Текст книги "Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ)"

Автор книги: Николай Леонов

После обеда Лев зашел к коменданту и поинтересовался, когда они могут войти в квартиру Горбылина. К Турманову он решил пока не обращаться – у того и своих дел с избытком. Еринцов, особо подчеркнув, что «товарищу полковнику» всецело доверяет, предложил ему самому обследовать квартиру. Главное, чтобы Лев Иванович, когда свои дела в ней закончит, уходя, защелкнул дверь на замок. Он и сам бы рад поприсутствовать, но должен куда-то срочно отбыть по делам. Догадываясь, что Виталий Валентинович просто не хочет входить в квартиру врио атташе и потому выдумал повод улизнуть, Гуров сделал вид, что ему поверил. По пути на третий этаж он заглянул в свою комнату и, увидев Стаса перед телевизором, негромко окликнул:

– Але! Ты со мной или как?

Оглянувшись, после секундной паузы Крячко вскочил на ноги.

– Иду, иду! – ответил он, стараясь придать голосу бодрость и уверенность, хотя в нем ощущалась и напряженность, и тревога.

Попросив Стаса найти в шкафах несколько старых газет и метровый кусок шпагата, Лев поспешил следом за Еринцовым. Тот уже достал ключи и деловито отпирал замок.

– Все! – объявил комендант, распахивая дверь. – Прошу! Кстати, Лев Иванович, покойников я не боюсь, но здесь… Не знаю, как вы, а у меня при виде одной только этой двери мандраж начинается. Как будто эта дверь в кладбищенский склеп. Что за чертовщина?! Ладно, побежал я…

Гуров вошел в квартиру, внутренне не испытывая особого дискомфорта, и огляделся. Почти сразу же следом появился Стас. Он нес в руке газеты, свернутые в трубочку и обмотанные шпагатом. Взглянув на него, Лев не смог сдержать смеха.

– Чего ты? – насупился Крячко.

– У вас с Виталием Валентиновичем лицо – один в один, – пояснил Гуров, поспешив придать себе серьезный вид. – Просто он сейчас признался, что для него эта квартира – как декорации для съемок фильма ужасов. Ну-у… У тебя тоже напряги, я смотрю, серьезные. Волнуешься?

– Ну, ты артист! – разматывая газеты, фыркнул Стас. – Где-то тут под ногами может шастать паучара, от яда которого кирдык гарантированный, а он в героя играет! Да, Лева! Мне проще на нож и пистолет пойти, чем с такой тварью встретиться!

– Про нож и пистолет – это ты насчет вчерашнего?

Лев поспешил отвернуться и пошел вдоль стен, высматривая электрические выключатели, но чуткое ухо Станислава все же уловило в голосе друга оттенок иронии.

– И про вчерашнее тоже! А что? – с вызовом спросил он.

– Ну, просто у нас разные фобии. Тебя страшат пауки, а меня – зомбированно неадекватные нудистки, устраивающие ночные ритуалы чернокнижного свойства. Ты хоть догадываешься, чем вчера нас с тобой собирались напоить?

– Отчасти… – наблюдая за Гуровым, который и так, и эдак щелкал то одним, то другим выключателем, поморщился Стас.

– Это интернациональное средство бытовой женской магии, которым, кстати, пользуются и в наших краях. – Лев еще раз прошелся по помещению, изучая электропроводку. – Берется вино или та же текила, настаивается на специальных травах. В этот настой добавляется несколько капель крови… Догадываешься, какой именно? Вот! Читается заговор, и – приворот готов. Остальное и так понятно…

Он остановился перед спаренным выключателем ванной и туалета.

– Сдается мне, если управление крышкой тайника и выведено на выключатели, то лучшего места, чем это, и не придумать. Как считаешь? – спросил он, оглянувшись в сторону Стаса.

Тот в ответ лишь пожал плечами. В этот момент он ощущал примерно то же самое, что и пациент зубного врача, которому клещами собираются выдрать коренной зуб. К тому же здоровый и без обезболивания.

