал правильно, и это большой плюс. Твой единственный плюс пока что.

– Хм, – покачал головой Миллстоун, – ладно, что ещё?

– Я хочу знать, как всё произошло. Во всех подробностях. Не думай что-то умолчать.

Джон рассказал, как всё происходило. Начал с самого начала – с развороченных ворот Темплгтона. Про охотников он тоже упомянул, Ричардс всё равно о них уже знал. Не упомянул только, что у них на руках та самая винтовка, которая по его распоряжению была отдана Хепперам. Так же он не уточнял, кто именно стрелял в Келтона, но Джек и так должен был понимать, что раз Дуглас был там, то он тоже к этому причастен.

– Значит, те люди могут подтвердить, что он уже не был человеком?

– Теоретически – да, – ответил Миллстоун.

– Вся твоя надежда на них. Только так обвинение будет снято без вопросов.

– Стоп. А меня и Эгила не достаточно? – спросил Джон.

– Вы можете быть заодно. Сам понимаешь.

– Ну, тогда я пропал.

– Почему? – спокойно спросил Ричардс.

– Я не могу позвать охотников, чтобы они давали показания. Ты издеваешься, что ли?

– Вовсе нет.

– Ты как себе это вообще представляешь? "Да, господа члены комиссии, я охотник, отстреливаю человеческих особей на территории федерации, потому что они вампиры. Да, они для вас неотличимы от обычных граждан, но всё же это не так".

– Ты утрируешь. Всё было бы серьёзнее и секретнее.

– Нет, – уверенно покачал головой Миллстоун, – у меня даже нет выхода на них. Я сам пытался с ними связаться, но никак. Они перестали со мной контактировать. Тот случай был скорее исключением и то только потому, что я напал на интересный след.

– Значит, у нас всё не очень хорошо, – выдохнув, сказал Джек.

– Объяснишь? – спросил Джон с неожиданной для его похмельного состояния живостью.

– Раз уж ты хочешь, я объясню, – недовольно заметил Ричардс, и окинул взглядом присутствующих, чтобы получить предварительный ответ на то, что он хочет сказать.

Но никто ничего не возразил. Он встретил стену молчания и вопросительных взглядов. Возможно, частью этого было недоверительное отношение, распространённое Миллстоуном.

– Ты сам понимаешь, что ты и Эгил не считаетесь разными свидетелями. Вы были одним целым. И, судя по тому, что пули любимой винтовки Дугласа нашли внутри черепа, то стрелял, скорее всего, он.

Джон бросил короткий взгляд на напарника, но тот сохранял полное хладнокровие, как и просил Миллстоун. Его вычислили по вполне определённому признаку, но он оставался спокоен, и Джон даже коротко подмигнул ему.

– Следы от лазера тоже должны быть, – сказал между тем Миллстоун, – я стрелял, честно тебе говорю.

– В голову? – серьёзно спросил Джек.

– Нет, – уверенно ответил Миллстоун, – в сердце. Нас так учили. Мол, у мозга регенерация больше, и если по нему не стреляют несколько человек, то уязвить сложнее.

– Значит, ты стрелял в сердце, и было несколько человек. А несколько – это больше, чем ты и Дуглас.

Про себя Миллстоун подметил тонкость замечания, впрочем, она была закономерной. И будь он на месте Джека, сам бы высказал нечто подобное.

– Я не скрывал, что мы были не одни.

– Я не понимаю, почему ты не хочешь привлечь их, и избавить всех нас от волокиты.

– Я уже говорил, – строго ответил Джон и достал ещё одну сигарету.

– Джонни, это не ответ, и ты это понимаешь.

– К сожалению, Джек, – Миллстоун серьёзно посмотрел ему в глаза, – ответ. И если ты хочешь продвинуться в этом деле дальше, тебе придётся его принять.

Джон болезненно покачал головой, как будто ему самому было горестно признавать, что из-за невозможности контакта с охотниками он не может помочь в развитии гипотезы, выдвинутой Ричардсом.

