Текст книги "Человеческие останки (ЛП)"

Автор книги: Saziikins

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 83 страниц)

– Грегори, – мягко сказал Майкрофт. – Грегори, он знал, что ты его любишь, он точно знал. К кому ты отправился, когда тебя отстранили от работы? И после того, как расстался с Джейн? Он знал, что ты любишь и ценишь его.

– А если он думал, что я его ненавижу?

– Он так не думал, клянусь тебе, не думал, – Майкрофт встал и пододвинул свой стул так, что они сидели друг напротив друга, соприкасаясь коленями. Он снова взял руки Грега в свои.

– Он приезжал на мой выпуск в университете, – пробормотал Грег. – И он купил мне первую машину. Он научил меня разделывать мясо…Мне тогда было чуть за 20, мы с Кэролайн отправились навестить его во Францию, и он сказал, что мужчине необходимо уметь правильно резать мясо, так что он готовил просто гигантские стейки для нас и для своих друзей, и показывал мне, как их вырезать.

Майкрофт улыбнулся: – Теперь ты отлично их нарезаешь.

– А это, господи! – Грег расхохотался. – Когда я стал полицейским, он приехал в Лондон, и я захотел продемонстрировать ему, как я надеваю наручники на подозреваемого. Так что я его приковал, но никак не мог потом открыть их, – он улыбнулся и потер лицо. – Тебе надо было бы видеть его! Черт побери, ему-то было не смешно, а я был просто в истерике, настолько комичной была вся ситуация! Когда я наконец освободил его, он тоже смеялся, и хоть и напустил на себя вид «Ох, Грег, я так разочарован!», я видел, что он шутит.

Улыбка начала сползать с лица Грега, и Майкрофт наклонился вперед и поцеловал его.

– Почему же он мне не сказал? – спросил Грег.

– Поскольку не хотел тревожить тебя, не тогда, когда ты отвоевывал назад свою работу. Это не потому, что ему было плевать на тебя, клянусь! Он был доволен своей жизнью, Грегори, он был счастлив и… Он был готов. Прости, я знаю, что подобное тяжело слышать.

– Нет, по правде говоря, нет.. он умер во сне, так ведь? Это мирный конец и… и…, – Грег прикусил губу. – Мне так будет его не хватать.

Майкрофт поднялся и встал вплотную к Грегу, так, чтобы прижать его голову к своему животу. Он погладил Грега по шее.

– Ты закончил с работой? – спросил тот.

– Да.

– Можем посмотреть какой-нибудь фильм? Какую-нибудь комедию?

Майкрофт отступил и протянул руку: – Конечно.

Они вместе посмотрели «Голый пистолет», хотя Грег больше времени наблюдал за Майкрофтом, чем смотрел на экран. Ничего в мире он не любил больше, чем улыбку Майкрофта и его смех. В такие моменты тот становился совершенно другим человеком, кем-то, кого видел исключительно Грег.

В конце фильма Грег поцеловал эти прекрасные улыбающиеся губы. Он все еще чувствовал печаль и легкую ностальгию, и все, что ему сейчас было нужно – это находиться поближе к Майкрофту. Они целовались с привычной нежностью, а затем отправились в постель.

Грег лежал в темноте, полностью обнаженный, а Майкрофт покрывал поцелуями и ласкал все его тело. Его пальцы обводили пупок, зубы подразнивали кожу внутренней стороны бедра. Он поднял ногу Грега себе на плечо, принимаясь ласкать его языком движениями короткими и дразнящими, то кончиком, то всей поверхностью языка, а затем настойчиво вдавливаясь внутрь, пока Грег не превратился в безвольную дрожащую от наслаждения амебу.

Не имея возможности видеть Майкрофта, он полностью отдался ощущениям, выгибаясь под его прикосновениями. Он легко принял в свое тело два пальца, приподнимая бедра и застонав от нетерпения. Майкрофт готовил его с умением и уверенностью великолепного любовника, доводя Грега практически до края снова и снова, но каждый раз отступая и продляя удовольствие. Он одновременно действовал языком и пальцами, пока Грег не принялся умолять взять его.

И когда Майкрофт наконец вошел в него, все на что Грег был способен – это сдавленно стонать, двигаясь в унисон с ним и беспорядочно целуясь. Кончая, он видел звезды, и одновременно чувствуя, что за всю свою жизнь не был настолько близок и открыт перед другим человеком.

