Текст книги "Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ)"

Автор книги: Николай Леонов

Гуров решил пройти к дому, а от него идти в угол парка, к переходу, напрямик, и засечь при этом время, чтобы узнать, сколько времени потребовалось убийце, чтобы пробраться незамеченным в усадьбу, дойти до дома, сделать свое черное дело и вернуться обратно.

Он уже дошел до дома и как раз щелкнул кнопкой секундомера, расположенного у него на часах, когда зазвонил телефон. Это снова был капитан Синичкин. Не ответить ему было нельзя – капитан мог сообщить важные новости. Гуров чертыхнулся, выключил секундомер и включил прием.

– Ну, что у тебя? – спросил он не самым приветливым тоном.

– Только что закончил обыск у Кривулина, – доложил капитан. – Угадайте, какие результаты.

– Ну, судя по твоему радостному голосу, результаты хорошие, – отозвался Гуров. – В смысле для расследования хорошие. А для хозяина усадьбы, наоборот, плохие. Угадал?

– Полностью! – ответил Синичкин. – Мы нашли все документы, копии которых вы обнаружили в компьютере покойной Осиповой. А кроме того, еще много бумаг, которые доказывают, что наш магнат вел двойную бухгалтерию. По самым скромным подсчетам, он за этот год утаил от налогов примерно триста миллионов рублей.

– Неплохие масштабы! – оценил Лев. – Стало быть, если бы Осипова обнародовала найденные ею сведения, Кривулина ждали крупные неприятности.

– «Неприятности» – это еще мягко сказано. Его ждет суд и, по всей видимости, немалый тюремный срок. А если даже он с помощью своих связей сможет избежать заключения, все равно придется расстаться с миллионами.

– А он сам присутствовал при обыске?

– Да, конечно. Все время здесь был. Он и сейчас тут сидит.

– Но санкцию на его арест ты вряд ли смог получить, – высказал предположение Гуров.

– Нет, конечно, – подтвердил Синичкин. – Сейчас восемь часов, и доступным остался только дежурный судья в Сочи. А такое решение может принять только сам председатель областного суда в Краснодаре. Так что я возьму с него подписку о невыезде и этим пока ограничусь.

– Значит, если он будет под подпиской о невыезде, то ночевать в гостинице уже не сможет, – рассудил Гуров. – Волей-неволей придется ему ехать сюда, в усадьбу.

– Ну да, так и есть, – согласился капитан. – А что?

– Так, ничего особенного, но для интересов расследования это хорошо. Да, ты вот что, капитан. Когда будешь отпускать нашего магната, дай ему понять, что тебя больше всего сейчас интересуют результаты обыска и что ты прямо из его кабинета помчишься к себе в отдел – обрабатывать полученные результаты и докладывать начальству.

– Хорошо, дам понять. К тому же это легко – я ведь и на самом деле собирался к себе ехать. А вы мне что предложите?

– Лучше тебе быть неподалеку от виллы. У меня такое ощущение, что сегодня события должны быстро развиваться, и все три убийства будут раскрыты. На этот случай было бы неплохо, если бы ты находился где-то поблизости.

– Так, может, мне сейчас к вам туда подъехать? – спросил Синичкин. – И мудрить нечего.

– Нет, подъезжать сюда не нужно, – решительно заявил Гуров, – так ты мне весь план испортишь. Наоборот, ты должен создать впечатление, что немедленно уезжаешь в Лазаревское. И что никакой полиции, кроме постового в центре поселка, здесь не останется. Просек?

– Да, теперь просек, – ответил капитан.

– Ну, тогда у меня все. Будь на связи, – сказал Лев и отключился.

Теперь можно было без помех реализовать свой план. Он дошел до дома, засек время и двинулся в тот угол парка, где, согласно его представлению, росла старая липа. Однако прямого пути у него не получилось: пришлось поплутать по дорожкам, обогнуть несколько клумб. Да и когда вышел к ограде, не сразу сообразил, в какой стороне находится дерево с веревкой. В результате получилось, что преступнику, который устроил схрон на дереве, потребовалась бы уйма времени, чтобы добраться до дома.

