Текст книги "Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Данил Корецкий

Соавторы: Анатолий Кузнецов,Николай Коротеев,Лазарь Карелин,Теодор Гладков,Аркадий Ваксберг,Лев Корнешов,Лев Квин,Иван Кононенко,Вениамин Дмитриев,Владимир Масян
сообщить о нарушении

Текущая страница: 167 (всего у книги 178 страниц)

– Не перебивайте, товарищ старший лейтенант. Пусть Машошин изложит свою информацию до конца.

– А я уже все изложил, – пришел на выручку Паромову оперативник. – Я, правда, собирался на него дело оперативной разработки завести, но не успел.

– Об этом отдельный разговор. – В голосе начальника ОБХСС зазвучал металл: мол, ты говори, да не заговаривайся!

Машошин осекся.

– Итак, подведем итог, – вновь спокойным, мурлыкающим голосом, – продолжил Москалев. – С объектом мы определились, с охраной тоже. Имеем перспективных подозреваемых. Их может быть и больше, но об основных мы уже кое-что знаем, и с сего момента берем их в работу. Кстати, Паромов, ты мог бы нам в этом помочь. Хотя бы с Ивченко, которая проживает на вашем участке. Сможешь?

– Да без проблем! Проверка паспортного режима в доме. Плановая отработка участковым своего участка с вручением визиток. Я думаю, эти обыкновенные участковские дела подозрений не вызовут, а нужную информацию нам дадут.

– Согласен. Шельмована мы с Рудневым возьмем на себя. – Помолчал секунду. – И руководство завода… на всякий случай… Ибо, только береженого Бог бережет! – И опять обращаясь к Машошину, добавил: – На вас, товарищ Машошин, вся писанина и вся оперативная работа на заводе. Понятно?

– Есть!

– Работаем дружно, но тихо, незаметно. А потому строго следить за соблюдением режима секретности. Чтобы никакой несанкционированной утечки! Надеюсь, это всем понятно!

Прищуренные глаза обежали каждого с ног до головы.

– Понятно, – чуть ли не хором ответили участники совещания. Впрочем, доля обидной нотки в этом хоровом «понятно» прозвучало: за несмышленышей держит нас товарищ майор.

– Товарищ майор, разрешите вопрос, – официально обратился Руднев.

– Вам, товарищ капитан, что-то не понятно?

– Нет, в том, что мы сейчас обсуждали, все понятно. Вот только не понятен замысел лиц, закопавших мясо. Никак не могу смысла уловить. Нет никакой логики. Вот это меня и беспокоит. Может, все вместе поломаем головы. А то, какое это хищение, без признаков корыстного использования. Необъяснимый перевод добра в дерьмо. Кто не согласен? – Как недавно Москалев, обвел присутствующих взглядом Руднев. – И то при условии, что мясо не испорчено, не протухло, не пропало. А если протухло и перестало быть пригодным к употреблению, то и хищения нет, и умышленного уничтожения. И халатность под вопросом. Может случиться, что, вообще, никакого состава преступления нет.

– Тогда зачем закапывать? Да еще ночью. Да тайком! – Не согласился с последними выводами заместителя начальника ОБХСС старший участковый. – Где логика?

– Признаться, меня это тоже сильно удивляет, точнее, обескураживает, – поделился своими сомнениями и начальник ОБХСС. – Поэтому и будем действовать в режиме строгой секретности. А нюх старого оперативника подсказывает, что не пустышку беремся тянуть, а что-то хитроумное и многоходовое. В связи с этим в определении состава преступления и статьи УК малость повременим. Время и проверка покажут. И объективную и субъективную сторону состава преступления. Будем работать. Сомнения – вещь полезная. Но мы будем не только сомневаться, но и работать, чтобы все сомнения разрешить. На то мы и милиционеры. И не просто милиционеры, а оперативные работники. И не просто оперативные работники, а сотрудники ОБХСС, призванные по должности разгадывать все загадки и решать все ребусы, связанные с криминалом в экономике!

При этом он даже указательный палец правой руки вверх поднял. Как восклицательный знак!

– Избавляются от излишков перед учетом или какой-нибудь проверкой, ревизией… – предположил Машошин.

Он, как и Паромов, уже загорелся раскруткой этой криминальной тайны. Инстинкт охотника все больше и больше овладевал душой оперативника.

– Но ревизия только что была. По итогам прошлого года… – выдвинул контраргументы Руднев. – А внеплановая ревизия на таком крупном предприятии маловероятна.