Его тело подрагивало в объятиях Майкрофта, они обменивались короткими поцелуями, ни на минуту не разрывая контакта и медленно погружаясь в сон.

Грег заснул с полным осознанием того, что его любили, и он не был один.

***

Грег попросил Салли зайти к нему в кабинет. Он только что полил свою венерину мухоловку, которая в последнее время выглядела слегка заброшенной.

Салли широко ему улыбнулась: – Флойд получил 10 лет тюрьмы, слышали?

Грег улыбнулся ей в ответ: – Да, слышал, отличные новости. Сал, мне нужно… я хотел сказать, что снова беру пару выходных дней на следующей неделе.

– О?

– Мой отец умер.

– О господи, Грег! Грег, мне так жаль!

Грег кивнул: – Спасибо.

Она потянулась и сжала его руку: – Послушайте, берите столько выходных, сколько нужно, мы тут справимся.

– Честно говоря, я бы предпочел погрузиться в работу, это позволяет отвлечься… но мне нужно поехать во Францию на похороны и разобраться с вещами в доме.

– Разумеется! Могу я чем-то помочь? – спросила она.

– Нет, но спасибо!

– Этот тип заботится о Вас?

Грег улыбнулся: – Заботится.

Салли сжала его руку: – Я рядом, если Вам что-то понадобится.

– Спасибо, Сал.

***

На следующей неделе Грег отправился на «Евростаре» в Нормандию. Он встретился с Розой и заключил ее в крепкие объятия, пожал руку брату отца и встретился с сыном Розы Робертом.

Они провели вечер во дворе за барбекю, вспоминая Кристофа и потягивая вино. Грег преимущественно молчал, предпочитая слушать рассказы брата об их детстве.

Майкрофт присоединился к ним на следующее утро, когда они направлялись к викарию. Разговор шел на французском, и Грег сидел в углу, чувствуя себя полностью исключенным из беседы.

– Как по твоему, какие похороны он бы предпочел? – прошептал Майкрофт ему на ухо.

– Что-нибудь тихое, без помпы… несколько отрывков из Библии, ничего особенного напоказ.

Майкрофт кивнул и начал говорить по-французски. Грег не мог не заметить, что когда Майкрофт говорил, его слушали все. Ему кивали и соглашались, и в конце Майкрофт легонько сжал колено Грега.

– Спасибо, – прошептал Грег.

– Ты хочешь прочесть отрывок во время службы?

– Нет.

Майкрофт снова заговорил от его имени. Аналогичным образом он поступал и позже, когда они встречались с нотариусом Кристофа.

Им зачитали завещание, и Майкрофт попросил пару минут, чтобы пересказать его Грегу: – деньги будут разделены на три части между тобой, Розой и братом твоего отца. Дом – твой.

Грег сглотнул. Семейный дом Лестрейдов – его… Он посмотрел на брата Кристофа, который заговорил на французском.

– Он говорит, что считает, что это – наилучшее решение, – перевел Грегу Майкрофт.

Грег кивнул: – Ладно…тогда хорошо, пусть так и будет.

Роза приготовила им легкий обед по возвращению домой, и Грег отвел ее в сторону.

– Как вы держитесь? – спросил он.

– Ох, я в порядке, дорогой мой. Послушай, я знала, что к этому идет, мы много раз обсуждали это с ним, и мы осознавали, как это будет. Он был спокоен и готов, и не многим в этом везет так, как ему.

– Послушай, отец отдал этот дом мне, – сказал Грег. – Но… если ты хочешь здесь остаться, тогда я буду очень рад. Я боюсь, что без тебя он развалится на куски.

– Ох, Грег, – прошептала Роза, крепко обнимая его. – Да! Да, спасибо тебе!

***

В день похорон Грег стоял напротив зеркала и рассматривал свое отражение. Майкрофт подошел сзади, помог ему завязать галстук и поцеловал шею под ухом.

Когда они стояли на службе, Майкрофт взял его за руку. Грег заметил несколько брошенных в их сторону косых взглядов, но лишь придвинулся ближе, радуясь ощущению поддержки и уверенности, исходящих от Майкрофта.

