Текст книги "Миллстоун. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Анатолий Заклинский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 71 (всего у книги 92 страниц)
Долли просто усмехнулась. Он видел только, как колыхнулась от резкого выдоха её грудь, укрытая одеялом.
– Разве нет? – спросил Джон, – ещё вчера утром ты раздражалась из-за того что мы не можем найти караван, а сегодня уже не хочешь любым путём выдвинуться в Роквиль?
– Хочу. Давай спать.
Она снова зашевелилась и отвернулась к стенке.
– Сладких снов, – сказал Джон, выдыхая сигаретный дым.
– И тебе того же, – грубовато, в своей манере ответила Долли.
Джону казалось, что она его приревновала, хоть эта догадка и была слишком самонадеянной. Он ощущал напряжение, возникшее между ними сейчас. К счастью, утром от него не осталось и следа. Проснувшись, Джон не обнаружил свою одежду – Долли взяла её стирать. Он достал чистый комплект из рюкзака и, одевшись, вышел на улицу и закурил. Вскоре появилась и его напарница вместе с Везунчиком.
– Как голова? – спросила она.
– В порядке.
Долли тоже достала сигареты.
– Дашь огонька?
– Конечно, – Миллстоун вытащил зажигалку и помог ей прикурить, – кстати, спасибо за одежду.
– Пожалуйста.
– Идём завтракать?
– Да. Как раз пока вещи сохнут.
Дайана появилась через пятнадцать минут после того, как они расположились в кафе. Она тоже благоухала свежестью – не было никаких последствий вчерашнего веселья.
– Доброе утро, – улыбнувшись, сказала она, садясь рядом с Миллстоуном.
– Доброе, – сказала Долли.
– Доброе, – кивнул, легко улыбаясь, Джон.
Она никак не показывала, что между ними вчера что-то было, разве что, подсела слишком близко, что вызвало у Долли едва заметную усмешку.
– Как разведка? – спросил он.
– Уже вернулась. Через час выходим. Ты знаешь, где наша конюшня?
– Примерно.
– Через три барака отсюда, потом ещё поворот налево.
– Найдём.
– Ну и хорошо. Только не опаздывайте, у нас не любят ждать. Нам сегодня нужно много пройти. Если к сумеркам будем на станции, то это очень хорошо. Не хочется шастать по темноте.
– Оно и понятно.
– Долли, кажется? – спросила Дайана.
– Да.
– Пойдёшь в середине, вместе со мной. Джон впереди, раз уж не захотел быть начальником.
– А у начальника своя отдельная лошадь?
– Он обычно идёт по центру.
– А, – протянул Джон, – мне и впереди будет неплохо.
– Какое у вас оружие?
– У меня есть карабин и пистолет.
– У меня автомат, – сказала Долли.
– Хорошо, – улыбнулась Дайана, – хорошо, когда с оружием порядок.
– А как вообще на дороге дела? Часто стрелять нужно? – спросил Джон.
– Та часть, которую нам надо пройти сегодня, самая опасная. Ближе к Роквилю уже никто из бродяг не заходит – могут и подстрелить, просто так, для порядка.
– Понятно.
– Всё просто – держишь оружие наготове и смотришь по сторонам. Увидел что-то – сказал.
– Хорошо.
Рядом с Джоном шёл бородач, который разговаривал с Дайаной, когда он увидел её в первый раз. У него в руках была винтовка, а взгляд непрерывно скользил по сторонам, останавливаясь лишь на объектах, которые могли послужить укрытием для грабителей. Джон переводил свои глаза медленнее, но зато внимательнее высматривал потенциальную опасность или то, что вызывало подозрения. За первые два часа пути единственным живым объектом, появившимся в поле зрения, был койот, пробежавший в паре сотен метров справа. Миллстоун отметил, как все разом пришли в боевую готовность и нацелили на него своё оружие. Такую команду ограбить было бы сложно – неудивительно, что предатели выбрали для атаки какой-то побочный караван.
