Текст книги "День Астарты"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 86 страниц)
– Бразильцы, разумеется. Вы же бразильцы, как и я.
– Вообще-то мы не знали, что ты бразилька, – встряла Долли.
– Да? Черт! Ну, извините, я забыла вас предупредить.
– Ничего страшного. А какие новости про наших ребят?
– Там все под контролем, я же тебе уже говорила.
Долли вздохнула и побарабанила пальцами по пыльному столу.
– Знаешь, Синти, когда военные говорят «все под контролем»… Не то, чтобы я совсем не доверяю, но хочется знать точно.
– ОК, сейчас я выясню ситуацию на текущий момент, – хозяйка кемпинга взяла лежащую на столе рацию, – Тон-тон. Уэно, это Синти, что с моими клиентами, которые оказались в… Да, про них… Какая еще, в жопу, плотина… Блядская жизнь! И как эта ситуация решается?… А хули я об этом узнаю последней? Мы партнеры, верно? А тут ситуация, и никто не доложил… Ну, война. Знаешь, мой папа говорит, что всегда можно найти кучу причин… Нет, это не претензия, но здесь их друзья… Вот это толково! Подключи меня к этому видеоряду… Какой канал?… Ни хрена не поняла. Восьмой-бис, это что на моем мониторе?… Ага…
* * *
Небольшая речка, в которую превратился овраг, постепенно расширялась, и ее течение становилось медленнее. Импровизированный рафт из двух дощатых поддонов, сцепленных четырьмя гнутыми кусками металла – бывшими частями кузова автомобиля – уже не пытался застревать и крутиться, а плыл ровно.
– Слушай, Скалди, я очень нужна для управления? – спросила Хелги.
– Не то, чтобы очень, – ответил он, отталкиваясь длинной жердью от мели по правому борту, – а что? Ты хочешь еще раз позвонить?
– Нет, я хочу снять все вот это на видео.
– Ты фанатка, – вздохнул он.
– Но это же моя работа!
– Работа? Ну, ладно. Только держи свою жердь наготове, мало ли, что впереди. Этот овраг петляет, как спина Ермуганда.
– Кого-кого?
– Мирового змея, – пояснил он, – За поворотом может быть, что угодно.
Хелги положила жердь вдоль рафта, достала камеру, повернулась к корме и поймала в видоискатель колыхающуюся тучу дыма и пыли на склоне холма, откуда они отчалили четверть часа назад. Казалось, снимать там совершенно нечего, однако интуиция подсказывала ей обратное. Она чуть-чуть повернула объектив… Ага! Вот оно! Шесть то ли авиеток, то ли вертолетов с короткими крыльями и небольшим горизонтальным пропеллером, раскрашенных желто-зелеными узорами, ровной шеренгой проходят над вершиной холма, ныряют в пике, с подвесов под крыльями срываются тусклые огоньки и несутся к земле, оставляя за собой тонкие серые шлейфы. Там, за холмом, вспухают и быстро тускнеют шары оранжевого пламени. Летающие машины разворачиваются, а следом за ними летит новая такая же шеренга…
– Скалди, – тихо сказала она, – Там, похоже, что-то основательно разрушают.
– Это война, – спокойно ответил он, – Причем не наша. Мы и так зря влезли.
– Как это не касается? Там же люди!
– Люди. И что дальше? Ты хочешь исправить мир своей видеокамерой?
– Не исправить… Просто показать… Это должно быть известно.
Скалди вздохнул, снова отталкиваясь от мели по правому борту, на которую их рафт все время норовил выскочить.
– Ну, допустим, это стало известно гражданину «N», типичному жителю города Амстердама. Что от этого изменилось?
– Ты считаешь, что ничего? – откликнулась она.
– Я просто задал вопрос, – пояснил Скалди, – Кстати, впереди озеро.
– Что-что?
– То замечательное озеро, где нас, возможно, подберут, – пояснил он.
– Нас точно подберут, – сказала она, – И вообще, знаешь, нельзя жить с таким скептическим отношением ко всему.
– Почему нельзя? – спросил он.
