Текст книги "Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ)"

Автор книги: Николай Леонов

Викентий Соловьев, или попросту Вик (так звала его мама, бабушка и большинство знакомых женщин), писал статьи для рубрики, посвященной женщинам, и никто лучше него не разбирался в этой теме. Он знал о женщинах все. И это не было преувеличением. Сколько Викентий себя помнил, он всегда вертелся в среде девочек, девушек и женщин. Поэтому до тридцати двух своих нынешних лет у него было предостаточно времени познать и женскую психологию, и все глубины женской души.

Воспитывали и растили Викентия мама и бабушка, обе знатные портнихи и обе всю свою жизнь прожившие без мужей. Нет, мужья у них какое-то время были, но потом они куда-то девались. В семье разговоры об этом «куда-то» не велись, и все вопросы маленького Вика о том, где его папа и дедушка, игнорировались от слова «совсем». Впрочем, мальчик не был обделен ни вниманием, ни любовью, и это его устраивало. Правда, легко и запросто общаться он научился только с девочками. Мальчики за эту особенность дразнили Вика, а бывало, и поколачивали. Но обиды и тумаки отскакивали от Викентия как мячики и желания влиться в мальчишескую компанию не прибавляли.

В пятом классе к Вику неожиданно пришла мечта – он захотел стать журналистом-международником. Поделившись этой мечтой с любимой учительницей, он узнал, что для того, чтобы она осуществилась, Викентию необходимо много читать, научиться грамотно писать и знать не меньше двух иностранных языков. Все условия показались Викентию вполне реальными, и он занялся самообразованием. Покинув кружок подружек с их сплетнями, хихиканьем и нехитрыми девичьими играми, он стал уединяться на переменках с книгами и читать все, что только попадало в его поле зрения.

Первоначально чтение всего подряд не давало ощутимых плодов, и Викентий как писал раньше, так и продолжал писать с ошибками, что ничуть не приближало его к заветной мечте. Но со временем и по подсказке все той же учительницы Вик стал читать не бездумно, а отмечая в уме правила грамотного написания, и дело пошло на лад. Школу он окончил хотя и без медали, но с хорошими отметками и с неплохим базовым знанием английского и французского языков. Что и поспособствовало его поступлению на журналистский факультет в НГЛУ имени Добролюбова в Нижнем Новгороде, который он окончил с отличием.

Но, к большому сожалению Викентия, красные корочки не помогли ему сделать блестящий и быстрый скачок в карьере, и ему пришлось довольствоваться местом корреспондента в сетевой газете родного города. А когда выяснилось, что Викентий отлично пишет на женские темы, его сделали ведущим спецкором именно этой колонки.

Так как в газете работали в основном женщины, Викентий пользовался у них большим уважением и доверием. Они частенько делились с ним своими проблемами, плакались на мужей, рассказывали о своих романах и вообще держали его за лучшую подружку, с которой можно поделиться самым сокровенным. И все бы ничего, но отчего-то ни одна из знакомых женщин или девушек не воспринимала Вика как обычно воспринимают мужчин. Не видели в нем защитника, добытчика или, в конце концов, обычного самца. Он был для них только милой и мягкой подушечкой, в которую было удобно поплакаться в случае нужды.

Викентий уже привык к такому отношению, хотя и мечтал, что когда-нибудь наконец-то встретит ту единственную и неповторимую, которая поймет его, оценит мужские достоинства и характер и останется с ним навсегда. Поэтому он решил, что нужно просто потерпеть и подождать, когда его принцесса замаячит на горизонте и позволит Викентию спасти себя от… От кого должен будет спасать принцессу, Викентий пока что еще не решил, но свято верил, что такая возможность когда-нибудь представится.

Задание шефа написать статью, в которой бы звучало предупреждение всем невинно обманутым женщинам, Викентий Соловьев воспринял как знак свыше и с большим энтузиазмом принялся за дело. Он не ограничился статьей в газете и распространил ссылку на нее по некоторым социальным сетям и мессенджерам, чтобы привлечь к проблеме как можно большую женскую аудиторию. Пусть его статью прочтут не только в Иванове, но и во всей России. Если уж ему никак не удается найти и спасти от одиночества одну женщину, так пусть он станет спасителем целой плеяды красавиц. Уберечь тысячи девушек от наглого, коварного и жестоко-циничного развода брачного афериста было ему по силам. Ведь он, Викентий, как никто другой мог убедить и утешить, помочь и предостеречь. Он по праву считал себя Ланцелотом пера, и слово было его оружием.

