Текст книги "От чистого истока я начинаю путь (СИ)"
Автор книги: forest owl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 86 страниц)
Озеро Лобнор – находится на западе Китая. С 1964 по 1996 проведено 45 ядерных испытаний. Я бы там не гуляла.
====== Глава 18. Маскарад. ======
– Фило, у Бабы-Яги дом на птичьих ногах, а не на кошачьих. И на двух, а не на четырех. – указываю на неточности, пока гроза Ехо, Фило Кута, спокойно (спокойно!) рисует, лежа на полу.
– А вдруг ей будет неудобно? Или станет холодно? Или захочется бок почесать? – мальчишка остановил свое верткое «шило» лишь частично – вопросы строчит все так же.
– Ладно. Будем считать, что «ты художник – ты так видишь».
Угомонить его оказалось просто – всего то надо было вручить карандаши с восковыми мелками и несколько листов ватмана. Проблема была лишь в том, что в Ехо бумага не распространена – здесь больше пользуются самопишущими табличками, поэтому пришлось быстро смотаться в Мир Мстителей и застрять на час в канцелярском магазине. Ну и у меня теперь появилось два добровольных должника. Собственно, отец Фило – Нумминорих Кута, Мастер Нюхач Тайного Сыскного Войска, и сэр Шурф Лонли-Локли, забравший себе все скетчбуки с плотными листами. Бумага в Ехо – редкость, а Великий Магистр ордена Семилистника очень любит вести записи вручную. И вот сейчас они расплачиваются со мной советами и информацией. Все присутствующие довольны, кроме меня и Баки, который насуплено хлебает камру, пока сэр Джуффин Халли пристально смотрит на его железную руку, заглядывая в память вещей. Все же всем интересно, как так получилось, что в погибающем Мире умудрился появиться человек со способностью к Истинной магии.
– Да, леди-кошка, можешь ковать золотой нимб своему подопечному. – сэр Джуффин начал набивать трубку. Снова мариновать перед вердиктом будет.
– Тебе лучше изобразить нетерпение, а не то это долго продлится. – советует на ухо сэр Макс. – Сделай уже старику приятно.
– Я все слышу и все еще являюсь твоим начальством на ближайшую сотню лет, бывший ночной заместитель. Не учи леди Асту плохому – у нее и так теперь забот выше крыши будет. – раскуривает трубку, игнорируя мой умоляющий взгляд. Даже притворяться не пришлось – я сейчас взорвусь от не озвученных вопросов сама по себе. – Спрашивай уже.
– Нафига ему нимб нужен?
– Положен, как святому мученику из этой вашей странной Библии. Ужасная книга – уверяет людей в том, что счастье может прийти только после смерти и как награда за страдание. Кошмар, даже Мятежные Магистры такого не придумывали. – пускает дым под потолок. – сэра Джеймса Бьюкенена Барнса долго пытали, разбивая дух. Пускать бы ему слюни и витать в пустоте давным-давно, если бы зачатки магии не проснулись, пытаясь излечить. А потом новые эксперименты и новое вливание, и так много раз. Можно сказать, что магия наросла на нем, как костная мозоль на месте перелома. Ему крайне повезло выжить – не думаю, что у многих так выйдет.
– Я считаю, что такие сведения лучше держать в секрете. – сэр Шурф отрывается от своих заметок. – Если я правильно понял, то родина этого человека очень похожа на Мир Паука. А это значит, что повсюду могут появиться пыточные с подопытными. Не остановит даже то, что выживших будет лишь несколько из тысячи.
Все, что я могла сделать – схватиться за голову и тихо материться сквозь зубы. Я, конечно, безмерно рада за Баки и все такое, но вот способ… При наличии недобитой ГИДРА – это очень большая проблема. Операцию «Долгий полдень» откладывать нельзя – все базы должны быть уничтожены. А ведь у меня еще Долг перед Бароном Самеди и мертвецами с Арлингтонского мемориального кладбища, на которое я скинула разрушенный Хеликарриер. И к Старку надо попасть. Про Клинта Бартона вообще молчу. Теперь еще и для Страшилы репетитора искать – нельзя оставлять талант к Истинной магии не огранённым.
