Текст книги "От чистого истока я начинаю путь (СИ)"
Автор книги: forest owl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 86 страниц)
– Кэп, думай, что хочешь, но вот это, – тычет в сторону лаборатории, – может быть очень опасным. Лучше я вспомню все юридические приемы для клятвы, чем оставлю бомбу замедленного действия рядом с Пеппер. Нам срочно нужен консультант по «паранормальщине», и это не обсуждается.
– Ничего не имею против, Тони, – пытаюсь стереть засохшую кровь с почти зажившего пореза. Регенерация слишком быстрая. – Асте там тоже несладко. Я видел.
– Ты что, наконец назвал меня по имени? Это прогресс, и я отмечу этот день в календаре, – механик поднимает бровь и трижды стучит в зеркало. – Майрон, у нас тут серьезные проблемы. Не помешала бы помощь колдуна.
– Хорошо, что Мелькор этого не видит, – тот, кого Аста называет «майа», рыжий помощник Демиургов, пыхтит рядом, держась за противоположный край кварцевого кокона. – Великий кузнец, сильнейший из младших духов-Айнур таскает тяжести, как презренный слуга. Не принимай мои слова на свой счет, Стивен Грант Роджерс. Это я так, «балаболю». И хочу спросить у тебя, что значит это слово на самом деле?
– Ну, что человек… – учитель-кузнец Асты вздергивает голову. Пришлось поправлять себя. – Что разумный говорит немного больше, чем положено. Она меня так не раз называла.
– Считай, что похвалила в своем стиле, – старый остроухий знакомый облекает смысл в слова, поправляя черные очки на носу. Бред. – Неудержимая искренность – признак чистой души. Эльдар знают в этом толк.
Более необычного зрелища ни я, ни Тони в жизни не видели. После того, как он запросил помощи, Майрон снял грубые перчатки до локтей и начал по-простому потирать руки, спрашивая, не готов ли я прямо сейчас выделить ему свой щит.
– У меня появился чудесный гость, способный ходить между Мирами, и будет преступлением не воспользоваться шансом. Какую клятву тебе принести, Энтони Эдвард Старк из Дома Старков? Тем более, ваши заказы уже готовы, – хорошо, что я успел купить золото.
«Чудесным гостем» оказался… Глорфиндел. В последний раз я видел его, гордо ведущего в поводу разгруженного коня, когда он удалялся на точку перемещения в Арду. В седельных сумках у него были золотые яблоки и несколько книг Толкина. А спустя несколько минут после разговора через зеркало с Майроном дверь в мастерскую открыл знакомый эльф с длинными светлыми волосами. Выглядел он так же, как будто у него целый гардероб одинаковых мягких сапог, туник, штанов и желтых плащей с вышитыми золотыми цветами.
– Это герб моего Дома, Стивен Грант Роджерс. А у тебя какой? – пояснял эльф, обводя серыми глазами обстановку мастерской. – Что за чудесная магия! – указывал на проекции и на угол, где лазеры спаивали детали для новых изобретений Старка.
– Это технологии, Глорф, – Тони хвастается, довольно сложив руки на груди, и… в него тут же летит взятый со стола карандаш. – Понял-понял! Никаких сокращений, Глорфиндел. Я просто решил провести эксперимент, – остроухий знакомый начал всем своим видом метать молнии почище Тора и зашарил рукой по столу, выискивая предмет потяжелее.
– Мистер Глорфиндел, Тони не знает, что это слово у вас связано не с лучшими воспоминаниями, – вмешался, пока не поздно. Эльф только раздраженно откинул назад волосы и забормотал на грубом гортанном наречии.
– Прошу прощения у владыки этого дома, но я не смог сдержаться, – эльф кивает в сторону Тони. – Убрать бороду, сделать подлиннее волосы – и чисто Craban после многодневного пиршества. Скажи же, Майрон.
– Согласен, эльда, – кузнец с двумя шкатулками под мышкой ходил кругами около газового резака и пытался сверяться с инструкцией, цепляясь краями длинного багрового камзола за стоящие тут и там приборы с инструментами. Странно видеть среди проекций и гладких стальных стен, увешанных формулами и чертежами, двух выходцев из средневековья, которые наконец оторвались от осматривания обстановки и нескольких дорогих машин. – Энтони Эдвард Старк, укажешь нам путь?