Результат нуждался в уточнении, и Гуров двинулся обратно, вновь отметив время. На этот раз он шел более уверенно и потратил времени в два раза меньше. «Ну, вот так, пожалуй, правильно, – решил сыщик, взглянув на секундомер. – Двенадцать минут сюда, столько же обратно… Потом добежать до велосипеда – и скорее в поселок. На все про все потребуется не больше часа. Так и алиби можно обеспечить».

За этими размышлениями его и застал Жилкин.

– Ужин готов, – сообщил он. – Я мясо пожарил с картошкой. Вы как – отдельно от нас будете есть?

– Зачем же отдельно? – возразил Гуров. – Прислуги тут не осталось, самим обходиться надо, для чего еще сложности создавать? Вместе поедим.

Они прошли на кухню, где водитель, переквалифицировавшийся в повара, накрыл стол. Вскоре подошел и Глушаков.

– А как же ворота? – спросил у него Гуров. – Что, если Кривулин подъедет или еще кто-то?

– А я сигнал на домашний коммутатор перевел, – объяснил охранник. – Если кто подъедет, в гостиной сигнал сработает, мы услышим.

– Ну, как вам моя стряпня? – спросил Жилкин после того, как Гуров разделался с большей частью своей порции.

– А что, нормальная стряпня, – ответил Лев. – Я, знаешь, к разносолам не привык. В элитных ресторанах, где к каждому блюду свой ножик, мне делать нечего – точно все перепутаю. Так что твое мясо меня вполне устраивает.

– А не знаете, Егор Борисович сегодня здесь ночевать будет? – поинтересовался охранник.

– Думаю, что здесь, – кивнул Гуров.

– Как бы мне так сделать, чтобы с ним не встречаться… – задумался Глушаков.

Тут все сидящие за столом услышали, как стукнула входная дверь, и в гостиной раздались чьи-то шаги.

– Это он! Егор Борисович вернулся! – воскликнул охранник и так резко вскочил из-за стола, что опрокинул свою тарелку; остатки картошки оказались на скатерти и на полу.

– Напрасно ты так волнуешься, Глушаков, – заметил Гуров. – Это не он. И если уж ты такой пугливый, не надо было роман с хозяйской любовницей крутить, да еще у него под носом.

– Эй, кто здесь есть? – донесся из гостиной знакомый голос.

– Сюда, Александр Ермолаевич, на кухню проходите, – позвал Лев.

Шаги приблизились, и в дверях кухни показался садовник.

– Приятного аппетита, – сказал он, окидывая взглядом стол и чуть задержавшись на опрокинутой тарелке. – Я пришел сказать, что закончил работу и иду домой. Правда, не знаю, кому это сообщать – Егора Борисовича второй вечер нет, управляющего тоже нет…

– Ну, считайте, что сегодня я за старшего, – улыбнулся Гуров. – Так что отпрашиваетесь вы у меня. Что, много сегодня сделали?

– Да как обычно, – немного удивленно ответил садовник. – В оранжерее работал, за орхидеями ухаживал… Газон подстригал… Туей занимался…

– Да вы не беспокойтесь, я с вас отчета требовать не буду, – успокоил его Гуров. – Это я просто так, для порядка. А скажите, Александр Ермолаевич, вы не замечали, что за оградой парка кое-где растут деревья, которые могут представлять опасность для самого парка?

– Опасность? Какую опасность? – всполошился садовник. – Я деревьями, что за оградой, не занимаюсь. Я отвечаю только за то, что растет по эту сторону. И вообще оградой и прочими вопросами безопасности у нас занимается вот он, – кивнул он на Глушакова.

