Текст книги "От чистого истока я начинаю путь (СИ)"
Автор книги: forest owl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 86 страниц)
– Не стоит, – быстро зарисовываю фигуру сидящего дракона со сложенными за спиной крыльями. Хвост с расправленными шипами обернут вокруг лап. – А теперь прими гордый вид, как будто смотришь на всех свысока.
– Я И ТАК СМОТРЮ НА ВСЕХ СВЕРХУ ВНИЗ, – прищурилась и высунула раздвоенный язык. – К ТОМУ ЖЕ Я СТАЛА ЕЩЕ БОЛЬШЕ, И ЗАБОР СКОРО ПРИДЕТСЯ ОТОДВИГАТЬ. ИНАЧЕ ЧЬЯ-ТО ДРАКОНЬЯ ЗАДНИЦА ЕГО ПОЛОМАЕТ, И КАПИТАНУ АМЕРИКА ПРИДЕТСЯ КОСПЛЕИТЬ ТОРА, РАЗМАХИВАЯ МОЛОТКОМ.
И правда. Аста теперь достигает почти тридцати четырех ярдов. «Тридцать один метр» – как всегда поправляет меня, пересчитывая все на европейскую систему мер. Эскизом с натуры я занимался недолго – солнце начало склоняться к горизонту, и нужное освещение ушло. Дракон снова стал девушкой, а я продолжил заканчивать рисунок по памяти, сидя на веранде под фонарем. Тишина, поют сверчки и негромко ворчит Аста, читая письма, покрытые с двух сторон листа вязью. Сидеть ей скучно, поэтому она легла рядом, положив голову на колени, и перекинула через мои ноги распущенные длинные волосы. За ней интересно наблюдать, когда она морщится или поднимает брови. Или когда из нее вырывается немного звериной сущности в виде кошачьих ушей, клыков и незнакомых рычащих слов на грубом языке.
– Не выражайся, – не могу спокойно смотреть, как она скуксилась, и кисточкой оставляю на носу мазок черной краски. – Если я не понимаю, то это не значит, что можно грязно ругаться.
– Да как не материться, если тут такое! – подсовывает письмо, а увидев мои поднятые брови, бьет себя по лбу. – А, ну да. Если кратко, наугрим просят у меня гарантий при заключении договора о разработке мифриловых жил. Моего слова, что они будут неприкосновенными гостями, им недостаточно, и они требуют, чтобы от нашей стороны тоже были «почетные гости».
– И что?
– Как что?! Они хотят заложников! – нахмурила брови, но с краской на носу она выглядит забавно, и я не могу удержаться от смешка. – Черта с два им, этим гномам! Мы и сами с усами – справимся. А ты прекращай лыбиться и рисуй дальше. Это что такое? Да не на мне, а меня. Ну держись, художник!
Вас когда-нибудь трясла за грудки девушка-дракон с нарисованными роскошными усами, обещая кары и страшную месть? Меня да. Утром я проснулся и не сразу узнал себя в зеркале – кожа на лице ощущалась только слегка небритой, но вот в отражении я увидел короткую бороду с усами. Морок продержался до обеда, к вящей радости Старка и Тора. Они сказали, что мне идет.
Лето закончилось, листья на деревьях начали опадать и ночи стали длиннее, а мы все также метались в поисках скипетра. Некоторые базы были слабо охраняемы, а несколько вообще брошены. Только пожелтевшие бумаги и пыль в пустых бункерах. Иногда мы просто уходим, оставив камеры скрытого наблюдения, а порой часть архива «случайно» сгорает. Результаты некоторых исследований не должны попасть ни в чьи руки, даже ЩИТа. Ник Фьюри, конечно, недоволен. Вызвал нас в Трискелион и пытался давить на чувство долга с подчинением вышестоящим, но Аста отвела его в сторону и соединила с ним руки на локтях, как с Баки когда-то – одна ладонью вверх, другая вниз. Не знаю, что она показала ему в своей памяти, но директор ЩИТа долго стоял, смотря в окно кабинета, где потерпел крах Александр Пирс, а потом махнул рукой.
– Допустим, что я согласен с вашими доводами, Этиро, – Фьюри вальяжно садится в кресло во главе стола и убирает в сторону бумаги, которыми пытался надавить на совесть. – Теперь вопрос к вам, капитан Роджерс. Как движется дело с Локи? Этиро, я спрашиваю не вас. Мне нужен четкий и беспристрастный ответ, а не речь адвоката дьявола.
