Текст книги "Горизонты (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 84 страниц)

– Ммм… ну что ж, возможно именно в этом кроется причина того, почему тебя запихнули в Айронсход, а? В этих мерзких воспоминаниях? – Он постучал копытом по столу. – Послушай, Троттенхеймер, я ведь не идиот, а, как это ни странно, гений. Мне известно, что я здесь лишь потому, что Твайлайт дуется, и мне хочется чтобы это «Директорская» сделка стала занятием на полный рабочий день. Ты почешешь мой круп, а я почешу твой.

– Буду иметь в виду, – ответил Троттенхеймер с осторожной, нейтральной интонацией голоса.

– Этот звёздный металл – ключ к тому, чтобы я оставался Директором. Он – идеальное вещество. Изменяющееся под воздействием правильного заклинания. Неуязвимое для всего, кроме одного единственного вещества. Он – удивителен. Он – изумителен. Он – секс, в форме металла! – Затем, он нахмурился. – К сожалению, девяносто девять процентов его объёма залегает под Ядром, а оставшийся процент – разбросан по всей Эквестрии. Принцесса Лулу послала какого-то астронома поспрашивать полосатиков о том, знают ли они как он действует, но мне кажется, что я смогу справиться с этой задачей гораздо лучше.

– И что с того? – отрешенно спросил Троттенхеймер.

– Мне кажется, что я смогу создать больше звёздного металла, – ухмыляясь ответил Хорс. Земной пони нырнул за верстак и, подняв шесть аппетитно выглядящих, подсоединённых к проводам, алмазных талисмана, расположил их вокруг лежащего на весах проволоченного птичьего гнезда. – Это пришло ко мне во сне, прошлой ночью… хех! Да шучу я. Однако, я добавлю это в мою речь, которую буду произносить, на вручении мне Награды Спаркл за вклад в науку. Это было чем-то, чем занимался Голди. Частью всей этой… Горизонтовой… штуки. – Он задумался, а затем спросил отвратительно игривым голосом:

– Ты точно уверен в том, что ничего не знаешь об этом?

– Несомненно. И как же вы собираетесь создавать звёздный метал?

– С помощью этого, – произнёс Хорс, вытянув ногу, и небрежно бросил что-то в самый центр звёзднометаллического «птичьего гнезда». Это был лунный камень.

– Нееет! – заорал Троттенхеймер, его рог засветился, в попытке поймать брошенный камешек, но я знала, что на это потребуется несколько секунд, которых у него не было. А затем камень завис в нескольких сантиметрах над «гнездом». – Но как? – пробормотал он, а затем посмотрел на алмазы. – Щиты П.Р.И.З.М.А?

– Агась, – произнёс Хорс, улыбаясь до ушей. – А теперь, смотри, и внимательно следи за весами.

Вес «гнезда» составлял один килограмм, когда над ним завис лунный камень, начавший сиять всё ярче и ярче. Троттенхеймер заткнул уши копытами, и попятился, а вот Хорс, несмотря на потёкшую из носа кровь, лишь ухмыльнулся, ликуя как жеребёнок. Камень начал испускать из себя сотни крошечных светящихся пылинок. Одна за одной, они опускались в «гнездо». Как я заметила, число на весах начало увеличиваться. В размере, «гнездо» не увеличивалось, но с каждой секундой кусочек лунного камня становился всё меньше. Молнии мелькали вдоль прутьев «гнезда». Число на весах стало двухзначным. Затем трехзначным. Потом вспыхнуло «ЕЕ», а секунду спустя весы застонали и развалились. Затем, верстак деформировался, и тоже рухнул.

– Ну как, круто?

– Он увеличил свою плотность? Он преобразовал лунный камень? Как… – Троттенхеймер замолк, а затем посмотрел на стоящего в отдалении Хорса.

– Это походит на научную статью, или даже десять статей, а, Док? – ухмыльнулся Хорс, и, моргнув, вытер с верхней губы кровь. – Эта херота позволит тебе печататься в течении десятилетий. Как там говориться? «Опубликуй или погибни»? – Он обежал разломанный верстак. – Всё, что тебе нужно – рассказать мне всё начистоту. Что это за штука такая, над которой работал Голди – Горизонты? Они были погребены под столькими слоями мусора, что я не смог найти ничего кроме основных положений. Помогая мне, ты помогаешь себе.

