Текст книги "От чистого истока я начинаю путь (СИ)"
Автор книги: forest owl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 86 страниц)
– Слава богам, хоть задница прикрытой осталась. – облегченно вздыхаю, придерживая на груди ошметки, бывшие любимой курткой. Похода к Старку не избежать. – А вы, мужчина отвернитесь. Наготу хочу прикрыть.
– Простите… – человек с редкими волосами неловко разворачивается говорит из-за плеча. – Я Эрик Селвиг, коллега Джейн.
Я конечно покрыта шерстью, но нахождение без одежды меня смущает. Поэтому пока женщина Тора разбирается с непонятным пультом я наматываю на мохнатую грудь остатки футболки.
– Меня зовут Аста. Я знакома с Тором Одинсоном, хотя это вы и так, наверное, знаете. – поднимаю меч. Теперь его придется носить в руках.
На бывшем газоне сейчас идет битва титанов – асгардский бог против Темного эльфа, наполненного разрушающей силой. Женщина Тора – ученая, и с помощью своих приборов может управлять аномалиями-порталами. Но этого мало, чтобы победить врага – сына Одина раз за разом откидывает магия цвета балрогова огня. Тьма и пламя, что так похожа на мою. Может и мне следует рискнуть, как сейчас рискует мой друг с душой, что как топаз? Подойти ближе к Малекиту не позволит его странная сила, но я могу испытать свою недавнюю догадку. Режу мечом палец и пылая яростью на эльфа, что пришел убивать, рисую кровью на первом попавшемся булыжнике перевернутые руны. Тейваз, чтобы не видел Тора. Уруз, чтобы спотыкался на ровном месте. Туриаз, чтобы ослабла его злая магия. И Йер для возмездия. Теперь моя магия, что цветом как ночь и огонь, гложет проклятый булыжник. Он долго был на этой земле – может и получится.
– Джейн Фостер, мне нужен твой шарф.
Простая полоска ткани становится в моих руках пращой. Я выхожу навстречу врагу почти голой, без брони, раскручивая мое слабое оружие. Видимо я так и осталась незаметным гномом, если смогла без препятствий метнуть камень с проклятием прямо в белый нагрудник. А вот после этого меня определенно заметили. И отшвырнули назад так же, как и Тора. Последнее, что я запомнила – как впиваются в спину осколки разбитых окон.
– …ставай… Очнись, дева-оборотень. – меня трясут за плечо.
Все кругом мутное, а прямо перед глазами маячит светлое пятно. И это явно Тор – никто меня так больше не называет.
– Не кричи, пожалуйста – голова трещит. – зрение проясняется. – Наши все целы? И что с этим гадом?
– Малекит отправился в царство Хель. Он замешкался и был повержен мной. Джейн Фостер с Эриком Селвигом живы. Чем ты кинула в него? – от его громового голоса болезненно трясется мозг.
– Проклятием, мой друг. – пытаюсь подняться, но меня просто подхватывают подмышки и держат, чтобы не упала. – Спасибо, Тор Одинсон. Мне уже лучше. И пора домой.
По пути к ближайшей двери я подбираю меч и останавливаюсь около мертвых эльфов, которых сама же и убила недавно. Они пришли за победой, а получили смерть. С каждого из них я снимаю маски и закрываю ладонью глаза с черной склерой. Летите домой, проигравшие войны. Я пролью вино за вас, хоть вы и были на другой стороне. А на память возьму белую маску. Душа Мира незримо гладит меня материнской лаской по несчастной голове, когда я открываю дверь в дом со стенами цвета охры и человеком пересекаю порог.
– Чуть ниже… А теперь правее. Правее, а не левее.
Карл направляет мою руку с медицинским пинцетом, пока я пытаюсь вытащить из спины стеклянные осколки. Я сижу в каморке, где устроила себе лечебницу – шкаф с бинтами, мазями и настойками, кушетка и зеркало, оголенной спиной к которому я нахожусь. Второе зеркало я держу в руках и пытаюсь добраться до особенно глубоко застрявших кусков, но путаюсь в отражениях.
– Может их так оставить и просто подождать, пока сами вылезут? Как думаешь, Карл? – кривлюсь и закусываю губы. Все же это больно.
– С ума сошла?! У тебя несколько штук между ребрами вошли. Счастье, что небольшие и до легких не дошли. – мой бесплотный друг необычайно беспокоен.
