Текст книги "День Астарты"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 67 (всего у книги 86 страниц)
– Это и селедке понятно, – заметил Оган Селту.
– Простите, сен судья, но такой уж я педант, – Лаполо снова развел руками, – Теперь, второй пункт. Он касается ключевого факта, побудившего судей принимать всерьез юмористический креатив, который содержится в исландском фильме. Я говорю о профессиональной ликвидации исламского бандформирования на Сибуту, которая проведена сегодня ночью. Вполне ответственно сообщаю: это была коммерческая операция, исполненная производителями оружия и морскими контрабандистами. Ее действительная цель – создать автономный плацдарм бизнес-андеграунда у берегов Калимантана, под эгидой ООН, и одновременно испытать в боевых условиях новые перспективные модели малобюджетных стрелковых систем. Подробный отчет будет представлен суду, как положено, через 66 часов от момента фиксации инцидента.
Кими Укмок нервно похлопала себя по колену.
– Полковник, вы можете ответить прямо сейчас: кто-то из наших в этом замешан?
– Разумеется, да, – подтвердил он, – Последние двадцать лет ни одна такая ерунда не обходится без кого-нибудь из наших венчурных бизнесменов. Но, поскольку это не криминал по Хартии, разведка собирает информацию о таких инцидентах просто на всякий случай – вдруг пригодится… Вот, пригодилось…
– Да уж… – задумчиво откликнулась Кими, – … А что в вашем третьем пункте?
– Третий пункт, сен судья, немного философский. Все мы понимаем, что к старшим офицерам вооруженных сил, в частности – к офицерам военной разведки не может применяться ВМГС в форме депортации. Только в форме расстрела, и никак иначе.
Чои Сче ударила молоточком по столу.
– Не надо давить на жалость, сен Лаполо.
– У меня и в мыслях этого не было, – ответил он, – Жалость вообще глупое чувство, можете мне поверить. Философский пункт вот какой: в первой части заседания, сен Андерс отвечал на вопрос суда: «Почему не ликвидировали «Красных кхмеров» после того, как они выполнили свою функцию в проекте «Libratron»? Андерс сказал: «Мы договорились с определенными людьми. Пусть, с не очень хорошими людьми. Они доверились нам. Мы доверились им, в разумной мере. Они выполнили свою часть договора, и стали нам не нужны… Более того, стали неудобны. Представим, что мы воспользовались ситуацией и ликвидировали их. Кто мы будем после этого?»
– И что дальше? – спросила Чои.
– Все, – ответил Жерар, – Мне больше нечего сказать.
82
Дата/Время: 25.03.24 года Хартии. Вечер.
Море Сулавеси – Хитивао, Факфак.
Порыв ветра резко и гулко хлопнул тентом, натянутым над полубаком. Рон потер указательными пальцами виски, а потом потянул из пачки сигарету. Пума сидела неподвижно, как маленький черный сфинкс. Казалось, она выпала из окружающей реальности, и видит только экран ноутбука. Сейчас видеокамера показывала судей, расходящихся на 11-минутный перерыв, после которого им предстояло прослушать заявления подсудимых, а еще через 111 минут ответить на вопрос: да или нет?…
Екико энергично толкнула Ринго в бок и показала глазами на лесенку, ведущую с полубака на корму основной палубы «Малышки». Он согласно кивнул, и оба, тихо поднявшись с круглых циновок из-за невысокого чайного столика, отправились на полуют. Делать там было, в общем, нечего, но на пластиковой крыше низкой, почти целиком утопленной в корпус судна, кормовой надстройки, было удобно лежать и расслабляться. «Малышка» лежала в дрейфе, ожидая возвращения своих «птичек». «Птички», вместо того, чтобы лететь в гнездо, шли сложенными, на 25-метровом полувоенном катере класса «Sparviero». Катер назывался «Думбо» и принадлежал господину Чен Мо из «Catholic International Brotherhood of Seafarers».
С точки зрения не информированного внешнего наблюдателя, «Малышка» сейчас полностью соответствовала образу обычного рыбацкого катамарана. На рассвете ее экипаж поднял ловушки, вывалил какой-никакой улов в бункер-фризер, затем смыл морской мусор с палубы, выпил какао и устроился отдыхать после бессонной ночи. Девушка и парень, разлегшиеся голыми на полуюте, пузом кверху, и иногда лениво поглядывающие на экран ноутбука, четко вписывалась в эту хозяйственную версию происходящего. Но, если бы внешний наблюдатель слышал их разговор…
– Их ведь не должны расстрелять, правда, Рио? – спросила девушка.
