Текст книги "Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ)"

Автор книги: Николай Леонов

Эксперт-криминалист, работавший на месте преступления в тот день, оказался миловидной девушкой, натуральной блондинкой с короткими, но пышными волосами. Форменная пилотка виднелась из дамской сумочки, а погоны старшего лейтенанта полиции никак не гармонировали с полными юными губами.

– Сколько вам лет? – не удержался Гуров от вопроса.

Девушка вздрогнула как от удара и испуганно посмотрела на полковника из Главного управления уголовного розыска. Ее пушистые светлые ресницы порхали, как ночные бесцветные бабочки, попавшие в полосу света лампы, висящей под потолком.

– А что? – не очень оригинально отреагировала девушка на вопрос. – Это имеет какое-то значение? Или я не справляюсь со своими должностными обязанностями, товарищ полковник?

– Оля! – Гуров улыбнулся и похлопал по руке эту красавицу, сидевшую напротив. – Вы слишком напряжены. Я понимаю, вы только начинаете службу, маленький отдел полиции на окраине Москвы. Вы получили первое в своей жизни повышение в звании, а тут сразу страшный полковник, да еще из главка.

– Почему же страшный, – смутилась девушка. – Просто…

– Ну, раз «просто», тогда давайте поговорим, как старые друзья и коллеги. Я не страшный, и меня зовут Лев Иванович. Грозен я по службе с нерадивыми сотрудниками и с преступниками, а вы как раз сработали тогда хорошо, да и начальство вас характеризует только с положительной стороны.

– А вы справки обо мне наводили? – осведомилась Оля, продолжая напряженно улыбаться.

– Обязательно! – Гуров кивнул. – Это как дважды два. Если ты собираешься опираться на мнение человека, специалиста, то неплохо бы сначала выяснить, что же он собой представляет. Логично?

– Логично, – согласилась девушка.

– Я вот только не ожидал, что нужный мне эксперт окажется такой миловидной девчушкой, которой скорее пошли бы легкомысленные платьица и другие наряды, нежели полицейская форма.

– Вы считаете, что она мне не идет?

– Идет! Даже очень, – торопливо ответил Гуров и перешел, наконец, к делу. Ему показалось, что тема внешнего вида и одежды может затянуться. – Расскажите, пожалуйста, об этой фотостудии. Каковы были ваши впечатления?

– Мне тогда стало совершенно понятно, что помещение под фотосъемку готовили наспех, – уверенно проговорила Оля. – Для того чтобы фотографии получились качественными, нужно знать и учитывать множество факторов. Важно не допустить так называемого эффекта красных глаз, блеска носов, лбов и подбородков. Дело не только в подготовке лиц фотографируемых людей. Тут нужен специальный свет, в достаточной степени рассеянный, в то же время насыщенный. Это специальные фильтры, а их там не было.

– Фотограф был слабеньким специалистом?

– Я, конечно, не знаю, какой он фотограф, но получить качественные снимки в тех условиях было нельзя. Например, задний фон. Если на него просто смотреть, то это вполне сносная картинка с экзотическим пейзажем, пусть и потрепанная. Но на снимках она будет выделяться, не соответствовать изображению человека. Там нужна была другая игра света и теней.

– Фотограф этих тонкостей не знал? – Гуров снова стал настаивать хоть на каких-то выводах.

– Он наверняка что-то знал, но я совершенно уверена в том, что там создавалась именно видимость фотостудии. Серьезно работать в этом помещении никто не собирался.

– Так, хорошо. Один вывод я получил, – с улыбкой проговорил Гуров. – Человек, который организовал данное преступление, имел понятие о современной фотосессии.

– Бесспорно, – согласилась Ольга.

– Второй вопрос. Кто же обокрал девчонок, приглашенных фотографироваться? Тот, кто прятался в шкафу? Да и скрывался ли там кто-то? Или же преступление совершил посторонний человек? Например, забрался, увидел, что девочки в купальниках находятся в зале, и вскрыл помещение. А фотограф увидел, чем его съемка закончилась, и тоже сбежал. Испугался ответственности, не хотел попасть в число подозреваемых.

