Текст книги "Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ)"

Автор книги: Николай Леонов

– Лев Иванович, я, кажется, понял, в чем тут фокус, – отдавая принтерную распечатку, с таинственным видом сообщил тот. – Гарантирую, что отсутствие о Стебалине нормальной информации в Сети можно объяснить только одним – у него есть второй паспорт, и Стебалин – он только в своем кабинете. Во всех остальных случаях он – или какой-нибудь Свистогонов, или Шмякодявкин. Ну, это я так, к примеру…

Гуров задумался. При всей кажущейся наивности догадки Жаворонкова в ней было весьма серьезное рациональное зерно. Похвалив парня за сообразительность, он поспешил за Стасом, который уже скрылся в приемной. Войдя к Петру, он увидел там и Вольнова. Тот рассказывал о совсем недавно завершившихся на подмосковном полигоне испытаниях добытого ими спецустройства. Как явствовало из его рассказа, показатели поражающей способности этого прибора шокировали даже видавших виды специалистов. Его излучение, пока не установленной природы, успешно выводило из строя любую электронику и на десятикилометровой дистанции.

– …Мы уже поставили перед правительством вопрос о недопустимости вывоза за пределы России подобной аппаратуры. Для нас это гибельно опасно, – жестко жестикулируя руками, рассказывал Александр. – Но я никак не могу понять позиции нашего главного оборонщика – Путрюкова. Он уперся – принятые на себя обязательства мы обязаны выполнять неукоснительно. Не пойму, чего здесь больше – недалекости и дури или чего-то гораздо худшего.

– Когда уходит судно? – спросил Орлов, опершись локтями о стол и тяжело насупив брови.

– Завтра в шесть утра по Москве, – Вольнов пожал плечами. – Сегодня идет погрузка. Боюсь, когда будет принято нужное решение, сделать мы уже ничего не сможем…

– Сможем! – жестко отрубил Петр, как видно, приняв еще одно, не самое безопасное для себя решение.

Догадавшись, что он может иметь в виду, Лев обронил:

– Вариант тот же, что и с КИФом?

– Да, другого выхода я не вижу. – Орлов тягостно вздохнул. – Мы должны помнить, что служим не отдельным персонам, даже самого высокого ранга, а России. И ее безопасность обеспечить обязаны любым путем. Даже рискуя нарваться на очень болезненные шишки.

– А что это за вариант с КИФом? – обернувшись к Гурову, спросил Александр.

Лев, чуть заметно улыбаясь, вопросительно взглянул на Петра. Тот молча кивнул, давая «добро» на откровенность.

– Сегодня планируется задержание господ Стебалина и Гвоздикина, как подозреваемых в причастности к совершению ряда особо тяжких преступлений. Это – похищение человека, незаконное лишение свободы и убийство. Но, разумеется, все это не должно выходить за пределы данного кабинета. Малейшая утечка – и мы уже никогда не узнаем, что же творится на секретном подземном этаже КИФа «Пламя-Дельта».

– Могила! – пообещал Вольнов. – Ну а что касается судна, то в отношении него тоже предполагаются какие-то действия?

– Безусловно… – Орлов кивнул. – Где-то в нейтральных водах его должен будет остановить катер без опознавательных знаков, с экипажем и группой захвата в масках. Забрав содержимое контейнеров, те увезут его в неизвестном направлении. Никакой стрельбы, никаких жертв. Договоренность с военными балтийцами уже есть. Там тоже достаточно много здравых людей, которые прекрасно понимают, что все мы очень легко можем оказаться в роли мультяшного доктора Айболита, который вставил волку зубы и тут же был им проглочен. Фомина сейчас попрошу, чтобы контейнеры КИФа грузили в последнюю очередь, с учетом свободного до них доступа.

– Мы в своем кругу тоже уже обсуждали подобный вариант… – Александр сдержанно рассмеялся. – Но в очень узком – на уровне руководства подобное сочли бы незаконной, опасной авантюрой. Хотя тут любому понятно, что мы и в самом деле рискуем совершить серьезнейшую ошибку. Ну, что, объединяем наши усилия?