По пути к лифту они выспрашивали о происшествии у нас со Старком и поначалу задумались, когда узнали, что никого из нас рядом не было. В кабине же лифта они застыли, и непонятно, что было этому виной: искусственное происхождение Джарвиса, которого они назвали духом-помощником, возможность записи на видео или передвижение в замкнутой железной коробке. В самой же лаборатории выяснилось, что парящие вокруг саркофага черные осколки не причиняют вреда только мне и Майрону как крепче всего связанными с Астой. «Узы ученичества и сплетения влюбленных душ самые сильные, Вала Стивен Грант Роджерс». Старк после его слов слишком пристально стал на меня смотреть и вернулся в реальный мир только после того, как Глорфиндел с шипением закрыл глаза ладонью и отвернулся от кварцевого кокона.
– А она еще жаловалась, что не смогла уговорить наугрим взять ее в ученики, – Глорфиндел потирал глаза, как будто долго смотрел на солнце. – Да даже сам Дурин не смог бы выковать меча сильнее. Смотреть невозможно!
– Ты как никогда прав, эльда. Наугрим, чтобы повторить подобное, пришлось бы звать в помощь твоих соплеменников, – Майрон положил ладони с длинными тонкими пальцами прямо на изломанную прозрачную поверхность и под мигание уцелевших ламп негромко заговорил на незнакомом языке. Осколки развеялись в воздухе без следа. – Craban просто надорвалась, пытаясь разом закончить два клинка.
– Меч должен был быть только один, – кладу ладонь на место, где под кварцем торчат шесть рогов. – Мы увиделись в ее первом воспоминании, где она мне это и сказала.
Эльф уточнял подробности, прикрывая рукой кокон, пока Тони не дал ему свои солнечные очки. Глорфиндел тут же надел их и принял еще более нелепый вид, но ему понравилось. Даже пытался выменять их на что-нибудь у Старка, но тот сказал, что это подарок, и поставил перед ним небольшую коробку, полную разных темных очков на любой вкус.
– Долгий сон просто так не начинается. Craban слишком сильно выложилась, потому находится сейчас в застывшем состоянии. И будет такой еще долго, если останется в этом Мире – слишком слаба здесь магия, – майа отходит к противоположному концу кокона и пытается покрепче взяться. – Adan-совсем-не-adan, хватай со своей стороны, а эльда проложит нам путь на другие земли.
Старк сказал, что все это не понадобится, ведь в гостиной до сих пор есть открытый проход. Глорфиндел, услышав это, ворчал, что ее дом ему удалось увидеть, только притащив плату за множество Договоров из Арды, а тут «заходи – не хочу», но вот за порогом он замолчал и долго стоял на веранде, всматриваясь в горизонт. Нам даже пришлось попросить его отойти в сторону, когда мы несли прозрачный саркофаг к яблоне – центру омега-излучения. Там, среди толстых извилистых корней, мы и положили кокон.
– Не знаю, как у вас ведут подсчет времени, но я думаю, что все закончится, когда два солнца будут в зените, – Майрон рассматривал крону дерева, приложив руку козырьком. – Вот так Кровавая Craban! Я ей говорил, что важно не как зовут тебя другие, а кем ты сам себя называешь! Такое светлое колдовство…
Тони тут же вмешался в разговор, выспрашивая, за что Асту называют «вороной». «Вороном, adan из Дома Старков». Механик скривился, как будто ему подсунули лимон, и попросил называть его «просто Тони», а потом услышал то, что я уже давно знаю – всех согласных на новую жизнь орков Аста переместила в Мир Мелькора, а остальных просто убила, собрав команду из людей и нескольких гномов.
