Текст книги "Страх Мудреца. Дилогия (ЛП)"

Автор книги: Патрик Ротфусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 83 страниц)

Глава 50
Погоня за ветром.

Я отдал свою экзаменационную фишку Феле, сказав ей, что надеюсь она принесет ей удачу.

И таким образом, зимний семестр закончился.

Внезапно три четверти моей жизни просто исчезли.

У меня не было никаких занятий в классах, никакой работы в Медике, чтобы убить время.

Я больше не мог брать материалы из Хранилища, использовать инструменты в Артефактной, или войти в Архивы.

Сначала это было не настолько плохо.

Зрелище середины зимы было удивительно отвлекающим, и, не беспокоясь о работе и учебе я был свободен, чтобы наслаждаться жизнью и проводить время в компании моих друзей.

Затем наступил весенний семестр.

Мои друзья все еще были здесь, но были заняты собственным обучением.

Я пересекал реку всё чаще.

Денну все еще было нигде не найти, но Деоч и Станчион всегда были готовы разделить со мной напиток и некоторую праздную сплетню.

Трепе тоже был там, и хотя он время от времени приглашал меня прийти на обед к нему домой, я видел, что в душе он нехочет этого.

Суд надо мной не обрадовал людей и на этой стороне реки, и они все еще рассказывали об этом.

Мне еще довольно долго не будут рады в любом приличном обществе, а может и никогда.

Я подумывал покинуть Университет.

Я знал, что люди забудут о суде быстрее, если меня не будет рядом.

Но куда я мог отправиться?

Единственная мысль, которая приходила на ум – отправиться в Илл, с тщетной надеждой найти Денну.

Но я знал, что это было бы глупостью.

Поскольку у меня отпала необходимость копить деньги на обучение, я пошел отдать долг Деви.

Но я впервые не смог ее найти.

В течение нескольких дней я становился все более взволнованным.

Я даже подсунул несколько примирительных писем ей под дверь,пока не получил известие от Mолы, что она отдыхала и скоро вернется.

Шли дни.

И я сидел сложа руки, поскольку зима медленно покидала Университет.

Мороз покинул углы оконных стекол, сугробы снега сошли на нет, и на деревьях появились первые зеленые почки.

В конечном счете Симмон мельком увидел голую ногу ниже ниспадающего платья и объявил, что весна официально прибыла.

Однажды днем когда я сидел, выпивая со Станчионом, Трепе вошел через дверь, фактически кипя от волнения.

Он оттащил меня к частному столику во втором ряду, выглядя готовым разорваться от тех новостей, которые он нес.

Трепе положил руки на стол.

– Поскольку нам не хватило удачи найти для тебя местного покровителя, я забросил свои сети далеко от дома.

Хорошо иметь местного покровителя

Но если у тебя есть поддержка особенно влиятельного лорда, едва имеет значение, где он живет.

Я кивнул.

Моя труппа путешествовала по всем известным странам под защитой имени лорда Грейфеллоу.

Трепе усмехнулся.

–Ты когда–нибудь был в Винтасе?

–Возможно, – сказал я.

Затем видя его недоуменный взгляд, я объяснил: –Я путешествовал немного, когда был молод.

Я не могу вспомнить, были мы когда–либо так далеко на востоке.

Он кивнул.

–Ты знаешь, кто такой Маейр Алверон?

Я знал, но видел, что Трепе рвется сказать мне сам.

–Я, кажется, помню что-то...– сказал я неопределенно.

Трепе усмехнулся.

–Вы знаете выражение богат, как король Винта?

Я кивнул.

–Ну, это – он.

Его пра-пра-деды были короли Винта, еще до начала империи, насаждая и превращая всё в Железный закон и Книгу Пути.

Если бы не несколько причуд судьбы дюжину поколений назад, Алвероны были бы королевской семьей Винта,а не Калантисы, и мой друг, Маер, был бы королем.

–Ваш друг?– сказал я с благодарностью.

–Маер Алверон – ваш друг?

Трепе сделал нерешительный жест. – Друг может быть довольно расплывчитым понятием,– признался он.

–Мы переписывались в течение нескольких лет, обмениваясь новостями из наших различных углов мира, оказали друг другу одну–две услуги.