Ещё до выхода Миллстоун убедился в том, что его карабин стреляет – до этого он всё забывал сделать это, но идти в поход с оружием, в котором ты не уверен, равносильно самоубийству. К счастью, всё функционировало исправно, и теперь в случае опасности останется только прицелиться и нажать на курок.
Шли молча. Лишь где-то по центру слышались голоса – это Дайана разговаривала с кем-то. Джон размышлял о грузе, который везёт этот караван. Некоторые, особо крупные лошади были навьючены ящиками, на вид достаточно тяжёлыми. Миллстоун обратил особое внимание на то, какие звуки они издавали во время погрузки – не было неизбежного звона бутылок или металлического лязга. Что бы ни лежало там внутри, оно было бережно упаковано. И, судя по этому признаку, это был отнюдь не рядовой товар. Да и такую охрану что-то должно было оправдывать.
– Вон там дым, – сказал бородач, указывая влево.
Миллстоун тут же повернул голову в нужном направлении, но в первый момент ничего не заметил. И только после того, как он пригляделся, стали видны седые клубы, поднимавшиеся из-за вершины небольшого холма.
– Стоять, – приказала Дайана.
Обернувшись на неё, Джон увидел, что она смотрит в бинокль. В том, что сейчас она прикажет разведать обстановку, он уже не сомневался. Ему самому не нравился этот дым, хоть он и понимал, что если бы их хотели ограбить, то не оставили бы таких заметных примет.
– Хорхе, Джекс и Джон, – скомандовала Дайана, – посмотрите, что там, а мы пока помаленьку двинемся дальше.
Миллстоун был несказанно рад, что его послали в разведку. После двух часов монотонной ходьбы, утомительной не столько физически, сколько морально, ему хотелось разнообразия. Хорхе был невысоким коренастым мужчиной лет пятидесяти. Он носил густые чёрные усы и небольшую бороду. Лицо его выглядело так, как будто бы он хмурится. Получив распоряжение, он легко улыбнулся, что вызвало небольшой диссонанс с его сдвинутыми бровями.
Джекс был на голову выше Хорхе, но уже в плечах. Голова его была почти полностью лысой, а на горле был повязан красный платок. Если бы он надвинул его на лицо, и ещё надел шляпу с полями, то из него получился бы тряпочник из описания Долли. Встреть Миллстоун его просто так на улице в федерации, не сказал бы, что этот человек способен совершить убийство, но раз уж он работает охранником, значит, готов ко всем возможным вариантам.
Миллстоун устремился вслед за своими напарниками, держа оружие наготове. Уже отойдя, он услышал, что караван тронулся дальше. Его место во главе занял другой человек, чтобы боевая готовность не ослаблялась.
До искомого холма добрались быстро. Позади него росло полузасохшее дерево, а рядом лежало несколько камней, между которых легко дымилось небольшое кострище.
– Кто-то здесь стоял, – сказал Джекс, – может бандиты, а может, пустынники.
Он склонился над кострищем, как будто бы по нему можно было что-то определить. Джону хватило только беглого взгляда, чтобы понять, что он мало что может рассказать – кроме золы и обгоревшей консервной банки там ничего не было. Ясно было одно – его просто не потушили, непонятно по каким причинам, а гореть он мог ещё утром.
Побродив рядом, Джон нашёл окурок. Сигарета была неплохого качества, присутствовал даже фильтр, с надписью "Маргет". Такой марки Миллстоун не знал, значит, она не могла быть произведена на территории федерации. Выходило, что где-то на диких территориях есть табачная фабрика.
– Маргет, – сказал он вслух, держа перед собой фильтр.
– Ну-ка, – к нему подошёл Хорхе и внимательно посмотрел на надпись.
– Точно пустынники, – сказал Джекс, даже не оборачиваясь.
– С каких это пор они торгуют с Маргетом? – спросил его бородач.
– А что, нужно обязательно с ним торговать, чтобы курить его дрянь? Грабанули кого-нибудь или взяли на рынке.
– А чего сразу дрянь? – возмутился Хорхе, как будто бы был поклонником этой марки сигарет.
