Текст книги "Keep my heart captive, set me free (ЛП)"

Автор книги: The Queen of Rose

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 94 страниц)

– Что?! – взвизгнул Курт, когда осознал что происходит, внезапно покрываясь розовым цветом. – Н-нет…я имею в виду…это всего лишь некоторые идеи…

– Я с удовольствием взглянула бы на них, – перебила Дана, излучая сияние, которое превратилось в улыбку, когда она взглянула на сына. – Солнышко, ты наконец-то позволяешь маме одевать себя, как в старые добрые времена?

Блейн состроил лицо «мааам-ну-почему-ты-всегда-это-делаешь», и Курт бы громко рассмеялся, если бы так не трусил.

Он сглотнул, не зная, что сказать в ответ, пережив легкое потрясение, и Дана жестом позвала их проследовать за ней к столу. Все они заняли свои места, и Курт с Блейном уселись бок о бок напротив старшего Дома.

– Всего лишь покажи их мне, если хочешь, чтобы я бы их увидела, конфетка. Если не хочешь, мы можем просто обсудить твои пожелания, и я посмотрю, что могу сделать, – успокоила его Дана.

Блейн схватил его руку и оставил поцелуй на обратной стороне ладони.

– Верь в себя, прекрасный, – прошептал он, и Курт встретил его успокаивающий взгляд, прежде чем снова полез в карман и передал ей бумагу. Его пальцы тряслись, словно обезумев, а в уме он злился на себя за то, что так сильно скомкал бумагу и сделал ее такой неаккуратной. В конце концов, презентация была ключевым моментом.

Дана разгладила лист на столе, и Курт почувствовал, что мир на мгновение остановился, пока она рассматривала его. Это ощущалось по-другому, чем показывать его Блейну. Со своим Домом он чувствовал себя гораздо более комфортно, делясь такими интимными частичками себя, но с Даной была совсем другая история. Конечно, он доверял ей, но она не была его Домом. Плюс ко всему, она была профессионалом в этой области, стоящей на вершине своей карьеры, а не только матерью Блейна, поэтому был очень реальный шанс того, что она могла сказать ему, что он нисколько не хорош, и, вероятно, будет лучше, если он сконцентрирует свои усилия в другой сфере.

– О мой… – прошептала Дана, и Курт подпрыгнул на стуле, широко распахивая глаза и нервничая, пытаясь понять, о чем она думает.

– Это… это плохо? – спросил он, и почувствовал, что Блейн, сидящий рядом с ним, фыркнул, как будто он находил смешной саму эту мысль.

– Я как раз думаю, что ты уже не сможешь стать еще более талантливым, – покачала головой Дана, брови которой подскочили от приятного удивления, когда она сканировала хорошо натренированным взглядом его каракули. – Я действительно впечатлена, Курт. Действительно, – искренне похвалила она.

Из саба сразу же вышибло весь воздух.

– Они вам нравятся? – пропищал он.

– Что здесь может не нравиться? Они сделаны со вкусом, со свежим взглядом на классический образ. Они кричат о личности, – с улыбкой отметила она, уловив более элегантный и декорированный образ для Курта, и более отходящий от традиций и щеголеватый для Блейна.

Курт был счастлив, а стыдливая улыбка распространилась по его лицу, подобно восходящему солнцу. Безграничная и ошеломляющая. Он слегка подпрыгнул на своем стуле.

– Я снова чувствую себя, словно в одной из своих грез, – легкомысленно признался он.

Дана со смехом фыркнула, но на самом деле выглядела польщенной, благодаря небольшому румянцу, который окрасил ее щеки.

– Ты мечтал, чтобы я похвалила твою дизайнерскую работу?

Курт закусил губу и пожал плечами.

– Иногда.

Читайте: Множество раз.

– Обо мне он мечтал больше, – вставился Блейн, и в этой штуке было две составных части; одна – ревность, а другая – детская капризность.

Лицо Курта стало красным от прилившей крови, и он в изумлении уставился на Дома, пока перед его глазами мелькали образы обнажённой кожи, поцелуев-засосов, тяжелого дыхания и рычащих стонов.

О Боже.