– Нет, в шкафу безусловно кто-то прятался, – солидно проговорила девушка.

– Оля, поясните, пожалуйста, свои выводы.

– Имелись все признаки этого. Мне даже удалось собрать для анализа некоторое количество грунта, оставшегося от его обуви. Я под определенным углом осветила заднюю внутреннюю стенку шкафа и убедилась в том, что человек, извините, своей пятой точкой стер с нее часть пыли. Это дало представление о росте второго преступника. Примерно сто шестьдесят восемь, максимум сто семьдесят сантиметров. Бывает, что у людей коротковатые ноги.

– Взлом помещения снаружи вы исключаете?

– Мы проверили замки. Да, они не новые, ставились еще при царе Горохе. Но свежих царапин на механизме нет. Эти замки вообще очень давно отпирались постоянным дубликатом ключа. Дополнительные борозды под микроскопом хорошо видны. Они забиты грязью. Следов свежего взлома или недавнего подбора ключей там не было.

Гуров еще минут тридцать задавал вопросы эксперту, пытаясь докопаться до различных мелочей. Но таковых в этой истории, видимо, просто не имелось. Все было проделано элементарно просто.

Оля уже уходила и в дверях кабинета столкнулась с Крячко.

Станислав Васильевич проводил миловидную девушку внимательным взглядом, потом вошел в кабинет и спросил:

– Чего это ты ее тут так долго и обстоятельно пытал?

– Пытался добиться объективности, – ответил Гуров, делая пометки на листе бумаги.

– Девочка с амбициями?

– Да, как и большинство молоденьких хорошеньких отличниц. Сначала ты должен доказать, что ей веришь, ценишь ее как специалиста. Потом уж можно будет надеяться, что она не выдумывает, а выдает тебе объективную информацию. Хотя девочка и в самом деле толковая. Главное, что она хорошо разбирается в теории фотосъемки.

– Ничего нового? – спросил Крячко, имея в виду информацию по преступлению.

– Все то же. Но теперь мы хотя бы можем убежденно говорить о том, как оно было спланировано и проведено. Что у тебя со списком похищенного?

Станислав устало улыбнулся и плюхнулся на стул, на котором только что сидела девушка.

– На тебе экземпляр. Второй я уже отдал для распространения в сводках по отделам и управлениям. Удивительное дело! Девушки, которым нравятся красивые одежды и украшения, мало что могут рассказать об их особенностях. Вот ты любого мужика спроси про индивидуальные черты его машины. Он тебе на трех листах убористым почерком распишет, что в ней такого, из-за чего его ласточку не спутаешь с любой другой машиной.

– То же касается и женщин, а не только машин, – улыбнулся Гуров. – Мужики и про своих жен могут составить такие же длинные списки. Хорошие или плохие качества, но все распишут подробно. А вот женщины и про мужей не могут толком рассказать. Хороший либо плохой. Лодырь и бабник или же деньги в дом несет, лишнюю копеечку норовит заработать. Критериев оценки маловато. Поехали?

– Поехали. – Крячко устало потянулся и нехотя встал.

Салон цветов на улице Яблочкова представлял собой временное сооружение, стоявшее в ряду таких же, построенных на скорую руку и выкрашенных в веселенькие летние цвета, домиков. Кому-то в администрации пришло в голову, что долгое строительство лучше не закрывать заборами со стороны жилого массива. Их роль вполне могут сыграть плотные ряды вот таких временных магазинчиков: промышленные и спортивные товары, фрукты и овощи, цветы. И людям далеко не ходить, и весь ассортимент товаров под рукой.

– Сколько они уже тут стоят? – Гуров кивнул на ряд однотипных одноэтажных магазинчиков с большими окнами.

– Почти год. Насколько я понял, арендаторы меняются редко. А администрация следит лишь за тем, чтобы рядом не продавались товары одного вида.

– Ясно. Какой нам нужен?

Крячко показал рукой вправо, где виднелась новенькая растяжка с изображением роскошного букета полевых цветов. Сыщикам пришлось спускаться в подземный переход.

– Директор или кто там у них будет на месте?