– Я тогда был бесплотным беспамятным духом и мог только скитаться по Арде, не в силах быть увиденным хоть кем-нибудь, но вот ее помню. Благодарю, эльда, – принимает из рук Глорфиндела полный бокал вина – тот успел найти в доме винный погреб и принес небольшой бочонок с кубками. Старк сбросил кеды, Глорфиндел избавился от шелкового плаща и присел на толстый корень рядом с кузнецом. Майрон же давно снял тяжелый багровый камзол и расшнуровал ворот туники. В этом месте галстуки или другая официальная одежда кажется кощунством. – Так вот. Я отлично запомнил, как она во главе своего маленького войска загоняла поредевшие отряды орков. Такое не заметить было невозможно – межрасовая компания и бешеная девица чуть выше хоббита во главе, причем верхом на варге и с флагом на копье. Черный ворон на красном поле. Отношение к оркам после моей гибели было хуже некуда – запытать до смерти не считалось чем-то ужасным, но Аста не пачкала душу лишней жестокостью, а просто давала быструю смерть. Еще и глаза потом каждому закрыла, – стучит костяшками по кварцевой поверхности, проверяя на прочность. – Когда она позвала мой дух в другой Мир, то я даже не задумывался – лучше быстрая и окончательная смерть, чем такое существование. А она меня вбросила в тело, легонько похлопала по лицу, чтобы быстрее глаза открыл, и назвала «Страшным сном Гендальфа». А я тогда даже не помнил, кто это!
– Пф!!!.. – Старк окатил вином саркофаг и засмеялся, ударяя себя по колену. – Кэп, а ты у нее любимчик – тебе она с размаху пощечин надавала! Я сам видел, только Гендальфа Серого не упоминала.
Майрон оживился и, перегнувшись через кокон, начал спрашивать, откуда Тони знает «старого интригана». Глорфиндел, наливающий себе еще один кубок вина, напоминал, что «те смешные книги» – из нашего Мира. Рыжий кузнец, узнав, что Старк читал Толкина, начал яростно доказывать, что часть записанной истории – лживая пропаганда «Светлой стороны».
– Унголиант, Темная Паучиха – порождение Мрака? А кто по воле Мандоса, Владыки мертвых, создал Великую сеть вокруг Арды, чтобы души эльдар не могли уходить на перерождение, куда им вздумается?
Майрон сверкал желтыми глазами и размахивал рукой с пустым кубком. Воздух сгустился и начал знакомо потрескивать. Старк в это время осторожно толкал меня в плечо и, не разжимая зубов, говорил, что мы «попали». Глорфиндел тоже это заметил, быстро опустил темные очки, обвел глазами обстановку, и забрал у разошедшегося бывшего тирана кубок. Стоило его руке опустеть, как тот только раздраженно стянул сапоги и оперся локтями о колени, опустив голову. Мрачное пятно на фоне покрытой солнечными зайчиками сочной травы.
– Я знал ее раньше. Прекраснее Айниэ не было на свете, а ее прокляли ужасным обликом и вечным голодом за то, что она оставила прореху в сети для фэар, что не захотят оставаться в Арде навечно. Лишили памяти и отправили во Тьму ловить души, для которых она желала свободы. – лица не видно из-за упавших вперед рыжих волос, но голос наполнен болью и горечью. Возможно, она была ему очень дорога. Кузнец отмирает, когда перед ним оказывается полный кубок. Немного вина он тут же выплескивает в траву. – Той, что шла наперекор и всегда стояла на своем. Доброго тебе возрождения, Унголиант, маленький ловец моего сердца.
Неловкая тишина наступает у корней гигантской яблони. Бросающий вокруг себя радужные блики кокон со спящей Астой внутри как будто разделяет два мира – с одной стороны сидим мы с задумчивым Старком, а с другой тихо переговариваются беглецы из Арды. Иначе их теперь не назвать. Теперь понятно, как Аста договаривается с чудовищами – стоит копнуть чуть глубже, и за страшным фасадом может оказаться кто-то другой. Кто-то, похожий на нее. Я спросил у Майрона (который взял пример с Тони и теперь «просто Майрон»), всегда ли к проклятию добавляют потерю памяти.
– Часто, Стивен Грант Роджерс, – кузнец шарит рукой за спиной. – Так ты страдаешь вдвойне, ведь не ведаешь, за что именно. Не знаю, что натворила Craban, но ее сделали лекарем умирающих Миров и прокляли вечной жизнью, чтобы не смогла сбежать. Любое разумное существо состоит из тела, духа и души, которые держат между собой в равновесии связи. А у нее даже этих связей нет – все спаяно между собой, как слои стали в ее новых мечах. Или как чары и заговоры, что я вплел в золото, – достает отложенные шкатулки и передает нам со Старком. Ему поменьше, а мне побольше.