Дана лишь закатила глаза, постукивая ухоженными ногтями по заваленному столу.

– Ты всегда был маленьким мальчиком-собственником.

Блейн показал ей язык, нисколько не выглядя раскаявшимся.

– Вы не должны делать их точно такими же. Я знаю, что времени осталось мало, – немного торопливо вмешался Курт, пытаясь вернуть их обратно на землю и выкинуть из головы мысли о постели.

– Я хочу бабочку, – сразу же потребовал Блейн. – Точно такую же, как эта.

Курт прикусил губу, чтобы не так широко улыбаться, и Дана даже не потрудилась скрыть веселья, когда схватила блокнот и записала это пожелание, дважды обведя его в кружок.

– Хорошо. Я думаю, что смогу взять несколько костюмов, разработанных мною для прошлого сезона и подогнать их под ваш заказ с теми элементами, которые у тебя есть? К сожалению, немного поздно для того, чтобы изготовить с нуля два новых костюма и отделать их вручную, особенно с моей теперешней нагрузкой, но мы определённо все еще сможем сделать из вас там самую горячую пару, – улыбнулась она.

– Это было бы удивительно! – выплеснул свои чувства Курт, заколебавшись, прежде чем продолжить. – И я хотел бы поинтересоваться, может быть, я могу выбрать что-нибудь для Джеффа? Я знаю, что он сам не собирается этого делать или просить, но я действительно хочу, чтобы у него была возможность прийти, если он захочет. Но мы не хотим вас утруждать… – добавил он, но взмах руки Даны прервал его.

– Я была бы более чем счастлива. Это на самом деле мне в радость! Как ты относишься к шелковым лацканам на темно-синем фоне у костюмов из прошлого сезона? Я думаю, это замечательно подойдет к твоим глазам, – спросила она, и Курт незамедлительно пустился расхваливать работу его матери и охотно делиться своим мнением, беспрепятственно перекидываясь идеями.

Блейн просто сидел и с улыбкой наблюдал за их взаимодействием.

Они перемещались от стеллажа к стеллажу с одеждой, отбирая разные вещи и тщательно изучая, прежде чем счесть их непригодными и двигаться дальше.

Примерно через полчаса Блейн готов был признать, что сбился со счета от того, сколько костюмов они отбраковали, и в нем было достаточно мужества, чтобы заодно признать, что он понятия не имел, что они искали.

В течение еще одного часа Блейн потягивал кофе, развлекаясь наблюдением за своим обожаемым сабом, бурный восторг и широко распахнутые глаза которого разрушали смертельную скуку, когда Курт наконец-то подскочил к нему с чехлом для одежды, перекинутым через руку, и Дом оживился от перспективы пойти домой и, может быть…просто может быть, он сделает так, чтобы саб разделся перед ним, примеряя новую одежду… а потом снова разделся.

– Привет, прекрасный. Нашли то, что искали? – спросил он, уже делая шаг, чтобы встать и надеть куртку, когда Курт фыркнул… этот неловкий звук, из-за которого еще неделю тому назад он бы покраснел и закрыл лицо, но теперь саб был расслаблен и более уверен в себе.

– Это то, что я выбрал для Джеффа, – сказал он, расстегивая чехол и показывая своему Дому классический черный костюм с шелковым воротником, темно-серой рубашкой и черным, узким галстуком.

Блейн застонал от дерзкой ухмылки на лице своего саба, потому что тот, очевидно, понял, что он устал и хотел отправиться домой, так что Дом разыграл восторг и заглянул в мешок со всем возможным интересом, который он только мог в себе собрать.

Костюм был неброским и обреченным на то, чтобы слиться с фоном, но был подобран со вкусом и в классическом стиле, и Блейн сразу мог сказать, почему Курт выбрал именно его для своего робкого друга. Он хотел, чтобы Джефф хорошо выглядел и чувствовал себя уверенно, но в то же время не привлекал слишком много внимания со стороны тех, кто там будет находиться.

Он знал, что это безнадежная затея, потому что Ник проглотит его заживо, если увидит одетым подобным образом, и он знал, что в действительности несколько других парней из школы считали светловолосого мальчика сексуальным и хотел бы, чтобы они это увидели, если Джефф решит тоже к ним присоединиться.

