Текст книги "Горизонты (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 84 страниц)

События вновь и вновь воспроизводились в моём разуме, как если бы я пыталась исправить ужасную ошибку, что была совершена. Одной только силой воли я пыталась отредактировать эти воспоминания, отчаянно стараясь заметить Глори, в последнюю секунду ускользающую от огненной волны… чтобы увидеть, как она добирается до безопасного места вместе с остатками зебр… чтобы увидеть магический барьер, закрывающий центр управления.

Что-нибудь…

Что угодно…

Постепенно, я была вынуждена начать осознавать окружающую реальность. Я услышала, как Скотч Тейп безутешно рыдает, несмотря на то, что П-21 пытается её утешить. Я с трудом приоткрыла один глаз, чтобы осмотреться вокруг насколько позволяла привязная система. В глазах П-21 не было слёз, только болезненное знание. Я позавидовала его ожесточенному сердцу и испытала отвращение к этой мелкой эмоции. Он оглянулся на меня и в его глазах была ещё одна связь между нами: Я знаю каково это терять любимого прямо перед своими глазами.

Замораживающая жидкость разбрызгалась повсюду, когда он выдернул шланг и, полагаю, теперь у него были ожоги на спине, а заодно и бёдрах. Ожоги от этой жидкости не были похожи на ожоги от огнемётного топлива. Иней уже растаял, но, судя по кускам выпадающей с его конечностей шерсти, было ясно, что он испытывает невероятную боль. Облысевшие, покрасневшие участки кожи выглядели скорее как оттаявшее мясо.

Я вновь закрыла глаза, когда услышала всхлип Скотч Тейп:

– Простите меня. Это я убила её. Пожалуйста, простите меня.

– Ты… убила её? – спросила я, садясь в кресле, и почувствовала, что подскакиваю вверх, моё собственное тело было невероятно лёгким. В любое другое время я бы поприветствовала это ощущение и восхитилась им. Скотч тут же замолчала, вжавшись лицом в протянутую отцовскую ногу, единственную часть его тела до которой она могла дотянуться. – Что ты сделала, Скотч?

– Она спасла нам жизни, Блекджек. Она спасла жизнь и тебе. Вот, что она сделала, – ответил П-21, чей голос звучал тихо, искренне, серьёзно, и обоснованно. Но я не хотела обоснований. Я хотела дать выход скопившейся во мне боли и раздражительности. Это было хуже, чем когда ушла Лакуна. В ситуации с Лакуной я, по крайней мере, могла чувствовать себя так, будто это было проделано во имя Высшего Блага. Что два столетия бытия в качестве мусорной свалки Богини дали ей право на прекращение её страданий. Но сейчас, я желала обидеть кого-нибудь, чтобы выплеснуть из себя эту боль, и единственными доступными мне для этого целями были двое тех, кто меньше всего заслуживает подобного.

– Что. Ты. Сделала?! – задала я вопрос, слёзы и слюни поплыли прочь от меня и подобно печальным звёздочкам зависли в воздухе.

– Я заблокировала автоматическую систему управления люком. Я держала копыто на кнопке, чтобы закрыть его, – прохныкала она, с благоговейным страхом смотря на меня. Ярость и ужасные слова были разорваны в клочья, когда я прошипела сквозь зубы:

– Почему?

– Потому, что если бы этот люк не был задраен к моменту отрыва ракеты от земли, то умерли бы все мы, а не только Глори, – решительно произнёс П-21, но в его голосе по-прежнему слышалось сострадание. Однако, я видела предупреждение в его пристальном взгляде. – Если бы люк открылся во время полёта – мы бы все погибли. Если бы из-за него был отменён запуск – мы бы все погибли. Ты не можешь в преддверии запуска ракеты, всё остановить, а затем, минуту спустя, вновь возобновить.

– Я могла бы её спасти! – прокричала я ему.

– Как? – проорал он в ответ, и от этого незамысловатого слова пылающее во мне негодование потухло. Его голос вернулся к обоснованному тону. – Как, Блекджек? К тебе что, вдруг взяла и вернулась способность телепортироваться? Или ты считаешь, что она могла бы исцелить своё крыло и достаточно быстро сюда прилететь? И если бы умерли мы, то погибли бы все пони, и не только они. – Его слова были холодным, удушающим одеялом для моего гнева, погасившим огонь и оставившим после себя лишь тлеющие угли. – И кроме того, – добавил он, отведя взгляд, – это я убил её.