– Ну, с другой стороны… это ведь не наконечники стрел. Может и прокатит. Правда ведь? – в ответ молчание. – Карл? Ты где?
Вот на что он теперь обиделся? А дело надо продолжать. Завожу руку с пинцетом как можно дальше и пытаюсь выдернуть из плоти особо зловредный кусок, но не могу зацепиться. Кровь уже промочила пояс штанов и не думает останавливаться, стекает каплями – осколки не дают ранам закрыться. Все-таки придется их вытаскивать. Тяну руку еще дальше за спину, пока в глазах не начинает темнеть, а уши не закладывает ватой.
– …Аста… – слышно, как через толщу воды.
– Явился, мой призрачный друг? – все бесполезно. Опираюсь на кушетку, чтобы прийти в себя. – Где шатался?
– Что это? Что с твоей спиной??? – слышу из-за плеча беспокойный голос. Не Карла.
Зараза.
– Здравствуй, Стив. Не расскажешь, как попал в это зеркало? Извини, но повернуться не могу, сам понимаешь. – смотрю в стену и стараюсь говорить ровно, но на самом деле хочется материться. Вот только не хватало, чтобы на меня в столь жалком виде смотрели.
– Я направил его сюда. – объявился. Призрачная сволочь. – Можешь посчитать это предательством и развеять меня, Астрель, но я не дам тебе сейчас страдать. Стивен Грант Роджерс, будь моими руками сегодня и помоги ей. Я расскажу тебе, что надо делать.
А я горько усмехаюсь – сбылись мои предсказания. Это двое уже почти сговорились. Скоро в два голоса меня балдой называть будут.
POV Стив Роджерс.
На плечах Асты нет ножен с мечом, но их все равно не обнять – кожа на спине раскрашена кровью и сверкает осколками, когда она открывает мне дверь в свой дом. На шее и пояснице повязаны концы платка, который создает хоть какую-нибудь видимость приличий.
– Дверь не закрывай на всякий случай – я не в том состоянии, чтобы запоминать маяки. И разминай пальцы – тебе предстоит мелкая работа, мон шер.
– Ты была в Гринвиче сегодня. – говорю, пока Аста нетвердо проходит в глубину дома.
– Как ты узнал? Неужто опять свидетели на телефон засняли? – она даже оборачивается.
– Нет. Я просто почувствовал, что ты там была. Не знаю, почему. – мне больно смотреть на ее израненную кожу.
– Мда. Это либо родство душ, либо я влила в тебя слишком много крови и магии. – жестом зовет за собой. – Мы с тобой теперь одной крови – ты и я. Так ведь было написано про того мальчишку в джунглях? А пока захвати пинцет с медикаментами и пойдем в подвал.
Под руководством Карла я собрал инструменты, перекись водорода и фонарь. Призрак-хам сказал, что потом надо будет подсветить и смотреть, не блеснут ли мелкие осколки. В подвале с бассейнами Аста сидит на низкой скамейке и кажется еще ниже, пока я холодной водой пытаюсь смыть запекшуюся кровь с прилипшими шерстинками. Опять в своей звериной форме сражалась.
– С-с-с… щиплет. Лей побольше, Стив. – шипит, схватившись руками за невысокие стенки купальни.
Когда корка отмокла и слезла, начинаю вытаскивать стекло. А она почти не дергается, как будто давно привыкла.
– Часто с тобой такое случается? – вытягиваю глубоко из-под кожи острый обломок. – И как же твоя броня, которую ты мне показывала?
– Куртку сорвало гранатой, ну или как там это у тех остроухих называется. Я сегодня убила четверых эльфов. Темных. Видимо, ради разнообразия. – дергает плечом. – Возьми левее – я там еще один чувствую.
– И все-таки, как часто? – хочу услышать ответ, но Аста молчит.
– Постоянно, Стивен Грант Роджерс. – Карл появился как всегда неожиданно. – Если бы у Астрель не сходили шрамы, то ты бы в ужасе сбежал от нее. Дай ей подзатыльник от меня за то, что помощи не умеет просить.
