Текст книги "Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ)"

Автор книги: Николай Леонов

– В поезде, когда ехали из Лондона в Ливерпуль, – потерев лоб, с оттенком досады ответил Лев.

– После того как в Лондоне стащил у старой вокзальной воровки ее отмычки! – с долей упрека добавила Мария.

Эта история Дэннинга чрезвычайно заинтересовала. Он уговорил супругов рассказать ему о том происшествии в деталях. Затем, покачав головой, очень серьезно резюмировал:

– Вот и причина, как мне кажется. Возможно, старуха обладала недюжинной способностью к суггестии – внушению на расстоянии, она вам и внушила присутствие подле вас странного создания. Другого объяснения этому я не вижу. Кстати, а те отмычки у вас при себе?

– Нет, я их выронил на том острове, когда был в ущелье, – чуть развел руками Гуров. – В принципе, мне их не жалко. Но… Хотелось бы, чтобы остался на память такой вот «сувенир».

Когда ощутимо покачивающийся Дэннинг уже направлялся к выходу, он неожиданно оглянулся и приложил палец к губам:

– Надеюсь, все, о чем мы здесь с вами говорили, останется в тайне. Если мое начальство узнает о том, что я вам сейчас рассказал, – мне конец. Меня судить не будут. Я или внезапно умру от сердечного приступа, или погибну в автокатастрофе…

После его ухода супруги некоторое время молчали.

– Ты считаешь, он не пережал по части опасностей и рисков? – испытующе глядя на Льва, поинтересовалась Мария.

– Думаю, нет… Помнишь нашумевший случай времен восьмидесятых, когда в Испании бесследно исчез наш ученый? Вот, вот… Как ни искали его, как ни писали письма Рейгану, не нашли и до сих пор… Поэтому паниковать не будем, но ухо, как говорится, следует держать востро.

Решив немного развеяться, они отправились в то самое летнее кафе, где до этого не раз сиживали в компании Стаса и Маргариты. Заказав кофе, супруги смотрели на умиротворенно колышущийся океан и вспоминали события минувших дней.

– …Знаешь, вначале я Маргариту как-то не воспринимала, – неожиданно призналась Мария. – А вот сейчас ее здесь нет, и уже кажется, что чего-то очень не хватает.

– Теперь тебе придется привыкать к Фабиоле… – покосившись влево, усмехнулся Гуров.

– С чего это вдруг? – насторожилась Мария.

– А с того, что они идут в нашу сторону. Мне кажется, Стас уже вполне утешился и выглядит донельзя счастливым. Да и она, как я вижу, аж светится вся. Ну, наш Станислав нигде и никогда не оплошает. Всех излечит-исцелит…

– …И запор, и целлюлит! – перебив его, сердито закончила Мария, поднимаясь из-за столика. – Все! Я уже развеялась, иду к себе. Можешь тоже познакомиться с какой-нибудь пышнотелой красоткой. Тут их, я вижу, как собак нерезаных. И все липучие, как банные листы… Все! Стасу – привет.

Крячко под руку с Фабиолой подошел к столику и огорченно поинтересовался:

– А куда это Мария свалила? Я думал ее с Фабиолой познакомить. Фабиола, ит-с май фрэнд Лев Гуров! – обернувшись к своей спутнице, представил он.

Гуров обменялся с девушкой рукопожатием. Лучезарно улыбаясь, та сказала, что таких мужчин, как «Стэнислафф» и «Лео», она еще не встречала. Потом, как бы что-то вспомнив, хлопнула себя по лбу ладошкой:

– Лео, с тобой очень-очень хочет познакомиться вице-мисс мира Алианта Арренти! Кстати! Какая удача! Она, я вижу, идет сюда!..

Оглянувшись, Гуров увидел загорелую статную особу, природой наделенную ничуть не беднее, чем Фабиола. Он подозрительно посмотрел на Крячко, но тот изобразил умильное непонимание происходящего – дескать, я тут ни при чем!

