Текст книги "От чистого истока я начинаю путь (СИ)"
Автор книги: forest owl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 86 страниц)
– Правда? Тот, другой парень, обычно не многословен. Что же именно он хотел этим сказать? – рассматривает красную морскую веточку, с которой его зеленое альтер-эго оборвало слишком острые шипы, щадя человеческие уязвимые руки своего соседа по разуму.
– Что он не злой по своей сути. Скорее вспыльчивый, но умеет ценить красоту. – Брюс похоже мне не очень верит, раз поправил очки и повернулся обратно к экрану со съемкой местности. – Доктор Бэннер, позволите дать вам совет? От оборотня оборотню?
– Да, конечно. – не повернулся, но пальцы застыли на клавиатуре.
– Иногда не нужно сопротивляться. Стоит покориться и принять своих демонов такими, какие они есть, ведь они часть вас.
– Халк приходит только тогда, когда я в ярости, а потом рушит все кругом. – бездумно переключает окна программ. – Я каждый раз боюсь услышать, скольких людей он покалечил.
– А вы пригласите его просто так, не на битву, а на пирушку – он их любит. Как и всякие яркие вещи. Все же он по возрасту совсем ребенок.
– Верится с трудом. – ерошит кучерявые волосы на затылке. – Боюсь, что ничего не выйдет.
– А вы позовите его по имени. Он конечно немного повозмущается, поворчит, может даже обидится. Но потом точно будет рад. – опираюсь щекой на ладонь и смотрю в небесные глаза человека, наступившего мне на сердце. Который сейчас потихоньку тянется рукой к моему лакомству. Проказник! – Стивен подтвердит. Мы, чудовища, любим, когда в нас видят прежде всего существ с душой и живым сердцем. Боги пожелали, чтобы мы были именно такими.
Дележка шкуры и сбор упавших яблок заняли не слишком много времени – после возвращения Брюса Бэннера у меня теперь целых четыре пары рабочих рук. И все они остаются ночевать после моего напоминания про течение времени и сбитый биологический ритм. Я провожу их в полдень, а потом Стив и Баки пойдут сдаваться в ЩИТ – я договорилась с директором Фьюри о проведении независимой комиссии. После нее Джеймс Барнс официально станет свободным невиновным человеком. А неофициально он повязан со мной ученичеством и в ЩИТе об этом знают, но надеюсь, что возражать не будут. А если будут, то Стив просто меня позовет, и мы смоемся оттуда, помахав ручкой. Но прежде всего я открою дверь в Нью-Йорк для доктора Бэннера. Заодно верну Тони его забытый навороченный компьютер и передам все тома «Энциклопедии Мира» сэра Манги Мелифаро. Может я и враг Старку, но он до сих пор остается моим другом, ведь драконы – очень жадные до сокровищ и друзей существа.
Я замечаю странное, когда снимаю с книжных полок оставшиеся семь томов – книги перемешаны, как будто их вытащили, а потом без разбору поставили обратно. Еще и пыльные следы от заднего ряда неугодной литературы остались. Похоже, что гости копошились – Баки давно перетащил все нужное в свою комнату. Ну и ладно, ничего страшного и запрещенного здесь все равно нет. Пропажа нашлась, когда я со стопкой томов из Ехо вошла в гостиную – на диване валялся корешком вверх сборник стихов.
– Ну надо же… нашелся ценитель. «Цветы зла.» – сажусь на диван, привалившись боком и почти брезгливо поднимаю книгу. – «Ты на постель свою весь мир бы привлекла. О, женщина, о, тварь, как ты от скуки зла!»(1)
– Это не лучшее его стихотворение. – рядом садится Стив с кружкой в руках, от которой плывет умопомрачительный аромат свежесваренного кофе. – Мне кажется, что Шарлю Бодлеру слишком часто не везло с женщинами.
– Или повезло один раз, но продлилось это недолго. – с намеком принюхиваюсь к смоляной жидкости и убираю руку со сборником подальше. – Давай совершим Обмен? Пара глотков кофе за самую пыльную и нечитаемую книгу в этом доме. – Стив только поднимает бровь и демонстративно отпивает из кружки. – Мало? А что тогда еще?
