Текст книги "Страх Мудреца. Дилогия (ЛП)"

Автор книги: Патрик Ротфусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 83 страниц)

Кто-то совершает на меня нападения.

Но я не мог пойти к преподавателям из-за страха того, что вскроется, что это я вломился в комнаты Амброуза.

Для защиты мне нужно было заклинание, но я не достаточно знал сигалдри, чтобы составить его.

– Злоупотребление магией, – тихо сказала она, медленно в смятении покачав головой

– Ты уверен?

Я расстегнул пуговицы и снял рубашку с плеча, показывая темный синяк от нападения, которое мне удалось только частично парировать.

Она наклонилась, чтобы взглянуть.

– И ты на самом деле не знаешь, кто это может быть?

– Без понятия, – сказал я, стараясь не думать о Деви.

Свой ужасный вывод пока что я хотел оставить при себе.

– Прости, что втянул тебя во все это, но ты единственная...

Фела начала оживленно жестикулировать.

– Прекрати.

Я просила тебя только сказать, если тебе когда-либо понадобится моя помощь, и я рада, что ты попросил".

– Я рад, что ты рада, – сказал я.

– Если ты поможешь мне в этом разобраться, я буду тебе обязан.

С поисками у меня теперь дела обстоят получше, но все равно я еще новенький тут.

Фела кивнула.

– Тебе понадобятся годы, чтобы освоиться в Хранилище.

Это словно город.

Я улыбнулся.

– Вот и я также считаю.

Я не прожил здесь достаточно долго, чтобы узнать все кратчайшие пути.

Фела состроила мордочку.

– И полагаю, что они тебе понадобятся.

Если Килвин на самом деле считает, что сигалдри опасен, то большинство нужных тебе книг будут в его личной библиотеке."

Я почувствовал, как в животе у меня засосало.

– В личной библиотеке?

– Все магистры имеют личные библиотеки, – как само собой разумеющееся сказала Фела.

– Я кое-что понимаю в алхимии, поэтому помогаю Мандрагу расставлять книги с формулами, которые он не хочет давать в руки кому попало.

Знающие сигалдри хранисты делают то же самое для Килвина.

– Но тогда в этом нет смысла, – сказал я.

– Если Килвин хранит эти книги под замком, то нет шанса найти то, что мне нужно.

Фела улыбнулась, отрицательно покачивая головой.

– Система не совершенна.

Только около трети Архивов правильно внесено в каталог.

То, что ты ищешь, вероятно, все еще где-то в Хранилище.

И нужно просто отыскать это.

– Мне даже не нужна вся схема целиком, – сказал я.

– Если я только узнаю всего несколько нужных рун, я вероятно смогу догадаться об остальных.

Она озабоченно взглянула на меня.

– Тебе действительно кажется это мудрым?

– Мудрость это роскошь, которую я не могу себе позволить, – ответил я.

– Вил и Сим итак уже две ночи приглядывают за мной.

Они не могут спать по очереди следующие десять лет."

Фела набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула.

– Верно.

Мы можем начать с книг, внесенных в каталог.

Вдруг нужное тебе проскользнуло мимо хранистов.

Мы взяли несколько десятков книг на сигалдри и заперлись в читальной кабинке на отшибе пятого этажа.

Потом мы снова начали пролистывать их уже по одной за раз.

Мы начали с надеждой найти полную схему записи, но по мере утекания времени сквозь пальцы, наши ожидания все таяли.

Пускай не всю схему целиком, возможно мы сможем найти хотя бы описание одной из ее частей.

Возможно ссылку на последовательность использованных рун.

Имя хотя бы одной руны.

Подсказку.

Ключ.

Фрагмент.

Хоть какой-нибудь кусочек этой головоломки.

Я закрыл последнюю из книг из принесенных в читальную кабинку.

Она гулко хлопнула смыкая страницы.

– Ничего? – устало спросила она.

– Ничего. – Я потер лицо обеими руками.

"Как много надо, чтобы стать счастливым."

Фела пожала плечами, морщась в середине движения, потом вытянула голову в одну сторону, чтобы растянуть шею.

– Имело смысл сначала поискать в наиболее очевидных местах, – сказала она.

– Но как раз именно эти места скривы уже прошерстили для Килвина.

Нам просто нужно копать глубже.