Алианта, сев за их столик, как бы ненароком задела коленкой Льва и, жизнерадостно щебеча на англо-испанской смеси, поведала о том, что вышла прогуляться по палубе после очень интересного спектакля-хеппеннга, но никак не могла найти свою подругу Фабиолу. И вот – слава всевышнему! – она ее нашла, да еще в такой замечательной компании. Вице-мисс мира и впрямь была очень хороша собой. Она одаривала Гурова столь пылкими и многообещающими взглядами, что он быстро понял – надо исчезать.

В его кармане неожиданно зазвонил сотовый. Извинившись, Лев достал телефон и, отойдя в сторонку, с кем-то коротко переговорил. Вернувшись к столику, он с огорченным вздохом сообщил, что его жене вдруг стало плохо и он вынужден покинуть столь приятную компанию.

Догнавший Гурова Стас сердито дернул приятеля за рукав и громким шепотом недовольно упрекнул:

– Лев, я же видел, что это ты сам включил свой телефон. Ну, хоть немного еще посидел бы приличия ради. В постель же тебя никто не тащит!

– Но собирается, – негромко рассмеялся Лев.

– Да будет тебе! Гм… Ну а что? Один разок-то можно сыграть на чужом поле! Ты глянь, девка – кровь с молоком, темперамент штормовой…

– Стас, ублажай сам и Фабиолу, и Алианту. Я верю в тебя! Ты – сможешь! – с ироничным пафосом проговорил Гуров и, даже не оглянувшись, зашагал дальше, оставив вконец огорченного приятеля.

…Прошло несколько дней. Круизный лайнер «Принцесса Энни» вошел в территориальные воды США. Немного подуставшие от морского путешествия туристы с радостью готовились к экскурсиям по Новому Орлеану. Когда город, не так давно переживший разрушительный ураган «Катрин», начал вырастать из-за горизонта, Лев созвонился со Стасом. Они уже обсудили проблемы, связанные с риском похищения спецслужбами, и Стас успел договориться со своими подружками, так что, когда судно причалило в порту Нового Орлеана, чета Гуровых отправилась в каюту Алианты, с пониманием отнесшейся к их проблемам.

Позже, со слов Фабиолы, по просьбе Крячко наблюдавшей за жилой секцией, где находилась каюта Гуровых, стало известно, что какие-то люди около двух часов отирались около их дверей, то и дело отвечая на чьи-то раздраженные звонки. Поэтому через пару суток с небольшим, оказавшись в порту Нью-Йорка, эту игру в прятки пришлось повторить еще раз.

Хотя у тех, кто надеялся произвести захват двух русских офицеров, ничего не вышло, Лев понимал – главное впереди. И готовится это главное в Ливерпуле, едва они ступят на английскую территорию. Поэтому покинуть судно им нужно было в Исландии, всего через пару дней. Денег на авиабилеты хватало, правда, только на эконом-класс. Но это ли главное? Учитывая некоторые обстоятельства, тут и на палочке верхом поскачешь…

На всякий случай он созвонился с Орловым. Услышав Гурова, тот очень обрадовался и засыпал вопросами:

– Лева! Чертяка! Думал, что и не позвонишь. Как вы там? Морская болезнь не замучила? Как Стас? Усердно работает над улучшением международной демографии?

Лев вкратце рассказал о своем путешествии и в завершение попросил содействия по линии МИДа.

– …Наши документы в сейфе капитана судна, – спокойно и деловито излагал он ситуацию. – В Рейкьявике нам нужен предлог их получить и отбыть в аэропорт. Может быть, направить в Исландию срочный приказ нашего министерства о нашем отзыве из отпуска? Пусть его доставит консул и сопроводит до аэропорта, иначе можем не доехать.

– Вон оно что!.. – Голос генерала стал озабоченным. – Похоже, ваша прошлая поездка в Англию – сущая развлекаловка в сравнении с этим круизом. Хорошо! В порту Рейкьявика вас встретят и сопроводят. Билеты на Москву закажут. Организуем!