…По двору помпезной, двухэтажной виллы, обнесенной высоким кирпичным ограждением, щурясь на августовское солнце, прохаживался крепкий парень, одетый в камуфляжный ширпотреб охранных структур. Насвистывая, он любовался ухоженными клумбами, аккуратно, на английский манер, фигурно подстриженными кронами растущих во дворе деревьев. Неожиданно кто-то позвонил в калитку. Выйдя на улицу, образованную двумя рядами точно таких же вилл, охранник измерил строгим взглядом прилично одетого господина средних лет.

– Вам кого? – строго поинтересовался он.

– Я хотел бы увидеть своего друга, господина Родионова. Виктор Алексеевич дома? – спросил тот, изучающе глядя на охранника.

– Вы что-то путаете, уважаемый, – не шелохнувшись, охранник говорил, глядя сквозь визитера. – Господин Родионов с позавчерашнего дня здесь больше не проживает. Теперь это дом госпожи Виолетты Белянских.

– А госпожу Белянских увидеть я мог бы? – заегозил визитер. – Все же мы соседи…

– Сейчас узнаю… – охранник поднес ко рту миниатюрную рацию и, нажав на кнопку связи, с пиететом в голосе поинтересовался: – Виолетта Эдуардовна, вас хочет видеть… Кто? Сосед по улице, господин Тюнин.

В динамике рации послышался какой-то треск, после чего кое-как слышимый женский голос сердито произнес:

– Я в ванной. Скажи, пусть идет на …!

Услышав подобное из женских уст, Тюнин даже отшатнулся. Охранник, усмехнувшись, пожал плечами.

– Ну, я думаю, вам и так понятно, что госпожа Белянских имела в виду?

– Еще вопрос можно? – уже собираясь уходить, не унимался тот. – А кто она? Чем занимается?

– Актриса МХАТа. У нее сегодня ответственная встреча, поэтому она никого не желает видеть.

Покивав в ответ, Тюнин сел в свой «Лексус» и быстро куда-то уехал. Охранник, снова включив рацию, негромко произнес:

– Ну ты, Миш, и прикололся! У бедного мужика чуть челюсть на асфальт не упала…

В начале седьмого к дому пятнадцать на Лунной подрулила крутая, элитная «бэха», издавшая сдержанно громкий сигнал. Выглянувший в калитку охранник спросил у водителя авто:

– Вениамин Александрович?

Получив подтверждение, он открыл ворота, и машина тут же зарулила во двор. Из машины вышел Гвоздикин с цветами и увесистым пакетом в руке. Охранник указал на стеклянный, украшенный витражами вестибюль:

– Прошу! Виолетта Эдуардовна ждет вас, – он изобразил на лице нечто мечтательно восхищенное, с примесью зависти.

Приободрившийся Гвоздикин уверенно зашагал к входу в дом. Тем временем из кабины «бэхи» вышли двое охранников и шофер. Оглядевшись, они поинтересовались, все ли здесь спокойно и нет ли какой западни.

– Все спокойно! – для чего-то открывая калитку, улыбнулся охранник.

И тут же во двор стремительно вбежало не менее десятка человек в камуфляже и масках, которые, скрутив и обезоружив охранников и шофера, проворно надели на них наручники. К своему вящему удивлению, те увидели в «браслетах» и своего хозяина, которого двое парней в камуфляже выводили из дома.

…Гвоздикин, зажатый двумя дюжими парнями в масках, сидел в салоне «десятки», не имеющей никаких опознавательных знаков, и мучительно гадал о том, в чьи же руки занесла его судьба. Но менее чем через час, оказавшись в комнате с зарешеченным окном и казенной мебелью, привинченной к полу, он понял и без подсказок, кто именно занимается его персоной. Его усадили на стул в центре комнаты, и он увидел напротив себя троих очень нехилого вида мужчин в возрасте ориентировочно между сорока и пятидесятью.

Самого высокого он узнал сразу же – тот на днях приезжал к нему по вопросу об ограблении. Крепыш ростом пониже изучающе смотрел на него в упор, отчего Гвоздикину в какие-то мгновения делалось не по себе. Третий, в кителе генерал-лейтенанта, не вдаваясь в какие-либо «политесы», строго поинтересовался:

– Господин Гвоздикин, сообщите, какой кодовый сигнал вы должны подавать Стебалину о том, что у вас все в порядке? Только не говорите, что у вас такового нет. Живо! Степень вашей откровенности напрямую повлияет на вашу дальнейшую судьбу. Я жду!