– Нет… – простонала Скотч Тейп, тряся головой. – Это сделала я. Я… – Но она умолкла, продолжая пристально смотреть на свои копыта.

– Мне нужно было остаться с ней, – произнёс он тихо и невозмутимо. – Если бы я был с ней, то она могла бы сосредоточиться на запуске. Мы, вполне возможно, смогли бы быстрее разделаться со всеми Отродьями, и убрались бы оттуда, как она и планировала! Но я остался с тобой.

– Папочка. Если бы тебя с нами не было, то этот Легат убил бы Блекджек и уничтожил бы ракету, – произнесла Скотч Тейп, после чего закопалась в свои сумки, чтобы вытащить исцеляющее зелье. Она попыталась передать его отцу, но бутылочка выскользнула из её копыт. Но вместо того, чтобы упасть на палубу, она, медленно вращаясь, поплыла прочь, пока не ударилась в дальнюю стену, неторопливо отскочив от неё. – Какого сена? – вопросила кобылка, а затем заметила, что все слезинки плавают в воздухе. – О…

Дотянувшись магией до медленно плывущего в воздухе зелья, я переместила его к П-21. Он незамедлительно его выпил, и я, подтянув себя до кресла напротив него, вцепилась ногами в опорную раму его кресла, чтобы не уплыть прочь.

– Ты же не считаешь, что это именно ты убил её, ведь так? – произнесла я с лёгкой, грустной улыбкой.

– Нет, но, учитывая, как вели себя вы двое, казалось, что нужно поступить именно так, – произнёс он, пока кожа медленно восстанавливалась над обмороженными участками тела. – Глори убил Легат. Не мы. Ей бы не хотелось, чтобы мы злились на самих себя или друг друга. Она бы хотела, чтобы мы думали о дне грядущем.

Но как я могла думать о будущем, когда в прошлом осталось столько боли? Как я могла думать о будущем, в котором её нет? Завтрашний день без Глори? Я оттолкнулась от кресла и, проплыв по воздуху, достигла одного из иллюминаторов. Не думать об этом. Таким образом болеть будет слабее всего, на данный момент.

Под нами я могла разглядеть величественную дугу мира, покрытую пятнами синего, зелёного, серого, и коричневого. Мне подумалось, что мы, вполне возможно, находимся сейчас над зебринскими землями, или, может быть, над какими-либо другими землями нашего мира. Но над какими бы землями мы не находились, посещать их я не желала. Один из участков планеты был подсвечен пылающим вихрем, который, казалось, медленно вращался над расплавленными горами и тем, что, как мне казалось, было очертаниями городов. А над другим были видны мерцанья и вспышки, будто бы там непрерывно били молнии. А третий был покрыт тёмной, похожей на чернила, кляксой. Мегазаклинания, осознала я. Мегазаклинания, продолжающие неистовствовать даже спустя два столетия. Кто знает, какие ещё последствия от применённого оружия имели место там внизу, превращая в ад жизнь тамошних обитателей?

– И как это она так плавает? – спросила Скотч Тейп, пока я парила над полом, и мои грива с хвостом развивались так, будто я находилась под водой.

– Мы падаем, – ответил П-21, и кобылка встревожено посмотрела на него. – Задумайся о том, что происходит, когда я стреляю из Аргумента. Граната летит, поднимаясь вверх, достигает наивысшей точки, и падает. Чем больше заряд, тем дальше она летит. – Скотч Тейп кивнула, судя по всему, понимая, о чём он говорит. – Теперь представь себе, что было бы, будь у меня заряд достаточно большой, чтобы забросить гранату за горизонт. А если бы там абсолютно не было воздуха чтобы её замедлить, то где бы она приземлилась?

Скотч на секунду нахмурила брови, а затем вновь посмотрела на отца.

– Она бы не приземлилась. Она бы продолжала лететь за горизонт. – Её глаза округлились.