– А того, что этот Маргет подмешивает в порошок всякую дурь. Сто раз слышал, что у людей едет крыша.
– А сам хоть раз видел?
– Этого мне ещё не хватало.
– А бродяги не могут курить такие сигареты? – спросил Джон, – разве они не могли никого ограбить?
– Могли, конечно, – сказал Джекс, – ты его не слушай.
Миллстоун хотел бы задать вполне резонный вопрос о том, кто такие пустынники и чем они отличаются от бродяг, если по этому разговору выходило, что промышляют они одним и тем же, но в который уже раз решил не выдавать своё незнание. Лучше было спросить что-то отстранённое и надеяться, что кто-то из его напарников разговорится и сам скажет то, что Джону хотелось бы услышать.
– Ещё скажи, что самого Маргета ограбили и спёрли у него несколько коробок.
– Плёвое дело. Мы втроём могли бы это сделать.
– Ну да как же! – усмехнулся Хорхе.
На этот раз, похоже, его смех был более искренним, потому что его лицо немного разгладилось и уже не выглядело таким сосредоточенным и хмурым.
– Значит, сигареты плохие? – Миллстоун размял окурок пальцами и вытряхнул содержимое на ладонь.
– Наполовину порошок, и ещё какая-то дрянь, – презрительно заметил Джекс.
– Вот же вроде листья, – сказал Джон, разглядывая содержимое.
– Ну, немного прикупил для вида, а так фуфло.
– Он сам выращивает, – вступился Хорхе.
– Сам он кое-что другое выращивает, а табак берёт у Джерпера.
– Да ну тебя, спорить ещё. Давай всё проверим и пойдём.
Миллстоун понюхал смесь, засыпанную в сигарету. Пахла она хорошо, но между листьями и вправду были частицы какого-то порошка. Было его, конечно, не так много, как уверял лысый Джекс, но одно уже наличие вызывало сомнения.
Протирая ладони, чтобы сбросить остатки листиков, Джон осмотрелся по сторонам. Он заметил четыре разных пары следов. Три из них были почти одинаковыми, вот только у одного из людей не была сильно стёрта задняя часть подошвы на правой ноге. У другого была большая трещина на левой, а у третьего все бока были серьёзно посечены, как будто бы он долгое время ходил по крупно побитому стеклу. На этом фоне относительно хорошая подошва ботинок с замысловатым рисунком выглядела чем-то посторонним. Кстати, именно эти следы были рядом с тем местом, где Джон нашёл окурок.
– А когда ходила разведка, здесь ничего не было? – поинтересовался Миллстоун, выискивая дополнительные следы.
– Нет, – уверенно ответил Джекс, – мы не видели дыма и не заходили сюда.
– Кострище выглядит старым, значит, здесь регулярно кто-то останавливается.
– Может, пустынники, а может просто общее место, – пожал плечами Джекс.
– А здесь мог проходить кто-то важный?
Напарники Джона переглянулись, как будто он спросил что-то очень странное.
– Да чёрт его знает, – нашёлся Джекс, – а что такое?
– Да так, ничего. Вы больше ничего не нашли?
– Там есть консервная банка, но она тут давно, уже даже не пахнет, – сказал Хорхе, выглядывая из-за камня.
– Ну-ка, где она? – сказал Джон, поднимаясь навстречу бородачу.
– Вон.
Он указал пальцем в сторону одного из камней. Сбоку Джон действительно нашёл жестяную банку. Сделана она была грубо, значит, тоже местного производства, в федерации использовали какое-никакое, а специализированное оборудование, способное обеспечить лучшее качество. Этикетки на банке не было, внутри тоже не нашлось ничего, что рассказало бы о её содержимом.
– А кто поблизости производит консервы? – спросил он.
– У отцов в Роквиле есть завод, – с подозрением ответил Джекс, – а что?
– Она оттуда? – спросил Миллстоун.
– Да.
– Но это нам тоже ничего не даёт, – пробурчал себе под нос Джон.
