Текст книги "Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ)"

Автор книги: Николай Леонов

– Мы сожалеем, – повторил Лев, не опуская ладони.

Баранов вынужден был вынуть из кармана правую руку и ответить на пожатие. Его кисть оказалась забинтованной, и он немного поморщился от боли.

– О! Извините! – Гуров задержал руку майора в своей всего на пару секунд, а затем отпустил. – Неудачный спарринг?

– Что-то вроде того, – буркнул Баранов.

Глаза Крячко сверкнули. Он встал из-за стола, и его пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Гуров отступил в сторону. Зацепа стиснул спичку зубами.

– Удачи вам в вашем расследовании, ребята, – еще раз широко улыбнулся Лев.

– Так это они? – едва сдерживая ярость, выпалил Крячко, когда опера покинули генеральский кабинет и оказались в коридоре. – Они – те самые уроды, которые стреляли в нас на дороге?

– Похоже на то, – сдержанно откликнулся Гуров. – Я хорошо помню, как попал ему в кисть. Вряд ли это совпадение.

– А как ты догадался?

– Когда мы вошли, Баранов сразу сунул руки в карманы. Мне показалось, что я заметил бинты, но не был уверен на сто процентов. А перед их уходом решил проверить. Догадка подтвердилась.

– А Орлову почему не сказал? – не отставал Крячко.

– Сейчас не время, – покачал головой Лев. – Старику и так хватило волнений на сегодня. Орлов начал сдавать. Ты заметил?

– Честно говоря, не особо, – хмыкнул Станислав. – Блажил и бил копытом он не хуже молодого жеребца.

– Это все напускное, Стас. – Сыщики двинулись вниз по лестнице. – Ты знаешь генерала не хуже меня. Он боится. Боится за свое место, боится за свое будущее… Кризис переходного возраста, когда человек начинает думать о том, что он окажется не у дел. Доживешь до его дней – поймешь…

Они спустились на второй этаж. Дверь в рабочий кабинет была приоткрыта.

– Я уже давно пережил кризис переходного возраста, – ответил Крячко. – В четырнадцать лет. С тех пор я никогда не думал, что могу остаться не у дел… Ну а что с расследованием, Лева? Мы правда все спускаем на тормозах?

– Ни в коем случае, – категорично заявил Гуров. – Тем более теперь, когда мы знаем, что ФСБ ведет какую-то грязную игру. Они в нас стреляли, Стас. В представителей власти.

– Думаешь, хотели убить?

– Вряд ли. Хотели бы – убили бы. Скорее, брали на испуг.

Сыщики вошли в кабинет. Конев оторвался от компьютера и потер глаза. Белки лейтенанта были слегка красноватыми от напряжения, зато губы растянулись в счастливой улыбке.

– Я, кажется, кое-что раскопал, Лев Иванович. – Он поднялся навстречу старшему по званию, но Гуров заставил его опуститься на прежнее место, положив руку на плечо. – Это, конечно, не стопроцентная версия, но… Такие совпадения исключены.

– Эй, а где пицца? – Крячко поочередно раскрыл две пустые коробки на своем столе.

– Извините, товарищ полковник… – смутился лейтенант. – Я увлекся… И был голоден.

– Даже пару кусков не оставил. А ведь просили, как человека.

– Извините. Хотите, я закажу еще?

– Подожди, Толя, – остановил его Гуров. Он придвинул стул и сел рядом с лейтенантом. – С пиццей вы разберетесь позже. А у меня будет для тебя поручение посерьезнее… Но сначала показывай, что там у тебя.

– Я проработал все возможные контакты убитых на дне рождения Бушманова. В том числе и контакты Губенко, – приосанившись, заговорил Конев. – Там, может, и есть множество подводных камней, но с ними еще нужно разбираться и разбираться. Ничего определенного. А вот женщины меня заинтересовали гораздо больше. Хотя я отрабатывал их в последнюю очередь…

– Какие женщины? – подал голос Станислав.

– Из числа убитых. – Лейтенант быстро застучал пальцами по клавиатуре. – Вот, смотрите. Лариса Велиханова. Девяносто второго года рождения. Домохозяйка. Конечно, мне сразу стало понятно, что по факту никакая она не домохозяйка. Простых домохозяек на юбилее у Бушманова быть не могло… Так оно и вышло. В действительности Лариса Велиханова – жена трижды судимого криминального авторитета по кличке Шерхан. Он, кстати, и сейчас сидит, а Лариса вела кое-какие его дела на воле. В основном под патронажем Бушманова.

