Текст книги "Keep my heart captive, set me free (ЛП)"

Автор книги: The Queen of Rose

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 94 страниц)

Джефф без особого труда схватил пакет с кормом для кроликов, который был ему нужен, но затем саб направился вглубь магазина, а Курт с недоумением за ним наблюдал.

Это оказалось ошибкой.

Там располагался отсек, где они содержали животных. Он был просторным, со стеклянными садками, аквариумами для рыбок, вольерами и различными зонами, где вы могли присесть и познакомиться поближе с животным, которого выбрали. Джефф направился прямиком к девушке с короткими каштановыми волосами, которые она убирала с лица под ободок, одетую в зеленую рабочую форму, стоящей возле клеток с кроликами.

– Привет, – улыбнулась им она, и Курт прочитал ее имя, провозглашавшее ее как “Эми” и что она “счастлива помочь”. – Я могу вам помочь?

Его друг был хронически застенчив с новыми людьми, и это уже было свершившимся фактом, но, похоже, он внезапно это проглотил в тот момент, когда открыл рот.

– Да. Просто мой Дом подарил мне карликового кролика, и мой друг хочет взглянуть на некоторых из них.

Держите. Его. Кто хотел посмотреть на кролика? Он? Что?

– Конечно! У нас как раз осталось несколько этих милашек, уж поверьте мне, они распродавались, как сумасшедшие, так что я не удивлена, – засмеялась она мягким и искренним смехом, прежде чем начать свое сопровождение к вольеру, который был красочно расписан; на всем протяжении пути располагались красные подпорки с сеткой, чтобы никто не смог сбежать, а огромная надпись гласила “Уголок Кроликов”, и прежде чем Курт смог впасть в ужас, он, только представьте себе, сидел на зеленом “бобовом пуфике” * пытаясь выглядеть грациозно и аккуратно скрещивать ноги, чтобы не помять штаны. К сожалению, казалось, не существовало никакой возможности сидеть на пуфике и выглядеть грациозно, поэтому он вздохнул и бросил взгляд на Эми.

Она снова ушла, чтобы взять кроликов, а Курт наклонился к своему другу:

– Что, черт возьми, происходит? Я не заинтересован в том, чтобы заводить кролика.

Джефф невинно пожал плечами, сдвинувшись с места, и внутреннее содержимое пуфика зашуршало, подстраиваясь под него.

– Я просто подумал, что мы можем немножко их погладить, отвлечься от всего. В конце концов, тебе понравился Чо и тебе не нужно покупать одного из них.

Это немного смягчило Курта. На самом деле он был тронут вдумчивой заботой своего друга, поэтому он признал поражение и опустился на свое место. Потому что Джефф был прав. Как только Курт справился с проблемой, что аксессуары на его одежду потенциально могут полинять, он с радостью баюкал Пончо у себя на коленях и суетился над ним…конечно же, не так сильно, как Блейн, но его Дома неестественно манили домашние животные. Если бы у него была такая возможность, он ворковал бы над золотой рыбкой до тех пор, пока не сядет солнце, и Курт, к своему собственному стыду, все же находил это до глупого привлекательным и любил Блейна за это еще больше.

– У нас осталось три крошки, как я уже говорила, они очень популярны, – сказала помощница, снова заходя в вольер и вытаскивая их из коробки, которую она использовала для переноски, сажая их на пол одного за другим. – Все трое – мальчики.

Среди них был классический черно-белый, кролик с чуть более плоскими ушами коричневого окраса и один чисто-белый ватный шарик, меньший, чем два других, с огромными темными глазами, от которого Курт не мог оторвать собственного взгляда.

– Хотите взять его в руки? – спросила она.

– Нет, нет, мне и так хорошо, – отрицал Курт, но Джефф осторожно схватил того кролика, от которого он не мог оторвать глаз, и сунул ему в руки, прежде чем саб смог сбежать.

– Нет…Джефф!

– Это… не так уж и плохо? – безжалостно усмехнулся блондин, карие глаза которого были такими ласковыми и веселыми, что Курт не смог им отказать. Будь все проклято.