Мария, узнав, что очень скоро они отправятся домой, этому не только не огорчилась, но даже обрадовалась. Впрочем, причина ее радости крылась не в массе передряг, выпавших на их долю за время путешествия, а в другом, чисто женском.

– Алианта, конечно, молодец – выручила нас, – констатировала она, выслушав мужа. – Но, говоря между нами, она та еще штучка. Я же вижу, как она исходит гормонами, глядя на тебя.

– Ты считаешь, что однажды я могу не устоять? – иронично прищурился Лев.

– Ты – мужик. А в любом, даже самом преданном и любящем мужчине все равно таится мартовский кот. У тебя он на привязи, но чую, рвется, паразит, изо всех сил. Или я не права?

И Гуров не нашелся что сказать, как-то не ко времени вдруг вспомнив обжигающее прикосновение коленки Алианты и внезапный жар, прокатившийся по его телу от макушки до пяток. Он лишь неопределенно пожал плечами и достал телефон, чтобы созвониться со Стасом и сообщить ему о своем разговоре с Орловым.

…Рейкьявик встретил их низкой облачностью и мелким дождем. Здесь было значительно прохладнее, нежели на широте Азор. Что ни говори, а север Атлантики не чета ее экваториальной зоне. К моменту прибытия в порт Гуров и Стас уже упаковали свои вещи и ждали, когда судно коснется причальной стенки.

С причала на борт судна был подан крытый трап, и Гуров вместе с толпой туристов, по случаю дождя одевшихся потеплее и запасшихся зонтиками, спустился на берег. Оглядевшись, он увидел у фонарного столба человека в легком костюме со сложенным зонтиком. Что-то тут же подсказало ему – это свой.

И впрямь это был представитель консульства. Поднявшись вместе со Львом на борт, тот сразу же направился к капитану, который в этот момент находился в штурманской рубке. В течение пары минут уладив все вопросы, сотрудник консульства, назвавшийся Андреем, забрав документы путешественников, быстро вышел из капитанской каюты, поэтому, к сожалению, не увидел, как капитан спешно достал телефон и начал кому-то звонить.

Сдав свои каюты и сипасски менеджеру жилищного блока, еще минут через пять все трое сошли с судна на землю Исландии. Озирая портовую архитектуру, они загрузились в не первой новизны синий «Опель». Андрей сел за руль, запустив двигатель, круто развернулся и помчался куда-то в юго-западном направлении. Стас едва успевал щелкать цифровой камерой местные достопримечательности.

Дорога шла по гористой местности, то и дело пролегая по высокому скалистому берегу, откуда открывался серовато-синий океанский простор. Через полчаса пути на гористом плато они увидели небольшой городок, изобилующий двухэтажными зданиями типично скандинавской архитектуры, окруженными зеленью с преобладанием хвойной растительности.

– Кефлавик, – руля по отменного качества серпантину трассы, лаконично известил Андрей.

Как и городок, здешний аэропорт в сравнении с тем же лондонским Хитроу смотрелся весьма провинциально – и по своей величине, и по не самому оживленному пассажиропотоку. Взяв в кассе билеты, Андрей тут же проводил наших путешественников на паспортный контроль. Здесь тоже очереди не наблюдалось. Судя по названию компании, билеты им достались на китайский «Боинг», выполнявший чартерный рейс.

И вот они на летном поле. Андрей, с которым они уже успели распроститься, уехал обратно в Рейкьявик. Озирая жиденький ряд самолетов, большинство из которых были или местными, или летающими не дальше Канады и Гренландии, Гуров с удовлетворением отметил, что небо немного прояснилось и в какой-то момент даже выглянуло солнце.

– Ой, неужели?! – блаженно зажмурилась Мария. – А я до последнего момента все боялась – не задымит ли этот самый… Как его? Эйя-флай-кудль, что ли?

– Да, как-то так… – согласился Гуров, внутренне радуясь тому, что их бегство с «Принцессы Энни» прошло без сучка без задоринки.