– Мистер… Эм, Майрон, почему здесь шесть браслетов? – в недоумении еще раз пересчитываю изделия, лежащие на черном шелке, но число остается прежним. Шесть одинаковых толстых и широких золотых браслетов. – И они гладкие, только круг из двух солнц и трех лун остался.
– Не путай меня с простым ювелиром-наугрим, художник со щитом. Узоры появятся, стоит только надеть на руку, – кузнец терпеливо объясняет, как бывалый солдат, который показывает порядок сборки винтовки зеленому юнцу. – Размер сам подстроится под любое запястье. Даже под лапу дракона – устал смотреть, как Craban со своим шейным обручем носится.
– Роджерс, это такая личная фишка. Как у меня костюм Железного Человека с реактором на груди и AC/DC, – слегка захмелевший Старк закрывает свою шкатулку и бесцеремонно заглядывает в мою. – Майрон, а там точно цветочки будут, а не красная стихотворная надпись? Ну там, «Одно кольцо, чтобы править всеми…»
– Adan Тони, я больше не Саурон! – кузнец резко подскакивает с корня и разом перепрыгивает саркофаг, целя в Старка.
Кубок с вином, которое я пригубил только из уважения к остальным, летит на траву. Багряный напиток не успел полностью выплеснуться на землю, когда я схватил охнувшего механика за шиворот и просто отбросил в сторону, перехватывая другой рукой кулак разозленного майа. Видно, он умеет не только ковать – в бок прилетает коленом, но после мне удается сбить ему концентрацию, попав в ухо. Майрон делает лишь шаг назад и снова бросается вперед. Он немного выше меня, поэтому я перехватываю кулак, ударяю под колено и беру шею в жесткий хват, готовый перекрыть ему доступ воздуха в любой момент. Он мгновенно выворачивается из него, как скользкий змей, и снова идет в атаку. Блок, отвлекающий удар голенью по бедру, несколько прямых попаданий в корпус и подсечка, во время которой Майрон успел зацепить меня. Мы оба валимся на траву, одновременно занеся кулаки для решающего удара.
Патовая ситуация закончилась похвалой от Майрона и аплодисментами Глорфиндела. Тони оправдывался, что забыл о «небольшом триггере» и предлагал зарыть топор войны. Пришлось ему рассказывать о происхождении этой фразы и жестами изображать гордых индейцев. Не-Саурон во время сцены снимания скальпа сморщился и одним движением привел одежду в порядок, убрав зеленые следы от травы и разгладив все складки. А потом все же объяснил, почему браслетов было шесть.
– Один тебе, Вала Стивен. Один твоей драконице. Остальные четыре – для будущих членов вашей семьи, – Майрон потирает челюсть и пробует шатать языком зуб. – Ты сильный воин. Я думаю, что мужем будешь только ты, хотя… Мелькор создавал своих драконов из расчета «одна самка на пять самцов», поэтому и предлагал Асте разом пять мужей на выбор. Не сжимай кулаки – она не творение Мелькора, а всех женихов осмеяла и довела до нервного тика.
– Да, Craban умеет свести с ума, – Глорфиндел как самоназначенный виночерпий наполняет кубки. – Трандуил, Владыка Эрин Гален, до сих пор держит для нее покои в темнице, плохо спит и никогда не заходит в южную часть леса, где она прикормила дойных пауков. «Они же такие милашки!» – и два бессмертных из другого Мира дружно рассмеялись, стукнувшись кубками.
– Ты попал, Кэп, – Старк, отошедший от потасовки, тихонько толкнул меня в бок. – У Хвоста давно мозги набекрень, и у тебя тоже будут.
– Мистер Старк, я несколько раз проходил тест на психическую устойчивость и набрал самые высокие баллы, – спокойно подкатываю рукава рубашки. – А Асту я уговорю встретиться с Сэмом Уилсоном.
– Заключим пари? – механик тянет руку. – И что за «мистер Старк»? Мы же вроде уже договорились… – замирает. – Слышишь?