В ответ просто отводит руку, приглашая пристроиться рядом. За это вымогательство не видать ему кофе, как собственных ушей – мстительно делаю большие глотки, прижавшись к теплому боку. Сейчас все выпью, и ему останется только на гущу любоваться. Хе-хе-хе… Сделал гадость – сердцу радость.
– На самом деле это была кружка для тебя. – невозмутимо наугад открывает отвоеванную литературу. Стоп, что? – Но ты так торговалась, и я не смог удержаться. Вы меня совершенно испортили, мисс. Как и обещали. Раньше я ни за что не поступил бы так с девушкой. – отодвигаюсь и неверяще смотрю в наполовину прикрытые голубые глаза.
– Меня сделал, как малявку, столетний шкет! – шиплю, а губы Стива в этот момент разъезжаются в улыбке. – Хотя нет, хуже. Если считать только прожитые годы, то тридцатилетний! Ох, позор на мою дурную голову… Хватит смеяться! Лучше думай, чем задабривать меня будешь.
– Может… я почитаю вслух? – на мгновение опускает взгляд на страницы. – Как раз подходящее стихотворение открыто. – приглашающе машу рукой, но не отрываю от него глаз. Если бы я сейчас продолжала сидеть под боком и приложила ухо к груди, то услышала не слова, а гулкий рокот первого весеннего шторма.
«Кто изваял тебя из темноты ночной,
Какой туземный Фауст, исчадие саванны?
Ты пахнешь мускусом и табаком Гаванны,
Полуночи дитя, мой идол роковой.
Ни опиум, ни хмель соперничать с тобой
Не смеют, демон мой; ты – край обетованный,
Где горестных моих желаний караваны…» (2)
– Какая наглая ложь прямо в лицо… – прерываю Стива, положив подбородок на кулак и отставляя пустую кружку. – Когда люди читают, то у них хотя бы глаза по строчкам бегают, а не застывают на месте. Как у некоторых светловолосых врунов.
– Я подумал, что не стоит читать стихотворение, напротив которого карандашом стоит твоя пометка «Автор – козел!».
Проблема решилась просто – ему достаточно читать текст, не обозначенный уничижительными комментариями. А чтобы он меня больше не обманул, пришлось расположиться так, чтобы видеть написанное. Удобнее всего это делать, прислонившись спиной к теплой груди, помогать перелистывать страницы, слушать родной голос, что иногда скатывается до шепота. От которого хочется ерзать – мурашки бегут и щекочут позвоночник. И, как видно, Стива тоже – он начал странно дышать между декламациями стихов и понемногу убирает мои волосы в сторону. Видимо, сегодня художник все же поел моей шерсти и продолжать трапезу не намерен.
– Засада… страницы склеились. – полностью забираю книгу и пытаюсь разделить листы ногтем, пока Стив кладет ладони мне на плечи. – Начатое надо заканчивать, ведь это как недопетая песня. Хм… Я все равно помню конец, так что…
«…И все ж сильней всего отрава глаз зеленых,
Твоих отрава глаз,
Где, странно искажен, мой дух дрожал не раз,
Стремился к ним в мечтах бессонных
И в горькой глубине изнемогал и гас.
Но чудо страшное, уже на грани смерти,
Таит твоя слюна,
Когда от губ твоих моя душа пьяна,
И в сладострастной круговерти
К реке забвения с тобой летит она.» (3)
Зря я так опрометчиво перехватила роль чтеца. Не успела закончить последнюю строфу, как Стив начал тереться носом о кожу за ухом, крепко держа меня за плечи, словно я могу сейчас улететь и не вернуться. Хорошо, что платье из плотной материи – не желая причинять мне боли он стискивал пальцы, забирая ткань в кулак. Будь у него другой покрой – швы давно бы не выдержали и затрещали, но так полы платья скреплены только поясом, поэтому плотно прилегающий воротник ползет вниз, открывая покрытую мурашками кожу. Которую сейчас опаляют огнем чужие вздохи, как будто это он дракон, а не я. Видимо, ему было мало моего сбившегося дыхания и ритма, если через секунду я почувствовала на самой незащищенной части шеи прикосновение мягких губ, от которых тело прошибла судорога и жаркая волна, что выплеснулась в воздух алыми всполохами. Какие тут стихи, если книга выпала из рук, что вцепились в мужские колени, а затылок упирается в мощное плечо? Мне вторит низкий стон и воротник платья ползет все ниже, открывая плечи для ставшего вдруг прохладным воздуха. Уже не доспех, а игривое кимоно, что грозится свалиться прочь под шорох чешуи невидимых змей, танцующих внизу живота.