Я услышал отдаленный звук колокольни и удивился тому, как много времени она пробила.

Мы искали уже больше четырех часов.

– Ты пропустила свои занятия, – заметил я.

– Это всего лишь геометрия, – сказала она.

– Ты замечательный человек, – сказал я.

– Ну и какие у нас есть варианты теперь?

– Долго и без спешки прочесывать Хранилище, – ответила она.

– Но это будет походить на промывание песка в поисках золота.

Десятки часов, и это с учетом того, что мы вместе будем работать так, чтобы не пересекались наши усилия .

– Я могу привести Вила и Сима для помощи, – сказал я.

– Вилем работает здесь, – сказала Фела.

– Но Симмон никогда не был скривом, он, вероятно, будет только путаться под ногами.

Я посмотрел на нее с сомнением.

– Ты так хорошо знаешь Сима?

– Не особо, – признала она.

– Как-то раз видела.

– Ты недооцениваешь его, – сказал я.

– Люди постоянно это делают.

Сим сообразительный.

– Здесь все сообразительные, – сказала Фела.

– И Сим милый, но...

– В этом-то и проблема, – перебил я.

– Он милый.

Его вежливость люди воспринимают как слабость.

И он жизнерадостен, что люди воспринимают, как глупость.

– Я ничего подобного не имела в виду, – сказала Фела.

– Я знаю, – сказал я, потирая лицо.

– Прости.

Трудные деньки выдались.

Я думал, что в Университете будет не так, как в остальном мире, но тут так же, как и везде вокруг: люди стелются перед напыщенными, грубыми ублюдками такими, как Амброуз, отбраковывая славных парней вроде Симмона, считая их простаками.

– А к какому типу относишься ты? – спросила Фела, начиная складывать книги.

– Напыщенный ублюдок или славный парень?

– Позже проведу исследование, – ответил я.

– Прямо сейчас у меня есть более насущные проблемы.

Глава 26
Доверие

ПОКА Я БЫЛ ДОВОЛЬНО уверен, что за злодеянием стояла не Деви, я был бы дураком, если бы не обратил внимания на то, что у нее была моя кровь.

Поэтому когда стало очевидно, что получение грамма потребует огромного количества времени и энергии, я понял, что пришло время нанести ей визит и убедиться, что она не ответственна за это.

Был жалкий день: прохладный с липким ветром, пронизывающим мою одежду.

У меня не было перчаток или шляпы, поэтому пришлось только натянуть свой капюшон и завернуть руки в края плаща, держа его крепко вокруг плеч.

Пока я пересекал Каменный мост меня осенила новая мысль: может, кто-то украл мою кровь у Деви.

Это было больше похоже на правду, чем что-либо еще.

Мне нужно было убедиться, что бутылка с моей кровью была в безопасности.

Если она все еще у нее и до сих пор не использована, я пойму, что она ни при чем.

Я шел к западному краю Имре, заскочив по пути в таверну, чтобы купить небольшую бутылку пива и согреться у огня.

Затем я прошел через теперь знакомую аллею и по узкой лестнице за магазином мясника.

Несмотря на прохладу и недавний дождь в воздухе все еще держался запах протухшего мяса.

Я глубоко вдохнул и постучал в дверь.

Через минуту она отворилась, и через узкую щель просунулось лицо Деви.

– Ну, здравствуй, – сказала она.

– Ты здесь по делу или для удовольствия?

– В основном по делу, – признал я.

– Жаль, – она открыла дверь пошире.

Я вошел в комнату, споткнувшись о порог и налетев на нее неловко, и на миг положил руку ей на плечо, чтобы устоять на ногах.

– Извини, – сказал я смущенно.

– Ты паршиво выглядишь, – сказала она, закрывая дверь.

– Надеюсь, ты не за деньгами пришел.

Я не даю в долг тем, кто выглядит, будто вышел из трехдневного запоя.

Я устало опустился на стул.

– Я принес твою книгу, – сказал я, доставая ее из-под плаща и опуская на стол.

Она кивнула, слегка улыбнувшись.

– Что ты думаешь о старом добром Малкафе?

– Сухо.

Объемисто.

Скучно.

– А еще там нет картинок, – сказала она сухо.

– Но это не суть.

– Его теории о восприятии как действующей силе довольно интересны, – признал я.