Они выехали из Франции тем же вечером, Грег забрал с собой пару коробок отцовских вещей, которые хотел разобрать. Когда они добрались до Дома крестоносца, он уселся на полу посреди гостиной Майкрофта и наконец-то раскрыл их.

В них были фотоальбомы, датированные годами, когда Грег еще не родился. Свидетельство о рождении Элис, о браке ее с Кристофом и военные медали ее отца. Майкрофт приготовил им кофе и сел рядом с ним, рассматривая фотографии. Он снял галстук и завернул рукава рубашки до локтей.

Грег улыбнулся, окинув его взглядом, наклонился и коротко поцеловал.

Грег обнаружил фотографию их летних каникул во Франции, когда ему исполнилось 14. Кристоф Лестрад сидел в кресле у озера с газетой на коленях, но смотрел куда-то в сторону с веселой улыбкой. Элис сидела у его ног, смотрела снизу вверх и смеялась, держа в руках бокал вина. А у края фотографии стоял объект взглядов Кристофа и Элис – Грег с видом победителя-триумфатора державший сбежавшую и пойманную им курицу.

Пока Грег рассматривал фотографию, Майкрофт встал и пошел в свой кабинет. Через пару минут он вернулся с рамкой в руках. Грег молча вытащил снимок из альбома, и Майкрофт вставил его в рамку.

Поцеловав Грега в макушку, Майкрофт поставил фотографию на каминную полку. Грег смотрел на него во все глаза: у Майкрофта в доме не было ни единой фотографии, и теперь..

– Нам нужно будет сделать нашу фотографию, – пробормотал Майкрофт, глядя на снимок.

Грег улыбнулся: – Я тебя люблю, – сказал он и поднялся с пола.

Майкрофт улыбнулся ему в ответ, поглаживая рамку большим пальцем: – И я тебя люблю, – прошептал он.

***

Июнь 2012

Грег неверяще уставился на слова на мониторе:

Дорогой мистер Лестрейд,

Мы не планируем вновь открывать дело в связи с недостаточностью предоставленных доказательств.

Что? За? Гребаное? Дерьмо???

В его чертовом отчете было 160 с чем-то страниц!

Грег кипел от возмущения, и продолжал кипеть, когда вернулся домой, приготовил ужин и принялся ожидать приезда Майкрофта. Тот приехал только к 21.42 и выглядел совершенно измотанным.

– Ох, Грегори, – пробормотал он, усаживаясь рядом с ним на диван. – Что случилось?

– Чертов генеральный прокурор не собирается открывать дело Шерлока, – горько сказал Грег.

– Что?

– Недостаточно чертовых улик! – Грег открыл электронное письмо на телефоне и протянул его Майкрофту.

Майкрофт вздохнул: – Проклятие! – пробормотал он, возвращая телефон. – Проклятие! – снова повторил он, затем встал, подошел к окну и невидяще уставился на улицу.

– И что теперь? – спросил Грег. Майкрофт молчал, стоя к нему спиной. – Майкрофт?

– Мне необходимо сделать телефонный звонок, – Майкрофт достал телефон из кармана и прошел в спальню Грега, плотно закрыв за собой дверь. Грег вздохнул и отпил пива.

– Не будь идиотом! – услышал Грег сквозь дверь голос Майкрофта. – Ты должен оставаться там, где находишься! – Грег нахмурился. Он подумал, а знает ли Майкрофт, что дверь в спальню вовсе не была такой уж звуконепроницаемой. Но это был единственный комментарий, который Грег расслышал до момента, когда Майкрофт вернулся в комнату и сел на противоположный диван.

– Ты в порядке? – спросил Грег.

– Все нормально.

Грег нахмурился, глядя на него. Тот снова закрылся, и это беспокоило Грега больше, чем он хотел признать. Но он знал, что Майкрофт бы никогда не стал давить на него, чтобы получить ответ, если бы они поменялись местами в данной ситуации. Так что Грег только кивнул, но он знал, что на лице у него яркими красками было написано недоверие.

Грег допил свое пиво и поднялся, чтобы сходить за еще одним: – Выпьешь чего-нибудь, любимый?

Он увидел, как на лице Майкрофта возникла короткая теплая улыбка, подошел к нему и коснулся виска Майкрофта кончиками трех пальцев. Он пару секунд держал так руку, пока не увидел, как плечи Майкрофта слегка расслабились. Он убрал руку и пошел в кухню сделать Майкрофту чашку чая.