– Не такой уж и беспристрастный, – ворчит и прячет руку под стол. Опять будет угощение добывать. – У Стивена на него зуб. Сю-ю-юп…
Что я могу сказать, кроме того, что Локи действительно больше не похож на того маньяка, спустившего на Нью-Йорк армию читаури? Да, он остается хитрецом и сам себе на уме, может уколоть словами или спрятать какую-нибудь нужную вещь, но все это мелкие пакости. Он под постоянным наблюдением Джарвиса, которому Старк добавил протокол анализа поведения человека. Не знаю, может, асгардцы ведут себя по-другому, но ИИ не нашел в действиях и оговорках бога озорства желания причинить вред или крупных интриг. Разве что мелкие манипуляции, направленные на Мстителей, – он все также желает присоединиться к операциям по захвату баз ГИДРА и из кожи вон лезет, чтобы избавиться от вынужденного сидения в башне под присмотром или столь же поднадзорных прогулок. «Скука – бич бессмертных».
– Это всё, капитан Роджерс? Или у вас есть еще какие-нибудь важные сведения? – директор ЩИТа приложил сложенные домиком пальцы к носу и поднял бровь. – Агент Хилл докладывала мне, что Локи пытается вести политические игры.
– Враки, – Аста с притворным огорчением посмотрела на пустую кружку. – Йотун пытается выторговать у меня возможность взять в аренду небольшой кусочек земли в Мире Двух Солнц под видом посольства Асгарда, но пока Стивен против, ему ничего не светит.
– И такого шанса у него не появится еще очень долго! – раздражение выплеснулось резким тоном. Как будто я сам стал жадным драконом. – Ему нужна не земля, а возможность находиться ближе к тебе. Я вижу, как он постоянно пытается держаться рядом и на тренировках предпочитает захваты в ближнем бою.
– У йотуна навязчивая идея напополам со стокгольмским синдромом прорезалась, – поясняет Аста, складывая из листа бумаги самолетик и не обращая внимания на наши ожидающие взгляды. – Со всеми может случиться. Баки в подобную ситуацию влипал, и даже я, когда хвостом за бедным Глорфинделом ходила. Ничего, разовьет как следует свой дар, и все пройдет.
– И что же у нашего подопечного за «дар»? – зная Фьюри, я уверен, что он уже готов подсчитать выгоду и риски. – Красноречие и тяга к выживанию?
– Не только – он Целитель. Причем с большой буквы, – накладывает на самолетик иллюзию райской птицы и пускает его в полет. – Локи одним движением вылечил Баки и Наташу, даже особо не напрягаясь. Мой Великий Обмен по сравнению с ним, как кремниевый грубый нож рядом со скальпелем – ему нет нужды забирать себе чужие раны и боль.
Как ни странно, но после постоянного нахождения с непосредственной Астой я стал относиться к жизни проще, перестал запирать себя в рамки. Раньше я считал, что человек должен быть кем-то одним, оправдывать чужие высокие ожидания. Все это соотносилось с теорией о трех именах. Имя при рождении – факт. Данное другими людьми – обозначенные границы и ярлык. И самое главное и значимое – самоназвание, определение себя для себя. Меня называли Капитаном Америка, и вел я себя соответственно, даже стеснялся рисовать при посторонних, давая себе волю, только спрятавшись между выступлениями, а потом и боями. Но на людях – ни страха, ни сомнений, ни присущих обыкновенному человеку действий. Теперь все меняется, но что-то осталось неизменным. В частности, очень много вопросов, возникших к Асте, когда она обнаружилась в конференц-зале башни наедине с мужчиной. При виде, открывшемся из-за укрытия, на сотворенную композицию мне захотелось с силой сжать пальцами переносицу, но я всего лишь позвал через Джарвиса присутствующих Мстителей, пока мой контроль над эмоциями не дал сбой – моя невеста отдалась на волю низменным страстям и развлекалась на всю катушку, беспечно сидя, закинув ногу на ногу. Или лапу на лапу?