Блейн был в курсе, что ни Курт, ни Джефф не знали о том внимании, которое светловолосый саб привлекал к себе своим стройным телом, идеальными платиновыми волосами и теми редкими, но ослепительными улыбками, которые освещали его шоколадные глаза. Но он слышал, как его одногруппники из колледжа комментировали, как он был великолепен, когда улыбался, каким сексуальным было его тело, когда он носил более обтягивающие рубашки, как удивительно звучал его смех в один из хороших для него дней, когда он был расслабленным и радостным.

Он также знал, что Ник сходил с ума, когда слушал их, но у него было одно преимущество над всеми одинокими парнями, которые вслед за ним пускали слюни на блондина.

В его хороших днях, когда саб отпускал себя и громко смеялся… всегда был Ник, который заставлял его рассмеяться, всегда был Ник, который разрушил стены и заглянул ему в душу, и Джефф был уверен, что ему нечего было опасаться.

Блейн задался вопросом, должен ли он был позволить Курту узнать о том, что Джеффом весьма восхищались в Далтоне.

– Мне очень нравится. Он будет потрясающе выглядеть в этом костюме, – честно сказал Блейн, и Курт оживился.

– Думаешь, Нику понравится? – спросил он с явным озорством в голосе, и Блейн усмехнулся, зная, что он только что дал ему идеальную возможность поделиться информацией.

– Я думаю, что Ник просто его любит. В костюме, без костюма или в плохом костюме. Но мне кажется, он будет не единственным, кому Джефф придется по вкусу, – небрежно сказал он, глядя на реакцию Курта, когда он напрягся и нахмурился.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он, и Блейн взял его за руку, чтобы успокоить. Иногда Курт так яростно становился на защиту Джеффа, что до него было трудно достучаться, когда он впадал в одну из своих вспышек бешенства из-за беспокойства.

– Ничего плохого, прекрасный, не волнуйся. Несколько парней из школы заметили Джеффа, и, судя по их комментариям, похоже на то, что он им понравился, – сказал он так спокойно, как только мог, но Курт снова подозрительно на него покосился.

– Они были грубы? Собирались сделать ему больно? – потребовал он, но Блейн покачал головой.

– Нет, детка. Они хорошие парни, я их знаю. Вежливые и добрые, и они, кажется, считают Джеффа довольно красивым. Их комментарии всегда уважительные и милые, – успокоил он, и Курт кивнул с выражением неодобрения на лице, которое в настоящий момент стало чуть менее заметным.

– Что они говорят? – спросил он, просто для того, чтобы убедиться, и Блейн улыбнулся, притягивая его ближе, пока Курт не встал у него между колен, а руки Дома мягко не обернулись вокруг его бедер.

– Я слышал, как они говорят, что он красивый. Один из них отметил, что ему очень нравятся его волосы, а потом они все с этим согласились. Один из них также сказал, что он был очаровательным, и если бы у него был такой саб, он каждый день покупал бы ему цветы, чтобы заставить улыбнуться. Целиком и полностью хорошие слова, – еще раз заверил он, и Курт кивнул, снова улыбаясь.

– Ну, у него всего этого не отнять. Так что это хорошо. Но я все равно хочу для него Ника, – решительно сказал он, и Блейн залился совершенным смехом, в то время, как из глубин стеллажей с одеждой раздался возбужденный вскрик.

Они оба подпрыгнули, и Курт бросился к Дане, бурля от волнения, когда Блейн снова заговорил.

– Прекрасный, – крикнул он ему вслед, и Курт на пятках развернулся лицом к Дому с непоколебимой угрюмостью, написанной на лице, которая ясно говорила, что он не оценил заминки.

– Что? – рявкнул он, а затем, посмотрев на приподнятую бровь Блейна, резко добавил «Сэр» в конце фразы, чтобы заставить ее зазвучать менее сердито… но он с треском провалился, а Блейн почти сгорал от усилий, которые требовалось приложить, чтобы не лопнуть от смеха.