– Огоо! – Затем она вновь нахмурилась. – Но… как же луна и солнце, и всё такое?

– Магия, – ответила я, отчего П-21 и Скотч застонали. – Нет, это было в одной из тех магических книг Твайлайт. Дизертингия. Природная магия Эквусовой системы удерживает луну, солнце, и другие естественные спутники на их собственных магических орбитах. Первой идёт луна, затем солнце, и остальные планеты, находящиеся всё дальше и дальше.

– Если луну и солнце в небесах удерживает магия, то сможет ли она уничтожить нечто вроде Пожирателя? – мрачно спросил П-21.

«Мда. Если у Пожирателя будет достаточно магии, то может он просто вновь уплывёт обратно в космос? Однако, для начала, ему всё равно придётся найти способ преодолеть милю скального грунта над ним».

– Возможно. Я никогда об этом не думала. – И я попыталась это сделать, и потерпела неудачу. А вот Глори бы… и это прервало мои размышления. – Я не знаю. – Я повернулась к Скотч Тейп. – Значит, эту ракету движет магия?

– Немного. Частично магия, а частично физика. Однако, на самом деле, я не знаю, как это работает, – призналась Скотч Тейп. – Я в некоторой незначительной степени могу предположить, как это работает, но не почему оно работает. Мне кажется, что моя кьютимарка относится в большей степени к гражданскому строительству, и в меньшей к приборостроению. – Она изогнулась, будто бы спрашивая подтверждения своих слов у собственного крупа. Затем она расстегнула пряжку пристежных ремней и на пробу оттолкнулась, и тут же начала медленно кувыркаться назад в воздухе.

– Фига себе! – прокричала она, размахивая ногами и неловко пытаясь совместить ходьбу и раскачивание в воздухе. – Папочка, ты должен это попробовать!

– Нет. Не должен, – ответил П-21, откидываясь на спинку кресла, и выглядя при этом явственно зелёным. – Ну а ты, впрочем, развлекайся, – произнёс он, разрешительно махнув ногой. – Только не ударься случайно в кнопку самоуничтожения, или ещё во что-нибудь.

Я, повернувшись к ним спиной, переместилась от того иллюминатора, в который смотрела к следующему. Выглянув из-за изгиба Эквуса, ярко засияло солнце. Оно было куда меньше, но в то же время несоизмеримо ярче освещаемой им планеты. Звезда, как и любая другая, чьё великолепие не меркло с удалённостью. Её сияние резануло мне глаза, и поэтому я поплыла дальше, к следующему иллюминатору.

Звёзды. Так много звёзд. Я уставилась на них, и они, казалось, пристально посмотрели на меня. Все те звёзды, что я видела прежде, хоть их и было-то всего несколько штук, мерцали. Но эти были неподвижными светящимися точками, и было их так много. А по мере того, как моё зрение восстанавливалось после ослепляющего сияния солнца, небеса наполнялись ими всё больше. Я могла понять, как некоторые могут видеть в них предвестников зла, холодных, далёких, и жестоких, но для меня они ощущались источниками тепла. Они были далеки потому, что так было нужно. Они пытались осветить всю эту бескрайнюю черноту и наполнить её цветом и жизнью. Вся она была столь необъятной и темной, но, тем не менее, наполненной бесконечной красотой.

Моё копыто прошлось по неровному задиру на гладком металле вокруг иллюминатора, и с унылым любопытством глянула вниз. «Ради Таро. Пусть она увидит будущее». Я водила по этим словам копытом. Мериголд была здесь, именно в этой самой ракете. Первая кобыла, которая благодаря изобретательности пони покинула мир и невредимой вернулась обратно. Она пронесла жеребёнка Твайлайт Спаркл, начиная со звёзд, и сквозь всё время войны и раздора, в надежде увидеть лучшее будущее. А в награду она получила скандал, подлый навет, обвинение, закат своей карьеры, унижение… и дочь. Будущее Тарот закончилось в Стойле, прошло восемь поколений, и вот уже я иду по стопам Мериголд, возвращаясь на луну.

В мою спину врезалась Скотч Тейп.

– Блекджек, мне жаль… – произнесла она с мягкой интонацией в голосе.

