Текст книги "От чистого истока я начинаю путь (СИ)"

Автор книги: forest owl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 86 страниц)

– Благодарю. – быстро слизываю клочья взбитого молока с губ, почти касаясь языком кошачьего носа. Мр-р-р… – Хороший кофе! А это тебе для здоровья. – черчу когтем на чужой куртке руну Уруз. Все же я не люблю оставаться в долгу.

Пока я переводила дух, наверху раздался визг тормозов и звук сминаемого металла. Поэтому все, что увидели ошалевшие очевидцы – только мой мелькнувший хвост. Ну и вслед мне летело «а как же сигарета для дамы?». Похоже, что и у меня есть фанаты.

На мосту я быстро ползла по-пластунски в сторону затора, напоминая застигнутого на месте преступления таракана. Бетонный бортик отлично скрывал мое местонахождение, нужно только держать хвост ближе к земле. Мне оставалось прокрасться совсем немного, когда раздался взрыв, а затем и автоматные очереди, но не в мою сторону. Прижав уши к голове я выглянула, чтобы увидеть, как двое в штурмовой форме вяжут потрепанного Сэма. Один застегивает наручники, второй меняет обойму. И оба стоят спиной ко мне. Отлично!

Перемахнув через бортик, неслышно бегу на мягких лапах, прося Сэма о молчании. Свернуть шею врагу с пустым магазином, чтобы вырвать из ослабевших рук винтовку и приложить прикладом второго – дело пары секунд. Потом черчу на наручниках руну Халагаз – чтобы истлело железо, рассыпавшись в прах и ржавчину.

– Это тебе. – бросаю ему на колени «дубину», а сама сдергиваю с чужой разгрузки пару ножей, стараясь не касаться отделов с магазинами. – Бери патроны.

– А ты? – распихивает по карманам обоймы и указывает на кобуру. – Тут есть Кольт и Беретта.

– Я не могу пользоваться огнестрельным оружием – порох взрывается в руках, Сэм Уилсон. Где остальные? – пока есть время устраиваю вывих колена вырубленному противнику, а второму закрываю глаза – он мне больше не враг.

– Не знаю, меня выкинуло раньше. – вот не надо так на меня пучить глаза!

– Тогда план такой – хватаем твои крылья, собираем в кучу нас, Наташу и Стива, и валим отсюда Темными Путями. – один нож пихаю за пояс, второй покрепче сжимаю в кулаке. – По команде «глаза» быстро зажмуриваешься. Понятно?

– Так точно, мэм. – следит взглядом за встревоженно дергающимся хвостом.

– Ничему не удивляйся, Сэмюэл Уилсон – я сейчас буду проклинать много народа. Очень много. Не подстрели меня ненароком. Хорошо? – суровый кивок от летуна. С ним можно идти в атаку.

Беспечные засранцы даже не смотрели назад, пока без разбора палили вниз. Нескольких снял Сэм, после того как закинул на плечо сумку с Фальконом. Остальных я прокляла на временное удушье, когда они обернулись на выстрелы и посмотрели мне в глаза. Лирим всегда привлекают внимание в этом Мире. Все бы хорошо, но снизу слышен стрекот пулемета. Нас пришли уничтожить, как крыс, поэтому в спину стрелка летит добытый нож – я не буду вставать грудью против танка с зубочисткой.

– Уилсон! – шиплю, привлекая внимание, пока ползаю между живыми и мертвыми врагами, раздавая сон и прощение. – Я сейчас пойду вниз за нашими друзьями, а ты меня прикрываешь сверху.

– Есть, мэм. – шутливо отдает честь, пока обшаривает бесчувственных людей.

А я закрываю глаза, отдаваясь на милость Души Мира. Смотри на мое сердце, вот оно – наполнено яростью и тревогой. Укажи мне путь. Две золотых нити тянутся вниз: одна за припаркованные машины, другая в перевернутый автобус. На парковке больше стреляют, значит мне туда. Асфальт больно бьет по кошачьим пяткам, когда я спрыгиваю с моста. Все-таки это вам не мягкая земля с травой под яблоней.