– Хочешь знать, что они говорят о тебе? – спросил он, дразнясь, и Курт еще сильнее нахмурился, выглядя как разъяренный маленький котенок, будучи больше очаровательным, чем устрашающим, но внезапно в его позе появилась какая-то уязвимость, и это обеспокоило Блейна.

– Нет, – сказал он, обернув руки вокруг себя и уставившись в пол.

Блейн вскочил, приблизившись к нему, завернув саба в крепкие объятья и зашептав ему на ухо.

– Они все время говорят о тебе, когда думают, что я не могу их услышать. Какой ты великолепный, какое у тебя сексуальное тело, какие волшебные твои глаза, как бы они хотели быть на моем месте…но они там не будут, правда же, мой красивый мальчик? Они не будут на моем месте. У них не получится целовать тебя, не получится заставить тебя дрожать и так красиво стонать. Они могут смотреть и говорить… но ты мой. Ты принадлежишь мне, чтобы я мог доставлять тебе удовольствие, принадлежишь, чтобы я мог к тебе прикасаться и чтобы я мог смотреть на то, как ты распадаешься подо мной на кусочки, – промурлыкал он приглушенным голосом.

Его дыхание клубилось вокруг шеи и ушей Курта, и маленькие дуновения касались метки саба, заставляя его дрожать в руках Блейна. Все, что он мог делать, это кивать и хвататься за плечи Дома, когда в его штанах стало теснее и гораздо менее комфортно из-за одних только слов.

Они стояли так близко друг к другу, их губы практически соприкасались при каждом вздохе, но Дом снова развернул голову, и Курт почувствовал, как его тело, прижимающееся к Блейну, покачивается, подчиняясь собственной воле, толкаясь бедрами и с предвкушением приоткрывая влажные губы.

Блейн смотрел на него голодным взглядом, пробираясь руками вниз, чтобы обхватить его задницу и притянуть еще ближе, вырывая из саба тихий стон, когда их возбужденные плоти задели друг друга.

– Такой сексуальный…такой соблазнительный…я не могу дождаться, чтобы мы с тобой остались наедине…в нашей постели…где все пахнет тобой. Я собираюсь сделать тебе так хорошо, прекрасный… так…так хорошо, – прошептал он искушающим голосом, поймав губы саба, и Курт просто распался на части.

Он задохнулся и прижался к Дому, а в голове образовалась пустота, когда его пальцы вцепились в мягкие кудри. Сильные руки на его спине и заднице сжали его еще крепче и потянули на себя так, что они снова начали раскачиваться… и саб потерялся в ощущениях.

Сначала Блейн, подразнивая, прошелся языком по его рту, но намного больше усилил свои старания, когда почувствовал отчаяние саба. Казалось, что весь мир растворился в дымке, когда он ласкал его своим ртом, а затем спустился к шее, кусая, пощипывая и успокаивая ее кружением своего языка.

Дерьмо. Он хотел его так сильно, что едва мог себя контролировать.

В глубине души ему была известна причина, по которой они не должны были этого делать, но он не мог вспомнить, в чем именно она заключалась, пока голос не пробился сквозь облако похоти и желания, которое их окружало.

– Курт, милый, ты идешь? – позвала Дана, и их губы оторвались друг от друга с мокрым шлепком, когда Курт повернул отчаянный взгляд к своему Дому, красные губы и влажные локоны которого свидетельствовали о том, что саб возбудил его настолько же сильно, насколько и он сделал это с Куртом.

Это расширяло возможности… быть способным превратить кого-то опытного и так хорошо контролирующего себя в потерявшее голову от желания существо.

И боже, он был так рад, что все остальные работники уже разошлись по домам.

– Ты можешь идти. Мы кончим с тобой попозже, – пробормотал Блейн, и дыхание саба перехватило, а мысли были все еще расфокусированными и нечеткими. В конце концов, Блейну пришлось развернуть его и подтолкнуть вперед, пока Курт не зашагал на дрожащих ногах, раскоординированно двигаясь и неоднократно оглядываясь на своего Дома, когда он пытался опомниться, прежде чем отыскать Дану.

Блейн откинулся на спинку стула, пребывая в самодовольном, возбужденном и отчаянном состоянии, но просиял, когда несколько минут спустя услышал радостные крики, которые, очевидно, означали, что Курт нашел то, что искал.