– Потому, что… Ну, просто, мне кажется, что так нельзя…
Изложив этот глубокий аргумент, Хелги повернулась, и начала рассматривать озеро в оптический видоискатель, используя его, как подзорную трубу. Долго искать не пришлось: надувная моторная лодка – пятиметровый «Zodiac» резво скользила по воде точно в их сторону. На антенне трепетал на ветру вымпел кемпинга, около носовой пулеметной турели стоял знакомый индеец-бармен, а рядом с ним – Аристо. Сзади угадывались еще две человеческие фигуры.
– Ну вот! – воскликнула Хелги, – Я же говорила!
– Будем считать, что в этот раз нам повезло, – заключил Скалди, последний раз отталкиваясь от мели справа, – Хотя, если честно, это был не самый спокойный рафтинг в моей практике.
Лодка описала полукруг и круглый борт оказался совсем рядом.
– Перелезайте сюда, ребята! – крикнула сидевшая сзади Долли.
Индеец рядом с ней протянул руку, чтобы помочь Хелги перепрыгнуть и очень серьезно сказал Скалди:
– Не забывайте, пожалуйста, свои вещи на плоту, сеньор.
– Спасибо, амиго, – гренландец ловко шагнул в лодку, – Если бы там были мои вещи, и если бы не твое предупреждение, я бы точно их там забыл.
Индеец с важным видом кивнул.
– Я поэтому вам и сказал, сеньор. Вы, туристы, бываете такие забывчивые из-за новых впечатлений.
– Чего-чего, а новых впечатлений нам хватило, – согласился Скалди.
Хелги, тем временем, с радостным визгом, повисла на шее у бразильки.
– Долли, ты классная! Вообще не передать, какая ты…
– Когда все сядут на места, мы поедем, – тактично намекнул бармен, дождался, когда все четверо туристов разместились на бортах, и врубил движок.
Лодка развернулась и, быстро заскользила к противоположному берегу.
– Вообще-то, ребята, вы нас здорово перепугали, – сообщил Аристо.
– Так вышло, – Скалди развел руками, – Это издержки профессии репортера.
– Издержки, – бразилец фыркнул, – Надо было нас предупредить.
– А вы бы нас отпустили? – вмешалась Хелги.
– Нет, конечно! – ответил он.
– И правильно бы сделали, – тоном школьной учительницы добавила Долли.
– Интересно, здесь такие сражения в порядке вещей? – спросил Скалди.
– А-а, – протянул Аристо, – Так вы еще ничего не знаете. Тут происходит что-то вроде перерисовки границ под флагом борьбы за права коренного населения и против организованной преступности.
– Вот как? И кто кого перерисовывает?
– Наши и чилийцы перерисовывают перуанцев и боливийцев.
– Ясно, – гренландец кивнул, – И много отхарили?
– По слухам, много. Я еще не читал свежие новости, но…
– Ребята, а с что с вами там произошло? – перебила его Долли.
– Я все расскажу, – пообещала Хелги, – но сначала мне надо помыться, заклеить царапины, и вообще, привести себя в человеческий вид. Я ужасно выгляжу, да?
– Ты нормально выглядишь, – возразил Скалди, – Есть мелкие замечания, но, по обычаям эко-авиа-туризма… Кстати, эко-авиа-туристы, это ваши коммандос?
– Не наши, – ответила Долли, – У них вообще не латиноамериканский диалект.
– Не ваши… Странно… Надо посмотреть, что пишут про это в интернет.
– А мне надо срочно отправить видеозаписи в редакцию, – добавила Хелги.
Скалди удивленно поднял брови.
– Ты же собиралась мыться и заклеиваться.
– Ну, да. Я сначала отправлю записи, а потом это.
– Знаешь ты кто? – сказал он, – Ты репортер-самурай на грани камикадзе.
Это же время. Река Мадре-де-Диас, в миле от границы с Боливией.
Четыре семиметровых открытых катера (тип «Пиранья» по кодировке ВМФ Боливии) проскочили условную линию на реке Мадре-де-Диас и вторглись в суверенную акваторию Перу. Ничего особенного, кого в этой глуши волнуют подобные мелочи. Традиционный бизнес здешних пограничников – помогать одному кокаиновому дону в конфликтах с другим. На катерах было по шесть бойцов, итого 24: два отделения из трех, составляющих пограничный взвод, а третье отделение, выполняло в это время официальную часть службы.