– Она не мертва, – возразила я, не отводя от звёзд взгляда.

– Блекджек, – взволнованно начал П-21.

– Не мертва! – произнесла я, крутанувшись к ним… и была вынуждена хвататься за стены, чтобы прекратить вращаться. Мне пришлось убрать с лица гриву и сделать пару глубоких вдохов. Я внимательно посмотрела на них обоих, пристально смотрящих на меня с одинаковыми выражениями обеспокоенности на лицах. – Не мертва.

– Блекджек, – повторил П-21, в этот раз со смирением в голосе.

– Она не мертва, – решительно повторила я. – Подумайте обо всех тех ситуациях, из которых я хоть и с трудом, но выбралась. Она умна и находчива. Она найдёт способ выжить. – Я не могла больше выдерживать его скептический, печальный взгляд, и поэтому повернулась к успокаивающему сиянию звёзд. – Она не мертва. Она так и не отказалась от меня, даже после того мегазаклинания. И я не откажусь от неё. – «И до тех пор, пока не обниму её останки, я не поверю в то, что она мертва».

– Блекджек, – произнесла Скотч Тейп, и её голос был столь похож на голос её отца, что мне захотелось завопить. Я повернулась, чтобы огрызнуться, но замерла в нерешительности, увидев её улыбку. – Ты возможно права. Я имею в виду, что космический центр был огромен! И там были магические поля, способные сдержать отработанные ракетные газы. Они даже остановили взрывы. Возможно, возле центра управления тоже было нечто подобное. – Она обняла меня за плечи, и повернула лицом к своему отцу. – И эта Дарительница Света, она ведь тоже выжила после взрыва жар-бомбы, которая сработала прямо под ней! – Кобылка поворачивалась то к отцу, то ко мне, то снова к отцу, и её улыбка становилась все более натянутой, а в уголках глаз застыли слёзы. – Это же вполне возможно… ведь так?

Её отчаяние успокоило меня, и я крепко её обняла, прижимая к себе.

– Ага, – прошептала я ей в ухо. – Вполне возможно, – начала было я, когда почувствовала, как нас обеих обхватили ещё две ноги. Удивлённо повернув шею, я встретилась с добрым, обнадёживающим взглядом, обнимавшего нас П-21.

– Вполне возможно, – вторил он, и прижал свою голову к моей. На краткий миг, я просто парила, успокоенная давлением и теплом, любви и надежды, и не важно, на сколько призрачной была эта надежда. И нежно поглаживая его шею, я впервые искренне улыбнулась.

– Никаких резких движений. Если я вас обеих заблюю, то испорчу этот момент, – пробормотал он, пока мы парили по ракете.

Услышав этот комментарий, я засмеялась. Этот смех был слабым, кратким, и печальным, но это был смех.

«И с каких это пор он стал весельчаком?»

Воспользовавшись магией, я осторожно вернула нас всех на свои места. Меня тоже слегка подташнивало, и я надеялась, что мы достигнем луны до того, как кому-нибудь из нас придётся воспользоваться уборной!

Меня удивило, как что-то столь незначительное смогло так сильно помочь.

Когда мы опустились в кресла, П-21 внимательно на меня посмотрел.

– Блекджек, у тебя есть шар памяти, в который ты могла бы надолго уйти? Мне нужно поговорить со Скотч Тейп с глазу на глаз. – Я удивлённо моргнула, и оливковая кобылка поступила так же. А затем, неожиданно, стала выглядеть взволнованной.

– Эм… может быть и есть. – Я подумала об уже имеющихся у меня шарах памяти, а затем вспомнила о кое-какой вещице, которая ещё лучше подойдёт для этой цели, и вытащила Персептитрон. Он был немного побит по краю, но когда я подключила его к ПипБаку, то все маленькие лампочки загорелись, а всякие крутяшки завертелись. Я проверила свою копию списка ПипБак меток и нахмурилась, поскольку метка Глори шла в нём самой первой строкой. Она светила на меня с ужасающим искушением. Ведь всё, что мне нужно будет сделать – это надеть Персептитрон и узнать, всё ли с ней в порядке… или нет…

«И если введя эту метки, я узнаю что она мертва… то смогу ли я это вынести?»