– Хорошо, давай я тогда у тебя спрошу, – повернулся Гуров к охраннику. – Ты следишь за тем, чтобы деревья, которые растут в лесу, слишком не разрастались и не свешивались в парк?

– Честно сказать, нет, – ответил Глушаков. – Мне Егор Борисович никогда таких указаний не давал. И вообще растения – это не моя забота.

– Стало быть, у вас здесь ведомственная неразбериха и беспорядок, – констатировал Гуров. – У двух нянек ограда без хозяина.

– Нет, если вы скажете, я пойду, проверю, – вскинулся охранник.

– Ну, я тоже могу помочь, – отозвался Вишняков. – О каком участке идет речь?

– Да нет, это я просто так, чисто теоретически. Ни о чем конкретно речь не идет. Да и вообще не моя это забота – думать о безопасности усадьбы. У нее пока хозяин есть, пусть он и думает. Так что вы, Александр Ермолаевич, можете с чистой совестью отправляться домой.

– Тогда я пошел. А вы, значит, здесь остаетесь ночевать?

– Да, буду жить в гостевой комнате, – сказал Гуров. – Разложу там все свои бумажки и буду над ними сидеть, размышлять: кто тут убийца?

– Будем надеяться, что догадаетесь. До свидания! – попрощался Вишняков и вышел.

– Ну, теперь и я пойду, – поднялся Лев. – Тебе, Сергей, спасибо за ужин. Все было очень вкусно. Уборка, я думаю, за Глушаковым – так будет справедливо.

– Я уберу, конечно! – с готовностью отозвался охранник.

Войдя в гостевую комнату, Гуров внимательно огляделся. Сумка, которую он с собой привез, так и стояла нераспакованной. Он включил свет и повел себя довольно странно для человека, якобы собравшегося провести в этой комнате ночь. Правда, откинул одеяло с застеленной кровати, положил поверх него пижаму, поставил возле кровати тапочки. Но дальше никакие вещи раскладывать и развешивать не стал. Неразобранную сумку засунул в шкаф, а сам спустился вниз и вышел в парк.

Уже совсем стемнело, в парке зажглись фонари. Вокруг них роем метались мотыльки и ночные бабочки. Пронзительно кричала какая-то южная птица. В воздухе висел терпкий аромат лавра и можжевельника. Гуров медленно прошелся возле дома, потом двинулся по направлению к воротам.

Он еще не дошел до них, когда услышал шум мотора. К усадьбе подъехала какая-то машина. Возле ворот она притормозила ненадолго, но тут же мотор снова заурчал, и машина, сверкнув фарами, показалась впереди, она ехала прямо к дому.

Поравнявшись с Гуровым, автомобиль остановился. За рулем сидел Егор Кривулин.

– Что, гуляете? – спросил он сыщика.

Гуров отметил, что тон у хозяина усадьбы изменился. Не осталось ни следа от былой почтительности, с которой он три дня назад уговаривал Гурова помочь в расследовании убийства Петра Тишкина, была лишь дежурная вежливость, он едва скрывал раздражение.

– Добрый вечер, Егор Борисович! – ответил ему Гуров. – Да, решил перед сном немного пройтись. Ведь я всю прошлую ночь не спал. И знаете, чем занимался? Делами ваших подчиненных. Выслеживал вашего повара Петриченко и управляющего Чанбу. Ваш управляющий оказался весьма предприимчивым человеком. Он содержал у себя дома настоящий игорный притон. Так что я не зря подключился к расследованию случившегося здесь убийства. Само убийство мы, правда, пока не раскрыли, зато притон точно прихлопнули.

– Да, я слышал, что Костя занялся не тем делом, – кивнул Кривулин. – Очень жаль. И хорошо, что вы это прекратили. А что же все-таки с убийствами? Вы их так и не раскрыли? И даже на след не напали?