Воздух прорезал звук, с каким лед ломается весной. Кварцевая поверхность кокона пошла трещинами и развалилась на несколько частей, одну из которых тут же поднял и начал осматривать кузнец-ювелир, не выпуская из другой руки кубка. Аста приподнялась на локте и смахнула с лица мелкие прозрачные кристаллы, уставившись на Майрона и Глорфиндела.
– Тьфу ты, два бессмертных златовласых алкаша, – рухнула обратно и с головой укрылась грязным кузнечным фартуком. – Ну нахер… Я на этот бред не подписывалась… – и засопела, плотнее оборачивая хвостом колени. – В пизду такие сновидения…
– Не выражайся слишком грубо.
Луг под яблоней покрылся северным сиянием, когда Аста-человек бросилась ко мне на шею, оставив валяться в обломках кокона клинки и сброшенный с плеч кожаный фартук. Тонкие пальцы зарылись в волосы, а ладонями я чувствовал, как колотится ее сердце. И насколько горячая у нее кожа на голой спине, ведь она сверху почти ничем не прикрыта. При посторонних.
– Стив-Проказник, ты что творишь? – шипела она на ухо, стоило мне начать расстегивать рубашку. – Совсем с ума сошел? – Старк только хмыкнул, а меня захватил желанный аромат корицы и перца.
– Леди слишком раздета для нахождения в обществе мужчин, – накидываю с трудом снятую рубашку на чумазые плечи, а Аста смотрит на меня, как будто я сказал несусветную глупость.
– Это купальник, мон шер. Люди в этом на пляже ходят, – но все же влезает в рукава и запахивает края слишком большой для нее одежды. – Вот было бы все в кружевах, тогда… – и задумалась, вперив взгляд в зеленую крону над головой. На губах расцветала коварная улыбка, и я не решил, нравится мне это или нет.
Конец POV.
Радость. Возмущение. Торги.
Так можно описать следующие полчаса. Радость от встречи с друзьями. Возмущение, когда оказалось, что Глорфиндел спер последний бочонок самого лучшего вина. И не только спер, но и почти в одно лицо эльфийской наружности опустошил, а сам ни в одном глазу. Еще и Тони добавил, когда вытащил из заднего кармана джинсов запищавший смартфон и поздравил с днем рождения. «Спячка не в счет!». Придется им всем подождать месяцок и только потом доставать смешные цветные колпаки – у меня дел полно. Джаспер явился под яблоню и заламывал уже не такие прозрачные руки, перечисляя места, где мне надо побывать в роли Жнеца. Еле отвязалась, а потом пришло время торгов с Майроном. Я, может, и кузнец, но рукояти у меня до сих пор получаются неидеально, а мечи должны служить нам со Стивом долго.
– Половину, – Майрон на веранде осматривает клинки, довольно цокая языком.
– Четверть, – фыркаю, как скачущая вокруг Глорфиндела Гинерва, смывая сажу с лица и шеи водой из бочки во дворе.
– Половину, – не унимается Учитель. Стив, оставшийся в джинсах и майке без рукавов, только наблюдает за жаркими торгами, как и Тони.
– Четверть и корзину яблок в придачу, – стою на своем.
– Половину, Craban, – рыжий майа тоже не отступает. – И к рукоятям я сделаю парадные ножны с перевязью.
– Четверть кокона, две корзины яблок, средний кусок драконьей шкуры, самые красивые чешуйки для украшений, и ты сделаешь все, что предложил, – протягиваю мокрую ладонь. – По рукам?
– Все, что ты мне предложила, и перевод инструкции на синдарин, так как на квенья ты изъясняешься, как двадцатилетний младенец. И поговори с Мелькором – пятьдесят лет уже прошло, – при упоминании мятежного Валы Стив прищурил глаза. – Тогда я прибавлю особую легкую сбрую для твоей кобылицы, не любящей неволи и железа.
– Согласна на переписку – для меня пятьдесят лет еще не прошло. Договорились? – завлекающе шевелю пальцами.
– Договорились, – короткий разряд прошибает сцепленные руки. – Письма будет носить Глорфиндел. Он как раз недавно научился ходить между Мирами и совершенно затосковал в Арде.