– Спасибо, Карл. – бормочет моя подруга. Теперь она не стесняется ни ран, ни почти полной наготы. Не та ситуация. – Как на работе, Стив? Броню уже испытал? С-с-с-с…
Я снова смываю холодной водой кровь с кожи. Под нами растеклась розовая лужа, в которой алмазами блестит стекло.
– Я запомнил тогда твои слова и мне ее сшили, как я попросил. – свечу фонариком и высматриваю отблески. – И повесил на спину щит, как ты и просила. А теперь вижу, что и тебя придется чем-нибудь прикрывать.
– Художник, теперь лей перекись. – командует призрак.
На пол клочьями падает розовая пена, пока Аста ведет плечами и пытается осторожно ощупать пальцами спину.
– Стив, я до середины дотянуться не могу – в глазах темнеет. Тихонько пальцами проведи, чтобы проверить, не осталось ли там чего.
Под рукой ее кожа горит, а царапины и порезы как шрифт Брайля, что рассказывает мне о ее боли. Так не должно происходить.
– Пожалуй, мне пора лезть в целебную водичку. Стив, не оставишь меня? – внезапно говорит моя подруга, когда я увлекаюсь и глажу кончиками пальцев неповрежденную кожу плеч. Крепко я задумался.
Она пытается встать со скамейки, но тут же оседает обратно и мотает головой. Я едва успеваю ее поддержать.
– Я никуда не уйду. Ты можешь потерять сознание и захлебнуться. – Аста все так же не смотрит на меня.
– Тогда отворачивайся, мон шер. Сейчас будет то самое, о чем ты думал под яблоней. – и бряцает пряжкой ремня.
Я отвернулся ко входу и слушаю, как шелест снятой одежды сменяется плеском воды, а потом и шипением. Это конечно неуместно, но я не могу перестать думать, что прямо сейчас рядом со мной находится обнаженная подруга. Которую до этого дня я видел только в штанах или закрытых строгих платьях. Или в том нелепом халате.
– Можешь поворачиваться и присесть на скамейку – меня за бортиком не видно. А-а-ах… хорошо то как…
А я окончательно смутился. Такие вздохи звучат слишком… интимно. Над краем бассейна вижу только голову с темным узлом на затылке. Устраиваюсь рядом с ней, прислоняюсь к бортику и наши головы почти соприкасаются, только мы смотрим в разные стороны. Пора нарушить тишину.
– Знаешь, Аста, мне в последнее время тяжело выполнять приказы. Я становлюсь плохим солдатом. Как-то странно стало все в этом новом мире.
– Это потому, что ты не солдат. – она пытается расплести тяжелый узел. – Ты воин. Воин идет своим путем, а солдат просто выполняет приказы, особо не задумываясь. Вот твой сотоварищ, ну темноволосый такой с ухмылкой, вот он солдат. Ему дали направление – и он прет не разбирая дороги. – откидывает распущенные волосы назад и несколько прядей падают мне на плечо. – Ты воин, который вынужден быть солдатом и делать то, чего не хочется.
– Как ты? – перебираю пальцами темную прядь. Жесткие, как и сама Аста.
За спиной слышу плеск, а локон уползает из моих рук. На плечи ложатся теплые пальцы, и вода с них пропитывает ткань рубашки. Моя подруга придвигается ближе.
– Как я. – тихо шепчет, и от этого бегут мурашки по шее. – Я тоже часто делаю то, чего совсем не желаю. Такая уж у меня судьба.
– Та рана… она у тебя так и появилась?
– Да, но она уже прошла, даже шрама не осталось. Можешь проверить – все важное прикрыто бортиком, Стив. – убирает руки с плеч. Даже жаль немного.
Под ключицей и правда ничего нет, только чистая кожа, по которой стекают капли. Только в воду одеты ее плечи, на которых начинает плясать знакомое мне северное сияние. В карих глазах отражается оранжевый светильник, когда Аста опять кладет мне руки на уже мокрую рубашку и перебирает пальцами воротник.
– Можно? – говорит, едва шевеля губами. Как же я могу отказать девушке?
На ее губах вода, но для меня их прикосновение горит огнем. Как костер на берегу океана. Всего-то семьдесят лет прошло, как исполнилось мое желание. Аста рвано выдыхает, чтобы потом запутаться пальцами в коротких волосах и притянуть еще ближе к себе. Мне остается только положить ладони на хрупкие плечи и самому начать целовать ее. Жарко, тягуче, остро. Как огненный мед, что можно пить вечно, забыв о воздухе и времени. Как ее пряное вино с шиповником и бузиной. Аста стонет мне в губы, а потом резко отстраняется.