– О боги…
– Они здесь ни при чем. – говорит, на мгновение прекращая оставлять влажные поцелуи на подставленной шее.
– Ты в этом уверен?...
Хочу продолжить глупую игру в слова, но снаружи слышен скрип досок веранды и вопрос про пожар. Черт! Слегка растрепанный вид, почти спущенное с плеч платье и бешенные глаза выдадут нас с головой. Ну кто так не вовремя прётся?
– Стивен, держись за меня и закрой глаза.
Стоит его рукам сцепиться на талии, как я ногой отталкиваюсь от спинки дивана, и мы с перекатом уходим Темным Путем прямо на мягкий пол-кровать в мою спальню, где Стив нечаянно прикладывается лбом о оббитый железом том.
– Баки вечно ворчит, что я раскидываю книги где попало. – убираю светлую челку, чтобы оценить ущерб, но там только кожа слегка покраснела. – А сюда ему хода нет, поэтому здесь уютный бардак. Стивен, ты меня слышишь?
– Да, конечно, мэм… – что это с ним?
Я сама не заметила, как скользнула к нему на колени, чтобы посмотреть на мнимый синяк поближе, а теперь и не смогу слезть – меня просто не отпустят. Взъерошенные светлые волосы, расширенные зрачки, прилившая к коже кровь… и застегнутая на все пуговицы синяя рубашка.
– Какая чудовищная несправедливость, мо анам! – медленно вытаскиваю пуговицы из петель, начиная сверху. С каждым освобожденным кругляшом глаза Стива обретают все большую глубину, а ладони, лежащие на талии, поднимаются выше к лопаткам. Я успела ослабить воротник и дойти до середины груди, когда он наконец обрел дар речи.
– Романофф предупреждала, что ты можешь меня загрызть. – в его голосе я слышу только желание, а в зрачках плещется огонь, который мне настолько по нраву, что я готова дразнить его вечно. Почему бы и не укусить, слегка сжимая зубы на коже рядом с артерией, пробуждая в наших сердцах пожар, подобный пламенному торнадо? Мое платье удерживает лишь слабо завязанный поясок, поэтому Стиву нетрудно его снять с ноющих плеч, как старую ненужную кожу. А вот синяя рубашка до сих пор расстегнута только наполовину. Была – оставшиеся пуговицы не пережили этой ночи.
Мир их праху.
В конце концов, я в любом случае хотела утащить Стива в свое логово. Даже в пригоршне. Я ведь жадный дракон – мне положено собирать сокровища. И любоваться ими потом, пропуская между пальцев короткие светлые пряди.
Не было в нашем малонаселенном Мире существа счастливее, чем я, когда сидела на кухне с чашкой кофе и вычеркивала из списка дел пункт «Проснуться с Роджерсом не где попало». Мой любимый в это время находился рядом и смущенно поправлял воротник, пытаясь закрыть небольшой след от моих зубов – я слегка не рассчитала силу и утром пришлось в темпе пришивать оторванные пуговицы.
– Пишешь? – Баки поглядывал на нас двоих, как на нашкодивших первоклашек и кивал в нашу сторону, призывая в свидетели Сэма и доктора Бэннера. – Тогда внеси в список еще несколько пар затычек для ушей. – в него летит яблоко, которое он перехватывает у лица, и впивается в сияющий бок. – Спасибо, именно этого я и добивался.
Вот зараза! Я бы прокляла его чем-нибудь не смертельным, но ситуацию разрядил ржущий в кружку Сэм и отвернувшийся в сторону Брюс, чьи плечи под пиджаком мелко тряслись от сдерживаемого хохота. Я им сейчас устрою «шутки за триста»!
– Я решил отдать свои долги Старку. – Баки серьезен и мой настрой тут же пропадает. – Это будет справедливо.
Все же, ученик много перенимает у своего учителя.