Он не мог дождаться, чтобы увидеть, что он для них подобрал.

В конце концов, счастливые хлопки и визг достаточно подстегнули его любопытство, но когда Блейн собрался подойти к ним, чтобы посмотреть на то, что они отыскали, его телефон зазвонил, и он увидел имя Ника, мигающее с экрана.

Он нажал на него, чтобы ответить.

– Никки. Чем я могу быть тебе полезен в это прекрасное послеобеденное время? – радостно прощебетал он в телефон, ведь его день сложился гораздо лучше, чем он ожидал.

– Би, я… Я думаю, что мое сердце по-настоящему разрывается…

Страдальческий голос его друга встревожил Блейна, и он напрягся. Беспокойство затопило его холодными волнами, пока его друг истекал кровью в телефонную трубку, по большей части находясь на грани паники.

Ник никогда не паниковал. Он просто не знал значения этого слова. Он шагал по жизни счастливым, дерзким, смелым и сильным, но существовала только одна вещь, которая заставляла его испытывать подобный страх.

Джефф.

– Ник…эй…эй…приятель, мне нужно, чтобы ты успокоился и рассказал что происходит, – спросил Блейн, и Ник тяжело выдохнул.

– Я… ты можешь просто приехать…я не могу…я просто… – отчаянно прохрипел он, и Блейн его прервал.

– Да…да, я буду у тебя, как только смогу. Оставайся в своей комнате, ладно? – поспешно сказал он.

– Ладно… прости, Би, – с грустью ответил он, и Блейн подкатил глаза.

– Ты мой лучший друг, придурок! Я всегда готов тебе помочь. Просто держись. Я приеду в ближайшее время.

Он попытался позволить улыбке просочиться в свой голос, чтобы успокоить друга, но не имел ни малейшего понятия, сработало ли это, потому что линия оборвалась, и Ник отключился.

Сходя с ума от беспокойства, он ринулся в дальнюю комнату, где его мать с сабом упаковывали вещи в еще два мешка для одежды, и Блейн осознал, как плохо было то, что он не мог уделить время на любование раскрасневшимися щеками Курта и возбуждённой улыбкой, от которой обычно у него перехватывало дыхание.

– Курт… Мне только что позвонил Ник. Судя по его голосу, он явно не в себе и хочет меня видеть. Ты хочешь остаться здесь и вернуться домой с моей мамой или хочешь, чтобы я тебя подвез? – спросил он и вздрогнул, когда глаза Курта потемнели от беспокойства и чего-то очень похожего на понимание.

– Я хочу с тобой, – сразу же решительно заявил он, и Дана окинула их заинтересованным взглядом.

– Прекрасный, я не думаю, что Ник… – начал он, и Курт перебил его.

– Я хочу увидеться с Джеффом. Я никогда не видел, чтобы Ник не находил себе места, если только дело не касается Джеффа. Мне нужно убедиться, что он в порядке, – сказал он, и Блейн должен был признать, что был согласен со своим сабом.

– Хорошо, детка. Мама, ты можешь забрать домой костюмы? А может быть, и оставить для нас обед? Я не знаю, как долго мы так пробудем, так что не ждите нас, – попросил он, когда Курт надел пальто и перекинул костюм Джеффа через руку.

– Само собой. Просто убедитесь, что ваши друзья в порядке, – любезно ответила она, гордясь своим сыном и его сабом, который стремительно становился для нее третьим сыном, и Курт улыбнулся ей, вернувшись, чтобы обнять Дома и поцеловать ее в щеку.

– Большое вам спасибо, – прошептал он, и Дана осторожно вернула объятье.

– В любое время, конфетка. А теперь идите, – выпроводила она их, и они молча бросились к машине. Каждый из них был погружен в собственные мысли, рисуя в голове наихудшие из возможных сценариев и надеясь на то, что они были неправы.