– Я не знаю, Еки. Правда, не знаю, – ответил Ринго.
– Что, значит, не знаешь? Ты бы как ответил на месте судей?
– Я-то ответил бы «нет». Судьи, если бы они слышали, что нам рассказывал Рон про Чубби Хок, тоже ответили бы «нет». Но они этого не слышали, прикинь?
– А если бы ты не слышал? – спросила она.
– Тогда я бы ответил «нет» потому, что мы были на Тиморе, и видели, что там и как.
– А если бы ты не был?
– Тогда я бы ответил «нет» потому, что нельзя отвечать «да», не разобравшись.
Екико с досадой хлопнула ладошкой по пластику крыши.
– Не то, Рио, не то!
– А что – то? – спросил он.
– Причина, – сказала она, – Я не уверена, но кажется, судьи подозревают, что офицеры разведки хотели узурпировать власть. Ведь это только что случилось в Индонезии!
– В Индонезии есть государство, – возразил Ринго.
– Я же не говорю, что в точности, как в Индонезии, – уточнила Екико, – Как-то иначе. Криптократия, как сказал док Соарош. Тобой управляют, а ты даже не замечаешь!
Ринго протянул руку и похлопал девушку по бедру.
– Я в это не верю. Вернее, так: каждый неявно управляет каждым, с кем общается. Транзакции в социальных играх. То, что учили в школе на экоистории. Типа, если государство фильтрует масс-медиа, то оно может неявно управлять пятью из шести жителей, а одного из шести просто прессовать, чтоб не возникал. Но у нас-то ничего подобного не было. Эти три офицера-разведчика не пытались управлять нами… Вот лидеры Атауро, те да, еще как! Нас они хорошо подсекли, как марлина на спиннинг.
– По-твоему, они нас облапошили?
– Формально – нет, а по жизни… Вербовщики волонтеров всегда обманывают. Мы это знали, так что обижаться нам не на что. За чем поехали, то, в общем, и получили.
– Ты жалеешь, что поехал волонтером на войну?
– Нет. Я жалею, что ты поехала.
– Ты считаешь, что я маленькая? – почти обиженно спросила она.
– Просто я люблю тебя. А тебе там было плохо.
– Что было, то прошло. Я привезла опыт. Что теперь говорить? Лучше скажи, Рио, ты сумел бы доказать что разведчики не устраивали криптократию? В смысле, доказать судьям? Мне кажется, это самое главное. Мы еще можем успеть.
– Mana-o-foa? – спросил он.
– Да! Мы должны попробовать… Нет, мы должны это сделать! Если мы не сможем то, значит, все было напрасно, и мы ничему не научились там, на Тиморе!
– Ага… – произнес Ринго, – Значит, доказать…
– Думай! – сказала Екико, хлопнув его по плечу, – Я побежала за вторым ноутбуком.
* * *
Galaxy Police Flog. Trolley 1001
25.03.24. Дело о теории заговора INDEMI
Гуадалканал, Хониара и мир вокруг.
Trolley-Jockey Элеа Флегг.
Aloha foa! Приветствую пассажиров инфо-тележки номер десять ноль один! Итак, на очереди хронологическая панорама судебного процесса сегодняшнего жаркого дня!
10.00. Судьи собираются. Ничто еще не предвещает особой драмы. Довольно резкий (путем ареста) способ работы с тремя старшими офицерами нашей военной разведки INDEMI, неофициально и ласково называемой «Gestapo Nostra», казалось, никак не повлияет на ход самого процесса. Рутинная судебная проверка соблюдения главной спецслужбой Конфедерации бюджетных и гражданских операционных правил.
10.30. В суде демонстрируется сделанный трэшевым инфо-агентством в Акурери (Исландия) ролик-триллер про 3-ю мировую войну и зверское астероидное оружие. Эксперт, док Соарош, характеризует все эти домыслы научным термином «хуйня».
11.00. Внезапно, всем троим старшим офицерам (т. е. полковнику Райвену Андерсу, майору Журо Журо и майору Чубби Хок), предъявлено обвинение в покушении на Хартию. Запущена машинка высшей меры гуманитарной самозащиты.