Странно, но я раньше не замечала в моем остроухом друге способностей к Истинной магии, только присущую всем эльфам ворожбу, поэтому приготовилась клещами вытаскивать из рыжего майа информацию, но на веранду вошел сам объект разговора, поправляя свои знаменитые золотые волосы до поясницы, пожеванные кобылой. Она явно неравнодушна к блондинам.
– Ты, верно, не знала, но каждый пересекший грань между Мирами спустя некоторое время начинает сам прокладывать путь. Мне хватило сорока пяти лет для этого, – эльда абсолютно внаглую разваливается в моем полосатом гамаке, поправляя темные очки на носу и закидывая руки за голову. – Хорошо тут… Craban и Стивен, я поживу у вас немного?
Каков хам и наглец! Ни стыда, ни совести – ничего лишнего. Я могла только раскрыть рот и повернуться к Стиву, жестами выражая свое недоумение. Мой славный капитан только скрестил на груди руки с могучими мышцами и скалой навис над растекшимся эльфом, чьи волосы мели по доскам веранды. Оказалось, «поживу у вас» – это пошляться по новорожденному Миру, поохотиться, разведать неизвестные земли и останавливаться на ночевку в приглянувшихся местах. Туризм, короче. На такое Стив согласился, так что радостный Глорфиндел подскочил, спрятал в пригоршню плату для Учителя и отбыл в башню Старка, прихватив с собой Тони и Майрона. Все же платой за кольцо для незабвенной Пеппер была еще и демонстрация возможностей знаменитых красно-золотых доспехов. А я, довольная выгодным Договором, вскинула кулак, повиляла задницей и отбыла в купальню, троекратно расцеловав Стивена в щеки.
– Вот отмоюсь, наемся сырого мяса и рвану в Индию несчастных призраков на перерождение отпускать, – мыла спину банной щеткой и от нечего делать открывала свои планы Пушку, который нашелся плавающим в бассейне. – Змеище мое ласковое, ты там не скучаешь по «Китти»?
– Я так уж точно не скучаю, – Стив неслышно стоял на пороге и, видно, давно наблюдал, как я смываю сажу и болтаю вслух. – Жаль только, что Тора нет – он бы хорошо помог разбить остатки ГИДРА. Но к нему у меня тоже есть счеты.
– Молнии? – смываю почерневшую пену с волос. – Ну, его можно понять. Хоть Локи и знатный псих, но все равно остается членом его семьи. Тору повезло, что он напал на меня, а не на тебя, – поясняю на непонимающий взгляд Стива. – Ты, мо анам, своим веским словом Демиурга остановил силу Мьельнира, а вот я бы просто расщепила бога грома на сотню маленьких Златовласок. Ибо нефиг, – в доказательство выпускаю в воздух немного обсидиановых осколков.
Пребывая в недолгой спячке, я догадалась, что они значат – так выглядит моя чистая ненависть, особенно когда покушаются на дорогих мне людей. На стаю. На семью. Услышав это, Стив задумался и ушел, чтобы вернуться с шкатулкой. Какая красота! Сразу видно руку Учителя – стоило широкому браслету оказаться на запястье, как он подтянулся по размеру, и на гладкой поверхности проступил узор из барвинка, лепестки которого были подкрашены эмалью. А от центрального медальона с изображением всех светил нашего Мира я пришла в восторг. Заключенные в круг растущая, полная и стареющая луны, которые венчают два солнца, только в середине свободное место. Как раз для личного герба, осталось лишь его придумать и закрепить на браслете.
– Твоим гербом может стать звезда в кольцах, как на щите, – вожу ладонью над оставшимися браслетами, пытаясь выбрать один для Стива. – Под этим знаком ты честно сражался за свою родину и до последнего защищал людей. Даже без сомнения пожертвовал собой.
– Да. Падать в океан на Валькирии было страшно, но у меня не осталось другого выбора, – вздрогнул, как будто снова погружается в холодные воды на семьдесят лет. – Либо я, либо множество мирных людей.