Поездка в Далтон казалось вечностью как для Блейна, который беспокоился о друге, но пытался скрыть это, сохраняя свой фасад ради Курта, так и для саба, который снова и снова барабанил пальцами по коленям, с напряженным телом и готовностью помчаться к Джеффу сразу же, как только остановится машина. Именно это он и сделал несколько секунд спустя, когда Блейн припарковался на стоянке и повернулся к сабу, но того уже и след простыл.

Блейн молча дошел до комнаты Ника, все время задаваясь вопросом, что же происходит за дверью, которая скрывала милого светловолосого саба и его собственного мальчика от любопытных глаз и ушей.

Он просто надеялся, что дела обстояли не слишком плохо.

========== Стать любимым. Часть 4. ==========

По другую сторону тяжелой деревянной двери саб стоял на коленях рядом со своим другом, который рыдал так надрывно, что все его тело сотрясалось от силы этих всхлипываний, и Курт раскрыл объятия, позволяя ему выпустить все эмоции, прежде чем задавать какие-то вопросы.

После того как Курт выскочил из машины, он вошел в комнату, чтобы обнаружить своего лучшего друга в истерике. Джефф, с краснотой вокруг глаз и мокрыми от слез щеками, расхаживал по комнате, отчаянно пропуская пальцы сквозь спутанные волосы. Курт крепко его обнял и переместил их к кровати, садясь на нее и позволяя Джеффу свернуться клубком в его руках, пока он плакал, дрожал и боролся за каждый вздох, чтобы объяснить, что происходит.

Курт ненавидел, что они снова через это проходили. Что Джефф так сильно и так часто страдал.

И хотя Курт не мог с этим мириться, он заставил Джеффа просто взять паузу, так что где-то через пятнадцать минут, когда он почувствовал себя лучше, они были в состоянии разговаривать.

Рыдания Джеффа медленно стихали, его хватка на куртке друга ослабевала, пока он не стал выглядеть достаточно спокойно для того, чтобы Курт попробовал выяснить, что случилось.

– Джефф…милый, взгляни на меня, – попытался он, и его друг отстранился, печально взглянув в его глаза. – Что происходит?

Он старался, чтобы его голос был спокойным и обнадеживающим, но судя по тому, как Джефф к нему прижался и по тому, как его тело втянулось обратно в свой панцирь, Курт почувствовал себя очень напуганным из-за него.

– Он…он сказал м-мне…Курт, он… – попытался Джефф, но слова предали его, пока очередной поток слез полился по его бледным щекам, и Курт закипел от злости, видя своего друга таким разбитым.

– Он что? Он сделал тебе больно? Я его убью… – выругался он, но Джефф схватил его за руки и покачал головой.

– Нет…нет, он не сделал мне больно…он п-просто…он…он пришел сюда…несколько часов назад…и-и ссказал мне, что…что хочет, чтобы я все у-узнал… – жалобно всхлипнул он, и Курт почти что готов был пойти и выбить из Ника все дерьмо…или же… он мог попросить Райана или Дэйва его поколотить, потому что Ник регулярно посещал тренажерный зал и имел мышцы, которые трудно было проигнорировать, так что Курт сомневался, что у него был шанс выстоять против него… но у Райана он был…и у Дэйва.

– Что он сказал, Джефф? – спросил Курт, и саб, наконец, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и иметь возможность рассказать другу, как было дело.

Он встал и, пошатываясь, подошел к своему столу, поднимая все еще полную чашку горячего шоколада, и передавал ее Курту, чтобы он прочитал записку… что он и сделал с огромной улыбкой, которая расцвела на его лице.

– Джефф…солнышко, это же удивительно…почему…почему ты такой расстроенный? – спросил саб, сердце которого растаяло от красивого послания, оставленного Ником.

Он решил на некоторое время оставить в покое Райана и Дэйва.

– Я не расстроенный…просто…он…он пришел сюда раньше, чтобы извиниться за объятие, которое меня напугало…и…и он сказал, что принял решение, – заикался Джефф, сидя рядом с Куртом, который укутал друга в одеяло. Саб выглядел таким измученным и подавленным, что Курту хотелось постоянно обнимать его и защищать.

– Какое решение? – спросил он вместо этого, побуждая своего друга заговорить.