Ах ты ж черт! За фургоном я сталкиваюсь нос к носу с Зимним Солдатом, и мы оба замираем. Меня ведь хотели переманить в ГИДРА, так почему бы и не воспользоваться? Надо только спокойно подойти ближе, чтобы прикоснуться, отправляя в сон. А вот хрен! Едва успела увернуться от железного кулака, который пробил борт фургона. Его не достать – все удары он блокирует и берет измором. Значит, в следующий раз его убью. Падаю на асфальт, отклоняясь от летящей в голову ноги, и прокатываюсь под днищем. Теперь только прикрыть на секунду веки и бежать за нитью.

– Эй! – даже отпрянула от привалившейся к машине Романофф, вскинувшей пистолет. – Скажи «я дрова».

Похоже, я успела заметить улыбку, пока прятала рыжую в пригоршню. Теперь в сторону перевернутого автобуса. Откуда сейчас доносятся звуки мордобоя и скрежет металла о металл.

У. Стивена. Спиздили. Щит!!!

Я кинула в вора с железной конечностью последний оставшийся нож, но он просто отбил его. И вытащил свой, как и мой Капитан. Я пыталась вклиниться, но меня просто отшвырнули пинком как… котенка. Пришлось поставить на себя правильную руну Лагуз, чтобы не привлекать внимания – все же меня крепко приложило. Видимо я долго трясла ушастой головой, если Зимний Солдат успел смыться, а Стива окружили предатели из группы УДАР. Которые чуть его не убили недавно.

Я слышу голос Рамлоу, и во мне поднимается такая злость, что шерсть на загривке трещит, как перед грозой. И воздух заполняют алые нити и вспышки. Гнев и ярость – тоже страсть. Когтями смахиваю с груди отвлекающую руну и с громким рыком вспрыгиваю на крышу помятой машины.

– Рамлоу!!!

Теперь все глаза повернуты ко мне. Я проклинаю их временной слепотой и скатываюсь с автомобиля, пока они беспорядочно шмаляют в мою сторону. Проскальзываю между растерянными предателями, задавливая в себе желание перегрызть глотку каждому – я должна быть тише падающего снега. Стивен Грант Роджерс тоже попал под проклятие и слепо ведет головой по сторонам, но вдруг замер и начал втягивать воздух носом. И улыбается краем губ. Учуял, что ли? Как раз в этот момент враги немного разошлись в стороны. Можно сказать, что Стива в свободный кулак я прятала, стоя одной ногой на Темном Пути.

– Да что вы все такие одинаковые?! – вскидываю руки с уменьшенной живой ношей, когда обнаруживаю себя на прицеле у Сэма. Который уже надел крылья.

– Получилось?

– Более чем, Сэмюэл Уилсон. Валим отсюда.

Он перехватывает крепче штурмовую винтовку, пока я подхожу к нему, по дороге прихватив с мертвого тела один интересный нож. Хоть какой-нибудь трофей должен у меня быть. Не стоило мне любоваться на добычу – нас чуть не пристрелила подмога Рамлоу. Хорошо, хоть предупредила Сэма, что глаза надо будет закрыть. Так как кисти рук были заняты, пришлось обхватить его, как родного, и буквально швырнуть вместе с собой на Темный Путь. И в таком виде вывалиться в штаб под ноги Нику Фьюри. Который немного неловко пытался обнимать зардевшуюся Марию Хилл. Надо будет с кем-нибудь заключить на них пари, не только же нам со Стивом отдуваться.

– Ну что же ты так, мон шер… – и вздыхаю, промывая перекисью ссадину на виске.

– К сожалению, я не мог этому помешать. Несколько человек держали меня под прицелом, когда Рамлоу забрал нож. Но он закричал и не смог его удержать, поэтому хочу спросить – что ты туда вложила? – на ощупь касается руки. – И скоро я начну видеть?

– Скоро. Еще минут сорок – и будешь зоркий, как горный орел. – заклеиваю царапину пластырем. – А мой подарок особенный. Я ведь специально сковала его таким, чтобы он жег чужие недостойные руки. Ну и от него так просто не избавишься – он к тебе скоро вернется. Все же ты поучаствовал в его создании.

– Зимний Солдат тоже пытался его отнять, но не вышло. – глаза слепо двигаются, пока он вспоминает попытку убийства. – Мне удалось отрезать ему палец. Железный.

– Могу нас только похвалить с таким замечательным изделием. И если ты так опечален, то могу дать на время свой трофей – я стянула его с одного гада. – ворошу светлую челку. М-м-м… Волосы мягче, чем у меня.