Троттенхеймер, в течении минуты, хранил молчание.

– О. Quid pro quo^[11], не так ли?

Хорс лишь ухмыльнулся, однако слегка обмяк.

– Да как скажешь. Ну и, ты согласен или отказываешься?

– А что если «отказываюсь»?

Улыбка Хорса стала неискренней, когда он заканючил:

– Док! Да ладно тебе! Ты же умный пони. Если ты откажешься… то вылетишь отовсюду: из академии, из Д.М.Д., из Министерств. Воткни в себя вилку, потому что с тобой будет покончено. Вот, что означает «отказываюсь». И если ты мне не поможешь, то это будет всего-лишь вопросом времени. У меня достаточно улик, чтобы заставить Лулу навечно упрятать Голди в тюрьму, но, не исключено, что, на самом деле, я заставлю её сделать нечто более… необратимое. И так, что скажешь? – Он протянул единорогу копыто.

А Троттенхеймер просто постоял какое-то время на месте.

– Безделица, – прошептал он.

– В смысле? – Улыбка Хорса растаяла, превратившись в гримасу неуверенности.

– Безделица. Она маленькая и хрупкая, но является единственной вещью, имеющей ценность, – тихо произнёс Троттенхеймер.

– Что за ахинею ты несёшь, Док? – насупился Хорс, опуская ногу. – Я думал, что ты умный пони. Ты потеряешь много больше, чем какую-то безделицу! Я не просто покончу с тобой, я, заодно, прикрою работу твоей жены. Твои отпрыски ходят в модную школу? Больше не ходят. Я блядь знаю, на что способен Д.М.Д… И тебе это известно! Не надо говорить мне о всяких там ебучих безделицах! Ты отказываешься от много большего, чем безделицы.

– Прости. Боюсь, я не смогу тебе помочь, – беспечно произнёс Троттенхеймер.

Хорс недоумённо заморгал. Казалось, это причиняет ему физическую боль, словно замешательство, поселившись в его черепе, не может от туда выбраться.

– Что… как… кто… – пробормотал Хорс, когда Троттенхеймер медленно вышел за дверь. – С тобой покончено! Тебе крышка! Я считал тебя умным! Я считал тебя охуительно умным, Док! – орал Хорс в спину Тротеннхеймеру, идя за ним по коридору. Не получив ответа, он вернулся в комнату и посмотрел на вибрирующий метал «птичьего гнезда», из его носа потекла свежая струйка крови. – Блядь… – пробормотал он, и видео файл закончился.

Где-то здесь должен был находиться кабинет Хорса. Если я смогу его найти, то, возможно, тогда… затем я окинула взглядом Бу. Пустышка пристально смотрела на дверь с испуганным выражением лица, которое я уже хорошо знала. Я пролевиттировала кресло Оникс, медленно подойдя к двери, приложило к ней ухо. Это был не щелчок накопытного когтя, по кафелю на полу, а топот металлического копыта, пытающегося двигаться скрытно. Его я тоже хорошо знала. Пролевитировав прицел Покаяния, из её кейса, я посмотрела в него сквозь стену.

Четверо пони крадучись пробирались по коридору, двое были закованы в силовую броню Стальных Рейнджеров, а остальные носили обычную боевую броню. Пара, идущая впереди, была вооружена анти-мех винтовками и гранатомётами. Каждый из идущих за ними единорогов левитировал перед собой по взведённой спарк-гранате. Двое из четверых, один в силовой броне, а другой в боевой, наблюдали за коридором, в то время как другая пара обыскивала кабинет в котором я только что побывала.

Проклятье. Они, должно быть, что-то сделали с Рампейдж, она бы ни за что не погибла так, чтобы не прозвучало ни единого выстрела. К сожалению, пока двое наблюдают за обоими концами коридора, в то время как остальные занимаются поисками, я не могла дать дёру. А из-за увеличившейся массы своего тела, не могла телепортироваться дальше, чем на три с половиной метра, и они держали между собой дистанцию, достаточную для того, чтобы я не смогла убить сразу их всех. Возможно, я сумела бы телепортироваться вместе с Бу, один единственный раз, но в этом случае я рисковала заполучить «выгорание рога». Единственным моим преимуществом было то, что Когнитум, судя по всему, желала заполучить меня живой… или хотя бы неповреждённой.