– Никого, они ушли на север, – сказал Хорхе.
– Идём, – добавил Джекс, оглядев небольшую дорожку следов, по которой его напарник определил направление.
Поднявшись и отбросив банку в сторону, Миллстоун взял в руки карабин и направился вслед за своими напарниками.
Караван они нагнали быстро, все заняли свои места, и снова возобновилась монотонная ходьба. Вскоре холмы кончились, и в обе стороны, куда ни взгляни, простиралась равнина. Только где-то вдали виднелись горные гряды, служившие ей границами. Примерно так Миллстоун представлял себе дикие территории. Благодаря федеральной инфраструктуре где-нибудь здесь были бы населённые пункты, но тут всё определялось в первую очередь наличием источника воды, или какого-то другого ценного ресурса, за который эту воду можно было бы приобрести в достаточных количествах.
Дорога и отсутствие угроз расслабляли. Миллстоун поймал себя на мысли, что его внимание притупилось из-за отсутствия активности, в то время, как его бородатый напарник, шедший сзади, продолжал быть всё таким же сосредоточенным – сказывалась выучка.
Немного отвлечься и передохнуть помогали нечастые привалы, после которых в первый момент даже тяжелее было идти, но потом тело само собой снова незаметно входило в ритм. Солнце тем временем вышло из зенита и всё ближе клонилось к горизонту, скальные гряды по сторонам постепенно сужались, приближаясь к дороге, по которой двигался караван. Та, что была по правую руку, делала более крутой излом, и вскоре колонна лошадей, сопровождаемая людьми, уже двигалась вдоль неё.
Каменная стена была отвесной на всём протяжении, что значительно снижало вероятность того, что кто-то устроит на ней засаду. Были лишь ограниченные по количеству места, где в принципе мог бы находиться человек или даже небольшая группа, но в подавляющем большинстве случаев до этих редких уступов не было возможности добраться.
По левую сторону дороги постепенно появлялась скудная растительность, которая становилась всё зеленее по мере продвижения вперёд. Это могло говорить только об одном – источник воды, и Джон надеялся, что поскольку уже спускались сумерки – это и есть та самая станция, о которой упоминала Дайана.
– Привал! – объявила хозяйка, – Дредж, возьми Джекса и Хокка и проверьте станцию.
– Хорошо, – басовито сказал бородач, шедший рядом с Джоном.
Трое наёмников вскинули оружие и первыми устремились вперёд. Миллстоун достал сигареты и закурил. К нему подошла Долли и тоже закурила.
– Устал? – спросила она.
– Немного, – ответил Джон.
– Говорят, мы почти пришли. Станция за тем поворотом, – она указала рукой вдоль дороги.
– Отлично. Ты сама как?
– В норме.
Тем временем трое разведчиков достигли поворота, за которым терялась дорога. Дредж, шедший первым, прижался к скале, присел и выглянул. Потом осторожной перебежкой устремился вперёд, а на его место встал Джекс и нацелил свою винтовку за скалу. Потом и он скрылся впереди, а его прикрыл третий наёмник, самый молодой и поэтому, видимо, двигавшийся последним.
Их не было видно примерно минуту, и всё это время Хокк сидел, направив винтовку за скалу. Потом он встал и опустил её, а через несколько секунд появились и остальные двое. Бородач вскинул руку и махнул ею на себя. Всё было в порядке, можно было двигаться дальше.
Станция представляла собой развалины небольшого двухэтажного здания, когда-то, видимо, действительно выполнявшего функцию перекачки воды. Второй этаж был разрушен, но, как показалось Джону, не временем, а пулями и взрывчаткой. Здание, некогда бывшее достаточно прочным, несло на себе тысячи шрамов от множества боёв. От отделки, выполненной во время строительства, практически ничего не осталось – стены были покрыты плотным слоем выщерблин от пуль и осколков. Не зря сюда было сначала послано трое разведчиков.