Капрал Квэк Таури опустил бинокль и недоуменно почесал в затылке.
– Нет, я не понял… Это что, действительно военно-патрульные катера?
– Ты же видишь: пулемет на носу, – ответила лейтенант Гвен Нахара.
– Ну, пулемет. И по двое взрослых на четверых детей. Это точно военные?
– В Боливии, ввиду особенностей экономики и демографии, около четверти вооруженных сил укомплектовано лицами моложе 16 лет, – ответила Гвен.
– Командир, – жалобно сказал капрал, – Нельзя их на мины. Давай, просто шуганем.
– Ясно, что шуганем, – согласилась она.
– Командир, а может, они просто так сдадутся?
– Нет, Таури. Просто так не сдадутся. Какой-никакой, а флот. Все, закончили болтовню, работаем. Слушай приказ: По прохождению замыкающим катером отметки +1900 от границы, орудие, очередями, с упреждение восемь метров, поперек курса… Fire!
Башня штурм-катера с 40-милиметровым шестиствольным артиллерийским автоматом плавно повернулась, и со звонким грохотом выплюнуло очередь. На середине реки спокойная вода вдруг как будто взбесилась, вспучившись огромными фонтанами. Два головных катера перевернулись сразу. Один протаранил на полной скорости фонтан, поднятый снарядом, и весь экипаж просто смыло. Неуправляемая машина описала длинную дугу и влетела в густые прибрежные заросли. Последний катер зарылся в водяную воронку и встал на нос, будто какой-то сюрреалистический поплавок…
Из заросшей боковой протоки тихо, как призрак, выдвинулся штурм-катер, похожий на бронетранспортер-переросток, и унылый голос, многократно усиленный мегафоном, обратился к двум дюжинам изрядно шокированных боливийских моряков, которые, не вполне понимая, что произошло, барахтались в неуклюжих армейских спасжилетах.
– Станция Тамбопата, конечная. Просим пассажиров покинуть реку и выйти на левый берег, с поднятыми руками. Кто сам вылезти не может, пусть поднимет правую руку – вытащим. Кто не может поднять правую руку – пусть крикнет… Парень, что ты поплыл к правому берегу? Там болото. Вернись!.. Эй, вы двое, которые поплыли к границе! Быстро к берегу, а то догоним и надерем уши…
Это же время. Бывшие плантации дона Витори.
Вироплан на пару секунд завис в воздухе и мягко опустился на узкий пятачок земли между полем зеленеющей коки и парой брошенных телег с корзинами. Первым из кабины выпрыгнул Цао Цао, следом за ним пилот Ким Хвен. Со стороны временного тентового лагеря второго полувзвода к ним почти бегом направился Тино Кабреро.
– У тебя пожрать есть? – спросил Цао Цао, как только лейтенант оказался на расстоянии, позволяющем общаться, не повышая голоса.
– Не завтракали? – посочувствовал Тино.
– Чем? – фыркнул Ким Хвен, – Мухами на лету? Мы бомбили, между прочим.
– Короче, – подвел итог Цао Цао, – Ты нам зубы не заговаривай. Раз ты просил, чтобы мы сразу после рейда летели сюда, то ты нас и кормишь. Справедливо?
– А разве я возражаю? Сейчас ребята вам притащат хавчик прямо сюда.
– Мы и сами можем дойти до полевой кухни, – заметил Ким.
Лейтенант улыбнулся и покачал головой.
– Нет, ребята. Давайте вы пожрете здесь. А пока вам несут хавчик, распечатайте мне с борт-компа протокол боевого вылета.
– Это зачем еще? – подозрительно поинтересовался пилот.
– Ким, так надо, я потом все объясню.
– С тебя бутылка текилы, и можешь не объяснять.
– Вечером, за ужином, – сказал Тино.
– Ну, ясно, что не сейчас. А что это у тебя там за парни привязаны?
Ким Хвен кивнул в сторону массивного столба ограды, от которого шли три веревки, заканчивающиеся петлями, затянутыми на ногах у троих помятых персонажей унылого вида.