Более уместнее сказать, что мы знакомы.

–Внушительное знакомство.

Какой он?

–Его письма довольно вежливы.

Никогда ни капли кичливости даже при том, что он действительно имеет вполне хороший ранг повыше меня, – сказал Трепе скромно.

– Он почти король, кроме титула и короны, как ты знаешь.

Когда Винтас образовался, его семья отказалась сдать любое из их полномочий.

Это означает, что Маер имеет право делать то же, что и Король Родерик: сам может предоставлять титулы, поднять армию, чеканить монету, взимать налоги –

Трепе резко покачал головой.

– Ах, я забыл, что я делаю,– сказал он, и стал искать по карманам.

– Я получил от него письмо только вчера. – Он достал лист бумаги, развернул его, а затем откашлялся и прочёл:

Я знаю, что Вы там по колено в поэтах и музыкантах, а я нуждаюсь в молодом человеке, который искусен в словестности.

Я не могу найти никого, кто бы удовлетворил меня здесь, в Северене.

И, учитывая всё сказанное, я бы предпочел лучшего.

Он должен, прежде всего, быть искусен в словестности, возможно в некотором роде музыкант.

Кроме того, я желаю, чтобы он был умным, хорошо говорил, был вежлив, образован и сдержан.

При чтении этого списка вы можете увидеть, почему мне не повезло найти одного такого для себя.

Если вы знакомы с человеком этого редкого сорта, порекомендуйте ему связаться со мной.

Я сказал бы Вам, для чего он мне нужен, но вопрос имеет частный характер...

Трепе изучал письмо ещё минуту или две.

– Это продолжалось некоторое время.

Затем он сказал: – Что касается вопроса, то я уже говорил, что несколько спешу.

Если нет никого подходящего в Имре, пожалуйста, пошлите мне письмо по почте.

Если у вас есть кого послать ко мне, посоветуйте ему не медлить. – Глаза Трепе просмотрели бумагу еще немного, его губы тихо шевелились.

– Это всё, что было от него,– сказал он наконец, и засунул её обратно в карман.

– Что ты об этом думаешь?

– Вы сделали мне огромное...

– Да, да. – Он махнул рукой нетерпеливо.

– Ты польщен.

Пропустим все это. – Он серьезно наклонился вперед.

– Ты это сделаешь?

Твоя учеба, – он сделал небрежный жест на запад, в сторону Университета, – позволит тебе отсутствовать примерно сезон?

Я откашлялся.

– Я на самом деле рассматривал возможность учёбы за рубежом какое-то время.

Граф взорвался широкой улыбкой и ударил по ручке кресла.

– Хорошо! – он засмеялся.

– Я думал, что оказался перед необходимостью вырвать тебя из твоего драгоценного Университета, как пенни из мёртвой хватки!

Это прекрасная возможность, ты же понимаешь.

Единственная в жизни, на самом деле. – Он мне хитро подмигнул.

– Кроме того, молодой человек, вы вряд ли смогли бы найти лучшего покровителя, такого человека, который был бы более богат чем король Винта.

– В этом есть доля правды,– признался я вслух.

Молча, я думал, могу ли я надеяться на лучшую помощь в моих поисках Амир?

– В этом достаточно много правды,– он усмехнулся.

– Как скоро ты будешь готов отправиться?

Я пожал плечами.

– Завтра?

Трепе поднял бровь.

– Ты не даёшь много времени для того, чтобы улеглась пыль, не так ли?

– Он сказал, что нужен срочно, и я лучше буду раньше, чем позже.

– Верно.

Верно. – Он потянул серебряные механические часы из своего кармана, посмотрел на них, затем вздохнул, когда щелкал крышкой.

– Мне придётся пропустить сон сегодня вечером, придумывая рекомендательное письмо для тебя.

Я взглянул на окно.

– Ещё даже не темно,– сказал я.

– Как много времени это займёт?

– Тише,– сказал он раздражённо.

– Я пишу медленно, особенно когда я посылаю письмо кому-то такому важному, как Маер.

Плюс мне нужно описать тебя, задача не из легких сама по себе.

– Позвольте мне помочь вам,– сказал я.