– Не это я хотела тебе показать. Слишком много огня в моей душе, Стив. – зрачки у нее расширены, как у кошки в темноте, а губы и скулы розовеют. Вся купальня заполнена красными и желтыми всполохами. – Сейчас бы дров порубить…
И уходит под воду, а темные волосы тянутся за ней длинным шлейфом, пока тоже не исчезают за краем бассейна. Только бульканье пузырей выдает ее присутствие. Опять она перевернула все с ног на голову. Мне остается только прикрыть глаза рукой и тихо смеяться.
– Эй, художник. Может не будешь смущать ее еще больше и выйдешь? Только халат ближе положи. – Карл даже почти дружелюбен.
– Карл, а у Асты есть альбом и карандаш? Я обещал ей кое-что.
– Пойдем, я тебя проведу.
– Скажи мне Стив, у тебя наточен зуб на Тони Старка?
Моя подруга, что недавно так жарко меня целовала, стоит на пороге гостиной и задумчиво расчесывает волосы. Румянец уже сошел, но мне интересно, что же она на самом деле хотела мне показать тогда.
– К чему ты это спрашиваешь? – верчу в пальцах карандаш. – Хочешь снова наслать на него икоту?
– Нет. Мне просто понадобится новый доспех, и никто лучше Старка его не создаст. А он у нас знает об Арде. – машет в воздухе расческой. – И у меня есть, что ему предложить. Готова поставить свою наковальню против пучка соломы, что лицо у него будет занятное. Я разыграю отличное представление. Будешь зрителем?
Хитрые прищуренные глаза цвета кофейных зерен говорят мне, что сейчас она снова поставит все с ног на голову. Как тут отказаться?
– Я на него не злюсь, но с удовольствием посмотрю, мисс. – учтиво наклоняю голову.
– Опять ты за свое, Стивен Грант Роджерс. Бука ты. – и уходит из комнаты.
– Наряжаться пошла. – Карл вездесущ и участвует в любом разговоре. – Готовься, художник, сейчас будет либо пафос, либо стеб. Но зрелище будет в любом случае занятное.
– Карл, я могу подробнее узнать, как вы с Астой познакомились? Я давно хотел спросить, но посчитал это невежливым, не узнав сначала твоего согласия. – откладываю карандаш с альбомом в сторону.
– Да так же, как и с тобой. Я был первым в новом для нее Мире, кого она встретила. Вывалилась из ниоткуда и бормотала на смешном языке. А тощая была!.. Я тогда детенышем нищих родителей был, но все же поделился с ней мясом и другой едой. А потом сыграл на флейте. – замолчал, вспоминая прошлое. – Вон она, на каминной полке лежит под стеклом.
Под золотым копьем и правда есть флейта в прозрачной оболочке. Старая, вырезанная вручную неумелой рукой.
– У меня тогда мать сильно болела, а Астрель надо было срочно заключить Договор, чтобы не выкинуло обратно. Тут и я подвернулся. Я обменял свою старую флейту на здоровье матери. Даже сначала обижался на эту балду, что она так дешево ее оценила, а потом понял, что плата обязательна. Бескорыстная она, наша Астрель. Но все равно балда.
– Чего судачим, судари? – в гостиную зашла Аста, удерживая в руках маленькую башню из деревянной коробки, ларца и шкатулки.
– Я спрашивал у Карла, как вы познакомились. – забираю у нее ношу. Тяжелая.
– Спасибо, Стив. Если что, отправишься со мной? – оправляет кожаную куртку и джинсы, переминается, стуча подошвой простых сапог.
– Ага, оделась как обычный человек, значит будет стеб! – комментирует Карл.
Аста иронично хмурит брови и подходит к большому зеркалу на стене. А раньше его не было. Потом стучит по стеклу три раза.
– Тони Старк, ответь! Бешенный хомяк на связи. – вместо отражения вижу барную стойку в башне Старка. И самого Старка.
– О! Кошка, что-то опять нужно? – опять его шуточки. – Или ты просто решила излить мне душу? Приходи – Пеппер скупила во всех ближайших аптеках валерьянку. Могу даже пожертвовать свой мячик для игр.