11.30. Жерар Лаполо, ветеран и лидер печально знаменитых «эскадронов смерти» INFORFI эпохи Конвента, а ныне – полковник INDEMI, входит в жесткий клинч с судьями. Он обвиняет суд в грубом неисполнении функций контроля, записанных в Хартии, и в переваливании ответственности с больной головы на здоровую.
12.00. Суд начинает заслушивать последние заявления обвиняемых офицеров. По их внутренней жеребьевке первым выступает майор Журо Журо. Он говорит: любая социальная система находится или в фазе экспансии, или в фазе коллапса. Поскольку система Хартии имеет потенциал экспансии, она должна наступать, а не уходить в оборону. Если суд запретит жесткую военно-агентурную экспансию, то это будет для Меганезии катастрофой. В общем, яркая, зажигательная и слегка агрессивная речь.
12.00. Количество полученных судом сообщений «mana-o-foa» переваливает за 10.000. Хартия дает возможность любому гражданину Конфедерации публично обратиться к Верховному суду с заявлением о фактах и обстоятельствах, которые суд не заметил в процессе слушаний. Обычно, число «mana-o-foa» не превышает сотни, но сейчас суд оказывается завален этими сообщениями. Председателю суда приходится привлечь волонтеров из мэрии Хониары для сортировки и компиляции «mana-o-foa».
12.30. Суд заслушивает заявление майора Чубби Хок. Она говорит о фактических, проверяемых последствиях спецопераций, проведенных INDEMI в Западной Новой Гвинее (Хитивао), на прилежащих островах, а также в зоне Тимора. Согласно тем документальным материалам, которые она предъявляет, несмотря на войну, общая социально-экономическая ситуация в Восточном Тиморе улучшилась по сравнению с таковой на 28 февраля (т. е. по сравнению с «до-кхмерским периодом»). Что касается обстановки на Северном Тиморе (Атауро) и на Австралийском Тиморе (Роти), то там уровень благополучия жителей уже выше, чем в соседней Индонезии. Майор Хок предлагает суду опираться не на домыслы и фобии, а на цифры и факты.
13.00. Суд заслушивает заявление полковника Райвена Андерса. Отстраненный шеф INDEMI указывает на то, что война спецслужб это мировая константа на протяжении тысячелетий, и страна, которая произвольно ограничивает допустимый арсенал своих спецслужб в этой войне, ставит себя на грань поражения. Андерс говорит о том, что плотность агентурного влияния примерно постоянна для данного региона и снижение собственного влияния тут же приведет к его замещению влиянием извне. Он также обращает внимание суда на то, что INDEMI ни разу не отступила от Хартии внутри страны и не имеет ни одной претензии по нарушению личной автономии граждан.
13.30. Судьи удаляются на 111-минутный тайм-аут для принятия решения. Согласно Хартии, ВМГС применяется по решению не менее пяти Верховных судей из шести.
14.00. Реакция вне Меганезии. Лилонгве (Малави, Африка, 6:00 местного времени). Директор филиала Международного Комитета Красного Креста в Малави заявил о крайнем удовлетворении тем, что майор Хок (которую он назвал патологической садисткой и фанатичкой фашизма) предстала перед таким судом, который не знает жалости и милосердия, и выразил надежду, что теперь она ответит за свои кровавые преступления. Руководитель Католического Благотворительного Фонда Марии Магдалины в Лилонгве присоединился к этому заявлению. Он также сказал, что благодарит своего бога за то, что последний (по мнению оратора) поставил предел злодеяниям этой женщины, и выразил надежду, что перед расстрелом она успеет раскаяться во всем содеянном. Ректор Исламского Университета в Лилонгве также присоединился к заявлению, добавив, что у всех мировых религий общие корни, и мусульмане пострадали от злодеяний Хок не меньше, чем христиане. В порядке комментария – историческая справка. В 20–22 году Хартии, произошли процессы модернизации в центре Транс-Экваториальной Африки. Офицер Хок, представляя меганезийскую резидентуру, занималась, в частности, ликвидацией католических и исламских миссий, а также миссий «Красного Креста» в регионе (миссии поощряли массовый бандитизм с целью получения человеческих органов для черных рынков).