– Нет смысла терять сон из-за меня. – Я улыбнулся.

– Кроме того, если и есть то, в чём я сведущ, то это – мои собственные хорошие качества.

На следующий день я поспешно попрощался со всеми, кого я знал в Университете.

Я получил сердечное рукопожатие от Вилема и Симона и весёлое махание от Аури.

Килвин буркнул, не поднимая глаз от своей гравюры, и сказал мне записать все идеи, которые я придумаю для вечногорящей лампы в то время, когда я буду далеко.

Арвил одарил меня долгим, пронизывающим взглядом сквозь очки и сказал мне, что для меня будет место в Медике, когда я вернусь.

Элкса Дал был освежающ после сухих ответов других мастеров.

Он рассмеялся и признался, что немного завидует моей свободе.

Он посоветовал мне в полной мере использовать каждую возможность, которая случайно предоставится.

Если тысячи миль не достаточно, чтобы держать мои авантюры в секрете, сказал он, то уж ничто не поможет.

Мне не повезло при поиске Элодина, пришлось удовольствоваться засунутой под дверь его кабинета запиской.

Хотя так как он никогда не выглядел, использующим это место, могут пройти месяцы, прежде чем он её найдёт.

Я купил новую дорожную сумку и несколько других вещей, без которых симпатист никогда не выходит: воск, струна, провод, крючок-игла и кишки.

Мою одежду было легко взять, так как её у меня было немного.

Когда я загружал свой узел, я медленно осознал, что не могу взять всё с собой.

Это стало чем-то вроде шока.

В течение очень многих лет я был в состоянии нести всё, что я имел, обычно с одной свободной рукой.

Но как только я пришёл в эту маленькую комнату на мансарде, я бы начал сбор остатков и полузаконченных проектов.

У меня теперь была роскошь, вроде двух одеял.

Были страницы примечаний, круглая часть полунадписанного олова из АртеФактной, механизм сломанных часов, которые я взял по частям, чтобы увидеть, могу ли я сложить это снова вместе.

Я закончил загрузку моей дорожной сумки, всё остальное было упаковано в чемодан, который стоял у ножек моей кровати.

Несколько изношенных инструментов, обломок шифера, который я использовал для счёта, небольшой деревянный ящик с горстью мелких сокровищ Аури, подаренных мне...

Затем я пошел вниз и спросил Анкера, не будет ли он возражать убрать мое имущество в подвал, пока я не вернусь.

Он признался немного виновато, что прежде, чем я начал спать там, крошечная комнатка с наклонным потолком была пуста в течение многих лет, и использовалась только для хранения.

Он был готов оставить её неарендованной, если я пообещаю продолжить нашу текущую договоренность – комната-за-музыку, после того, как я вернусь.

Я с радостью согласился, и размахивая лютней на плече я направился к двери.

Я не был сильно удивлён, обнаружив Элодина на Каменном Мосту.

Очень малое в магистре имён удивляло меня в эти дни.

Он сидел на высоких каменных перилах моста, болтая босыми ногами на высоте более ста футов над уровнем реки.

– Привет, Квоут,– сказал он, не поднимая глаз от вспенённой воды.

– Здравствуйте, мастер Элодин,– сказал я.

– Я боюсь, что я оставлю Университет на сессию или две.

– Ты действительно боишься? – я услышал едва различимый шепот его тихим, резонирующим голосом.

Мне потребовалось мгновение, для того, чтобы понять, что он имел ввиду.

– Это просто фигура речи.

– Образы нашей речи похожи на описание имён.

Неясные, слабые имена, но имена тем не менее.

Будь внимателен к ним. – Он посмотрел на меня.

– Присядь со мной на минутку.

Я начал было извиняться, затем замялся.

Он был моим поручителем, в конце концов.

Я поставил свою лютню и дорожную сумку на плоский камень моста.

Любящая улыбка появилась на мальчишеском лице Элодина, и он похлопал по каменному парапету рядом с собой ладонью, предлагая мне сесть.

Я с некоторым беспокойством посмотрел через край.

– Я бы не хотел, мастер Элодин.

Он одарил меня укоризненным взглядом.

– Осторожность присуща арканисту.