Однако когда к ним, мягко урча мотором, направился аэродромный автобус, произошел небольшой казус. Крячко, как и его попутчики, радующийся солнцу, случайно оглянувшись, внезапно увидел… Рыжебородого карлика, который, орудуя синтетической метлой у входа в терминал, как-то подозрительно смотрел в их сторону!

Не теряя ни минуты, Станислав сунул руку в карман, где заранее был заготовлен кулек с солью, и с воплем: «Соль тебе под ноги, соль тебе в глаза! Сгинь, зараза!» – кинул все его содержимое в сторону не на шутку перепугавшегося дворника.

Среди пассажиров тут же случился тихий переполох. А рыжебородый, топая ногами, что-то начал сердито кричать на смеси датского и английского, требуя объяснений. Мгновенно уловив в этом потоке слов самое тревожащее – «полиция», Гуров немедленно достал из кармана свои последние деньги – стодолларовую купюру и с извинениями направился к «иггиримлинту», на ходу объясняя поступок своего спутника проблемами со здоровьем. Что-то сердито ворча, рыжебородый принял деньги и, недовольно отвернувшись, продолжил свою работу. Понявший свою ошибку, Стас стоял с растерянным видом, скребя пятерней затылок…

Вскоре наши путешественники заняли свои места в салоне «Боинга». Хотя они уже и были в самолете, Гуров чувствовал, что его почему-то гложет внутреннее беспокойство. Интуиция подсказывала – надо уносить отсюда ноги как можно скорее! И лишь когда авиалайнер оторвался от земли и пошел на взлет, оставив внизу горные пики огромного острова, зелень его лесов и красную черепицу крыш Кефлавика, Гуров понял – они ушли!

Ему не дано было знать, что в тот самый миг, когда самолет начал набирать высоту, из дверей терминала на летное поле выскочили трое местных полицейских и двое в штатском, которые, глядя в небо, начали нервно жестикулировать и отчего-то зло ругаться…

– …Ну, входите, входите, великие наши землепроходцы! – С радостной улыбкой пожимая руки приятелям, генерал Орлов направился к холодильнику. – Ну, что, за счастливое возвращение? Эх, парни, а тут без вас накопилось столько работы!.. За месяц не разгрести. Ну, по граммульке? – отвинтив пробку с бутылки коньяка, подмигнул он.

– Вечно у него так, – недовольно проворчал Станислав, – сначала испортит настроение, а потом – «по граммульке»… К нему, блин, только вошли, а он уже с порога начал про работу!

– Да хватит охать! – отмахнулся Петр. – Рассказывайте, что там и как.

После коньяка разговор и в самом деле пошел веселее. Неожиданно о чем-то вспомнив, Орлов взял со стола телевизионный пульт, и на засветившемся экране телевизора появилось лицо, удивительно знакомое операм.

– …Чуть не забыл! – пояснил генерал. – Уже полчаса идет программа, снятая Би-би-си по итогам вашего круиза. Ну-ка, чего они там наснимали?

Помощник капитана с лицом, искаженным неподдельным ужасом, торопливо рассказывал каким-то людям в академических мантиях:

– …Я видел врата ада! Видел!!! По бокам от входа в эту ужасную бездну, освещенную изнутри багровым пламенем, стояли два огромных человекообразных дракона, а внутри летали орды крылатых чудовищ с окровавленными клювами и когтями…

Появившаяся дикторша приятной наружности сообщила, что остров, описанный побывавшими на нем очевидцами, никак не могут найти несколько поисковых авиагрупп, подкрепленных спутниковой разведкой. Мистера Дэвида Бразжански ждет психиатрическая экспертиза, и если он будет признан вменяемым, ему придется отвечать перед судом присяжных за наркоторговлю. А в качестве свидетелей американское правосудие намерено пригласить в США русских полицейских офицеров, господ Гуроффа и Крятшко, с предоставлением им гарантий правовой безопасности.

В телеэкран тут же нацелились четыре здоровенные дули, выражавшие отношение потенциальных свидетелей к предлагаемым им гарантиям.