Он переключил свое внимание на кролика, прежде чем лучший друг заставит его сделать еще что-нибудь с этим своим щенячьим взглядом, а затем на него снизошло озарение.

У него в руках был крольчонок.

– Боже мой, – выдохнул Курт, опустив взгляд туда, где на его руках сидел белый пушистый шарик, располагаясь напротив груди саба и пряча свою испуганную, дергающуюся мордочку. – Он такой очаровательный.

Джефф ухмыльнулся другу и наклонился вперед, чтобы погладить кролика указательным пальцем.

– Ты должен его забрать.

Курт посмотрел на него. Да что стряслось, я просто глажу тебя, ты, маленький…

– Я не могу просто так приобрести кролика! – сказал он вместо этого.

Помощница рассмеялась.

– Я просто оставлю вас познакомиться поближе и принять решение.

А потом она, как ни в чем не бывало, быстро покинула пределы вольера.

– У нее нет совести, – проворчал Курт. – Они получают здесь комиссию? Ей даже не приходится зарабатывать ее самой! Похоже на то… что это работа крольчат! Они держат их для того, чтобы заманивать людей пушистыми хвостиками и дергающимися носиками.

Джефф прикусил губы, чтобы сдержать смех, но его щеки тряслись, а глаза были наполнены подавляемым весельем.

– Я не знаю, почему ты на меня так смотришь, – вздохнул Курт, осторожно регулируя свою хватку на этом маленьком комочке, чтобы не испугать его и пересадить его на одну ладонь, получая возможность освободить другую руку, чтобы погладить шелковистый, мягкий мех.

– Ой, да брось. Ты полюбил Чо. Ты хотел бы одного из них.

Курт пожал плечами, а потом усмехнулся, когда его озарила мысль.

– Блейн будет умирать над ним… ну, над всеми, у кого есть мех. Но конкретно этот слишком милый.

Джефф приподнял брови, рассеянно поглаживая коричневого кролика, который проявил любопытство и прыгнул к нему.

– Только Блейн?

Курт предпочел молчать и тискал малыша, сидящего у него на руках. По его расчетам… но, возможно, если оценивать точно, то они просидели так дольше, чем несколько минут, просто купаясь в релаксации, которую могли обеспечить им животные.

– Не могу поверить, что я сижу в уголке кроликов, – наконец сказал вслух Курт.

Его лучший друг рассмеялся, и Курт, как всегда, засиял, услышав его смех. Он раздавался слишком редко, но в последнее время это случалось все чаще, и Курт не мог не поблагодарить Ника и Далтон.

– Как ты собираешься его назвать? – спросил блондин.

– Я не куплю его! – твердо заявил саб, но затем взглянул в эти огромные глаза, которые кричали; назови меня, усынови меня, люби меня.

Нечестно.

– Ну, я думаю, он выглядит как… Снежинка.

Курт прижал кролика ближе к себе в ответ на это оскорбительное предложение.

– Он не хаски.

– Я не вижу, чтобы ты что-нибудь придумывал, – ответил Джефф.

Курт хмыкнул и осторожно поднес драгоценного пушистика к лицу, удерживая его покрепче на тот случай, если он будет брыкаться или извиваться. Но малыш был абсолютно доволен тем, что его держали на руках и просто свесил задние лапки.

– Как тебя зовут, ангел? – ворковал с ним Курт, мотая головой, как будто это могло вытрясти из нее идею.

Однако, когда Джефф закашлялся, хотя больше походило на то, что он задыхался, это привлекло его внимание. Курт поднес кролика у груди и, посмотрев на своего друга, заметил его красные щеки.

– Что случилось?

Джефф собирался выкрутиться, но… он хотел поговорить об этом с Куртом. Он был его лучшим другом, единственным человеком в мире, который знал его лучше всех остальных.

– Ник… он меня так называет.

Курт улыбнулся. Нет. Он засиял широкой и восторженной улыбкой, а его голос дразнящее зазвенел.

– Он правда так тебя называет?

– Заткнись, – надулся Джефф, сожалея о своем решении предоставить другу материал для поддразниваний.

– Ну Джееефф… – по-детски заскулил Курт.