14.30. Адэ Нгакве, президент Республики Мпулу и Чоро Ндунти, президент Страны Шонао, связались по многостороннему видео-каналу с известным агро-инженером Микеле Карпини (faakane Чубби Хок) и с очень близким другом семьи Хок-Карпини, доктором Мак Лоу Линксом, знаменитым генетиком, автором ультрапродуктивных триффидов. Сегодня триффиды – основная пищевая и промышленная агрокультура в Мпулу и Шонао, а доктор Мак Лоу – признанный национальный герой этих стран. В разговоре обсуждалось заявление общественно-религиозных лидеров в Лилонгве по поводу майора Чубби Хок. Доктор Мак Лоу был потрясен и самим процессом против Чубби Хок, и «заявлением трех». На видеозаписи он плачет, как человек, которого постигла личная трагедия. Микеле Карпини, конечно, тоже потрясен происходящим. Несколько раз на экране появлялся Оскэ Этено, faakane старшей дочери Чубби Хок, электромеханик-технолог, соавтор первой военно-авиационной фабрики в Шонао. Карпини, Мак Лоу и Этено были единодушны в мнении, что демарш в Лилонгве не должен остаться безнаказанным. Сейчас этот видео-сеанс с короткими перерывами многократно повторяется по национальным каналам Mpulu-TiRa и Shonao-ViAu.
15:00. (07:00 по Центрально-Африканскому времени) Правительства Мпулу и Шонао предъявили ультиматум правительству Малави. Они требуют ареста всех служащих миссий Красного Креста, Фонда Марии Магдалины и Исламского Университета в Лилонгве. Далее, все упомянутые лица подлежат суду Высшего Трибунала в Кумбва, столице Мпулу. На исполнение этого ультиматума дан 1 час. Если к 8:00 упомянутые лица не будут задержаны для экстрадиции в Мпулу, последует объявление войны.
15:30. Занио Умван, президент Малави, обратился к президентам Мпулу и Шонао с просьбой продлить срок ультиматума на два дня и провести переговоры с участием представителей ООН с целью достигнуть компромиссного решения. Просьба была отклонена. По спутниковым мониторам наблюдается высокая активность на военных аэродромах в Мпулу и Шонао, и формирование колонн боевой техники на дорогах восточного и северо-восточного направлений. Готовится эвакуация дипломатических миссий из Лилонгве. По южной дороге из Лилонгве движется толпа беженцев.
15:30. Судьи возвращаются в зал. Председатель Чои Сче объявляет, что предложение о ВМГС не набрало квоту из пяти голосов и, таким образом, отклоняется. В судебном заседании объявлен перерыв до 10:00, завтра. Обвиняемые остаются под арестом.
83
Дата/Время: 25.03.24 года Хартии. День.
Море Сулавеси – Хитивао, Факфак.
Пума подпрыгнула с места, как кузнечик, мгновенно переходя из состояния глубокой печали к состоянию захлестывающего восторга. Еще какая-то доля секунды, и она, с пронзительным визгом, бросилась на шею Рону, повалив его на пол. Еще несколько секунд, и Ринго и Екико взбежали по лесенке, и шлепнулись на них сверху. А затем, раздалась серия выстрелов, и над катером «Думбо», который сейчас был соединен с «Малышкой» швартовыми, в небе вспыхнули яркие красные сигнальные ракеты.
– Это что за сюрприз? – проворчал Рон, придавленный тремя юными организмами.
– По ходу, этот господин Мо тоже беспокоился за Чубби, – предположила Пума.
– Там этот кекс пришел, – заметила Екико, перегнувшись через леер, чтобы увидеть с полубака грузовой трап, положенный вдоль швартовых, – типа, менеджер.
– Это Ван, – уточнил Ринго, – Который помогал перегружать к нам «Делосы».
Екико еще сильнее перегнулась через леер и сообщила:
– Упс! Два малайца тащат корыто со льдом, а там шампанское.
– Так, – сказал Рон, вскочив на ноги, – Мне пора проявлять капитанскую вежливость.
– На «Думбо» поднят желтый и красный вымпелы, – заметила Пума, – Тигра, это что?
– Это большая радость, Черная кошка.
– Типа, как у нас? – уточнила она.