– Может, спрятали похищенное, чтобы позднее, при более благоприятных условиях вывезти с территории завода. Сразу не смогли и ждут благоприятного случая… – высказал свое предположение старший оперуполномоченный ОБХСС старший лейтенант милиции Абрамов Сергей, промолчавший все совещание.

– Территория охраняется, и незаметно вывезти не удастся. Необходимы документы и легальный вывоз. Тогда все эти ухищрения с закапыванием чушь собачья… – отклонил версию Руднев, добровольно взявший на себя обязанности критика и опровергателя.

– Поаккуратней в выражениях, – сбил пыл полемики Москалев. – Только еще матерщины не доставало!

– Может, мясо протухло, и решили избавиться от него таким способом, – вновь внес версию Абрамов.

– А мало ли его списывается, чтобы и это не списать. И знать об этом никто не будет. И тайны Мадридского двора ни к чему… – придерживался своей тактики Руднев. – Тут какая-то операция «Ы», но обратная, что ли, зеркальная… не поддающаяся логике.

– Может, чтобы вызвать недовольство рабочих, лишив их мясного рациона, – буркнул Паромов, сам не веря в то, что говорит.

– Ты на бунт что ли намекаешь, как в девятьсот пятом среди матросов на кораблях? Это уже не то, что чушь, но и бред, – засмеялся Машошин.

Однако всем стало как-то неуютно…

– Ты сам веришь тому, что сказал? – посерьезнел Руднев.

Даже искорки хитринок из уголков глаз куда-то пропали.

– Нет, не верю, – смутился Паромов, – но все же… как-то на саботаж похоже… Ведь куда-то подевались с прилавков магазинов мыло, одеколон… И кое-что другое. Правда, пока по мелочам… А?

– Достаточно, – остановил опасную полемику Москалев, – а то мы договоримся, черт знает до чего… до контрреволюции… На мой взгляд, более правдоподобной звучит версия с образованием излишек и ожиданием внеплановой ревизии. Тут можно и некоторые справочки навести. У нас с КРУ имеются некоторые связи. Руднев, Николай Ильич, займитесь этим. Но аккуратненько. Аккуратненько. Чтобы ни одна собака даже не почувствовала нашего движения. Все! – Поставил он точку. – По местам. И так до обеда просидели, просовещались.

Разошлись.

4

А ночью, в соответствии с разработанным планом под предлогом проведения очередного рейда, на территорию завода прошли старший участковый Паромов, участковый Сидоров, оперуполномоченный ОБХСС Машошин, начальник штаба ДНД завода РТИ Подушкин и двое внештатников: Ладыгин и Гуков.

Охрана уже «прослышала» о возможном рейде, поэтому лишних вопросов не задавала. В цехах, куда для приличия заглянули сотрудники, их появление удивления не вызвало. Наоборот, встречали со снисходительным смешком: вы там планируете, секретничаете, а мы уже все знаем и давно приготовились к встрече.

– Кажется, все идет по плану, – шепнул Машошин.

– Будем надеяться! – отозвался Паромов.

Около часа ночи пробрались на свалку, захватив с собой с наружного пожарного щита электроцеха пару штыковых лопат и ломик.

– Сразу видно, что в электроцехе отличная дисциплина и порядок, – заметил оперативник, неся на плече увесистый ломик. – На внешнем противопожарном щите весь инструмент на месте! Это же надо!

– Вообще-то, на заводе везде порядок, – вступился за честь завода Подушкин. – Это же завод, а не шараж-монтаж какой-нибудь!

Определились с местом раскопок. Приступили. По-воровски, осторожно и бесшумно.

Работа шла туго: повсюду валялись куски резины, пережженного каучука, обрезки транспортерных лент, шлангов, рукавов.

Тихонько чертыхались, действуя больше руками, чем лопатами. Изрядно перемазались сажей и грязью. Больше часа слышались только глухая возня и сопение. Наконец повезло Ладыгину.

– Кажется, докопался…

Все сошлись над его «раскопкой». Расширили края ямы, немного углубили. В яме – замороженные до металлической плотности тушки свинины. Взяли образцы мяса с одной, с другой, с третьей. Машошин их быстренько упаковывал в заранее приготовленные пакеты.

– Ладыгин, приваливай свою «шахту», – тихонько командовал Паромов. – Чтобы и следа от раскопок не осталось. Остальные продолжают копать на своих участках. Надо новые подтверждения обнаружить…

Успех придал новые силы, и, несмотря на все трудности с грунтом, дело пошло веселее. Вот уже и Сидоров докопался до замороженных говяжьих тушек. Стали попадаться тушки кроликов, кур, гусей. Все в замороженном состоянии, без запаха гниения, с нормальным внешним видом.