Он вернулся в гостиную с напитками и сел на диван. Казалось, Майкрофт не пошевелился с момента его ухода.

Ему было тяжело видеть Майкрофта таким, явно страдающим, но пытающимся это скрыть. Грег подумал, что в последние пять месяцев Майкрофт был для него непоколебимой скалой, что тот постоянно поддерживал его, пока Грег пытался примириться со смертью Шерлока, пока страдал от ночных кошмаров, и в последние дни – после смерти отца. Теперь же, видя, что Майкрофт явно расстроен или сердит, но пытается не показывать этого, Грег совершенно не знал, как ему поступать и что сделать.

Он отпил пива и пролистал вчерашний номер «Independent», прихваченный с работы. В установившейся тишине не было ничего неловкого, Грег лишь хотел дать Майкрофту возможность прийти в себя и делать то, что ему хочется.

Краем глаза он видел, как Майкрофт встал и подошел к окну, глядя на улицу. Снаружи было тихо, Грег и днем едва мог расслышать шум машин через окна квартиры, а сейчас тишина за стеклами казалась мертвой.

– Что я могу сделать? – спросил Грег, глядя на него.

Майкрофт слегка наклонил голову, его руки вцепились в подоконник, и он продолжал смотреть наружу.

Что-то явно тревожило его, кипело под поверхностью его внешней невозмутимой и безупречной оболочки, буквально съедало изнутри. Грег сидел неподвижно, наблюдал и ждал. Если Майкрофт мог быть более сильным из двоих на протяжении стольких месяцев, то Грег сможет стать им сейчас.

Если Майкрофт раньше мог скрывать свои чувства касательно смерти Шерлока, сейчас они явно прорывались наружу. Да, внешне он выглядел невозмутимым и отрешенным, но каким-то образом это было даже хуже, чем если бы он заплакал или принялся швырять вещи.

Грег ясно представлял себе весь риск: если Майкрофт сейчас отдалится от него и замкнется в себе, тогда они вновь откатятся назад, потеряв весь прогресс в отношениях, которого достигли за последние пять месяцев. Грег встал и осторожно подошел к стоявшему у окна Майкрофту. Тот не обернулся, но и не отстранился, когда рука Грега легла на его плечо и начала растирать его мягкими круговыми движениями.

Майкрофт тихо и длинно выдохнул. Грег придвинулся ближе, обхватывая его за талию и прижимаясь грудью к спине. Он положил подбородок на плечо Майкрофта, и ладони того накрыли его руки.

– Нам необходимо очистить его имя, – сказал Майкрофт едва слышно.

– Я знаю. И мы так и сделаем.

– Это жизненно важно.

Грег слегка нахмурился, но ничего не сказал в ответ. Возможно, это давало о себе знать чувство вины Майкрофта? Может быть, тот чувствовал, что подвел брата, и именно поэтому он не винил ни Грега, ни Салли за то, что случилось?

– Мы это сделаем, ты и я. Мы сядем, разработаем новый план, и мы это сделаем.

Майкрофт кивнул. Он повернулся в объятиях Грега и в свою очередь обнял его. Грег остро чувствовал его крайнюю усталость по тому, как Майкрофт позволил себе перенести часть своего веса на Грега, тяжело опершись на него.

Грег поглаживал его спину медленными круговыми движениями: – Все будет хорошо… давай-ка отведем тебя в постель.

Майкрофт позволил отвести себя, и Грег медленно раздел его, положив карманные часы и запонки на прикроватную тумбочку. Он расстегивал каждый предмет одежды с любящей заботой, развешивая и складывая вещи именно таким образом, как он знал, предпочитал Майкрофт. И лишь когда он раздел своего партнера до боксеров, Грег быстро разделся сам, залез под одеяло и притянул того к себе.

Они не обменялись и словом, быстро погружаясь в неожиданный, но весьма необходимый обоим сон.

***

Июль, 2012

Майкрофт уехал в командировку – он не сказал ни куда, ни когда вернется.

Казалось, что ночные кошмары, с которыми им удалось справиться совместными усилиями, только и ждали этого момента и вернулись, чтобы отомстить с удвоенной силой.