– Только не начинай биться головой о стены, как ты любишь делать. – сэр Макс легонько бьет ладонью между лопаток, как принято подбадривать друзей в Ехо. – Лучше наряжайся и иди с нами на маскарад. Сегодня все изображают себя прошлых. Видишь, даже Шурф сменил мантию Магистра на свое старое белое лоохи. Про себя вообще молчу – я испытываю странное чувство радости, надев Мантию Смерти. Сейчас прыгну до потолка, а потом устрою танцы на столе, как студент на выпускной пирушке. – стряхивает пылинки с черной ткани, украшенной золотыми кругами на груди. – Ученика своего тоже возьми. Мрачный он у тебя слишком.
Мы с Баки недоуменно переглянулись и начали на пару сверлить сэра Макса взглядами.
– А что не так? – мой Учитель разводит руками. – Ты его спасла? Спасла. Протащила через Хумгат, в памяти копалась, как в собственной кладовой, обещая помочь. В общем, взяла под крыло.
Бред какой-то. Раскрываю сердце и смотрю на запястье, от которого расходятся нити обещаний и клятв. К Баки идет самая обычная ниточка Договора «помощь в обмен на помощь». Та-а-ак… а это что за паутинка?
– Ты почти прав, Ночной Кошмар. – киваю сэру Максу. – Только вот у меня почти все завязано на Договоры. Пока Баки не попросит, а я не соглашусь – ничего не выйдет. – оборачиваюсь к несчастному, на чьей железной руке сейчас виснет и задает миллион вопросов неугомонный Фило. – Собирайся, Страшила – гулять пойдем.
Была у меня мысль нарядиться, как ходила в Моухаре, Мире лирим, но потом вспомнила, что придется снимать непригодное к бою золоченое копье с крюков, и яростно закопала порыв куда подальше. Лучше уж выряжусь, как у Мелькора ходила – богато вышитое платье с запАхом, украшенные кольцами и цепочками рога. И косу обвешала побрякушками – она успела хорошо отрасти. Озабоченное лицо скрывает простая полумаска. А вот Баки свою несет в руках, все так же мрачно зыркая по сторонам. Зря старается – Зимнего Солдата здесь не знают и не боятся. Я его не заставляла так одеваться – предложила сгонять в музей и стащить на время его старую форму. Дело привычное – со Стивом мы такое уже проворачивали. Хм… даже обиды на него не осталось. Время лечит – он все еще мне дорог, вот только тоски больше нет.
– Я помню, как ты злился и пытался от меня избавиться. И намерение убить не раз замечала в глазах. Потерпи меня еще немного – и с чистой совестью сможешь плюнуть мне в след, после того, как найдем тебе нормального учителя.
– Хочешь выгнать меня поскорее? – скашивает взгляд.
– Дурак ты, Страшила. – останавливаюсь, упирая покрытые чешуей руки в бока. – Вот чему я тебя научить смогу? Сэр Макс со мной долго бился, но самого главного исправить не смог – у меня все идет через жопу. Половина приемов не получается, а в остальном вообще идет не так, как надо. Я в другие Миры только через двери могу попасть, а сэру Максу и остальным достаточно пожелать и шаг сделать. С Темными Путями та же проблема. Я хожу только там, где сама была раньше. И так во всем. Лишь руны и Великий Обмен нормально получаются, но это уже мои личные фишки. – поправляю хвост, просунутый в специальную дыру платья.
– Не вижу проблемы. Я все равно ничего не умею. – на секунду примеряет маску, но скривился и продолжает держать в руке. – Сама только что сказала, что можно будет попросить знающего человека помочь. Но сначала я хотел бы поучиться у тебя.
– Баки, ты совсем глухой? – опять руки в боки, еще и хвостом размахиваю. – Ученик много перенимает от своего учителя. Ты можешь стать таким же косым магом, как и я! Тебя даже переучивать потом бесполезно будет. Но это все мелочи – на тебя может перекинуться моя ебанутость и дар попадать в передряги. Вот что ты опять ржешь?
– Ты похожа на склочную соседку-еврейку. Тетя Роза всегда так делала, когда злилась. – повторяет мою позу. – Можешь не пугать, ведь я знаю, какая ты на самом деле. Мы все же на время менялись личностями.