На несколько минут в кабинете Шейлы воцарилась тишина. Поскольку Джон был последним, кто высказал свою мысль, всё внимание было обращено на Ричардса.

– К сожалению, Джонни, – он достал сигарету, а потом зажигалку, что было не очень хорошим знаком, – я не могу оставить это просто так.

– Почему? – изображая невинность, спросил Миллстоун.

– Это дело, – он зажёг пламя и поднёс его к кончику сигареты, – бросает тень и на меня. Я не могу рисковать.

Он сделал первую затяжку, ловко защёлкнул зажигалку и убрал её в карман.

– То есть? – с недоверием спросил Миллстоун.

– В нашей конторе никто не верит в существование вампиров.

– Вот как. А как же Пеллин?

– Там были только ты и я. Я не могу никому разглашать суть тамошних исследований.

– Постой-постой, – Миллстоун взмахнул сигаретой и очертил ею в воздухе полукруг.

– Ну, – недовольно поторопил его Джек.

– Ты не можешь сказать, что в Пеллине имеет место соответствующее исследование. И что всё это не вампиры, а особое генетическое оружие, которое предки хотели использовать для того, чтобы противостоять неизвестной инопланетной угрозе. Не можешь?

Ричардс немного помедлил.

– Джонни, – он снисходительно усмехнулся, – в Пеллине действуют так же, как и ты. Делают что-то очень важное, но не говорят что, и тем более, не раскрывают подробности.

– Ты хочешь сказать, что для успеха работы конторы никто не может запросить их? – удивлённо переспросил Джон.

Миллстоун бросил взгляд на Дугласа и Шейлу. Они так же вопросительно смотрели на Джека и ожидали ответ.

– Представь себе, нет, – уверенно ответил он, – тогда я пробил допуск для нас, и ты думаешь, что моя власть над Пеллином безгранична. Пришлось бы тебе самому поработать с ними, и ты бы понял, что и к чему.

– Так скажи мне.

Миллстоун намеренно держался так, как будто бы он преступник, и ему больше нечего терять. Он понял, какую власть его подозреваемым иногда он же сам даёт в руки. Он знал все подробности гибели Келтона, а вот особым группам ещё предстояло поломать над ними голову, и поэтому он издевался. Они в любом случае истолкуют картину в угоду тому, кто дал им задание, а Джон в любой момент сможет её опровергнуть. В этом свете Ричардс представал перед ним подростком, который жаждет знаний, но взрослые не хотят ему их преподносить. И его потуги, которые с каждым новым вопросом становились всё сильнее, казались Джону бесполезными.

– Они не обязаны нас оповещать, – сказал Ричардс, глубоко вдохнув сигаретный дым, – настолько не обязаны, что мы не можем даже спросить.

– Мы можем! – уверенно и даже с оттенком злобы сказал Джон, – это они, а не мы упустили одного из своих подопечных. Это они, а не мы допустили побег неуправляемого существа, мощь которого сложно представить. Оно может покорять целые земли, не спрашивая никого. Оно не имеет хозяина, никому не подчиняется, и не поэтому ли они позвали нас? Они боятся!

– Я не совсем понимаю, – смущённо ответил Джек в получившейся тишине.

– Всё просто. Это мы, а не они готовы ловить этого монстра в пустыне. Он способен разорвать группу подготовленных агентов, но мы всё равно готовы. Мы и, – он немного помедлил, – они.

– Они нужны нам, понимаешь? – ухватился Джек.

Миллстоун снова откинулся на спинку дивана и развёл руками.

– Они со мной не контактируют, так что, формально их нет. Не упоминай о них ни в отчётах, ни в любых других документах.

– А жаль.

– Конечно, жаль, – пожал плечами Джон, – представь их организацию и нашу работающие заодно. А? Круто, верно?

– Круто, – с некоторой покорностью заметил Ричардс.

– Но никак.