– И что? – Крячко тоже подошел к ним, остановился за спиной Гурова и склонился к экрану. – Какие у тебя к ней претензии, лейтенант?

– К ней – никаких, – не поворачивая головы, откликнулся Конев. – Тем более что она уже мертва, товарищ полковник. Дело в ее личном водителе. Василий Ломакин… Он же Лом… После смерти Ларисы Ломакин исчез. Дома не появлялся, в офисе тоже. То есть с юбилея Бушманова его никто больше не видел. Не женат, детей нет… Но есть его фото. Смотрите. – Он вывел картинку на экран. Перед взорами сыщиков появилось мужественное скуластое лицо с колючим взглядом. – Сходство с фотороботом, составленным со слов портье, не идеальное, но оно есть. Вам так не кажется?

Гуров внимательно присмотрелся, склонив голову набок.

– Честно говоря, не особо, Толя. У этого и лицо шире, и разрез глаз другой. Что-то есть, конечно, но… А имеется фотография в полный рост?

– Есть и такая. – Конев сменил картинку.

– Не думаю, что это тот человек, который стрелял в Шустрого, – покачал головой Лев. – Тот был пониже ростом…

– И худее, – добавил Крячко. – Я тоже его разглядел. А этот парень по сравнению с ним – настоящий жиробас.

– Фото могло устареть, товарищ полковник, – не согласился Конев. – Но я не стану с вами спорить, так как это всего лишь рабочая версия… Если предположить, что Ломакина и Велиханову связывали какие-то личные отношения… Он мог возжелать возмездия… И так далее и тому подобное… Я на всякий случай объявил его в розыск, но… Все это меркнет на фоне того, что я обнаружил относительно второй жертвы женского пола. – Лейтенант вновь склонился над клавиатурой. – Альбина Кротова. Девяносто восьмого года рождения. Сотрудница эскорт-сопровождения. Она тоже была убита в перестрелке.

На экране появилось миловидное личико с миндалевидными голубыми глазами и чуть вздернутым носиком. На фото девушка радостно улыбалась.

– Симпатичная, – оценил Крячко. – Одна из девочек мадам Бордо?

– Так точно. Из родственников у нее только отец. Хотите взглянуть?

– Слышь, Толя, – нахмурился Станислав, – хорош тянуть кота за все подробности, показывай уже!

Конев щелкнул мышью, выводя на экран фотографию черноволосого коротко стриженного мужчины с легкой щетиной на щеках и подбородке. Под правым глазом виднелся едва заметный шрам.

– А как вам этот? Не похож на фоторобот?

Гуров откинулся на спинку стула, прищурился.

– Этот больше похож, Толя. Определенно… Ты как считаешь, Стас?

– Вроде да, – протянул Крячко, но стопроцентной уверенности в его голосе не было. – Похож.

– Кто он такой? – спросил Лев.

– А вот это самое интересное, – продолжал интриговать коллег лейтенант. – Виктор Кротов. Боец элитного спецподразделения ВДВ. Сержант. Почти за двадцать лет карьеры побывал едва ли не в каждой горячей точке мира. Жена умерла при родах. Альбину фактически воспитывала бабушка, мать Виктора. Он сам виделся с дочерью нечасто, в перерывах между спецоперациями. Бабушка умерла, когда Альбине было пятнадцать. То есть три года назад. А Виктор по-прежнему появлялся наездами. Девушка осталась сама по себе… Так что неудивительно, что она оказалась в службе досуга… Но и это еще не все. Последнее известное местонахождение Виктора Кротова – военная база на границе Ингушетии. Но на следующий день после смерти дочери Кротов самовольно покинул базу. Проще говоря, дезертировал.

Сыщики переглянулись.

– Похоже, это и есть наш загадочный стрелок, – мрачно констатировал Гуров. – Мститель с поехавшей крышей. Объявил его в розыск, Толя?

– Само собой. И приступил к отработке возможных контактов. Здесь, в столице.

– Кстати, не исключено, что Кротов работает не один, – продолжил свои размышления Лев. – Не сам по себе, я хочу сказать…

– А с кем? – нахмурился Крячко.