– Галапагосские пираты, – ответил лейтенант, – Правда, бывшие. Их последнее место работы: гвардия одного местного мафиози. Мафиози там (Тино махнул рукой в сторону догорающих в двух милях к югу развалин виллы), а эти здесь, поскольку перспективные.
– Перспективные? – скептически переспросил Цао Цао, – А по-моему, это обыкновенная, бестолковая бандо-пехота. Надо было зачистить их там, и не париться.
– Ты человек технический, грубый, и не понимаешь, – проникновенно возразил Тино, – К людям надо иметь правильный подход…
– Опять ты нам зубы заговариваешь, – перебил Ким, вручая ему пять листов, только что распечатанных борт-компом, – Где наш хавчик уже?
* * *
Через пять минут лейтенант Кабреро вернулся к троим привязанным к столбу персонажам и, особым безразлично-брезгливо-печальным голосом, произнес.
– Все, парни. Жопа вам. Родные есть, кому что передать?
– А что ты ужас нагоняешь? – насмешливо спросил Симон, уроженец Манагуа, даже закончивший 5 классов средней школы. Другие двое – Марио и Бланко, происходили из никарагуанской деревни, и так складно говорить не умели.
– Мне от вашего ужаса теперь никакой пользы, – проворчал Тино, – поскольку начальство решило вас отдать дак-конговцам. А я к вам чисто по-человечески, вдруг, там, родителям или жене что-нибудь передать.
Симон перевел взгляд с лейтенанта на Цао Цао и Ким Хвена. Они курили около вироплана, в ожидании обещанного завтрака. Для никарагуанца не было особой внешней разницы между китайцем, корейцем и вьетнамцем, так что эти двое вполне могли сойти за вьетнамцев. О вьетнамском спецназе военной разведки «Дак-Конг», Симон, Марио и Бланко знали от коллег по бандитизму, ранее промышлявших в Южно-Китайском море. У Дак-Конг была жуткая репутация, особенно – у группы «Чин-Сат». Она уже полвека охотилась по всей планете за камбоджийской маоистской оппозицией – «Красными кхмерами», причем обе стороны (преследователи и преследуемые) за это время докатились до методов, которые даже зверскими было назвать нельзя (звери гораздо человечнее).
– Ты гонишь, – заметил Марио, – Столько людей в эту летучую кастрюлю не влезут. Она вообще двухместная. Ну, может, трех, но никак не пяти.
– Это не проблема, – ответил Тино, – Вам вколют кетамин в шею, и погрузят в багажник, как дрова, штабелем. Глазки откроете уже на вьетнамском фрегате.
– Как так? – выдавил из себя Бланко.
– А вот так… – Лейтенант Кабреро извлек из бокового кармана комбинезона три листа бумаги. Обычный наблюдатель мог бы поклясться, что это листы, полученные от Ким Хвена, но, это были совершенно другие бумаги, изготовленные полчаса назад.
– Прочтите акты о передачи, напишите внизу «ознакомлен», дата, и подпись. Вот фломастер. У меня он только один, так что расписываться будете по очереди.
– Это что? – прошептал Симон, у которого внезапно сел голос.
Каждая бумага выглядела факсимильной копией официального акта-запроса о выдаче особо опасного террориста. Сверху – эмблема Дак-Конг (вертикально поставленный меч на фоне щита, и на переднем плане – пятиконечная звезда с серпом и молотом). В середине – фото в фас и в профиль. Внизу – полдюжины подписей, удостоверяющих разные согласования и разрешения. Документ был составлен на довольно плохом испанском, но смысл читался легко. Каждый из троих пиратов (фото см. выше, имя-фамилия не установлены) запрашивался вьетнамской разведкой в связи с его участием в организованной криминально-террористической деятельности «Новой Армии Красных кхмеров».
– Я ни хрена это не подпишу! – заявил Бланко.
– Точно! – согласился с ним Марио, – Засунь эту бумажку себе в жопу, понял?
Лейтенант равнодушно пожал плечами.
– Не хотите – не надо. Я напишу: «от подписи отказались».
– Слушай, амиго, тут какая-то ошибка! – заявил Симон, – Ну, ты сам посмотри. Какие мы, на хрен, кхмеры, тем более – красные?