Моё копыто задрожало, а глаза наполнились слезами, пока я пристально смотрела в список. Прямо сейчас, я этого не знала. Прямо сейчас, я так сильно хотела верить, что она жива. Я нуждалась в этом. Но если она мертва, или жива, но находится при смерти… нет. Я почувствовала, что теряю самообладание, просто думая об этом. Поэтому, я случайным образом выбрала другую метку, и позволила окружающему меня миру унестись прочь.

<=======ooO Ooo=======>

И конечно же я очутилась в Голдебладе. Я просто никуда не могу от него деться, даже если очень этого хотела. Его тело ощущалось неправильно. Его сердце билось, но замедленно, как у рептилии. Его дыхание было подобно механизму, двигающемуся по инерции, но было ясно, что мотор его давно мертв. Даже боль, большую часть жизни пылающая в его груди, угасла до состояния намокшего угля.

Я была крайне удивлена, увидев его в том же самом зале в Небесном Порту, где Лайтхувс когда-то спорил с Генералом Шторм Чайзер. Хотя, это имело смысл. Как бы ни был очарователен Звездный Дом, он совершенно не подходил для роли командного пункта. Зал претерпел изменения. Полдюжины зеленых аликорнов сидели в ряд и жевали бисквиты, пока Вельвет переходила от одной к другой. Сидящая за столом скучающая синяя аликорн проецировала уменьшенное иллюзорное изображение Хуфа, заполненного крохотными синими сияющими пони и красными зебрами. Пока Голденблад читал доклад о Халфхартс сражающихся против растущего числа Отродий, в зал телепортировалась фиолетовая аликорн, принесла ещё несколько записей, кратко переговорила с Вельвет и вновь исчезла.

– Доклад из Стойла Девять Девять. Примерно пять сотен Отродий движутся с побережья через Могильник, и вниз к Медицинскому Центру имени Флаттершай, – сказав это, она посмотрела на синюю, та вздохнула, и её рог сверкнул магией. В северо-западном углу иллюзорной карты добавилась стена красного. Теперь красный цвет образовывал почти непрерывное кольцо, окружая всё на карте. На северо-восточной стороне зависли крохотные сияющие отметки Хищников.

– Благодарю тебя, Вельвет. Без твоих детей, это было бы невозможным, – проскрипел Голденблад, собирая бумаги и просматривая каждую намного быстрее, чем я успевала их читать. – Отродья могут заблокировать наши коммуникации, но они не могут остановить их.

– И они не будут использованы как оружие. Это всё о чём я прошу, – сказала Вельвет, всё ещё выглядя немного встревоженной.

– Что-то не так? – спросил он.

– Я просто… не ожидала, что мы будем вот так разделены. Это ощущается неправильным, – ответила она, потирая ногу, задумчиво смотря на дверь.

– Как Министерства, – пробормотал он, разбирая небрежные каракули на одной из записок, описывающей число вражеских солдат. Вельвет сглотнула и кивнула. Он слегка улыбнулся. – Я знаю это чувство. Честно, я собирался загрузить вас четверых охотой на Легата, но он исчез после взрыва. И фактически, прямо сейчас вы более эффективно сработаете по отдельности, чем вместе.

– Не это ли ты говорил Министерским Кобылам два века тому назад? – резко спросила Вельвет. Он посмотрел на неё и увидел решимость на её лице. – До меня доходили слухи.

Он вновь посмотрел на лист бумаги.

– В те времена я был совершенно другим пони. Я совершал ошибки, и у меня были неверно расставлены приоритеты. Я слишком сильно доверял себе, а окружающим почти не верил. – В этой записке говорилось о мусорщиках в Ядре. – И факты таковы: я знал Министерских Кобыл только в пределах их репутации. Я не… уважал их… как мне бы того следовало. Я считал, что их жизни были вторичны, по сравнению с правлением Луны и выживанием Эквестрии. Полагал, что они были одноразовыми. Я… совершил множество ошибок. – Он вздохнул и закрыл глаза. – И факты таковы: я предвидел тюремные сроки для Эпплджек и Пинки. Смертные казни для Твайлайт Спаркл и Реинбоу Деш. «Несчастный случай» для Рарити. Ну а Флаттершай, что само собой разумеется, была бы помилована.