История красавицы Джованны задела Викентия Соловьева за живое. Вик с детства привык считать женщин одним из чудес света и преклоняться перед этим чудом. Правда, с возрастом это чудо несколько утратило свой блеск и величие – он узнал, что женщины бывают коварны, безжалостны и глупы как пробки, – но это ничуть не мешало Вику жалеть их и видеть в них не только недостатки, но и достоинства. Да, наивность и порой даже откровенная женская недалекость поражали, но что поделать, утешал себя Викентий, коль бог сделал женщину «немощным сосудом» и задача настоящего мужчины защищать этот сосуд?

Статью он написал настолько проникновенную и настолько щемяще описал в ней всю историю обмана, что его почта просто-таки разорвалась от поступающих писем. Причем письма шли и из других регионов (ссылки на статью в социальных сетях сделали свое дело), а два письма были даже написаны из ближнего зарубежья.

«Хорошо еще, что я не написал в социальных сетях номер своего телефона», – порадовался Викентий.

Он честным и добросовестным образом ознакомился со всеми письмами, большинство из которых содержали такие же душещипательные истории с разводом на деньги. Вик не только читал их, но и старался систематизировать, отделяя аферы, провернутые через интернет, от тех, которые были проделаны, так сказать, внаглую, в реальности. Викентий и раньше знал, что существует много разных способов обмана (и не только женщин) через интернет. Знал он и то, что аферисты связываются с женщинами через сайты знакомств, а потом, разведя их на деньги, просто исчезают. Это Викентию было понятно – в интернете легко обмануть, подсунув жаждущей любви и заботы даме чужую смазливую фотографию и развесив лапши в виде жалостливых историй ей на уши. Но вот так, глядя прямо в женские глаза и даже рыдая и изображая невосполнимое горе… О таком разводе Викентий слышал от Джованны в первый раз.

И, как оказалось, не в последний. На его голову свалилось столько подобных историй, что Викентий поначалу даже опешил. А потом, узнав, что большинство дам так и не обратились в полицию и не написали заявление, он решил провести собственное, журналистское расследование.

Решить-то он решил, но для того, чтобы осуществить это решение, требовалось добро от шефа. Иначе… Что иначе, Викентий пока еще не знал, но зато твердо решил, что прямо сейчас, хотя рабочий день уже почти закончился, пойдет и станет уговаривать главного редактора предоставить ему такую возможность.

Пару минут Викентий топтался на пороге кабинета, потом постучал. Стук был тихим и нерешительным, что не понравилось Вику, и он постучал еще раз, уже громче и увереннее. Дверь распахнулась, и на пороге появился Михаил Петрович.

– А, это ты, Соловьев… – нахмурил он брови и посмотрел на циферблат наручных часов. – Я собрался уже уходить. У тебя что-то важное или это может подождать до завтра?

– Может, – глядя на хмурое лицо начальника, ляпнул Викентий, но сразу же поправился: – Вернее, нет, не может. Это срочно, шеф.

Главред вздохнул и отступил от двери, пропуская Викентия в кабинет.

– Давай, но только четко и по делу. У меня нет времени выслушивать невразумительности.

– Я быстро, – пообещал Викентий и замолчал, нерешительно затоптавшись на пороге и не зная, стоит ли проходить дальше или остаться у дверей.

– Ну, я слушаю, Соловьев, говори, что там у тебя срочного, – подбодрил его Михаил Петрович и сел за стол.

Викентий моргнул, словно очнувшись ото сна, а потом решительно прошел к стулу напротив стола главреда и сел.

– Я пришел просить добро на журналистское расследование, – выпалил Вик и, видя, что главный редактор открывает рот, протараторил: – Михаил Петрович, дайте мне высказаться до конца, и вы поймете, что в моей просьбе есть рациональное зерно.

– Хм, рациональное зерно… – с расстановкой, словно пробуя словосочетание на вкус, повторил главред и кивнул: – Говори.

– Дело в статье, которую я написал по вашему заданию. Ту самую, о брачной афере с разводом на деньги.

– Я понял уже, – снова степенно кивнул главред. – Хорошая статья получилась, актуальная и резонансная. Много откликов.

– Э-э-э, на самом деле откликов намного больше, чем было написано в комментариях к статье. Я позволил себе смелость подкинуть ссылку на статью в социальные сети, во «ВКонтакт», например, а также выложить в мессенджерах – «Телеграм» и других. Дал в качестве обратной связи свой имейл и предложил поделиться впечатлениями.