– Аста, ты всегда берешь себе трофей? – что-то мне его голос не нравится.

– Почти всегда.

– А плату за Договор? – сидит на стуле, как будто палку проглотил.

– Плату я обязана принять. Это другие могут отказаться, а я – нет. Все же Договор заключается с помощью моей магии, а значит при отсутствии платы моего должника может убить или искалечить. – на мои слова он только сжимает челюсти. – А почему ты спрашиваешь? За себя беспокоишься, мон шер? Твое обещание научить езде на мотоцикле на полноценную клятву совсем не тянет – можешь не бояться и мариновать меня дальше.

– Не в этом дело. – пробегается пальцами по собственному запястью.

– Если за меня, то мой должок в три чашки кофе мне ничего плохого не принесет. В конце концов…

– Зимний Солдат – это Баки.

– Балроговы яйца... – чуть мимо стула не села.

– Он не узнал меня, но я точно уверен, что Зимний Солдат – Джеймс Бьюкенен Барнс.

– Покажешь мне? – касаюсь скул кончиками пальцев.

– Я же сейчас слепой…

– Это мне не помешает. Только вспоминай Солдата и прежнего друга.

Люди в форме сороковых. Война. Паб. Зима. Поезд. Летящий вниз человек. А потом знакомый мост и сорванная маска.

– Очень похож, мо анам. – начинаю расхаживать, чтобы поймать мысль. – Жаль, что через воспоминания не заглянешь в чужую душу. Хм…

– Так что скажешь? – застыл, как перед пропастью.

– Скажу, что надо его ловить, копошиться в памяти, и если это не клон или кукла – искать мозгоправа. Встречи невозможно забыть, их бывает трудно вспомнить. Может и он тебя узнает. Толчком может быть все, что угодно.

– А как же Договор?

– Договор… Договор… – в наглую плюхаюсь на колени отрешенного Стива. – Вкатим ему тетротоксина Б до клинической смерти, как Фьюри, потом откачаем. А вот железная рука… Ты у нас парень высокий, не чета мне, так что под потолком прибьешь к моей стене с трофеями ручку. Пусть на ней твой Нуаду с серебряной дланью повисит минут так пять, а потом слезает. Чисто технически Договор будет закрыт. Умер? Умер. Рука была на стене? Была. Будем недоговаривать, художник.

– Я рад, что ты так мастерски умеешь переворачивать все с ног на голову, Астрель. – осторожно обнял, а его дыхание щекотало мне шею. И опять задумался.

– У тебя слишком много тяжелых и ненужных мыслей ворочается в голове. Я даже отсюда слышу, как они грохочут и стукаются друг о друга. – тыкаю пальцем в висок. – Хочешь, уберу лишнее?

Всего-то надо было вспомнить старую ворожбу. Тихо напевать песню и проводить деревянным гребешком по светлым коротким волосам. Представлять, как за зубчики цепляется печаль и горечь, а потом стряхивать на пол, наступая сверху ногой – чтобы вернуться не смогли. Было немного неудобно, потому что меня напрочь отказались отпускать с коленей. Пришлось расположиться получше, перекинув ногу и сидя лицом к лицу. Стив сплел пальцы за моей спиной и придерживал, когда я тянулась носком обуви, чтобы придавить сброшенные тяжелые мысли. Нечего им делать в этой светлой голове. Добрая магия действует в обе стороны, поэтому я болтала ногами, что висели в воздухе, а Стив с закрытыми глазами делал вид, что ну совсем не хочет улыбаться. Хотя я видела, как дергаются уголки губ. И чувствовала, как после каждого притоптывания меня притягивают чуточку ближе. Ну и кто тут жадный дракон? Мр-р-р…

– Я похоже придумал, что может помочь Баки вспомнить. – глаза цвета безмятежного неба теперь смотрят осмысленно и прямо. Слепота ушла, как и тоска. – Мисс кошка-кузнец, проведете меня?

И мы спиздили старую форму Стива. Вот так просто, за пять минут – все же у меня был проложен Темный Путь в тот музей с экспозицией Капитана Америка. Испортила я милого художника – мы теперь и кражами промышляем.