– Ты отвратителен, – презрительно произнесла Вельвет.

– Воистину так, – невозмутимо ответил он. – И именно поэтому, на этот раз, я пытаюсь поступать лучше. – Он начал быстро писать своей магией записку. – Это сообщение нужно доставить Большому Папочке. Извлечение всяких полезностей из мусора – это замечательно. Поспособствуйте этому и конфискуйте у них всё полезное, что они найдут. Ищущие приюта беженцы не стали бы этим заниматься. Скажите ему, чтобы он поддержал стремление мусорщиков приукрашивать истории об обитающих там чудовищах и роботах-убийцах. В конечном итоге, мусорщики ведь не хотят конкуренции со стороны беженцев, – произнёс он, закончив писать.

– И это, по-твоему, «поступать лучше»? Лгать им? – спросила Вельвет, которая была от этого явно не в восторге.

– Ну, я мог бы приказать им открыть огонь, – невозмутимо ответил он, а затем добавил: – Ну ты знаешь, после официальных извинений. – Вельвет тряхнула головой и порысила обратно к зелёным аликорнам, бормоча себе что-то под нос.

Вбежала генерал Шторм Чайзер.

– У меня хорошие новости. Этот зебра не имеет ни малейшего понятия, как использовать собственные войска.

Голденблад, нахмурившись, посмотрел на карту.

– И это, не смотря на все признаки обратного.

Пегаска мрачно улыбнулась.

– На самом деле, да. Он выдающийся боец, но никудышный генерал. С находящимися под его командованием войсками он мог бы с лёгкостью нас уничтожить. Ему следовало бы использовать своих летунов, чтобы атаковать наши фланги, не давая нам возможности контратаковать. Совершать вылазки в тыл. Подавлять точечными ударами наши опорные пункты. Выискивать слабости, и пробивать бреши в наших порядках. А затем обрушить молот полномасштабной атаки на наши дезорганизованные, рассеянные, лишившиеся командования остатки. Со всеми, находящимися под его командованием силами, я могла бы разбить нас примерно за два часа. И за час, если бы я вынудила Хищники отступить. А вместо этого, он окружил весь город целиком и совершает единообразное наступление, на земле и в небе. – Она вздохнула, оглядывая покрывающую карту красноту. – Если бы у него не было численного перевеса десять к одному, то я бы перешла в наступление.

– И на этом, как я полагаю, хорошие новости заканчиваются? – сухо спросил Голденблад.

– К сожалению, да, – согласилась серая пегаска, вздыхая и качая головой. – Учитывая их численность, ему не нужна тактика. И мы уже видим, что их система предоставления подкреплений соответствуют нашим ожиданиям: за кратковременной убылью в живой силе следует немедленное пополнение. Мы сражаемся с тайфуном: не важно, как долго мы будем хлопать крыльями, он продолжит нас оттеснять. Это не столько боевые действия, сколько война на износ. – Она резко ткнула копытом в одну из трёх красных точек, светящихся в воздухе. А когда её копыто соприкоснулось с проекцией, изображение задрожало, и синяя аликорн заворчала.

– Прости, – произнесла генерал, обратившись к аликорне.

Синяя фыркнула и закатила глаза.

– Богиня не довольна тем, что её используют в качестве проектора!

– Баблгам, ты не Богиня, помнишь? – вежливо напомнила Вельвет. Уши аликорны поникли, и она опустила взгляд.

Шторм Чайзер ободряюще ей улыбнулась.

– То, что ты делаешь – очень важно. – Она вновь указала на иллюзию, но осторожно, чтобы не стукнуть сияющие изображения, – В любом случае, отсутствие тактических навыков у противника – это хорошо. Возможно он подготовил какую-то хитрую ловушку, но я просто не вижу её. Несмотря на то, что мы будем неминуемо разбиты, если он действительно что-то подготовил, я бы поставила все свои деньги на то, что он действительно настолько тупой как кажется. И я конечно же предпочту иметь дело с сильным, но тупым противником нежели слабым, но умным.