– Ну как же не напал, Егор Борисович! – воскликнул Гуров. – Я на него еще вчера напал. И уже очень далеко по нему прошел. Убийство Осиповой раскрыло мне глаза полностью. Следствие близко к завершению.

– И вы уже знаете, кто убийца? – спросил магнат.

Вот теперь в его голосе не было равнодушия и дежурной вежливости, теперь в нем звучал неподдельный интерес.

– Я пока не могу сказать точно… – медленно произнес сыщик. – Я подозреваю несколько человек. Одно могу сказать уверенно: убийца действовал не один, полагаю, у него был сообщник. Думаю, убийца проникал на территорию усадьбы через какой-то потайной ход.

– Потайной ход? – вскинулся Кривулин. – Вы это серьезно?

– Совершенно серьезно, – подтвердил Гуров. – Я еще не знаю, где он находится, но завтра обязательно узнаю. Специально решил заночевать у вас в усадьбе, чтобы завтра с раннего утра приняться за поиски. Обойду вокруг всей ограды, но обязательно найду эту лазейку. А когда криминалисты ее обследуют, уже будет нетрудно установить личность убийцы. Ну и, конечно, его сообщника.

– Надо же… – медленно произнес хозяин «Аркадии». – Выходит, вы и правда далеко продвинулись…

– Да уж, я без дела не сидел, – не без гордости признался Лев. – Да, я забыл спросить вашего разрешения на то, чтобы переночевать на вилле. Надеюсь, вы не против?

– Разумеется! – воскликнул Кривулин, и в его голосе снова прозвучало радушие, как и три дня назад. – Правда, ужином вас угостить не получится – повар-то сидит у вас под арестом…

– Почему же не получится? Уже получилось. Меня ваш водитель накормил, Сергей Жилкин. Он, оказывается, неплохо готовит. Может и вас накормить, если не успели в городе поужинать.

– Надо же, сколько у него талантов, а я и не знал, – ответил на это хозяин виллы. – Скажите, – тут он придвинулся вплотную к Гурову и понизил голос, – а вы не боялись принимать пищу из его рук?

– Нет, почему я должен этого бояться? – удивился Лев.

– Но разве не он один из тех двух убийц, о которых вы говорили?

– А кто же тогда второй, по вашему мнению?

– Но это же очевидно! Тот, кто подбивал Татьяну меня шантажировать, кто воспользовался моим доверием… Охранник Глушаков, вот кто!

– Увы, Егор Борисович, вы ошибаетесь. Мы исследовали все обстоятельства дела и пришли к выводу, что Глушаков ни в чем не виноват. Нет, перед вами, конечно, виноват, но закон за это не наказывает.

– А жаль! – заметил Кривулин. – Ладно, желаю вам найти этих ваших неизвестных убийц. Ночью будете искать?

– Нет, зачем же ночью? – ответил Гуров. – Ночью я спать буду. Я же вам говорил – совсем не выспался.

– В таком случае приятных вам снов, – пожелал хозяин усадьбы и тронул машину.

Было слышно, как она остановилась перед домом, хлопнула дверца – Кривулин вышел. Затем мотор снова заурчал, и машина поехала по направлению к гаражу – водитель ставил ее на место. А Лев постоял еще немного, разглядывая ночное небо и вдыхая ароматы южной ночи, затем повернулся и не спеша двинулся обратно к дому. Завершающая фаза операции по изобличению и задержанию убийцы приближалась.

Зайдя к себе в комнату, Гуров не стал ни раздеваться, ни чистить зубы – в общем, ничего того, что обычно делает человек, готовясь ко сну. Он немного посидел, потом выключил свет, подошел к окну, раздвинул шторы. В комнату проник тусклый свет луны. Гуров осмотрел комнату и произнес, обращаясь к самому себе:

– Да, вот так, пожалуй, нормально. Ориентироваться можно, а подробности ему видеть не надо.