– Что это вы приперлись такой делегацией? – Тони встретил нас у лифта. – С возвращением, Брюс. О, ты захватил компьютер. Очень мило с твоей стороны. – поворачивается к нам. – А вы, Ниф-Ниф, Нуф-Нуф и Наф-Наф с волком, стойте на месте. Сделаете хоть шаг – и я вас зажарю, как тезок-поросят. – со злым прищуром смотрит на меня, Стива, Баки под иллюзией и Сэма, ненавязчиво поигрывая пальцами руки с частью красно-золотого доспеха. – Хеппи, отдай Асте ее вещи. Так зачем притащились в таком составе? Надеетесь, что я вас прощу?
– Надежда – глупое чувство, как говорил мне сэр Макс. – осторожно высвобождаю на пол уменьшенную ношу из кулака.
– Я пришел, чтобы отдать тебе виру за убийство родителей. – Баки указывает на объемный тюк и небольшой ящик. – Здесь четверть драконьей шкуры и клад викингов – все, что у меня есть своего. А от Асты семь книг и специальный кожевенный нож – шкуру ничто другое не берет.
– Так вы пришли меня купить! Меня, владельца Старк Индастриз, который может сорить деньгами настолько, насколько ему захочется! – на его крик из-за угла вышел крепко сбитый мужчина в строгом костюме и проводком гарнитуры в ухе. В руках у него была небольшая коробка, которую он нес в нашу сторону.
– Мы не ждем, что ты простишь нас и кинешься обниматься, Тони. Ты имеешь полное право злиться на Немо, но вспомни, что я говорила о Бартоне и о том, что в славном городе Ехо судят именно отдавшего приказ. – отвлекаюсь на коробку, переданную мне в руки. – Александр Пирс пока еще жив. Он не успел рассказать все, что знал. Если хочешь посмотреть в глаза истинному убийце, то поторопись связаться с Николасом Джозефом Фьюри. Заодно поинтересуйся, как создавали Зимнего Солдата.
В лифте, когда мы ехали вниз, я быстро заглянула в то, что передал мне Старк. Моя броня, планшет и телефон. В коробке которого обнаружила записку «Я набил его музыкой на свой вкус». И смайлик. Видимо, забыл вытащить. Этот паршивый клочок бумаги в моей руке тяжел, как надгробная плита с эпитафией.
– Не грусти, Аста. Все будет хорошо. – Стив обнимает за плечи и целует в макушку. – Когда-нибудь он остынет и поступит правильно.
– Когда-нибудь… за последнюю неделю я потеряла целых двух язвительных друзей – Карла и Тони. Я буду ждать их возвращения, но это тяжело, Стив. – утыкаюсь лбом в рубашку на груди. – Сбереги Немо, не выпускай из вида и если что, хоть малейший намек или предчувствие – зови не сомневаясь. Он мой ученик и я за него в ответе. Хорошо?
В холле, на первом этаже башни Старка, Сэмюэл Уилсон забрал с ресепшена коробку с упакованной в пупырчатую пленку чашей из оплавленного песка. Сэма я закину в Вашингтон Темным Путем, а вот бывших солдат Роджерса и Барнса попросили прибыть человеческим способом и даже выслали машину, которая скоро подъедет – Стиву сообщил о этом по телефону директор Фьюри. Мы отошли в угол, чтобы переговорить.
– Я сейчас отправлюсь регистрировать клеймо, чтобы просто так ожиданием не мучится, но знай, Немо – я буду прислушиваться к связи. – как будто случайно провожу пальцами по косе из пяти частей. У Баки под иллюзией спрятана такая же. – Запомни, называть себя своим старым именем и снимать морок ты можешь только после того, как тебя оправдают. – в ответ мне только твердо показывают большой палец. – Ну вот и отлично, ребят.
– Мисс Аста! Подождите! – от дверей еще одного лифта к нам бежал тот самый «Хеппи». – Мистер Старк забыл отдать вам это. – отдает мне переговорное зеркало размером с ладонь.
– Может так случится, что мистеру Старку понадобится моя помощь, а связи со мной не будет. Сохраните его у себя на всякий случай. – протягиваю зеркало обратно, но мужчина его не берет. – Клянусь, что не желаю зла Энтони Эдварду Старку, его родным и близким. – ноль реакции. – Джарвис, ты меня слышишь?