– Да с кем угодно. Ему могли запудрить мозги и нанять. Бушманов, Шустрый, Грачев… Любой из них… Или еще кто-то…

– Намекаешь на ФСБ? – уловил ход мыслей напарника Станислав.

– Этот вариант один из очевидных, – кивнул Гуров и обратился к Коневу: – Толя, прервись-ка пока с отработкой контактов. Сейчас нужно сделать кое-что другое.

– Слушаю, товарищ полковник, – развернулся тот на крутящемся стуле.

– Подполковник Зацепа. Я хочу, чтобы ты повисел у него сегодня на хвосте. До конца дня. Но очень осторожно. Не привлекая к себе внимания. Нас с Крячко он в лицо знает. И мы с ним вроде как только что подписали мировую. – Лев криво усмехнулся и добавил: – Но ты-то никому никаких обещаний не давал…

– Не давал, – подтвердил Конев.

– А нас ты по-прежнему не видел. Но это так, на всякий случай… Если фээсбэшник заметит хвост.

– Хотя до этого лучше не доводить, лейтенант, – напутствовал коллегу Крячко. Пристроив во рту сигарету, он отошел к раскрытому окну и закурил. – Как мы уже выяснили на собственной шкуре, этот сукин сын любит пострелять по живым мишеням, если ему покажется, что кто-то лезет в его дела. А тебе это сейчас совсем не на руку. Мальчишник, отвальная… Припоминаешь?

– И свадьба, – улыбнулся Конев.

– Ну, это уже без нас, – отмахнулся Крячко. – Даже если пригласишь, не пойду. Такие мероприятия навевают на меня тоску. Я как-то был на парочке свадеб. Купился на привлекательных свидетельниц. Шампанское, танцы… Все на расслабоне… А в итоге ничего не выгорело. И знаете, почему? Я увидел у них в глазах одно-единственное желание. Выйти замуж. И ничего другого… Атмосфера так действовала… Мне даже поплохело от этих голодных женских взглядов. Я прям физически ощутил, как мне на палец наталкивают кольцо. Жуть! Другое дело похороны, лейтенант… Вот был у меня один случай. Сейчас уже и не вспомню, кто там умер. Да это и не важно…

– Стас! – осадил его Гуров. – Ты больной?

– Нет. А что? Я плохо выгляжу? Бледноват? Вот черт!.. Ведь чувствовал, что с третьим гамбургером что-то не так. Не стоило его есть…

– Я не о том.

– А о чем?

Лев не успел ответить, так как в нагрудном кармане пиджака Станислава завибрировал сотовый. Он достал аппарат и ответил на вызов:

– Станислав Крячко слушает.

– Я это… Товарищ полковник… – донесся из трубки приглушенный и взволнованный голос Петюни. На фоне его бессвязного бормотания отчетливо слышался гул улицы. – Это Петюня… Бондарь. Узнали?

– Узнал, узнал. Что случилось, Петюня? Появилась какая-то информация по интересующему нас вопросу?

– Да… Типа того.

– Гусарчик объявился?

– Ну, не совсем. – Петюня перешел на заговорщический шепот, и слышимость стала еще хуже. – Почти через час после вашего отъезда от него приехал человек. Он бывал раньше с Гусарчиком, но клички его я не знаю. Здоровый такой… Но суть не в этом, товарищ полковник… Мне не удалось его задержать, как вы просили…

– Я просил задержать Гусарчика, – напомнил Крячко.

– Без разницы. Его самого или его человека… Мне же это… Все равно не удалось никого задержать, – шмыгнул носом информатор, – потому что я сам уже не в «Удаче».

– А где ты?

– В этом и фишка, товарищ полковник. Я ждал, что мне завезут товар. Мой-то, как я вам сказал, был уже на исходе… Но человек Гусарчика ничего не привез. Он забрал меня и сказал, что точка временно закрывается. Гусарчик ждет нападения. От людей Бушманова… Ну, от тех, кто еще остался в живых… На всякий пожарный перекрывает точки и это… собирает людей, типа, для обороны.

– Где собирает? – Станислав машинально придвинул к себе чистый лист бумаги и потянулся за шариковой ручкой.