И пошел дальше по мозаичным мостовым, как ни в чем не бывало. Вот хам! Похоже, Обмен Ульвиара хорошенько вдарил его по мозгам, как и Стокгольмский синдром. Ничего, вот затащу его сейчас в Квартал Свиданий и весь романтический флер с упорством с него слетит. Встретится с женщиной, которой стало одиноко в этот вечер, и если он ей понравится, то придется мне сегодня спать с затычками в ушах. Может и прав был Карл, что все проблемы от отсутствия общения с противоположным полом. Вот догоню его сейчас и точно на «свидание вслепую» отправлю.
Э-э-э… А у нас тут знакомый по славному городу Ехо во сне шастает. Сновидцы всегда выглядят так, как им хочется. Ну или как они себя представляют. Стивен Грант Роджерс у нас до сих пор в глубине души тщедушный художник из Бруклина. Стоит, разговаривает со Страшилой, держится за лоб. Даже успел меня заметить, но я шмыгнула в калитку к одному мелкому ресторанчику. Пусть болтают. А я пока пирожков на вынос возьму – от всех этих новостей так есть захотелось.
Образумить Баки не получилось. Этот баран уже два раза просился в ученики. Даже после того, как решила его хорошенько напугать. Я люблю сырое мясо и ем его культурно, но в тот раз просто приняла вид лирим, выпотрошила застреленного кролика, содрала шкуру и жрала его прямо так, оставив обломок стрелы торчать из башки. Что же сделал Страшила? Поставил передо мной кетчуп, специи и сказал, что если ножи тупые, то он может их наточить. Зараза! У меня не бывает тупых ножей!
Через пару дней я попросила заглянуть в мою память и показала, какой была на Моухаре много лет назад. Крови тогда я пролила немеряно и была совсем на себя не похожа. Хотя… может это сейчас я не настоящая?.. А ему хоть бы хны – с невозмутимой рожей заявил, что сам таким был, пока мы не заключили Договор. Ему что, совсем домой не хочется? Или художник последнее желание возвращаться отбил? Вроде Баки выглядел вполне довольным, когда я вернулась с выпечкой. О чем говорили я не спрашивала – слишком личное. Но хоть что-то хорошее из того дня с маскарадом вышло – почти каждый вечер кое-кто с железной рукой надевает тюрбан, накидывает лоохи и уходит гулять. Я так понимаю, что его путь частенько лежит в Квартал Свиданий. Чудно – минус одна проблема.
Пока Страшила носится по Ехо я ворожу над своим откупом мертвецам с Арлингтонского кладбища. Ничего лучше, чем посадить там дерево я не придумала. Шмыгнула домой, пересилила себя и срезала ветку с моей яблони. За несколько дней она уже пустила корни и тонкое деревце пришлось пересаживать в горшок побольше. Им понравится, ведь на заднем дворе снятого дома постоянно крутятся местные призраки, парят над горшком и витиевато благодарят за возможность погреться на солнце или ощутить запахи. Как видно, моя яблоня делает их немножечко более живыми. Да, здесь, в Ехо, они могут говорить и выглядят совсем по-другому, можно сказать, что как самые обычные духи умерших – светящийся полупрозрачный силуэт, который может обретать объем или же взорваться облачком от радости или возмущения. И еще они очень любопытные.
Я честно пыталась продолжить восстанавливать память Баки, но духи умерших назойливо мелькали на периферии и периодически проплывали через травяной дым жаровни. И комментировали процесс, прося добавить на угли «еще одну ароматную травку». Уговаривали смотаться в Кумон на базар благовоний, в обмен предлагая знания, подноготную жителей славного города или указать на забытый всеми клад. Болтуны. После того, как один из них провалился вместе со мной в чужие воспоминания, Баки выругался на великом и могучем, наотрез отказавшись продолжать лечение, пока мы находимся в Ехо. И меня еще называют матершиницей! Сэр Шурф присутствовал при паре таких моментов и после каждой трехэтажной конструкции строчил в своей тетрадке – у него невинная страсть собирать необычные ругательства и потом уточнять их смысл. Странное занятие для самого спокойного и невозмутимого человека во всех известных мне Мирах.