– Да, мисс Аста. – искусственный интеллект как всегда вежлив.
– Я уверена, что Тони собирал на меня папку с информацией. Скажи, что ты знаешь о силе моих клятв? – жду вердикта, ведь Джарвис обманывать не будет.
– Вы всегда их соблюдаете. – электронный дворецкий замолкает на мгновение, а потом сдает меня, как Павлик Морозов заначки богатого папани. – Но это не касается угроз. В частности, вы говорили, что оборвете капитану Роджерсу уши и поменяете местами ноги с руками, но я вижу, что он в полном порядке. – заканчивает с довольством в голосе под мой эпичный фейспалм. Разрядил обстановку – даже Хеппи улыбнулся и все же принял зеркало обратно.
– Знаешь, Джарвис, если когда-нибудь мистер Энтони Эдвард Старк сделает тебе роботизированного аватара, то я устрою тебе обнимашки. А потом слегка поколочу, но осторожно.
– Я сохраню запись о этом. – мне кажется, или голос потеплел? – До встречи, мисс Аста.
Мы с Сэмом стояли на улице перед входом и махали вслед отъехавшему джипу с двумя людьми из прошлого, но перед этим я показала водителю жест «я слежу за тобой». Уж не знаю, насколько он был обо мне в курсе, но я четко видела, что он вздрогнул и поднял окно с тонировкой.
– Пойдем, Сэмюэл Уилсон. – прячемся от лишних свидетелей за углом. – Главное, не забудь закрыть глаза.
Он какой-то маньяк. Я напросилась оставить свою коробку у него – все равно наши парни потом с ним свяжутся, а он попросил за это подстраховать его при эксперименте… и херакнул ножом по ладони. Сказал, что хотел проверить действие рунной чаши в родном Мире. И этот человек говорил мне о нормальности… Жесть. Чтобы не офигевать еще больше, я вытащила из поклажи телефон и наушники – мне предстояла долгая беготня при конторе по патентам и товарным знакам. Лучше это делать под музыку, а то в прошлый раз пустые разговоры меня так достали, что чуть дракон не явил свой хвост с рогами. Пришлось даже перешить самые ходовые штаны, чтобы потом рванье руками не придерживать. Фух! С наушниками и правда лучше. Настолько лучше, что я даже спряталась в одном закутке и отправила сон-послание Карлу, в знак, что помню о нем.
Седина сошла – долгие слезы рисовать больше не нужно, и я наконец-таки могу ходить без иллюзии, но мне все равно не по себе. Стив с Баки уже должны были прибыть в Трискелион и предстать перед независимой комиссией. Пожалуй, пойду наматывать круги по Нью-Йорку, слушать AC/DC и пялится на украшенные к Рождеству витрины. Может, даже подарки для друзей присмотрю.
Хм… похоже я сильно задумалась и зашла в тупик – здесь ни магазинов, ни кафешек, лишь пара баков и старый автомобиль на давно спущенных шинах. Как только колеса не уперли. В другом месте машина давно бы уже стояла на кирпичах, а тут прям законопослушные люди живут. Угу…
– Попалась, шерстяная девка. – на горло жмет холодное лезвие. И судя по голосу это молодой мужчина, выше меня ростом. Ноздри щекотал знакомый запах хвои. – Чья голова теперь попадет в коллекцию?
Я осторожно скосила глаза в сторону автомобильного стекла, в пыльном отражении которого я разглядела старого знакомого – тот колдун, что подсел ко мне в кафе и следил за домом Бартонов.
– Вытяни руки перед собой и иди, куда я тебе скажу. Если хоть один палец шевельнется в мою сторону – твоя кровь окрасит эти стены сверху до низу. Тебе понятно?
Он мне угрожает, но злоба в голосе слишком наигранная. Ненастоящая, как и его облик. И он явно слишком мало обо мне знает, в отличие от ГИДРА – те сразу транквилизатором палили, а не переговоры устраивали. Я к нему спиной – не смогу отвести глаза. Мои руки на виду – ни усыпить, ни начертить руну. Правда, осталось кое-что еще – приемы от бывшего Зимнего Солдата и побочные эффекты, которые сполна испытал на себе Стивен. Дважды.