– В своем небольшом домике в Чертаново, – доложился Петюня. – Меня сейчас тоже туда везут. Амбал вышел за сигаретами, и у меня это… появилась возможность маякнуть вам. Но времени мало. Он сейчас вернется. Я вижу, как он расплачивается в ларьке.

– Так говори быстрее, – поторопил информатора Крячко. – Что за домик в Чертаново? Точный адрес знаешь?

– Ну, не то чтобы адрес, – откашлялся Петюня. – Скорее, это… ориентиры. Мне доводилось пару раз бывать на этой хате. Гусарчик пользуется ей не часто… Вернее, крайне редко… Ну, типа, только в тех случаях, когда ему надо капитально залечь на дно, если головняк какой нарисовался или…

– Ориентиры давай, Петюня! Не пили мне мозг!

– Ну да, ну да… – заторопился дилер. – А то этот идет уже. Черт! Короче… От станции метро там на машине минут пятнадцать езды. В сторону кольцевой… Мимо большой такой автомойки. Как ее проезжаете, все время прямо… Потом там стройка будет. Заброшенная. Возводили новый поселок, но бросили года три назад… И вот напротив этой стройки будет поворот направо. Там и не дорога толком, а так, сплошные ухабы… Но ехать по ним недалеко. Буквально метров четыреста, максимум пятьсот. Сплошная пустошь… А потом два домика. Слева и справа. В том, что слева, вообще никто не обитает, а правый – Гусарчика. Территория не огороженная… А в метрах ста позади озеро… Или пруд. Я не знаю, как правильно сказать… Но если решите…

Петюня так и не успел договорить. Связь прервалась. Видимо, вернулся сопровождающий и информатору пришлось срочно свернуть беседу. Однако он и так сказал достаточно. Крячко сделал на листе бумаги все необходимые заметки.

– Нашелся Гусарчик, – сообщил он напарнику, опуская мобильник в карман и попутно забирая со стола лист бумаги. – Едем?

– Само собой, – поднялся Гуров. – А на тебе Зацепа, лейтенант, действуй. Машина в гараже, Стас?

– Должна быть. – Крячко направился к выходу из кабинета. – Сейчас и проверим. Давненько я не садился за руль. Ох, давненько…

– А что там за ситуация с Гусарчиком? – спросил Лев.

– Расскажу по дороге, – ответил Стас, и сыщики вышли в коридор.

Солнце медленно, но неумолимо катилось за горизонт. Пригород погружался в вязкие сумерки. Крячко неторопливо вел машину, время от времени недовольно поглядывая в зеркало заднего вида. Вместо обещанных Петюней пятнадцати минут сыщики находились в пути уже более двадцати и лишь приближались к заброшенной стройке. Гуров, подавшись вперед, нетерпеливо барабанил пальцами по приборной панели.

– Стас, может, я сяду за руль? – не выдержал он. – А то мы так до утра не доберемся до нужного места…

Крячко мрачно покосился на напарника:

– Я еду согласно всем правилам дорожного движения. Соблюдаю закон. Что тебя не устраивает?

– Меня не устраивает скорость движения. Какие правила ты соблюдаешь? Я не видел ни одного знака с изображением черепахи.

– Не смешно, – фыркнул Станислав, однако немного прибавил в скорости. – Я не водил уже бог знает сколько лет. Считай, что привыкаю заново. Прояви терпение, Гуров. И, кстати, – снова бросил он взгляд в зеркало заднего вида, – мне чертовски не нравится «бэха» у нас на хвосте. Она плетется за нами с самой автомойки.

– Очень правильное замечание, – саркастично усмехнулся Гуров. – «Плетется».

– То-то и оно. – Крячко пропустил колкость мимо ушей. – Я знаю, что еду не быстро, Лева. Но почему они не обгоняют? Это выглядит странным. Странным и подозрительным…

Лев посмотрел в боковое зеркало. Напарник был прав. Серый «БМВ» равномерно удерживал дистанцию, не отставая и не догоняя автомобиль Станислава. Наполовину покрытое тонировкой лобовое стекло и достаточно приличное расстояние между машинами не позволяли сыщикам разглядеть количество пассажиров в машине.

Напротив заброшенной стройки Крячко повернул направо. «БМВ» через несколько секунд повторил тот же маневр. Гуров нахмурился и, расстегнув пиджак, обратился к Стасу:

– А ну, прибавь немного.

