сообщить о нарушении
Текущая страница: 102 (всего у книги 106 страниц)
– Ты не оставил мне выбора, – никто иной, как Регулус Блэк делает шаг вперёд, не замечая совершенно нечитабельного взгляда Сириуса, – ни тогда, много лет назад, ни сейчас.
Когда Реддл попадает в поле зрения, становится трудно определить, кто больше шокирован: он или Сириус.
– Ты… – выдыхает Том так, словно одно простое слово может вместить в себя всё сразу: удивление и радость, горечь от незнания правды и безмерную тоску по близкому человеку, которого считал мёртвым. До этого момента.
Пыль по-прежнему кружится в воздухе и дерёт горло, кое-где видны всполохи затухающего пламени на упавших факелах, и обломки каменных плит никуда не делись, только два волшебника ничего не замечают. Регулус идёт навстречу Тому, который, не разрывая зрительного контакта, одним властным жестом беспалочковой магии сгребает в сторону преграждающие путь обломки, делая несколько уверенных шагов вперёд, но резко останавливается. Их разделяет, по меньшей мере, пятьдесят футов, и так необычно видеть Реддла, как никогда живого, с отражением вполне человеческих эмоций на лице, слышать его переливчатый голос, не искажённый злостью или высокомерием:
– Я считал тебя погибшим… – воцаряется долгая пауза, в течение которой Том вглядывается в черты лица Регулуса: так, как смотрят на тех, кого безумно не хватало, – что произошло?
Беллатриса, узнав двоюродного брата, бессильно прислоняется к стене возле единственного прохода наверх, про который успевают забыть практически все: Ремус и Сириус, я и Снейп. Лишь Нарцисса, Андромеда и Барти не выглядят удивлёнными, на их лицах – непоколебимое спокойствие с лёгкой ноткой радости: от того, что всё закончилось, что они, именно они, четверо – в этом нет никакого сомнения – довели дело до победного финала.
Приблизившись к Тому, Регулус качает головой в сожалении и мягко произносит – так, словно боится обидеть правдой:
– Это уже неважно. Важно то, к чему ты пришёл. Так больше не может продолжаться.
Кажется, Том забывает про всех, ведь то, как он пропускает волосы между пальцев, как нервно усмехается, совершенно не вяжется с грозным образом Тома Реддла, которого все знают не понаслышке.
– Что ты предлагаешь?
Регулус поворачивается так, чтобы указать на нас:
– Отпусти их, и мы поговорим.
Лицо Реддла мгновенно каменеет, во взгляде появляется знакомая ледяная расчётливость, а уголок рта ползёт вниз в намёке на недовольство.
– Одни из них – предатели, другие – мои враги, почему я должен отпускать их?
Увлечённый наблюдением, я не сразу реагирую на прикосновение к плечу и прихожу в себя только после лёгкого толчка в спину от Снейпа, призывающего следовать за Нарциссой и Барти, двинувшихся между обломков в сторону выхода. Том и Регулус тихо спорят о чём-то, слова невозможно разобрать, но разговор мгновенно прерывается, стоит нам остановиться позади Блэка. То, как Реддл взглянул на каждого из нас и на меня в особенности, заставляет воздух в лёгких превратиться в кисель.
– Хорошо, уходите, но с одним условием: верните медальон, – заключает он, смерив Снейпа тяжёлым взглядом, и тот, дождавшись короткого кивка Регулуса, протягивает крестраж Тому.
Мы быстро пересекаем оставшуюся часть зала, Нарцисса окликает Беллатрису, замершую возле выхода, – именно в этот момент за спиной раздаётся жуткий треск вспыхнувшего огня, а пещеру заливает ярко-оранжевый свет. Инстинктивно обернувшись, я тут же закрываю лицо руками, спасая глаза от невыносимого жара. Огромных размеров языки пламени непрерывно вырываются из кончика палочки Тома и целенаправленно устремляются в нашу сторону. Шедшим позади Ремусу и Сириусу удаётся отбросить первую огненную волну, но она разворачивается, присоединяясь к новой, ещё более ужасающей волне, и я только сейчас понимаю, что это не простое Инсендио, а заклинание Адского Пламени. Всё-таки Реддл решил довести начатое до конца, и если не похоронить, то спалить нас заживо.