– Хорошо. Мы отвлеклись, – как бы подытоживая, сказал Ричардс, и Миллстоуну не понравилась его интонация.

– Невольно, но интересно, – ехидно заметил Джон, и уже его интонация не понравилась Джеку.

– Теперь я хочу, чтобы ты перестал паясничать. Как тогда, помнишь?

– Помню, чего уж там, – сказал Миллстоун, и лица всех присутствующих стали серьёзными, поскольку они знали, о чём идёт речь.

– Так вот, – отрезал Ричардс, – дело закрутили. Если не послушаешь меня – то Келтона убил ты, ну или Дуглас, как вам больше нравится.

– Допустим, – сухо отрезал Джон, – что дальше?

– Если ты не хочешь найти нормальные показания, то тебя упекут, если...

Он помедлил и посмотрел в глаза Миллстоуну.

– Если, – повторил Джон, слегка протягивая.

– У тебя только один выбор – залечь на дно, пока я всё не улажу.

– И что для этого требуется?

– Слушать меня и делать то, что я говорю. Мне приказано доставить тебя для дачи показаний, и я должен сильно извернуться, чтобы не делать этого. Как ты понимаешь, без тебя у меня ничего не получится.

– Ближе к сути.

– Есть одно дело. Пара сотен километров от Джейквиля, можно сказать, пансионат для отдыха. Ты отбываешь туда по срочному заданию. Я прикрываю тебя, как могу, мол, дело особой срочности, сложности и секретности. Пока тебя нет, постараюсь что-то найти, чтобы от тебя отстали.

– То есть, сам я не смогу объяснить всё, как есть, а если исчезну, всё можно уладить.

– Тут всё ещё зависит от того, каков будет результат в том деле, которое я хочу тебе поручить. Уверен, тебе оно очень понравится, а ты даже не спросил, – Ричардс примирительно улыбнулся, но на Джона его чары не подействовали.

– Взяться я всегда успею. Сейчас меня интересует то дело, над которым я работаю. За исключением смерти Келтона, у меня всё на мази. Неужели ни тебя, ни комиссию, это не интересует?

– Тут мы страдаем от чрезмерной секретности и необычности дела.

– Тогда меня по умолчанию должны оставить в покое.

– Оставят. Я об этом позабочусь. Просто дай мне время и возможность.

– Хорошо, – как-то вяло согласился Джон, – когда я смогу продолжить?

– Тварь, терроризировавшая Джейквиль, убита? Убита. Дело закрыто.

– Что?! – возмутился Джон, – эта тварь капля в море.

– Сожалею, но у тебя нет доказательств. Мы ведь не говорим о твоих друзьях. Состава дела без них нет.

– Вот, значит, как повернулось, – недовольно покачал головой Джон.

– Не кисни, – улыбнулся Ричардс.

Джек запустил руку себе за пазуху, и достал оттуда тонкую папку, сложенную вдвое.

– Ты очень поможешь и себе и остальным.

Джон взял папку, бросил на неё небрежный взгляд, а потом открыл.

– Лечебница Пастерхоф. Богом забытое место. Что там могло произойти?

– Прочтёшь, узнаешь.

– Ладно, – сказал Джон, закрыв и отложив папку, – прочту потом. Боюсь, более скучного дела нам со стариной Дугласом видеть не доводилось.

– А тут есть ещё одна сложность, – заметил Ричардс, убрав лёгкую улыбку со своего лица, – старина Дуглас не сможет тебе помочь.

– То есть? – поднял брови Эгил.

– У меня для тебя предписание. Требуется твоё участие в одном деле. Так вышло, что у нас нет людей твоего уровня.

Ричардс снова запустил руку за пазуху и достал оттуда тонкий конверт, который протянул Дугласу.

– Здесь только приказ о явке. Все подробности после прибытия.

– Это что, шутка? – возмутился Эгил, – у нас по нормативам половина специалистов стреляет лучше меня. Неужели пулю некому выпустить?