– Может быть… – сказал Крячко. – А тебе газеты и шпагат для чего?

– А-а, хорошо, напомнил! – Гуров вскинул палец и покачал головой – склероз! – Сделай-ка петлю типа удавки, а газеты расстели на полу в несколько слоев. Суть дела такова. Чтобы не нарваться на приключения, этого идола надо будет достать не руками, а петлей, после чего, не прикасаясь к нему, замотать в газеты. И все! Дело сделано…

– Угу! – откликнулся Стас, манипулируя со шпагатом. – Готово! – объявил он, показывая готовую петлю.

Гуров тем временем, перепробовав несколько вариантов включения-выключения обеих клавиш, вдруг услышал позади себя тихий щелчок. Оглянувшись, увидел, как целая плита паркета поднялась и открыла квадратную полость, облицованную деревом. Лев подошел к тайнику. В нем лежало хорошо отшлифованное изваяние божка из непроницаемо-черного камня. Сработанный древним мастером Аттальтунтикан лежал вверх лицом, которое несло на себе черты, характерные для ацтекской скульптуры. Руки идола были выставлены вперед, в одной из них лежало крохотное сердце, а в другой – столь же миниатюрный человеческий череп.

Крячко, подойдя поближе и тоже заглянув внутрь тайника, удивленно воскликнул:

– Ух ты-ы!..

Взяв у него петлю, Лев аккуратно накинул ее на правую руку идола и, легким рывком затянув удавку, осторожно начал поднимать изваяние. Наблюдая за этим процессом, Стас замер в напряжении, пристально вглядываясь в тайник. Он ежесекундно ожидал появления смертельно опасного шестиногого существа. Лев тоже замер, удерживая изваяние на весу. Прошла секунда, другая… Однако никакого паука ни на изваянии, ни в опустевшем тайнике ими замечено не было. Облегченно вздохнув, Лев быстро поднял идола вверх, и почти сразу же крышка сама собой опустилась на место. Щелчок! – и она вновь слилась с общим рисунком паркета, никак не выдавая присутствия здесь тайника.

– Ну вот, теперь действительно все! – Гуров опустил изваяние на газеты и сноровисто замотал его в бумажный кокон.

– Фу-у! – Стас передернул плечами. – Мать честна! Вся спина мокрая. Я уж знаешь что подумал, когда ждал – выскочит он или нет? Если, думаю, эта тварь на тебя накинется, рукой его давану, размажу, и пусть попробует успеть меня укусить!

– Молодец, Стас! – без тени ерничества сказал Лев и утер со лба бисеринки пота. – Я знал, что ты меня поддержишь. Если честно, то я тоже весь взмок. Такое ощущение, будто атомную бомбу пришлось обезвреживать. Кстати, есть кое-какие мысли о том, что случилось с Горбылиным. Он тем вечером, думается, собирался везти идола заказчику и полез в тайник. И тут – это нам еще предстоит выяснить! – что-то на него оказало очень сильное негативное воздействие. Он хотел добежать до медчасти, но свалился в прихожке и там умер. А тайник закрылся, и – аминь. Поди, догадайся, что тут произошло.

– Ну а что же все-таки могло стать причиной его смерти, если прикинуть хотя бы вот так, «от фонаря»?

– Сам Аттальтунтикан. Ну, не в смысле, как бог, а как материальный носитель некоего смертоносного начала. Например, его могли покрыть специальным лаком, содержащим сильные растительные токсины, парализующие мозжечок. Это распространенная практика. Еще в древнем Риме обреченным на смерть предлагали открыть ларец. Когда он поворачивал ключ, то нечаянно накалывал палец о незаметный шип. Смерть наступала по-разному – и через какое-то время, и моментально… Уж чего-чего, а всевозможных ядов человечество придумало невероятное множество.