– Хохмите дальше, мистер Старк, и тогда не узнаете нечто важное. – моя подруга скрещивает на груди руки.
– И что же такого важного случилось? Неужели тебе попалась несвежая мышь? – на лице Старка преувеличенная забота.
– Первое – мне нужна новая броня. Второе – у меня есть отличный материал для нее. Третье – я плачу за заключение Договора вот этим. – берет шкатулку и открывает ее, чтобы Старк увидел тот злосчастный венец с крыльями и месяцем. – Сам посмотри – легендарный мифрил, работа эльдар из Эрин Гален. Ну и еще, если честно, это дар от Владыки этих земель.
– Да ладно… – Старк прилип к стеклу. Не будь его – свалился бы в дом Асты. – Трандуил?
– Именно. Ко мне недавно приходил друг из Арды и принес всякое добро. Ну так как? Пеппер очень подойдет эта диадема, между прочим. – завлекающе покачивает шкатулкой.
– Заходи и мы все обсудим. Что за материал, кстати?
– Мифрил, Тони. И я буду не одна.
– И кто же с тобой будет?
– Стив Роджерс, мой гениальный друг. – Аста оглядывается на меня, а в глазах у нее теплота.
– Мон шер, нам надо подготовиться к встрече. Поэтому собираемся каждый в своих Мирах. Хорошо? Когда будешь готов – сядь в кресло. Это будет маяк мне.
Странная девушка Аста говорила это мне, закрывая дверь в свой дом. Пока я не окажусь в кресле – она не придет. И у меня будет время, чтобы достойно ее встретить. С улыбкой я переодевал рубашку, которую она намочила, когда целовала меня. Аста как-то сказала мне, что я – ее песня, что не будет спета. Сама же она как гибкая горячая сталь, что только вытащили из огня. Я сажусь в кресло, сжимая в руках альбом и вспоминая, что совсем забыл о приличиях и не озаботился цветами.
– Все, я пришла. – входит под нежную музыку. – Карл, это что за нафиг? Ты же у нас по музыкальным вкусам ближе к Старку?
– Я вас так благословляю, дети мои. – призрак как всегда фамильярен, но в этот раз доброжелателен.
– Окстись, окоянный! Я же старше тебя! – моя подруга (?) упирает кулак в бок.
– Это метафорически выражаясь. Вали гулять, балда. – и замолк, когда дверь закрылась.
Аста только вскинула свободную руку, другой при этом крепко держа длинный сверток и ларец подмышкой. Ее темные волосы были причудливо заплетены в тонкие косы, на которых блестят железные бусины.
– Ну что, пора отправляться. Ты мне веришь, Стив Роджерс? – и обнимает меня, как несколько раз до этого. Руки кошки-кузнеца уводят меня Темными Путями из дома прямо в башню Старка.
– Да нет же! Большие пластины не подойдут! Лучше сделать много мелких для большей мобильности. И расположить их лучше чешуей – самый оптимальный вариант для защиты. Природа говна не держит. – она как всегда тяготеет к пресмыкающимся.
Они со Старком спорят уже полчаса. Аста наотрез отказывается от облегающей формы своего будущего доспеха. И от дополнительных функций. Плюется, выпускает на мгновения свои звериные уши и рассказывает, какие недочеты в прошлом ей обеспечили болезненные раны. В конце концов они сходятся во мнениях и сцепляют пальцы на запястьях. Снова я вижу, как заключают Договор не со мной.
– Хорошо, кошка. Из щедрости я сделаю тебе еще и новые ножны для твоего меча, который ты мне приволокла.
Старк не выпускает из рук шкатулку и посматривает в мою сторону, пока она вышла выкурить трубку на крышу.
– Я вижу, что ты все же сумел договориться. Это эволюция, наш замороженный экспонат.
Тони Старк в очередной раз открывает крышку и смотрит на венец, что подарили Асте «на память».
– Ну раз этот день прошел так удачно, то может рванем в Кардифф, мон шер? Не будем ждать – там самое лучшее пиво во всем вашем Мире. – Аста входит, как всегда пряча во внутренний карман трубку.
Сегодня я нарисую ее портрет, который она сможет повесить себе на стену.
Конец POV.
Комментарий к Глава 11. Затянутые раны. Ириму – оборотень-леопард в африканской мифологии.