– А, фиг вас знает, – Тино снова пожал плечами, – Может, вы с этими красными кхмерами пересекались в Никарагуа, на Галапагосах, или еще где-нибудь.
– Сука! Блядь! – застонал Марио и начал биться головой о столб. До него вдруг дошло, что они, действительно, пересекались с камбоджийскими отморозками, когда те приезжали с Тортуги на Санта-Фе за данью в декабре и в январе.
Бланко и Симон с трудом урезонили парня, повиснув у него на плечах. Тино закурил сигарету и сочувственно вздохнул.
– Парни, мой вам совет: не молчите. Болтайте что угодно, лишь бы складно и близко к теме. Пока вы так болтаете, они вас не будут сильно пытать. Ну, там, вырвут ногти, и только. Но если замолчите, то начнут выдавливать глаза, или засунут вас головой в клетку с голодной крысой, или…
– Ты бога побойся, говорить такие вещи! – перебил Бланко.
– Я-то тут причем? – удивился Тино, – Если бы это от меня зависело, я бы вас поставил к стенке, и все. Даже попа бы вам нашел, если для вас это важно.
– Вот! – вмешался Симон, – Ты нормальный парень. Как ты можешь нас отдать этим иродам? Разве это по-людски?
– Да, я понимаю… Но и вы поймите, парни: у меня приказ.
Симон бросил короткий опасливый взгляд на Цао Цао и Ким Хвена, которые обстоятельно кушали, и вовсе не выглядели свирепыми. Такие обыкновенные индокитайские парни… Как ни странно, именно эта непохожесть на палачей и вызывала ужас. Они, наверное, не хотят никого пытать, но у них приказ, и они обстоятельно его выполнят – от «A» до «Z», от ногтей до голодной крысы…
– Эй, амиго, – зашептал Симон, обращаясь к Тино, – Ты на кого работаешь?
– По ходу, на бразильцев, – ответил лейтенант.
Это была самая простая и понятная легенда. Бразильские речные эскадры уже пересекли границу в верховьях Амазонки, и стремительно двигались по рекам Укаяли и Пурус, отрезая восток Перу от центрального региона. Корабли ВМФ Бразилии без боя заняли тихоокеанский порт Ика-Писко. К югу, в портах Ило и Молендо, высадилась чилийская морская пехота. Куско оказался зажат в клещи чилийским мотострелковым корпусом, наступающим с юго-востока по шоссе, и бразильским воздушно-десантным полком, высадившимся севернее города. ПВО Перу здесь была дезорганизована внезапным ракетным ударом из кемпинга «Амазоника», и в воздухе восточнее Лимы безраздельно хозяйничала бразильская авиация. Для Симона эта ситуация не являлась тайной. В лагере на приличную громкость работал канал NBR-news, каждые четверть часа передававший «Сводки о ходе панамериканской контртеррористической операции».
Надо сказать, что Симон вообще был неглупым парнем, а перед лицом угрозы оказаться во вьетнамской камере пыток, его разум обострился чрезвычайно.
– Слушай, амиго, а ведь твоим бразильским боссам мы тоже интересны. Мы до хрена всего знаем! И про красных кхмеров, и про коммунистов из перуанской «Sendero Luminoso» и про этих кокаиновых донов, которых вы шлепнули. Мы расскажем, как засылали долю копам, чтобы те не видели, как фартовый хабар разгружается в Ика. А ты думал, что тут задаром все было шито-крыто? Твоим боссам это будет очень в тему. Они много кого смогут взять за жопу!
– Ты в каком чине ходишь, амиго? – подыграл Марио.
– Лейтенант, – абсолютно честно ответил Кабреро.
– Вот! – включился Бланко, – А сделаешь такой подарок своим боссам, сразу станешь капитаном, и грех на душу не возьмешь. Двойная выгода!
– А хули вы до этого битый час молчали, как тунцы в салате? – спросил Тино, изображая, что в нем борются два главных солдафонских желания: ничего не делать, и выслужиться перед начальством.
– А мы думали, может, и так выкрутимся, – честно признался Симон.
Через час. Территория кемпинга.
Синти Гамбоа подкатила на квадроцикле к бунгало № 8, лихо развернулась почти на месте, затормозила, сложила ладони рупором и заорала:
– Эй-эй! Пресса! Есть два забойных шоу! Горячие боливийские мальчишки и горные галапагосские пираты!