Из всей заявленной программы остался только отвар из шиповника, крапивы и мяты, приправленный моим желанием помочь изломанному человеку. В этом славном Мире он почти излечился, и я перестала петь, гребешком забирая тяжелые мысли из головы. Даже сны он теперь видит свои собственные, а не наведенные. Как оказалось – зря.
Смутное беспокойство пинком подбросило меня с кровати почти перед рассветом. А потом такими же поджопниками толкало в сторону спальни Страшилы. На всякий случай я поудобнее перехватила нож и осторожно заглянула в приоткрытую дверь. Никого, кроме самого Баки, которому снится кошмар. Весь сжался, рычит проклятия на двух языках сквозь зубы, а пальцы протеза сокращаются и выгибаются под немыслимыми углами. Как будто через него пропускают ток.
Надо было его потыкать палочкой, а не резко будить, тряся за плечо – я только ухнуть успела, когда оказалась на лопатках. Еще и железные пальцы сомкнулись на шее, но сжиматься не стали. Клятва верности не заставила Баки страдать – он хотел просто остановить, а не причинить вред.
– Я так вижу ты идешь на поправку. – голос от адреналина даже петуха дал. – Что случилось?
Кошмар был отменный, если он начал объяснять, не убирая протеза с шеи. Правда потом смутился, отодвинулся и начал рассказ по новой, сбиваясь с мысли каждые несколько слов. Пришлось попросить его вспомнить и смотреть мне в глаза. Суки! Он уже начинал вспоминать Стивена после стычки у моста в Вашингтоне, а ему опять стерли память и разбили дух на клочки.
– Твари! Паскуды! – дракон рвался наружу, требуя убить жестоких до безумия людей. И опять воздух заполнен красными всполохами гнева. – Я все же насажу их головы на колья!
Допизделась… Запястье обожгло, как при клятве.
– Знаешь, Баки, твой Мир очень жадный, если дотянулся до меня даже в Ехо. – растираю кожу. – Нам пора возвращаться ко мне домой и подготовиться. Жаль, что из-за проблем с порохом я не могу взорвать ту лабораторию к чертовой матери.
– Зато я могу.
В его глазах я видела стальную решимость во что бы то ни стало уничтожить страшное место. Подобный взгляд я помнила за собой, когда раскрашивала лицо перед сражением с читаури. Побитый, но не сломленный.
– Мда… похоже, что кое-кто разожрался на трактирных харчах. – стою перед зеркалом в гостиной, в котором отражаются мои трофеи, и я в сидящей впритык броне. Даже мифриловые чешуйки на обтянутой жопе растопырились. – Вот тебе, Страшила, повезло – каким был, таким и остался.
– Я просто не сидел на месте, а ходил по городу каждый день. – развалился на диване, листая книгу за авторством Жюль Верна. – Могу помочь тебе, если ты не будешь против.
Он явно решил мне отомстить за «Страшилу» – называет меня соломенным неповоротливым пугалом. У нас теперь спарринги каждый вечер, во время которых меня швыряют по траве, как мешок с картошкой. Теперь понятно, как ему удалось почти убить Наташу – реакция и приемы у него о-го-го! А еще этот хитрец отказался от сеансов с совместными шатаниями по его памяти. Обосновал это тем, что и сам начал потихоньку вспоминать. Время тянет, вот зуб даю. Еще и с Карлом сговорился – тот ему вторит во всем. Опять за моей спиной какие-то интриги плетутся, но так даже веселее. Связь с Миром Мстителей я обрубила давно, положив зеркало-медальон в ящик и попросив Карла фильтровать вызовы. Отвечу только на предложение Договора, а все остальные пусть идут нафиг. И художник туда же – нечего бередить зажившие раны, лучше любить издалека. У меня и так дел навалом.
– Значит сначала я был платой за помощь Нику Фьюри, а потом ты выбила у него для меня же прощение, условием которого была полная секретность Договора и мое отсутствие в родном Мире, пока я все не вспомню? – Баки качался в своем личном гамаке, щурился на два солнца и вертел в железных пальцах подаренный нож. – Если к этому прибавить, что ты не можешь нарушить Договор, то получается, что я не смогу пойти с тобой.