«Темный Вотан, Темный Во-о-отан,

Что ж ты вьешься надо мно-о-ой,

Ты бальза-а-ма не дождешься,

Темный Вотан, он не тво-о-ой.»

Я успела забежать домой ненадолго и сидела на базе, облаченная в мифриловую броню. Меч не брала – в коридорах он будет только мешать. Распевала переиначенную песню, поглаживая прижатую к груди бутылку с бальзамом Кахара. Наташа кусала губы, чтобы не засмеяться, пока Фьюри коршуном летал вокруг меня. Вокруг Стива так не полетаешь – он высокий, как отвесные скалы. И столь же крут в своем старом костюме. А Нику Фьюри просто не понравилось, что мы грабанули музей. И еще он обвинил меня во вдохновении и организации ограбления. Поэтому ему единственному я не налила бальзама. Сэм Уилсон похоже был со мной согласен. Ибо нефиг маленьких обижать!

Подготовка в вторжению в Трискелион почти завершена. Наташа уже облачилась в костюм женщины из Мирового совета безопасности и крепит на лице сеть, что создаст голограмму. Я сначала пыталась наложить иллюзию, но у меня получилось немного не так, как надо – морок был статичным. Романофф могла корчить хоть какие рожи, но слепок с лица той женщины не двинул бы даже единым мускулом. Мне простительно – только второй раз пыталась иллюзию слепить.

Ник Фьюри – хитрый лис. Он обменял глоток бальзама на фотографии членов совета. Сейчас он благодушно раздает указания, ненароком поворачиваясь в сторону агента Хилл, а я пытаюсь связаться с Душой Мира, чтобы узнать, зачем же нужен живой Александр Пирс. Смотри, вот мое открытое сердце – недоуменное… и слегка тупое. Ну дай же знак. На изображениях членов совета золотая нить складывается в знакомые мне руны. Райдо – закон, равновесие, управление. Отал – ограда от зла, порядок во владениях, защита для живущих. Беркана – активность, восстановление, процветание. А вот на председателе Пирсе светятся другие знаки, даже скорее рекомендации. И все перевернутые. Туриаз – чтобы попал в капкан. Альгиз – для подчинения. И Перт – для раскрытия тайн.

– Мне нужно будет держаться ближе к членам совета. У меня такое чувство, что Пирс захочет их убить. – поворачиваюсь к Романофф. – Наташа, будь осторожнее. Я не имею права возвращать людей с того света без разрешения.

– Тогда полетите со мной, Этиро. – директор ЩИТа окончательно оттаял.

– Так ты еще и некромант? – Сэм отрывается от финальной проверки Фалькона. – В принципе, после твоего монолога о смерти, я уже не очень удивляюсь.

– Сэмюэл Уилсон, у вас в роду случаем эльфов не было? А то они меня точно так же обзывали. – закатываю платье из тонкой ткани в плотный брикет и прячу в набедренную сумку. Мало ли, вдруг летать придется. – Я просто работаю с душами. – он не отвечает, только смотрит мне за плечо.

В штабе стало резко тихо, а еще душно и запахло прелой землей. Да что же ему на своем кладбище не сидится!

– Я вижу, что вы зачастили к нам, Барон. – оборачиваюсь, пряча ладони скрещенных рук подмышки. Целовать не дам, иначе Стив от меня дальше пары шагов отходить не будет. – Что-то не так с Договором?

– С ним все в порядке. – щерит желтые зубы в оскале, пытаясь быть дружелюбным. – Этот призрак пожелал, чтобы именно ты отпустила его.

Рядом с проводником мертвых парила неупокоенная душа Джаспера Ситуэлла, намертво спаянная с духом. Видимо, он слишком сильно боялся смерти и чересчур внезапно расстался с жизнью, поэтому и стоит сейчас, пытаясь что-то мне сказать. Жаль, но неупокоенные не могут говорить, только подавать знаки и жесты, пока почти обычное на первый взгляд тело становится местами слегка прозрачным.

– Тебе неприятно быть таким? – кивок. – И чувствуешь себя не на своем месте? – еще кивок. – Теперь боишься смерти, мой бывший враг?

Он только машет пятнистой полупрозрачной рукой и пытается улыбаться. Грех говорить, но таким он мне нравится гораздо больше. Я жестом прошу его склониться – даже призраки выше меня. Кладу ладони на неживые плечи и оставляю на лбу прощальный поцелуй. Лети уже в новую жизнь, чистая душа и свободный дух – я пролью вино на землю для тебя.