– Мне можешь ничего не говорить! – строго отрезал Джек, – я просто передаю. Я даже не веду это дело, так что избавь меня от своего праведного гнева.

Дуглас быстро вскрыл конверт и достал из него аккуратно сложенный лист, на котором на просвет виднелось всего три строчки машинописного текста. Быстро проглядев предписание глазами, Эгил убрал его обратно и положил конверт за пазуху.

– Ещё плохие новости на сегодня будут? – поинтересовался Джон.

– Для тебя нет. Мисс Лейн, у нас готовы материалы по триста четвёртому делу?

– Да, – скупо ответила Шейла.

Она открыла один из ящиков стола, достала оттуда папку, потом встала и положила её на столик перед Ричардсом. Все её жесты были наполнены неприязнью, которую он чувствовал, но справлялся с ней спокойно и не обращал внимания.

– А с четыреста двадцать первым как?

– Срок, который вы отвели мне, не вышел, – сказала Шейла, бросив короткий взгляд на календарь, лежавший под стеклом на её столе.

– Темпы нужно ускорить. Прости, но так вышло. Учитывая, что ты не знала, я не буду требовать его прямо сейчас, но жду как можно скорее.

– Хорошо, – всё так же сухо заметила мисс Лейн.

– Ладно, – сказал Ричардс, вставая, – простите, что так всё повернулось, но дуться на меня бессмысленно. Я эту кашу не заваривал, а когда расхлебаем, то будете благодарить. А сейчас позвольте откланяться. Мистер Эгил, вас подбросить до Флаенгтона?

– Мне нужно собраться. Я лучше на автобусе.

– Хорошо. Как скажете. Всем всего доброго.

Ричардс быстрым движением надел шляпу и вышел. Постепенно его шаги стихли, а в кабинете Шейлы по-прежнему никто не произнёс ни звука. Так продолжалось ещё около минуты, после чего Миллстоун нарушил тишину.

– Да, – протянул он, вытягивая сигарету из пачки, – дела.

– Кажется, твоя предвзятость передалась мне, – констатировал Дуглас.

– А мне так нравилась твоя оборона.

– Что будем делать теперь? – спросила Шейла.

– Много тебе ещё работать над тем материалом? – поинтересовался Джон.

– Он готов. Я просто не сказала ему.

– Умница, – радостно улыбнулся Миллстоун, – тяни до последнего. Изображай деятельность, и так, как будто бы не работа, а полный кошмар. Посмотрим, насколько она ему нужна на самом деле.

– Хорошо.

– А что делать мне? – спросил Дуглас.

– Всё, что тебе прикажут. Собирайся, поезжай в Флаенгтон, пристрели там пару ублюдков, но подмечай всё. Сомневаюсь, что там такая работа, что без тебя не справиться.

– Я тоже так считаю, – согласился стрелок.

– И тем не менее, – покачал головой Джон, – такой приказ Ричардс сам по себе выдумать не мог.

– Тут двойная игра, иначе и не скажешь.

– В этом тебе и предстоит разобраться. Расскажешь, когда встретимся снова.

– Хорошо. Если больше указаний нет, то я пойду. Хочу выдвинуться пораньше, может, будет возможность узнать, что к чему.

– Хорошая идея, – поддержал Миллстоун, – и да, когда дойдёт дело до показаний, придумай что-нибудь, чтобы пули в голове Келтона были не твоими. Хотя, может, это просто блеф с его стороны.

– Сделаем, – коротко кивнул Эгил.

Распрощавшись, Дуглас ушёл. Когда его шаги стихли, Шейла встала со своего места, заперла дверь кабинета и села рядом с Джоном.

– Угостишь?

– Конечно, – ответил Джон и протянул ей пачку, а потом помог прикурить.

– И что теперь будет?

– Боюсь, нам придётся всё сделать так, как он говорит, только так мы сможем понять, что тут к чему.