– Бу, надевай броню, – прошептала я. Она застонала, вытащила из моих перемётных сумок броню Оперативника, и протиснулась в неё. Я, вне всяких сомнений, отображалась на их Л.У.М.А.-х, но если удача от меня ещё не отвернулась, то я, вполне возможно, затеряюсь на фоне тысяч других красных меток. Тем не менее, если они обладали хоть какими-то навыками, то должны были выискивать метки, которые перемещались быстрее остальных, когда они двигались из стороны в сторону. Я ненавидела себя за то, что собираюсь подвергнуть её опасности, но я должна довериться её навыкам, проворству, и удачливости, чтобы сохранить ей жизнь. Если меня выключат… то Бу или Рампейдж станут не нужны Когнитум.

– Бу, тебе нужно увести их за собой в кабинет, находящийся в дальнем конце коридора. Забеги в него, найди укрытие, и не высовывайся. – Я погладила её по гриве.

Они не ожидают от меня того, что я буду ползать здесь по полу на животе. Они будут целиться выше, ожидая, что я буду нестись прямо на них. Ну а я… просто не буду ломиться на пролом.

Бу кивнула, а затем рванула за дверь, размывшись в воздухе.

– Что это было?! – произнесла находящаяся в коридоре кобыла.

Через магический оптический прицел я наблюдала, как четверо пони насторожились и двинулись вперёд.

– Я что-то видела. Точно видела, – пробормотала болезненно-белая кобыла-единорог со спарк-гранатой. – Желтая метка. Я в этом уверена.

– Здесь нечему быть желтым. Это должно быть Блекджек. Она не хочет ни кого убивать, – ответил другой единорог в боевой броне. Он поднял копыто и тихо произнёс: – Рейн, это отряд Г, этаж тридцать один. Сильный контакт, приём.

– Оставайтесь – Кззт-, отряд Г. Я уже в пути. – Кззхрр – атакуйте БД – бзз – мы не доберёмся до вас. Всё поняли? – ответил из его радио приёмника Стил Рейн, едва слышимый сквозь статические помехи. – Не – Кззззрт – я прибуду к вам!

Секунду спустя послышался встревоженный крик:

– Нет! Чт… ты дел… – И тишина.

– Ты постоянно пропадаешь. Повтори всё снова, Рейн? – произнёс жеребец низким, резким голосом. – Проклятье. Зачем выдавать нам эти радиовещательные штуковины, если мы не можем поймать сигнал в половине здешних мест? Это Ядро, и в половину не так чудесно, как нам рассказывали.

– Ну не знаю… Мне оно типа нравится, – произнёс один из бронированных пони. – Оно ощущается… милым.

Жеребец-единорог, по видимому, был ответственным за выполнение задания.

– Сфокусируйтесь. Рейн хочет с ней поговорить. Говорить с пони проще, когда она неспособна что-либо сделать. Так что давайте найдём её и свяжем до того как он доберется сюда. Тогда мы сможем свалить отсюда нахрен. – Он и единорожка прошли к двери в кабинет Сапфир, вытащили чеки из своих спарк-гранат, и закинули внутрь две спарк-гранаты, из которых вырвались две потрескивающие голубые сферы, и мой Л.У.М. выключился на несколько секунд. Затем они закинули ещё две, подальше. – Хорошо. Идите подберите её.

Двое Стальных Рейнджеров зашли в кабинет, медленно и осторожно. Вместе с ними шла и я, медленно и осторожно, приближаясь к двум, идущим за ними, единорогам, рядом с которыми парили две новых спарк-гранаты, со взведёнными чеками.

Сейчас я точно знала, как именно буду действовать. Не смотря на то, что это заставляло меня ощущать себя мерзавкой, я встала позади зелёного жеребца-единорога, подняла кресло, и, со всей, доступной моей магии, силой, обрушила его на защищённую шлемом голову. Кресло развалилось пополам, когда я выпустила его из магического захвата. Затем, я поймала магией падающую спарк-гранату жеребца-единорога, выдернула чеку, и метнула её в кабинет, где находились двое пони в силовой броне.

Завопив, кобыла-единорог попятилась от меня вглубь коридора, и, выдернув в отчаянии чеку, бросила в мою сторону свою спарк-гранату.