– Куууурт! – в том же тоне заныл в ответ блондин, но на его лице появилась неконтролируемая улыбка.

– Он думает, что мы об этом не знали, – серьезным тоном прошептал Курт кролику. Кролик дернул носом и ушами в знак согласия.

Джефф посмеялся над ними и провел пальцами по своей челке, чтобы скрыть тот факт, что он все еще улыбался.

– Ты – худший.

– Но ты все равно меня любишь, – пропел Курт.

– Мм, – прогудел блондин, потакая другу, но они оба знали, что это правда.

– А ты, – обратился к кролику Курт детским голоском. – Ты собираешься заставить Папу полюбить Папочку?

Кролик немного подпрыгнул.

– А, маленький купидон?

Последовало еще одно одновременное подергивание носом и ухом, которое саб воспринял как «да».

На лице Джеффа понемногу начало формироваться угрюмое выражение, потому что за этим смешным голосом крылось что-то еще, что-то гораздо более серьезное.

– Блейн не говорил, что любит тебя?

Он выпалил эту фразу, прежде чем смог остановить ее.

Курт застыл, а его глаза затмила вспышка глубокой боли и страха, которую заметил Джефф.

– Нет, он этого не говорил, – в конце концов, признался его друг холодным и отстраненным голосом, но Джефф знал его очень хорошо, чтобы купиться на это.

И это сбило Джеффа с толку, потому что даже он-циничный, испуганный, измученный человек, которым он стал – мог видеть, что Блейн поклонялся земле, по которой ступал его лучший друг. Никто не любил кого-то больше, чем Блейн Курта. Это шло против логики.

– Даже когда ты ему это говоришь?

Он должен был проверить.

Курт облизнул губы и посмотрел на двух других дремлющих кроликов, свернувшихся вместе в углу, которые были совершенно довольны тем, что просто спали днями напролет.

– Я тоже не говорил ему этого.

Эта фраза ударила по больному. И вслед за ней последовал страх.

– Я не сказал Нику, – почти неслышно признался он. – Он говорит мне об этом все время, а я просто… ничего не говорю.

– Милый, – посочувствовал Курт. – Ты скажешь, когда будешь готов. Тебе не обязательно этого делать, если ты пока еще не испытываешь таких чувств.

– Но я не знаю, какие именно чувства испытываю, – разволновался Джефф, поднимая колени и обвивая их руками в защитном жесте. – Ник заставляет меня чувствовать… больше. Больше всего того, что я когда-либо ощущал, но я не знаю, что это такое. Я понятия не имею, так ли ощущается любовь, и это меня пугает, – закончил он тихим голосом.

– Меня тоже это пугает, – кивнул Курт, поглаживая крошечного купидончика и успокаиваясь от маленьких вдохов, которые он издавал, и легких прикосновений его бакенбард вдоль запястья саба во время того, как кролик к ним прижимался. – Но по другой причине, чем у тебя. Я думаю, что каждый ощущает это по-своему. Не думаю, что это было бы любовью, если бы так легко давалось. Но тебе не нужно беспокоиться о Нике. Он не ждет, что ты скажешь ему это в ответ на его признания, он просто хочет, чтобы ты знал, что он тебя любит.

Джефф впитал эти слова, чувствуя уютнее и спокойнее, как и всегда, когда Курт садился и ломал его привычный уклад вещей. Со стороны Курта не было никаких осуждений, давления или ожиданий, поэтому Джеффу было легче выталкивать свои чувства и находить стабильную почву под ногами.

– Почему ты боишься? Блейн любит тебя, Курт, я знаю, что так оно и есть, – с уверенностью сказал ему Джефф.

Глаза Курта стали немного влажными от боли и разочарования.

– Но почему он этого не говорит?

У Джеффа действительно не было ответа. Блейн был настолько уверенным в себе и общительным. Он говорил практически все, что было у него на уме, безо всяческого фильтра. Так почему же он не сказал Курту эти три слова?

– И я не могу сказать это первым, – покачал головой Курт. – У нас другая ситуация, чем у вас. А что, если он этого не чувствует? Должна же быть причина, почему он еще этого не сделал, правда? Что, если дела обстоят именно так?