– Чудеса, да и только! – дивились внештатные сотрудники, которые о проведении секретной операции с мясом узнали только во время раскопок.

– Да, – выразил общее мнение Подушкин, – тут не одна тонна зарыта. Что же это делается?!! А?

– Вот тебе и «а»! – отозвался Машошин, рассовывая новые образцы мяса по пакетам. – Наша задача теперь все вновь закопать и оставить в таком виде, как было раньше, чтобы тех, кто это спрятал, не насторожить, не спугнуть раньше времени.

– И помалкивать! Держать язык за зубами! – добавил старший участковый.

– Обижаешь! – отозвались «кладоискатели». – Не маленькие, понимаем, что к чему.

Закопали, заровняли. Все привели в прежнее состояние. Отнесли штатный пожарный инструмент туда, откуда брали. Потопали на центральную проходную.

– Что-то вы сегодня долго, – поинтересовался стрелок ВОХР, стоявший на проходной. – Раньше, бывало, быстрей рейд проводили.

– А кто это вас, уважаемый, уполномочил за действиями милиции следить? – пресек дальнейшие расспросы любознательного охранника Подушкин. – На кого работаем?!!

– А я – что? Я – ничего…

– И мы про то же самое… ничего, – пошутил Сидоров. – Стой себе, дядя, и бди потихоньку. Кому нужно, те все знают! Понятно? Или ты своим местом не дорожишь?

– Понятно, – ответил вохровец и даже про выносимый Машошиным сверток не заикнулся.

5

На следующий день Машошин первым делом бросился пищевую экспертизу проводить. В УВД такие экспертизы не проводились: не было специалистов. Обратились в облпищеторг. Машошин им какую-то правдоподобную легенду на уши бросил, обеспечивая прикрытие операции. Специалисты-пищевики к вечеру дали однозначный категорический вывод: присланные на экспертизу образцы мяса пригодны к употреблению в пищу. Никаких противопоказаний или ограничений не имеют.

Москалев ходил довольный: опасения скептика Руднева не подтверждались: закопанное мясо оказалось хорошим.

– Когда? – спрашивал Москалева, как основного руководителя операции, старший участковый Паромов, подразумевая начало официального расследования.

– Не спеши. Спешка нужна, знаешь, где?.. – сердился начальник ОБХСС.

Чувствовалось, что милицейская машина еще пробуксовывает, что не все ее колесики и винтики слаженно и ритмично работают. Что-то, где-то, как всегда, не клеилось, не состыковывалось, не согласовывалось!

Первую ночь после разведовательной объект негласно охранял Паромов с двумя внештатными сотрудниками милиции, организовав наблюдательный пункт на втором этаже производственного комплекса цеха номер пять. Откуда через окна довольно хорошо просматривалась территория свалки.

Работавшие в ночную смену рабочие и итээровцы шушукались между собой, косясь на вооруженного участкового. Они до этого привыкли видеть его всегда без табельного оружия. Но вопросов не задавали. То ли стеснялись, то ли считали не своим делом…

Вторую ночь охрану объекта осуществлял участковый Астахов Михаил Иванович с двумя внештатными сотрудниками. Они наблюдательным пунктом выбрали здание электроцеха. Путали следы.

Участковые на объект шли вооруженные табельным оружием, но без радиосвязи, так как имевшиеся в отделе радиостанции скрытого, оперативного ношения, были маломощны и неэффективны. Состояли из трех различных блоков и кучи соединительных, коммуникационных проводов. Сотрудник, напяливший на себя это чудо техники, должен был стать недвижим, как манекен, а это, как раз, и было противопоказано. Вдруг пришлось бы войти с кем-нибудь в физический, силовой контакт, или начать игру в догонялки. В проводах запутаешься. Сам себя покалечишь. Имелись и другие радиостанции, состоявшие на вооружении сотрудников патрульно-постовой службы. Монолитные. Увесистые. На кожаном ремешке для ношения через плечо. Работали они, особенно после недолгой эксплуатации, так себе, но были удобны в умелых милицейских руках, как холодное оружие ударно-дробильного свойства. Нунчаки, не нунчаки, а получишь по башке, так мало не покажется.

6

По заводу поползли слухи, что милиция кого-то за что-то ищет по ночам на заводе. Докатились слухи и до руководителей. Забеспокоилось заводское руководство.