– Какой молоденький и мягкий, не больше сорока лет, прямо как я люблю, – девушка-лирим под постороннее мычание демонстративно водит точильным бруском по лезвию большого ножа. Играет, ведь ее ножи не тупятся. – Знаешь, наша шайка, как может, тормозит мои кровожадные инстинкты, но вот сейчас их рядом нет, а ты есть. Как и специи с кетчупом, а я весьма голодна. Или лучше взять терияки? Майонез? Бешамель? Ткемали? Ну хоть кивни, чтобы я знала, какой соус ты выбрал, – попинывает в бок связанного человека с кляпом во рту.
– М-м-м!.. М! М! – туго обвязанный пленник лежит ко мне затылком и не знает о моем присутствии, в отличие от подмигнувшей Асты.
– А чего ты ожидал, когда хотел выслужиться перед начальством, притащив Штрукеру мою тушку? – легкое касание ножа разрезает плотную куртку, а потом она меня будто внезапно замечает. – Стивен, радость моя! Посмотри, какую славную добычу я поймала, – ударом кошачьей пятки в чужое плечо поворачивает связанного человека в мою сторону и бесшумно подает знаки, прося подыграть.
Капитан Америка никогда бы не стал так поступать, но почему бы Стиву Роджерсу не поддаться желанию пошатнуть психическое состояние агента ГИДРА? Для дальнейшего допроса, конечно же.
– Милая, мы же договорились, что по средам ты не ешь человечину, – невидимая для связанного Аста-лирим показывает большой палец, пока я обхожу его и обнимаю свою невесту за покрытые мягкой шерстью плечи. – Потерпи до завтра. Или, может, оставишь его в живых? Вдруг он нам что-нибудь интересное расскажет?
Старк тоже включился в игру – передал через Джарвиса, что в случае, если агент ГИДРА не «расколется», его останки надо складывать в двойной пакет, а то протекают.
Надо сказать, что это подействовало и привело к нескольким событиям: отконвоированный в Трискелион пленный заговорил, сливая информацию, а Ник Фьюри передал, что сомневается в исправлении брата Тора, если даже я начал действовать не свойственными для меня методами. У лирим очень острый слух – когда директор ЩИТа пытался надавить на совесть при телефонном разговоре, довольная кошка сидела у окна и скалилась во все клыки, а лучи дневного солнца раскрашивали ее шкуру во все оттенки горького шоколада.
– Польша, значит… – Старк кружит перед планом промышленного района Кракова и картой одной маленькой европейской страны. – Что там вообще может быть кроме пива, Коперника и янтаря?
– Хелмно, Белжец, Собибор, Треблинка, Аушвиц-Биркенау, Майданек, – Аста трет висок, сидя в углу конференц-зала.
– Лагеря смерти времен Третьего Рейха. Красный Череп набирал там подопытных для экспериментов доктора Зола, – вспоминаю отметки на старой карте в сорок третьем. – Их освободили уже после моего исчезновения.
– Освободили выживших, а мертвые наверняка все еще там, – исполняющая обязанности Жнеца проводит ладонями по лицу. – Давайте первой будет Заковия.
– Это нецелесообразно, – Мария Хилл только вскинула бровь. – Согласно результатам допроса, барон Штрукер будет находиться ближайшие дни именно в Кракове. Капитан?
– Вылетаем рано утром, – сверяюсь с механическими часами на запястье. – С учетом расстояния и часовых поясов прибудем как раз ближе к полудню. Бартон, подготовь квинджет. Старк, на тебе связь и слежение за радиочастотами. Барнс, присмотришь точки для огневой поддержки. Аста, на тебе, как всегда, заготовка отвара, нивелирующего действие скипетра. Романофф и Бэннер, вы работаете в паре. Тор, у тебя со Старком поддержка с воздуха.
– Может, и меня возьмете? – Локи, как всегда, пробрался на обсуждение задания и прятался в углу. – Я не буду приближаться к Камню, но могу быть лекарем и при необходимости быстро доставить пострадавших. Темный Путь я уже давно освоил, но, в отличие от леди Асты, мне нет нужды перед этим проходить по дорогам во плоти.
– Хорошая идея! Нет, не с твоим участием, йотун, – Аста машет руками и подходит к карте. – У меня в краковский музей витражей Темный Путь проложен. Я могу сегодня присмотреть двери поближе, и нам не придется лететь восемь часов.