Как бы иррациональны они не были, как бы ясно не осознавал Грег, что Мориарти мертв и не сможет похитить у него Майкрофта, он все равно ночь за ночью просыпался в липком поту от страха. Ему снился Майкрофт в постоянной опасности, и ведь это не было таким уж невероятным, чему наглядным доказательством служили шрамы, дважды изуродовавшие его спину. Черт, да даже дипломатам нельзя доверять, раз Майкрофт вернулся из Нью Дели с сигаретным ожогом!

Его ночные кошмары сопровождало постоянное ощущение беспомощности, и это было особенно тяжело вынести. Он был бессилен спасти Майкрофта в каждом из угрожающих жизни сценариев, которые услужливо раз за разом изобретало его воображение. А для Грега существование без него больше не было возможным. Он, конечно же, невероятно скучал по нему, но именно постоянное беспокойство о его безопасности бессонными ночами делало разлуку настолько тяжелой.

В 4.12 Грег уловил проблеск света под дверью спальни. Он вылез из кровати, и как только он поднялся, дверь в спальню распахнулась. Он мгновенно узнал этот силуэт, но это не удержало его от того, чтобы вздрогнуть и схватиться за грудь.

– Святой боже, Майкрофт! Ты до смерти напугал меня! Я думал, меня пришли грабить!

– Приношу свои извинения, – ответил усталый голос.

Грег сел на кровать, наблюдая, как Майкрофт раздевается.

– Как прошла твоя поездка?

– Едва ли она вообще стоила моего внимания.

– Так плохо?

– Так бессмысленно, – фыркнул Майкрофт, садясь рядом с Грегом. – Привет…

Грег широко улыбнулся: – Доброе утро!

Они обменялись мягким поцелуем, радуясь знакомым и все же слегка подзабытым ощущениям. Грег промычал от удовольствия, не желая разрывать контакт губ, наслаждаясь теплом и успокаивающим присутствием Майкрофта рядом.

Майкрофт, нежно подталкивая, опускал Грега на кровать, пока тот не оказался лежащим на спине, они продолжали целоваться, несмотря на обоюдную усталость. Все еще полусонный, Грег ощутил, как возбуждается его член, прижатый к бедру Майкрофта, пока они двигались медленно и лениво.

Постепенно нараставшее возбуждение заставило их перейти к более горячим и жадным поцелуям. Воздух в комнате словно начал нагреваться.

Вначале они совместными усилиями избавили от нижнего белья Майкрофта, а затем – Грега, и их обнаженные члены наконец-то были прижаты друг к другу. Грег резко выдохнул, за последние недели больше привыкнув к ощущению собственной руки на члене, и то только тогда, когда ему отчаянно необходимо было заснуть. Теперь же тяжесть тела Майкрофта над ним, его явное неприкрытое возбуждение и желание напоминали Грегу обо всем, по чему он так скучал в эти недели порознь. Он купался в этих ощущениях, отдаваясь им, подаваясь вперед бедрами и накрыв ладонью ладонь Майкрофта на их членах. Они старались найти общий ритм, постанывая, коротко посмеиваясь и постоянно целуясь. Иногда они сталкивались зубами, и все это было далеко от идеальной картинки из учебника, но все равно прекрасно и по мнению Грега – абсолютно чудесно.

Грег открывал ему свое сердце, снова напоминая себе о том, что Майкрофт теперь был неотъемлемой частью его жизни, и его место в ней было неизменным. Он напоминал себе о том, чем они были друг для друга, и что Майкрофт испытывал по отношению к нему те же чувства.

Он поставил засос у ключицы Майкрофта, и всем телом выгнулся навстречу ему, вздрагивая и кончая. Майкрофт достиг оргазма одновременно с ним, издав длинный вздох и прошептав Грегово имя.

Майкрофт опустился рядом с ним на бок, поглаживая грудь Грега и проводя пальцами сквозь волосы. Они снова поцеловались, безмолвно говоря «я скучал», бессловесно сигнализируя «не уезжай так больше» и отвечая «не уеду, если это будет в моих силах».

После того, как они по очереди посетили ванную, Майкрофт положил голову Грегу на грудь, позволяя Грегу держать себя, как ценное имущество в собственности, как самый драгоценный бриллиант в мире. Пальцы Грега перебирали изумительно мягкие волосы и поглаживали нежную кожу на шее. Майкрофт подрагивал от его бережных касаний, пытавшихся передать, насколько он был желанен, как его хотели в этой комнате, как он был дорог… Но в этой комнате оба они были желанны и дороги.