Уверенность подходит именователю.

Страх же не подходит никому из них.

Это тебе не подходит. – Он хлопнул по камню снова, более твёрдо на этот раз.

Я осторожно поднялся на парапет и перекинул ноги через край.

Вид был захватывающим и волнующим.

– Видишь ли ты ветер?

Я попытался.

На мгновение показалось, что...

Нет. Ничего не было.

Я покачал головой.

Элодин небрежно пожал плечами, хотя я и почувствовал намёк на разочарование.

– Это хорошее место для именователя.

Скажи мне почему.

Я посмотрел вокруг.

– Широкий ветер, сильные воды, старый камень.

– Хороший ответ. – Я слышал неподдельное удовлетворение в его голосе.

– Но есть и другая причина.

Камень, вода и ветер есть также и в других местах.

Что делает их другими?

Я подумал, посмотрел вокруг, покачал головой.

– Я не знаю.

– Другой хороший ответ.

Запомни его.

Я ждал, что он продолжит.

Когда он не сделал этого, я спросил: – Что делает это место хорошим?

Он долго смотрел на воду, прежде чем он ответить.

– Это край, – сказал он наконец.

– Это высокое место с вероятностью падения.

Некоторые вещи легче увидеть с края.

Это делает некоторые вещи ясными.

Увиденные вещи становятся частью бытия именователя.

– Как насчет падения? – спросил я.

– Если ты упадешь, ты упадешь,– Элодин пожал плечами.

– Иногда падение тоже учит нас некоторым вещам.

Во сне ты часто падаешь, прежде чем проснуться.

Мы оба молчали в размышлениях какое-то время.

Я закрыл глаза и попытался услышать имя ветра.

Я слышал воду внизу, чувствуя камень моста под своими ладонями.

Ничего.

– Ты знаешь, что говорят, если студент покидает Университет на какой-то срок? – спросил Элодин.

Я покачал головой.

– Говорят, что он в погоне за ветром,– он усмехнулся.

– Я слышал это выражение.

– Уже слышал?

И что ты об этом думаешь?

Я на минуту попытался подобрать слова.

– Это легкомысленно.

Как будто студенты убегали с негодными целями.

Элодин кивнул.

– Большинство студентов покидают нас по незначительным причинам, или пойдя на поводу у легкомысленности. – Он наклонился вперед, чтобы посмотреть прямо вниз, на реку.

– Но такой смысл вкладывался не всегда.

– Нет?

– Нет. – Он сел снова.

– Давным-давно, когда все студенты стремились быть именователями, дело обстояло иначе. – Он облизал палец и поднял его в воздух.

– Имя, которое искали большинство молодых именователей, было именем ветра.

После того, как они находили это имя, их спящие умы были пробуждены и обнаруживали, что другие имена становились легче.

– Но у некоторых студентов были большие проблемы с поиском имени ветра.

Слишком мало здесь было края, слишком мало риска.

Поэтому они уходили в дикие, неосвоенные земли.

Они искали счастья, приключений, охотились за секретами и сокровищами...

Он посмотрел на меня.

– Но в действительности они искали имя ветра.

Наш разговор прервался, когда кто-то пришёл на мост.

Это был человек с темными волосами и потрёпанным лицом.

Он наблюдал за нами краем глаза, не поворачивая голову, и когда он шел сзади нас, я попытался не думать, насколько легко для него столкнуть меня с моста.

Когда он был уже за нами.

Элодин издал усталый вздох и продолжил.

– Положение вещей меняется.

– Теперь здесь даже меньше краёв, чем было раньше.

Мир становится менее диким.

Всё меньше магии, больше секретов, и только горстка людей, которые знают имя ветра.

– Вы знаете, не так ли? – спросил я.

Элодин кивнул.

– Он меняется от места к месту, но я знаю, как услышать изменения его формы. – Он засмеялся и похлопал меня по плечу.

– Ты должен идти.

Преследовать ветер.

Не бояться случайного риска. – Он улыбнулся.

– В меру.

Я перекинул мои ноги обратно, спрыгнул с толстой стены, и перевесил свои лютню и дорожную сумку через плечо.

Но когда я пошёл к Имре, голос Элодина остановил меня.