Все проголосовали «за», и мне пришлось согласиться с остальными, но напомнить одной девушке, что к скипетру ей нельзя приближаться. Как и попадаться на глаза агентам ГИДРА, на что Аста только хмыкнула, провела ладонью от лица до пят… и приняла вид нездорового бездомного человека в засаленной одежде.
– У бомжей самый надежный отвод глаз, – под сдерживаемый смех Старка и Романофф рассматривает в отражении глубокие морщины, красное лицо, багровый нос алкоголика с лопнувшими сосудами и обширную плешь. – Где тут ближайшая мусорка? Мне нужен реквизит… и соответствующий аромат.
Тут уже Тони не сдержался и захохотал, наблюдая за пожилым потрепанным человеком, что знакомым жестом чесал за ухом, скорбно сложив кустистые брови. Спустя пару часов Аста вернулась в башню, предварительно посетив душ. Указывая на месторасположение дверей, она поминутно принюхивалась к коже или подносила к носу мокрую прядь. А еще за взнос в виде просроченного всего на день ящика пива и связки речной рыбы ее приняли в общину краковских бездомных.
– Так что если вдруг все накроется медным тазом, то меня ждет уютненький проперженный матрац в подвале котельной и подруга, положившая глаз на Янека-Щеголя, то есть на меня, – весело щелкает языком, расчесывая влажные волосы, а потом резко расплывается в ядовитой улыбке. – Я мельком видела Штруделя.
– Тебя не заметили? – но думаю совсем не о задании. Локи тоже насторожился, что мне не понравилось. Если он продолжит пожирать ее глазами, мне придется с ним серьезно поговорить. – Операция может быть под угрозой срыва.
– Нет, мон шер. Люди при виде вонючего бездомного всегда кривят губы и поскорее отворачиваются, – довольно проводит рукой по волосам. – Особенно если он шатается и собирается пометить угол. А у Штрукера был очень нездоровый вид. Наверное, спит плохо и видит кошмары.
Жаль, но он снова от нас ушел, скрывшись в толпе людей, спешащих к станции метро, а перед этим Асте не удалось его остановить. Прежде чем барон Штрукер оказался на оживленных улицах, она послала в руководителя исследовательского отдела ГИДРА низкую волну черных осколков, но та просто исчезла в метре от убегающего человека. Спрятавшись в закутке, я передал Романофф сведения о его направлении, а сам задержался на секунду, успокаивая разъяренную Асту – ее обычная для заданий шерсть лирим дрожала, почти заменяясь на чешую, а полночно-синяя броня из мифрила порой расходилась на сегменты и обнажала полоски растущего тела, готовая ожерельем обернуться вокруг шеи дракона.
– Хватит, – осторожно сжимаю плечо, чувствуя, как под легким доспехом гуляют мышцы. – Здесь слишком много людей. Ты их передавишь, а потом будешь жалеть о невинных жертвах, – узкое плечо больше не дрожит под рукой, а сама Аста берет мою ладонь и прижимается к ней щекой, закрыв глаза.
– Спасибо, душа моя, – успокоилась и наложила на нас иллюзию неприметной одежды. – Попробуем догнать его, командир?
– Вперед, – закидываю щит за спину и срываюсь с места. – Маскировка лишняя – гражданские должны видеть, что мы не просто бегущие люди, а Мстители. И кошка с мечом.
Замечание было верным – толпа сама расходилась перед нами, когда Аста держала нос по ветру, выискивая запах убежавшего садиста. Старк по передатчику напоминал, что Штрукера надо брать в плен и дожидаться его – хочет поквитаться за охоту на Пеппер. Бегущая рядом со мной лирим только раздраженно дергала хвостом, ворча, что о уговоре не забыла.
Барон не скрылся в метро, а пробежал скопление людей насквозь и направился в сторону железнодорожного вокзала, заполненного контейнерами и цистернами, где Аста окончательно потеряла след, зажимая чувствительный нос платком.
– Skai! Buubuurz hosh! Mal za shara?! – рычит, пиная насыпь из гравия. – Мы его упустили… Чертов вонючий креозот!
– Так и знал, что временной маяк нужно ставить на твое сквернословие.