– Д-дайте мой телефон… – скривившись, Гвоздикин набрал на клавиатуре телефона какое-то кодовое слово и, нажав на кнопку, отдал телефон обратно.

– Как за пределами завода называет себя господин Стебалин? – спросил Гуров.

Гвоздикин, поежившись – они, оказываются, знают даже это?! – сообщил внезапно осипшим голосом:

– Золотарев Георгий Олегович.

– Где содержится похищенный вами инженер Вертянин? – снова спросил генерал-лейтенант.

У Гвоздикина на какое-то мгновение отвисла челюсть, после чего он неохотно произнес:

– В подземном цеху. Там есть боксы для проживания.

– Сколько всего там таких же, как и он, рабов? – все так же глядя на него немигающим взглядом, спросил Станислав Крячко.

– Пятнадцать человек… – свесив голову, почти прошептал Гвоздикин.

Похоже, только теперь он осознал, в какую жуткую историю вляпался.

– Если будет попытка захвата предприятия силами спецназа, они все погибнут? – жестко прищурился генерал-лейтенант.

– Да… – одними лишь губами произнес задержанный. – Но кодов и паролей блокировки систем ликвидации я не знаю – этим владеет только Стебалин.

– Кстати, а что же все-таки за документы в тот раз отняла у вас шпана? – глядя на него в упор, спросил Гуров.

– Отзыв заказчика о нашем устройстве «Пестис», то есть «Чума», некоторые результаты его испытаний на полигоне в Неваде и заявка на усиление мощности, чтобы с нынешних десяти миль радиус действия возрос до пятнадцати. Я не имел права выносить документы за пределы своего кабинета, но нужно было к утру сделать детальный отзыв. Пришлось поплатиться полугодовой премией. Спасибо, не головой…

– А что это была за встреча в «Токкате»?

– Ее по моей просьбе организовала Ирина. Я пытался уговорить Вертянина перейти к нам, объявил огромную зарплату, всевозможные бонусы. Но он отказался. Он откуда-то прослышал о наших контактах с Эндвердсоном и «Спейсшипом». Бьерна он терпеть не мог – считал его фашистом и именовал не иначе как «лакей пиндосский». А тут еще эта пьянь подвалила…

– Как и кем подменили Вертянина в инсценированном ДТП? – снова задал вопрос Орлов.

Гвоздикин после недолгого размышления вначале уточнил, что он был категорически против этой акции. Но Стебалин настоял. Киллер Чупа, которому была поручена основная работа, подобрал подходящего «бомбилу», оглушил его и уже у МКАДа посадил за руль вертянинского «Форда». Самого Вертянина в это время Цулькин доставил на КИФ. Чупа положил под водительское кресло специальную термитную гранату с часовым механизмом и ввел неизвестному бедолаге препарат, вызывающий состояние паники, граничащей с крайним ужасом…

Где и как найти Чупу – не знает даже Стебалин. Известно только, что он обретается где-то в Питере. С ним обычно общались по сотовому. Но последнюю неделю он почему-то отвечать перестал. Возможно, решил «залечь» в связи с началом расследования случая с Вертяниным. А может быть, собирается сбежать за границу.

– А связаться с ним вы решили, чтобы он устранил оперов, которые занялись этим делом? – сурово уточнил Петр.

Гвоздикин, ничего не ответив, лишь низко свесил голову.

– Ну, мы, наверное, пошли… – поднимаясь со стула, обыденным тоном объявил Гуров, и они со Стасом покинули помещение для допросов.

Подрулив к «Пламя-Дельте», они разыскали дэпээсников, которые парковались у обочины, и выяснили, что час назад на территорию КИФа въехал черный «Лендровер». Больше ничего особенного за это время не произошло. Только что прибыли еще два экипажа ДПС, которые рассредоточились на этой же улице, по обеим сторонам от проходной предприятия. Теперь оставалось только ждать.