Да и как тут не забеспокоиться, если еще свежи в памяти годы правления товарища Андропова Юрия Владимировича, когда многие руководители не только руководящего места лишались, но и самой жизни, стреляясь и вешаясь. Сия доля и города Курска не минула, где тоже и вешались, и стрелялись. А уж сколько в отставку добровольно ушло, не перечесть!..

«Сейчас, конечно, Генеральный секретарь другой и другое время, однако…» – тревожно стали размышлять руководители завода.

И попробовали разрулить ситуацию через участковых, обслуживающих завод и поселок, и через начальника штаба ДНД Подушкина Владимира Павловича, всегда владевшего нужной информацией. Но участковых в опорном пункте не было – работали в отделе. А Подушкин всем отвечал, что он не в курсе событий, что участковые в этом вопросе информацией с ним не делятся. И что начальник милиции официально запретил даже самой темы касаться.

Тяжело приходилось Владимиру Павловичу, полностью зависящему от заводского начальства. Ох, тяжело! Но он держался твердо, несмотря на массу высказываемых ему угроз уволить с работы и выгнать с завода.

От Подушкина отстали, но заверещали телефоны у начальника РОВД.

– Михаил Егорович, что это ваши сотрудники делают по ночам на территории завода? – корректно, но напористо спрашивал директор РТИ и депутат областного Совета Хованский Александр Васильевич. – Каких таких преступников ищут?

– Наверно, их из дома жены выгнали, – отшучивался Воробьев Михаил Егорович, – а они, не найдя другого места, на территории завода отсиживаются. У вас там тепло, светло и мухи не кусают. Не в теплотрассу же им идти, на самом деле, к бомжам?

– Я, конечно, шутки понимаю, – сдерживая накипающее раздражение, говорил Хованский, – и сам порой не прочь пошутковать, но что мне говорить десятитысячному коллективу трудящихся, которые волнуются по поводу происходящего? Я же им не скажу, что наши участковые инспектора милиции бомжуют! Смешно даже подумать.

– А так и объясните, что занимаются своей работой. Надеюсь, мои участковые там не хулиганят, под ногами у рабочих не путаются, в производственный процесс не вмешиваются?

– Нет! Конечно, нет, – вынужден был признать директор справедливость слов начальника милиции.

– Рабочие – люди взрослые и должны понимать, что не всегда милиция обязана афишировать свою деятельность… – красноречиво намекал начальник отдела милиции на тайну следственной и оперативной работы напористому директору. Тот понимал это, но придерживался своей тактики.

– Но мне-то вы можете сказать? Надеюсь, доверяете и не только как директору завода, но и как депутату Курского областного Совета.

– Конечно, уважаемый Александр Васильевич, доверяю. Однако есть закон, который запрещает мне разглашать служебные тайны и который писан не только для меня, но и для вас тоже! Надеясь, что вы не будете требовать, чтобы я нарушил закон.

– Ну, раз так вопрос стоит, то да, конечно…

Звонил секретарь парткома завода. Звонили из райкома и райисполкома.

Все звонившие под благовидным предлогом: мол, лихорадит такой огромный завод, – старались выяснить, что да как? Воробьев отбивался, как мог. Где мягко и дипломатично, а где и, переходя в контратаки. Ближе к обеду позвонил прокурор района, который, как лицо, надзирающее за деятельностью милиции, вправе был требовать предоставления ему объективной информации. Информацию ему предоставили.

– Шакалят! – махнул рукой прокурор Кутумов, ознакомившись с предоставленными ему материалами. – Работайте! Я одерну особо ретивых. Но вы и сами ворон не ловите, работайте поживее. А то так измордуют вопросами, расспросами и всевозможными звонками, что сами будете не рады и о сути дела позабудете.

– Ух! – выдохнул с облегчением начальник отдела милиции. – С тыла прикрытие отменное. Тут больше не подступятся. Прокурорская защита стоит многого…

И продолжал отбиваться от некоторых высокопоставленных деятелей советских и партийных органов района, пугающих возможностью массовых беспорядков и волнениями рабочих на заводе и поселке РТИ.

– Врут! – докладывал Паромов начальнику отдела. – И на заводе, и, тем более, на поселке спокойно. Рабочие, конечно, проявляют некоторый интерес к деятельности милиции, но не больше того… Ни о каких возмущениях с их стороны и речи быть не может. У меня там много надежных людей, и информацией о состоянии оперативной обстановки я владею полностью. Это заводское начальство мондражирует и страсти-мордасти нагнетает.