Раздеваться он не стал. Вместо этого открыл шкаф, вынул из сумки запасные брюки и рубашку, скомкал их и небрежно повесил на стуле возле кровати. Потом подошел к двери, достал из кармана проволочку, найденную сегодня днем, и засунул ее в дверную петлю. Повернул дверь – та скрипнула. «Ага, с этим порядок», – сказал себе Гуров. Затем, не разуваясь, лег на кровать и накрылся одеялом.

Больше делать ничего не нужно было – оставалось только ждать. А ждать Гуров умел – научился за долгие годы службы. Он специально лег спиной к двери – так можно не притворяться, не лежать с закрытыми глазами – долго так не выдержишь. В том, что в любом случае услышит врага, он не сомневался.

Лев лежал и думал о разных вещах. Например, о том, насколько ему было бы сейчас легче, если бы рядом был верный друг и соратник Стас Крячко. Но чего нет, того нет. И потом, надо и одному уметь справляться, без Стаса. Да и верный пистолет «макаров» сейчас пригодился бы. Но пистолет остался в сейфе, в служебном кабинете в Москве. Он стал вспоминать свой кабинет, последние дела, которые вел. И так, за воспоминаниями, даже задремал, но вовремя спохватился.

Не меняя позы, чуть отвел от лица руку с часами, чтобы глаза сфокусировались на циферблате. Часовая стрелка уже миновала одиннадцать, минутная приближалась к четырем. Четверть двенадцатого! Примерно в такое время были убиты и Петр Тишкин, и его сестра Настя. Гуров предполагал, что это время убийца выбирает не случайно. По каким-то причинам оно для него удобно. Значит, и сегодня он может пожаловать именно сейчас, до полуночи. Так что ждать осталось совсем недолго.

Нет, конечно, в случае с Тишкиным были и другие обстоятельства, заставлявшие убийцу начать действовать именно в это время. С одной стороны, все нужное убийце было налицо: деньги уже вынуты из сейфа, обитатели виллы все спят… А с другой – все надо было сделать до возвращения Кривулина, собиравшегося приехать на виллу около двенадцати. Но ведь убийца не мог этого знать, хозяин усадьбы ему же не докладывал. А что, если он знал? Да, интересный вопрос… Если…

Размышления его прервал какой-то еле слышный звук, донесшийся снизу, с первого этажа. Кажется, стукнула входная дверь, которую так и не смазал ленивый и самовлюбленный охранник Глушаков. И хорошо, что не смазал!

Гуров весь обратился в слух. Это действительно шаги на лестнице или ему только кажется? Он заранее решил, что даст убийце не только войти в комнату, но и подкрасться к кровати и уже потом произведет его задержание. Значит, надо было на слух определить все его передвижения.

Раздался легкий скрип. Ага, это дверь! Проволочка сделала свое дело, иначе он мог и не расслышать, как убийца войдет в комнату. Значит, он вошел. Дальше на слух полагаться было нельзя – пол комнаты был покрыт ковролином, который глушил все звуки. Надо было просчитывать действия преступника, точно угадывать, где он сейчас находится и что делает.

Так, сейчас он осматривается. Увидел человека на кровати, одежду на стуле. Определил, что жертва и правда легла спать. Достает веревку… Делает шаг к кровати… Пора!

Одеяло полетело на пол, Гуров вскочил. Оказалось, что рассчитал он совершенно точно – темная фигура с веревкой в руке находилась от него буквально в одном шаге. Сыщик нанес короткий удар, целясь убийце в солнечное сплетение. Расчет был на то, что он сейчас вырубит преступника, обездвижит, потом свяжет его же веревкой – и после этого можно было звонить капитану Синичкину, чтобы тот подъехал и забрал своего клиента.

Однако расчет Гурова не оправдался. Преступник оказался более проворным, чем он ожидал. Полностью уклониться от удара он, правда, не сумел, но кулак сыщика попал не в солнечное сплетение, а куда-то по ребрам. Фигура в темном отлетела к стене, но на ногах устояла. Следующим движением убийца схватил со стула оставленные там Гуровым запасные брюки и рубашку и швырнул их в голову сыщика.