– Типа того…
Визит господина Чен Мо (ничем не примечательного сорокалетнего толстенького китайца, одетого в снежно-белую рубашку и желтые шорты с множеством блестящих заклепок) был недолгим. Он выпил на полубаке «Малышки» по глотку шампанского с Роном, Пумой, Екико, Ринго и африканским лейтенантом Котто, а затем пригласил на борт «Думбо» Рона и Пуму (чтобы разделить общее счастье и немного поговорить о бизнесе). За пару минут решились процедурные вопросы. «Думбо» как и «Малышка», направлялся в Хитивао, в порт Факфак. Ничто не мешало им двигаться параллельными курсами. Рон торжественно нахлобучил на макушку Ринго свою капитанскую шляпу, Пума перевесила на шею Екико серебряную боцманскую дудку, и Батчеры, вслед за господином Мо переместились на «Думбо». Швартовы убраны, корабли расцепились, винты завертелись, «Думбо» с «Малышкой» набирают скорость. Курс South-East.
Капитанская гостиная «Думбо» в исходной планировке итальянского ударного катера «Sparviero» была боевой рубкой. Господин Чен Мо, не страдал комплексом нувориша, поэтому не произвел существенных переделок, а сохранил строгую военно-морскую эстетику. Добавились только мягкие пуфики, изящный чайный столик, качественный бесшумный кондиционер и телеэкран во всю стену…
Galaxy Police Flog. Trolley 1001
25.03.24. Дело о теории заговора INDEMI
Subtopic: Африка. Малавийская война.
Trolley-Jockey Элеа Флегг.
08:00 в Центральной Африке. Истек срок исполнения ультиматума, предъявленного правительствами Мпулу и Шонао правительству Малави. Колонна бронетехники в количестве до 4000 машин, вышла к северно-западной границе Малави (в бывшем северном самбайском округе Чамбеши, аннексированным Мпулу неделю назад). Штурмовая авиация Мпулу и Шонао уже находится в воздухе. По оценкам, сейчас к западной границе воздушного пространства Малави приближается до 5000 боевых самолетов и дронов. В Мзузу и Лилонгве – паника. Армия Малави (два пехотных батальона, в сумме до 3000 бойцов) отступила на юг, к городам Блантайр и Зомба. Авиация Малави (6 самолетов, и 7 вертолетов) не проявляет активности. Озерная флотилия переместилась к восточному берегу озера Ниаса. Только что поступило сообщение: Гражданский самолет, взлетевший с аэродрома Лилонгве, расстрелян в воздухе истребителями с эмблемами ВВС Шонао, в миле к востоку от города.
08.30. Авиация Шонао нанесла демонстративные бомбовые удары вблизи дорог и стратегических объектов на территории Малави. Пострадавших нет – бомбы были нацелены на безлюдные пустоши. Армия Малави отступила из Блантайр и Зомба в неизвестном направлении. Бронетехника Мпулу продвинулась на 5 миль, взяв под контроль малавийские города Читипа и Катумби, не встретив сопротивления.
09:00. До тридцати летающих канонерок ВВС Шонао приводнились на северо-западе озера Ниаса. Сопротивление партизан подавлено реактивной артиллерией, захвачены порты Каронга и Чилумба. По двум основным дорогам на юг движется мпулуанская бронетехника. Полста транспортных летающих лодок ВВС Мпулу высадили десант в порту Макокола, на юго-западном берегу Ниаса. Моторизованный десантный корпус продвинулся на запад до шоссе М5, отрезав Лилонгве от южного округа Блантайр.
09:30. Занио Умван, президент Малави, бежал из столицы. Перро Кумэ, мэр Лилонгве, отправил по факсу акт о безоговорочной капитуляции. Транспортные автожиры ВВС Мпулу доставили оккупационный контингент непосредственно в Лилонгве. Назначен военный комендант. Населению города предложено соблюдать спокойствие. Патрули военной полиции проводят аресты. Военнослужащим Малави предложено прибыть: армии – в Лилонгве, флоту – в Макокола для получения полугодового жалования (не выплаченного правительством Умвана), и продолжения службы. Бойцы ВВС Малави только что получили жалование в золотых солидах Транс-Экваториальной Лиги.
Господин Чен Мо коснулся губами рюмочки с коньяком и причмокнул.
– Удивительное время. Война длится полтора часа и страна захвачена. Немаленькая страна, 17 миллионов жителей. А в Мпулу всего 4 миллиона и в Шонао 1 миллион с четвертью, если справочник не врет. Вам не кажется, что мир быстро меняется?