– Что это за хрень такая?! – прокричала она, глядя на меня.

Я, включив левитационные талисманы и раскрыв крылья, запустила себя вглубь коридора по направлению к ней, а опасное яблоко с голубым ободком проскользнуло прямо подо мной. Я врезалась в кобылу подобно тарану. Обе гранаты взорвались, исторгнув из себя две потрескивающие голубые сферы.

Попасть под меня – это почти то же самое, что попасть под падающую лод… падающую небесную повозку. Кобыла возможно и была защищена от пуль, выпущенных из обычного стрелкового оружия, но она была беззащитна против столкновения с летящей на нее, полностью кибернетической пони. От удара, с неё сорвало шлем, а сама она прокатилась несколько метров вглубь коридора. Я же, не получив ни каких повреждений, приблизилась к ней.

– А теперь, у меня есть к тебе несколько вопро… – Я услышала хруст под копытом, когда на что-то наступила. И подняла ногу, смотря на кулон, по которому прошлась. – О нет! – выдохнула я, подхватив его магией, и бросилась к упавшей кобыле.

Выпучивая глаза, кобыла пыталась что-то сказать, протягивая ко мне одну ногу, и сжимая горло другой. Это длилось лишь секунду, или две… максимум три… а затем, она начала выблёвывать собственные органы, исторгая из себя мощный поток кровавой каши. Ее глаза лопнули и стекли по ее щекам, словно розовые очки, в то время как я застыла напротив, с болтающимся амулетом на крыле. Отупело, я прижала к её трясущейся груди кулон, но урон уже был нанесён. Какое-то время она ещё будет жива, вот только исцеляющего талисмана у неё внутри не было.

– Блекджек, ты – дура, – прошептала я, уже в тысячный раз пожелав, чтобы у меня было лечащее заклинание.

Сколько она могла прожить в таком состоянии? Минуты? Часы? Бу посмотрела на меня печальными глазами, держа шлем в копытах.

– Прости, – отупело пробормотала я. – Это получилось случайно. – Я не знала кому я это говорю. Ей? Себе?

Я пролевитировала кулон прочь от неё. Кобыла задрожала, когда с костей начала сползать плоть, а затем опала, когда её шкура поддалась напору влажной кашицы. Казалось, что даже её кости тают у меня на глазах, превращаясь в жидкое вещество, которое вытекало сквозь отверстия боевой брони. Из её останков поднялось белое свечение, которое, будто подхваченное ветром, унеслось в глубь коридора, и прошло сквозь пол.

Ошеломлённый жеребец бросил один единственный взгляд на растаявший труп кобылы, и вытащив такой же маленький кулон, засунул его в рот, с силой закусив цепочку. Я могла бы его убить, но мне не хотелось превращать его в жидкость. Развернувшись, он попытался убежать, немного пошатываясь, и, неоднократно, почти падая лицом на пол. Убить его – было бы разумным поступком, но я и в самом деле была не в настроении. Я посмотрела на два комплекта силовой брони, но они были отключены. Несколько безрезультатных рывков спустя, я вновь начала скучать по своему мечу, и Скотч Тейт. Я довольствовалась тем, что выгребла из их перемётных сумок все патроны, какие только смогла найти.

Вытащив прицел Покаяния, я принялась осматривать здание. То тут, и то там, я обнаруживала всё больше направляющихся в мою сторону отрядов. Там… и там… и вон там… и… дерьмо. Тем не менее, ни каких признаков Рампейдж. Мне нужен фильтр, который бы показывал только лишь синие метки.

Погодите… вот она где! Прямо подо мной, в фойе конторы, в окружении шестерых поверженных пони. Ха! Я знала, что Рампейдж…

…будет разговаривать со Стил Рейном, который теперь был облачён в причудливую, сверкающую серебряную броню? Я уставилась на неё, а затем на него. Их губы двигались, но что они говорили? Он улыбался, его шлем был откинут назад. Она хмурилась, указывая копытом себе за спину. Стил Рейн ответил и Рампейдж задумалась, затем коротко кивнула и, повернувшись, пошла прочь.