– Правильно говорят, что когда бог создал человека, три дня после этого плакал. Ну и куда его теперь, этого идола? Отдадим в музей? – Крячко указал взглядом на сверток.

Гуров выдержал паузу и хитро прищурился.

– Нет, амиго! Мы всем объявим, что в тайнике было пусто. А божка передадим одному хорошему человеку. Угадай, кому!

Станислав хохотнул.

– Лева, это прямо кадр из «Кавказской пленницы»: а дэвушку надо передать кунакам влюбленного джигита! Ну, в принципе я догадываюсь, кому именно. Этому, что ль, университетскому идальго? И для чего?

– Есть один интересный ход. – Лев энергично взмахнул крепко сжатым кулаком. – Такая задумка, как натянуть нос одному хитрозадому америкосу. Короче, слушай…

* * *

Два месяца спустя. Декабрьским днем в кабинет Петра Орлова, как обычно, без особых церемоний, вошли Лев Гуров и Станислав Крячко. С ними был молодой мужчина небольшого роста, на вид шупловатый, но при всем том, заметно, крепкий и жилистый. Генерал, только что вернувшийся с совещания в министерстве, выглядел бодро и уверенно. Поздоровавшись со своими визитерами, он, указал взглядом на спутника оперов и понимающе спросил:

– Константин Буряк? Приятно познакомиться. Какими судьбами?

Костя не без гордости пояснил, что он с семьей приехал в отпуск. Женя с Ларисой сейчас у родителей, а он решил заскочить в главк, навестить своих старых знакомых. По его словам, в посольстве об операх многие вспоминают и сейчас и считают их настоящими профи от сыска.

– …И не только в посольстве. Вот, меня попросили передать вам всем коллекционный набор текилы. Это… – Костя поставил на стол увесистую, яркую картонную коробку и, краем глаза взглянув на Крячко, чуть замялся и продолжил. – Это передал один знакомый Льва Ивановича.

– Да, ладно уж! Так и скажи, что профессор Барре. Чего туману напускать-то? – Станислав с безнадежным видом махнул рукой. – Они с Вероникой уже сошлись, что ль?

– Да, две недели назад объявили о помолвке, сразу после нового года будет свадьба, – подтвердил Константин. – Был я в музее ацтекской культуры, разговаривал с музейщиками. Тоже благодарили вас за работу.

– А там что, нашу аферу уже рассекретили? – удивился Гуров.

– Лева! Ну, почему это – «аферу»?! – возмутился Крячко. – Суперская была операция… И вообще, есть что вспомнить!

…Тем же днем, когда был найден Аттальтунтикан, с соблюдением всех конспиративных уловок, на все той же посольской «Субару», Гуров прибыл в условленное место, где его ждал со своим автомобилем Алессандро Барре. На его «Шевроле» они выехали за город и прибыли в один из коттеджных поселков на берегу прозрачного озера, раскинувшегося в обширной каменистой низине. Войдя в небольшой, уютный коттедж под красной черепичной крышей, в окружении зелени и клумб, по настоянию хозяина дома они выпили кофе, после чего приступили к делу.

Изваяние божка засняли на фотокамеру в разных ракурсах и плоскостях. Для определения масштаба рядом с идолом была поставлена линейка. По завершении фотосъемки Гуров и Алессандро взяли мини-кюреткой соскобы с некоторых частей изваяния. При этом обнаружилось, что предположение Льва о том, что оно покрыто тонким слоем специального лака, полностью подтвердилось. В заключение всех процедур божка вновь упаковали и спрятали в потайной сейф. После этого отправились к мастеру-стеклодуву. Тот, выслушав визитеров и осмотрев фотоснимки, пообещал через месяц работу выполнить.

– Раньше никак нельзя? – Барре был огорчен этим, как ему показалось, долгим сроком.