– Курт, нет, – сказал Джефф, потрясенный словами, которые произносил его друг, не желая их слушать, потому что саб знал, что это неправда.

– Что, если у него есть другие мысли насчет нас? – наконец спросил Курт: статьи, которые дал ему Брэд, мелькнули у него перед глазами, жестокие, дерзкие слова, признающие его никуда не годным, фатальной ошибкой, и саб просто не мог не задаться вопросом, правда ли это.

Это высказывание звенело между ними, словно гонг. Громкий, нахальный и раскатистый. Джефф ахнул и обхватил руку Курта, которая опустилась к боку, в то время как второй рукой саб прижимал кролика к груди.

– Мне кажется, что ты напуган, а еще существуют вещи, которые заставляют тебя сомневаться в Блейне. Но я также думаю, что если ты успокоишься и заглянешь глубоко внутрь себя, то обнаружишь, что доверяешь ему и осознаешь, что ты навсегда принадлежишь ему, – сказал Джефф, и Курт сморгнул одинокую слезу, когда его захлестнули волны тепла.

Потому что, да, стоило ему копнуть достаточно глубоко, он всегда обнаруживал твердую убежденность в том, что всегда будет принадлежать Блейну.

– Как у вас идут дела? – в этот самый момент раздался веселый голос помощницы, и Курт взял себя в руки, запрятав всю неуверенность в коробочку, которую поместил в самой дальней части разума и сердца, покрыв их тонким серебряным слоем надежды, которая жила глубоко внутри него.

Боже, чем он только занимался, повторяя эти глупые журналы?

– Я думаю, что мой Дом убьет меня за то количество денег, которое я, вероятно, собираюсь потратить, – ответил Курт с притворной улыбкой, но чувствовал, как Джефф просверливает взглядом дырки в его висках.

– Вы не можете устанавливать цену на любовь, – усмехнулась она, и Курт почувствовал себя так, словно его ударили ножом в грудь.

Если бы так. Некоторые из нас хотели бы знать, против чего предстоит бороться.

– Так я упаковываю его для вас? – спросила она.

– Да, пожалуйста. И мне нужно еще и все остальное, – удалось отвлечься Курту.

– Супер! – защебетала она и добавила еще гору товаров для кроликов, которые, по всей видимости, им необходимо было приобрести.

P.S. * (“бобовый пуф”– набитый мелкими пластиковыми шариками пуф, принимающий форму сидящего человека, большая круглая подушка, наполненная полистиролом)

========== Изменить ситуацию. Часть 4. ==========

Вскоре Курт был доставлен домой водителем, работавшим на семью Ника, а теперь так же и на Джеффа, хотя сабу, казалось, было столь же неловко в этой ситуации, как и Курту, когда его сопровождал водитель Андерсонов. Они помогли донести до двери всю его поклажу (которая была очень вместительной), расположив большую ее часть сразу за входом, чтобы можно было заняться ею позднее, а потом Курт крепко обнял Джеффа на прощание, и затем оба саба легонько уткнулись друг другу в шеи, что было для них старым и привычным жестом. Джефф знал, что его друг хочет еще что-то сказать, поговорить с ним побольше об этом последнем высказывании, отдававшимся звоном, но Курт был уставшим и эмоционально истощенным, поэтому на сей раз блондин оставил его в покое.

Эта поездка действительно послужила снятием стресса и была именно тем, в чем нуждался саб, хотя он об этом и не догадывался… даже учитывая ее сомнительное завершение. Однако Курт решил выкинуть это обстоятельство из головы и быть оптимистом. Если он подарит Блейну такого милого крольчонка, а тот не сможет заставить Дома его полюбить, тогда саб понятия не имел, что может заставить его это сделать!

Подняв переноску со своим маленьким купидончиком, он захлопнул ногой дверь и прислушался к признакам жизни. Дана и Джаред собирались отсутствовать большую часть дня из-за своего еженедельного свидания, и Курт находил совершенно очаровательным то, что они все еще поддерживали традицию, которую приобрели с самого начала вступления в связь, но он нигде не мог услышать Блейна.