– Он сказал, что хочет, чтобы я все знал и, исходя из этого, смог принять решение. Он сказал, что никогда не причинит мне боли, что хочет…гм…держать меня в безопасности с п-первой секунды, как только меня увидел…и, гм…он сказал, что…сказал, что будет лучшим Д-домом для меня, каким только можно быть, а потом… – он покраснел и замолк, теребя нитку на своей рубашке.

– Что было потом, солнышко? – спросил Курт, и Джефф глубоко вздохнул.

– Он сказал, что любит меня… – тихо прошептал он.

В расширившихся глазах Джеффа и морщинках на лбу отчетливо читалось неверие. Курт же, напротив…казалось, пребывал в экстазе.

– Джефф…о, милый, это потрясающе. Я так рад за тебя, – подпрыгнул он на кровати, и друг вопросительно посмотрел на него, как если бы не мог понять, что было такого потрясающего в том, что он сказал.

– Почему? – послышался очередной шепот, который прервал азарт Курта, словно пушечный выстрел.

– Почему это потрясающе? – Курт удивился и ахнул, когда увидел, что его друг несмело кивнул.

– Потому что Ник – удивительный Дом. Потому что я знал, что он по уши в тебя влюблен. Потому что я считаю… я абсолютно уверен, что он будет лучшим Домом, которого ты только мог бы попросить. Потому что ты заслуживаешь быть любимым так, как он любит тебя…отчаянно…полностью…Джефф, милый, этот мужчина…он бы перевернул мир с ног на голову ради единственной улыбки на твоем лице. Ты не думаешь, что заслуживаешь кого-то вроде него? – страстно спросил он, и Джефф на мгновение уставился на него, прежде чем покачать головой.

– Нет…я не заслуживаю…ты заслуживаешь…и Тад…и Себ…и другие сабы, которые не испачканы, не использованы и не сломаны. Я…я не…я не могу… я не могу быть достойным…Со мной не произошло бы всего этого, если бы я чего-то стоил… – закричал он, и Курт вскочил со своего места на кровати, яростно оборачиваясь.

– Прекрати! Ты выслушаешь меня, Джеффри Стерлинг, и выслушаешь меня как следует. Ты. Прекрасен. Ты совершенен. Ты милый, добрый, заботливый, талантливый и красивый, и достоин каждого слова, которое Ник тебе сказал… и каждого чувства, которое он к тебе испытывает. Он сделал потрясающий выбор, влюбившись в тебя, потому что в тебе есть все, Джефф…ты мой лучший друг…ты моя семья. А для Ника… ты целый мир для этого парня, – сказал он, и Джефф выкручивал пальцы, лежащие на коленях, когда эти слова врезались в него, пробираясь сквозь печаль и ненависть к себе.

– Он сказал, что хочет быть со мной… по…по-настоящему… и что я должен подумать над этим…и если я хочу…я должен прийти на прием, и о-он будет ждать меня. Я не знаю, что делать, Курт! – жалобно сказал он, и саб снова опустился перед ним на колени, взяв его руки в свои собственные ладони.

– Ты испытываешь к нему чувства? – мягко спросил он, и Джефф вскинул взгляд.

– Это… это не имеет значения, Курт… я не могу…я не могу привязать его к себе… он заслуживает лучшего… – в отчаянии сказал Джефф, и Курт покачал головой.

– Хорошо… хорошо…вот что мы сделаем… Мне нужно, чтобы ты забыл все, что о себе думаешь… Ник не видит ничего, что делает тебя недостойным, так же как и я…и мы с тобой сделаем еще одну попытку, отбросим все эти мысли в сторону и поговорим так, как будто их не существует, ладно? – спросил Курт.

– Но…

– Никаких «но»… просто забудь о том, что думаешь о себе, и отвечай на мои вопросы так, как будто ты никогда прежде не проходил через страдания. Тебе нравится Ник? – спросил он, и Джефф в течение минуты открывал и закрывал рот, пытаясь возразить и потерпев в этом неудачу.

– Д-да, – произнес он едва слышным шепотом, но который все же зазвенел вокруг них.

– Если бы с тобой ничего не случилось, ты хотел бы быть с ним? – снова спросил Курт, и на этот раз ответ пришел без единого момента колебаний.