Часть окон была заделана досками. Внутреннее пространство было расчищено, но только по причине того, что там ночевали те, кто здесь останавливался. Внутри было два помещения – одно небольшое, а второе заметно крупнее первого. В него загнали лошадей и груз – самое ценное, чем располагал караван. Люди расположились во втором. Рядом со станцией, в промежутке между скалами и зданием, располагалось большое кострище, вокруг которого лежало несколько камней.
Самой же главной достопримечательностью станции была колонка с водой – главная причина кровопролитных боёв, происходивших здесь. Качать воду нужно было руками и с заметным усилием, но оно того стоило.
У караванщиков было уже сложившееся разделение труда – часть размещала лошадей, снимала с них груз на ночь. Туда по указанию Дайаны направилась и Долли. Другая часть направилась в ближайший лес, чтобы найти дров. Дредж вместе с Джексом поднялся на второй этаж, а оттуда залез на небольшие остатки крыши. Находясь там, можно было увидеть дорогу на некоторое расстояние впереди.
– Я чувствую себя не у дел, – обратился Миллстоун к Дайане.
– Тогда помоги своей напарнице, раз не отдыхается, – сказала она, дымя сигаретой.
– Хорошо.
Миллстоун обрадовался тому, что ему доверили работу с грузом – это была какая-никакая возможность приблизиться к знанию того, что он из себя представляет. Он бросал косые взгляды на наёмников, снимавших заветные ящики выцветшего зелёного цвета. Судя по тому, что для каждого требовалось два человека, и работали они с трудом, Миллстоун заключил, что содержимое достаточно тяжёлое. Но по-прежнему никаких звуков изнутри не доносилось. Если отбросить все предрассудки и предположить самое простое, то это могло быть даже золото или, на худой конец, серебро. Вот только зачем было тащить его на постоялый двор, а затем снова не без труда двигаться в Роквиль? В таком случае логично было предположить, что груз там и был взят. Но тогда откуда он туда прибыл?
Миллстоуну достались ящики с виски, который не удалось распродать. Так что к тайне этого каравана он пока не приблизился. К тому моменту, как работа была закончена, на кострище уже был разожжён огонь, рядом вбиты две металлических вилки, на которых был повешен большой котёл, в котором уже грелась вода. Поскольку никто ничего не говорил, и, учитывая размер посудины, Джон заключил, что ужин будет общим и бесплатным, что весьма его обрадовало. Ещё после трудного дня он не отказался бы и от виски, но сначала хотел посмотреть, как с ним обстоят дела у остальных. Может статься, что у караванщиков не принято употреблять, когда они в пути.
Убедившись в том, что больше нигде не нужна помощь, Миллстоун уселся к костру вместе с остальными, кто был свободен. Рядом с ним сидел Хорхе и дымил душистой самокруткой. Следуя его примеру, Джон тоже закурил.
– Кстати, – сказал один из наёмников, сидевших напротив, – вчера слышал, что Селтона поймали.
– Да ну? – спросил Хорхе, – где?
– В Анстоне. Говорят, ищут людей, чтобы доставить в Роквиль. Боятся, что убежит.
– Пока ищут уже бы завязали верёвкой с ног до головы и перевезли, – усмехнулся сидевший неподалёку Джекс.
К котлу подошла немолодая женщина и бросила в воду овощи с большой доски для резки. Следом за ней подошла Долли и сделала то же самое. Через минуту появился приятный запах, от которого у Миллстоуна потекли слюни. Ненадолго все замолчали.
Джон смотрел на наёмника, сидевшего напротив. Он был уже в возрасте, но всё ещё в неплохой форме. На нём была клетчатая рубашка, поверх которой был клетчатый же жилет, и потёртые бежевые штаны. На голове – широкополая шляпа, а на шее – чёрный платок. Ещё один тряпочник, если верить описанию Долли. Но Миллстоуну он виделся бывалым солдатом федеральной армии. Длинные узловатые пальцы, которыми он подносил ко рту коричневую сигару, в его представлении, не раз уже нажимали на курок. Это был умудрённый жизнью бывалый пехотинец, физическая форма которого была далека от идеала, но прекрасно подходила под реалии обычной военной службы. В первую очередь – выносливость. Они за сегодня прошли приличное расстояние, но этот человек не выглядел утомлённым.