– И? – настороженно поинтересовался главный редактор.

– Шеф, это бомба! – с видом смертника сообщил Викентий. – Мне написали сотни женщин из разных регионов и городов. Подобные разводы настолько охватили страну, что я просто в осадок выпал.

– И что? – снова с подозрением посмотрел на него начальник.

– И теперь я хочу, чтобы вы дали мне возможность взять несколько интервью у жертв развода и написать серию статей на эту злободневную тему.

– А смысл?

– Э-э-э, хороший вопрос, – замялся Викентий. – Ну, во‐первых, если первая статья была столь резонансной, что привлекла к нам дополнительный читательский потенциал, то представляете, сколько людей зайдет, чтобы прочесть другие подобные истории?

– Ты хотел сказать, сколько женщин зайдет на сайт нашей газеты? – вопросительно посмотрел на него главред.

– А какая разница? – выпрямил спину Викентий. – Нам ведь главное – собрать аудиторию. За женщинами, глядишь, и мужчины заинтересуются газетой.

– А во‐вторых? – не унимался главный редактор.

– Что «во-вторых»? – сделал наивное лицо Викентий.

– Ну, ты сказал «во-первых», имея в виду пополнение аудитории газеты. А что во‐вторых?

– А во‐вторых…

Викентий задумался, судорожно соображая, что бы такое веское сказать главреду, чтобы тот ему поверил. Не будет же он, Викентий Соловьев, говорить, что все эти статьи должны привлечь к нему, Викентию, внимание столичных изданий, как к перспективному журналисту. Быть спецкором в Иванове – это конечно, неплохо, но быть журналистом в столице – это совсем другой уровень.

– А во‐вторых, Михаил Петрович, мы сможем добавить в нашу газету раздел криминальной хроники, – брякнул первое, что пришло на ум, Викентий.

– Он уже у нас есть, – усмехнулся шеф. – Теплинская ее редактор.

– Да? – сделал удивленно-озадаченное лицо Викентий. Он почесал небритую щеку и согласился: – Ну да, он у нас уже есть. Это я запамятовал. Так что, Михаил Петрович, вы разрешаете мне заняться расследованием некоторых эпизодов развода? Обещаю, статьи будут не просто бомбой, а водородной бомбой.

– Ну и выражения у тебя, Соловьев, – проворчал главред и, немного подумав, добавил: – На расследование нужны дотации и выделение денег. Ты ведь, как я понял, собираешься встретиться с дамами вживую.

– Желательно… – осторожно заметил Викентий.

– Нет, не желательно. У меня все расходы на квартал вперед расписаны, – нахмурился шеф. – А никак нельзя взять интервью по интернету? У нас ведь все-таки сетевое издание. Возможностей море.

– Можно и по интернету, конечно, связаться, – скис Викентий. – Но эффект будет не тот.

– Почему это не тот? Свои фотографии эти дамочки все равно не позволят вставлять в статью, так к чему все лишние телодвижения и передвижения? Задал вопросы, записал ответы, написал статью, и все сидя на месте. Слава техническому прогрессу, – усмехнулся главред.

– Вы ведь прекрасно знаете, Михаил Петрович, что у всякой женщины своя психология. Не все возьмут и вот так запросто откроются неизвестно кому. А при личной встрече мое обаяние и мое умение общаться с женщинами разных возрастов сделают их открытыми для диалогов, – терпеливо стал объяснять свою точку зрения начальнику Викентий. – Домашняя обстановка или тихое кафе, интимное откровение – все это раскроет в женщине ее сущность. Писать мертвые статьи может и наш Паша Петров. Вон сколько наклепал, а кто их читает? А вот такие, чтобы задели за живое, чтобы ими прониклись и они нашли отклик в душе аудитории… К таким статьям нужен особый подход. Живое, так сказать, общение с героями историй.

Викентий говорил бы еще долго, но шеф стукнул ладонью по столу и прервал его эпитеты.

– Я все понял. И вот мое тебе решение – даю добро на журналистское расследование, но только в пределах нашего города… – Он немного подумал и добавил: – Ну еще можешь в пару соседних областей смотаться. Но не более двух раз. Понял? И за свой счет. Потом предоставишь мне калькуляцию о затратах, и я половину твоей командировки оплачу. Деньги получишь в виде премиальных за статьи. Договорились?