– Да тут одни ухабы, Лева. Как я прибавлю?

– Прибавь. Ничего твоей развалюхе не будет.

Крячко вздохнул, но все же придавил педаль газа, и машина, переваливаясь с одной стороны на другую, покатилась немного быстрее. «БМВ» тоже добавил в скорости.

– А теперь сбрось. – Гуров, не отрывая взгляда от бокового зеркала, выудил пистолет из наплечной кобуры.

Старенькая «девятка» замедлила ход. То же самое проделал и «БМВ». Обе машины постепенно приближались к двум одноэтажным кирпичным строениям слева и справа от дороги. На фоне правого строения мелькнула фигура бегущего человека и тут же скрылась из виду.

– Между двух огней? – хмыкнул Крячко.

– Не привыкать. Разберемся. Только близко не подъезжай, – посоветовал Гуров.

«Девятка» остановилась в пятидесяти метрах от «лежбища» Гусарчика. «БМВ» продолжал катить по ухабам, сокращая дистанцию. Крячко тоже достал оружие. Лев первым выбрался из салона и развернулся лицом к неизвестным.

Серый автомобиль резко затормозил, и наружу, как черти из табакерки, выскочили трое вооруженных мужчин. Вступать в переговоры с оперативниками никто из них не стал. Самый высокий из мужчин, с кудрявой головой и неровно выстриженными бакенбардами, выстрелил первым. Гуров проворно ушел с линии огня и укрылся за корпусом «девятки». Пальнул в ответ, но тоже промахнулся. Крячко кулем вывалился на асфальт, поймал в прицел другого мужчину, облаченного в спортивный костюм, и дважды спустил курок из положения лежа. Противник выронил оружие и сложился пополам. Из раны на животе закапала кровь. Мужчина бухнулся на колени. Три или четыре пули просвистели в опасной близости над головой Гурова. Боковым зрением он заметил, как из правого кирпичного домика выбежал невысокий человек в шортах и с обнаженным торсом. Гигантскими скачками достиг ближайшего дерева и укрылся за широким покореженным стволом.

Крячко ловко кувыркнулся через голову и сместился к обочине. Его пистолет снова «закашлял», решетя правое переднее крыло «БМВ». Понимая, что напарник прикрывает его, Гуров быстро высунулся из своего укрытия и выстрелил. Мужчина с бакенбардами опрокинулся на спину и засучил ногами. Его подельник в спортивном костюме уже лежал на асфальте лицом вниз. Под телом стремительно растекалась грязно-бордовая лужа. Последний оставшийся в живых пассажир «БМВ», разглядеть которого сыщики толком не успели, нырнул за автомобиль. В наступившей тишине раздался лязг передергиваемого затвора.

– Стас, сзади! – предупредил Гуров, и его короткий окрик оказался весьма своевременным.

Полуголый мужчина из числа подручных Гусарчика высунулся из-за дерева и открыл огонь. Крячко кувыркнулся еще раз. Но уже вперед, а не в сторону. Пули застучали по асфальту в том месте, где полковник находился еще пару мгновений назад. Гуров рыбкой нырнул вперед, двумя руками держа оружие перед собой. В прицел оперативника попал неприятельский носок ботинка, торчащий из-за заднего колеса, и Лев незамедлительно выстрелил. Мужчина вскрикнул, но укрытия не покинул. Подтащил к себе раненую ногу, оставляя на земле кровавую полосу.

Подручный Гусарчика с обнаженным торсом смело выдвинулся вперед. Перезарядил «стечкин» и обрушил на Крячко новый шквал огня. Разворачиваясь лицом к противнику, Станислав почувствовал, как одна из пуль болезненно чиркнула по руке, чуть выше локтя. Отступать сыщику было некуда. Табельное оружие дважды дернулось в его вытянутой руке, «стечкин» тут же смолк, и полуголый мужчина с простреленным черепом опрокинулся навзничь.

Со стороны домика появились еще двое. Крячко чертыхнулся и вскочил на ноги, готовый к контратаке. Гуров, тоже решительно поднявшись во весь рост, быстрым шагом двинулся к «БМВ», но раненный им неприятель не торопился себя обнаруживать. Крячко открыл огонь по бегущим, но ни одного из них не достал.