Курт знал, что сегодня утром он работал в студии, куда ушел незадолго до приезда Джеффа, который забрал друга с собой, но его Дом сказал, что он просто проверит дела. Неужели он еще не вернулся? В его распоряжении было не менее двух часов.

– Блейн? – позвал он.

Ничего.

Стремительно поднявшись по лестнице в спальню, Курт заглянул внутрь. То, что он увидел, заставило его одновременно улыбнуться и в отчаянии встряхнуть головой. Блейн решил сделать попытку сменить постельное белье.

«Попытка» была корректным выбором слова. Также подходящим словом было бы «провал».

В настоящее время он оказался в ловушке пододеяльника, отчаянно пытаясь найти в нем углы и одновременно сохранить равновесие, так яростно на этом сосредоточившись, что он, очевидно, не слышал, как саб его звал. Курту пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться. То, как он спотыкался, вытянув руки, делало его похожим на привидение, принявшее наркотики или на что-то подобное.

– Привет, милый, я дома, – ласково проворковал он, и Блейн подскочил, стукнувшись коленями о корпус кровати, что заставило его громко и красочно выругаться.

– Курт!

– Позади тебя, сэр, – хихикнул Курт, и Блейн развернулся в правильном направлении, опасно спутывая ноги.

– Почему это так сложно? – заскулил Дом из своей полотняной тюрьмы.

Курт, наконец, громко засмеялся и почувствовал, как кролик в своей коробке испугался и перенес свой вес в другой угол из-за вибрации в его груди.

– Тебе двадцать два, и ты не знаешь, как сменить белье?

– Никто не сможет этого сделать! Это невозможно! – вздохнул Блейн, который приобрел форму кокона, снова взмахивая руками и наклоняясь в сторону.

Саб снисходительно посмотрел на него.

– Ты безнадежен!

– Вовсе нет!

Дом надулся под пододеяльником. Курт это знал.

Осторожно разместив переноску на ближайшей ровной поверхности, которая оказалась комодом, Курт подошел и начал распутывать своего Дома, стягивая ткань с его головы.

Блейн хватал ртом воздух, словно вынырнул из-под воды, его лицо было красным и немного потным, а его кудряшки вышли из-под контроля. Его грудь была обнажена, демонстрируя мышцы и волосы в нужных местах, и на нем были всего лишь штаны, которые греховно сидели на бедрах.

Курт пытался не пялиться и не придумывать какие-либо идеи.

– Как долго ты там находился? – спросил Курт вместо этого, переключая поток своих мыслей и потрясая простыней.

– Очень долго, прекрасный. Слишком долго, – грустно сказал Блейн, измученно плюхнувшись на голый матрас. – А теперь иди и обними меня. Я травмирован.

Курт рассмеялся и понял, что считал невозможным еще больше всем своим сердцем влюбиться в этого человека, но Дом постоянно доказывал, что он ошибался. Он просто был таким чертовски привлекательным, очаровательным и великолепным.

– У меня есть кое-что получше, чем обнимашки, – объявил саб, возвращаясь в нужное русло.

Блейн скептически приподнял брови.

– Нет ничего лучше, чем обниматься с тобой… – он сделал паузу, задумавшись над этим, и золото его глаз озарилось порочным светом, а уверенная озорная ухмылка проторила себе дорогу на его полных губах. – Ну, может быть, когда мы сосем…

– Тебе не нужно заканчивать это предложение! – покраснел Курт.

– Ты такой милый, – вздохнул Блейн, протягивая сабу руку. – Иди сюда, прекрасный, я скучал по тебе все утро. Единственная причина, по которой я решил позволить этому злому пододеяльниковому монстру проглотить меня, состояла в том, что мне было скучно ждать, когда ты вернешься домой.

Курт услышал нежную команду и сопротивлялся ей достаточно долго, чтобы схватить переноску, прежде чем саб поспешил нырнуть в кровать рядом со своим Домом, который приподнялся на локти и с любопытством уставился на коробку.

– И что же ты сейчас делаешь, красивый мальчик? – с улыбкой спросил он.