– У тебя снова были кошмары, – прошептал Майкрофт, вычерчивая на груди Грега замысловатые узоры.

– Ммм, – ответил Грег, тесней обнимая его и прижимая к себе. Он услышал, как Майкрофт вздохнул.

– Ложись спать, – сказал ему Грег. – Или хотя бы просто останься здесь.

– Скорей всего так я и сделаю, – пробормотал Майкрофт.

Грег закрыл глаза, вслушиваясь в выравнивающееся дыхание Майкрофта. он глубоко вдохнул его запах и мгновенно расслабившись, провалился в сон.

***

Кошмары не исчезли окончательно. Было несколько легче просыпаться рядом с Майкрофтом, чувствуя его присутствие рядом и лихорадочно прислушиваясь к его дыханию. Или же просыпаться от того, что Майкрофт проснулся и нашептывает ему успокаивающие слова, повторяя, что он в безопасности, оба они в абсолютной безопасности.

– Твои кошмары снова усиливаются, – тихо сказал Майкрофт однажды вечером за ужином. Грег нахмурился в ответ, отправил в рот ложку с едой и пожал плечами.

Майкрофт смотрел на него с противоположного края стола, его губы сжаты в тонкую линию: – Я кое-что почитал на эту тему, – сказал он.

– Да неужели? – ответил Грег, надеясь свернуть эту тему для разговора максимально быстро.

– Усыновленные дети в два раза чаще подвержены приступам посттравматического синдрома, чем американские ветераны войны, согласно исследованиям.

Грег насупился и отпил приличный глоток вина: – Может и так.

– Исследование показало, что 18 процентов усыновленных детей, даже тех, кто ни разу не испытывал никакого насилия в приютах, все равно были подвержены посттравматическим расстройствам и стрессам. Скорей всего, это явилось следствием того, что они были покинуты родителями и явно или же неосознанно страдали от этого.

– Майкрофт… – предупреждающе произнес Грег, продолжая хмуриться.

– Я вовсе не намекаю, что твои последние приступы кошмаров вызваны твоим посттравматическим расстройством, но все же, по моему мнению, следует рассматривать их совместно. Я бы порекомендовал…

– У меня нет посттравматического расстройства.

Майкрофт поднял брови, глядя на него, и чуть наклонил набок голову.

Грег показал на него пальцем: – Не смотри на меня так.

– Я всего лишь предлагаю, чтобы ты обсудил две эти темы с доктором. Ты легко можешь входить в эти 18 процентов, и ты явно страдал от этого после дела Джамаля Милона, и…

– Ради бога! – взорвался Грег, швыряя нож и вилку на тарелку. – Я не просил тебя заниматься этим! Не смей обращаться со мной, как со среднестатистическим объектом. Ты не мой врач и…

– Тогда, возможно, тебе стоит посетить такового.

Грег уставился на него: – Со мной все в порядке! Я в абсолютном порядке!

– У тебя было множество травмирующих событий в жизни и…

– Прекрати пытаться навесить на меня все эти диагнозы и обращаться со мной, как с больным! Черт тебя побери, Майкрофт! Заткнись сейчас же! – Майкрофт поднял брови. – И не смотри на меня так! – Грег оттолкнул свой стул, залпом допил вино и вскочил.

– Я просто беспокоюсь о тебе.

Грег скрестил руки на груди: – Ты всегда обо мне беспокоишься, это естественно. Но тебе не нужно вести себя так, словно со мной что-то не в порядке.

– Возможно, если мы отыщем, в чем кроется корень проблемы…

– Это все из-за того, что я беспокоюсь за тебя, чертов придурок! Когда ты уезжаешь, я постоянно переживаю. Ты считаешь, что если я поговорю с кем-нибудь об этом, это что-то изменит?

Майкрофт нахмурился: – Ты обо мне беспокоишься…

Грег уставился на него. Как он может быть удивлен этим?

– Разумеется, я беспокоюсь! А ты как сам думаешь?

– Ну, я… о чем же тебе беспокоиться?

– О чем мне беспокоиться?! Ты издеваешься надо мной? Майкрофт, ты в последнее время видел свою спину в зеркале?

– Этого больше не случится.