Регулус выбивает палочку из его рук, но уже слишком поздно: огонь живёт собственной жизнью и стремится во что бы то ни стало убить каждого из нас. Нарцисса и Беллатриса успевают скрыться, Ремуса и Барти тоже нигде не видно, Андромеда машет рукой с нижних ступенек, призывая остальных поторопиться. Я оборачиваюсь назад и вижу невероятное: отвоевав медальон, Регулус бросает его в пламя, и тот взрывается непроницаемым чёрным дымом, стремительно закручивающимся в спираль, – зрелище пугает и завораживает одновременно. Воздух дрожит от жара, Снейп и Сириус совместными усилиями отталкивают очередную огненную волну, и мне на несколько секунд удаётся различить Реддла, упавшего на колени и схватившегося за голову с выражением сильнейшей боли на лице. Спираль уменьшается на глазах, пока не сжимается до крошечной точки и, наконец, взрывается. Незримая волна вырвавшейся магии ударяет в грудь, сбивая с ног, я ощутимо прикладываюсь спиной к стене, на короткое время лишившись ориентации в пространстве, но чьи-то сильные руки поднимают за грудки. Снейп бесцеремонно тащит меня в сторону выхода, и я подчиняюсь, пока не замечаю Сириуса, который не собирается уходить. Сражаясь с изворотливыми языками пламени, он пытается докричаться до Регулуса, путь к которому отрезан. Снейп буквально впихивает меня в узкий проём, но я упираюсь ладонями ему в грудь:
– Сириус, там Сириус! – всё, что могу выдавить из себя, встретившись с недовольным взглядом. Шею обдаёт поток холодного воздуха из открытого сверху прохода, так контрастирующий с обжигающим дыханием огня снизу, профессор напряжённо хмурится, а потом вдруг выдаёт не терпящим возражений тоном:
– Уходи!
Пару мгновений смотрю на него, пока не понимаю смысл короткой фразы.
– Я с вами! – порываюсь кинуться вниз, но врезаюсь в выставленную барьером руку Снейпа. Он хватает меня за грудки и со всей силы отталкивает назад, так что я едва не падаю на ступени.
– Я сказал, уходи! – зло выплёвывает он и, не дожидаясь ответной реакции, лихо разворачивается и бросается спасать Сириуса, но я успеваю вцепиться в его предплечье мёртвой хваткой, останавливая во второй раз. Профессор прошивает меня убийственным взглядом и явно собирается применить формулировку грубее предыдущей, но внушительная сила вибрации, похожая на землетрясение, прокатывается по всем вертикальным и горизонтальным поверхностям. Оранжевый свет в проёме на секунду перекрывается тенью, раздаётся дикий грохот, и я понимаю, что потолок вновь рушится.
– Не пущу, – хриплю, сжимая пальцы на рукавах Снейпа, и прихожу в ледяной ужас от осознания того, что произнёс. Профессору, по всей видимости, далеко до тонких материй, которыми занят мой мозг: он просто смотрит на меня, и от этого взгляда становится дурно. Пальцы сами собой разжимаются, и я отпускаю его, услышав лишь:
– Хоть раз сделай так, как я тебя прошу.
Снейп ныряет в проём, а я не могу пошевелиться, потому что перед взором стоит его лицо. Возможно, именно так выглядит человек, который смотрит на того, кто дорог, последний раз в жизни.
Новый мощный толчок встряхивает пещеру, потолок над головой разрезает трещина, и проём заваливает обломками. Кажется, я кричу, кричу во всё горло, и кто-то тянет меня за куртку наверх, ноги путаются на ступеньках и совсем не хочется уходить, но меня выволакивают на холод ночи – туда, где по-прежнему светят звёзды и толпятся Мракоборцы, среагировавшие на сигнал, наверняка посланный Ремусом. Именно Ремус выволакивает меня наружу – снова он, как тогда в Лондоне на площади Гриммо, когда я хотел броситься в горящий дом, где погибли родители.
Магглы исчезают в радиусе сотни футов, их видно лишь в конце площади, и уставшее сознание, будто между делом, извещает: особые чары, такие же, что окружают территорию Хогвартса. Люпин отходит к завалу, наблюдая за процессом расчистки, прошедшая мимо Андромеда касается моего плеча, пока я неотрывно смотрю на острые камни, перекрывшие проход, и не могу поверить в две вещи: что я на короткий миг забыл о крёстном, сказав Снейпу: «Не пущу», и что теперь они оба оказались там, внизу, под обломками.
Он не может. Мерлин, он просто не может. Не имеет чёртового права оставлять меня: ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо ещё. Он единственный, кому удалось вытянуть меня, растормошить, вернуть к жизни – и ради чего? Чтобы в одну ночь, когда весь ужас остался позади, взять и оставить меня?
Вот уж нет!