– А что натворил Селтон? – негромко спросил Миллстоун
Старик поднял на него глаза и немного удивился.
– А ты про него не слышал, что ли?
– Не припоминаю, – уклончиво ответил Джон.
– Он ограбил отцов несколько раз, – сказал Хорхе, – и каждый раз уходил. Говорят, его ни одни наручники не могут удержать.
– Вот как, – покачал головой Миллстоун, – но на этот раз, похоже, ему уйти не удастся.
– Это уж точно, – ухмыльнулся старик по другую сторону костра, – его и не шлёпнули пока только потому, что не знают, где он золотишко припрятал.
– Будем надеяться, что он не уйдёт.
Вернулись женщины. Долли села рядом с Джоном и закурила, а вторая принялась большой ложкой помешивать варево, с каждой минутой пахшее всё приятнее. Она бросила несколько щепоток каких-то трав, отчего в воздухе распространился пряный аромат. Потом появилась третья женщина, по возрасту находившаяся где-то между Долли и поварихой. Она несла в руках большую тарелку, с горкой наполненную тушёнкой. Суп обещал быть простеньким, но очень добротным.
– Хочешь выпить? – спросила Долли негромко.
Джон кивнул.
– Пойдём.
Они отошли за угол станции, и Долли достала из кармана небольшую плоскую бутылку с виски. Она открыла пробку и протянула ему.
– Такая тайна. Тут нельзя?
– Мы не идём в дозор, поэтому можно.
– Чувствую себя тайным алкоголиком, – сказал Миллстоун, поморщившись после глотка.
– Нормально. Не люблю пить при других, – ответила Долли, тоже отпивая.
– А ты где взяла? – спросил Джон.
– Дайана дала. Можешь и ты попросить. Тебе она и больше даст, а может и компанию составит, – съязвила Долли.
– Я подумаю.
Миллстоун закурил и автоматически осмотрелся по сторонам. Он остановил взгляд на самых обычных трубах. Он засмотрелся на них и задумался, медленно выдыхая дым из лёгких.
– Ты чего? – спросила Долли.
– Да так.
Она протягивала ему открытую бутылку. Он взял её и сделал глоток.
– Она, кстати, спрашивала про тебя.
– Да? – удивился Джон, переведя взгляд на напарницу, – и что же?
– Откуда ты, кем был, и вообще, что я о тебе знаю.
– И что ты ответила?
– Сказала, что ты знакомый моего отца, иногда помогаешь ему в делах, ну и всё такое.
– Решила не выдавать меня?
– Вдруг, ты захочешь к ней устроиться потом.
– А здесь так не любят федералов?
– Не интересовалась.
Она сделала ещё один глоток и протянула бутылку Миллстоуну. Тот тоже пригубил, но меньше. После Долли убрала бутылку обратно в карман.
– Сейчас поужинаем, а потом посидим где-нибудь, если хочешь.
– Это приглашение? – шутливо спросил Джон.
– Одной скучно, – скупо ответила она.
– Ну, тогда, составлю тебе компанию.
Три глотка на голодный желудок прилично вскружили голову, но это ушло, когда он начал есть. Суп и вправду оказался очень вкусным. К тому моменту, как Джон доел свою тарелку, котёл уже был пустым. Ему хотелось добавки, но потом он ощутил сытость.
Долли сходила внутрь и вернулась в своей куртке, потом она подтолкнула локтем Джона, и они направились за станцию. Они сели на камень и Долли достала виски, дальше оба сделали по глотку всё в такой же тишине. Потом Миллстоун закурил.
– Интересно, как там они? – сказала она.
– Волнуешься? Ты же говорила, что Элиза справится.
– Справится. Если что – матушка ей поможет. Я же разрешила им брать всё, что нужно, а то ведь пропадёт.