Курт пожал плечами, чувствуя, как в его животе оживает извивающаяся спираль, поселившаяся в пространстве между ними, и саб был рад, что на переноске не было никаких отличительных эмблем или картинок. Она была простого коричневого цвета.

– Вручаю тебе подарок.

– Почему каждый раз, когда ты ходишь по магазинам, то возвращаешься с чем-то для меня, а не для себя? – раздраженно спросил Блейн.

– Ты жалуешься? – ответил вопросом на вопрос Курт, готовый забрать свой подарок назад, но Блейн сел и наклонился, чтобы поцеловать саба, в считанные секунды ввергая того в ступор.

– Ни в коем случае, – Дом отстранился, чтобы произнести эти слова, после достаточного количества времени, которое он провел с губами Курта и их неповторимым вкусом.

Курт томно замурлыкал, слегка облизывая нижнюю губу.

– Хорошо, а теперь открой его, сэр.

– Ну, если ты так мило просишь, прекрасный, – усмехнулся Блейн, а затем нетерпеливо сорвал крышку и замер, глядя прямо в темную коробку.

– Это…?

– Я знал, что ты хотел такого, когда мы были в гостях у Ника с Джеффом, – объяснил Курт, внимательно изучая его лицо на проявление каких-нибудь признаков более глубоких чувств, любого проблеска, который бы хоть что-нибудь вызывал.

Блейн припал к коробке и после немногочисленных манипуляций, наконец, взял в руки норовившего удрать кролика, приподняв его и снова опустив, с благоговением размещая его на своих коленях. Белый мех прекрасно контрастировал с естественным смуглым тоном кожи Блейна.

– О мой…он такой мягкий и пушистый…и… – Дом поднял взгляд на саба с таким выражением лица, которое, к сожалению, невозможно было распознать. – Ты подарил мне кролика.

– Я это сделал, – согласился Курт, слегка улыбнувшись, изо всех сил пытаясь просто раскусить этого человека. – Он – мальчик.

– Это лучшее, что есть на свете! – воскликнул Блейн, словно счастливый пятилетний ребенок, лаская дрожащего кролика.

Улыбка Курта стала шире, сабмиссив в нем был очень доволен собой и расправлял перышки от похвалы.

– Мы с Джеффом обсуждали в магазине имена… Я подумал, что позволю тебе его назвать… пока это не будет глупым, – продолжил он. Он не позволит дать своему ребенку какое-нибудь нелепое имя.

Блейн встретился с ним взглядом, а затем посмотрел на своего нового питомца.

– Имя, имя, имя…ухх, ладно, у меня это получилось! Я, отныне и на веки веков официально нарекаю тебя… Зефиром…третьим.

Челюсть Курта в ужасе упала. И он думал, что Снежинка была плохим именем!

– Нет. Ни за что. Ты не можешь так его назвать! И у тебя и вправду есть Зефир первый и второй?

Блейн невинно поднял брови и провел пальцами по ушам кролика.

– Ну…нет…но он похож на него. И, кроме того, я сказал, что это официально и на веки веков.

Курт потянулся, спасая своего ребенка от его папы, у которого помутился рассудок, и прижал его к груди, расположив под подбородком, чтобы иметь возможность успокаивающе целовать его крошечную головку и одновременно смотреть на Блейна.

– Я запрещаю. Я говорил, что у меня есть право вето, так что нет.

– Но, Курт, – засмеялся Блейн. – Он мой.

– Он – наш. Я его Папочка, а ты его Папа, и я, как его Папочка, не позволю ему заработать еще больший комплекс, чем уже заложен в нем инстинктами, из-за того, что его съедят.

– Но это мило.

– А мне все равно, – с ухмылкой усмехнулся саб.

Блейн вздохнул, думая о том, что в этом имени не было ничего особенного, кроме того, чтобы оно было забавным…когда что-то его осенило.

– Ты только что назвал себя Папочкой, прекрасный?

Курт заметно покраснел и скрыл лицо за кроликом.

– Возможно.

– А я Папа?

– Заткнись.

– Мы кроличьи папочки! – завопил Блейн, а его Доминантная сторона получила чувство глубокого удовлетворения от этой идеи. Она практически проглотила ее.