Напомню, что прообразом Джеро Акинтолы был Жан Бедель Бокасса. Для смеха лучше читать статью на Луркморье.
И Пушок был задуман таким с самого начала.
====== Глава 12. Фейри добрые и злые. ======
POV Стив Роджерс.
– Мон шер, шевели ногами – мы уже почти пришли.
Аста почти тащила меня за куртку и похоже, что пританцовывала на правую ногу, а набойки сапогов щелкали по камням старой мостовой. Здесь уже стемнело, и мимо неспешно плетутся машины, а свет фар освещает спешащих домой людей. Мы проходим старыми улочками, когда она начинает меня просвещать.
– Эту страну конечно называют Уэльс, но! – назидательно вскидывает палец. – Так ее назвали англичане от слова «Wealas», то есть «раб». Если хочешь показать валлийцам свое уважение, то называй эту страну Кимри – «братство». Тут живут чудеснейшие люди. Они очень добрые, помнят свою историю и верят в фейри и сидов. Хотя какими еще могут быть потомки воинов, сталеваров и угольщиков? Кардифф полтора века назад был крупнейшим угольным портом, и здесь тогда было много моряков. Которым очень хотелось выпить пива после рейса. Поэтому мы с тобой, как бывалые путешественники, идем в паб «Вересковая пустошь», где продают пиво со старейшей пивоварни страны Кимри.
– И как ты нашла это место? Ты сказала, что здесь можно попробовать самое вкусное пиво в мире. Неужели ты перепробовала все? – пытаюсь идти медленнее, чтобы насладиться прогулкой и не выронить альбом с карандашом.
– Стив. – останавливается и смотрит в глаза, хмурит брови. – Я конечно алкаш, но не настолько. Я у «начальства» спросила. И мне ответили. Душа Мира хоть и бывает жестокой, но не всегда. В последнее время она меня даже жалеть начала. – и продолжает меня тянуть вперед. – Уже немного осталось, пойдем.
Буквально за поворотом, на пересечении трех дорог, стоит старое кирпичное здание с вздыбленным красным драконом на вывеске. Не удивлен.
– Вот и пришли. Нам повезло, что сейчас середина недели – можно будет найти, где присесть. Может даже мое любимое место свободно будет. – проходит внутрь. – Ну я же говорила – нам везет!
Середина недели, значит… Паб был заполнен и осталось только пару свободных столиков. Аста сразу прошла к барной стойке.
– Уважаемый, dau whoosh пожалуйста. Темный Бакки, если можно. – поворачивается ко мне. – Стив, твой черед – деньги на бочку!
Зуд на запястье подтверждает закрытый Договор, а от названия пива мне становится немного тоскливо. Мой старый друг детства… Я даже не смогу сходить на его могилу, ведь была война и тело не нашли. Остались только воспоминания и посвященный ему отдел в выставке.
– Мон шер, хватай свою пинту и идем за тот столик. – Аста кивает в угол, где натянут флаг. С драконом.
– Твоя любовь к сказочным рептилиям неистребима. Мы в пабе с драконом на вывеске и сидеть тоже будем под драконом.
– Ничего удивительного. – пожимает плечами. – Национальный флаг страны Кимри – красный дракон на бело-зеленом поле. Я тут ни при чем, Стив.
За столиком Аста чокается со мной кружкой со словами «Iechyd da! На здоровье, мон шер» и пригубливает темную жидкость с крепкой пенной шапкой. И правда вкусно.
– Мне нравится этот сорт. – Аста слизывает пену с губ, не открывая глаз. – Сладкое, как грех. Темное, как моя душонка. И пахнет старыми добрыми временами. М-м-м… Оно слабенькое, так что упиться в хлам мне не грозит. Однако, тут продают пиво «Удар по черепу» – название говорит само за себя. Но его мы пить не будем. – говорит в поднятую кружку.
– Знаешь, я недавно прочитал «Хоббита» и все эти драконы навели меня на одну мысль. – сдвигаю свое пиво в сторону. – Скажи, ты видела Смауга? Я не удивлюсь, если ты смогла с ним найти общий язык. Или обругать. Это было бы так на тебя похоже. – перебираю в памяти все нелепости.