Что, во имя Святой Селестии, тут происходит? Я уставилась вниз, затем собрала Покаяние и проверила, что в неё заряжена пуля обхода. Та самая, что предназначалась Твайлайт Спаркл. Для него это было слишком хорошо. Я навела перекрестие прицела точно на его левый висок. Мне просто нужно нажать курок. Он был моим врагом! Он договаривается или делает… ещё что-то! Облизнув губы, я скользнула в ЗПС. Просто нажми курок. Если бы он был на моём месте, он не раздумывал бы ни секунды! Сделай это! Давай же!

Только вот была одна проблема. Зашипев сквозь зубы, я опустила оружие. В очередной раз я отчаянно пожалела, что и наполовину не была способна на убийство, в отличие от моих друзей или даже по сравнению с последними отбросами Пустоши. Стиснув зубы, я, на несколько секунд, в бессилии прижалась рогом к стволу винтовки, а затем извлекла пулю обхода и зарядила обычный противопехотный. Снайперское оружие это… не для меня. Я лучше действовала в ближних, быстрых боях с грязным оружием. Покаяние, какой бы мощной она не была, просто была пушкой не моего типа. Вот если бы мне сюда Айронпони АФ-88…. Я сомневалась, что такие пушки вообще существовали. Тем не менее, могу ведь я немного помечтать, верно?

– Идём, Бу. Рампейдж догонит, – позвала я, стараясь, чтобы мой голос звучал увереннее. Рампейдж упоминала что-то о проломе в восточной стене. Я бы им воспользовалась. Если Рампейдж нашла меня один раз, значит сможет найти и снова.

Но, что если она теперь со Стил Рейном?

Вокруг меня послышались крики, должно быть зелёный сообщил им, где я. Если они могут координировать свои действия… у меня ведь тоже есть передатчик. Я могу подслушать их. И опередить.

– Бу, ты знаешь, что делать, если меня переклинит? – спросила я, оглянувшись в коридор… на ещё четырёх Предвестников, выходящих из лестничной клетки. Оттолкнувшись, я расправила крылья, позволив импульсу нести меня по коридору спиной вперёд так, чтобы я могла видеть путь, откуда мы пришли. Прильнув к прицелу, я нырнула в ЗПС и послала три выстрела в голову одного из бронированных пони. Один, похоже, пробил его защиту, но главное, что они отступили, давая мне время достигнуть конца коридора. Когда мои задние ноги коснулись стены, я зарядила в магазин последний патрон и бросилась в сторону, в другой коридор.

– Агась! – кивнула Бу.

– Соберись, Блекджек, – пробормотала я сама себе и включила передатчик.

Эффект последовал незамедлительно, но мягко, окрасив тусклые коридоры бледно-золотым. Обломки и мусор не исчезали из поля моего зрения, но пропадали, стило мне ослабить внимание. Освещение стало ярче, воздух потеплел, а тишина сменилась приглушённым шумом тысяч голосов.

– Сосредоточься на тех, что настоящие, – напомнила я себе. Что-то хлопнуло меня по лицу и я непонимающе оглянулась на Бу. Пустышка казалась почти призрачной. Настоящей, но в то же время нет.

– Отключите её, прижмите и ждите! Чёрт возьми, неужели это так сложно? – раздался у меня в ушах голос Стил Рейна, ясный как день. Он был одним из множества других. Передо мной появилось множество других пони, прогуливавшихся просто по своим делам. Все они были аугментированы, улучшены, усилены, все счастливые и здоровые.

– Ты уже слышала тот миниклип Октавии? – спросила коллегу пробегающая мимо меня кобыла и включила музыку на своём передатчике, заинтриговав меня сочетанием классической и синтетической мелодии.

– Ага. Она крутится по всей сети. Эквестрия Дейли всегда выделяет её работу, – отозвалась её подруга. Парой роботизированных рук, идущих из плеч, земнопони манипулировала плоским экраном терминала. – Прошлой ночью я включала его на своём виртуальном свидании. Ему тоже понравилось. Планируются и другие ремиксы.

Отделять одну реальность от другой было сложно. Я могла бы застрять здесь на часы. Дни. Да что там, я могла бы здесь и умереть, если Бу не подзарядит меня, когда мои системы совсем выдохнутся. Я отвела болтающий передатчик в сторону. Позволь я этому продолжаться, то могла бы слушать, как счастливые пони болтают ни о чём и обо всём на свете. О том, как последний исцеляющий талисман полностью справился с раком, или как первая земнопони на своих синтетических крыльях победила в соревнованиях Лучших Юных Летунов.