Крячко, пребывая в каком-то нервном напряжении, постоянно держал левую руку в кармане ветровки. Лев догадался – сжимает в руке «магический» камень. Медленно тянулись минуты. Уже где-то часу в седьмом ворота КИФа отъехали вбок, и с его территории лихо вылетел все тот же черный «Лендровер» с тремя единицами на номере и куда-то стремительно помчался. За ним следом тут же сорвалась патрульная машина без опознавательных знаков. Задача парней была – проследить, куда именно покатит это авто.

– Ну, как ощущения? – Лев вопросительно посмотрел на Стаса.

– Мертво – никакой реакции… – с досадой пробурчал тот.

Впрочем, развитая интуиция самого Гурова в этот момент тоже никак не отреагировала. Минут пятнадцать спустя, точно так же стремительно, с территории умчался черный шестисотый «мерин» с тремя номерными тройками. И за ним точно так же ушел экипаж ППС. Белый «Роллс-Ройс» с тремя двойками появился только полчаса спустя. За это время экипажи слежения уже успели доложить о прибытии сопровождаемых ими авто в те или иные районы столицы. Вышедшие из них люди даже и близко не походили на Стебалина. Увидев его, Крячко стукнул кулаком по коленке и радостно объявил:

– Он, зараза!..

– Да! Он! – ощутив, как вдоль позвоночника словно пробежал электрический разряд, согласился Лев.

В этот момент из ворот следом за «Роллс-Ройсом» вылетел синий «БМВ». Приятели переглянулись. Это полностью подтверждало то, что Стебалин находился именно в «Роллс-Ройсе». Скорее всего, Стебалин решил пустить перед своим выездом два «пробных шара», чтобы выяснить – будет ли их кто-нибудь останавливать и проверять. Гуров немедленно запустил двигатель своего «Пежо», а Стас по рации приказал оставшемуся с ними экипажу ДПС немедленно отсечь «бэху» от «Роллс-Ройса».

Патрульная машина, резко взяв с места, очень быстро настигла убегающую по улице калькаваду из двух авто и, грамотно подрезав синюю «бэху», вынудила ее вылететь к краю тротуара. Выскочивший из нее крупный детина с мощной, бычьей шеей, стиснув кулаки, ринулся на «этих козлов, которые прав накупили, ездить не научились». Однако черный зрачок пистолета в момент охладил его жажду сатисфакции.

Тем временем у одного из перекрестков рядом с «Роллс-Ройсом» остановился серый «Пежо». Водитель лимузина, взглянув на соседей по перекрестку, обмер от ужаса. Да и было чего испугаться! Приветливо улыбающийся крепыш, высунувшись в окно «француза», широким махом руки закинул на крышу «англичанина» нечто увесистое, снабженное магнитом. Цок! – и это «нечто» тут же прилипло к крыше.

– Шеф, бомба! Рвем!!! – истерически заорал он, выскакивая из машины.

Следом из задней дверцы выпрыгнул долговязый, по всем статьям «американистый» гражданин в отличном белом костюме. Но еще быстрее выскочил из «Пежо» тот самый «бомбометатель», который, мгновенно скрутив долговязого, проворно затолкал его на заднее сиденье своей машины, и «француз», издав короткий, мощный гул форсажа, сорвался с места и скрылся за поворотом. Никто из видевших эту сцену даже не успел понять, что вообще произошло. Телохранитель Стебалина, слишком поздно осознавший исчезновение босса, с выражением отчаяния побежал за «Пежо», но это было заведомо обречено на неуспех.

…Оказавшись в том самом казенном помещении, где только что допрашивали Гвоздикина, Стебалин первые десять минут пытался запугать своих похитителей местью своих прислужников и международными санкциями в отношении России. Затем несколько минут пытался изобразить из себя двойника Стебалина. Однако когда доставленный из камеры Гвоздикин подтвердил, что это и есть настоящий Стебалин, он же – Золотарев, ему стало ясно, что говорить все равно придется.

Выяснив пароли доступа на территорию и коды лифта для спуска в подземный цех, Гуров и Крячко отбыли к «Пламя-Дельте». «Газели» со спецназовцами остановились рядом с проходной, и Крячко, которого здесь еще не видели и не знали, войдя в помещение проходной, подошел к окошку вахтера и объявил:

– Спецгруз для предприятия! Пароль – Коннектикут.