Рядом соткался из воздуха Глорфиндел, слишком «лесной» для урбанистического пейзажа задворков современного города. И слишком непривычный к запаху индустриализации – он сморщился и закрыл лицо зеленым рукавом длинной замшевой куртки на завязках, даже острые кончики ушей опустились. Пришлось ему срочно уходить в башню и ждать нашего возвращения, а Аста тем временем сидела на корточках, приложив руку с когтями к закопченным расколотым камням, пока я связывался с остальными.
– Захваченные противники обездвижены и усыплены, транспорт в десяти минутах от базы, – осматриваю разорванный шальными пулями верхний слой брони, на подложенной драконьей шкуре, как всегда, ни царапины. – Возвращаемся?
– Сейчас, только гадость в один комок соберу, – чертит на старой покосившейся цистерне знак. По ржавым бокам тут же поползли вверх темные густые ручейки, проваливаясь в дыру у заклинившего люка. – Теперь уходим, пока меня призраки не почуяли. Нет настроения «харонить».
В башне эльф развлекался тем, что устроил с Локи поединок с холодным оружием в тренировочном зале. Брат Тора был порядком помят, всколочен и тяжело дышал, упираясь рукой в колено, а кулаком другой вытирая кровь, хлещущую из сломанного носа. Глорфиндел же в это время скучающе жонглировал тупым изогнутым мечом, легко выписывая вокруг себя восьмерки и меняя хват на рукояти. Тор в это время расспрашивал брата о впечатлениях и приемах.
– Ну же, Tavor! Мы только размялись, – эльф вышагивал, как на сцене. – С Craban и то биться интереснее было – она хотя бы признавала, что ей далеко до мастерства, и не хвалилась возрастом.
– Стивен, – Аста дернула меня за рукав и прошептала на ухо с самым заговорщицким видом. – Глорф только что Локи дятлом назвал. Любит он всем птичьи имена давать. Вот однажды… – но дальнейший рассказ прервал свиток, прилетевший Асте в лицо.
– Craban! Никогда не сокращай имена эльдар! Быстро забери у Tavor меч и становись в круг.
– Мы только что с задания и немного устали, – ломает печать на свитке и погружается в чтение, скривив губы.
– Враги не будут ждать, пока ты дашь телу отдых. И никакого оборота в зверя – я должен оценить твой уровень владения мечом. Или думаешь, будто я не знаю, что достойных противников ты давно не встречала? В круг!
– Это надолго. Можете нас не ждать, – снимает с плеч ножны, подходит к сидящему на полу Локи и с хрустом вправляет ему нос, а потом обменивает платок на тупой меч.
Все только успели смыть пыль и сменить одежду, прежде чем собраться в конференц-зале и начать сеанс видеосвязи с Вашингтоном и с Фьюри в частности. Наш куратор от ЩИТа, агент Хилл, перебирала снимки с последнего задания, изредка обращая внимание на детали, которые мы не сразу заметили.
– Присмотритесь, – выводит на экран съемку с шлема Старка. – Здесь раньше явно был склад, но на полу остались только царапины и участки без пыли, как будто все вывезли в один день.
– Не только на этой базе, – Романофф поправляет волосы, скосив взгляд на доктора Бэннера. – На других мы тоже часто видели подобную картину. Запертые пустые помещения, сожженные бумаги и пара ловушек.
– Судя по всему, вы как следует прижали ГИДРА, – Ник Фьюри на секунду улыбается, а потом прячет нижнюю часть лица за сплетенными пальцами. – Это значит, что количества их бойцов не хватает, чтобы обеспечивать безопасность разрозненных баз. Они стягивают силы в кулак… Сержант Барнс, вы, как человек, долгое время наблюдавший ГИДРА изнутри, можете предположить, что нас ждет в их логове?
– Все, что угодно, – Баки совсем не рад упоминанию о его службе в виде Зимнего Солдата. – Мы ограничены моралью, а они нет. Если барону Штрукеру взбредет в голову, он пошлет на нас детей с гранатами, – Клинт сжимает кулаки, и я его прекрасно понимаю, вспоминая Купера и Лилу.
– Это недостойно воина и противоречит чести, – бог грома со стуком опускает на стол кружку с полюбившимся кофе. – Но ведь и у нас нет другого выбора, кроме как сокрушить его и забрать скипетр. Я предлагаю задействовать магов, если враг пойдет на подлость.
– Тор, не забывай, что Баки и Аста находятся в группе риска оказаться под властью Камня. К тому же сегодня произошло кое-что необычное – омега-излучение исчезло при контакте с бароном. Поэтому ему удалось уйти.