– Но он пишет так, будто обеспокоен, что кто-то может и вправду понять его.

Деви кивнула, поджав губы.

– Я думаю примерно так же, – она дотянулась через стол и притянула книгу ближе к себе.

– Как тебе глава о проприоцепции?

– Показалось, что он доказывал это из глубокого колодца невежества, – сказал я.

– В Медике я встречал людей с ампутированными конечностями.

Не думаю, что Малкаф когда-либо видел их.

Я наблюдал за ней, пытаясь уловить выражение вины, какой-то знак, что она пыталась навредить мне.

Но ничего не было.

Она казалась абсолютно нормальной, бодрой и острой на язык, как всегда.

Но я вырос среди актеров.

Я знаю, как много есть способов скрыть свои истинные чувства.

Деви преувеличенно нахмурилась.

– Ты выглядишь так серьезно.

О чем ты думаешь?

– У меня было несколько вопросов, – сказал я уклончиво.

Я не особо стремился говорить об этом.

– Не о Малкафе.

– Я так устала, что меня ценят за мой интеллект, – она наклонилась назад и вытянула руки над головой.

– Когда я уже найду парня, который будет просто хотеть меня за мое тело? – она шикарно потянулась, но остановилась на полпути, одарив меня озадаченным взглядом.

– Я жду твоего язвительного комментария.

Обычно ты соображаешь шустрее.

Я слабо улыбнулся ей.

– У меня забита голова.

Не думаю, что сегодня могу состязаться с тобой в остроумии.

– Я никогда и не думала, что ты можешь состязаться со мной в этом, – сказала она.

– Но я люблю время от времени поиздеваться, – она наклонилась вперед и сложила руки на столе.

– Какие вопросы?

– Ты много изучала сигалдри в Университете?

– Личные вопросы, – она подняла бровь.

– Нет. Меня это не заботило.

Слишком много суеты на мой взгляд.

– Ты не кажешься мне девушкой, которая была бы против суеты, – сказал я, изображая слабую улыбку.

– Вот теперь уже лучше, – сказала она с одобрением.

– Я знала, что в тебе это есть.

– Полагаю, у тебя нет книг о продвинутом сигалдри? – спросил я.

– Из тех, к которым не дают доступ Ре'лару?

Деви покачала головой.

– Нет. Хотя, у меня есть неплохие алхимические статьи.

Такие ты никогда не встретишь в своих драгоценных Архивах, – в ее голосе явно слышалась горечь, когда она произнесла последнее слово.

И тогда все сложилось в моей голове.

Деви никогда бы не позволила себе быть настолько беспечной, чтобы кто-то украл мою кровь.

Она бы не продала ее ради быстрой выгоды.

Ей не нужны были деньги.

У нее не было обиды на меня.

Но Деви отдала бы свой зуб, чтобы пробраться в Архивы.

– Забавно, что ты упомянула алхимию, – сказал я настолько спокойно, насколько смог.

– Ты когда-нибудь слышала о так называемой «сливовой насмешке»?

– Я слышала об этом, – сказала она легко.

– Маленькая мерзость.

Думаю, у меня есть формула, – она слегка повернулась на своем стуле, глядя на полку.

– Хочешь взглянуть?

Ее лицо не выдало ее, но с достаточной практикой любой может контролировать свое выражение.

Язык ее тела тоже не выдал ее.

Только ее плечи были слегка напряжены, лишь намек на сомнение.

Это были ее глаза.

Когда я упомянул сливовую насмешку, я увидел в них блеск.

Она не просто узнала название.

Вина.

Конечно.

Она продала формулу Амброзу.

А почему бы и нет?

Амброз был высокопоставленным скривом.

Он мог провести ее в Архивы.

Черт, с его возможностями он и не только это мог сделать.

Все знали, что периодически Лоррен награждал учеников не из Арканума доступом к Архивам, особенно, если их покровители желали внести значительное пожертвование.

Амброз однажды купил целый трактир, лишь бы досадить мне.

Так насколько больше он готов заплатить, лишь бы заполучить мою кровь?

Нет. Вил и Сим были правы насчет этого.

Амброз не из тех, кто будет марать свои руки, если может избежать этого.

Гораздо проще нанять Деви, чтобы она сделала всю грязную работ за него.