– Да. – Крячко посмотрел на наручные часы. Наверное, он уже там. Я строго по времени велел быть. А то, говорю, как вы с нами, так и мы с вами!

– А он?..

– А он смеется, говорит, что пострадало государство, а не его бизнес. Он ущерба не понес.

– А ты?

– А я говорю, что придет время, и он понесет ущерб, но тогда уже ему же будет неудобно обращаться к нам за помощью.

– Что за детский лепет, Станислав? – удивился Гуров и внимательно посмотрел на напарника.

– В точку попал. Там владелец – паренек лет девятнадцати, но уже амбициозный сверх всякой меры. Гонору в нем много, а жизненного опыта на три копейки. Ты бы посмотрел, как его же продавцы ему в спину смеются. Но ты не волнуйся, я его прижал. Будет с нами беседовать, вытянувшись в струнку, как и положено перед полковниками из главка.

– И как же ты его приструнил? – торопливо поднимаясь по лестнице подземного перехода, спросил Гуров.

– Просто. Намекнул, что он в числе подозреваемых. Что вся эта афера не могла бы иметь место, если бы он не был в ней замешан. Вот парень и сник.

– А говоришь, что амбициозный.

– Видимость, Лев Иванович, и ничего больше. Денежки вложены чужие, контакты с поставщиками не его. Он уже решил, что является пупом земли. Знакомый его матери по ее просьбе взял парня на работу директором этой вот торговой точки, а он сразу и возомнил себя крутым бизнесменом. Кстати, теперь мальчонка будет думать, что настоящий хозяин его может вытурить, если появятся серьезные подозрения в причастности.

– Нехорошо запугивать детей! – заявил Гуров.

– Свое место будет знать, – проворчал Крячко. – Да и не запугивал я его. Просто объяснил ситуацию, чтобы не выделывался. Терпеть не могу, когда кто-то сам по себе абсолютно пустое место, а изображает хозяина жизни. Поубивал бы таких, всех сразу!

– Что-то ты сегодня кровожаден, Станислав. К чему бы это?

– Не к чему, а от чего. Воды горячей дома нет, а бриться из стакана как-то не комильфо.

– Ясно. А это не твой подопечный шагами улицу меряет? – Гуров кивнул на худощавого парня, отиравшегося возле цветочного магазина.

Крячко посмотрел на молодого человека и недовольно проворчал что-то себе под нос. Однако вскоре ситуация изменилась. Сыщикам оставалось преодолеть последние полсотни метров от подземного перехода до магазинчика, когда к юноше подошел кавказец средних лет. Господам полковникам как-то сразу стало понятно, что парень боялся не встречи с полицией, опасался вовсе не ответственности перед законом. Он сразу сник и опустил плечи, когда кавказец стал ему что-то выговаривать, активно жестикулируя.

– Здравствуйте! Не помешаем? – без церемоний влез в разговор Гуров, когда они с Крячко подошли к магазину.

– Вы… – кавказец замялся, оценивая неизвестных мужчин быстрым взглядом. – Понятно, вы из полиции.

– А вы, наверное, являетесь собственником этого хозяйства и работодателем молодого человека? Полковник Гуров, Главное управление уголовного розыска. Это полковник Крячко, мой коллега.

– Заур, – представился кавказец. – А в чем дело? Александр мне сказал, что вы придете, что у вас есть разговор. Только следователь все вопросы уже задавал.

– Видите ли, Заур, вопросы у нас возникают по мере того, как открываются новые обстоятельства преступления, – терпеливо стал объяснять Гуров.

– Но никто из нас не совершал никакого преступления! Ни я, ни Александр. К нам какие вопросы?

Заур вел себя вполне прилично. Не возмущался, не выражал агрессии. Он просто интересовался, пытался понять. А может, еще и опасался, что под видом продолжения расследования эти двое липовых полковников пришли к нему вымогать деньги.

– Послушайте, Заур, если вы будете все время задавать вопросы, то мы не сможем озвучить свои, – миролюбиво, но с заметным нажимом сказал Крячко. – Тогда нам придется вызывать вас к себе в кабинет. А мы ведь не хотим отвлекать вас от работы, сами пришли, чтобы спокойно на месте спросить о том, что нас интересует. Понимаете?