– Но что если всё не уляжется и тебе всё равно придётся отвечать?

– Придётся. Это просто откладывается, и я хотел бы знать, по какой причине, но пока никак.

– Я могу позвонить отцу.

– Боюсь, что это слишком легко отследить. Будет гораздо лучше, если ты отправишься домой в эти выходные, и поговоришь с ним лицом к лицу. Во-первых, так сложнее будет подслушать, а во вторых, к этому моменту точно произойдёт что-то новое. И если наш друг действительно собирается попытаться замять это дело, то он уже должен будет быть на полпути к успеху.

– Там уже скоро день федерации, – заметила Шейла, – выходит, ты не сможешь приехать. Да?

– Пока рано загадывать, что я смогу, и что не смогу. Мне вообще кажется странным, что дело обо мне как-то можно решить без меня. Так что, до того момента меня как минимум вызовут для объяснений. Ну, или я наплюю на всё и явлюсь сам. Не думаю, что дело в этой лечебнице слишком сложное, чтобы не управиться за три дня. Так что, заранее не огорчайся.

– Хорошо, – она положила голову ему на плечо.

– Тем более, вся эта суматоха может быть очень показательной в том деле, которое нас интересует. Может быть, Джек намеренно хочет его приостановить, а может и вовсе закрыть.

– Он же понимает, что это слишком явно.

– Слишком явно было бы просто меня отстранить, а здесь всё завертелось очень непросто. Так что ещё нужно суметь разглядеть истинные корни происходящего. Ну-ка.

Джон немного приподнялся и взял со столика папку, оставленную Ричардсом.

– Поглядим, что нам приготовила наша старая лиса.

ТАЙНА ДВОРА

Пастерхоф встречал чёрную машину белыми стенами из кирпича и коваными воротами, при взгляде на которые не могла не проходить параллель с Темпелгтоном. Правда, здесь всё было грубее и заметно в более плохом состоянии – сказывался возраст и плохой уход.

Миллстоун остановился перед воротами. Они были закрыты изнутри, а вокруг не было видно никого живого. Он вышел из машины и потянулся. Сразу за воротами стояла покосившаяся деревянная будка, в которой, очевидно, должен был находиться сторож, но сейчас его не было. Джон представил, что, обладая должной сноровкой, он мог бы прямо сейчас незаконно проникнуть внутрь. Равно как кто-то мог бы выбраться наружу.

Пастерхоф представлял собой лечебницу для душевно больных. Месяц назад отсюда начали поступать заявления о пропаже людей. Джон усмехнулся. Он ещё не ступил на территорию, но уже нашёл один из способов, которым это можно было осуществить. Лишь бы больной был хоть чуточку самостоятельным, а если он вдобавок ещё и осознаёт реальность, то сделать это и вовсе не составляет труда.

Миллстоун закурил и встал, опершись на крыло автомобиля. Греметь воротами ему не хотелось, а как иным способом привлечь внимание кого бы то ни было, он не знал, поэтому наслаждался тишиной и покоем. В чём-то Ричардс был прав – уехать подальше от всего было не такой уж плохой идеей. Если бы ещё позади не было огромного хвоста в виде неразрешённого дела и обвинений в убийстве, можно было бы считать эту поездку отпуском.

Пока Джон курил, по его прикидкам, лечебницу мог покинуть целый отряд, что вызывало недовольное выражение на его лице. Если бы он мог судить лишь по этому признаку, то точно был бы уверен в том, что ему будет скучно.

Наконец где-то впереди залаяла собака, а меньше чем через минуту появился сторож в старой потёртой форме и потрёпанной фуражке. За ним плелась старая дворняга, которая и издавала лай, глядя на Миллстоуна.

– Вам кого? – спросил сторож недоверчиво.

– Я пока ещё не уверен, – сказал Джон, выдыхая дым, – но сначала я не отказался бы попасть внутрь.