Ее уже исключили из университета.

Ей нечего терять, и все секреты Архивов в ее распоряжении.

– Нет, спасибо, – сказал я.

– Я не очень много занимаюсь алхимией. – Я сделал глубокий вдох и решил сразу перейти к делу.

– Но мне действительно нужно увидеть свою кровь.

На лице Деви застыло веселье.

Она по-прежнему улыбалась, но глаза ее были холодными.

– Прошу прощения? – На самом делеле это был не вопрос.

– Я должен видеть кровь, которую я оставил тебе, – сказал я.

– Я должен знать, что она в безопасности.

– Боюсь, это невозможно. – Ее улыбка полностью исчезла, а губы сошлись в тонкую ровную линию.

– Не так я веду дела.

Кроме того, ты что, решил, что я настолько глупа, чтобы держать подобные вещи здесь?

Я почувствовал, что моя решимость уменьшается, все еще не желая верить этому.

– Мы можем пойти туда, где ты ее держишь, – спокойно сказал я.

– Кто-то проводил против меня злодеяние.

Я должен убедиться, что она тут не замешана.

Вот и все.

– Ну, а я просто должна показать тебе, где я храню подобные вещи. – Деви сказала это с неприкрытым сарказмом.

– Тебя что, ударили по голове?

– Боюсь, что я должен настоять на этом.

– Давай продолжай так и берегись! – взгляд Деви вспыхнул.

– Продолжай и настаивай.

Это не будет иметь никакого значения.

Все дело в ней.

У нее не было других причин держать ее от меня.

– Если ты откажешься показать мне, – я продолжил, стараясь держать голос ровным и спокойным.

– Я вынужден буду допустить, что ты продала мою кровь, либо сама сделала мою куклу по какой-то причине.

Деви откинулась на спинку стула и скрестила руки, намеренно проявляя беззаботность.

– Можешь допускать любую глупость, которая придется тебе по душе. Ты увидишь свою кровь, когда вернешь мне свой долг, и ни секундой раньше.

Я достал из-под плаща восковую куклу и положил рук на стол, чтобы она могла видеть ее.

– Это предположительно я? – сказала она.

– С такими то бедрами? – Но эти слова были только внешне шутливыми, произнесенные только рефлекторно.

Ее голос стал ровным и гневным.

Взгляд ее посуровел.

Другой рукой я достал светлый волосок и приладил его к головке куклы.

На ее лице застыло выражение шока, а рука бессознательно стремилась к волосам.

– Кто-то атаковал меня, – сказал я.

– Я должен убедиться, что моя кровь...

В этот раз, стоило мне упомянуть о моей крови, как я увидел, как ее взгляд метнулся к одному из ящиков ее стола.

Ее пальцы слегка дернулись.

Я встретился с ней взглядом.

– Не смей! – мрачно сказал я.

Рука Деви метнулась к этом ящик и распахнула его.

Я ни на секунду не сомневался, что в нем содержится сделанная ею моя кукла.

Я не мог позволить ей взять ее в руки.

Сосредоточившись,я начал бормотать узы связывания.

Рука Деви резко остановилась на полпути к открытому ящику.

Я не сделал ничего причиняющего ей боль.

Ни огня, ни боли, ничего, вроде того, что она творила со мной в течение последних нескольких дней.

Это были всего лишь узы связывания, чтобы удерживать ее в неподвижности.

Когда я остановился в таверне, чтобы согреться, я взял щепотку золы из камина.

Источник не ахти какой, и это совсем не то, что мне хотелось, но это лучше, чем ничего.

И все же, вероятно, мне дастся держать ее так на несколько минт, прежде чем я вытяну из огня столько тепла, что он просто погаснет.

Но это даст мне достаточно времени, чтобы узнать от нее правду и вернуть куклу, которую она сделала.

С дикими глазами Деви пыталась пошевелиться.

– Как ты смеешь! – закричала она.

– Как ты смеешь!

– А как ты смеешь! – в ярости огрызнулся я в ответ.

– Не могу поверить, что я доверяла тебе!

– Я защищал тебя от моих друзей... – Я замолчал, когда случилось немыслимое.

Несмотря на мои узы связывания, Деви начала двигаться, двигая медленно рукой в сторону открытого ящика стола.