– Я так сильно тебя ненавижу, болван, – пожаловался Курт. «Я так сильно люблю тебя, болван», – внутренне крикнул он.

Блейн восторженно рассмеялся и подскочил ближе к сабу, легко поцеловав его в висок, а затем потерся носом об его щеку, помня об усыновленном ребенке-кролике.

– Я обожаю тебя, прекрасный, – прошептал он, но даже несмотря на то, что эти слова были теплыми, наполненными симпатией и посылали острые ощущения в позвоночник Курта, они не были теми тремя словами, которых он жаждал и которые страстно стремился услышать.

От разочарования в его горле образовался комок, и он на мгновение потерял способность говорить.

Блейн на этот раз, похоже, этого не заметил, слишком увлекшись последним прибавлением в своем семействе.

– Так как ты, в таком случае, хочешь его назвать?

Курт взглянул на чисто-белого кролика. В его голове было имя, которое просто к нему приклеилось.

– Я подумал… Купидон?

Блейн улыбнулся и поцеловал его в щеку.

– Купидон Зефир Хаммел-Андерсон третий. Идеально.

Курт подкатил глаза, но склонил голову на плечо Блейна, напитываясь его светом и теплом. Возможно, Блейну потребуется немного больше времени, чтобы сказать ему, что он его любит. Или, может быть, полюбить его. Он мог бы ждать. Он сможет.

Курт ненавидел, что каждый раз, когда он это говорил, в это становилось все труднее поверить.

***

Один день до посещения Благотворительного Вечера…

Тихий стук в дверь потревожил его маниакальное хождение взад и вперед по швейной мастерской. Благотворительный показ мод будет завтра… ЗАВТРА… а девушка, демонстрирующая одно из трех фееричных платьев, которые они подготовили, заболела и не могла участвовать в шоу.

Курт был на грани нервного срыва эпических масштабов, и последнее, что ему было нужно, чтобы кто-то пришел и обнаружил его разваливающимся по частям. Он практически мог видеть самодовольное лицо Брэда, когда все событие обернется провалом, и грудь саба сжалась, когда эти мысли промелькнули у него в голове.

– Мне очень жаль, Курт. Я просто… Я уже несколько дней нехорошо себя чувствую, поэтому мой Дом настаивает на том, чтобы я обследовалась, и единственный раз, когда доктор сможет принять меня – это завтрашний день. Они сказали, что мне, возможно, будет необходимо остаться на ночь в больнице и…

– Эй, Челси, Челс…успокойся, милая. Возможность улучшить твое состояние более важна, чем показ, – прервал он, изо всех сил стараясь быть искренним и обнадеживающий, но внутри саб разрывался на части и понятия не имел, как собрать себя воедино.

– Я знаю это, но ужасно себя чувствую из-за того, что оставила тебя без одного участника за день до показа. Я просто… – промолвила она, и на ее глазах появились слезы, а нижняя губа затряслась.

– Все будет хорошо, – улыбнулся Курт, пытаясь быть оптимистичным. – Шоу будет в порядке. Я найду кого-нибудь другого, а если нет, то просто исключу одно платье из состава, – сказал он, подталкивая девушку к ее Дому по имени Чарли, который с беспокойством стоял возле своей машины, ожидая ее.

– Прости, – снова фыркнула она, и саб крепко обнял девушку. Она в действительности была очень милой и разбиралась в моде достаточно хорошо для того, чтобы Курт рассматривал возможность сходить с ней на шопинг, а это о многом говорило.

– Прекрати это. Просто сосредоточься на том, чтобы тебе стало лучше. Дашь мне знать, что говорит доктор? – спросил он, взглянув на Чарли, который кивнул с выражением благодарности, написанном на лице, когда помог девушке сесть в машину и отъехал от стоянки, оставив Курта наедине со своими мыслями, которые звенели так громко, что заглушали шум окружающих его автомобилей.

Он был близок к тому, чтобы сломаться, и просто хотел сесть, закрыть глаза и притвориться, что его даже не существует в природе, потому что не было никакого способа, чтобы он смог сделать все как следует к завтрашнему вечеру.