– Отнюдь. – пускаю тонкую струйку дыма в перекрытия веранды. – При заключении Договора соврать невозможно, но вот недоговаривать… Дословно это звучало «никто не увидит Зимнего Солдата, пока память не вернется». Ключевые слова здесь «Зимний Солдат» и «увидит». Готовься к маскараду, мон шер… бля. – опять ляпнула. – Прости…
– Что же он такого тебе сделал?.. – перестал подкидывать клинок и смотрит, прищурив голубые глаза. Почти как у Стива.
– Ничего. – чешу зудящий кончик носа. К пьянке. – Он, в отличие от тебя, мне ничего не обещал, ни в чем не клялся. Обычный человек, только немножечко бессмертный и слишком верный прежним женщинам и друзьям. Ну и еще половина этого Мира принадлежит ему.
– Хер ему, а не наша земля! – Карл опять грел призрачные уши и втиснулся в разговор. – Какая ему половина, если после его финтов Мир растет по крупицам. Давай лучше Страшилу здесь насовсем поселим, а не этого перебежчика. Я уже даже проект дома для него придумал и место присмотрел. Он не против. Правда, Баки?
Поганец скривился, как мальчишка, застигнутый за воровством конфет из родительской заначки. И убрал от меня подальше нож. Так вот что они за моей спиной проворачивали.
– Два дебила… – вытряхиваю недокуренный табак из трубки. – Карл, солнце мое, меня от разрыва Договора с тобой удерживает только знание, что ты хочешь мне лучшей доли. Но вечно так продолжаться не может. А ты, Страшила… – только голову вздернул и нахмурил брови. – Я рассчитывала, что в благодарность за доброту ты поживешь на исторической родине, как только выучишься разным фокусам. Истинная магия лечит Мир. А я очень устала скакать там в одиночестве и получать в ответ только предательство и заговоры.
В сумерках я включила фонарь и сижу на деревянных ступеньках веранды, по памяти рисуя план лаборатории, где «обнуляли» Зимнего Солдата. Я видела ее, заглянув ему в глаза после кошмара. Помяни черта… Сзади раздаются тяжелые шаги, а на доски рядом со мной опускается банка пива. Мелко берет – меня таким не подкупишь.
– Ты пропустила. – через плечо тянется металлическая рука. – Здесь еще один поворот должен быть, а тут – сейфовые автоматические двери.
Я молча исправляю, а он без слов открывает свою банку и выплескивает немного жидкости с пеной на землю, а потом прикасается пальцами к середине груди и лба. Первый глоток мертвым и знак, что они все еще в сердце и в памяти. Я чувствую, что в этом его жесте нет лжи или подхалимства – ему просто показалось правильным так сделать. Не Зимний Солдат, но уже и не Баки из Нью-Йорка.
– Карл рассказал мне о том, для чего тебя притягивает в другие Миры. И в чем состоит твой долг перед ними. – катает банку между ладонями. – Я обещал быть твоим помощником, поэтому клянусь… – еле успела заткнуть ему рот. От неожиданности он резко сжал протезом банку и залил себя шипящим пивом.
– Баки ты совсем дурак? – убираю руку и стучу себя карандашом по лбу, показывая, насколько он дебил. – Клятвами раскидываешься, как миллионер деньгами. Их ведь придется исполнять. Скажи спасибо, что мы не на Темной Стороне – как мне говорили, там даже иногда простые слова силу обретают. Не надо мне больше никаких обещаний. – открываю свою банку и выплескиваю немного пива на траву. – Пусть все идет своим чередом. Заодно посмотрю, сколько в людях осталось совести.
– Это значит, что лабораторию ГИДРА мы разгромим вместе? У меня к ним тоже накопился большой счет.
Пытается отряхнуть пену с коленей. Это он долго так возиться будет. Хватаю его одной рукой за шиворот футболки, а второй резко провожу по спине, проговаривая про себя «прочь!» – я так одежду «стираю». Занятный эффект – Баки снова чистый, даже грязь из-под ногтей ушла. И взгляд у него задумчивый такой, я бы даже сказала – прикидывающий.