– Мир всегда меняется, господин Мо, – заметил Рон, – И чем дальше, тем быстрее.
– Эти миллионы мало что говорят, да! – добавила Пума.
– Почему вы так думаете? – заинтересовался китаец.
– Я не думаю, я знаю! Вы сказали: 17 миллионов! У! Много! Но из них 9 миллионов моложе 14 лет. Еще 4 миллиона старше 30. Они думают так: Э, я уже совсем старый, скоро пора умирать. До 40 лет дожить очень сложно. Половина – женщины. У одной женщины двое детей подрастают, но работать пока не могут. Еще двое только учатся бегать. Еще один грудной, еще один в животе. Она сильная женщина, иначе бы уже умерла, но она занята только прокормом. Тяжело работать на поле вручную, но еду больше взять негде. Хорошо, если у нее есть мужчина. Если он здоровый, он может работать и защитить от воров. Но половина мужчин – без земли. Половина тех, что с землей – слабые, просто никакие. Итого: взрослых и деятельных всего полмиллиона.
– Вы родом из тех мест, не так ли? – спросил господин Чен Мо.
Пума быстро тряхнула головой из стороны в сторону.
– Не из тех. Миль 400 на юго-запад. Но жизнь почти такая же. Только там была война, меня рано продали в армию, и у меня сложилось по-другому. Теперь, я расскажу про Мпулу. 4 года назад там было то же самое только еще хуже, из-за войны. Там жило 2 миллиона. Из них, взрослых молодых сильных мужчин и женщин – по полста тысяч. Остальные – доживали, и думали: Э, надоело, когда же я сдохну? Это понятно?
– Вы очень хорошо и понятно объясняете, – без тени юмора ответил господин Мо, и бросил взгляд на Рона. Тот молчал, отдав своей vahine инициативу. Четверти часа хватило ей, чтобы рассказать о мгновенной гражданской войне, о стремительной триффидной агропромышленной революции, тотальном разделе земель, социально-демографической реформе и продукционной пост-индустриализации, о блицкриге в Конго-Лову, и абсорбции полутора миллионов молодежи из оккупированной зоны.
Господин Чен Мо отпил чуть-чуть коньяка и закурил тонкую манильскую сигару.
– Сколько же сейчас людей под ружьем в Мпулу? – спросил он.
– Полагаю, около двухсот тысяч, – ответил Рон, – плюс до полста тысяч в Шонао.
– Да… Сильная армия для Центральной Африки… А что за маленький контингент использовался вами в рейде на Сибуту? Они не похожи просто на элитный отряд.
– Это военные студенты. Учебная группа бригадных инструкторов.
– Они еще учатся? – поразился Чен Мо, – Куда дальше, во имя Будды Амитаба?
– Они учатся учить других бойцов, – пояснил экс-коммандос, – А это далеко не то же самое, что уметь воевать самому. Это требует другого уровня знаний и опыта.
– Вот! – сказал китаец, – Тогда я понимаю, почему у них такие умные глаза. Слишком умные для солдат, даже для элитных. Господин Рон, а насколько сложно подготовить такого бригадного инструктора? Сколько это занимает вашего времени и ваших сил?
Рон задумчиво почесал макушку, и Пума успела ответить первой.
– Смотря кого учить. Парней, что были в рейде, мы знаем больше трех лет. Они из бригады команданте Хена, отличного инструктора, даже лучше нас.
– Команданте Хена… – повторил Чен Мо, – …Принц Хенаоиофо Татокиа сын короля Фуопалеле с атолла Номуавау, лучшего командира спецназа во всей Океании.
– Вы прекрасно информированы, – заметил Рон.
– Это важная часть моего бизнеса, – скромно ответил китаец, – Честная торговля, увы, требует защиты, а защита требует информации. Когда верные люди сообщили, что в Западной Новой Гвинее, индонезийском Ириане, появился командир Сопротивления, которого зовут Акиа Офо, я спросил здесь и там. Так я догадался, что это – тот самый команданте Хена, который воевал в Африке. Значит, подумал я, скоро индонезийцам придется уйти из Ириана. Когда мне сообщили, что там есть еще командир Винни и командир Зорро, то я подумал: Это инструкторы Уфти Варрабер и Данте Пафимоту. Значит, скоро появится уважаемая Чубби Хок, ведь в мире есть устойчивые пути.