– Квоут.

Я обернулся и увидел Элодина, наклонившегося вперёд со стороны моста.

Он улыбнулся как школьник.

– Сплюнь на удачу.

Деви открыла мне дверь и расширила глаза в шоке.

– Боже мой,– сказала она, прижимая лист бумаги резко к груди.

Я узнал одну из записок, которую оставлял ей под дверью.

– Это мой тайный поклонник.

– Я пытался погасить свой кредит,– сказал я.

– Я приходил четыре раза.

– Прогулки пойду тебе на пользу,– сказала она весело без сочувствия, затем жестом пригласила меня внутрь, запирая дверь позади меня.

В комнате пахло...

Я принюхался.

– Что это такое? – спросил я.

Выражение её лица стало печальным.

– Это должно было быть грушей.

Я положил свой футляр для лютни с дорожной сумкой и занял место за столом.

Несмотря на мои лучшие намерения, мои глаза непроизвольно тянулись к обугленному черному кольцу.

Деви тряхнула клубнично-светлые волосы и встретилась со мной глазами.

– Хочешь взять матч-реванш? – спросила она, изогнув рот.

– Я всё еще могу сделать тебя, грэм или не грэм.

Я могу сделать тебя, даже когда я сплю мёртвым сном.

– Признаться, это любопытно,– сказал я.

– Но я вместо этого перейду к делу.

– Очень хорошо,– сказала она.

– Ты действительно хочешь выплатить мне всё?

Ты, наконец, нашел себе покровителя?

– Тем не менее, у меня возникла замечательная возможность.

Шанс получить прекрасного покровителя. – Я сделал паузу.

– В Винте.

Она приподняла бровь.

– Это долгий путь,– сказала она многозначительно.

– Я рада, что ты задержался, чтобы уладить свой долг прежде, чем уйти прочь на другую сторону мира.

Кто знает, когда ты вернёшься.

– Действительно,– сказал я.

– Однако.

Я оказываюсь в несколько странной позиции, с финансовой точки зрения.

Деви уже качала головой, прежде, чем я закончил говорить.

– Абсолютно нет.

Ты уже должен мне девять талантов.

Я не дам взаймы тебе больше денег в день, когда ты покидаешь город.

Я поднял руки в оборонительном жесте.

– Ты не правильно поняла,– сказал я.

Я открыл свой кошелёк и высыпал таланты и йоты на стол.

Кольцо Денны выскочило тоже, и я остановил его прежде, чем оно смогло докатиться до края стола.

Я указал на кучу монет передо мной, чуть больше, чем тринадцать талантов.

– Это все деньги, которые у меня есть,– сказал я.

– С ними я должен попасть в Северен с приличной скоростью.

Тысяча миль с небольшим, если экономить.

Это означает проезд по крайней мере на одном судне.

Пища.

Жильё.

Деньги для обучения и использования почтового сообщения.

Когда я перечислял каждую из этих вещей, я двигал соответствующую сумму денег от одной стороны стола к другому.

– Когда я наконец прибуду в Северен, я должен буду купить себе одежду, которая позволит мне двигаться при дворе, не будучи похожим на оборванного музыканта. – Я двигал больше монет.

Я указал на несколько разбросанных оставшихся монет.

– Этого не достаточно, чтобы уладить мой долг к тебе.

Деви наблюдала за мной над своими сцепленными пальцами.

– Я вижу. – сказала она серьёзно.

– Мы должны найти какой-то другой способ для покрытия твоего долга.

– Я тоже так думаю, – сказал я.

– Я могу оставить тебе имущественный залог до моего возвращения.

Её глаза скользнули по стройной тёмной форме футляра моей лютни.

– Не моя лютня,– сказал я быстро.

– Мне нужна она.

– Что тогда? – спросила она.

– Ты всегда говорил, что у тебя нет залога.

– У меня есть несколько вещей,– сказал я, копаясь в своей дорожной сумке и достал книгу.

Глаза Деви загорелись.

Затем она прочла корешок.

– Риторика и логика? – Она скорчила рожу.

– Я чувствую себя так же,– сказал я.

– Но это стоит хоть что-то.