Лоа как-то слишком довольно наблюдает за моей работой, прищуривая багровые глаза, а потом на секунду снимает украшенный перьями и костями цилиндр. Уважает?

– Барон Самеди, я надеюсь, что ни с кем из присутствующих людей у вас не назначена встреча. – сворачиваю длинную косу в узел.

– Только с тобой. Через две недели. Я найду лучший ром для праздника. – надел цилиндр, ухмыльнулся в сторону Фьюри с Хилл, и исчез.

До самого вылета я сидела в кабине вертолета с зеркалом у звериного уха, выбираясь только покурить. Даже до сигары от Барона добралась. Пилот в обмен на добытый из Щели между Мирами кофе разрешил мне ждать своего часа здесь. Стив опять спрятал свой медальон под одежду, поэтому я скинула сапоги и полностью выпустила лирим – все же слух у них острее. Мне страшно за моего воина, ведь он при всех поцеловал меня и сказал, что это «на удачу». В душе поселилось нехорошее предчувствие, что это может стать новой плохой приметой. В след уходящим друзьям я чертила все свои добрые руны, чтобы у них все получилось. И особенно у Стива, ведь он надеется пробудить память старого друга. Который нас чуть не убил!

Они уже внутри и пробиваются к центру управления. Наташа тоже там, насколько я поняла – свое зеркало она опять оставила на базе, чтобы шум не выдал. Ситуация сейчас подобна монете, стоящей на ребре. Одно дуновение ветра или чих муравья – и все решится.

– Агент Мартинес, Этиро. – директор ЩИТа садится рядом с пилотом и надевает наушники. – Вылетаем. Агент Романофф успешно прошла проверку и скоро расчистит нам путь.

Набирающий силу шум винтов может через зеркало выдать моего Капитана, если он сидит в засаде, поэтому я прячу полированный металл подальше во внутренний карман.

– Николас Джозеф Фьюри, я могу на время исчезнуть из вида, но это будет лишь отвод глаз. Если внезапно появлюсь, то не подавайте вида – есть у меня один план.

Завидев из вертолета знакомую крышу Трискелиона, я черчу на себе руну Лагуз. И для проверки пытаюсь махать рукой перед единственным глазом темнокожего человека. Ноль реакции, ну и отлично. При выходе я похлопала его по плечу, чтобы он меня не терял.

Мягкие лапы не издают звука, когда я прохожу в представительский зал с огромным прозрачным экраном, где закончится свобода и слава Александра Пирса. Члены Мирового совета безопасности живы, Романофф держит предателя на прицеле, а на полу валяются вырубленные бойцы группы УДАР. Я добавила им несколько часов сладкого сна, чтобы не помешали моей ворожбе. И заодно узнала, для чего надо было оставить глаз Фьюри неизлеченным. Вот хитрый лис!

Со мной очень хотели встретиться, ну что ж – у них будет такой шанс, только Пирсу глаза отведу. Чуткие звериные уши пляшут на макушке, пока я смотрю в глаза, дышу в ритм и неслышно шепчу «меня здесь нет». Какая-же гадкая у него душа… Липкая, серая, как недельный гной. Фу! О чем он думает, посматривая на телефон? Звонка ждет? Скривившись от отвращения заглядываю в память.

Даже я не бью настолько подло – значки-пропуска заминированы, и мне повезло, что пороха в них нет. Члены совета смотрят на Ника Фьюри, пока Наташа сливает данные ГИДРА и ЩИТа в сеть, поэтому я захожу за одноглазого директора, чтобы они не выдали моего присутствия, когда повернут головы в мою сторону, а они повернут. Когтями смахиваю с мифриловых чешуек магию Лагуз и подмигиваю удивленным людям, что так важны для Души Мира. Я снова тиха, как падающий снег. И снова без слов пытаюсь объясниться.

Пирс. Значок. Опасность. Взрыв. Смерть.

Первой я подхожу к Наташе и снимаю с нее миниатюрную бомбу, создав на ее месте иллюзию. Это не сложно, ведь заряду не нужна мимика и движение. Видимо, члены совета не желали тогда моей смерти и действительно хотели встретиться, если сейчас ведут себя как обычно, только глазами следят, как я меняю значки на иллюзию и прячу их под стол. Молчите, люди. Молчите, смотрите и слушайте, что приготовил для Мира предатель. И для вас всех.