– Нет, мой милый друг. – глаза становятся грустными. – Когда я пришла в Арду, он уже лежал на дне озера. Настоящих драконов за свою жизнь собственными глазами я так и не увидела, только в воспоминаниях других. А жаль – они красивые создания. И смертоносные, с гадким характером и неистребимой жадностью – этого не отнять, но прекрасные. Эх…
В этом вся она. Жалеет драконов, завела змею и назвала Пушком, выбрала себе чешуйчатую броню. Не удивлюсь, если она ночью спит на куче золота. А кошачьи уши с хвостом – лишь уловка, чтобы ее не раскрыли. И ее слова про огонь, когда она целовала меня, скрытая только водой, а в глазах оранжевым отблеском отражался светильник. И ее северное сияние тоже было как пламя. Я потом спрошу, что значили эти слова.
Вечер уже в разгаре, когда я откладываю карандаш с альбомом и приношу две новые кружки. Я пытаюсь ее нарисовать, но Аста не сидит на месте – ерзает на стуле и с предвкушением потирает подбородок.
– Помнишь я говорила, что бармен поставит любую музыку после четырех пинт? Так вот. Сегодня такой чудесный вечер, что ему не хватает только джиги. Мы собрали почти всю Великобританию: пиво – валлийское, мои косы – кельтские, а ирландской музыки нет. Непорядок. – и сокрушенно хмурит брови.
– Моя мать, Сара, была из Ирландии. – Асту покидает веселость, а я сильнее стискиваю карандаш. – Она была медсестрой и заразилась в больнице туберкулезом. А потом умерла. Я похоронил ее. Отец к тому времени уже погиб, и меня отправили в приют.
– Мой милый друг… – кладет мне руку на кулак и мягко разжимает пальцы. – Не грусти так сильно. Ведь ты счастливец – ты хотя бы помнишь свою мать. Мы сегодня воздадим ей почести на одном прекрасном месте. – и повторяет свой жест. В сердце и в памяти.
– Аста, а ты свою не помнишь? – смотрю, как она начинает тереть пальцы. – Я помню, как ты назвала себя сиротой.
– Я не помню вообще ничего. Ни родителей, ни детства, ни родного Мира, ни настоящего имени. – смотрит на руки. – Просто очнулась в незнакомом месте – и все. Глорфиндел неделями пытался разглядеть в моей памяти хоть что-нибудь, но все было бесполезно.
Хорошее здесь пиво. Чем меньше его становится в кружке, тем меньше мы грустим, хоть я и не пьянею. Когда Аста покидает меня на минутку, иду заказывать еще две пинты. И джигу. Несколько посетителей нетрезво выходят из-за столов, чтобы отбить ногами ритм. Я под веселые звуки барабана, скрипки и флейты пытаюсь нарисовать мою подругу. В нелепом халате, обившейся вокруг шеи змеей и гордо поднятой головой.
– Стив, ты мне безбожно льстишь, – подкралась как всегда и заглядывает через одно плечо в альбом, закидывая горячую руку на другое. – Глаза у меня меньше, а на голове вообще шухер творился. И еще ты совершил преступление против человечества – заказал музыку, и теперь мне не избежать позора. – тихо говорит на ухо, и ее дыхание щекочет кожу. Пара кос с железными бусинами скользят по моей рубашке, чтобы упасть вперед. Никакого приличного соблюдения положенного расстояния, но я не против.
– Будешь танцевать? – чуть поворачиваюсь, не прекращая водить карандашом по бумаге. – Ты же говорила, что смущаешься вести танец при посторонних. Даже заставила меня отвернуться, а сейчас много людей кругом.
Аста молчит, опирается подбородком на мое плечо и барабанит пальцами по второму. А потом прижимается щекой к рубашке и подмигивает. А я вдруг не знаю, куда деть глаза.
– Они все пьяные. И я притворюсь пьяной. – отходит к своему месту.
– Ну а как же я? На меня ведь алкоголь не действует. Мне снова отвернуться? – откладываю карандаш. – Это чудовищная несправедливость, мисс.
– А ты тоже притворись пьяным и смотри, Стив. – расстегивает замок. – Жарко тут. А ты – лови момент, мон шер.