Грег закатил глаза и снова сел за стол.

– Ты можешь это гарантировать? Ты можешь посмотреть мне в глаза и сказать, что за 24 в сутки ты ни разу не подвергаешься опасности? И что тебе ничто не сможет причинить вред?

– Как я могу такое пообещать? Я могу попасть под автобус.

– Великолепно! Вот это было просто великолепно!

Майкрофт выглядел искренне озадаченным: – Я не понимаю, в чем проблема. Каждый ежедневно подвергается риску умереть, если ты взглянешь на статистику…

– Я не желаю смотреть на чертову статистику! Я хочу взглянуть на тот факт, что у тебя на спине шрамы от пыток, а на руке – сигаретный ожог, черт возьми!

– Ради бога, я же не могу отвечать за поступки Шерлока, когда он под кайфом!

– Я не говорю о том сигаретном ожоге, которым наградил тебя Шерлок, я говорю сейчас о том, который ты получил от гребаного дипломата, когда по всем предположениям ты должен был быть на безопасной правительственной встрече в Нью-херовом-Дели!

– Ах.. Точно, конечно… – сказал Майкрофт. – Ну, некоторые из подобных встреч иногда проходят напряженно…

Грег вздохнул: – Майкрофт, когда ты уезжаешь, я сижу здесь и просто надеюсь, что ты вернешься ко мне целым, а не по кусочкам в черном мешке.

– Ну на самом деле это был бы гроб, а не… – Грег поднял брови. – М-да… ладно, – закончил Майкрофт. – Я не это имел в виду.

– Вот именно, Майкрофт. Я о тебе беспокоюсь, и у меня кошмары о том, как ты умираешь. Так что не стоит сидеть здесь и бросать в меня цифрами статистики о том, насколько мое детство сделало меня склонным к стрессам и посттравматическим расстройствам, или что ты там бормотал. Майкрофт, я принял твою работу, я принял то, что она опасна. Я все это принимаю, и я люблю тебя за это. Но то, что происходит в моей голове – это не из-за моего детства, из-за усыновления или что ты там еще предполагал. Это потому, что я о тебе беспокоюсь. Ты понимаешь это, Майкрофт Холмс? – спросил Грег, наставив на него указательный палец, а затем постучав им по столу. – Ты меня слушаешь? Поскольку я о тебе беспокоюсь. По своему собственному выбору, поскольку ты великолепен, я тебя люблю и беспокоюсь, и все это я выбрал для себя сам. Я выбрал для себя сходить с ума от беспокойства за тебя, так что можешь не тратить усилий на свою дедукцию, и не применяй ее ко мне.

– Ты – мои единственные отношения, которые у меня были за всю жизнь. Я не привык к подобной… глубине чувств по отношению ко мне.

Грег протянул руку и коснулся его на короткое мгновение: – Я это знаю. Но подумай на секунду о том, что ты чувствуешь в отношении меня, Майкрофт. Ты думаешь об этом?

– Да.

– Вот и я ощущаю абсолютно то же по отношению к тебе.

Майкрофт хранил молчание и на пару секунд прикрыл глаза. Затем открыл их и посмотрел на Грега: – Как ты выдерживаешь это? – мягко спросил он.

– Также, как и ты, – ответил ему Грег. Майкрофт смотрел в стену, между его бровей залегла складка: – Майкрофт… Майкрофт! Не делай этого! Прекрати думать, немедленно! Выключи голову, давай же! Не закрывайся от меня сейчас!

– Это делает меня таким слабым, Грегори, – сказал Майкрофт, наконец посмотрев на него. – В их глазах эти… чувства делают меня слабым.

– Заткнись.

– Ты думаешь, они станут общаться со мной также, как и прежде, когда поймут, насколько ты мне небезразличен? Если узнают, что иногда я чувствую себя так, будто моя голова кружится, и все, чего я хочу – это оказаться здесь с тобой, а не разговаривать с премьер-министром о стратегиях противостояния атомной войне? Поскольку ты не знаешь, что я сделал, Грегори… Когда я занимался математическими расчетами и логическими выкладками, я одновременно жертвовал человеческими жизнями во имя блага всей страны. А ты сделал меня слабым, Грегори, поскольку тобой я бы не смог пожертвовать, я спас бы тебя любыми средствами, даже если бы это означало гибель тысяч других… Даже если бы это означало смерть миллионов других.