Вместо этого я сосредоточилась на сердитых голосах.

– Она на тридцать четвёртом этаже, коридор Джи. Повторяю. Тридцать четвёртый Джи.

Я слышала их чисто и ясно, но ведь во мне было больше металла, чем в них. Они пользовались технологией. Я была технологией.

Рванув напролом сквозь призрачные галлюцинации аугментированных пони, я попыталась сосредоточиться на реальности, которая была куда менее привлекательной. В ушах зазвучат тридцать седьмой концерт Октавии. На этот концерт было четыреста ремиксов. И ещё тысяча двести ремиксов на эти ремиксы. Разве я не хочу их послушать?

Вот оно! Тридцать четвёртый этаж, лестница «Джи». Едва распахнув дверь, я услышала как другой голос по сети выкрикнул:

– Это восьмой отряд. Мы поднимаемся по лестнице «Джи». Она могла проскочить мимо нас через пролом в стене на двадцать шестом.

– Отжимай её вниз, восьмой. Нам нужно перехватить её! – прогудел голос Стил Рейна. – Чёрт бы побрал эти помехи.

Помехи? Он просто был недостаточно интегрирован. Он пользовался сетью. Я была сетью. Я видела информацию так же, как слышала её. Звук шагов преследователей уже раздавался на лестнице, поэтому я, повесив Покаяние на шею и схватив Бу, прыгнула через перила, позволив гравитации делать своё дело. Мы промелькнули мимо четырёх пони, топающих вверх следом за нами. Выражение неописуемого удивления на лицах невооружённых пони было бесценно…

– Бвэкжек! – прокричала Бу мне в ухо и я широко раскинула крылья, замедляя падение. Так-то! Топайте. Здесь у меня должно быть преимущество.

– Она проскочила мимо нас по лестнице Джи. Она летает! – доложил кто-то по сети.

– Она говорила, что Блекджек на такое способна. Всадите в неё несколько спарк-гранат и она отключится. Спарк-мины в пробоине на двадцать шестом уже установили?

– Да, сэр! – пришёл ответ.

– Хорошо. Как только она отключится, снимите с неё крылья и ноги, и доставьте к транспорту. Когнитум не сможет сдерживать роевиков вечно, – отдал приказ Стил Рей и я увидела как Предвестник в силовой броне поднял гранатомёт, и со звуком «тумпфтумпфтумпф» отправил в мою сторону поток гранат. Может я и смогла бы пережить падение с тридцать четвёртого этажа, но Бу точно нет. Я метнулась в сторону от кавалькады искрящихся голубых вспышек. От них моё зрение запорошило статическими помехами и видение золотистого мира перед глазами поблекло.

Я даже не могла затормозить, но тут Бу ухватила меня за гриву и силой, и упорством земнопони поволокла меня по коридору. Оранжевая пони в моей голове самодовольно ухмыльнулась угрюмой голубой пегаске.

– Ищи дыру наружу, Бу. Нам нужно отсюда выбраться.

– Вадуфки! – отозвалась кобылка, не выпуская изо рта мою гриву и потащила меня дальше. Спустя пару минут мои системы начали перезагрузку. Пока у меня хватало энергии, я не могла отключиться на слишком долгое время. Как только мои глаза и ноги снова заработали, я поднялась на копыта, высосала изумруд, зарядила в Покаяние новый магазин и огляделась в поисках своих преследователей.

Долго искать не пришлось. Едва высунувшись из-за угла, бронированные Предвестники снова подняли свои гранатомёты. К счастью, стрелки из них были никудышные. Если бы здесь был П-21, он мог бы послать гранату прямо в мою… ладно… в любом случае, этим пони точно было далеко до него. Открыв беспорядочную пальбу, они заполнили коридор слепящими искрами энергоразрядов. Покаяние выстрелило, идеально послав пять пуль точно в шлем одного из Рейнджеров и он повалился на пол. Это заставило остальную троицу на некоторое время отступить.

Ладно, может быть иногда снайперская винтовка годилась и не только для того, чтобы скрытно убивать беспомощные цели…

– Найди выход, Бу, – повторила я, загоняя в магазин новые пять патронов. Ей спарк-граната не навредит, разве что гриву взъерошит. Я снова включила свой передатчик, чувствуя, как мир окунается в тот замечательный свет цивилизованной, аугментированной жизни. Три пони в коридоре, с которыми я сражалась, казались почти призрачными. Я выстрелила в одну из единорожек в боевой броне.