– Простите, но пропустить вас имеет право только начальник службы безопасности, – развел руками тот.

Появившийся Цулькин, измерив недоверчивым взглядом этого неизвестно откуда взявшегося мужика, объявил о том, что лично досмотрит доставленный груз и лишь тогда будет решать, пропустить его на территорию или нет.

– А может быть, тебе такой «пароль» понравится больше? – свирепо прорычал Стас, приперев своего оппонента к стенке стволом пистолета. – Учти, если сделаешь что-то такое, от чего сработает тревога, – жить тебе тогда всего одна секунда. Понял? А ну, объясни-ка то же самое и своему вахтеру! Пусть открывает ворота, и без фокусов! Рация есть? Своим подручным дай команду не дергаться. Давай!

– Алексей, открой ворота! Тревожную кнопку не нажимать! – предупредил Цулькин, доставая рацию. – Внимание всем сотрудникам службы безопасности! Приказ – сохранять спокойствие. Проводится полицейская операция по задержанию террористов, проникших на территорию предприятия. Санкционировано генеральным директором!

– Молодец! – одобрительно кивнул Станислав. – Это обязательно зачтется.

Огромная металлическая плита ворот медленно отползла в сторону. Одна за другой пять «Газелей» тут же впорхнули в пределы территории «Пламя-Дельты», и из них быстро и слаженно вывалило более полусотни человек в камуфляже, «брониках», касках, с автоматами и черными масками на лицах. Подчиняясь приказам командиров своих групп, спецназовцы быстро рассыпались по всей территории, заблокировав все входы и выходы. Лев и Станислав во главе группы из десятка спецназовцев сразу же направились к не особо приметному тамбуру, пристроенному к главному административному зданию. За его дверями и находился вход в лифты – грузовой и пассажирский, на которых можно было спуститься в подземную часть завода.

Лев по памяти набрал на встроенной в стене сенсорной клавиатуре названный Гвоздикиным код, и створки обоих лифтов тут же разошлись. Воспользоваться группа захвата решила грузовым – дюжину людей пассажирский не выдержал бы. Когда Гуров первым шагнул в глубь кабины лифта, Стас неожиданно удержал его за рукав.

– Лева, останешься здесь, на подстраховке, – категорично объявил он. – И никаких – «нет»! Если внутри пойдет что-то не так, ты лучше сообразишь, что надо сделать и как нам помочь.

Мгновение поколебавшись, Гуров вдруг понял – Стас прав. Выйдя из лифта, он молча наблюдал за тем, как группа захвата заполняет просторную – свободно уместился бы и небольшой грузовик – кабину. Стас, войдя последним, нажал на кнопку с изображенной на ней стрелкой, указывающей вниз. Створки закрылись, за ними что-то монотонно загудело – кабина пошла вниз. Неожиданно откуда-то сбоку к Гурову подбежал один из спецназовцев с офицерскими знаками различия.

– Лев Иванович, на втором этаже один сбрендивший с перепугу охранник захватил троих сотрудниц и обещает их убить. Может быть, вы попробуете его отговорить не делать глупостей. Ну, не хотелось бы крови…

Гуров вышел из тамбура и направился было за парнем, но тут что-то его остановило.

– Подожди! Сейчас кое-что надо проверить!

Он вернулся в тамбур и нашел на его простенке между створками грузового и пассажирского лифтов переговорное устройство, чем-то похожее на обычный домофон. Нажав на кнопку, он почему-то не отметил никакой реакции электроники. Это его встревожило. На всякий случай крикнув в микрофон:

– Эй! Кто-нибудь меня слышит? – и не получив ответа, Лев понял – происходит нечто весьма и весьма скверное, чреватое риском гибели людей.

Он поспешил набрать код входа в лифт и… тот не открылся! Зато под клавиатурой замигала красная светящаяся строчка: «Код изменен. Введите резервный!» Мгновенно осознав, что сейчас там, глубоко под землей, в десятках метров от поверхности, может происходить нечто гибельное, он быстро оглянулся и, торопливо ответив:

– Пока что договаривайтесь сами – тут у нас серьезная проблема! – быстро достал свой телефон.