– Это я понял, – кивнул Заур. – Просто вот этот баран меня подставил. Я ему поверил, доверил, а он!..

– Он просто неопытный мальчик, – остановил Гуров Заура. – Зачем ему доверять больше того, на что он способен? Сначала надо научить, подготовить, а потом поручать дело. Скажите, к кому обращались подрядчики по вопросу ремонта в помещении?

– Вообще-то ко мне, – ответил Заур. – Я как раз с хозяином смотрел помещение, ключи получал…

– С хозяином? – тут же спросил Крячко.

– Да. Я же помещение в аренду взял. Хозяин ушел, я еще немного походил, посмотрел, что надо сделать. Тут он ко мне и подошел.

– Опишите его, – попросил Гуров. – Какой он из себя, как велся разговор?

– Невысокий. – Заур пожал плечами и показал рукой где-то на уровне своего лба. – В плечах широкий, коренастый такой.

– Спортсмен? – уточнил Крячко.

– Нет, вряд ли. У меня сын в Осетии борьбой занимается, поэтому я сразу вижу спортивную фигуру. Нет, этот парень просто от природы такой. А разговор был обычный. Он предложил ремонт сделать, я сказал, что хочу цифры посмотреть, и показал, что делать надо. В помещении цветы продавать будут, влажность сразу поднимется, а там полы кое-где подгнили и вытяжка плоховата. А так… косметика одна.

– У вас своих давних знакомых, которые ремонтами занимаются, не было?

– Были, конечно же. А вдруг этот дешевле сделает? Я же не новичок, понимаю, умеют люди работать или обмануть хотят.

– Но тут-то обманули! – с улыбкой напомнил Крячко.

– Только не в ремонте. – Заур упрямо покачал головой. – В другом. А когда он про ремонт говорил, то ясно было, что дело знал. Да и потом, когда смету принес, тоже понятно было, что разбирается. Сразу скажу, что сметы у меня нет, она у следователя. В вещественных доказательствах осталась.

– Если вы сами всем занимались с этими подрядчиками, то за что сейчас парня своего ругали? – спросил Гуров, разглядывая высокого худощавого Александра, который, насупившись, стоял рядом и рассматривал носки своих ботинок.

– Я потом ему все с рук на руки сдал. Это когда они хорошую цену назвали. Велел Александру следить за ремонтом и мне рассказывать, как работают, все ли качественно делают. А он лодырь. Бросил их и три дня даже не заходил в магазин, не посмотрел, кто и чем там занимается.

– Так я же объяснял уже, – взорвался Александр. – Он мне сказал, что ему три дня надо на закупку и завоз материала. А потом вся работа займет у него четыре дня. И чего я буду заходить? Смотреть, как материал сгружают?

– Четыре и три, – повторил Гуров. – Получается, что они обещали вам сделать ремонт за семь дней. Это укладывается в рамки ваших договоренностей, Заур?

– Да, про семь дней говорили.

– Хорошо, Александр, опишите внешность этого прораба, который с вами разговаривал.

– Обыкновенный, – заявил парень и пожал плечами.

– Нос, глаза, форма лица?

– Обычные, – задумчиво произнес Александр. – Как у всех.

– Может, глаза широко расставлены или близко к переносице посажены? – принялся подсказывать Крячко. – Лицо широкое или заметно узкое, вытянутое? Нос крючком, с горбинкой, курносый? Прикус, может, странный? – Крячко стал изображать людей и их манеру говорить, если выпирает нижняя челюсть или, наоборот, верхняя.

К его огромному удивлению, в разговор вмешался Заур, который при этом пренебрежительно посмотрел на своего молодого работника.

– Верхняя челюсть у него толстая, как будто выпирает, – заявил кавказец.

Гуров и Крячко переглянулись. Оба хорошо знали эту уловку преступников, знакомых с принципами изменения внешности. Такие ребята часто подкладывают под верхнюю губу нечто вроде специально изготовленной капы. Губа немного увеличивается, меняется манера произносить слова, даже голос. Да и общее впечатление о внешности этого человека сразу становится чуть иным. Отчасти из-за своеобразной формы губы. Внимание мимолетного собеседника отвлекается именно на нее. Вместе с капами иногда используются расширительные кольца в ноздрях, не говоря уже о контактных линзах, меняющих цвет глаз.