Я посильнее сосредоточился, и ее рука замерла.

Потом медленно она снова начала ползти вперед и исчезла внутри ящика.

Я не мог в это поверить.

– Ты думаешь, что можешь прийти сюда и угрожать мне? – зашипела Деви, ее лицо превратилось в маску ярости.

– Ты думаешь, я не могу о себе позаботиться?

– Я стала Ре'лар прежде,чем они выкинули меня, ты, маленький ублюдок!

Я заслужила это.

Мой Алар подобен океан в бурю! – Теперь ее рука почти полностью скрылась в ящике стола.

Я почувствовал, как липкий пот заливает мне лоб, и еще трижды взламывал свой разум.

Я снова бормотал, и каждая из этих частей моего разума по отдельности занималась узами связывания, сосредотачиваясь на удержании ее в неподвижности.

Я вытягивал тепло из своего тела, ощущая, как холод начинает пробираться вверх по рукам по мере того, как я весь сосредотачивался на ней.

Я всего наложил пять уз связывания.

Дойдя до собственного предела.

Деви оставалась неподвижной, как камень, и хмыкнула про себя, ухмыляясь.

– Ну, а ты очень хорош!

Я уже готова поверить всем этим историям про тебя.

Но с чего ты взял, что способен на то, что не под сил даже Элксу Далу?

Почему, по-твоему, они исключили меня из университета?

Они испугались женщины, которая на втором году обучения была силой равна магистру.– От пота прядь ее светлых волос прицепилась ко лбу.

Деви стиснула зубы, ее ангельское личико дико исказилось от решимости.

Ее рука снова начала двигаться.

Затем резким движением она выбросила из ящика стола руку, словно вытягивая ее из толстого слоя тины.

Со стуком она поставила на столешницу нечто круглое и металлическое, отчего пламя ламп начало прыгать и мерцать.

Это была не кукла.

Это была не бутылка с моей кровью.

– Ты ублюдок, – сказала она, чуть ли не нараспев.

– Ты думаешь, я не готова к таким действиям?

Ты думаещь, ты первый, кто пытался совладать со мной? – Она повернула верх серой металлической сферы.

Та издала отчетливый щелчок, и Деви медленно отвела руку в сторону.

Как я ни старался, но не мог сделать ее неподвижной.

И тут я узнал устройство, которое она достала из ящика стола.

В последнем семестре мы с Мане изучали его.

Килвин называл их, как "самосодержащие экзотермические ускорители", но все остальные звали их карманными грелками или "беднягами".

Они содержали керосин, нефть или сахар.

Будучи активированным, "бедняга" сжигал внутри топливо, выделяя наружу почти столько же тепла, сколько дает обжигающая печь в течение пяти минут.

Затем его следует разобрать, почистить и заполнить заново.

Неряшливые и опасные, они все время норовили легко сломаться из-за быстроты подогрева и охлаждения.

Но на короткое время, они давали симпатисту кучу энергии тепла.

Я опустил себя в Сердце Камня и отколол еще одну часть сознания, бормоча узы связывания.

Затем я попытался в седьмой раз и неудачно.

Мое уставшее тело ныло от боли.

Холод сковывал мои руки, и я столько всего перенес за последние несколько дней.

Но я лишь стиснул зубы и заставил себя тихо бормотать слова.

Деви, похоже, даже не заметила шестых уз связывания.

С медленной неторопливостью стрелки часов она потянула за свисающую с рукава нитку.

"Бедняга" издал стонущий металлический скрип, и жар начал вырываться мерцающими волнами.

– В данный момент у меня нет с тобой приличной связи, – сказала Деви, медленно направляя к "бедняге" руку с ниткой.

– Но если ты не ослабишь своих узы связывания, я использую это, чтобы сжечь дотла всю одежду на твоем теле, и с улыбкой буду слушать твои вопли.

Странно, какие мысли в этот момент промелькнули у меня в голове.

Первым, о чем я подумал, было не то, что я ужасно обгорю.

А о том, что если подаренный Фелой плащ будет уничтожен, то у меня останется лишь две рубашки.

Мой взгляд перенесся на девину столешницу, где лакированная поверхность уже начала пузыриться в кольце вокруг "бедняги".

Я чувствовал, как жар волнами укутывал мое лицо.