Пафос подводит злодеев. Пафос и нездоровая уверенность в собственных силах. Пирс был так растерян, когда члены совета остались живы, что даже застыл на мгновение, когда я проявилась перед ним и ударом под дых отправила его на пол. Как и с Локи тогда, я чувствую на плечах сотни неживых прохладных рук. И желание Души Мира поучаствовать в наказании лжеца и убийцы. Моя рука лежит на его черном сердце, а голос эхом и рыком разносится по просторному залу.

– По воле Души Мира проклинаю тебя, Александр Гудвин Пирс! – его глаза распахиваются, а дыхание вырывается с сипом. – Никогда больше ни одного лживого слова не сорвется с твоего поганого языка. Раскаленным металлом будут они течь по твоим венам, но смерти ты не увидишь, пока не искупишь свою вину. Да будет так! – голос мой двоится, как и прежде, когда я провозглашала наказание для Локи. Легкий тычок в шею вырубил предателя, а не то боюсь, что на его бахвальство у меня скоро начнется аллергия.

– Кто эти… существа? – лысый мужчина, с которого я недавно сняла заряд, стискивал бокал шампанского и смотрел мне за спину. На которой я до сих пор чувствую прохладные прикосновения.

– Это? Неупокоенные души. Не бойтесь – они не могут причинить вам физического вреда. – оборачиваюсь. – Летите уже домой.

Незримое материнское касание говорит, что мной довольны. Теперь можно бухнуться на пол, загнать лирим в глубины души и наконец выдохнуть. Что я и сделала, привалившись к стене и запуская руку за край расстегнутой бронированной куртки – пить хочу.

– Будет наконец знакомы. Я – Аста. – и салютую присутствующим кружкой камры из любимого трактира.

Мы бы поболтали, но из внутреннего кармана доносятся приглушенные звуки драки. И выстрелов. Камра темным озером растекается по полу, когда я выдергиваю зеркало-медальон из кармана.

– Стив! Ответь! – не слышит. – СТИВЕН ГРАНТ РОДЖЕРС!!!

– …стреляйте уже. Стреляйте!.. – он говорит это не мне. Но кому?

Три Хеликарриера за панорамным окном вспухают огнями выстрелов и клубами дыма. Он там – сердце сжалось на секунду, подтверждая мой страх. Как и фиолетовые нити, что пронизали пространство вокруг меня.

– Стив!!! Быстро покажи мне дверь! – кричу в медальон, пляшущий на дрожащих ладонях.

– Аста… здесь нет дверей. – голос тяжелый.

– Тогда позови!

– Нет… ты умрешь здесь, кошка-кузнец… не ходи сюда. – и больше не слышу ни звука.

Руки, вцепившиеся в волосы зудят, как и кожа головы – сейчас против воли покроюсь чешуей перед людьми, способными сделать мою жизнь очень трудной.

– Вы обязаны мне жизнью. – в пальцы уже упираются кончики прорастающих рогов. – Поклянитесь мне, что никогда не устроите охоту на дракона!

Видимо, у меня был очень страшный взгляд, если члены Мирового совета безопасности сомневались не дольше пары мгновений – жжение на запястье подтвердило их обещание. Под нестерпимую чесотку скидываю броню, оставаясь только в спортивном лифчике и шортах. Торквес тоже летит в кучу – я понесу с собой только платье.

– Этиро. – Ник Фьюри явно еще не понял, что я собираюсь сделать. – Что происходит?

– Я за Стивом. – кричу на бегу, пока голосовые связки еще способны к человеческой речи.

Превращение подхватывает меня, стоило переступить порог. Шаг – босой ногой. Шаг – и стук когтей по взлетной площадке. Шаг – и отталкиваюсь драконьими лапами, чтобы лететь туда, куда зовет испуганное сердце. Держись, мо анам, я лечу к тебе, пока от резкой нагрузки взвывают мышцы.

Два квинджета хотят меня остановить, пытаясь пристроиться сзади. От ярости темная янтарная чешуя на спине топорщится, и я затягиваю в легкие побольше воздуха, чтобы самым сильным пламенем спалить до пепла пилотов. Огненный шар несется вниз к реке, когда шипастый хвост разносит в хлам кабину второго самолета. Нет больше места милосердию для убийц.