Он спокойным и размеренным движением достал из кармана удостоверение и сквозь решётку показал сторожу. Тот приказал псу сидеть, а сам подошёл в упор к воротам и прищурился. Этого оказалось недостаточно, и он полез в карман за очками.

– А, – наконец осенило его, – вы по тому делу?

– Именно, – дружелюбно улыбнувшись, ответил Джон, – впустите меня?

– Конечно, конечно, только привяжу Боба.

Он прихватил свою дворнягу за ошейник и утащил в будку. Затем он отворил ворота и впустил Миллстоуна внутрь. Джон остановился на краю асфальтовой дорожки и вышел из машины.

– Странно как, шума совсем нет, – сказал сторож, кивая на Спайер.

– Технологии, – скупо ответил Джон.

– Вы лучше оставьте машину здесь. Мало ли кто из местных чего с ней сделает.

– Да, это было бы неприятно, – спокойно заметил Джон, – могу я задать вам пару вопросов мистер...

– Виден. Но вы называйте меня Пол.

– Хорошо, Пол. Я случайно заметил, что вы покидали свой пост. Я прождал вас без малого десять минут. У вас часто такое случается?

Сторож замялся. Миллстоун поставил его в тупик таким вопросом, но сейчас это имело решающее значение.

– Обычно я оставляю Боба, но в этот раз он увязался за мной, а я и не заметил.

– Как вы думаете, мог кто-нибудь сбежать в ваше отсутствие?

– Не через этот выход.

– Почему вы так в этом уверены?

– Я бы заметил. Я был тут неподалёку, – он снова слегка помялся, – если бы кто-то бежал сюда, я бы не пропустил.

– Хорошо, – глубоко кивнул Джон, – но кто-то ведь покинул вашу лечебницу?

Мужчина воровато оглянулся, как будто боялся, что его ответ может кто-то услышать. Потом он приблизился к Миллстоуну и почти шёпотом сказал.

– Отсюда никто не убегал.

– То есть? – нахмурился Джон, – мы получили заявления о пропаже людей.

– Они пропали, кивнул сторож, но не убежали.

Он достал из внутреннего кармана куртки блестящий портсигар, вытащил из него аккуратную самокрутку и закурил.

– У нас бежать некуда. Если вас за воротами не ждёт машина, конечно. Но посторонних машин здесь не было уже давно, я готов поклясться.

– До ближайшего города всего двадцать километров, – пожал Плечами Джон, – я думаю, это не то расстояние, которое нельзя преодолеть.

– Я тут давно работаю, господин офицер, и повидал бегунов. Их возвращали уже на следующий день, иногда через день. Тут особо не разбегаешься.

– А ваши предположения? – спросил Миллстоун.

– Я не знаю. Поговорите со Смити. Может, что-то и будет.

– Доктор Смит? Где я могу его найти?

– Её, – поправил Виден и замолк, попыхивая самокруткой.

– Хорошо. Её.

– Пойдёте прямо по дорожке и выйдете к главному корпусу, а там, если не увидите её во дворе, то внутри, на третьем этаже её кабинет. От лестницы налево. Я бы проводил вас, да вы решите, что я и на посту не появляюсь.

– Я просто должен проверить все варианты, Пол, поймите меня правильно. У меня пока нет доказательств того, что никто не покинул территорию лечебницы.

– Понимаю.

– Скажите, а вы один сидите в этой сторожке?

– Нет. У меня есть напарник Сэм. Он работает по ночам.

– И он тоже ничего не видел?

– Нет.

– Почему вы так уверены?

– Он бы мне сказал, случись что.

– Хорошо. Я, пожалуй, пойду искать доктора Смит.

– Если у вас появятся ещё вопросы, приходите.

– Само собой.

Миллстоун направился вперёд по асфальтовой дорожке. По её краям росли аккуратно постриженные кусты, вот только зелени на них было маловато. За кустами виднелись деревья, которые были заметно зеленее. Впрочем, это были простые наблюдения, и Джон не задерживал на них взгляд слишком долго.