Я знаю, когда меня бьют.

Я разорвал узы связывания, мой закрутившийся в вихре разум пытался собраться по кусочкам воедино.

Деви повращала плечами.

– Отпусти ее. – сказала она.

Я раскрыл ладонь, и восковая кукла упала на стол.

Я сидел с опущенными на колени руками, совершенно неподвижно, не желая не пугать либо угрожать ей ни в малейшей степени.

Деви встала и оперлась о стол.

Потом протянула руку и пробежалась по моим волосам, затем собрала пальцы в кулак и рванула.

Я взвыл поневоле.

Снова сев, Деви схватила куклу и заменила свои волосы в ней моими.

И пробормотала формулу уз связывания.

– Деви, ты не понимаешь, – начал я. – Мне просто надо...

Связывая перед этим Деви, я сосредотачивался на ее руках и ногах.

Это наиболее эффективный способ удерживать кого-либо.

Для работы у меня было ограниченное количество тепла и я не мог тратить энергию на что-либо еще.

Но вот как раз Деви было достаточно тепла, и ее узы сковали меня словно каленым железом.

Я не мог пошевелить ни рукой,ни ногой, ни языком.

Едва мог просто дышать, делать слабые вдохи, которые не требовали движения груди.

Это наполняло ужасом, словно кто-то рукой сдавил тебе сердце.

– Я доверяла тебе. – сказала Деви низким и грубым голосом – будто остро заточенной пилой хирурга отрезала ногу.

– Я доверяла тебе. – Она бросила на меня полный чистой ярости и отвращения взгляд.

– Ко мне на самом деле кое-кто приходил, в поисках твоей крови на продажу.

45 талантов.

Я отказала ему.

Я даже отрицала, что вообще знаю тебя: у нас тобой были деловые отношения.

Я придерживаюсь заключенных мною сделок.

Кто?

Хотелось мне закричать.

Но не смог издать ничего разборчивого, кроме мычания.

Она посмотрела на восковую куклу, потом на "беднягу", выжигая темное кольцо на столешнице.

– Теперь наши деловые отношения закончились, – твердо сказала она.

– Я назову тебе сумму долга.

Ты должен до конца семестра вернуть мне мои деньги.

9 Талантов.

Если даже на один полувздох ты опоздаешь, то я продам твою кровь, дабы вернуть себе мои капиталовложения, и умываю руки.

Она окинула меня холодным взглядом.

– Это лучше, чем ты заслуживаешь.

Твоя кровь по-прежнему у меня.

Если ты пойдешь к магистрам в университете либо к констеблю в Имре, то это плохо кончится для тебя.

Дым кругами поднимался над столом, и рука Деви, зажав фигурку, застыла над разгоряченным металлом "бедняги".

Она бормотала, и я чувствовал струйку жара, омывающего все мое тело.

Это напоминало внезапную лихорадку, которая мучила меня несколько дней.

– Когда я освобожу эти узы, ты скажешь: " Все понятно, Деви". После этого ты уйдешь.

В конце семестра ты пошлешь кого-нибудь с суммой денег, которую ты мне должен.

Ты не сам придешь.

Не хочу вообще когда-либо еще видеть тебя.

Деви посмотрела на меня с таким презрением, что я со страху запомнил его.

Затем она плюнула на меня, и попавшие на "беднягу" капельки слюны с шипением испарились.

– Если я еще когда-либо хоть мельком, краем глаза увижу тебя, это для тебя плохо кончится.

Она поднялся восковую фигурку над головой, потом резко опустила ее на стол и вдавила в столешницу.

Я бы точно закричал в панике, или вздрогнул, если б смог.

Восковая фигурка рассыпалась, руки, ноги оторвались, голова покатилась по столу,а потом упала на пол.

Я почувствовал внезапный сильный удар, словно пролетел несколько метров по воздуху и упал на каменный пол.

Поразительно, но вокруг меня не случилось никаких разрушений, как, казалось, должно было быть.

Несмотря на ужас, я какой-то крохотной частью сознания поражался точности ее контроля.

Державшие меня узы опали, и я сделал глубокий вдох.

– Все понятно, – сказал я. – Но может...

– ВОН! – закричала она.

И я вышел вон.

Хотел бы я сказать, что выходил я с достоинством, но это не было бы правдой.