– А волосы? – с удовлетворением спросил Гуров.

– Длинные. Я уж думал, что такие сейчас не носят. Они у него в хвост сзади собраны.

– Угу. – Крячко согласно кивнул и цыкнул зубом, изображая, что высасывает хлебную крошку, попавшую в дупло. – А так он делал, такой звук издавал?

– Точно! – Заур ткнул пальцем в Станислава и даже улыбнулся. – Ай да сыщик! Значит, узнали вы его, да? Он так все время делал. Я сильно злился.

Еще примерно с полчаса сыщики задавали различные вопросы, касающиеся внешности прораба, его манеры общаться. Они почти дословно восстановили все разговоры этого типа с Александром и самим Зауром. Правда, парень мало что помнил, поэтому говорил в основном один хозяин.

– Э-э, слушай, товарищ полковник! – вдруг остановил Заур Гурова, когда они уже собирались расставаться. – Ты Муслима Магомаева помнишь? Певец такой был, умер недавно. Азербайджанец.

– Конечно, помню, – с удивлением ответил Гуров. – А при чем тут Муслим Магомаев?

– Хороший был певец, – с довольной улыбкой заметил Заур. – Какой голос! Как пел! Его мой отец любил очень, слушал, аж плакал.

– Ну-ну! Я помню его. В самом деле замечательный певец, гордость всей страны. А почему вы его вспомнили?

– Он так делал! – с улыбкой заявил Заур, сжал пальцами ноздри, отпустил и повторил эту процедуру еще пару раз.

Пораженный Гуров хлопнул себя ладонью по бедру. Жест действительно был скопирован очень точно. Видимо, великого певца раздражали жесткие волосы в носу, щекотали. Особенно когда он пел. Ведь в это время лицевые мимические мышцы в области рта и носа были задействованы максимально. Гуров хорошо помнил этот жест Муслима Магомаева.

– Этот прораб делал так же? – спросил сыщик.

– Точно!

Сыщики расстались с Зауром и молодым директором торговой точки. Гуров настоял, чтобы они зашли в ближайшее кафе. Ему сегодня не удалось пообедать, а во сколько закончится рабочий день, предполагать было сложно. Они уселись в сторонке от кондиционера и стали ждать, когда официантка принесет им меню.

– Ну, теперь мы можем многое представить себе довольно точно, – сказал Гуров и удовлетворенно потер руки то ли в предвкушении еды, то ли от ощущения удачи. – Потрясающе! Нам довелось встретить человека, который не просто любил Муслима Магомаева. Именно это обстоятельство помогло в расследовании.

– Я тоже вспоминаю этот жест певца, – согласился Крячко. – Но чтобы вот так точно показать! Это и в самом деле удача. Итак, что мы имеем на их главаря? А ведь речь идет, я думаю, именно о нем. Вспомни, сколько следов они оставили в ювелирном салоне! Явно опытный главарь и бестолковая команда.

– Команда единомышленников, – согласился Гуров. – Скорее всего они давно знакомы, и он просто начал работать с ними, не подбирая людей специально. Итак, это человек, разбирающийся в строительстве и ремонте. Такие еще двое в его команде. Это те, кто нанимался в бригаду, когда в салоне шла реконструкция. Еще он умеет фотографировать и близок к людям, которые заняты в модельных агентствах.

– У него дырявый зуб и жесткие волосы в носу, которые раздражают данного субъекта. А раз так, то и на лице у него щетина, а не детский пушок. Учти это.

– Да, действительно. Все эти ребята никогда не жили поблизости от улицы Яблочкова. Они вообще не из этого района. Нанимать продавцов в липовый комиссионный магазин они бы не рискнули. Значит, работали сами. А три дня светить мордами – это риск. Можно потом с кем-то из клиентов столкнуться на улице.

– Да, риск, – согласился Крячко. – Тем более что мы знаем не всех людей, которые сдавали что-то в их магазин.