– О! Черт! Черт! – воскликнула Хелги и выскочила на балкон, держа чашечку кофе в одной руке и гамбургер в другой, – Куда надо ехать и как быстро?
– Сейчас! – крикнула Синти, – Хватай свою видеокамеру и двигай сюда!
Хелги метнулась обратно в бунгало и чуть было не столкнулась со Скалди. Он тоже вышел на балкон, помахал Синти рукой и спросил.
– Место для оператора-ассистента в карете найдется?
– Разумеется, – ответила та, – Я же в курсе, что вас двое.
– Спасибо, Скалди, – негромко сказала Хелги.
Гренландец подмигнул, улыбнулся и слегка хлопнул ее по плечу.
– Все ОК, мисс Свободная Пресса. Каждому Дон Кихоту нужен Санчо Панса.
– Знаешь, эти намеки на ветряные мельницы! – воскликнула она.
– Я на них не намекал.
– А на что ты намекал?
– Ни на что. Просто, я придумал афоризм. Если тебе не понравилось…
– Время! – перебила Хелги, – Давай поспорим об этом по дороге.
Кемпинг, бунгало № 8, около десяти вечера.
Хелги допечатала последнюю фразу репортажа и поставила точку. Перечитала фразу еще раз, выдохнула и повернулась к Скалди – он лежал на своей кровати, несколько небрежно обернув вокруг пояса и бедер полотенце, и перелистывал свежий номер «Journal of Biogeography».
– Ничего, если я еще раз тебя отвлеку? – спросила она.
– Ничего, – ответил гренландец и закрыл журнал, заложив страницу пальцем.
– Вот, послушай, как я тут написала: «…Эта однодневная война двух самых развитых и мощных южноамериканских стран против своих слабых соседей, вызывает чувство горечи. Надуманный повод в виде мифической оси левого терроризма от красных кхмеров до латиноамериканских маоистов «Sendero Luminoso» и галапагосских пиратов (которых притянули за уши к «новейшей коммунистической угрозе»). Грубая сила вместо права и массовая пропаганда вместо массовой информации. Все, как сто лет назад, за исключением одного лучика света, который, все же, есть в этой темной истории. Индейцы кэчо, чья маленькая, но прекрасно организованная армия обеспечила Бразилии и Чили возможность почти бескровного блицкрига, сделали огромный шаг на пути к независимости. Сегодня я видела искреннюю радость этих прекрасных людей. После пяти веков бесправия, у них возник шанс стать хозяевами своей земли».
Возникла пауза.
– Это финал такой? – уточнил Скалди, и отложил журнал в сторону.
– Да. А что, слишком много пафоса?
– Пафос – дело вкуса. Может, так и надо. А вот неточности – это плохо.
– Где конкретно ты видишь неточности?
– Последние три фразы. Эта маленькая армия – не кэчо, и о независимости даже речи нет. Кэчо радуются по другой причине. Во-первых, уничтожены бандиты, которые здесь всех уже достали. Во-вторых, здесь теперь территория развитой страны. В-третьих, здесь будет узел «Skytrain» – магистрали, по которой через Анды пройдет поток пассажиров и грузов между Манаусом и новыми бразильскими портами на Тихом океане. Это значит: будет работа, благополучие и развитие.
– Skytrain – это гибрид канатной дороги с дирижаблем? – уточнила Хелги, а ее пальцы уже бегали по сенсорной клавиатуре ноутбука.
Скалди переместился из лежачего положения в сидячее и кивнул.
– Да. И я не ничуть удивлюсь, если окажется, что маленькая армия, которую ты приняла за кэчо – это силовая структура Транс-Андского Консорциума. В этот консорциум входят Бразилия и Чили, но не входят Боливия и Перу.
– Откуда ты знаешь? – спросила она.
– Зайди на сайт Skytrain-Transcontinental, там есть список.
– Понятно… Значит, никакой Республики Кэчо не будет?