– В подвале, за винными бочонками, есть небольшой люк в полу. Иди и выбери себе бронежилет и винтовку какую-нибудь. –чокаюсь с ним пивом и продолжаю зарисовывать план.
– Ты же не берешь в руки огнестрельное оружие. Или я что-то напутал?
– Нет. Но это не мешает мне его просто хранить. Мало ли? В конце концов, мое тотемное животное – Бешенный Хомяк. Это очень домовитые создания.
– А драконы?
– Они еще хуже – алчные и жадные твари. Никогда не связывайся с ними, Страшила. – когда он уходит, бормочу ему в след. – Алчные… особенно до людей, которых угораздило стать для них друзьями… или любимыми. Эх, художник…
Маскарад удался. На Баки иллюзия чужого лица сидит, как застывшая маска. Он у нас теперь как две капли воды похож на одного рыжего лавочника из Ехо. Сначала возмущался, но после слов, что рыжие в Ехо считаются красавцами, махнул рукой и смирился. Только что-то бурчит себе под нос, укладывая в сумку взрывчатку с детонаторами. Выглядит, если честно, так себе – абсолютно неподвижное лицо и злобное шипение. Бр… Осталось только «прикрыть задницу». С моей собственной все в порядке – я скинула нагулянный жир с помощью каждодневных швыряний по двору. Зато реакция и удары стали лучше. Зимний Солдат в тренерах – это вам не кот начхал!
– Николас Джозеф Фьюри. – выйдя во двор говорю в зеркало, постучав перед этим три раза. – Вы меня слышите?
– Я здесь, Этиро. – мне видно кусочек лица и глазной повязки, а ему только звериные уши и кошачью сопатку. – Вы что-то хотели?
– Вопрос есть. Как давно произошел захват Трискелиона? Я тут просто немного запуталась во времени.
– Прошло полторы недели. – хм, время до Дня Мертвых еще есть.
– Арлингтонское мемориальное кладбище уже расчистили? – кивок в ответ. – Я хочу попросить прощения перед потревоженными погребенными и высадить там дерево. Поэтому попрошу саженец не трогать и не переносить – я заворожу его на всякий случай от мародеров. И это… я сейчас в ваш Мир пошуметь приду. Мое начальство попросило разобраться с одними людьми. – слегка недоговариваю.
– Я так понимаю, что вы не спрашиваете, а ставите перед фактом. – скептически поднял бровь. – Хорошо, Совет все равно согласился с вашими прошлыми доводами. Действуйте, Этиро. И да поможет вам Бог. – говорит уже немного мягче.
– Боги, Николас Джозеф Фьюри.
Изображение дернулось, как будто он выронил медальон-подвеску из рук, и зеркало повисло на шейном шнурке. Приятно, что он держит его при себе. Только вот в зеркальной поверхности отразился щит со звездой, лежащий на столе. Блядь! Стив же с ним не расстается! Точно, голос знакомый звучит.
– …сэр, я хотел бы… – разрываю связь, пока в ушах грохочет сердце. Рано мне еще с ним видеться – позорно разревусь и брошусь на шею, как половая тряпка без грамма гордости. Соскучилась я, не смотря на всю свою браваду.
– Страшила, скажи, что я балда. – шепчу в зеркало, закрепленное на воротнике бронированной куртки. – Тут просто Карла рядом нет, а услышать подтверждение собственной дурости очень нужно. Давно надо было напарника с огневой поддержкой найти.
– Какая самокритичность… – слышу сдвоенный выстрел – из лежки Баки и из зеркала. Сзади слышен глухой грохот от упавшего тела. – Больше никого не видно. Я спускаюсь.
Идея взять с собой Баки была очень хорошей. Я заплела ему и себе по косе из пяти прядей, для лучшего взаимодействия, и зачаровала по отполированному медальону. Еще и иллюзию рыжего лавочника повторно накинула. Это здорово, когда тебе прикрывают спину, снимая подкрадывающихся врагов, которых я не успеваю заметить. С противниками внутри комплекса мы разберемся вместе, но вот затаившуюся снаружи охрану нужно убрать другим способом –на живца. Честно, хотелось заржать, когда я усиленно делала вид крадущейся кошки, проходя аккурат под камерами наблюдения. Идите же к нам – я приготовила много кольев! Часть погибли от метательных ножей, часть – от меча, часть досталась Страшиле.