Я знаю, на каком из трех кораблей сейчас пытается умереть человек, наступивший мне на сердце, ведь оно само ведет меня. И мне даже не надо спрашивать совет у Души Мира. Хотя… она сама связалась со мной. Массовые внезапные смерти всегда калечили Великую Мать, и именно поэтому мне указывают на другой Хеликарриер. Который неотвратимо несется к обжитым районам. А как же Стив? Скажи мне! Долг и любовь разрывают на части, и я рычу в небо, поставленная перед страшным выбором.

Сам Мир сейчас ласково гладит меня меж рогов и ветром шепчет на острое ухо – все будет хорошо. Если же плохо… То мой ирландец снова вернется. Грех давать окончательно умереть Демиургу новорожденного Мира. А мне… Мне остается только смириться и выполнить свой долг.

Не хватит знаний и времени, чтобы пробраться в рубку управления и сменить курс. Не хватит сил, чтобы толкнуть махину в сторону. Но есть мое яростное пламя. И руны. Для успеха и удачи я царапаю чешую на лбу когтем, выводя твердую Тейваз. Струи огня сплавляют двигатели с обшивкой, и груда металла, что могла бы принести лишь смерть, падает на Арлингтонское национальное кладбище. Простите, но лучше мертвецы, чем живые люди. Я потом заглажу свою вину перед вами. Клянусь.

Душа Мира сама указывает мне путь к любимому. Как она и обещала. Золотая нить ведет не к обломкам, а на берег реки Потомак. Бесформенным голым кулем я падаю в прибрежные кусты, не удосужившись даже нормально приземлиться. Сучки и стебли травы покалывают босые ноги, а ветки цепляют длинные распущенные волосы, пока я на бегу разворачиваю и накидываю на плечи платье. Подожди, мо анам, еще чуть-чуть.

Руки завязывают пояс, а нос уже чует родной запах нагретой листвы вереска, когда в лицо мне прилетает кулак. Я была на взводе и почти успела отклониться – меня задело только вскользь. Выхожу из переката, сжимая в руке подобранный с земли камень. Но булыжник тут навряд ли поможет – передо мной стоял Зимний Солдат, только что вылезший из реки. Блядь.

Он без своих очков и я ловлю взгляд, пытаясь дышать в ритм с ним, глубоко, злобно, резко выпуская воздух через ноздри. «Меня здесь нет». Не до тебя сейчас, Жестянка-Баки. Успеваю сделать только шаг, как он слепо бросается в мою сторону и берет в удушающий захват так сильно, что у меня сейчас треснут позвонки и промнется внутрь гортань. Последнее, что я сегодня почувствую – почти спокойное дыхание убийцы за спиной и холод металла на шее. Мой булыжник никак его не остановил – только головой мотнул и сжал железную руку сильнее. Я, Астрель, не умру от рук кривой человеческой подделки!

Шесть рогов стремительно растут на голове, острыми концами пропарывая слои кожи и ткани на груди Зимнего Солдата. Даже разжал на секунду руки от удивления, но мне хватило и этого, чтобы применить запрещенный прием – я обычно не бью в пах. А у него похоже не только рука железная… Только ненадолго запнулся, а потом схватил меня за длинные пряди и стал наматывать их на шею, затягивая петлю. Пока не кончился кислород в легких, делаю подсечку, и мы сцепившись летим на палую листву. Теперь мои короткие ручонки могут дотянуться до него. Спи, скотина! Я потом с тобой еще разберусь – у меня есть дело поважнее, чем ты.

Стивен был жив, но сильно ранен. До него я не дошла буквально нескольких метров, когда на меня напал Зимний Солдат, и лечить его прямо здесь – не лучшая идея. Хватаюсь за ремни мокрой старой формы и упираюсь покрытыми чешуей ногами во влажный песок – мне хватит и дюйма, чтобы утащить нас двоих Темным Путем. Есть!

– Николас Джозеф Фьюри! Нож! Срочно!

Отпускаю ремни и падаю на колени перед бессознательным Стивом, пытаясь найти застежки. Ай, к черту их! Рву острыми когтями ткань прямо так – нет времени, хоть и его можно будет снова вернуть, но таким даром разбрасываться не стоит.