На секунду Лев лишился возможности продолжать бой, и за этот миг преступник выскользнул за дверь.

– Стой, стрелять буду! – взревел Гуров, кидаясь следом.

Однако угроза не остановила убегающего. Он скатился по лестнице на первый этаж, хлопнула входная дверь – убийца был уже снаружи. Двигался он поразительно проворно.

– Стой! – еще раз крикнул Гуров, устремившись вслед за убегавшим, но уже поняв, что криком делу не поможешь. Надо было полагаться на резвость ног.

Вслед за преступником он проскочил через гостиную и оказался в парке. Темная фигура мелькала в двадцати метрах впереди. Как и полагал сыщик, убийца направлялся в северную часть парка – туда, где Гуров утром обнаружил лаз.

Лев бежал изо всех сил, и все равно расстояние между ними не сокращалось. «Ладно, – подумал он. – Пускай я его даже не догоню. Но сейчас он будет пробегать мимо фонаря, и я его хорошенько разгляжу. Разгляжу – и узнаю. Потому что это наверняка кто-то из здешних…»

Вот фигура впереди достигла фонаря… Свет упал человеку на лицо…

Гуров чуть не застонал от разочарования. Лица у убегавшего не было. Точнее, все оно было скрыто под специальной маской – «балаклавой», имевшей лишь прорези для глаз и рта.

«Да, но ведь в парке бегают собаки! – вспомнил он. – Правда, я их ни разу не видел, но ведь должны же они быть! Сейчас они ему покажут…»

Действительно, откуда-то справа донеслось глухое рычание. Но оно звучало как-то жалобно, и вовсе не приближалось. Было такое впечатление, что собаки сидят за загородкой или на привязи.

«Вот, дьявол! – выругался сыщик. – Никогда этих чертовых собак нет!»

Впрочем, долго размышлять над тем, что случилось с собаками и кто их привязал, не было времени. Дорога пошла вверх, и Гурову приходилось стараться, чтобы не отстать от убегавшего врага. И ему это удавалось. Расстояние между ними начало даже сокращаться.

Видимо, это никак не входило в планы убийцы. Он понимал, что, если преследователь будет висеть у него на «хвосте», ему не удастся беспрепятственно воспользоваться лазом, поэтому внезапно свернул и бросился влево. Гурову ничего не оставалось, как последовать за ним.

«Куда же он теперь бежит?» – гадал сыщик.

Вскоре это выяснилось. Впереди в лунном свете блеснуло стекло, они подбегали к оранжерее. «Ага, значит, все-таки это садовник!» – мелькнуло в голове Гурова.

Эта уверенность еще больше окрепла, когда бежавший впереди человек рванул дверь оранжереи, и она легко открылась, а затем захлопнулась прямо перед носом подбежавшего Гурова. Он дернул – дверь не подалась. Преступник успел закрыть ее с той стороны.

Конечно, оранжерея не могла служить надежным укрытием – это был совсем не бронированный бункер. Немного поколебавшись, Лев ударил ногой в стекло, расположенное рядом с дверью, и, когда оно разбилось, просунул руку в образовавшееся отверстие, нащупал засов и открыл дверь. Но этих нескольких секунд противнику хватило, чтобы скрыться в зарослях орхидей, тропических лилий и прочих диковинных растений.

Надо было спешить, не дать преступнику уйти. Но безоглядно кидаться в чащу растений тоже не следовало: враг мог притаиться там с ножом в руке.

Ближайшая часть оранжереи была занята цветами, и здесь зеленая чаща начиналась прямо от пола и была особенно густой. Затем начинались деревья, росшие в кадках – ананасы, бананы, кокосы. Там спрятаться труднее.