По ухабистой дороге со стороны трассы к месту событий мчались еще два автомобиля. Темно-синий внедорожник и белый спортивный «Хундай» перед ним.

– К дому, Лева! – крикнул Крячко и первым бросился навстречу боевикам Гусарчика. Еще раз выстрелил на ходу и снова промахнулся.

Одиночные выстрелы загрохотали в ответ. Станислав машинально втянул голову в плечи, слегка пригнулся, но скорости не сбросил. В эту минуту он напоминал крупного кабана-подранка, тараном несущегося на обложивших его охотников.

Гуров устремился вслед за напарником. На секунду остановился рядом с обочиной, вскинул руку с оружием и выстрелил. Один из бегущих споткнулся на ходу, словно наткнувшись на невидимую преграду, и упал лицом вниз. Автомобили за спиной быстро приближались. Крячко проворно перескочил через кочку, толкнулся двумя ногами и дважды выстрелил в полете. Упал на бок, но успел грамотно сгруппироваться. В момент приземления он видел, как одна из его пуль зацепила неприятеля в ногу. Бросив оружие, подручный Гусарчика схватился за рану, но не упал и, подволакивая ногу, отступил обратно к зданию.

Пули полетели в оперативников с противоположной стороны. Джип остановился за «БМВ», и из него выскочили четверо. «Хундай», слегка накренившись, пролетел вдоль обочины дальше, зацепив крылом сначала иномарку, а затем и «девятку» Крячко. Гуров укрылся за деревом. Развернулся, выстрелил и сразил наповал одного из пассажиров синего внедорожника.

– Лева! Отходи! Прикрою!

Крячко занял удобную позицию для обстрела. Перезарядил пистолет. Раненный в ногу боец Гусарчика почти доковылял до крыльца, когда две пули, пущенные из раскрытого окна «Хундая», вонзились ему в спину. От дерева, служившего Гурову укрытием, отлетали крупные щепки. Полковник изготовился к рывку. Натужно «закашлял» пистолет Станислава. Он стрелял до тех пор, пока не опустела очередная обойма. Один из пассажиров внедорожника был убит. Еще один ранен. Последний предпочел укрыться. Воспользовавшись моментом, Гуров успел добежать до крыльца, распахнул дверь и, встав в проеме, четыре раза подряд спустил курок, выцеливая водителя «Хундая». В ответ прозвучал лишь один-единственный выстрел, после чего неприятель замертво ткнулся лицом в рулевое колесо. Лев не торопился опускать пистолет, в «Хундае» мог находиться еще кто-то.

Вдруг холодное дуло уперлось ему в затылок, и последовал короткий приказ:

– Брось пушку!

Сыщик опустил оружие дулом вниз, но бросать его не стал. Новые неприятели из «Хундая» не выскакивали. Боковым зрением Гуров видел, как единственный уцелевший боец из джипа помог подняться раненому пассажиру «БМВ», дотащил его до своего внедорожника и усадил на заднее сиденье. Высокий темно-синий корпус скрывал обоих от обстрела.

Крячко тоже поднялся на крыльцо слева, вскинул руку с оружием и поймал на мушку щуплого светловолосого парня лет двадцати пяти с большими, навыкате, как у рыбы, бесцветными глазами. Однако паренек не сразу заметил появление нового действующего лица. Он продолжал тыкать своим пистолетом в затылок Гурову.

– Брось, я сказал! – Высокий, почти женский голос невольно сорвался на крик.

Крячко заметил, что руки парня при этом нервно подрагивают, и усмехнулся:

– Давай-ка лучше ты, приятель. Я терпеть не могу, когда в моего напарника тычут стволом. Хочешь лишнюю дырку в голове?

Парень перевел на него затравленный взгляд, но пистолет не убрал.

– Я буду стрелять! – предупредил он и нервно облизал губы.

– Я тоже, – ответил Стас. – Посмотрим, кто первый? Хватит устраивать цирк, Гусарчик. Ты ведь Гусарчик? Верно?

– Да. Это я.

Темно-синий внедорожник лихо развернулся на ухабах и умчался прочь. «БМВ» и «Хундай» остались стоять на дороге, блокируя «девятку» оперативников с обеих сторон.