Он позволит Дане потерпеть фиаско, и Хикару, и моделям, и «Соловьям», но самое главное, он допустит, чтобы Блейн провалился.

Он, наконец, докажет то, что говорила пресса с того самого момента, как он попал к ним в кадр; что он был глупым, некомпетентным, жалким и просто огромным провалом, и, в первую очередь, сабу было интересно, почему, черт возьми, он подписался на то, чтобы всем этим заниматься.

– Так, так, так… – наводящий ужас голос захихикал с правой стороны, и Курт с расстроенным вздохом повернулся, чтобы увидеть Брэда, который ухмылялся со злобным ликованием, прислонившегося к своему ярко-оранжевому Порше.

«Брэд… самое то, что мне нужно», – саркастически закатил глаза Курт, пытаясь попасть в школу. Их последняя встреча громко и отчетливо звенела у него в ушах, как и легкие синяки от пальцев Брэда на предплечье саба.

Однако более высокий саб легко вскочил на ноги, направляясь вслед за ним, а улыбка на его лице выглядела дружелюбной и заинтересованной для всех, кто проходил мимо. Но Курт мог видеть его глаза, и холод в них заставлял эту улыбку выглядеть зловещей.

– Что я слышу? Трудности с показом? Не могу тебе передать, как я невероятно удивился, узнав, что ты все испортил, – сказал он с этой своей фирменной злобно-скучающей интонацией в голосе.

– Я не знаю, что ты слышал, но все под контролем. Мне думается, твое эго начинает влиять на восприятие. Тебе неплохо было бы провериться, – ответил Курт, но дрожь в голосе просто не доносила оскорбление так, как ему того хотелось.

– Тааак… значит, я ошибаюсь, и Челси только что не отказалась от участия, и ты не лишился модели за день до показа. Виноват, – сказал он с усмешкой, которая прозвучала так, как будто она раздалась из самой глубокой пропасти Куртова ада.

– У меня есть запасные варианты. Просто не лезь не в свое дело.

Курт попытался уклониться от него, чтобы войти в свою мастерскую, но Брэд отрезал ему путь, положив руку на дверную раму.

– Надеюсь, один из них подразумевает, что эти кошмарные вещи, которые ты называешь одеждой, снимут с аукциона. Таким образом, Блейн сможет увидеть не только то, насколько ты обманывался насчет собственного таланта, но и насколько ты некомпетентен. Может быть, просто может быть, тебе удастся цепляться за него еще неделю или около того, – засмеялся он. – Подумай об этом, Непорочная Принцесса, – крикнул Брэд, обернувшись и отступая с радостью во взгляде, который был таким гнилым и развращенным, что заставил желудок Курта взбунтоваться и вызвал колючее ощущение покалывания на коже.

Курт знал, что давно миновал ту точку, в которой должен был рассказать своему Дому о том, что происходит; об оскорблениях, насмешках, журналах и последнем ушибе у него на руке. Он обещал ему. Но саб не хотел быть бременем, жертвой…

Он хотел, чтобы Блейн испытывал гордость, но саб начинал приходить к пониманию, что это было неосуществимо.

И теперь, спустя час после последнего столкновения с Брэдом, он все еще думал о Блейне.

Блейне… грустном, разочарованном и сгорающем от стыда за провал саба.

Его рука, незаметно для него самого, зарылась в волосы, и Курт потянул за них, пытаясь использовать физическую боль для того, чтобы вырваться из собственных мыслей.

Еще один стук отразился от стены, и он подошел к двери с трясущимися ногами и плотно сжатыми губами, чтобы не дать воли слезам отчаяния.

Он положил ладонь на гладкое дерево и тихо отозвался.

– Кто там?

– Курт… это Мириам, – ответил нежный голос, и напряжение немного оставило его тело. Он знал, что она не будет судить или высмеивать его.

Курт повернул ключ и немного потянул на себя ручку, обнаруживая маленькое, обеспокоенное лицо и крепко сжатые пальцы, а взгляд девушки метался во все стороны и, казалось, она избегала смотреть на саба.

По-видимому, она была не в своей тарелке и напугана, и ему нисколечко не нравилось выражение лица этой милой любительницы книг.