– Yo-o! – с нескрываемым восхищением протянула Пума, – У вас, как в INDEMI!
Явно польщенный господин Чен Мо, скромно улыбнулся.
– Я стараюсь учиться на лучших образцах. Доктор Хок замечательный образец. Наш старший брат, доктор Лян, говорит: учитесь у таких людей, и цените дружбу с ними.
– Вы знакомы с Чубби? – спросил Рон.
– О, да! Мы встречались в Тавао, на Калимантане в прошлом году. Доктор Хок тогда сказала замечательные слова: «У всех морей один берег, и у всех достойных людей, которые ходят по морю, в обычае дружелюбие и взаимопомощь»… Как это верно!
– Чубби классная! – авторитетно подтвердила Пума, – Хорошо, что все обошлось!
– К сожалению, суд не закончен, – заметил Чен Мо, – Доктор Хок еще не оправдана.
Пума решительно взмахнула рукой, будто сметая невидимое препятствие.
– Это все фигня! Ничего ей теперь не сделают!
– Почему вы так уверены в этом? – спросил он.
– Потому, что Lipo te Paoro. Нельзя голосовать ВМГС второй раз.
– Не совсем так, – вмешался Рон, – Хартия не запрещает суду повторно поставить этот вопрос, если открылись какие-либо дополнительные факты. Но, реально на это никто никогда не пойдет. Lipo te Paoro – не артикул Хартии, но… Как бы тут объяснить…
– Паоро это богиня судьбы у канаков, не так ли? – помог ему Чен Мо.
– Да. Если билль о ликвидации человека не прошел, то считается, что Паоро сказала магические слова, lipo, чтобы этот человек остался жить. Идти против так очевидно объявленной воли Паоро… Как минимум, это крайне, неосмотрительно.
– Я понял, – сообщил Чен Мо, – А применить другие санкции, не смерть, суд может?
– Да. Может. Паоро объявила только то, что касается жизни, а остальное…
– Насрать на остальное, – перебила Пума, – Подумаешь, каторга. По-любому, дальше Антарктиды не пошлют. А мы туда летали и, если что, снова полетим, только так!
Рон отрицательно покачал головой.
– Чубби не отправят в Антарктиду. Скорее, на какой-нибудь голый экваториальный островок размером с футбольное поле, и миль двести гладкого океана вокруг.
– Тем лучше, а то в Антарктиде холодно, – невозмутимо прокомментировала Пума.
– Счастлив человек, у которого есть такие друзья, – задумчиво произнес китаец, – Но, однако, три года назад, вы ушли из ее команды. Это ведь была не маскировка?
– Не маскировка, – подтвердил экс-коммандос, – У нас с Чубби оказались несколько разные взгляды на цели и средства. Я не думаю, что имеет смысл это объяснять.
Господин Чен Мо сложил ладони вместе и стал на миг похож на изваяние Будды.
– Да, я знаю. Вы – кошки, которые гуляют сами по себе. Так, кажется, у Киплинга?
– Вы действительно очень хорошо информированы, – ответил Рон.
– Значит, – продолжал китаец, – Нет смысла звать вас в мою команду, и нет смысла предлагать вам деньги. Хотите, предложу вам партнерство, как между равными?
– Благодарю, господин Чен Мо, но у нас с вами разные экономико-весовые ранги.
– Да, господин Рон, это проблема. Но ведь порой дружат люди с разными рангами.
– Вы предложили бизнес-партнерство, а не дружбу, – заметил экс-коммандос.
– А если бы я предложил вам дружбу? – спросил Чен Мо.
– Тогда я бы ответил вам: дружба – хорошая штука. Давайте взаимно присмотримся.
– Давайте, – Чен Мо кивнул и улыбнулся, – Я буду для вас выгодным клиентом. Меня интересует экономичное и эффективное стрелковое оружие, воздушный, морской и амфибийный рейдовый транспорт, системы тактической разведки и те специальные тренинги, которые вы проводите с перспективными молодыми людьми из Транс-Экваториальной Африки. У меня, господин Рон, всегда найдутся для этого хорошие НАТУРАЛЬНЫЕ полигоны с мишенями, которые соответствующими вашему вкусу. Думаю, вы можете это оценить по достоинству.
– Да, это действительно ценно, – согласился Рон.
– Мы поняли друг друга, – заключил китаец.