– А я – полковник Крячко. Главное управление уголовного розыска, – по всей форме представился Станислав, продолжая удерживать наркобарона на мушке. – Человек, которому ты собираешься ни за что прострелить голову, – полковник Гуров. Из того же ведомства. Ты, конечно, можешь убить его, и это будет весьма печально… Но я-то после этого все равно спущу курок. И что ты от этого выиграешь, Гусарчик? Подумай хорошенько… И, кстати, учти тот факт, что мы с полковником Гуровым, по сути, только что спасли тебе жизнь. Охрана у тебя оказалась ни к черту! Если бы не мы, те ушлые ребята перестреляли бы вас всех, как утят. И тебя в том числе.

Гусарчик заколебался. Большие рыбьи глаза тупо таращились на Крячко. Он снова облизал губы. Бросил взгляд на дорогу. Синий внедорожник давно скрылся из виду. Сумерки сгустились.

– Вы работаете с Зацепой?

– Ни с кем мы не работаем, – презрительно поморщился Станислав. – Мы сами по себе. Так ты опустишь пушку или мне все-таки придется проверить твою упрямую башку на прочность? Решай скорее, Гусарчик, а то у меня уже рука затекла.

Молодой наркобарон сделал осторожный шаг назад и опустил пистолет. Крячко тут же сблизился с ним и отобрал оружие.

– Ты один? – последовал короткий вопрос.

– В хате еще два моих человека. Но они – простые дилеры. Привезли товар и бабки. Оружия при них нет, – рассеянно покачал головой Гусарчик.

– Пойдем посмотрим, – предложил Станислав.

Взяв Гусарчика за локоть, он вошел вместе с ним внутрь. Гуров окинул взглядом территорию и последовал за ними.

Длинный широкий холл служил еще одновременно и гостиной, и кухней. Направо, как в гостинице, располагались две одинаковые белые двери. Свет в холле не горел, но Крячко тут же исправил эту ситуацию, щелкнув выключателем. Отпустив Гусарчика, он ударом ноги распахнул ближайшую дверь и заглянул внутрь. Комната оказалась пустой, а все ее убранство состояло из широкой двуспальной кровати и невысокой тумбочки. Станислав даже не стал включать в помещении свет.

– Они во второй комнате, – подсказал Гусарчик. – Оба.

И, прежде чем сыщики успели как-то среагировать на его действия, наркобарон сам прошел вперед, открыл дверь и отступил немного в сторону, сделав гостеприимный жест рукой. Гуров прошел внутрь. Крячко сделал лишь пару шагов и остановился в проеме, не выпуская Гусарчика из поля зрения.

На диване возле окна сидели два человека. В ногах у каждого из них стояло по спортивной сумке. Оружия, как и предсказывал Гусарчик, не было. Причем одного из присутствующих оперативники узнали сразу. Петюня Бондарь, нахохлившись, как воробей, быстро поднял взгляд на вошедших и так же быстро опустил его. Обнаруживать своего личного знакомства с сотрудниками угро он не намеревался. Гуров и Крячко тоже не ставили перед собой такой цели.

Второй дилер, еще моложе Петюни, представлял собой мрачное зрелище. Если бы он тоже не взглянул на оперативников, те могли бы смело решить, что перед ними скелет, настолько иссохшими были его лицо и тело. Тонкие руки, тонкие ноги, лысый череп, плотно обтянутый кожей, глубоко ввалившиеся глаза, выпиравшие вперед зубы… Крячко неприязненно поморщился. Сунул свое табельное оружие в наплечную кобуру, а трофейное опустил в правый карман пиджака.

– Пообщаемся? – встретившись глазами с Гусарчиком, спросил Лев.

Тот только равнодушно пожал плечами. Никакого другого выбора оперативники ему не оставили.

– При них? Или тет-а-тет? – уточнил Лев, кивнув в сторону замерших на диване дилеров.

– Лучше тет-а-тет. – Гусарчик несколько раз моргнул бесцветными рыбьими глазами.

– Как скажешь.

– На выход, нарики! – скомандовал Крячко. – И сумочки свои захватить не забудьте.

Оба дилера послушно поднялись на ноги, подхватили с пола сумки и вышли из комнаты в общий холл. При этом Петюня заговорщически подмигнул Станиславу, но Крячко, не обратив на это никакого внимания, жестом пригласил задержанных занять место за круглым кухонным столом. Дождался, пока напарник с Гусарчиком зайдут в комнату, и закрыл за ними дверь.