– Это бодрящая порция хороших новостей. До тех пор, пока бункеры не уничтожены, продолжаем действовать по плану? – спросил Голденблад.

– Синхронно прорваться внутрь, закрепиться и отступить, – ответила генерал. – В это время мы потеряем значительную территорию. – Затем, обращаясь к Вельвет Ремеди, – Но это позволит значительно сократить потери.

– Хвала Богиням и за это, – проворчала Вельвет. – Ненавижу войну.

– А я нет, – мрачно произнесла Генерал Чайзер, получая неодобрительный взгляд от Вельвет. – Ох, не стоит понимать меня превратно. Я тоже не люблю войну, я её уважаю. Война – это состояние перемен. Если бы ваша ЛитлПип не развязала нашу войну с поверхностью, то Анклав продолжил бы загнивать. Война сама по себе ужасна, но она вынудила нас примириться с новыми реалиями. Поэтому я смотрю на неё как на тайфун: находиться в нём ужасно, но когда он проходит, небеса очищаются. – Судя по всему, это заявление дало Вельвет немного пищи для размышлений.

– Чистое небо не слишком то обрадует пони, не сумевших пережить ненастье, – подметил Голдендлад.

Вельвет Ремеди пожевала губу.

– А ты точно уверен, что Блекджек улетела на последней ракете?

– Митлокер посылает отряды гулей, чтобы те вытащили любых выживших, прежде чем Отродья отрежут нас от руин. Если они её найдут… что ж, тогда, полагаю, нам лучше бы начать молиться, чтобы Когнитум оказалась права, – произнёс Голденблад. – В противном случае, всё, что мы делаем, не будет иметь смысла.

– Ты ожидаешь найти дружественных выживших? – спросила Вельвет. – Этот взрыв… Я… – Она тряхнула головой. – Когда ЛитлПип рассказывала об этом, я по-настоящему не понимала, через что она прошла. А ведь она находилась в комнате, специально сконструированной, чтобы выдержать подобный взрыв, и всё равно едва не умерла. – Вельвет мелко задрожала. – Она… она лишилась ноги. – В её голосе слышались нотки ужаса.

– Ей повезло, что она сумела отрастить свою ногу. Я не знаю, будет ли пустышковое тело Блекджек столь же жизнеспособным. – Голденблад понурил голову. – Я могу лишь надеяться, что если в момент взрыва там находились какие-либо дружественные силы, то они либо умерли быстро, либо нашли надлежащее убежище. А сейчас, мне нужны свежие данные о Поджигателях на северо-востоке. Они слишком долго молчат, и нам необходимо проверить, не нужно ли им подкрепление из пегасов.

– Прямо как в старые времена, – пробормотала Шторм Чайзер.

<=======ooO Ooo=======>

Я разорвала соединение, чувствуя, как начинает болеть голова. Ладно. Этот разговор о выживших был не настолько оптимистичен как мне бы того хотелось. Я бы предпочла услышать что-нибудь типа: «А, точно, жар-бомбы! Пффф, не настолько уж они и опасны». Я услышала, как кобылка шмыгает носом и поняла, что разговор между П-21 и Скотч Тейп еще не закончен. Немного сдвинув назад шлем, я увидела, как он укачивает её, прижав к себе, и что-то тихо ей говорит, но слов расслышать не смогла. Более молодая «я» обязательно бы подслушала. Но вместо этого, я ввела другую ПипБак метку, и окружающий меня мир вновь унёсся прочь.

<=======ooO Ooo=======>

Ну, хорошо! Это было немного более активно, чем я ожидала! Это тело неслось по воздуху, выделывая хитрые петли, в то время как рядом свистели пули. Никакого гулкого сердцебиения. Никакой одышки. Лишь едва уловимый намёк на напряжение мышц. Было ощущение движения, но тело не напрягалось. Однако, я не могла отрицать силовую броню и природную физическую мощь тела, в котором находилась. Оглянувшись назад и посмотрев поверх хлопающего на ветру фиолетового плаща, на трёх летящих позади киберзебр…

Она… или какой-то очень невезучий жеребец… внезапно перевернулась в воздухе, заняв вертикальное положение, и широко раскинув ноги и крылья, резко затормозила в воздухе. Следующие прямо за ней Отродья не среагировали вовремя, когда занимаемое мной тело изогнулось и перевернулось в обратном направлении. Две покрытых бронёй ноги обхватили шею зебры. А мгновенье спустя, последовал могучий рывок, и с громким щелчком, зебра дотронулась головой до собственного крупа. Её тело несколько секунд гасило инерцию зебринского летуна, а затем отпустило его и резко спикировало влево, в то время как Отродье, подобно сломанной птице, полетело к земле.