Я успела закрыть глаза бывшим врагам, оставив на погибших от моей руки руну Феу, что значит богатство, получение желаемого, оплату. Моя добыча. Руна будет мне маяком, чтобы я могла забрать свое.
– «Центр изучения поведения редких животных» – читает официальную табличку, прикрывающую фиговым листом лабораторию ГИДРА. – Suki! Они держали меня здесь последние три года в криокамере. – железные пальцы сжались так сильно, что приклад винтовки затрещал.
– Спокойно, Страшила. Лучше смотри сюда. – нашивка на рукаве охранника оказывается на липучке. А под ней еще одна – красный череп с щупальцами. – Информация о ГИДРА слита полторы недели назад, но они никуда не ушли. Видимо, этой лаборатории не было в базах. Все твои враги всё еще здесь.
Я черчу на себе и на своем помощнике руну Лагуз, чтобы отвести глаза остальным. Мы держались за руки, чтобы потом иметь возможность видеть друг друга. А потом указываю на убитых солдат, на чьих поясах есть гранаты и магазины с патронами. Нас не увидят, но услышать вполне могут, поэтому сейчас мы объясняемся знаками.
Я успела пройти холл и первый коридор, когда Душа Мира потянула за ниточку, на конце которой было мое сердце. Задание? Прошу Баки остановиться, смыкаю веки и представляю, как раскрываются ребра, а сердце становится открытым для Мира. Смотри, вот оно – жаждет справедливости и мести за друга. Да, за друга, и мне будет тяжело его отпускать. Золотая нить, что обычно ведет меня к цели, несколькими ломанными линиями пересекает Лагуз, начерченную поверх мифриловой чешуи. Поворачиваюсь к Баки, но его отвод глаз остался без изменений. А вот наша связь – нет. Паутинка «учитель – ученик» стала толще, ведь он уже озвучил просьбу, а я не согласилась.
– «Страшила!» – толкаю его в бок и пытаюсь объяснить все на пальцах. – «Меня должны видеть – так надо».
– «Окей» – а потом изображает руками нечто похожее на венерину мухоловку и с вопросом указывает на мое сердце. Вот же! Как он увидел?
– «Позже, сейчас идем вперед.» – и разрушаю линии руны. Пусть видят, кто пришел забрать их жизни.
Ближайший час я перестала их считать, просто закрывала глаза моим бывшим врагам и расчищала путь Баки, который оставлял у несущих стен заряды с детонаторами. Что бы они здесь не узнали, пока проводили свои эксперименты, это должно остаться под обломками. В конце концов, битва принесла свои плоды – от пролитой крови голову начала поднимать прежняя Аста, что несла смерть на кончике меча, громким рыком предупреждая противников о скорой гибели. Дыхание участилось и шершавый язык сам проходился по клыкам, а хвост извивался, как змея, пока магия красными клочками дрожала в воздухе. В запале я даже не утруждала себя проверкой помещений – азарт меня захватил, как в былые времена. Зачем осторожно выглядывать из-за угла, если можно выпрыгнуть на полном ходу, отталкиваясь лапой от стены, оставляя царапины от когтей, и перекатом уходить от выстрелов? К тому же, меня прикрывает Страшила, невидимый защитник.
В глубине комплекса мы нашли помещение, где моему напарнику стирали память. Баки при виде кресла с круглой металлической конструкцией вывалил такую витиеватую кипу матов, что мне захотелось ее записать, подобно сэру Шурфу. Правда, потом он почему-то извинился передо мной. Странно. Пока он устанавливал очередной заряд я облазила эту адскую машину, оставляя на блоках и механизмах руну Наутиз, чтобы все рассыпалось ржавчиной. Хорошо, что успела обернуться – Баки стоял напротив остатков кресла и уже держал палец над кнопкой детонатора.
– Еще рано. – осторожно сжимаю живое плечо, чтобы не поранить когтями. – Я чувствую, что этажом выше находятся еще несколько врагов. Пойдем уже закончим месть, соберем трофеи, а потом вернемся домой. Будем пить, орать песни и лить вино для мертвецов.