«Почему она так закричала? Ей всего-то нужен был исцеляющий имплант…»

Рядом со мной стояли крылатый земной пони и единорог с парой сопровождающих дронов.

– Оооо, ну разве не милашка? – лепетали они, склонившись над чем-то, что нёс парящий робот.

«Нет! Не отвлекайся, Блекджек! Продолжай стрелять, потому что это ложные цели. Не смотри… Не смотри на маленький свёрток в руках дрона… на свёрток из которого крохотные копытца тянутся вверх к своей мамочке».

Крохотные копытца из стали…

Я прекратила стрельбу и уставилась на то, как дрон повернулся, показывая ребёнка земному пони.

– Какой драгоценный маленький комочек… – просюсюкала единоржка, поднимая жеребёнка вверх. Один глаз младенца светился красным, а провода, идущие от его личика, бежали вниз, скрываясь в пелёнках. Он посмотрел прямо на меня, и у меня в животе всё сжалось… а затем, закричав, я бросилась бежать.

Я слепо неслась вперёд, не обращая внимания на крики позади. Я хотела только одного, уйти от того, что я только что видела. Усилившийся запах дождя и озона подсказал мне, что я, вероятно, приближаюсь к выходу. Так много аугментированных пони. Так много голосов. Сотни. Тысячи. Миллионы. Все они смешивались в единый вопль, один единственный бесконечный лопочущий вопль. В него вливался и мой крик. Я была каждой его частицей. В конце концов, в нём были все мы.

Достигнув пролома в стене я остановилась и окинула взглядом раскинувшийся передо мной мир аугментаций. Машины. Город светился и жил знанием и силой. Здесь не было места сожалению, не было страданий, не было тоски. Машины выполняли работу, а пони наслаждались отдыхом. Работа превратилась в хобби. Все знания были сосредоточены здесь. Все развлечения. Всё единство. Я смотрела на мир глазами Авроры. Стоило ли удивляться, что она посвятила свою жизнь и пожертвовала телом, чтобы увидеть, как всё это воплотится в жизнь? Могу ли я поступить иначе? Я была городом и город был мной, и он защитил бы меня, если бы я в этом нуждалась. Вокруг меня закружился рой золотистых сияющих пылинок и я медленно повернулась к неаугментированным, разделённым, необработанным, несовершенным пони, что осмелились напасть на меня. Они резко остановились передо мной, их глаза распахнулись от ужаса и потрясения.

Они стреляли и бросали свои спарк-гранаты, но золотые пылинки защищали меня. Я с грустью смотрела как они, словно в замедленной съёмке, кружатся вокруг каждого снаряда, как двигаются их рты, пока они снимают и пережёвывают корпус, а затем и талисманы внутри. Одна за другой, гранаты были переработаны. Затем пылинки закружились вокруг нападавших. Боевая броня и силовая броня были съедены сразу. Затем последовала кожа, мышцы и кости.

Пони в силовой броне, я решила, что он был земным пони, тоже не ушёл. Он сопротивлялся, кричал, пока они не сорвали его талисман и тот растаял. Облачённый в силовую броню пони побежал, спасая свою жизнь. Жаль. Может он сейчас получил бы аугментации. Чем ближе он был к машине, тем лучше. Светящиеся пылинки окружили меня, такие очаровательные малышки, и такие полезные. Они шуршали своими крылышками, моргали горящими глазками и улыбались, сверкая алмазными острыми зубками. Ещё больше их сейчас разлетелось по зданию. Они знали, что здесь злоумышленники, искали их источник и выслеживали их неавторизованные ПипБак-метки.

Тут подошла ещё одна земнопони. И снова пылинки затанцевали вокруг неё, кусая и жуя. Белок тоже может быть полезен. Столько всего сделано из органических тканей.

– Блекджек? – позвала она разъеденным ртом.

– О, привет Рампейдж, – улыбнулась я повернулась к сияющему городу. – Он прекрасен, правда?