– Этиро не справилась? Раньше ее дар осечек не давал, кроме того дня при атаке читаури, – Фьюри удивлен новостями. Аста входит, закатывая длинные рукава футболки и держа под мышкой бутылку со светящейся жидкостью внутри. – Этиро, вы вовремя. У вас есть предположения, почему омега-излучение не подействовало на барона Штрукера?
– Только теория, – устраивается на свободном стуле, растирая плечо. – Например, конфликт разных энергий. Все же скипетр слишком силен, но вот мелкое колдовство пропускает – сны и руны рядом с ним действуют. Либо Камень защищал сам себя и не дал мне отрезать Штруделю ноги.
– Кхм… – Фьюри закашлялся и поднял бровь. – Вам не кажется, что это слишком?
– Согласна. Колени – это перебор. Надо было обойтись щиколотками, – задумавшись, распускает тяжелый узел волос на затылке, а потом резко замирает, выпустив на макушку напряженные звериные уши. – Засада! Меня здесь нет и не было…
И проворно нырнула под стол, так что вошедший Глорфиндел саму Асту не заметил, но поздоровался с присутствующими и «главой стражей Вотаном».
– Меня повысили до Балора. Я теперь Дурной Глаз, мистер Глорфиндел, – поправляет черную повязку. – Благодаря чему обязаны честью видеть вас?
– У меня дело к Craban, – наклоняется под стол. – Я слышу, как ты там сопишь, и твой отвод глаз меня не обманет. Вылезай, тренировка с мечом закончена. И ответь на письмо – я тебе не эреборский ворон, на словах передавать. А чтобы ты точно никуда не сбежала, я забираю это, – уходит с бутылкой, которую Аста оставила на столе.
– Она все равно для тебя, – отозвалась пустота, а я почувствовал, как невидимый локоть оперся о мое колено, а звук сместился, заходя за спину. Теплые руки легли на плечи, разминая мышцы. Так приятно, что глаза сами закрываются.
– Дочурка, ты что там с Капитаном Сосулькой делаешь? – Старк, как всегда, заговорил там, где другие бы промолчали. – Он же сейчас растает и слюни ронять начнет. Воркуйте где-нибудь в другом месте, голубки.
– Тони! – невидимые пальцы проявляются поверх рубашки и поправляют воротник. – Это перебор. Я, конечно, Кошка-С-Мозгами-Набекрень, но не настолько.
Еле слышимый хмык раздается из пустого угла. Опять Локи подслушивает, а меня напрягает ворчание моей невесты насчет «всяких писулек».
– Аста, от кого было письмо? – пальцы замирают и начинают отстукивать ритм. – Расскажешь?
– От Оленя. Нет, Тони, не от Локи, – вздыхает и прижимается щекой к моему плечу. – От Лесного Оленя. Есть в Арде такой любитель побрякушек, ездовых лосей и роскошных темниц.
Аста еще в Асгарде сказала, что никогда не станет беспрекословно меня слушаться, но может согласиться, если просьба будет разумной. Так что ни в какую Арду с Лихолесьем она не пойдет, но вот ответ написала и приложила нашу фотографию, сделанную перед отправлением в Асгард. Я в парадном мундире с разноцветными планками от медалей на груди и моя любимая во всем блеске бывшей королевы лирим, держит меня под руку так, что видны браслеты. Глорфиндел обнаружился в гостиной башни со Старком, Тором, Локи и Баки. Последние двое сверлили друг друга взглядами. Аста сказала, что они учатся Безмолвной речи и, скорее всего, матерятся на все лады – Баки знакомо оттягивает угол рта вниз, как перед резкими словами.
– Совсем у синды крыша поехала. Даже Запрет Валар для него – не повод для меня остаться дома, – запаковывает в плотный конверт фото и исписанный лист. – Вынь да положь ему дракона в свите. Пусть с троллем в десны бахается, – прервалась и облизала клейкий край бумаги. – И наугрим тоже пусть идут туда же.
– Я так понимаю, их предложение принять у себя гостей с твоей стороны на время заключения соглашения тебе не понравилось, – эльф налил себе на палец настойки под ожидающим взглядом бога озорства. – Ты их тоже пойми, все же к дракону в пасть пойдут.