С размаху опустить каблук грубого сапога на ступню врага, пока замялся на секунду – уйти из-под лезвия в сторону локтя руки с оружием, как поглубже вставить бревно в пасть льва. Перехватить ладонь с ножом, а дальше следует ударить затылком в лицо, но кое-кто состоит в родстве с гномами и хоббитами – я просто не достану. Поэтому со всей силы упираюсь головой и спиной в грудь колдуна и резко бью каблуком по голени, чтобы нарушить равновесие. Получилось! Мы летим на асфальт, как подкошенные, и уходить Темным Путем за секунду я уже привычная. А вот колдун – нет.
Он орал и катался по заснеженной земле мыса Горн – с испугу я хотела оказаться подальше, забыв, что колдуна забираю с собой. Пронизывающий ветер закрадывался под теплую куртку… и даже шевелил иллюзорную одежду с волосами моего невольного попутчика. Черт, теперь его жалко убивать, не узнав секрета такого достоверного морока. Только вот он слишком быстро приходит в себя – крики сменились оскорблениями.
– Что ты со мной сделала, тварь?!! Пусть демоны утащат тебя в огненную реку! Ты жалкая, отвратительная…
Мне надоело слушать, как он поливает меня грязью, держась за голову. Руки заняты, ноги – нет. За них я и схватилась, чтобы дернуть его за собой, пройдя Темными Путями еще раз. И еще. Окраина Будапешта, лес в Киото, заброшенный склад в Париже, трущобы Индии и, наконец, пустынное плато в Мексике. Я специально помотала его зигзагами по Земле, чтобы больше мест и картинок помелькали перед глазами, причиняя жуткую мигрень – контрольных ударов я предпочитаю делать несколько, чтобы наверняка. А он все не прекращает выкрикивать оскорбления.
– Да ты достал!
Прикасаюсь ко лбу, погружая колдуна в сон. Теперь его не допросишь еще минимум час… но ведь можно плюнуть на риск и насильственно заглянуть в память. С другой стороны, не очень и хочется мучиться потом головной болью от лопнувших капилляров. Это вам не шарить на поверхности, глядя в глаза, или по-особому сплетать руки, как в случае с Баки. Но выбора все равно нет.
На мысе Горн я славно извалялась в снегу, поэтому опускаюсь на желтый глинистый песок мокрыми коленями, чтобы быть ближе к фокуснику-неудачнику. Большими пальцами поднимаю веки, чтобы увидеть то, что скрыто в зеленых глазах. Его душа слишком странная для мелкого колдунишки – сияние сильное, но не всегда пробивается через серые пятна, а дух как сапфир, пронизанный золотыми корнями. Не разрушающими трещинами, а древесными реками жизни, но тоже заляпанными серостью.
– Все страньше и страньше. Все чудесатее и чудесатее. – цитирую Алису в Стране чудес, окончательно отказываясь понимать, откуда взялся этот человек.
А раз делать нечего, то погружаюсь в память. Нарастает головная боль, режет глаза, лопаются мелкие сосуды и кровь из носа шлепает прямо на щегольский галстук цвета темного мха, пока я в обратном порядке просматриваю его воспоминания. Жаль, что таким образом можно видеть только его глазами.
Я, бредущая мимо витрин. Наша милая компания, прощающаяся у башни Старка. Сам Старк, швыряющий стакан. Я в форме лирим, угрожающая отрезать голову. Ник Фьюри, садящийся в машину. Мы со Стивом, исчезающие со старой дороги у фермы Бартонов. Пафосное помещение с колоннами и высокими потолками. Золотой альков почти царской спальни. Заброшенный каменный подвал с крохотным окошком под потолком и сорванными с петель дверями. И пыльное зеркало, в котором слабо виден желтый отблеск. Рука с тонкими пальцами, настоящая, смахивает грязь и из глубины отражения на меня смотрит знакомый образ, который венчают изогнутые золотые рога.
– Балроговы яйца! Локи! – резко отшатываюсь от спящего бога обмана, плюхаясь задницей на песок с острым камнем. – Уй!