Она скидывает куртку на стул и уходит в сторону танцоров, на ходу расправляя плечи, что почти не скрывает блузка. Ран на спине больше нет, только блестят на синей ткани железные бусины в волосах. Раньше она так не одевалась. А сегодня нарядилась. Может для меня? Интересно, мы еще «бро»? Одни вопросы без ответов. Тем временем Аста начинает стучать каблуками по полу, упирая руки в бока. Смеется, подпрыгивает, скрещивая ноги, и смотрит только в мою сторону. Как будто танцует для меня. Иногда ее глаза слишком ярко отражают свет, а кончики ушей временами немного заостряются и темнеют.
– Ты бы поосторожнее был, молодой человек. – рядом подсаживается пожилой мужчина. – Мы тут верим в фейри, а девушка, на которую ты так смотришь – не человек, а Лианан Ши. Рисуешь ее… А вот закончишь, и она уведет тебя под Холм, где время течет по-другому. Обратно вернуться не сможешь.
– Спасибо за предупреждение. Но я там уже был.
– Что это на меня этот мужик так смотрит, как будто я здесь младенцев ем? А между прочим, каннибализм и убийство детей самые страшные преступления во всех Мирах. – Аста разваливается на стуле и тяжело дышит.
– Меня вежливо предупредили, что с тобой связываться не стоит. – наношу последние штрихи на бумагу. – Этот мужчина назвал тебя Лианан Ши.
– Вот старый хрыч. Будь это так – я бы утащила тебя с собой еще в сорок втором. А Лианан Ши – по сути своей музы, правда общение с ними выходит для поэтов и певцов боком. А потом в деревянный макинтош и на два метра под землю.– усмехается и делает глоток из кружки.
– Неужели и правда бы увела с собой? – смотрю, как шевелятся при движении ключицы над вырезом блузки. И плечи теперь одеты не только в воду.
– Будь я фейри? Конечно, даже не задумывалась бы. У тебя, мон шер, очень ярко горит душа – просто как маяк в ночном море. Надо будет тебе оберег от них сделать. Стив… ты еще здесь?
Засмотрелся. Может на меня все же действует алкоголь? Или это просто Аста сегодня такая, не похожая ни на зверя, ни на рыцаря из легенд. Мне остается сделать вид, что рисунок не закончен и продолжать наносить ненужную штриховку.
– Давай-ка пойдем дальше. Я ведь обещала провести тебя на одно чудесное место. – снимает со спинки стула куртку.
– А как же пиво? Мы только по глотку сделали. – хочу задержать ее еще на немного.
– Стив, это не последнее место, где мы побываем. Лучше возьми две бутылки эля, пока я с глазастым валлийцем побеседую.
И уходит. Пока я расплачивался она что-то со смехом говорила старику и показывала длинные косы с бусинами, а потом просто скользнула мне под руку.
– Что ты ему сделала сейчас? Он больше не смотрит на тебя с подозрением. – пропускаю ее вперед, открыв дверь.
– Спасибо, ты очень вежлив. Я подержала в руках железо. А оно жжет кожу фейри. Считай, что отбрехалась на этот раз. – заводит в темный угол. – Ты мне веришь, Стив?
С высоты ее маленького роста на меня смотрят глаза, в которых опять отражается оранжевый огонь, которого я раньше так часто не замечал. Даже если она сейчас уведет меня за собой под Холм – я не буду против.
– Верю, Аста.
– Тогда обнимай, закрывай глаза и становись на Темный Путь.
Жаль, что ее плечи закрыты курткой.
Она привела меня не под Холм, а на Стоунхендж. Под светом ущербной луны рассказывала мне, что на этих древних камнях ворожили друиды еще четыре с половиной тысячи лет назад. Мы сидим плечом к плечу на поваленном камне, почти как совсем недавно в купальне. Только я смотрю на запад, а Аста на восток.
– Это лучшее место, чтобы почтить память твоей уважаемой матери. Пусть она и из зеленой Ирландии, а Стоунхендж в пасмурной Англии, но это все равно ее земля. Здесь она сделала первый вздох. Да и твои предки тоже. – передает мне открытую бутылку. – Думаю, что в этом случае больше подойдет эль с Туманного Альбиона, а не просто вино.
Первый глоток мертвым, в знак почтения и памяти. Влага впитывается в землю, а пена медленно оседает на пожухлой траве, пока я вспоминаю мать, отца, Баки… всех, кого потерял за эти годы. Со стороны Асты тоже слышен плеск.