– И поэтому просят заложников? – заправляет выбившуюся прядь за ухо. – Ты вот знаешь кого-нибудь, кто согласится отправиться к гномам при условии, что если случится что-нибудь форс-мажорное, то в дело пойдут топоры и секиры?
– Кто сказал «к гномам»? – Старк тут же оживился и подсел на диван, фамильярно обняв Асту за плечи. – Хвост, может, устроишь папочке тур к подгорному народу? Я могу надеть костюм, и они ничего не сумеют мне сделать. М? Можно будет с собой Барнса прихватить на случай, если придется быстро делать ноги. Как тебе идея, Летний Сержант?
– Я «за», но сначала мне нужно будет научиться ходить между Мирами, – Баки рассеянно собирает волосы в пучок, оставляя висеть за ухом небольшую косу, в которую вцепился взглядом эльф.
– И все это надо будет проворачивать после того, как разобьем ГИДРА и поймаем Штрукера, не раньше. Сначала дело, потом развлечения, – Аста рядом только кивает, соглашаясь с моими доводами. – В том, что приглашение выльется в еще одно представление театра абсурда, я не сомневаюсь. Сужу по поездке в Асгард. И ее результатам, – Локи как будто оглох и не реагирует, продолжая без слов ругаться с Баки.
– Или Минас Тирит. Помнишь, Craban? – эльф все же выпил настойки, и у него покраснели кончики острых ушей, проглядывающих сквозь светло-рыжие волосы. – Хотя о ком я говорю? Память у тебя, как дырявое решето крестьянина, – ты недавно перепутала значения половины кос и наплела мне такого, что Майрон долго припоминал этот день. Садись! – ставит стул на открытое место.
– По рукам бить будешь? – вцепилась в мой локоть.
– По голове. Гребешком. А твой ученик будет смотреть – у него память лучше, чем у тебя.
Аста шипела, называла Глорфиндела садистом и грозилась остричься под корень, но получала только легкие щелчки по носу и напоминание, что тогда ее точно станут принимать за изгнанную ведьму. Тонкие пальцы эльфа, что могут крепко сжимать рукоять меча, так же хватко держали несколько темных прядей. Баки стоял рядом и был готов провалиться сквозь землю, но старательно повторял за Глорфинделом, с непривычки сбивая волосы Асты в один колтун.
– Бля! С-с-с… Баки, я не тебе.
– Месть низка, но так приятна. Смотри, в кого ты превратила Перворожденное дитя Эру Илуватара… Не дергайся, Craban! – притягивает мою невесту за волосы обратно. – Будь внимателен, Джеймс Барнс. Эту прядь надо перекрутить дважды, прежде чем возвращать в плетение.
– А разве не письмо было местью? Ауч! Осторожнее!
– Терпи! Я тебя за сорок лет не убил и даже не покалечил, – Аста на его слова открывает рот, но получает только гребешком по макушке. – Тот раз не считается, ведь у тебя все зажило. Так что теперь твоя очередь смиряться.
Не знаю, о чем именно они негромко переговаривались на певучем языке, но было видно, что Аста сдается под напором доводов, а потом просто закрыла глаза ладонью.
– Всего-то? Будет тебе яблоня, Глорф. Ай! – потирает ушибленный затылок, смотря вслед уходящему эльфу, прихватившему со стола конверт и почти полную бутылку. – Эльда сделал свое дело, эльда может уходить.
– Мда, я их как-то по-другому представлял, – Старк плеснул себе виски за барной стойкой. – Он всегда такой?
– Только когда выпьет и я рядом маячу, – с плевками расплетает слишком тугие косы. – А еще он подкинул одну чудесную идею. Баки и Локи, не желаете подгадить Штрукеру, наведя на него банальную порчу и черную тоску? Я знаю одно пустынное место в Луизиане, где на поверхность выходит пласт жирной глины.
Конец POV.
Есть много способов приманить фортуну или наслать неудачи, но лучшим остается «вольт» – куколка. Как удачно (для нас), что сегодня именно вторник и убывающая луна. Самое то для лепки глиняной копии Штруделя. Внутрь придется положить пепел из собственноручно подписанных им бумаг и обрывки тряпочки, которой он протирал монокль. Потом показать луне человечка с налепленной на «лицо» вырезанной фотографией и произнести слова привязки.