Кто из нас большая тварь? Я сделаю одолжение Асгарду и этому Миру, если убью его. Клинки йотуна потерялись по дороге, свои я не взяла, поэтому беру камень побольше и заношу его над головой. Пчху! Кровь странно защекотала ноздри и мелкими брызгами окропила песок, смертника и булыжник, который просто выпал из рук. У меня есть чуть меньше часа, чтобы убить его – подождет, пока я вытащу хотя бы носовой платок из Щели между Мирами. Ладонь прячется за пазухой, немеет, а потом и тяжелеет – вытаскиваю на свет черный глянцевый пакет. Похоже, я грабанула платочков у сибаритов. Тут должен быть минимум шелк. Посмотрим…
– Фу! Фу, блядь! – брезгливо откидываю пакет в сторону и поднимаю глаза к бездушному небу. – Древние Боги, пусть это будет намеком, что его надо связать, а не… – смотрю в сторону набора очень сексуально раскрепощенных людей. – Дайте же еще знак!
Повторно запихиваю руку за отворот куртки и жду знакомого онемения. Судьба, пусть это будет не то, о чем я подумала… Ладонь тяжелеет… и я облегченно выдыхаю, вытягивая из небытия конец веревки. Все же связать. «Очень крепко связать» – думаю я спустя три минуты непрерывного вытягивания каната и сматывания его в бухту. И платочек я все же достала.
– Ну что, Снежный Король, готовься. – поднимаю ему веко и наблюдаю как лениво двигаются во сне глазные яблоки. – Доля у тебя такая – обвязанную перед копчением колбасу косплеить. Кровяную. – смахиваю чистым уголком самые крупные красные капли. Мало ли, вдруг кровь дракона для ледяных великанов как яд, а Судьба ясно дала намек, что Локи должен жить.
Даже думать не хочу, куда я ввязалась на этот раз.
Комментарий к Глава 21. Друг мой. Враг мой. Шарль Бодлер
(1) – XXV. Ты на постель свою весь мир бы привлекла…
(2) – XXVI. SedNonSatiata.
(3) – XLIX. Отрава.
====== Глава 22. Душевные разговоры. ======
POV Локи.
Мидгард. Срединная земля меж Девяти Миров, дом мимолетных человеков, обитель мелких страстей, которую так полюбил мой недалекий братец. Еще и женщину там себе присмотрел. Что он вообще в ней нашел? Я о Мидгарде, если вы не поняли – до людей мне дела нет.
Было, пока не столкнулся со смертными, что с претензией на величие называли себя «Мстители». Хотя, по-хорошему, я им поддался.
Падать с Радужного Моста было страшно. Перед глазами проносилось множество мест и земель, как в детской игрушке-калейдоскопе, что много лет назад подарила мне матушка. Казалось, ужасная головная боль сопровождала меня вечность, пока я падал в окружении мелькающих цветных картинок, когда мое внимание привлек один повторяющийся пейзаж – серая ночь, далекий блеск звезд и парящие камни. Бесцветный безжизненный островок в океане раздражающих вспышек. Я потянулся туда всей душой… и вывалился под ноги Таносу. И там обрел возможность показать свое величие, дав присягу титану и получив скипетр, который умножал и концентрировал мои силы. Ощущение мощи бежало по жилам, когда я сжимал в руке золотое древко. Ощущение мощи, превосходства и желание поставить на колени всех, кто встанет у меня на пути. Что могут сделать смертные против Бога? Оказалось, могут. И я даже немного благодарен им за это, ведь оказалось, что скипетр изменяет не только смертных, но и асов. Даже в самый плохой момент своей прежней жизни я не был таким кровожадным, как в дни, когда данное Таносом оружие находилось у меня в руках. Это не я, но пути назад нет – присяга не даст мне надолго скрыться. Разве что только в Асгарде. Пусть я и сын царя Лафея, и Йотунхейм моя земля по праву рождения, но сердце зовет в золотой город. Осталось только достоверно поддаться братцу и его мимолетным друзьям, а потом отправиться в цепях домой. Для меня стало сюрпризом, что притворяться побежденным особо и не понадобилось.