Впереди находилось большое здание, которое и являлось, собственно, лечебницей. По бокам находилось несколько более мелких строений, очевидно, хозяйственного назначения. Посреди, прямо перед основным корпусом, находился большой двор, вызвавший у Джона ассоциации с какой-то усадьбой. Он был разделён надвое всё тем же кустарником, вдоль которого стояли скамейки, такие же белоснежные, как и само здание.

Впереди Миллстоун увидел симпатичную девушку в белом халате, беседовавшую с одним из пациентов. Её пышные чёрные волосы были аккуратно убраны в хвост, а лицо изображало сосредоточенность. Джон вспомнил, что совсем забыл уточнить у сторожка, как выглядит доктор Смит. Он намеренно замедлил шаг, ожидая, пока девушка отойдёт от пациента, а затем подошёл к ней.

– Добрый день, – сказал он дружелюбно, – я детектив Миллстоун из полиции Джейквиля. Могу я поговорить с вами?

– Конечно, – ничуть не растерявшись, ответила девушка, как будто визит полицейского был здесь самым обычным делом.

– Я ищу доктора Смит.

– Это я, – она застенчиво улыбнулась и поправила выбившуюся прядку волос.

– Вы ведь знаете, что я расследую, мисс Смит? – спросил Джон.

– Зовите меня Эллен, а то мне как-то неловко.

– Хорошо. В таком случае, и вы зовите меня просто Джон, – улыбнулся детектив.

– Чем я могу вам помочь, Джон?

– Я расследую дело о пропаже людей, и, поскольку я здесь совсем не ориентируюсь, мне потребуется помощь.

– Я с радостью помогу вам, тем более, что у меня сейчас есть время.

Она тёрла ладони друг о друга, и Миллстоун подметил, как она мельком взглянула на часы.

– Буду очень вам признателен, – дружелюбно ответил он, – итак, в материалах дела сказано о четверых пропавших за последние три месяца. Их отсутствие обнаружили утром, но пропали они, скорее всего, ночью. Все были жильцами одного и того же корпуса. Корпуса номер три. Можете мне показать его?

– Да, – ответила девушка, – вон он.

Она указала в сторону двухэтажного здания, стоявшего позади основного корпуса.

– Вы ведь покажете мне, где находились пропавшие перед тем, как это произошло?

– Конечно, идёмте.

Миллстоуну было немного не по себе. Он не любил больницы, тем более такие. У него всегда появлялось чувство, что и сам он болен, вот и сейчас ему казалось, что безумие может быть заразно. Он подсознательно обходил стороной пациентов, встречавшихся на его пути. Некоторые были в сопровождении санитаров. Он не сомневался, что если здесь и есть состав преступления, то он очень прост, правда, несмотря на это, раскрыть его будет нелегко: если раньше люди, которых он допрашивал, могли лишь казаться немного не в порядке, то здесь о большинстве пациентов это можно было сказать наверняка. И многие, скорее всего, были совсем не в порядке.

– А что вон там за здание? – спросил Джон, – указав на ветхую постройку, совсем не похожую на остальные.

– Это библиотека.

– А у вас книги не в чести, да? – спросил он.

– Почему вы так решили?

– Все здания хоть и не новенькие, но блестят отделкой, а библиотека как-то вроде и окрашена, но выглядит неважно.

– Ах, это, – улыбнулась Эллен, – просто, библиотека старше. Здесь раньше жила одна из диких общин, которая конфликтовала с федерацией. Здесь шли бои, и большая часть зданий пришла в негодность. Потом, когда власть федерации здесь укрепилась, всё отстроили почти с нуля.

– Кроме библиотеки, – заключил Миллстоун.

– Да. Она в ходе боёв почти не пострадала, поэтому не было нужды.

– Теперь мне всё ясно, – улыбнулся Джон, – а скажите, вы знаете что-то о той общине, которая существовала здесь раньше?