Николай Леонов, Алексей Макеев
Гуров не церемонится

© Макеев А., 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

* * *

Застолье в загородном доме Игоря Петровича Болотина, одного из богатейших людей России, по случаю его дня рождения явно удалось. В доме Игоря, точнее в саду, в беседке и рядом с ней, где и проходил праздник, собрались только близкие имениннику люди, а, поскольку весна, хоть и поздняя, в этом году теплом не баловала, то все надели джинсы и свитера, то есть обстановка была самая неформальная.

Лев Иванович Гуров, отдавший должное угощению, но всему понемногу из-за своего панкреатита, в общем разговоре не участвовал, а, присев под деревом в плетеное кресло, наблюдал за своей женой Марией, которая возилась с обожавшими ее маленькими дочками Болотина. «А может, все-таки нужно было нам тогда завести детей? – думал он. – Не так уж много лет нам в то время было. И сейчас Мария уже со своим ребенком возилась бы. Хотя… Что теперь-то об этом сожалеть!» Переведя взгляд на беседку, Лев Иванович увидел, что Болотин кивнул ему, указав в сторону сада, давая понять, что им нужно поговорить наедине.

Гуров поднялся и неторопливо направился в глубину сада, недоумевая, что же такое могло случиться у Игоря, потому что после некоторых событий, которые их и сдружили, он порекомендовал Болотину на должность начальника службы безопасности очень надежного и знающего человека, своего давнего знакомого, в порядочности которого не сомневался. Правда, Игорь еще не оставил надежду перетащить Гурова к себе на должность заместителя по вопросам безопасности, суля хороший оклад и все остальное, к тому прилагающееся. Но, зная характер Левы, особо не настаивал, рассуждая так: предложение было сделано, срок оферты – неограничен, а уж когда Гуров дозреет до того, чтобы принять его, это Льва Ивановича, дело.

– Что у тебя стряслось? – спросил Гуров, когда Болотин догнал его.

– У меня? – усмехнулся Игорь. – С тех пор как у меня в друзьях полковник-важняк из Главка, тем более что это сам Гуров, у меня по определению ничего случиться не может – нема дурных со мной связываться.

– Сплюнь, а то сглазишь, – посоветовал Гуров, и Игорь суеверно трижды плюнул через левое плечо. – Тогда к чему эти тайны мадридского двора?

– Скажи, Лева, тебе фамилия Савельев ничего не говорит? – спросил, в свою очередь, Болотин.

– А он из наших или из ваших? А то фамилия распространенная, – поинтересовался Гуров.

– Из наших, – ответил Болотин.

– Ну, тогда извини, – развел руками Гуров. – Я в нашей российской бизнес-элите слабо разбираюсь. Или он к ней не относится?

– Относится, но он не из первого эшелона, – сказал Игорь. – У Савельева значительное состояние, только не светится он нигде: ни на телевидении, ни в прессе. Он вообще очень замкнуто живет.

– Скромность обуяла? – хмыкнул Гуров.

– Нет, внешность подвела, – покачал головой Болотин. Как он объяснил, когда-то во время пожара Савельев сильно пострадал, вот шрамы на лице и остались. – В общем, если встретишься с ним, сам поймешь.

– А зачем мне с ним встречаться? – недовольно поинтересовался Гуров. – Частным сыском я не занимаюсь, а если у него что-то произошло, то пусть нажимает на все свои связи и ставит под ружье хоть всю полицию Москвы.

– Да нельзя ему в полицию обращаться, – вздохнул Игорь. – Короче, о том, что произошло, знают только в его семье, в смысле, охрана и прислуга, естественно, тоже в курсе. А из посторонних – только я, потому что он о нашей с тобой дружбе знает, вот и попросил помочь.

– Комиссионные с него возьмешь? – пошутил Гуров и по хмурому взгляду Болотина понял, что сказал что-то не то. – Так, что у него случилось такого, что он в полицию обратиться не может? – уже совсем другим тоном спросил Лев Иванович.

– У него детей украли, – объяснил Болотин. – Им по полтора годика, мальчик и девочка, близнецы.