Особенно для меня.

Также . . . Я сунул руку в карман плаща и вытащил мою ручную лампу.

У меня есть это.

Симпатическая лампа моего собственного дизайна.

Она имеет сфокусированный луч и ступенчатый переключатель.

Дэви подняла ее со стола, кивая про себя.

–Я помню ее, – сказала она.

–Раньше ты говорил, что не можешь ее отдать, потому что обещал Килвину.

Что то изменилось?

Я одарил ее радостной улыбкой, которая была на две трети ложью.

–Это обещание, на самом деле, делает эту лампу прекрасным обеспечением.

– Если ты отдашь эту лампу Килвину, я абсолютно уверен, что он заплатит щедрую сумму, только чтобы получить её из... – Я прочистил своё горло.

– Сомнительных рук.

Деви щёлкнула выключателем большим пальцем, переходя от тусклого света до яркого и обратно.

– И я предполагаю, что это будет условием, которого ты требуешь?

Что я верну это Килвину?

– Ты хорошо меня знаешь,– сказал я.

– Я почти меня смущён.

Деви установила лампу на стол рядом с моей книгой и сделала медленный вдох через нос.

– Книга, которая ценна только для тебя,– сказала она.

– И лампа, которая ценна только для Килвина. – Она покачала головой.

– Это предложение не привлекательно.

Я чувствовал острую боль, когда я добрался до своего плеча и отстегнул свои дудочки таланта, сдвинув их также на стол.

– Они серебрянные,– сказал я.

– Их трудно найти.

С ними ещё можно пройти в Эолиан бесплатно.

– Я знаю, что это такое. – Деви подняла их и осмотрела зорким глазом.

Затем она указала.

– У тебя было кольцо.

Я обмер.

– Оно не моё, чтобы отдать.

Деви засмеялась.

– Оно у тебя в кармане, не так ли? – Она щёлкнула пальцами.

– Доставай.

Дай мне посмотреть на него.

Я достал его из кармана, но не передал его.

– Я прошёл через много неприятностей ради него, – сказал я.

Это кольцо Амброз забрал у моего друга.

Я только жду, чтобы вернуть его ей.

Деви сидя молча, протянула руку.

Через некоторое время я положил кольцо ей на ладонь.

Она поднесла его поближе к лампе, подалась вперед и прищурившись стала разглядывать на свету.

–Это хороший камень, – сказала она одобрительно.

– Новая огранка, – сказал я жалобно.

Деви положила кольцо аккуратно поверх книги рядом с моими дудочками и ручной лампой.

– Вот это сделка, – сказала она.

– Я буду хранить эти предметы в качестве обеспечения по твоей текущей задолженности в девять талантов.

Это будет длиться в течение одного года.

– Год и день, – сказал я.

Улыбка изогнула уголки ее губ.

– Как сборник рассказов о тебе.

Очень хорошо.

Это позволит отложить твое погашение на год и один день.

Если ты не погаcишь мне долг к концу этого срока, то лишишься этих вещей, и твой долг будет покрыт. – Её улыбка стала резкой.

–Хотя я могу быть убеждена возвратить их в обмен на определенную информацию.

Я услышал колокольню в отдалении и глубоко вздохнул.

Я не располагал достаточным количеством времени, чтобы заключать сделку, потому что я уже опаздывал на встречу с Трепе.

–Прекрасно, –сказал я раздраженно.

–Но кольцо должно быть сохранено в безопасности.

Ты не можешь носить его, пока я не выполню свои обязательства.

Деви нахмурилась.

– Ты не...

–Я не собираюсь обсуждать этот вопрос,–сказал я серьезно.

– Оно принадлежит другу.

Оно бесценно для нее.

Я бы не хотел его увидеть на чужой руке.

Не после всего, что я сделал,чтобы вернуть это от Амброза.

Деви не сказала ничего, но на ее эльфийском личике застыло мрачное выражение.

Я сделал такое же мрачное выражение и посмотрел в ее глаза.

Я могу состроить хорошее мрачное выражение, когда мне нужно.

Молчание продлилось целую минуту

–Хорошо!– сказала она наконец.

Мы обменялись рукопожатием.

–Год и день,– сказал я.