– Алессандро, ты о чем?! – стеклодув рассмеялся. – Это минимум того, что требуется для такой работы! Мне сначала нужно сделать модель – считай, неделя возни. По ней буду готовить форму, потом надо приготовить нужный состав стекла – это несколько пробных варок, потом заполнить форму и, самое малое, неделю медленно остужать. А еще лучше – две или даже три!

– А-а, я понял! – профессор кивнул. – Чтобы не возникли внутренние напряжения в стекле и изделие не взорвалось?

– Вот именно! – мастер усмехнулся. – При определенных условиях взорваться может как граната, с непредсказуемыми последствиями.

– Хорошо! – Барре полностью согласился с этими доводами. – Подсчитай, сколько причитается за работу, а деньги привезу в ближайшие дни.

Когда они ехали назад, Гуров поинтересовался:

– Скажите, сеньор Алессандро, вы хотите оплатить изготовление дубликата изваяния. Вам это потом кто-то компенсирует? Затраты-то ожидаются, я так понимаю, не такие уж и маленькие.

– Видите ли, сеньор полковник, в моих жилах немалая доля крови ацтеков, и я просто обязан сохранить то культурное наследие, что было создано моими далекими предками. Я категорически не приемлю поползновений некоторых меркантильных янки, стремящихся украсть память древнего народа и превратить ее в деньги. Так что возместится это или не возместится – для меня особого значения не имеет.

Попрощавшись со спутником у ворот посольства, Лев прошел на территорию и на крыльце жилого корпуса буквально столкнулся с Еринцовым. Тот, вопросительно глядя на Гурова, вполголоса спросил:

– Ну, что, удалось найти тайник?

– Удалось, но, вполне вероятно, там все еще прячется ядовитый паук, который укусил Горбылина. Поэтому соваться туда не стоит. Завтра должны подъехать арахнологи, которые его гарантированно поймают. С профессором Барре я уже договорился. Как открывать тайник, я сейчас расскажу…

Отвечая на вопрос своего собеседника, Лев весьма умело обошел такой скользкий момент, как находка идола в тайнике. Упоминание об ядовитом членистоногом сразу же перевело тему разговора в другое русло. Когда он закончил пояснения, как именно надо открывать тайник, комендант сообщил, что их со Стасом билеты уже обменяли и вылетают они завтра, в первой половине дня.

– …Станислав Васильевич билеты уже забрал, так что желаю вам счастливого пути, – от души сказал Еринцов.

– Да, и еще – чуть не забыл! Станислав Васильевич ходил в полицейский участок, где узнал, что ваши предположения оправдались. Задержанный признался, что и он, и его главарь, какой-то там Мигель, сотрудничали с Горбылиным. Как уж они познакомились – подручный не знает, но говорит, что там замешана младшая сестра главаря, с которой Горбылин встречался. Кстати, это вот она на «Роллс-Ройсе» по городу рассекает! Что еще? А! Этого… Ну, шпика, который был вами задержан, нанимал Мигель. Бабок за украденное он не получил, вот и прикидывал, как бы и чем бы вас зацепить, чтобы заставить отдать идола ему. Вот, это все.

…Продолжая разговор и углубившись в дела недавней поры, опера припоминали ранее упущенные или забытые детали тех или иных событий, связанных с их поездкой. Много чего рассказал и Константин. В частности, об операции по «втюхиванию» Хаару стеклянного дубликата изваяния Аттальтунтикана. Ему об этом при случайной встрече (Буряк сопровождал в университет охранника, который и в самом деле решил попытать там счастья) рассказал профессор Барре.

По словам Алессандро, сценарий, придуманный Гуровым, сработал без осечки. Месяца полтора назад по столичным телеканалам жители Мехико узнали о том, что изваяние божка найдено в результате полицейской операции на квартире некой сеньоры Эйри. Пресса тут же на все лады расписала, что бедная женщина даже подозревать не могла о соседстве с биологической «миной», якобы рискуя быть укушенной опаснейшим пауком атимтарой (смерть Мигеля-Матадора в этом плане стала для журналистов большим подспорьем).