– Эм... ваши… – человек восточной внешности в костюме указывает поверх головы.

– Да, рога. Но я не демон, если вы о этом. – с треском увеличиваю дыру в броне, взявшись за края.

– Этиро. – Фьюри протягивает нож, но я только отмахиваюсь, ведь он уже не нужен.

У моего мужчины разбито лицо, но это меньшее из всех бед. Огнестрельные раны живота, бедра, ножевое на плече. И растущая из-под головы лужа крови.

– Стивен, ты меня слышишь? – но он слабо реагирует, только шевелит губами. Поднимаю веко, а зрачок сильно расширен и не сужается. Кожа бледная, но не из-за кровопотери – мозг задет. – Ничего, и не с таким справлялась. – оборачиваюсь к стоящим поодаль людям. Вотан с Наташей знают, что сейчас произойдет, а вот трое членов совета – нет. – Ни в коем случае не прикасайтесь к нам сейчас.

Стивен Грант Роджерс идет на рекорд – я уже второй раз беру его в пару для Великого Обмена. Дракон уходит вглубь души, когда я кладу пальцы левой руки на собственную грудь, а правую руку возлагаю на горячее живое сердце. Я не мазохист, но улыбаюсь пришедшей боли и крови, струйкой стекающей за воротник платья, ведь это значит, что совсем скоро мой любимый поправится. И я заставлю его таскать меня на руках семь дней к ряду. И кормить японскими кушаньями. И стейками, можно даже прожаренными. И вообще! Утащу его в наш Мир и месяц выпускать не буду. С-с-с-с!!! Все-таки больновато, но это все мелочи. Ведь мой воин почти очнулся и зашевелил руками, ощупывая собственное запястье. А потом проводит ладонью по поясу. И улыбается, не открывая глаз, что цветом, как безмятежное небо. Хотя, как он их откроет, если один из них заплыл от ударов.

– …Пегги…

Кровь в моих жилах застыла, как рубины в толще земли. Может, послышалось?

– Пегги. – и пытается накрыть большой ладонью мои пальцы, лежащие у него на груди.

Моя плоть – лед. Нельзя прерывать Великий Обмен, даже если хочется убежать на край света прямо сейчас. Опухоль с лица спадает, чтобы проявиться на моем. Я не иссохну и не упаду в обморок – раны были не такие уж и обширные, но дышать мне сейчас трудно. Как будто это я едва выбралась из реки. Обмен закончен, и я могу забрать свою руку.

– Я не Пегги.

Смотрю, как распахиваются растерянные глаза. Он хочет что-то сказать, но я не хочу сейчас слышать оправдания. Прикасаюсь ко лбу, желая крепкого сна человеку, который любит не меня. Видимо, прав был Мелькор, когда говорил, что Стивен Грант Роджерс ближе к эльдар, чем к людям. Эльфы – однолюбы, и я никак не вписываюсь на место первой и единственной. Увы мне, глупой доверчивой кошке.

С болью в сердце я убираю со лба мокрые светлые волосы, не в силах оторваться от кожи, что пахнет листьями вереска. Глаза начинает щипать, а у меня тут свидетелей целый мешок. Нельзя мне сейчас расклеиваться. Старый Монгво советовал не держать скорбь в себе, но я так не могу – слишком больно переживать собственную ненужность. Я нашла выход. Руна Иса закроет мое сердце.

– Аста, капитан Роджерс жив? – Романофф подходит и осторожно сжимает плечо, пока я отсекаю от себя страдания, проводя пальцем по груди. – Аста?

– О, все в порядке. Он просто спит. – почти безразлично поднимаюсь с колен и подбираю с пола сброшенную в кучу броню.

Надо будет до Старка дойти и согласиться на навороты. Иначе я запарюсь каждый раз штаны скидывать, прыгая на одной ноге. На каменные плиты со звоном падает золотой торквес. Спригган, кельты, Нуаду с серебряной дланью, долги… Хм.

– Меня тут одна срочная мысль посетила – нельзя ее откладывать. – кладу витой металл спящему на грудь, а потом достаю из Щели между Мирами три чашки кофе. Я почти ничего не должна Стиву. – Такая штука, ну вот просто не отложишь никак, поэтому в ближайший месяц меня лучше не беспокоить.