– Ну и не волнуйся тогда.
Она пожала плечами.
– Непривычно как-то. Всегда дома, дома, а сейчас вот здесь. Не думаешь, что мы зря всё это затеяли?
– Нет. Я бы всё равно двигался куда-нибудь сюда.
– Ты хочешь найти того человека? Или что?
– О, это долгие истории. Не думаю, что их стоит рассказывать. По крайней мере, когда так мало виски. Пойду спрошу ещё.
– Я уже спросила на твою долю, – сказала Долли, – у меня в рюкзаке. Принести сейчас?
– Да, – утвердительно ответил Джон, – чтобы потом не бегать.
Когда девушка ушла внутрь, он подошёл к трубам. Они всё не давали ему покоя. Проведя рукой по шершавой поверхности, он отшелушил небольшой кусочек ржавчины. Металл был самым обычным. В одном месте ржавчина проела трубу почти насквозь. Джон присел на корточки и подсветил себе фонариком, чтобы лучше разглядеть. Когда послышались шаги Долли, он вытянулся и погасил свет.
– Ты что-то нашёл? – спросила она.
– Пока ещё не знаю. О, – протянул Миллстоун, увидев большую бутылку виски, – хозяйка щедра.
– Она очень радовалась, что ты ей помог, – усмехнулась Долли.
– А уж я как рад.
Люди около костра стали расходиться. Кто в дозор, кто спать. Котёл был убран, и на кострище горело лишь несколько веток – только для того, чтобы было немного светлее и теплее. Со временем около огня остался только тот старик, который с тех пор, как начали готовить ужин, не сходил с места. Потом к нему подошла Дайана.
– Холодно что-то, – сказала Долли, – пойдём к огню.
– Пойдём.
Глаза Миллстоуна уже начинали слипаться, но он не хотел идти спать – виски делал своё дело.
– О, вот вы где, – спросила Дайана, улыбнувшись, – пропали что-то. Я уж хотела вас искать.
– Что-то важное? – спросил Джон, усаживаясь рядом с ней.
– Нет. Но должна же я знать, где все люди.
Расположившись, Миллстоун достал сигареты и закурил. Долли села в стороне от них, на другой камень, который был ближе к огню.
– Во сколько завтра выдвигаемся? – спросил Миллстоун.
Ему не столько хотелось знать время, сколько просто поговорить.
– Как проснёмся и соберёмся, – ответила Дайана, – завтра нужно пройти меньше. До двора Дассела. Будем там после обеда, можно будет нормально отдохнуть.
– Хорошо.
Первая бутылка виски подошла к концу. Джон открыл ту, что принадлежала ему, предложил её Дайане. Та отказалась, и Миллстоун протянул выпивку своей напарнице. Та сделала большой глоток, а потом предложила старику. Тот тоже отрицательно покачал головой.
– В походе не принято употреблять? – спросил Джон, повернувшись к Дайане.
– Нет, – ответила она, – я просто не хочу, а Смит вообще не любитель.
– А то я уже стал чувствовать себя неловко.
Бутылка вернулась к Джону, и он сделал большой глоток.
– Мне тут сказали, что ты нашёл того, кто убил Свинни, – сказал старик.
– Да. Случайно вышло.
– Ты охотишься за головами? – он смотрел на него с подозрением, отчего Джону стало неловко. Такое чувство, что перед ним действительно один из тех, кто истребляет рабовладельцев, которых не очень отделяет от тех, кто просто охотится за головами.
– Я разве похож?
– Не очень, – ухмыльнулся старик.
– Вот и я о том же, – Миллстоун сделал большой глоток виски.
– Смотри, осторожнее, а то голова будет болеть утром, – сказал Смит, вставая.
– Справлюсь.
– Как знаешь.
Вслед за стариком ушла спать и Дайана, легко чмокнув Джона в щёку. Миллстоун улыбнулся, кивнул ей на прощание, а потом сделал большой глоток виски. Его тревожили более глубокие мысли, возникшие практически из ниоткуда. Из-за тех труб, что он увидел.