…Крячко, стоя на подрагивающем под ногами полу кабины лифта, мысленно считал секунды, чтобы хоть примерно определить, на какую глубину они спускаются. Когда кабина, дрогнув, остановилась, он досчитал до одиннадцати – судя по всему, глубина была больше высоты девятиэтажки. Солидно! Могила надежнейшая во всех отношениях. Подумав о могиле, Стас мысленно сам себя одернул: «Типун тебе на язык! Разве можно тут думать о чем-то подобном?! Как бы и в самом деле не сбылось…»

Едва створки разошлись, группа захвата мгновенно вывалила в высокий, ярко освещенный, необъятно простор-ный подземный цех, уставленный гудящими и урчащими станками, подле которых отчего-то не было видно привычных рабочих в ординарных, синих комбинезонах. Помещение вообще показалось бы безлюдным, если бы не двое здешних охранников, стоявших у двери лифта. С отрывистыми командами:

– Никому не двигаться! Всем стоять на месте! – группа захвата ринулась с автоматами на изготовку в разные концы этого подземного мира машин.

Подойдя к обезоруженным охранникам, Крячко спросил строгим, непререкаемым тоном:

– Людей всего здесь сколько? И охранников, и рабочих?

– Двадцать четыре, если считать и разработчика, – неохотно сообщил один из них.

– Разработчик – это Андрей Вертянин? – уточнил Станислав.

– Мы не знаем. Здесь об этом спрашивать запрещено. За излишнее любопытство можно и в бассейн отправиться… – ответил второй.

– В какой бассейн? – не понял Крячко.

– Тут в одном конце цеха есть технологическая десятикубовая ванна для обработки некоторых деталей, которая заполнена концентратом каустика. Вот туда и могут отправить на бессрочное погружение.

– И что, такие случаи уже были? – Стас почувствовал, как по спине пробежались противные липкие мурашки.

– Были… – охранник криво усмехнулся. – Один из наших и двое работяг, у которых сдали нервы и они отказались вкалывать.

В это время спецназовцы, профессионально четко справившись с поставленной перед ними задачей, собрали к лифтам всех, кто находился в цеху, – и рабочих, одетых в какие-то белые полотняные костюмы и чепчики, и обезоруженных охранников в черной форме. Народу теперь собралось более трех десятков человек, но никто ничего не говорил, никто не проявлял какой-либо оживленности – все стояли молча, глядя в никуда. Даже в сравнении со спецназовцами, у которых лица были закрыты одинаковыми масками, они смотрелись на одно лицо, словно стадо безмолвных роботов.

Взглянув на часы и удовлетворенно отметив, что с момента начала операции в этом цеху прошло всего две с лишним минуты, Станислав объявил:

– Сейчас первыми на поверхность поднимаются рабочие. Инженер Вертянин здесь есть?

После некоторой паузы один из «роботов» поднял руку:

– Я Вертянин!

– Отлично! Вас шестнадцать человек? Часть сейчас поднимется на грузовом лифте, часть на пассажирском. Вторым этапом поднимутся все остальные. Всем все ясно?

Он нажал на кнопку управления створками грузового лифта, однако они не шелохнулись. Не сработало управление и пассажирским лифтом. Крячко вдруг почувствовал нечто очень недоброе. Увидев в простенке переговорное устройство, он подошел к нему и нажал на кнопку. Переговорник безмолвствовал. Стас понял – они в западне. Впрочем, он особо не волновался, поскольку знал, что там, наверху, его друг Лева, человек умный и сообразительный. Скоро он догадается, что дело неладно, и найдет, как им помочь.

Однако в качестве апофеоза творящейся дьявольщины в цеху внезапно погасло освещение и замолчали станки, а со всех концов зала донеслось мощное журчание воды, подающейся откуда-то сверху под большим давлением. Кто-то в темноте истерично вскрикнул:

– Боже мой! Нам конец!

– Спокойствие! – жестко прикрикнул Станислав. – Без паники! Нам ее только не хватало! Зал высокий, пока вода поднимется к потолку, пройдет не менее часа. За это время нас отсюда вытащат.