– Согласен. Многие не заявляли, потому что сдавали краденое. Ладно, пусть и свое, но в тайне от родителей или жен, ради выпивки или дозы. Но каков этот их главарь! Надо же так придумать. Приготовить вывеску, просто поездить и посмотреть, где есть подходящее помещение. Ночью же, судя по всему, завезти из сарая или гаража мебель, похожую на прилавки, прицепить вывеску, три дня принимать на комиссию электронику и прочее барахло, а потом просто и элегантно смыться со всем товаром.

– У парня есть кому сбыть все это оптом, – вставил Крячко. – Товара немало, ты вспомни список, который составлен по заявлениям. Несколько ноутбуков, электронных книг, с десяток хороших мобильных телефонов, коммуникаторы, айпады, цифровые фотоаппараты и два музыкальных центра. Это все он кому-то сразу сдаст. Добро быстренько уедет из Москвы, потому что дураков уже не стало, воровать и продавать в одном и том же городе никто не стремится.

– Да, правильно. Надо проверять перекупщиков, кого знаем, чтобы оперативники в Москве раздали задания агентуре…

– Вчера я от твоего имени сделал это, – смущенно сказал Крячко. – Не обессудь, времени было жалко, а ход очевидный.

– Ну и молодец, – кивнул Гуров, наконец-то принимая из рук симпатичной девушки папку с меню. – Ловко, а? Три дня изображали комиссионку, а потом просто растворились. И хозяину помещения не в убыток, если только его обманутые клиенты не достанут. А еще что интересного мы отметим в этом главаре или в банде?

– Гараж у них есть, я уверен. Не квартира, а именно гараж или большой сарай, где они, к примеру, хранили заготовленное заранее оборудование, которое могло сойти за оснащение комиссионного магазина. Где взяли? Да хоть в любом магазине, где проводили реконструкцию. Парни пригнали машину и вывезли все витрины и прочее с ведома хозяина. Да еще, может, и деньги от него получили на покупку талона на городскую свалку. Кстати, надо бы попытаться проверить, может, и найдем бывшего хозяина этой мебели.

Ночной клуб «Клеопатра» отличался от других подобных заведений лишь тем, что у входа стояла большая и плохо выполненная скульптура – женская фигура, стилизованная под искусство Древнего Египта. Те же огни на фасаде, та же молодежь у входа, не прошедшая фейс-контроль. Тот же зал.

Гуров осмотрелся по сторонам, ища стойку бара. После жирной пищи в кафе пить хотелось невероятно. Да еще и сегодняшняя жара давала о себе знать.

Дело, по которому он сюда пришел, начиналось с ожидания. Музыка грохотала. С потолка отчаянно дуло холодным воздухом от кондиционера. По краям сцены в железных клетках вихлялись две едва одетые девицы. Кажется, это называется не стриптизом, а гоу-гоу.

Гуров подошел к стойке, заказал себе сок и обернулся к залу. С одной стороны плохо освещенного помещения молодежь кучковалась среди мягких диванов со столиками между ними. Привилегированные места. Остальная площадь занята просто столиками с четырьмя стульями возле каждого.

Но даже на эти места у Гурова билета не было. Он вошел сюда, пользуясь удостоверением, и понял, что ждать придется вот тут, на высоком стуле у стойки бара. Сыщик не знал, во сколько начнется и как будет проходить выступление на сцене. А менеджер не смог ничего толком объяснить. Мол, начало постоянно задерживается, программа меняется по ходу каждого вечера. Ничего нельзя гарантировать.

Гуров понял, что элитным это заведение не назовешь, и настроился просто ждать. В его работе каждый час – это солидный срок, и просто так выбрасывать его из расследования нельзя. Никто не знает, как и чем завтра обернутся те сведения, которые ты мог бы получить сегодня, но поленился это сделать.

Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. Кто это сказал? Кажется, Бенджамин Франклин.

Программа все же началась. Выступал иллюзионист, которого назвали известным, но Гуров его не знал. Симпатичный пожилой дядька работал неплохо. Потом по сцене начали скакать молодые эстрадные исполнители. Вслед за ними какие-то гости расселись там в креслах, и в зал хлынула волна словоблудия, почему-то именуемого юмором. Со вкусом у этих персон явно была беда.