– Ага, договорились, шеф. – Викентий вскочил со стула и радостно протянул главреду руку на прощание. – Спасибо, Михаил Петрович, за доверие. Все сделаю в лучшем виде.

Викентий выбежал из кабинета возбужденный и весьма довольный тем, как прошла его встреча с начальством. Он был рад и такому, довольно скудному финансовому предложению шефа. Вообще-то Вик еще первоначально не надеялся на какую бы то ни было компенсацию своих затрат на расследование. И даже готов был взять отпуск за свой счет, если бы главред не разрешил ему заняться изысканиями официально. Но теперь он просто как на крыльях спускался по лестнице и был счастлив, что наконец-то имеет возможность написать что-то свое, свежее, остроактуальное и, конечно же, гениальное. Что обязательно будут перепечатывать другие издания, ссылаясь на его, Викентия Соловьева, статью. А значит, и на него самого.

И тогда, когда его, как популярного журналиста, заметят ведущие издания России, тогда-то он, Викентий Соловьев… Впрочем, о том, что будет потом, Вик пока предпочитал не задумываться. Чтобы, значит, не сглазить, как учили его когда-то мама и бабушка.

С первого дня своей работы в сетевой газете «Есть инфоповод» Викентий мечтал провести собственное журналистское расследование. Но прошло уже целых семь лет, а ему все никак не подворачивался удобный случай. Вначале ему, как молодому и начинающему корреспонденту, давали совсем простые (как он их сам для себя определял) задания. Затем, когда он обозначил себя как хороший и читаемый медиаавтор, редактор стала давать ему целые полосы в колонке, и Вик заслужил право выбирать темы для своих статей. Но едва он пробовал заикаться непосредственной начальнице о серьезных и актуальных вещах, его били по макушке. Причем и в прямом, и в переносном смысле.

– Вик, эта тема никому не будет интересна, – резюмировала редакторша, и разговор на этом считался законченным.

У начальницы Викентия вообще было странное представление о том, что такое журналистское расследование. Однажды она вызвала его к себе и сказала торжественным голосом:

– Вик, ты давно хочешь что-нибудь расследовать. Я нашла для тебя отличную тему.

Вик поначалу затаил дыхание и приготовился излить на начальницу восхищение и кучу благодарностей, но когда услышал, о чем идет речь, – сник. Его задание заключалось в том, чтобы на основании опроса женской половины города Иваново написать статью, в которой бы говорилось, почему одни женщины предпочитают заводить в качестве домашних любимцев собачек, а другие – кошечек. Похоже, что редакторше было совершенно невдомек, чем обычный сбор статистики по тому или иному вопросу отличается от настоящего журналистского расследования.

Статью Викентий написал, но больше к редакторше с просьбой дать серьезное задание не подходил. Теперь же, когда ему так удачно подвернулся случай провести настоящее расследование, он решил вообще ничего не говорить своей начальнице, а сразу же прорваться со своей идеей фикс к главреду. А получив добро, с энтузиазмом принялся за осуществление задуманного.

В теории Викентий Соловьев знал, что в журналистском расследовании, как и во всяком другом расследовании, для начала нужно систематизировать всю имеющуюся в наличии информацию, а потом из потока этой информации выделить главное и продолжать раскручивать «главное», пока не выйдешь на виновника всех бед. Ведь именно ради этого – ради выявления и последующего наказания преступления (не важно какого – бытового, экономического, политического или уголовного) – и затевались всегда такие расследования. Викентию нравилась мысль, что из просто корреспондента он, пускай даже на короткое время, переквалифицируется в этакого Шерлока Холмса, в частного детектива, задачей которого будет восстановление справедливости.

Викентий никогда не увлекался детективами, но в детстве, как и многие мальчишки, читал и о Пинкертоне, и о Ниро Вульфе, и о Пуаро, поэтому знал, что именно сбор информации и последующая его обработка должны стоять во главе всякого расследования. А информации по делу брачных афер у Викентия накопилось довольно много. Писем от обманутых дам к нему на почту пришло более полусотни. Из них в двух десятках были описаны случаи обмана не через интернет, а, так сказать, вживую.

Чтобы хоть как-то определиться, с кем именно из женщин ему нужно обязательно встретиться, Викентий решил систематизировать письма, пришедшие на его имейл. В колонки таблицы, которую он расчертил в тетрадке, он внес, помимо имени жертвы, еще и название города, а также примерный период совершения преступления.