– Отслеживайте обстановку и как зеницу ока охраняйте мясо. Смотрите, чтобы его не перепрятали или не вывезли с территории завода! Тогда – грош цена всем нашим усилиям.

Проявленная активность некоторых руководителей к деятельности милиции на территории завода подстегивала сотрудников Промышленного РОВД приняться за реализацию оперативных наработок. Тормозили чиновники УВД, никак не смогшие взять в толк, почему и отчего закопано мясо в землю. В их головах такое не укладывалось. Не было готово КРУ собрать и направить одновременно несколько бригад, чтобы разом «накрыть» и поставщиков мяса и потребителя: производство столовых завода РТИ.

6

Воробьев под вечер вновь собрал у себя в кабинете всех участников операции.

– Надо продержаться, хотя бы до понедельника. К этому времени должны разрешиться все неувязки… А пока наша задача – усиление работы по охране места происшествия… Не дать вывезти мясо. Понятно?

– Понятно.

– Кто сегодня идет в ночь? – спросил он старшего участкового Паромова.

– Старший лейтенант милиции Сидоров с двумя внештатниками.

– Хоть вы, Сидоров, и богатырь, – улыбнулся Воробьев, взглянув мельком на участкового инспектора, – однако обязательно возьмите табельное оружие. Дело-то нешуточное, судя по тому, как нагнетаются страсти на заводе. Но и не балуйтесь оружием. Это не игрушка. И помните, что могут быть любые провокации.

Сидоров и кто-то из оперативников Москалева скептически ухмыльнулся на последние слова начальника.

– Не ухмыляйтесь! – построжал голосом начальник отдела милиции. – Не ухмыляйтесь. Если вы считаете, что ажиотаж поднялся только из-за того, что две ночи в цехах просидели милиционеры, – обратился он ко всем собравшимся, – то глубоко ошибаетесь. Валентин Андрианович и его ребята докладывают, какую активизацию проявляет один из фигурантов дела. – Воробьев обвел глазами сотрудников, словно убеждаясь, какое действие возымели его слова. Ухмыляющихся уже не было. – Но исподтишка, – продолжил он, – действуя окольными путями и чужими руками, используя многих руководителей втемную. А некоторых и не только втемную. Так что, не исключена попытка вывоза мяса с территории завода, чтобы замести следы. Поэтому всем быть начеку. И усилим группу Сидорова еще одним действующим сотрудником. Внештатники – это хорошо, но настоящие милиционеры – лучше! Или не так?

Все промолчали, соглашаясь с начальником, что, теоретически, милиционеры в любом вопросе лучше и надежней, чем внештатные сотрудники, которые не обязаны законом подставлять свои головы под пули, топоры или просто чьи-то кулаки.

– Кого выделишь, Валентин Андрианович?

– Оперуполномоченного, лейтенанта милиции Машошина, товарищ полковник. Он уже в курсе всех дел, – мотивировал свой выбор Москалев. – Это первое, а во-вторых: завод – его непосредственный объект деятельности.

«И в третьих, – усмехнулся про себя Паромов, – Машошин самый молодой сотрудник ОБХСС, и кого задействовать, как не самых молодых».

– Хорошо, – согласился Воробьев с предложением Москалева. – А я еще раз предупрежу оперативного дежурного, чтобы немедленно оказал и помощь, и иное содействие этой группе. А вы, Сидоров и Машошин, сами почаще позванивайте в дежурную часть, докладывайте об обстановке. Ясно?

– Ясно, – вразнобой ответили участковый и оперуполномоченный.

– Еще вопросы есть?

– Товарищ полковник, разрешите? – встал со стула Паромов.

– Да вы сидите, сидите, – сказал Воробьев, сопровождая слова понятным жестом руки. – Что за вопрос?

– Не исключены осложнения с охраной при проходе на территорию завода. Могут получить указание…

– Вряд ли… – не согласился начальник отдела. – Охрана, конечно, ведомственная, заводская, но разрешение на ее вооружение, а значит, и на ее существование, дает милиция. Там должны об этом помнить. А если подзабыли, то Сидоров Владимир Иванович, надеюсь, сможет доходчиво и понятно напомнить.

– Это мы запросто! – улыбнулся шутке начальника участковый.

– Еще вопросы?

Вопросов больше не было.

– Тогда за дело. И пусть нам сопутствует удача.

Совещание у начальника отдела окончилось, но окончились ли приключения?