«Скорее всего, он скрывается здесь, среди цветов», – решил Гуров. Интуиция подсказывала ему, что преступник находился в левом от него проходе, и он, ни секунды не медля, двинулся туда.

Сыщик угадал. Тот, кого он преследовал, был здесь. Как видно, убийца не ожидал таких решительных действий со стороны своего противника. Он даже не попытался напасть на сыщика, а повернулся и бросился бежать. Гуров за ним.

Но тут оказалось, что у убегавшего имеется одно преимущество: видимо, он лучше видел в темноте, поэтому легко маневрировал среди расставленных на полу цветочных горшков и мчался, не сбавляя скорости. А Гурову, чтобы не споткнуться, не растянуться на полу оранжереи, пришлось сбавить скорость. Темная фигура впереди резко свернула в другой ряд, пробежала еще немного, а затем раздался звук тела, мягко упавшего на землю.

Гуров добежал до задней стенки оранжереи и увидел перед собой открытое окно, а за ним в отдалении – быстро удаляющуюся темную фигуру. Преступник сумел выпрыгнуть в окно, не снижая скорости. «Прямо акробат какой-то!» – со злостью подумал Лев. Ему самому такие трюки были уже не под силу, и он потратил несколько секунд, пока вылезал из окна. Этого времени убегавшему хватило, чтобы скрыться среди зарослей парка. Если бы Гуров не знал, куда он направляется, то дальнейшая погоня во многом бы потеряла смысл и превратилась скорее в игру в прятки. И в этой игре у преступника были бы все шансы выиграть. Однако сыщик, к счастью, знал, куда побежит его противник, и направился прямо к перелазу.

Дневные походы через парк не прошли даром: Гуров запомнил дорогу и теперь ни разу не сбился. Однако, когда он подбежал к месту, где росла старая раскидистая липа, он увидел, что человек в «балаклаве» уже успел взобраться на дерево и вытянул за собой веревку. Чувствуя свое превосходство, он даже обернулся к подбегавшему сыщику, и тому почудилось, что враг под маской усмехнулся.

Но Гуров не собирался прекращать преследование и отступать. Он не зря много лет занимался оперативной работой и много раз участвовал в задержании бандитов. И пусть он не мог с разбегу прыгать в узкое окошко, но взобраться на ограду усадьбы вполне мог, что тут же и продемонстрировал. Сыщик подпрыгнул, схватился за край ограды и подтянулся. Тут убийца сообразил, что происходит, и попытался этому помешать. Он спрыгнул с дерева – уже по ту сторону ограды – и побежал к тому месту, где Гуров преодолевал препятствие. Так что приземляться по ту сторону забора ему приходилось, можно сказать, прямо в руки врага. Получалось не просто преодоление препятствия, а какое-то десантирование.

Но Гурова и это не остановило. Он перевалился через ограду и спрыгнул на другую сторону. Человек в «балаклаве» кинулся к нему, в руке у него тускло блеснул нож. Убийца сделал короткий замах, собираясь вонзить его в сыщика, однако тот, оказывается, не собирался вставать на ноги и подставлять себя под удар. Упав на землю, он перекатился в сторону и только тогда вскочил на ноги.

Человек в черном снова подскочил к нему и вновь попытался нанести удар ножом. Но теперь Гуров чувствовал себя уже увереннее. Ему не раз приходилось отражать атаку вооруженных бандитов, и он знал, как это делается. Лев пригнулся, уходя от удара, и левой рукой постарался перехватить руку нападавшего. Но тот был готов к такому приему, и рука сыщика захватила лишь воздух.

Оба закружили на маленькой полоске земли возле ограды, свободной от зарослей. Преступник раз за разом пытался нанести удар и ранить своего врага, а сыщик успешно уклонялся от этих ударов и время от времени предпринимал попытки осуществить захват. Один раз ему это почти удалось: он отбил руку нападавшего ударом снизу, а в это время его правая рука скользнула за предплечье врага и соединилась с левой. Оставалось резко дернуть, выламывая руку с ножом.