Наконец-то ведущий объявил конкурс причесок от учениц некой школы красоты. Сыщик хмыкнул, настраиваясь скептически. Он увидел, как на сцену выставили несколько кресел, как вышли высокие длинноногие модели, среди них та самая Лера, которая в кабинете Гурова рассказала про дырявый зуб фотографа, так лихо обокравшего их во время липовой фотосессии.

Модели сделали круг по сцене, демонстрируя, что у них на головах, потом расселись в кресла. Несколько девушек в передничках с массой кармашков, из которых торчал различный парикмахерский инструмент, принялись колдовать с их волосами. Пять минут, десять, двадцать. Через полчаса будущие прически стали приобретать вполне конкретные очертания.

Гуров заинтересовался, даже пожалел о том, что ведущая ходила по сцене туда-сюда и мешала смотреть. Вскоре первая прическа была закончена. Сложная композиция с какими-то цветными кубиками, вплетенными в волосы. А вот вторая, третья, четвертая. Изумительные колечки, шляпка из собственных волос, свадебная прическа, клубная. Фантазия так и хлещет.

А вот и с Лерой закончили. Водопад кудряшек прекрасно гармонировал с ее юным, немного удивленным лицом. Девочка явно умела пользоваться своими выразительными глазами. Если бы не простенькое стилизованное платье, теперь она была бы похожа на юную графиню на первом своем балу. Как Наташа Ростова. Ай да студентки!

Лера спустилась в зал минут через двадцать. На ее плечи была накинута шаль. Публика расступалась перед ней, рассматривала прическу и шумно ее обсуждала.

– Вы просто преобразились, – сделал Гуров неуклюжий комплимент.

– Молодцы девчонки, правда? – восхитилась Лера, притрагиваясь к локонам рукой.

– Если честно, то я и не ожидал такого мастерства. Оказывается, я не все знал о женском мире вообще и о прическах в частности.

– У вас же жена есть! – заметила юная кокетка. – Она что, причесок не делает?

– Лерочка! – Гуров заметно повысил голос, пытаясь перекричать грохот музыки, ворвавшийся в зал. – Моя жена – театральная актриса. Там все сложнее и проще одновременно. Каждый спектакль – это новая прическа. Особенно если пьеса на историческую тему.

– Ого! – восхитилась девушка и посмотрела на полковника совсем по-иному. – Вот это вам повезло!

Гуров рассмеялся и проговорил:

– Почему-то все так считают. Мало кто говорит, что повезло ей. Но это неважно. Лера, я хотел еще раз поговорить с вами о том вечере, когда вас обокрали во время фотосессии. Вы самая наблюдательная из всех девушек, которые тогда приехали в этот фотосалон.

– Вы про зуб? – Лера улыбнулась. – Что, помогло?

– Про него, про зуб. Пока не помогло, но скоро поможет. У меня к вам еще один вопрос, Лера, а не делал ли этот фотограф странных движений, не заметили ли вы за ним таких привычек? Может, в мимике, в жестикуляции?

– Не знаю, вроде нет, – ответила девушка, так же пытаясь перекричать шум музыки. – Слушайте, а пойдемте в вестибюль, а то тут разговаривать невозможно.

Гуров согласился и слез с высокого стула. Они прошли краем зала, в котором под разноцветными фонарями самозабвенно вихлялись и дергались разгоряченные молодые тела.

Двое охранников в форменных рубашках какого-то ЧОПа проводили Гурова и девушку внимательными взглядами. Это сыщику понравилось. Ребята работают серьезно.

Выйдя за двери, сыщик сразу почувствовал себя лучше, хотя здесь еще было довольно шумно. Когда они прошли по лестнице вниз, к барьерам гардероба, который летом не работал, ему стало совсем хорошо. Здесь можно было вполне комфортно разговаривать, даже просто стоять, упиваясь относительной тишиной.

– Так что по поводу других странностей этого парня, которые вы могли заметить? – напомнил Лев Иванович.