Следующая цель застыла на месте, посылая в неё потоки пуль, пока она приближалась к ней, крутясь средь них в смертельном танце. Часть пуль находила свою цель, глухо ударяясь и выбивая искры из укрывающей её брони, дырявя окоченевшую, безжизненную плоть под ней, и вырывая куски из развевающегося плаща. Она, приблизившись к Отродью с боку, обхватила ногами оружие своего противника, сжала его подобно рычагу, и лягнула того в голову, пока тот продолжал стрельбу. Крутанув своего противника в воздухе, она выставила его на манер щита в сторону третьего Отродья, ожесточённо обстреливающего на бреющем полёте как её, так и тело своего товарища.

Как только металлические крылья киберзебры начали конвульсивно подёргиваться, она распахнула свои собственные и метнула второе Отродье в лицо третьему, прежде чем то смогло уклониться. И пока оно упорно пыталось выпутаться, она, совершив сальто через его голову, приземлилась ему на спину. Уперевшись задними ногами в оружие, и обхватив передними основания бешено хлопающих крыльев, она встала. С ужасным влажным звуком и визгом металла, она оторвала крылья от спины третьего Отродья. И обе зебры устремились к земле, вслед за первой.

Несколько десятков пегасов в силовой броне Анклава ошеломлённо парили неподалёку. Один из них, ключом к разгадке личности которого была Гром Спитфаер, нёс на спине Хомейдж, которая, судя по её виду, чувствовала себя весьма не комфортно. А шляпа пони-ковбоя, приклеенная к макушке его шлема, была, в свою очередь, ни чуть не лишней.

– Хрена се, – произнёс он голосом Каламити, уставившись на меня. А летящая самой последней зелёная аликорн кивнула, соглашаясь с этим.

– Что такое? Это основы воздушного копытопашного боя. Ничего особенного, – ответила Кобыла-Что-Надо, а затем посмотрела на огромную башню ПОП, к югу от Ядра. Она гудела от Отродий подобно улью. – А вот это, в свою очередь, может стать проблемой. – Она не отрываясь смотрела на роящихся зебр. На высоте примерно в три четверти башни находилось кольцо, с направленными в Пустошь многочисленными тарелками и антеннами. – А ты уверена, что они используют именно эту башню?

– Почти наверняка, – ответила Хомейдж, и Кобыла-Что-Надо опять взглянула на постукивающую по своему ПипБаку единорожку. – От неё, вне всяких сомнений, исходят самые мощные помехи. Я считаю, что это наша лучшая возможность, чтобы уничтожить радиотрансляционную сеть Отродий.

– Точно, – произнесла Кобыла-Что-Надо, изучая башню ПОП. – И так, как мы попадём внутрь?

– Я могу выбивать их по одному за раз, – уверенно произнёс Каламити, а затем замолчал. – Ну… если я конечно сделаю сто идеальных выстрелов в голову подряд… и они вынуждены будут останутся на месте, пока я их отстреливаю… в течении нескольких часов…

– Мы можем сделать то же, что и ты, – предложила голосом Твистер одна из кобыл. – Выманивать отставших, и уничтожать их небольшими отрядами. Отсеять слабейших.

– Отставших не так уж и много, – произнесла Даск. – Их будет трудно приманить, не приведя на хвосте всех остальных.

– Мы всегда можем попробовать нападение в лоб, – медленно проговорил Бумер, бросая из под шлема взгляды, которые в моём воображении были исключительно пристальными. – Что? На меня наконец-то нагружено больше ракет, чем я мог когда-либо мечтать! И я хочу их использовать!