Картинка, которая нарисовалась после несложной классификации, несколько озадачила Викентия. Получалось, что одновременно с Джованной в Иванове подобным образом были одурачены еще три женщины. А до этого весьма похожие случаи произошли в Ярославле и во Владимире, то есть в областях, с которыми граничит Ивановская область. При этом из Владимира он получил два отклика, а из Ярославля – четыре. Всего, по подсчетам Викентия, получалось, что брачными аферистами (или все-таки одним аферистом?) были обмануты целых десять женщин. И это только за последние три месяца А сколько их еще было по всей средней полосе России, откуда пришли отклики!

«И это только те, о которых мне стало известно, – почесал ручкой в затылке Викентий. – А ведь наверняка не все дамы смогли прочесть мою статью, а если кто-то и прочел, то не счел нужным раскрывать перед каким-то писакой постыдный секрет. Женщины бывают порой настолько самолюбивы или ранимы, что предпочтут оставаться в тени и нести свой крест в одиночку, чем признаться в том, что позволили мужчине себя обмануть», – со вздохом сожаления размышлял спецкор.

Впрочем, и этих десяти женщин хватило бы с лихвой не только для написания статьи, но и для целой череды уголовных дел. Викентию, как журналисту, не было нужды копать глубже. А поэтому он выбрал только те отклики, которые указывали на недавнее время преступления, и принялся за работу с энтузиазмом кладоискателя, напавшего на долгожданное сокровище. Он вступил в переписку со всеми десятью обманутыми женщинами, предлагая осветить их случай в прессе и привлечь к проблеме внимание не только общественности, но и органов правопорядка.

К его большому сожалению, только половина из потенциальных респонденток решилась на личную встречу и откровенный разговор с представителем СМИ. Остальные дамы или не ответили на его призыв, или согласились поговорить онлайн, то есть письменно, по интернету.

Викентий добросовестно обдумал и составил целый ряд актуальных, на его взгляд, вопросов, которые помогут в дальнейшем расследовании и в написании статей, и отправил их по почте всем женщинам, пожелавшим с ним общаться хотя бы по переписке. Потом набрал номер одной из двух женщин из Иванова, согласившихся на личную встречу, и договорился с ней о времени интервью.

* * *

Альбине Марковне Сиротиной было с небольшим хвостиком сорок, и она не так давно, а вернее, четыре месяца назад, стала вдовой. Но вдовой не бедной, а вполне даже состоятельной. Ее муж, имея в собственности пару заправочных бензоколонок и три автосервисных (хотя и небольших) станции, умер столь скоропостижно и неожиданно даже для самого себя, что жена, которой он оставил такое наследство, совершенно растерялась. Она совершенно не разбиралась ни в автомобилях, ни уж тем более в бензозаправочных станциях (как, впрочем, и в бухгалтерских учетах) и не знала, как вести такой бизнес.

Альбина Марковна всю жизнь проработала сначала воспитательницей, а потом совсем короткое время заведующей в детском саду и больше понимала толк в детях, чем в технике. Помучившись и пытаясь хоть как-то разобраться в тонкостях мужниного бизнеса, она решила его продать, а на вырученные деньги приобрести недвижимость – квартиру для сдачи внаем и квартиру для сына, который был у нее единственным и который собирался в скором времени жениться. Альбина Марковна даже принялась осуществлять план, но тут на ее пути неожиданно появился Он. Да-да, именно так – он, с большой буквы.

Не сказать, что Он был красавцем или мачо в полном смысле этого слова, но его обаяние и тонкое чувство юмора, умение понять, утешить и даже подбодрить толкнули Альбину Марковну в объятия Дениса (именно так он представился) буквально через пару дней после знакомства. Молодой и по виду состоятельный мужчина появился ниоткуда, очаровал вдову, пообещав ей (конечно же, с пылкостью юного пажа) море своей любви и преданности, уговорил не продавать бизнес кому попало, а предоставить реализацию наследства ему и после вполне удачной продажи одной из бензоколонок так же, как и появился, канул в никуда. Вдова осталась в минусе на три миллиона рублей и без верного пажа.

Всю эту печальную историю Альбина Марковна рассказала Викентию, когда они встретились в одном из кафе.

– Я сама вручила ему документы и доверенность, заверенную у нотариуса, – вздохнула женщина после того, как отошла от волны неприятных воспоминаний, накрывших ее чувствительную душу. – Да, он предложил мне помощь в деле продажи, сказал, что у него есть подобный опыт, ведь он когда-то и сам владел автосалоном, который выдавал автомобили напрокат.