Для начала оказалось, что хроники Девяти Миров лгут – в Мидгарде все еще есть магия. Я ощущал ее присутствие в нескольких местах, а потом столкнулся с незнакомым оборотнем. Не думал, что люди не отказались от холодной стали в пользу пороха – за плечом девчонки торчала рукоять меча, но она меня даже поначалу не заметила, поглощенная отчаяньем. Которое было обращено на человека в шутовском наряде – Капитана Америка. Это выглядело забавно – столько горя из-за смертного без сердца, в буквальном смысле. Как я и говорил, мелкие страсти мимолетных существ. Я даже втянул через ноздри побольше воздуха, чтобы сполна распробовать запахи мира, где мои враги умирают так просто. А потом девка перекинулась в человекоподобную кошку и с рыком послала в мою сторону волну багрово-черной ломающей магии. Повредила мне несколько ребер и даже кожа в нескольких местах лопнула. Неприятная неожиданность. Надо будет либо подчинить ее дух жезлом, либо убить. Я пытался прочувствовать ее магию в Нью-Йорке, но видимо кто-то меня опередил в желании избавиться от проблемы – ничего.
Я даже расслабился, ведь что могут противопоставить смертные и глуповатый братец моим интригам и магии? Оказалось, могут – Халку мне не пришлось поддаваться, хотелось только выжить. В этом помог Тор, не дающий меня убить обиженным моей небольшой прогулкой по Мидгарду. Даже эту кошку пытался остановить, но все же позволил проклясть. Душа Мира? Глупости маленьких девочек, как и иллюзия Стива Роджерса рядом с ней, ведь вернуть живого из царства Хель невозможно. Или возможно? В любом случае, я могу не спеша обдумать все, сидя в заточении. Эта мысль будет расположена между планами побега и избавления от клятвы Таносу. Думаю, что когда я дойду до нее, и кошка, и девка Тора вместе с «Мстителями» уже давно будут лежать в могиле – люди так недолговечны.
Фригга умерла. Единственное существо во всей Вселенной, что любило меня, принимая таким, каков я есть, была убита Темными эльфами, которым я сам указал путь. Может я и правда монстр, если приношу несчастья даже тем, кого хотел оберегать? Мне нужно хотя бы немного времени, чтобы пережить это в одиночестве, но это станет невозможным. Тор, любитель пиров и громких речей, не даст времени для тихой скорби – потащит в Асгард и поставит перед толпой, которая либо разорвет меня, либо похвалит. А потом попросит запереть покрепче – у меня нет ложных надежд на этот счет.
Обвести Тора вокруг пальца было даже слишком просто – он уронил скупую мужскую слезу над бренным телом… и ушел в Мидгард, бросив мой хладный труп гнить в пустошах Свартальфхейма. Вот и вся братская любовь. Но я не удивляюсь – так всегда было. Локи спасает горячие головы, а потом его задвигают на пиру подальше, чтобы не мешал хвалится безрассудными поступками. Этим воякам нужна твердая рука аса, способного заглядывать хотя бы на несколько шагов вперед. Моя рука.
Один лишен сил и отправлен в Мидгард, ничего не подозревающий Тор продолжает наводить порядок в Девяти Мирах, отказавшись от предложенного трона. Одна мелкая манипуляция – и я могу взять свое. А теперь, когда братец начал чаще посматривать в сторону Срединного Мира, все стало гораздо проще.
– Всеотец, скипетр Локи все еще не найден. – Тор преклонил колено у золотого трона, прижав кулак к сердцу. – Позволь мне отправиться в Мидгард и вернуть его.
– После вторжения Темных эльфов мы понесли великие потери. – мне не нужно складывать на лице фальшивое сочувствие, я действительно скорблю. – Асгард не сможет предоставить тебе воинов. Твоих соратников тоже нельзя отвлекать от их задачи.
– Это не понадобится – Мстители не откажутся помочь мне. Они сильны и отважны, если смогли победить Локи и армию читаури. – улыбается, как деревенский дурак на карусели.
– Они слишком разные, Тор Одинсон, чтобы достойно работать в отряде. Им помогло только чудо. – хочется скрипеть зубами, вспоминая зеленого великана. – Будут ли они достойны принимать в своих рядах наследника трона Асгарда?
– Я уверен в них, ведь лидер определяет воинов, которых взял под свое начало. Стивен Роджерс – достойный человек. Хеймдалль, страж Радужного Моста, увидел, что они снова решили собраться вместе. – что? Он на самом деле жив? Нельзя показывать удивление.