Сжав палочку в ладони, я решительно приближаюсь к проходу. Кто-то пытается остановить меня, схватив за локоть, но я вырываю руку и спускаюсь вниз, выглядывая из-за плеча высокого Мракоборца. Судя по всему, потолок обрушился в том месте, где я пытался удержать Снейпа: завал выглядит устрашающе, а стены на каждое перемещение камня реагируют не внушающим доверие гулом. В образовавшейся паузе я слышу потусторонний приглушённый звук, похожий на треск магических заклинаний. Схватив за рукав одного из Мракоборцев, прошу их прислушаться, и да, этот звук действительно говорит о том, что кто-то пытается выбраться наружу.
Окрылённый этой новостью, я взлетаю по ступенькам наверх, чуть ли не крича об удаче, и ещё трое волшебников подключаются к расчистке: они наколдовывают чары, удерживающие сохранившуюся конструкцию стен и потолка в целостном состоянии. Андромеда садится на бортик фонтана и взволнованно теребит край пальто, остановившаяся рядом Нарцисса опускает ладонь на плечо сестры и несильно сжимает его, дав понять, что она рядом.
Звук заклинаний становится громче, потолок, к счастью, остаётся на месте, и когда в завале появляется небольшой просвет, стоящий неподалёку Барти вдруг выхватывает палочку и спускается на несколько ступенек.
– А вдруг это Реддл выжил, – бросает он в ответ на вопросительную реплику Люпина, и все разом напрягаются, вспомнив про врага. Андромеда поднимается, следуя примеру Крауча, я тоже вскидываю палочку, но уже через пять секунд опускаю ослабевшую руку, когда замечаю в расширившемся проёме перепачканное лицо Сириуса. Ещё одним заклинанием он уничтожает оставшиеся обломки и выходит наружу под радостные возгласы волшебников, мои колени подгибаются, и я едва успеваю нащупать холодный бортик, когда вслед за крёстным показывается Снейп: уставший, взлохмаченный, в пыли, но живой.
– Гоменум Ревелио! – слышу голос Ремуса, подошедшего к краю расчищенного прохода, ответившего однозначной тишиной: никому больше не удалось выжить.
Андромеда и Нарцисса обнимают Сириуса, он скашивает глаза вниз, на меня, ловя мою руку и крепко сжимая пальцы. Я сжимаю его ладонь в ответ, так остро ненавидя себя за секундный порыв, за то, что забыл про него, поставив жизнь одного дорогого человека превыше жизни другого, не менее важного человека.
Потому что нельзя сравнивать. Ни в коем случае нельзя.
– Потолок обрушился, отрезав нас от Регулуса и Тома, – устало выдыхает крёстный, отстраняясь от сестёр, – и заодно от Адского Пламени. Это стало нашим спасением, как и то, что уцелело лишь крошечное пространство перед самым выходом.
Крёстный похлопывает меня по щеке, и сёстры уводят его в сторону, потому что Андромеда хочет осмотреть его на предмет ранений, и она сделает это, как бы Сириус не упирался. Я провожаю их тёплым взглядом и поворачиваю голову к Снейпу: он только сейчас отходит от Ремуса, с которым до этого разговаривал, наверняка, о Реддле и Регулусе. Покачав головой, Люпин окликает начальника Мракоборцев: им предстоит решить, что делать с остальным завалом и пещерой в целом. Если кольцо и медальон наверняка уничтожены Адским Пламенем, то круглое помещение с зеркалом осталось нетронутым, а это значит, что у Реддла есть шанс возродиться.
Снейп приглаживает взлохмаченные волосы, с едва различимой улыбкой глядя в сторону воссоединившегося семейства Блэков, устроившихся на одной из дальних скамеек, а потом оборачивается назад, точно зная, что я так и остался сидеть на том же самом месте. Позади шуршит вода, потревоженная порывом ветра, в которую я окунаю кончики пальцев: ледяная. Удивительно, что фонтан вообще работает в зимнее время.
Профессор приближается и, пока я стараюсь подобрать слова, гладит меня по голове, опускаясь к щеке. Тут же вцепляюсь в его руку, утыкаясь носом в тыльную сторону ладони, и долго не отпускаю. Когда, наконец, ослабляю хватку, мы обмениваемся долгими взглядами, и Снейп присоединяется к Ремусу.
Заведя руки за спину, я опираюсь ладонями на широкий бортик и запрокидываю голову, вдыхая прохладный воздух. Возможно, именно так пахнет свобода. Нет никаких сомнений в том, что Орден уничтожит последний крестраж.