Молодой наркобарон сел на диван, но, увидев, что Гуров остался стоять, тоже поднялся на ноги.

– Вы простите меня, – судорожно сглотнул он. – Ну, за то, что я в вас целился… Я ни за что не стал бы стрелять. Клянусь здоровьем!

– Ты ведь фээсбэшный стукач? – пропустив его извинения мимо ушей, прямо спросил Лев. – Так?

– С чего вы решили? – делано удивился наркоторговец. Его актерские способности оставляли желать лучшего.

Гуров продолжал открыто смотреть собеседнику в глаза.

– Я не решил. Я знаю это наверняка.

– Так вы все-таки знакомы с подполковником Зацепой? – обреченно проговорил Гусарчик. – Или с майором Барановым?

– И с тем, и с другим, – ответил Лев. – Но только шапочно. У нас разные ведомства и… разные интересы. Расскажешь, что на самом деле случилось на юбилее Бушманова?

– А вы меня отпустите? – живо отреагировал Гусарчик.

Гуров ответил не сразу.

– Посмотрим, – уклончиво произнес Гуров. – Все будет зависеть от степени твоей вины. И от того, насколько ты будешь откровенен. Наверняка могу сказать только одно: ни Зацепа, ни Баранов за тебя заступаться не будут. Им такой балласт ни к чему. А вот я… Я – твой реальный шанс, Гусарчик.

– Я всегда готов к сотрудничеству. – Парень даже вытянулся перед полковником в струнку для пущей убедительности. – Не люблю, знаете ли, неприятностей с властями…

– Отрадно слышать, – похвалил его Лев. – Так что с той историей? Кто спровоцировал стрельбу в «Алмазном небе»?

Плечи Гусарчика снова опали. Он сокрушенно покачал головой и, тяжело вздохнув, негромко заговорил, избегая встречаться с полковником взглядами:

– Я не думал, что все зайдет так далеко… Я не знал… Клянусь здоровьем! Зацепа уверил меня, что все пройдет чисто. Будет лишь пара холостых выстрелов, а я должен буду немедленно вывести из ресторана Грачева. Одного. Без охраны… Якобы спасая его… Ну а потом они просто арестуют его. Я же взамен получу место Грача… И никакой войны не будет. Никакого передела сфер влияния… Зацепа сказал, что это чистая операция… А все вышло не так.

– Так перестрелку устроила ФСБ?

– Они ее начали. Зацепа и Баранов. Они были в масках. – Гусарчик еще больше понизил голос, опасаясь, что его признания услышат дилеры в соседней комнате. – Вошли и сразу открыли стрельбу. И не холостыми… Они стреляли на поражение. Моментально убили Губу и молоденькую девочку из службы досуга. Но девушку не специально, я думаю… В тот момент она просто находилась рядом с Бушманом. Бушмана ранили. Тоже они… А потом началась стрельба. Люди Губы среагировали первыми… Но я уже толком ничего не видел… – Он помолчал пару секунд и продолжил: – Согласно первоначальному плану, я схватил Грача за руку и сказал, что нужно уходить. Мы были как раз рядом с черным ходом… Последнее, что я видел в «Алмазном небе», – это то, как кто-то застрелил охранника. Но даже не видел, кто именно. Он просто упал рядом с нами. А потом мы выскочили на улицу. Я и Грач… Машина уже стояла на нужном месте. Я сел за руль, Грач рядом… Мы выехали из переулка, свернули налево, проскочили пару кварталов и нырнули в другой переулок. Там я остановил машину… Я делал все, как мне велел Зацепа. Грач спросил: «В чем дело?» Я сказал, что нужно подождать, пока все не уляжется. Хотя бы минут десять-пятнадцать… Но уже через пять минут появились Зацепа и Баранов. Без масок… Велели мне выйти из машины. Я вышел… Они остались с Грачом в салоне. Я не знаю, о чем они там говорили, но говорили недолго. Максимум десять минут. А потом… – Гусарчик опять выдержал паузу. Перевел дыхание. – Потом они все трое вышли из машины, и Баранов выстрелил Грачу в затылок. Я не ожидал ничего такого… Клянусь здоровьем! Я не знал…