Грег снова вскочил и вылетел из кухни в гостиную: – Я не желаю этого слышать, – прокричал он. – Не смей даже говорить такого!

Майкрофт встал и пошел вслед за ним: – Но это правда.

Грег развернулся и посмотрел на него: – Есть принцип большего блага, Майкрофт. Один человек – один я – не стоит жизни миллионов людей.

– Тогда как я буду продолжать жить без тебя, зная, что пожертвовал твоей жизнью? Ни один из нас не верит в рай и ад, ты просто умрешь – и все на этом. А если умрешь ты, то и я умру вместе с тобой.

– Я не позволю тебе оставить меня в живых, если это будет означать убийство других людей. Я говорю тебе это прямо сейчас, если когда-нибудь дойдет до подобного – тогда ты позвонишь мне, скажешь, что любишь меня, и после этого ты позволишь мне умереть. И это то, чего я хочу, именно так я хочу продолжать нашу жизнь.

– Грегори…

– Майкрофт, я хочу умереть в твоих объятиях, когда мы состаримся, у нас побелеют волосы, и мы проживем вместе больше 40 лет. Но этого может не произойти, и я это осознаю. Но никогда, слышишь, никогда не думай, будто я более ценен, чем кто-либо другой только из-за тех чувств, которые ты ко мне испытываешь.

Майкрофт сжал губы. Грег, глядя на него, практически представлял, как у того в голове крутятся шестеренки.

– Ради высшего блага, – наконец произнес Майкрофт.

– Да, высшего блага. Мы на одной стороне.

– У меня есть подозрение, что это не типичный предмет для спора у обычных пар.

Грег начал улыбаться: – Определенно нет, но наши отношения и так не похожи на других.

– Прости, что я затронул тему твоих ночных кошмаров. Я беспокоился.

Грег улыбнулся: – Я знаю. Просто… не делай так в следующий раз, ладно?

Майкрофт улыбнулся и сел на диван. Грег присоединился к нему и, наклонившись, поцеловал его. Они прижались друг к другу лбами, и Грег вздохнул.

– Майкрофт?

– Мм?

– На что ты готов пойти, чтобы спасти человеческие жизни?

Майкрофт отстранился и посмотрел Грегу в глаза: – Чего бы мне это ни стоило.

Грег кивнул и коснулся его щеки: – Иногда я даже представить себе не могу, какой выбор тебе приходится совершать. Но тебе не нужно скрывать это от меня.

Майкрофт просто кивнул и принялся целовать Грега, и они совершенно забыли о том, что начинали ссориться.

========== Часть 59. Пусть время излечит все, твоя рука в моей руке ==========

Солнечные лучи врываются в комнату,

Ты спишь, а я наблюдаю за тобой,

За тем, как тебя освещает свет,

За тем, как ты дышишь.

Я касаюсь тебя кончиками пальцев,

Обвожу солнечные зайчики на твоей коже.

Я тот, кто напишет эту историю,

Тот, кто возьмет тебя за руку и скажет:

«Теперь мы побежим, и что сделано, то сделано.

Пусть время излечит все, твоя рука в моей руке.»

Дневной свет покидает комнату,

Ты спишь, пока я наблюдаю за тобой,

За отблесками света на твоем лице.

Set The Story Straight – Tom Mcrae

Июль 2012

– Если Вы хорошенько подумаете об этом, Лестрейд, то поймете, что Шерлок Холмс не из тех, кто совершил бы самоубийство.

Грег нахмурился и посмотрел на сидящего напротив Андерсона, затем взял свою кружку с пивом и отхлебнул: Что ты имеешь в виду?

– Шерлок Холмс! Он не из таких типов, кто убил бы сам себя!

– Не из таких типов? – повторил Грег. – Не бывает для этого каких-то особенных «типов».

– На Шерлока это все равно походит меньше всего! – упрямо повторил Андерсон.

Грег внимательней посмотрел на него. В его волосах заметно прибавилось седины по сравнению с парой месяцев назад, под глазами залегли темные круги. Грег неохотно принял его приглашение выпить по кружке пива, и теперь, когда они были наедине, ему очень хотелось бы, чтобы с ними был кто-то еще, кто помог бы разговору перейти к любой другой теме помимо Шерлока.