– Да уж. Прекрасен. Ты городишь чушь, а я не могу пальнут тебе в башку, чтобы привести в чувства, – проговорила Рампейдж, прежде чем её трахея развалилась. Кобыла раздражённо ждала, пока горло восстановится. – У тебя есть враг, которого тебе нужно побить, – продолжила она, как только регенерировала. – Ой… акх… Помнишь?

– Враг? – пробормотала я.

– Когнитум же, – продолжила объяснять Рампейдж. Её поедали, она регенерировала, и её снова поедали. – Она обижает меня. Бу. Глори. П-21. Скотч. Помнишь своих друзей?

– Мои друзья, – отрешённо повторила я. – Нельзя, чтобы их обижали. Всё, что им нужно сделать, это пройти модернизацию, подключиться и… и всё будет замечательно.

– Да не хотят они проходить модернизацию. Они хотят оставаться пони, – возразила Рампейдж, когда снова смогла говорить. – Разве ты не хочешь спасать пони? – Вопрос казался странным, но… – Ты же хочешь спасать пони? Разве Охранница не спасает пони?

– Охранница спасает… – спасаю? Я хочу, но может Аврора всё же права? Может спасение в аугментациях и единстве? Я представила себе улучшенного П-21. Скотч Тейп. Глори. Моего… перед моими глазами мелькнул образ того полуметаллического жеребёнка. – Нет! Нет! – закричала я, снова разрывая связь.

Золотые пылинки обернулись чёрными сферами с ртами, заполненными свёрлами, клещами и крюками. Гудя крыльями, на той самой проклятой ноте, они ползали по всем поверхностям, в том числе по Рампейдж. Я с ужасом наблюдала, как они прямо у меня на глазах вгрызаются в регенерирующую пони. Отрывая куски мяса, они разжижали их, переваривая в кровавую слизь.

– Нет! Нет! Пошли прочь!

Роевики растерянно загудели. Сотни машин уставились на меня в недоумении, а затем они отлетели в сторону, сгрудившись в жуткое колышущееся облако и рассеялись, исчезнув среди городских улицу. Из кладовки, дрожа и оглядываясь по сторонам, выбралась Бу. Я тяжело опустилась на пол, дрожа от страха и чувствуя трепет внутри своего тела. Закрыв лицо, я изо всех сил попыталась стереть из памяти вид того наполовину металлического жеребёнка и, не преуспев в этом… разрыдалась.

* * *

Бетон улиц Ядра крошился под моими копытами. Мы двигались вперёд по центральному проспекту, а вокруг нас не переставая гудел и кружился туннель из роевиков. Даже с выключенным передатчиком я могла чувствовать их у себя в голове. По-видимому, только это удерживало их, от того, чтоб разобрать нас на месте. Бу и Рампейдж держались поближе ко мне, первая в страхе сжалась у меня на спине, а полосатая кобыла рысила рядом.

Дважды я замечала Предвестников. Они следовали за нами, но держались в квартале позади. Вперёд они не забегали, но и не отставали, так что я не могла не чувствовать, что они куда-то нас ведут. Я взглянула на Рампейдж, как же много вопросов сейчас крутилось у меня в голове. Обычная болтливость полосатой кобылы сменилась задумчивостью. Я уже не раз замечала, как она бросает на меня взгляд, но не более того. Мне хотелось расспросить её о Стил Рейне, узнать, о чём он с ней говорил, но слова, крутившиеся на языке, так и не слетали с губ.

Мы подбирались всё ближе к центру Ядра. Его башни стали так высоки, что их вершины терялись в бесконечном шторме, бушующем над нами. Глаз шторма, некогда окружавший Башню Шэдоуболтов, теперь растянулся в глубокий колодец, уходящий далеко в небо. Я не могла разглядеть даже намёк на то, что было по ту сторону? День или ночь? Хотя важно ли это в таком месте как это? Даже если сейчас был полдень, зелёное свечение вокруг было настолько сильным, что этого нельзя было определить. По мере нашего продвижения, на окружающих нас зданиях всё заметнее становились признаки модификации. Над нашими головами нависало всё больше потрескивающих и жужжащих кабелей. Высверленные каналы сотнями разбегались вокруг нас, словно русла ручьёв. Обычно гладкие чёрные башни были настолько изъедены и изменены, что порой казались нагромождением строительных лесов. Бывшее их содержимое теперь кучами валялось у их подножий, образуя холмы, которые нам приходилось обходить.