– Да, – признался он, и на этот раз его голос меньше дрожал и запинался, и это заставило Курта очень радостно заулыбаться.

– Тогда, я думаю, ты должен пойти на этот прием. Отпусти себя. Позволь себе снова быть уязвимым, потому что на этот раз…на этот раз у тебя есть тот, кто не будет использовать это против тебя. На этот раз, солнышко…если ты упадешь…он будет рядом, чтобы поймать тебя, – успокаивал Курт, как мог, со всей искренностью в сердце, испытывая странное чувство, потому что не с этими ли страхами он сам же и боролся? Страх, что Блейн позволит ему упасть, если он признается, что любит его?

Джефф позволил одинокой слезе соскользнуть вниз по своей щеке, когда он наклонился вперед и прижался к груди Курта, прерывая ход его мыслей.

– А если я снова рухну на землю? – спросил он, пряча свое покрытое пятнами лицо и слегка дрожа.

– С тобой этого не случится. Я обещаю тебе, что такого не произойдет, – сказал он, и из каждого его слова струилась решимость.

– Откуда ты это знаешь? – снова спросил Джефф, и Курт, притянув его ближе, крепко обнял.

– Он любит тебя. Ты не позволишь рухнуть вниз человеку, которого любишь, – искренне ответил Курт, снова испытывая угрызения совести, и Джефф на несколько минут замолк в его руках.

– Если я пойду… а он, в конечном итоге, решит, что я не тот человек, которого он желает…что тогда…? – спросил он со страхом, который пронизывал его слова, разбивая сердце Курта.

– Этого не произойдет. Мы оба знаем, что он зашел ради тебя слишком далеко, – сказал Курт, и в его голосе слышалась легкая игривость и поддразнивание.

– Он не должен этого делать, – снова сказал Джефф, и Курт крепче сжал его в объятьях.

– Не возвращайся к этому месту. Просто…выкинь все из головы и останься там… где ты любим и желанен. Пожалуйста, – попросил Курт, и блондин неохотно кивнул, давая сигнал, что он готов был, по крайней мере, попытаться.

Они некоторое время сидели молча, прежде чем Курт снова заговорил.

– Ты пойдешь? На прием? – спросил он, и Джефф напрягся.

– Я…я еще не знаю…могу ли я…это нормально, если я подумаю об этом? В одиночку? – спросил он, и Курт энергично кивнул.

– Ну конечно же. Джефф, я могу давать тебе советы, и время от времени выталкивать из твоей зоны комфорта, но, в конце концов…ты сам в ответе за свою жизнь. Если ты решишь не идти…Я поддержу тебя. Я пойму. И так же будет и с Ником.

– Он сказал, что никогда больше не побеспокоит меня, если я решу не приходить. Я…Курт, я не уверен, что хочу его в качестве своего Дома…но…но я уверен, что не хочу, чтобы он уходил…что если…что если я не появлюсь, и он просто…он просто оставит меня? – испуганно спросил он, и Курт практически почувствовал, как больно было Джеффу от мыслей о потери Ника.

– Я не думаю, что он так поступит. Мне просто кажется, что если ты не пойдешь, он перестанет пытаться показать тебе, что вы должны быть вместе. Он будет твоим другом… и только другом. Но позволь мне спросить у тебя…если ты так боишься потерять его…ты не считаешь, что это признак того, что ты должен пойти? – спросил он, и Джефф пожал плечами, хмуря брови.

– Прямо сейчас я не знаю…Я чувствую, что даже не знаю своего собственного имени, – в отчаянии сказал он, и Курт кивнул.

– У тебя все еще есть время до приема, чтобы обдумать все на свежую голову…поразмышлять над этим и принять решение. А тем временем…у меня кое-что для тебя есть…но только на тот случай, если в итоге ты решишь пойти, – он широко улыбнулся, вставая и подойдя туда, куда он закинул мешок для одежды, чтобы продемонстрировать простой, но все же шикарный и безупречный костюм для него.

Джефф выдохнул и встал, чтобы осторожно провести над ним пальцами, словно из-за более решительного прикосновения костюм мог рассыпаться в пыль.