Повертев головой, вдруг замечаю Барти: он стоит неподалёку, за его спиной Мракоборцы сковывают Беллатрису магическими наручниками, про которую я вспоминаю только сейчас. Хлопок аппарации – и они исчезают, заставив Крауча обернуться на резкий звук. Он задумчиво смотрит на меня секунды три, потом переводит взгляд на Снейпа и вновь возвращается ко мне. Его глаза сужаются, а губы растягиваются в такой понимающей улыбке, от чего резко становится жарко. Он уже неприкрыто усмехается, качая головой, словно хочет сказать: «Ну и ну, Поттер, ты времени зря не терял!», и я понимаю, что Барти был свидетелем короткого, но недвусмысленного эпизода между мной и Снейпом.
Ну и пусть.
Стёклышко на наручных часах треснуло, очевидно, во время побега, но стрелки исправно показывают начало третьего, когда я замечаю Дамблдора, приближающегося к фонтану. В его руке тот самый кувшин с особой субстанцией, изобретённой Фламелем: значит, до директора дошла новость о последнем уцелевшем крестраже.
Колдомедики оказывают нам помощь, так что ни на ком не остаётся ни малейшей ссадины, а благодаря очищающим чарам все выглядят, как до спуска в подземелье. Словно ничего не было, и бывшие враги вдруг стали лучшими союзниками – непривычно наблюдать Сириуса, Нарциссу и Барти, сидящих на одной скамейке, более того, мирно что-то обсуждающих.
– Вы, как всегда, вовремя, Альбус, – Ремус кивком приветствует директора
– И не с пустыми руками, – подмечает Дамблдор, обведя всех быстрых взглядом. – Моя встреча с Горацием Слизнортом, о которой я упоминал ранее, не прошла даром: после продолжительных, но весьма действенных уговоров он поделился одним важным воспоминанием, которое рассказывает о предпосылках создания вашего союза.
На последних словах директор многозначительно смотрит на Нарциссу, Андромеду и Барти.
– Как я слышал, попасть в пещеру не представляется возможным, – Альбус окидывает фонтан заинтересованным взором, – однако есть ещё один проход.
В его голубых глазах пляшут лукавые смешинки, побуждающие к мыслительному процессу, пока Ремус не восклицает:
– Круглое окно в центре купола!
Дамблдор уважительно качает седовласой головой и жестом приглашает Люпина следовать за собой, и к ним присоединяются практически все Мракоборцы и Снейп.
– Я тоже пойду, лишний колдомедик не помешает, – бросает Андромеда и, не слушая возражений Нарциссы, догоняет волшебников. Когда они скрываются за фасадами ближайших домов, я присаживаюсь на свободный край скамейки и только сейчас понимаю, как сильно устал. Взгляд сам собой останавливается на Нарциссе: ветер шевелит её гладкие волосы, периодически скрывая направленный на фонтан взор.
– Спасибо вам… – выдыхаю с искренней благодарностью, подавшись вперёд, чтобы заглянуть в лица двух волшебников. Барти кривит угол рта в невесёлой улыбке и плотнее запахивает пальто, а Нарцисса вновь смотрит на меня так, как на пороге собственного дома: с тревогой и мягким теплом.
– В этом нет нашей заслуги, – ровно произносит она, заправляя потревоженные ветром волосы за ухо, – нужно благодарить того, кто остался там.
Волшебница ведёт подбородком в сторону фонтана, а я некоторое время молчу, пытаясь подобрать слова.
– Думаю, он сделал бы всё возможное, чтобы выбраться живым, – неуверенно откликаюсь, и мрачный взгляд Крауча лишь подтверждает самую худшую догадку. Он опирается локтями на разведённые колени и отрицательно качает головой, и что-то сжимается в груди, когда я вижу, как быстро моргает Нарцисса и выше вздёргивает подбородок, всеми силами сохраняя бесстрастное выражение лица.
– Как раз наоборот, – Барти поддевает носком туфли осколок тротуарной плитки, повидавшей не одну сотню подошв, – таков был его план. Он считал, только в этом случае Реддл позволит уйти остальным. Мы лишь должны были играть свои роли до конца.
Шумевший фонтан внезапно стихает, привлекая внимание: скульптурный ансамбль никуда не исчез, но вода прекратила движение по камням и начала убывать в бассейне, заставив вернуться к недавнему вопросу.
Вот почему он работал зимой – в то время года, когда прочие фонтаны не функционируют. Магия поддерживала его, наделяла необычными качествами, и раз от неё не осталось ни единого следа…