– Понимаю, мо анам. Мне самой пришлось исполнять свой долг в небе над Вашингтоном. Либо ты, либо рухнувшая на жилые кварталы летающая железка. Там я и узнала, что тебя разрешат вернуть еще один раз. Ты любимчик Судьбы, Стивен Грант Роджерс, – ладонь теплеет, когда я задерживаю ее над одним из браслетов. – Вот этот – твой. Позволишь надеть его на тебя? – его украшение расцвело кельтскими узорами, что сплетались в зверей и птиц.
Вот так буднично мы обменялись браслетами в знак будущего заключения союза, но Стив чесал кончик уха и иронично говорил, что это как раз выбивается из привычного паноптикума – ни взрывов, ни угрозы гибели, и даже ни один дух не болтается поблизости. Точно! Дух! Я выпросила у Стивена воспоминания о пропущенных мной днях и тут же слепила для Карла сон-послание – давненько я его событиями не баловала. Так увлеклась, что даже не услышала поначалу, как Стив ревниво поинтересовался пятью женихами от Мелькора, аккуратно раскладывая в шкатулке оставшиеся четыре браслета для будущих членов семьи. Я только коварно потерла руки и решила ему показать, как я заставила бывших орков пожалеть о своей наглости.
– Если что – останови меня. Кхем, – картинно откашливаюсь и принимаю самый серьезный вид, чтобы спустя мгновение скорчить злодейскую рожу и запеть самым мерзким голосом, безбожно фальшивя и протяжно воя. – «То-о-олька-а-а-а рюмка во-о-одки на столе-е-е-е-е!!!». Учти, я месяц так орала под их окнами. Продолжать?
– Нет, пожалуй, – он смеется и ковыряется пальцем в ухе. Даже его проняло. – Скажи мне, Астрель, где ты хочешь, чтобы стоял наш дом?
А что я могла ответить? Дом там, где сердце. А мой глупый счастливый орган давно принадлежит воину со щитом, для которого даже мой меч раздвоился.
И меня беспокоили видения многих незнакомых мест, что открылись мне, когда я зависла в воздухе, поднимая к небу раскаленный металл в покрытых чешуей ладонях. «Смотрите, все Миры!».
Чувствую, не к добру это – так самонадеянно вякать в пространство существу, чье любое неосторожное слово может стать Клятвой или Договором. Ой, не к добру.
====== Глава 27. Старые знакомые. ======
Комментарий к Глава 27. Старые знакомые. Утечка ядовитых веществ на заводе в Бхопале действительно произошла и является самой страшной техногенной катастрофой, унесшей жизни 18 тысяч человек. Число пострадавших не смогли подсчитать точно, но сходятся на цифре 150 – 600 тысяч человек.
Джаспер заманивал меня в Индию не просто так – там и правда сильно ждали Харона. Начиная с ночи третьего декабря тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года.
– Это страшно, Сэмюэл Уилсон, – по привычке хочу взять со столика стакан с соком, но судорога и тяжелая боль в мышцах не дают мне поднять руку, которая падает обратно на колено. Приходится тянуться губами к трубочке, опираясь локтем на ногу в пятнистых штанах цвета хаки. – Целая толпа неупокоенных призраков до самого горизонта. Не просто рабочие, а мужчины, женщины, старики. Дети. Рядом с заводом по производству пестицидов были выстроены трущобы, где жили семьи рабочих. Они ничего не могли сделать – из-за ночной аварии ядовитые пары утекали в атмосферу целых полтора часа, но оповещения не было. Нерентабельно для нищего индийского города Бхопал, – глаза щиплет, как будто острейшая стеклянная крошка пробралась под веки. Чуть больше отчаяния – и вырвется серый ветер, моя печаль. – Три тысячи погибших в одну ночь. Еще пятнадцать погибли за несколько лет от осложнений. И все они там, собрались вокруг заброшенного завода. Один взмах – одна отпущенная на перерождение душа. Они давно мертвы, но над некоторыми я не могу занести косу… Знаешь, как больно провожать в новую жизнь душу, которая не прожила в Мире и месяца?
– Нет. И надеюсь, что никогда не узнаю, – Сэм вертит в пальцах свой стакан с апельсиновым соком, а потом смотрит на него, как будто хотел увидеть вместо него что-то другое.
Он вдруг резко поднимается и уходит на кухню, а я быстро вытираю предательскую влагу с уголка глаза. Зря я принесла свою боль в светлую вашингтонскую квартирку с деревянными жалюзи на окнах и фотографиями сослуживцев в рамочках. Здесь не место мертвецам и их несчастьям.