– Какой потоло-о-ок?! – с нотками отчаяния вскрикнул один из его недавних собеседников. – Как только вода дойдет до силовых кабелей, нас тут же парализует током. А потом мы будем растворяться в разошедшемся каустике! Дайте мне мой пистолет с одним патроном! Я не хочу корчиться в каустике! Я…

– Хватит скулить! – резко оборвал его Крячко. – Андрей Степанович, как инженер что-нибудь можете предложить?

– Ну, как временную меру – всем надо немедленно взобраться на станки. Хотя бы какое-то время так продержимся, – сообщил тот.

Стас достал свой сотовый и, включив микрофонарик, осветил его бледным лучом ближайший ряд станков.

– Всем наверх! Быстро! – скомандовал он. – Я уверен – уже сейчас принимаются все меры к нашему спасению.

Спецназовцы также достали – кто телефон, кто специальный мини-фонарик, и уже через пару секунд толпа людей начала торопливо карабкаться на самые высокие технологические установки. Кто-то спешил первым взобраться сам, кто-то прежде всего старался помочь другим. Ощущение смертельной опасности сразу же, словно ветер, сдуло шелуху привычек и манер, оставив лишь то главное, чем на самом деле являлся тот или иной индивидуум.

…Когда зазвонил телефон, Орлов внутренне внезапно ощутил, что в ходе операции возникли существенные осложнения. Голос Льва звучал сухо и как будто даже невозмутимо, однако в нем все равно чувствовалась явная тревога.

– Петр, насколько я могу понять, Стас с десятком ребят оказался в западне. Электроника лифта отказывается принимать прежний код. Требует новый. Боюсь, сейчас внизу происходит что-то крайне хреновое. Например, распыление какого-нибудь отравляющего газа. Черт! Надо было озаботиться противогазами…

– Так! Понял! – не на шутку встревоженный генерал заходил по кабинету. – Сейчас же опять займусь Стебалиным. Жди звонка!

Петр немедленно отправился в СИЗО, и уже через несколько минут перед ним, чему-то ухмыляясь с оттенком злорадства, предстал Стебалин.

– Резервный код для включения лифтов! Быстро! – без каких-либо предисловий потребовал Орлов.

– Я не знаю… – тот снова глумливо ухмыльнулся. – Вызовите сюда главного инженера – он в курсе.

– Пока я его вызову, там погибнут люди! – начиная закипать, возразил Петр.

– Кто? Ваши сотрудники? А мне-то что до этого? – Стебалин развел руками. – Мы их туда не приглашали.

– Хорошо, как заблокировать систему уничтожения? – спросил Орлов, ощущая нестерпимую жажду дать по морде этой хамоватой твари.

– Это невозможно! – явно упиваясь своей властью, задержанный картинно-многозначительно развел руками.

Ощущая бессилие хоть как-то повлиять на этого самодовольного подонка, в какой-то миг потеряв самообладание, Петр выхватил из кармана пистолет и, щелкнув затвором, поднес его ко лбу Стебалина.

– Код! – рявкнул он во весь голос.

– Не знаю… Генерал, чего ты расходился? Я все равно тебе ничего не скажу. Более того, завтра ты будешь ползать передо мной на коленях, моля о прощении. Понял? Поэтому спрячь свой пистолетик, и не надо этих дешевых драматических сцен. Мне они по …ю, так же, как и твои недоумки, которые сейчас уже начали пускать пузыри.

– Ах, так!

Уже не помня себя от ярости, Орлов опустил пистолет к его ноге и нажал на спуск. Отрывистым, лязгнувшим хлопком прозвучал выстрел. От неожиданности подпрыгнув на стуле, мгновенно растерявший всякую самоуверенность и желание глумиться, Стебалин с визгливым воем схватился за простреленное бедро. В помещение тут же вбежали испуганные конвойные.

– Все нормально, ребята… – посмотрев в их сторону, коротко уведомил Петр. – Вы же видели, как он на меня накинулся?

– Так точно! Видели! Оружие было применено в целях самообороны! – бодро отрапортовали те.

Отправив конвойных за дверь, Орлов прижал ствол к паху скулящего и стонущего Стебалина и свирепо поинтересовался:

– Яйца отстрелить?

– Нет! Я все скажу! Вызовите врача – я же умру от потери крови!

– Код! – потребовал генерал, сдавив его кадык пальцами левой руки.