– А где он, мой дом? – неподвижное лицо-иллюзия не может передать эмоций, но с этим справляется голос. – Остался в Нью-Йорке сороковых годов. Мне нигде нет места, ни здесь, ни сейчас.
– Дурак ты, Страшила. Дом там, где тебя ждут. И можно сказать, что у тебя есть свой верный «Карл» – Стивен Грант Роджерс его зовут. Знаешь такого? – хлопаю ладонью между лопатками, как принято среди друзей в славном городе Ехо. – Ты можешь жить где угодно, но есть как минимум два места, где тебе будут рады. Вот подлечу твой Мир – и можешь у меня хоть навек прописаться. Карл обрадуется тебе настолько, что даже не будет возражать, если ты с собой Роджерса притащишь. – Баки прекрасно понял мой жест, и ответил мне тем же – я даже пошатнулась слегка.
На последнем этаже меня, Асту-Этиро, уже ждали – по мифриловой чешуе чиркнул инъекционный шприц, выпущенный из духового ружья. Стрелка снял мой напарник, а я спряталась за углом и принюхалась к желтоватой вязкой жидкости, оставшейся на броне.
– Что это? – Баки, прикрытый невидимостью говорит почти на ухо. – Похоже на транквилизатор.
– Не знаю. – пытаюсь распознать запах, но у меня просто отбивает нюх. – Явно для меня приготовили. Даже касаться этого не хочу. – сама себя хватаю за шиворот и резко провожу по броне. «Прочь» – вот и снова чисто.
– Надо заканчивать и уходить отсюда. – перезаряжает штурмовую винтовку.
Баки устанавливает оставшиеся заряды, а я решила зачистить последние непройденные помещения – чувствую еще пятерых. Уже четверых. Они что там, самоубиваются? Видимо спрятались и бьются нацистскими головами прямо о железные шкафы – из-за дверей слышен металлический лязг. Двое всего осталось!
– А ну стоять! Ноги за голову, руки на ширину плеч! – ору белиберду и вваливаюсь в отсек, с размаху выбив замок хлипкой двери. – Ах ты ж…
Металлический лязг издавали стеллажи, когда в них врезался щит из вибраниума, а к нему прилагался Капитан Америка, который застыл, увидев меня на пороге. Даже шага в мою сторону не успел сделать, как в его сторону полетел нож. Еще и щитом своим прикрылся от меня… Дурак.
– Аста, прекрати! – осторожно подходит, как к дикому животному. Ну да, так и есть.
– Балбес ты художник. – прижимаю уши и начинаю дышать с ним в ритм, указывая окровавленным мечом. – За тобой.
Перед тем, как он обернулся на убитого мной агента ГИДРА, с торчащим из глазницы ножом, я успела быстро выплюнуть «меня здесь нет». И уйти Темным Путем, но недалеко – всего лишь на пару метров в сторону, чтобы обычный порыв ветра сбил его с толку. Почти получилось.
– Я знаю, что ты еще здесь. – озирается по сторонам и останавливает взгляд, повернувшись в мою сторону. Опять учуял? – Давай поговорим.
Как раз сдвинулся и освободил мне проход к моей добыче. Очищаю меч и вкладываю его в ножны, чтобы не мешал ползти – Стив слишком широко расставил локти. Когти втянуты и кошачьи лапы совсем не издают звуков, когда я не дыша протискиваюсь мимо него. Транквилизатор отбил мне нюх, но я знаю, что сейчас в воздухе витает запах летнего вереска, под который мне снились чудесные сны. Его тепло я чувствую даже через нашу броню и не могу удержаться – тяну руку к звезде, под которой бьется горячее живое сердце, но останавливаюсь. Мне нет места там, где живет другая женщина.
Ха, он меня не заметил, в отличии от Зимнего Солдата – все еще медленно идет в сторону выхода, пока я стою за его спиной, над бывшим врагом. Сначала я хотела забрать только головы, но сейчас понимаю, что будет слишком жестоко оставлять тела людей под обломками. Выдергиваю нож, прячу добычу в пригоршню и отменяю отвод глаз.