– Почему же? Как раз будет. Консорциуму нужен финансовый и таможенный оффшор. Плюс – кока. Вряд ли консорциум откажется от этого выгодного бизнеса. Полагаю, местным кока-фермерам будет перепадать больше, чем при донах, а донов прихлопнули, чтобы они не лезли со своим бандитским рылом. Освободили от них экологическую бизнес-нишу в трофической цепи коки.
– Можно порадоваться за фермеров-кэчо, но это не отменяет того обстоятельства, что международные отношения больше похожи на те, что существуют в дикой природе, а не на те, что приняты в обществе приличных людей, – подхватила Хелги, – Ставлю точку. Спасибо, Скалди! Получилась классная концовка!
– Ты что, записывала за мной? – удивился он.
– Ну, да. У нас, репортеров, нахальная манера: хватать чужие мысли. Все, вот теперь мне самой нравится… Оп!.. Порядок! Я отправила. Ура!
Хелги выключила ноутбук, встала и потянулась, поднявшись на цыпочки, как будто хотела достать пальцами потолок. Зеленая накидка с желтым рисунком стрекозы и глобуса (слишком тонкая и короткая, чтобы считаться халатом) задралась до середины попы. Скалди одобрительно похлопал в ладоши.
– Ты отлично выглядишь. Просто как с рекламного фото этого кемпинга.
– Черт! – Хелги опустила руки и запахнула накидку, – Я поленилась после душа надеть что-нибудь еще. Дома мне всегда лень это делать, и здесь…
– Нет проблем, – перебил он, – Я тоже не пуританин.
– … Знаешь, – сказала она, – у меня голова кругом от впечатлений. Этот день… Просто как маленькая жизнь, верно?
Скалди почесал в затылке и заговорщическим тоном сообщил.
– Я знаю парня, который лазает по скалам почти голый, и без страховки. Он возвращается весь ободранный и абсолютно счастливый. У него эйфория от удивления, что он остался жив. Наверное, ради нее он этим и занимается.
– Мне просто нравится моя работа, – ответила она, – А экстрим я не люблю.
– Правда? Вот бы не подумал…
– Правда! Я ужасная трусиха, и рискую, только если иначе никак. Сегодня мне очень повезло, что ты был рядом. Я так растерялась… Наверное, у меня был дурацкий вид, когда я стояла, как страус, и глазела на того парня с автоматом.
– Смешнее всего ты выглядела, когда сидела под теми бревнами, раскрашенная всеми сортами глины, с мобайлом в руке, и пыталась что-то объяснить Долли. Жаль, в тот момент у меня были проблемы с чувством юмора.
– А мне было просто очень страшно, – призналась Хелги.
– Это и называется: «проблемы с чувством юмора», – пояснил он, – Ежегодно в похожих ситуациях погибает около сотни журналистов. А все ради того, чтобы какой-нибудь унтерменш, маркетолог лака для ногтей, выпил пива в кресле у телевизора, и порадовался, что это все не с ним. Ну, как? Тебе смешно?
Хелги возмущенно хлопнула ладонью по спинке стула.
– Черт! Ты совершенно невозможный тип!
– Да, – Скалди улыбнулся и развел руками, – Мне неоднократно это говорили.
– … Но почему ты тогда пошел со мной? Тебя ведь тоже могли убить! И какой-нибудь, как ты выражаешься, унтерменш, порадовался бы, что это не с ним!
– Если бы убили, то меня бы это уже не волновало, – ответил он, – Но, если бы оторвало ногу или руку… На той стороне оврага валялась чья-то рука. Точнее, кисть. Ты видела? Думаю, если ее владелец жив, то ему сейчас очень обидно.
– Так почему, черт возьми, ты пошел со мной?
– Я же не знал, что там будет настоящая война.
– А второй раз, когда мы поехали с Синти?
– Тогда было уже не так опасно. Я составил тебе компанию на всякий случай.
– Ты выкручиваешься! – объявила она.
– Нет. Просто вспомни, как было дело. Я пригласил тебя в кафе, это был вполне нормальный флирт. Потом ты собралась на плантации коки, и что мне, в этом случае, оставалось? Потом мы влипли, и вот тогда пришлось выкручиваться.
Она прошлась по маленькой комнатке взад-вперед.