Но преступник вновь проявил немалую ловкость и сообразительность. Он выпустил нож, крутанул опустевшей рукой – и вырвался из захвата. Тут же, не теряя времени и не пытаясь вновь вступить в борьбу, повернулся и опять бросился бежать. Гурову ничего не оставалось, как броситься в погоню.

Теперь они бежали по узенькой тропинке, проложенной в густых лесных зарослях, – по той самой тропинке, по которой несколько часов назад Гуров шел вместе с водителем Сергеем. «Ага, значит, он хочет выбежать на шоссе! – сообразил Лев. – Может, у него там машина стоит?»

Однако, как вскоре выяснилось, он ошибался. Тропа сделала несколько поворотов, затем пошла вниз, к дороге. И тут человек в «балаклаве» вдруг резко свернул влево, прямо в чащу. Если бы Гуров не следил за ним или немного отстал, то в ночной темноте не заметил бы этого маневра, и преступнику удалось бы скрыться.

«Куда это он?» – удивился Лев добежав до места, где свернул преследуемый, проломился вслед за ним через кусты – и тут обнаружил, что здесь тоже имеется подобие тропы. Это был едва заметный прогал между деревьями. Тем не менее по нему можно было бежать, а не карабкаться, как по остальному лесу. Это подобие тропы вело то вверх, то вниз, но в основном вдоль склона. Гуров бежал по ней вслед за убийцей, недоумевая, куда же тот направляется. А еще ему показалось, что он слышит чьи-то шаги – внизу, на шоссе, словно кто-то бежит там, удаляясь от усадьбы. «Никак, у этого гада есть сообщник, и он собирается вмешаться в нашу схватку», – промелькнула мысль.

Спустя несколько минут Лев получил ответ – по крайней мере, на первый вопрос. Тропка свернула вверх – и неожиданно вывела к тому месту, где он сегодня тоже успел побывать. В лунном свете блеснула рама прислоненного к дереву велосипеда. Человек в «балаклаве» подпрыгнул, ухватился за сук, подтянулся – и вытащил некий предмет, спрятанный в развилке ствола. Гуров услышал, как лязгнул затвор, и сразу все понял. Дело принимало скверный оборот. Если бы он находился ближе к врагу, то успел бы добежать до него, схватить за руки – и тогда победа была бы за ним. Но добежать он не успевал.

Человек в «балаклаве» обернулся. Тускло блеснул ствол. Не дожидаясь, когда противник выстрелит, Гуров резко подался вправо. Почему – он не знал, просто само тело решило, что надо так сделать. В ту же секунду грянул выстрел, и кожу над левым ухом сыщика обожгло словно огнем. Было видно, что человек в черном умеет стрелять и редко промахивается. Он вновь передернул затвор карабина, и у Гурова возникло ясное ощущение, что на этот раз уклониться от пули ему не удастся. «Вниз? – мелькнуло в мозгу. – Сбить с ног? Не успею!»

Но тут на сцену неожиданно выступил новый участник схватки. За спиной человека в «балаклаве» внезапно вынырнула чья-то тень. Она взмахнула рукой – и человек в маске отлетел в сторону, оглушенный сильнейшим ударом. Он еще успел выстрелить – пуля просвистела над головой Гурова.

Преступник ударился о ствол дерева, после чего не удержался на ногах и упал, однако карабин из рук не выпустил. Он передернул затвор и обернулся в сторону нового врага, готовый расстрелять его в упор. Но тут подскочивший Гуров ударом ноги выбил оружие у него из рук, после чего, не оставляя противнику времени на размышления, схватил его за руку и вывернул ее за спину.

Тут его нежданный союзник подал голос, и голос этот оказался Гурову очень знакомым.

– Если нужна веревка, чтобы связать эту гадину, то на дереве есть целый моток, – сказал водитель Сергей Жилкин.