До этого дня он видел лишь постройки прошлого, выполненные из материалов, внешне казавшихся бетоном. Конечно, это не было тем бетоном, который можно было увидеть сейчас, и именно поэтому он простоял такое количество времени. Но у тех построек, которые видел Джон, никогда не было металлических частей. Тот металл, который дошёл до этих времён, был особенным, высокопрочным и совершенно недосягаемым в плане производства. Но здесь это было обычное железо – в этом Миллстоун не сомневался. Как и всякое железо, оно поддалось ржавчине, и это были не просто лёгкие следы на поверхности, как те, что ему доводилось видеть раньше. Это была коррозия, проевшая металл практически насквозь. Если, как принято считать, с момента заката цивилизации предков прошло около трёх сотен лет, то металл, если он не является особым, не должен был сохраниться. Да, можно сказать, что в этих краях очень мало осадков и невысокая влажность, но так ведь было не всегда. К югу, например, часто можно встретить пересохшие реки, значит, изменения климата были уже позже.
Также он отметал предположение о том, что трубы появились гораздо позже. Они были ровно вписаны в тот самый бетон, который вряд ли кто-то мог произвести сейчас. Не было никаких следов вмешательства – это он бы точно увидел.
Вывод напрашивался ровно один. Состоял он в том, что с момента падения цивилизации прошло не так уж много времени, как принято считать. Правда, это не совсем укладывалось в то, что он видел раньше – другие, так сказать, памятники прошлого были в куда более худшем состоянии, если учесть их изначальный уровень. Поеденные временем остовы машин, выполненные из специальных сплавов, к примеру. Они буквально врастали в землю, а на это требовалось больше времени.
Миллстоун перебирал в голове всё, что ему было известно о той катастрофе. Информации было всего лишь несколько крупиц, и то, лишь исключения из списка возможных вариантов. В частности, достоверно было известно, что это не было войной. По крайней мере, не такой, как рисовали в далёком прошлом. Не было полномасштабного применения ядерного оружия – оно оставило бы множество следов, которые можно было бы обнаружить и по сей день. Да и против кого было воевать? Цивилизация предков занимала планету, и внутренних врагов у них быть не могло. Что же касалось внешних, то об этом ничего не было известно.
Это не могла быть и эпидемия – никаких её следов или даже упоминаний не обнаружено. Да и не очень вязалось могущество предков с невозможностью в короткие сроки изобрести лекарство от какой-нибудь болезни.
Особую роль в гипотезах играли Вернувшиеся – древняя экспедиция, в незапамятные времена посланная в далёкий космос, и возвратившаяся уже после того, как цивилизация пережила закат. По официальной версии, древние космонавты не смогли пролить свет на тайну, но Джон, будучи потомком одного из них, и даже помнящий его, в этом сомневался. Взять хотя бы их таинственное исчезновение – ему даже с использованием служебного положения не удалось хоть сколько-нибудь приблизиться к этой тайне.
Прошлое сейчас представало перед ним в совершенно другом свете – с одной стороны оно казалось ему не таким далёким, но с другой очень туманным. Как в таком случае объяснить возрождение архаичных технологий. К примеру, машин, которые и во времена предков считались древностью? Те из них, что он встречал, не были похожи на самоделки. И тот, кто их производил, должен был знать, как это делается, но ведь восстановление даже технологий великих предков продвигалось сложно, что же говорить тогда о том, что было ещё раньше?
Таинственность этого вопроса мгновенно раздулась до небывалой величины. Стоило только выдвинуться за границу федерации, как он тут же нашёл следы противоречий. Видимо, на территории новообразовавшегося государства кто-то занимался тем, что заметал их. Наверное, это была одна из функций технологического бюро, о которой не принято было даже упоминать. Здесь же, куда работники этой закрытой структуры добраться не могли, эти самые следы остались.
Его мысли нарушили шаги – это Долли встала со своего камня и села рядом с ним. Он протянул ей виски. Она сделала большой глоток и вернула бутылку.