– Так… Значит, это был флирт… А я и не заметила…
– Ты сказала, что у тебя такой этап в жизни, – напомнил он, – Бывает так, что человеку меньше всего хочется, чтобы кто-то трогал ту тему, которая его больше всего волнует.
– Вау! Вот это афоризм! – Она схватила блокнот и ручку, – Подожди, я запишу, иначе забуду!.. Готово… Извини, что перебила.
– Нет проблем. Я уже все сказал.
– Все сказал? Черт! И что теперь?
Скалди сдвинулся к окну, так что половина кровати оказалась свободной.
– Я не знаю, что у тебя за этап, но если вдруг он не настолько фатальный…
– А, я и сама не знаю… Тебе не нужен свет?… Тогда я его погашу… – Хелги щелкнула клавишей выключателя, улеглась на спину рядом с гренландцем и заложила руки за голову, – …Любовь, слезы, мелодрама. Не хочется об этом.
– Тогда не надо, – сказал он и провел кончиками пальцев по ее щеке и шее.
– Я боялась, что все так и будет, – тихо сказала она.
– Я делаю что-то не то? – спросил Скалди, убирая руку.
– Предсказуемость, – ответила Хелги, – Когда я прилетела в Манаус и Долли объявила на счет тебя… Ну, в общем, ключевым было слово: «Отдолбить».
– Отдолбить? – переспросил он, – По-моему, этот термин не вполне адекватно отражает биодинамику гармоничного секса.
Хелги крикнула «Вау!», вскочила с кровати и включила свет.
– Ты что?
– Я только запишу! – ответила она, чиркая в блокноте, – Классная фраза! Мне всегда не хватает таких коротких фишек для оживления репортажей, и я их собираю, по рубрикам. Мне так советовал наш профессор в университете.
– Знаешь, что, – сказал он, – Ты выключи верхний свет и иди сюда вместе с блокнотом, а я включу лампочку над подушкой. По-моему, так будет удобнее.
– Действительно, – согласилась она, и вернулась в кровать – по дороге сбросив халат-накидку на спинку стула, – А ты не обидишься?
– С чего бы? Я бы даже почитал, что там, если это не секрет.
– Конечно, читай, – она легла на бок и пристроила голову у него на груди.
Скалди взял блокнот и открыл одну из последних заполненных страниц. Под рубрикой: «ВОЙНА» было записано восемь коротких высказываний:
+ Это необходимая мера для физического выживания человеческих жертв.
+ Знакомился с местным населением без кондома, микробиолог хренов.
+ Почему пленные не высушены, не подогреты и не приготовлены в пищу?!
+ Сами в цель попадают только сперматозоиды, а на войне надо аккуратнее.
+ Для этого и сделано всемирное тяготение в баллистическом компьютере!
+ Вы все – одна большая жопа. Надо делать не как лучше, а по инструкции.
+ Солдат! Поверни бинокль с моих сисек в сторону оперативной обстановки.
+ Вас тут 14 идиотов, а со мной – 15. Давайте решим эту дурацкую проблему!
Гренландец весело фыркнул, положил блокнот на тумбочку, рядом с «Journal of Biogeography», и пощекотал Хелги за ухом.
– Интересно? – спросила она.
– Я бы сказал, выразительно. Можно, я почитаю это завтра, на свежую голову?
– Угу… Скалди, а давай с тобой дружить?
– Давай, – согласился он, и его пальцы мягко, как кошачьи лапки, прошли по ее позвоночнику от затылка до лопаток и обратно.
– Скажи мне что-нибудь неожиданное, – попросила она, – Что-нибудь необычное.
– Уунарток, – ответил он.
– Что это? – спросила Хелги, переворачиваясь на спину.
– Волшебное место в Кюджаллеке, недалеко от моего дома. Там геотермальные озера. Можно купаться и играть в снежки. Приезжай как-нибудь в гости, если хочешь. Но ты, вероятно, имела в виду что-то другое необычное. Ну, например, захватывающее путешествие… – пальцы, все так же мягко, двинулись в путь, переступая подушечками по ее коже, – … Мы изучим топографию местности, поднимемся на господствующие вершины… Оглядимся по сторонам, а потом начнем не торопясь, спускаться вниз…
– … А дальше? – шепнула она.
– А дальше, мы исследуем тектоническую активность…