– Нарекаю тебя бароном Вольфгангом фон Штрукером, – названный брат и бывший враг повторили за мной.
Следующий этап – поносить куколку на чем свет стоит, отбрасывать от себя, плевать и перекручивать руки с ногами, класть на утоптанную землю и чертить кончиком ножа в пыли перевернутые руны. Феу – потери. Ансуз – отсутствие связи. Райдо – регресс. Альгиз – уязвимость. Тейваз – тупость. Уруз – неудачи. Халагаз – крах планов. Наутиз – ошибки. А потом очертить круг, заключив в него вольта и руны, чтобы проклятия не пошли гулять дальше.
– Как-то это мелко. Вам не кажется? – Локи скучающе смотрел на свою работу, а между пальцев порхал выделенный ему обоюдоострый нож.
– Другого выхода нет, – Баки отряхивал грязные руки и кончиком ножа выковыривал грязь из-под ногтей. – Что-нибудь более серьезное скипетр не пропустит. Остается только колдовать, как выжившие из ума кошатницы в бусах.
– Кхем! – от возмущения надулась, как жаба, и уперлась кулаками в бока. Еще и ногой постукиваю. – Я бы попросила не обижать кошатниц. Они милые женщины, раз любят подобных мне.
– Хорошо, «тетя Роза», – и поклонился, издевательски щелкнув каблуками.
– Пиздец тебе, Джеймс Бьюкенен Барнс, – бросаю нож на землю под непонимающим взглядом Локи и выпускаю наружу кусочек лирим. – Прощайся с круглыми ушами. Я их так вытяну, что тебя станут за бородатого эльфа принимать.
После злого колдовства нет ничего лучше, чем перебить гадкий ком на душе смехом или дружеской потасовкой. Мы с Баки сплелись в один шипящий колкости клубок, катались по земле и отплевывались от палой листвы и пыли, изредка задевая понтовые сапоги разодетого в пух и прах Локи, изображающего со скрещенными на груди руками памятник скептицизму. Братец же повелся на отвлекающий прием и оказался в удушающем захвате – шея была прижата сгибом локтя, а другой рукой я тянула его за ухо. Как он ни дергался, но вырваться не мог, и только придавливал мою злорадную тушку спиной к земле.
«Какие страстные объятия», – раздался в голове голос Локи.
Безмолвная речь почти не передает эмоций и нюансов, оставляя только слова и смысл, но ехидство йотуна все же проскальзывало сквозь начинающую головную боль. К сожалению, Безмолвная речь приносит мне такие же проблемы, как и сэру Максу – мокрая от напряжения спина и свербящий висок. А еще нам нужно очень сильно концентрироваться, чтобы ответить. Тут меня и подловил Баки, за шиворот стаскивая с собственного загривка. Теперь я в захвате, а кулак названного брата с треском статических разрядов лохматит волосы на макушке.
– Ай! Уши! – вою сквозь оскаленные клыки и пытаюсь отдавить ноги ученика. Бесполезно, ведь на мне мягкие кеды. – Локи, спасай! Пни его!
– Нет, – напоследок прокрутил в пальцах нож и с легкой улыбочкой спрятал его под зеленым камзолом. – Вы сейчас как дети малые, а я теперь не дерусь с младенцами. Мать-магия мне этого не простит.
Моя вздернутая бровь, хмык со стороны Баки, одобрение идеи через связь учитель-ученик – и две руки одновременно хватают йотуна за отвороты камзола, втягивая в дружескую потасовку. Мы ему покажем, как правильно от гадкого чувства после злого колдовства избавляться.
Ну и еще Глорфиндел попросил за него, напомнив, как сам терпел мои выкрутасы и сглаживал углы, пока меня тихо подозревали во всех смертных грехах остальные эльфы. Если бы не его поддержка и подставленное плечо, то я бы вернулась к прежней Асте, что могла пройти мимо раненого или страдающего разумного без малейшей жалости. Я этого не хочу и Локи не дам туда свалиться. Осталось только выбить из него иллюзию больной влюбленности – и дело в шляпе. Баки мою мысль одобрил. И Стив, скрепя сердце, тоже. После того как нас связали браслеты, у нас нет друг от друга тайн. Почти – о моей самоубийственной затее со скипетром они не знают. А если о ней проболтается Локи, то будет икать до скончания веков.