– Тройка, две двойки, три единицы, четыре нуля!.. – задыхаясь, дергаясь и всхлипывая, выпалил Стебалин.

Теперь это был совсем другой человек – жалкий, аморфный, раскисший, разом утративший без остатка все свое самомнение и заносчивость. Схватив со стола телефон, Петр поспешно набрал номер Гурова. Сообщив код доступа к лифту, он заходил по помещению из угла в угол. Вспомнив о Стебалине, он вызвал конвойных.

– Кто-нибудь дойдите до медпункта. Пусть фельдшер сюда подойдет, перевяжет этого «супермена», мать его так!.. – распорядился он и, повернувшись к задержанному, добавил: – И моли бога, чтобы в подземелье никто не пострадал. Не дай бог, что-то случится с моим товарищем, я тебя лично утоплю в канализации. Пусть меня потом судят, но ты, тварь, дерьмом захлебнешься…

…Вода продолжала шуметь, поднимаясь в цеху все выше и выше. Стас, временами подсвечивая телефоном, отмечал продолжающийся рост ее уровня. Страха он не ощущал. Было только лишь досадно, что его жизнь может иметь такой глупый, нелепый и в то же время трагичный конец. «Ну, уж нет! Никаких трагедий! – остановил он не очень оптимистичный ход мыслей. – Все будет как надо! Лева делает все возможное, чтобы нас спасти!»

– Командир, – вновь, не выдержав, застонал один из охранников, – а нас точно будут спасать? Может, про нас уже и забыли вовсе? Сколько мы тут уже сидим? Господи! Вода-то уже совсем рядом!..

– Прекратить стоны! – категорично приказал Крячко. – Если было сказано – спасут, значит, спасут! Хватит на людей нагонять тоску!

– Ну, за что мне это наказание? – немного помолчав, снова начал канючить тот же голос. – Чем я провинился? За что мне такая погибель? Нет, никому из нас уже не спа…

В этот момент в цеху вспыхнуло освещение, и моментально затих шум поступающей воды.

– …Да я с самого начала был уверен, что нас спасут! – уже обычным голосом закончил нытик начатую фразу.

Несмотря на драматизм ситуации, на то обстоятельство, что еще минуту назад многие и не надеялись остаться в живых, в залитом водой цеху грохнул дружный хохот.

* * *

Утренней порой, когда над Финским заливом уже вовсю сияло солнце, а стаи чаек кружились над пологой, ленивой волной, охотясь за рыбной мелочью, по его обширному простору, вздыбливая воду закругленным носом и отбрасывая в обе стороны длинные «усы», на запад шел немного неуклюжий морской контейнеровоз под флагом далекой страны Либерии. На его борту красовались свежевыкрашенные буквы названия – «Гольфстрим». Загрузка судна была закончена вчера, уже поздним вечером. На палубе тянулись ряды одинаковых, как близнецы-братья, грузовых контейнеров. Несколько меньшее их количество было заскладировано в трюме.

Чадя огромной трубой, выпускающей в небо струи дизельного выхлопа, контейнеровоз шел своей крейсерской скоростью в пределах двенадцати-четырнадцати узлов в час. Выйдя из Питера еще когда только взошло солнце, вскоре он миновал Кронштадт, затем оставил позади острова Малый, Гогланд и после обеда вышел в международные нейтральные воды.

Около четырнадцати часов по Москве вахтенный неожиданно заметил стремительно летящий в сторону контейнеровоза курсом «зюйд» большой морской катер без опознавательных знаков, водоизмещением не менее сотни тонн. Все свободные от вахты собрались у капитанского мостика и с тревогой воззрились в морскую даль, где, вырастая на глазах, со скоростью не менее двадцати пяти, а то и тридцати узлов в час к ним приближалось таинственное судно. Поравнявшись с «Гольфстримом», катер, на борту которого было не менее двух десятков человек в камуфляже и черных масках, вооруженных американскими автоматическими винтовками эм-шестнадцать, решительно пошел с ним на сближение. И вскоре их борта с глуховатым ударом, смягченным лишь специальными резиновыми подушками, соприкоснулись, после чего в «лучших пиратских традициях» Красного моря на стойки поручней борта было наброшено не менее десятка якорьков-кошек с толстыми веревками.