При стечении представителей СМИ идола поместили на его законное место, а всего через неделю по Мехико разнеслась весть об очередной краже раритета. Впрочем, еще через пару недель экспонат вновь появился в том же шкафу, но рядом с ним стояла табличка следующего содержания: «Копия изваяния бога Аттальтунтикана. Подлинник похищен неизвестными злоумышленниками. Приносим извинения. Администрация».

– То есть теперь там стоит именно подлинник? – смеясь, уточнил Орлов. – Ну, Лев Иванович! Ну, голова! И, главное, никто об этом совершенно не догадывается…

– Увы, но по ряду причин эта тайна уже раскрыта… – сокрушенно сообщил Константин.

– А как же так получилось-то? – сразу же поскучнел генерал и откинулся на спинку кресла.

– Длинные языки журналистов… – Буряк досадливо поморщился. – Какой-то знаток древней культуры, типа эксперта, пришел в музей и признал в «копии» подлинник. От большого ума сказал об этом какому-то газетчику. Ну а тот накатал статейку, дескать, как же так? Это зачем же дурят мексиканский честной народ?! Ну и пошла писать контора на каждом углу…

Выслушав Костю, генерал покачал головой.

– Вот когда понимаешь, что не всегда, оказывается, свобода слова на пользу делу… – констатировал он. – И, кстати, что там с этим Хааром?

– Вся эта история с Аттальтунтиканом была расписана в газетах, разгорелся скандал. Но его быстро погасили, – Константин развел руками. – У американцев возможности там широчайшие. Тем не менее мексиканцы выказали характер и объявили Хаара персоной нон грата. Куда он делся – я не в курсе. Видимо, опять где-нибудь свои аферы проворачивает. Кстати! Лев Иванович оказался абсолютно прав – лак, покрывающий идола, и в самом деле содержит сильнейший яд типа кураре, только намного сильнее. А на самом изваянии кое-где обнаружены специальные микрошипы, царапающие и прокалывающие кожные покровы, если взять его голой рукой. Вот Горбылин и наткнулся рукой на такую колючку. Сразу и преставился.

– Стоп! А как же Мигель-Матадор? – прищурился Крячко.

Буряк на это улыбнулся.

– Как сказал профессор Барре, секретов у Аттальтунтикана – с преизбытком. Как выяснили криминалисты, яд из лака поступать в организм человека может не только через царапины, но и через неповрежденную кожу, если руки влажные или потные. Во время похищения божка Мигель не царапался. А вот его ладони от волнения вспотели. Судьба дала ему всего лишь небольшую отсрочку.

* * *

Несколькими днями ранее. Юг США, пустынный, лесистый берег реки Тринити.

Эта полуночная «месса» «церкви Оннху Убби» обещала стать самой пышной и торжественной. Наконец-то адепты нового «вероучения» обрели свой главный символ, свое высшее божество – древнее изваяние Аттальтунтикана. На эту мессу были собраны только жрецы отделений секты. Но и их набралось около полутора сотен человек. Высшие иерархи в одеяниях древних ацтекских жрецов стояли подле каменного жертвенника. На него было водружено изваяние бога ночи, смерти и мести, а сзади и по бокам стояли католические кресты.

Среди первых лиц «церкви», чувствуя себя именинником, находился и Саймон Хаар, который наконец-то сумел сорвать «джекпот» на этих дубинноголовых сектантах. Он мастерски разыграл комбинацию с «покупкой у похитителей» этой дурацкой статуэтки, получив за нее многомиллионный куш. А сколько этому предшествовало треволнений! После своего тогдашнего, первого похищения, божок, попав в руки мексиканских уголовников, мог бесследно исчезнуть. Саймону пришлось даже сделать ставку на этих недалеких русских «пинкертонов», с их профессионально-идейными идеалистическими прибабахами. Но они, мыслил Хаар, показали себя полными пустоцветами – найти идола им оказалось не под силу. Благо сами мексиканцы подсуетились и каким-то чудом сумели разыскать раритет. Теперь Саймон имеет столь мощный козырь, что в ближайшей перспективе получает реальную возможность потеснить самого Беге Роджинга.