– Не знаю, – ответила Лера. – Не такая я уж внимательная и наблюдательная. Просто у моего парня такое было. Он меня своим цыканьем здорово достал. Просто вспомнилось.

– Да, вы рассказывали. А вот этот жест вам не знаком? – спросил Гуров и несколько раз отрывисто ущипнул себя за ноздри, как будто пытался бороться с зудом в носу. – Вот так он не делал?

– Точно! – сразу же согласилась девушка и радостно ткнула Гурова пальцем в грудь. – Делал. Я просто забыла. А вы откуда знаете? Или… вы уже поймали его?

– Тихо! – Полковник шутливо поднес палец к губам. – Не все так быстро! И не так громко. Всему свое время. Пока это тайна. И вы, Лерочка, никому о моем визите и о моих вопросах не говорите. Хорошо? – Гуров поблагодарил девушку и направился к выходу.

Крячко был уже на месте. Он присел на спинку лавки, курил и любовался ночным небом, пуская в него струи дыма. Собственно, звезд в городе было не видно, но небо, освещаемое многочисленными огнями, все равно выглядело красивым. Мягкая глубина, насыщенный темно-синий цвет неуловимых оттенков.

– За город бы сейчас, – сказал Гуров, подходя к напарнику со спины. – На бережок Оки. С удочками на вечерней зорьке посидеть, а потом лежать на спине и смотреть в небо. Наконец-то увидеть звезды, Млечный Путь.

– Выпил, что ли, в баре? – осведомился Крячко, не оборачиваясь.

– Почему сразу «выпил»? Разве нельзя просто помечтать?..

– Это девушки молоденькие на тебя так действуют, – заверил Станислав Васильевич, затянулся в последний раз и выбросил окурок в урну. – Они такие. Способствуют мечтаниям.

– Тоже мне, нашелся знаток, – пробормотал Гуров. – Ладно, давай-ка пройдемся перед сном. Так о чем ты хотел поговорить? Что-то новенькое есть?

– Новенькое? – задумчиво повторил Крячко. – Вряд ли, хотя меняется все вокруг, в том числе преступный мир. Он тоже стремительно несется вперед по магистральному пути цивилизации.

– Ух ты как загнул-то! – восхитился Гуров. – Ну-ну, развивай мысль, начало хорошее.

– Если серьезно, Лев Иванович, то я тут поразмыслил на досуге и пришел к таким вот выводам. Преступники и в самом деле меняются вместе с миром, который их окружает. Ты возьми уголовничков, скажем, пятнадцатого или шестнадцатого века. Чем они промышляли? Из кармана, пардон, из-за кушака кошель стянуть, в лесочке на шляху кистенем побаловаться. Ну, может, еще опоить купца в придорожной таверне и раздеть до исподнего. Плоско, банально и без всякой выдумки.

– Опоить – это в те времена верх творческой мысли, – возразил Гуров. – И место надо подобрать, и состав зелья придумать, чтобы жертва не догадалась о поганых намерениях. Ну и ловкость определенная нужна, чтобы окружающие, так сказать, не воспрепятствовали.

– Ну да. Но технический прогресс и социальное развитие самого общества заставляют преступников совершенствовать свое ремесло. Я не беру тех, кто продолжает по карманам щипать и на гоп-стоп брать. Эти всегда были и будут. А вот их интеллигенция, преступная, я имею в виду, идет вперед семимильными шагами, в ногу со всем обществом. Аферисты уже начинают удивлять видавшие виды органы внутренних дел. Эдак с девятнадцатого века, я полагаю, именно афера стала вершиной преступного мастерства.

– Хорошо, пусть так. Что же дальше?

– А то, что хорошая афера все равно остается редкостью, хотя как явление присутствует все чаще. Мы с тобой имеем дело именно с преступниками новой формации. Эти плиточники-отделочники с главарем-фотографом, ухари, подменивающие алмазы в дорогих украшениях!.. Понимаешь, Лев Иванович, это все молодежь, нарождающееся новое племя. Им скучно воровать и грабить. Они придумывают себе увлекательное занятие. Я бы сказал, что если бы у них не было возможности проворачивать эти аферы, то они вообще не встали бы на путь преступности. Что-то их на него подтолкнуло.