– Вот как? – сделал удивленную мину Викентий. – А причину, почему продал свой бизнес, он не назвал?

– Как же – назвал, – снова тяжело вздохнула вдова. – Его любимая жена умерла. Попала в автомобильную катастрофу. Причем погибла на одной из машин, которая сдавалась в аренду в их автосалоне. С тех пор, по его словам, он больше смотреть не мог на все эти машины, его мучили кошмары. Пришлось продать все и уехать в другой город. Он признался, что буквально месяц назад купил в Иванове квартиру и решил вложить деньги в ювелирный бизнес. Но еще не определился, где покупать помещение под салон.

Альбина Марковна удрученно рассматривала свои ухоженные ноготки, а Викентий тем временем задал следующий вопрос:

– Вы сказали, что у этого Дениса была весьма непримечательная, заурядная внешность. А подробнее его можете описать?

– Да, конечно. – Женщина кивнула и, на секунду задумавшись, нарисовала полный внешний портрет афериста. – Как видите, в нем нет никаких особенно притягательных для женщин примет. Понимаете, Вик… – Она чуть понизила голос, и ее слова стали звучать несколько доверительней, чем предыдущие. – Можно я буду называть вас Виком? – улыбнулась она Соловьеву.

– Да, пожалуйста, если вам так удобнее, – несколько уныло согласился Викентий, который давно уже привык к такому фамильярному обращению со стороны дам.

– Понимаете, Вик, женщинам моего возраста уже неинтересны смазливые юнцы или красавцы с рекламных роликов. Нет, конечно же, есть и такие мадам, которым и в шестьдесят лет подавай молоденьких мачос. Но в основном нам, женщинам за сорок, хочется надежности и стабильности во всем, в том числе и в отношениях. Но вы сами понимаете, что сейчас очень сложно встретить таких мужчин, на которых можно положиться. Я имею в виду одиноких мужчин, – уточнила Альбина Марковна. – Все хорошие партии всегда почему-то оказываются занятыми, – вздохнула она и замолчала.

– Вы хотели сказать… – тактично напомнил ей Викентий.

– Ах да, – вышла из задумчивости Сиротина. – Я к чему все это хотела сказать? Денис – он был как раз из породы надежных. Вернее, он таким мне представлялся. Вел себя как истинный джентльмен, был корректен, учтив, обаятелен… Впрочем, я опять повторяюсь. Никогда не могла бы подумать о себе как о глупой курице, которая поведется на развод. Всегда считала, что запросто смогу распознать в мужчине алчного альфонса или мошенника. Но, как видно, ошиблась, – огорченно вздохнула она.

– Не стоит так себя корить, – попробовал утешить женщину Викентий. – Вы ведь не могли знать, что вам попадется такой хороший актер…

– Актер? – удивленно посмотрела на корреспондента Альбина Марковна. – Знаете, а ведь вы правы. Он действительно оказался прекрасным актером. Так перевоплотиться может не всякий.

Альбина Марковна приободрилась и, доверительно положив мягкую и полноватую ладонь на руку Викентия, сказала:

– Ведь я и откликнулась на вашу статью, потому что очень уж описанный вами случай похож на мой собственный. Бедную девочку он так охмурил, что она готова была не только миллион отдать, а жизнью пожертвовать ради спасения любимого. А они знакомы-то были всего неделю, как я поняла. Меня этот Денис, или как его там, тоже очаровал буквально за пару дней. Наверное, это какие-то особые флюиды, – немного подумав, заявила она. – Как в «Парфюмере». Вы читали «Парфюмера» Патрика Зюскинда?

– Нет, не пришлось, – признался Викентий.

– Почитайте обязательно, – по-матерински наставительно похлопала его по руке Альбина Марковна. – Я, например, вполне даже допускаю такой вариант, когда от некоторых мужчин исходит нечто вроде особого мускусного запаха, который привлекает женщин, и они от него теряют остатки разума. – Последовал очередной вздох, и Альбина Марковна стала прощаться: – Мне нужно бежать, уж простите меня, дела.

Викентий галантно распрощался с женщиной, только что руку ей не поцеловал, а когда она удалилась, пробормотал, глядя вслед:

– Флюиды, флюиды… Глупости это все и женские штучки. Удобная отмазка не показать собственную глупость и не пасть в собственных глазах. И ничего больше!