– Это, конечно, непрофессионально, но другого выхода я не вижу. Держи, – перед глазами появляется широкий стакан с виски. – А, ну да. Руки болят, – ставит алкоголь рядом с соком и бросает внутрь трубочку.
– Пьянка тут не поможет, Сэмюэл. Пить нужно в хорошем настроении, а не то я не смогу остановиться, – вздыхаю и тыльной стороной ладони отодвигаю стакан подальше от себя. – У меня есть другое предложение. Доставай свою чашу из драконьего стекла и рассказывай мне историю погрустнее – будем успокаивающий отвар варить. У меня как раз в рюкзаке пара подходящих травок завалялось.
Грустная история мне нужна не просто так – все мои отвары наполняются силой, только если я варю их, думая о других. Сапожник без сапог.
– Как-то это все сложно, Аста. Сахар можно добавлять? – застыл, занеся полную ложечку над чашкой. Киваю и устраиваю смоченное целебной водой полотенце на плече. – Может, все же поговорим про войну? Стив просил разобраться, есть ли у тебя ПТСР и как его можно… – перехватывает мой мрачный взгляд, – нивелировать. Понимаешь, люди не должны постоянно быть настороже и из-за любого угла ждать нападения. Ты реагируешь на каждый резкий звук. Это ненормально.
– Знал бы ты, сколько раз это помогало мне убраться с полным комплектом конечностей, – зажмурившись, пью отвар с сильным ароматом мяты. – И вообще, война – это просто. Либо ты, либо тебя, – перехватываю скептический взгляд. – Ладно, война – очень грязное дело, и я завязла в ней по самые уши, но меня никто просто так не отпустит. Так и буду бегать с мечом наперевес. Ну и с «Рунострелом». Отличная вещь – противника можно даже счастьем сразить. Руна Вуньо творит чудеса.
– Но ведь у тебя есть с кем разделить ношу. Не знаю, как там у драконов или кошек, но люди обычно помогают близким. Человек вообще социальное существо, – Сэм крутит свою чашку темными пальцами и указывает на запястье, где бросает блики на барную стойку золотой браслет. – Стивен не откажется тебе помочь. Барнс тоже в стороне сидеть не будет.
– Вот того я и боюсь, Сэмюэл Уилсон. Что случится какая-нибудь неведомая фигня, и мои Договоры придется исполнять им, – достаю из рюкзака старую записную книжку и сверяюсь со списком дел. Электронным носителям после взлома моих файлов Старком я уже не доверяю. Ага, занятная графа. – Кстати о Договоре: чаша в обмен на пару воздушных трюков. Помнишь?
– Оу, – Сэм мнется и стучит ногтем по краю кривоватой посудины из оплавленного стекла. – У меня забрали Фалькон до выяснения всех обстоятельств. Повезло, что Ник Фьюри отозвал обвинения в государственной измене и выгородил меня перед судом. Но вот крылья вернуть не смог.
– Хочешь, мы их снова выкрадем? – только поднимает руки. – Ладно, показывай на пальцах или можешь просто вспомнить нужные моменты и посмотреть мне в глаза. Угу, я тоже так думаю. Клянусь, что не желаю тебе зла, Сэмюэл Уилсон.
Мы управились быстро. Не прошло и нескольких минут, как запястье начало покалывать, обозначая закрытие Договора. Теперь можно вычеркивать одну строку в блокноте, накидывать на плечи новое просторное синее лоохи с капюшоном, звать Гинерву и отправляться обратно в Бхопал. Келпи мне особо не нужна – Темный Путь на место крупнейшей техногенной катастрофы у меня уже проложен, но я просто хочу проветриться. А она не приходит. Пребывая в раздумьях, призываю косу Жнеца и по новой привычке протягиваю ее Сэму для проверки, но тут же убираю подальше – не хочу даже пытаться сделать этого хорошего человека следующим Хароном. Тем более сама вижу, что его призвание в излечении душ живых, а не мертвых. Пришлось сказать, что я так руку разминаю, но он мне не поверил. Все-таки врать у меня не получается.