Сам же Беге Роджинг, Высший Жрец и Пророк, объявив о том, что час молитвы настал, возжег жертвенный огонь перед Аттальтунтиканом и на двух языках – ацтекском и латинском – патетическим тоном прочел молитвы о ниспослании божественного духа на участников мессы. Его слова подхватил хор собравшихся, которые исполнили древнее магическое песнопение.

Когда настала полночь, Беге Роджинг приказал принести «жертвенных агнцев», предназначенных к закланию. Несколько участников «мессы» принесли из ближайшей чащобы парня и девушку, похищенных этим вечером из поселка поденщиков. Они были крепко связаны веревками, хотя в этом особой надобности не имелось. Будучи насильно напоенными отваром галлюциногенных грибов, пленники пребывали в состоянии наркотического опьянения и никак не реагировали на происходящее.

Беге приказал разрезать путы и обнажить грудь «агнцев», дабы ритуальным обсидиановым ножом можно было без труда вырезать сердца, а исторгшейся из них кровью окропить кресты и божество, чтобы потом сжечь эти органы на жертвеннике. Когда распоряжение Высшего Жреца было выполнено, он подошел к девушке, бессмысленно взирающей на него пустым взглядом. Прочитав слова особой молитвы, Беге Роджинг занес свой нож, но в этот миг произошло нечто невероятное. С громким треском изваяние Аттальтунтикана словно взорвалось, разлетевшись в разные стороны на куски.

Среди участников «мессы» раздались удивленные и испуганные крики и возгласы. Саймон Хаар, мгновенно сообразив, что его ловко провели, тут же нашел выход, как выкрутиться из этой ситуации. Вскинув руки, он патетически возопил:

– Братья! Бог Аттальтунтикан как ревнитель справедливого воздаяния дал нам свой высший знак о том, что не приемлет жертву, которая не несет на себе клейма неправедного дела. Ему нужна другая, подобающая ему жертва!..

Среди собравшихся начался разноголосый, многоязычный галдеж на испанском и английском языках. Хаар перевел дух – пронесло! Сам Беге Роджинг стоял в задумчивой растерянности. Убивать этих двоих уже не было никакого смысла. Но что же теперь делать дальше?! Сорванная месса может ему самому стоить поста и, возможно, даже жизни. Приказав унести «агнцев» в заросли и бросить их там, он направился к жертвеннику. Неожиданно в ночи послышалось чье-то надрывно-тяжелое дыхание, сопровождаемое топотом ног, и из темноты к огню жертвенника выбежал поденщик, судя по всему, рядовой член «церкви Оннху Убби». Шатаясь от усталости, прерывающимся голосом он объявил:

– Братья! Я узнал! Я узнал из газеты, что властитель наших душ Аттальтунтикан по-прежнему в Мехико! А из музея была доставлена сюда стеклянная копия божества. Это все, что мне известно…

Воспрянув духом, Беге Роджинг ткнул пальцем в Саймона Хаара и громко провозгласил:

– Вот кто, движимый демоном корыстолюбия, всех нас подло обманул! Вот кто насмеялся над нашей верой, над нашим властителем Аттальтунтиканом, посмев подменить его жалкой ремесленнической подделкой! Смерть негодяю и лжецу! Смерть!!!

– Смерть!!! – взревели все, набрасываясь на оцепеневшего от ужаса злосчастного обманщика.

…На следующий день полиция штата Техас обнаружила на берегу реки Тринити безжизненное, истерзанное тело бывшего атташе по особым вопросам Саймона Хаара. Он лежал навзничь на большом плоском камне, из его груди торчал ритуальный нож из черного обсидиана…