– Господи! Какое счастье, что у нас с Машей нет детей! – невольно воскликнул Гуров. – Нет, я, конечно, понимаю, что дети – это самая большая радость для человека, но и самое уязвимое его место, такая болевая точка, что надави на нее, и человек последнее с себя снимет и отдаст, чтобы только с ними ничего не случилось. – Болотин в знак согласия покивал. – Ну, теперь я понимаю, почему он боится в полицию обращаться. А когда это произошло? Требования какие-нибудь уже выдвигали? Выкуп или еще что-то?

– Это произошло месяц назад…

– Месяц?! – удивился Лев Иванович.

– Да, месяц! И записку оставили: «Жди! Если сунешься к ментам, детей живыми не увидишь!»

– И они целый месяц ждут?! – приподнял брови Гуров.

– Савельев напряг свою службу безопасности, потому что даже частных детективов побоялся нанимать, но… – Болотин развел руками. – Вот он и обратился ко мне, чтобы я его с тобой свел. Я предупредил его, что ты частным сыском не занимаешься, но он попросил, чтобы ты просто посмотрел все отчеты и подумал, что еще в этой ситуации можно сделать.

– Конечно, посмотрю, – твердо пообещал Лев Иванович. – Так, сегодня у нас суббота… Я вечерком изучу документы, а завтра, если до чего-нибудь стоящего домыслюсь, могу с ним встретиться.

– Тогда, как уезжать будешь, я тебе «дипломат» с бумагами отдам – ксерокопии, естественно. А ты уж подумай, чем ему помочь можно.

– Я ему обязательно помогу! Господи! В каком же аду они живут этот месяц! А что вообще представляет собой этот Савельев? – спросил Гуров.

– Скажу сразу: я с ним дел не веду – разные у нас сферы деятельности. Да и знакомы-то шапочно, хотя и соседствуем в одном поселке – он здесь где-то года четыре назад дом купил. Но, когда он ко мне со своей бедой пришел, я тут же пообещал сделать все, что в моих силах, – сам понимаешь, что я в этот момент о своих принцессах подумал. Представил себе, что было бы со мной, если бы их украли. Да я бы просто с ума сошел! А о матери и говорить-то нечего!

– Да, бедная женщина, – посочувствовал Лев Иванович жене Савельева. – А что еще ты о нем знаешь?

– Слышал только, что бизнес свой он ведет честно.

– И налоги честно платит? – усмехнулся Гуров.

– Чего не знаю, того не знаю, но вот что его слову можно верить – это точно. Если он что-то пообещал, сделает обязательно, потому-то сгоряча ничего не говорит. Выслушает, возьмет время на обдумывание и только потом ответит «да» или «нет».

– То есть это не месть человека, которого он подставил, – понял Лев Иванович.

– Да, этого за ним не водится, – подтвердил Болотин. – Ладно, пошли, а то нас там уже хватились, наверное.

Вернувшись домой, Гуров открыт переданный ему Игорем «дипломат» и, несмотря на ворчание жены, что ему, дескать, и в наиредчайшие выходные покою не дают, углубился в изучение документов. Мысль о том, чтобы объяснить Марии, чем он занят, ему и в голову не пришла. Во-первых, потому, что в подробности своих дел он жену не посвящал. А во-вторых, она своими ахами, охами и причитаниями по поводу похищения бедных малышей сбила бы ему весь рабочий настрой. А настроен Гуров был очень решительно.

Была уже глубокая ночь, когда он отложил последний документ и призадумался. Объем работы, который провернула за этот месяц служба безопасности Савельева, был колоссальным, особенно, если учесть, что работать приходилось в обстановке строжайшей секретности – а то вдруг похитители приравняют эти поиски к деятельности полиции, и это приведет к самым трагическим для детей последствиям. Люди Савельева не упустили ничего, отработали все, что возможно, а на выходе – ноль. И теперь Гурову предстояло решить, что еще можно сделать. Он тихонько, чтобы не разбудить спавшую жену, переместился на кухню и, приготовив себе чай, стал снова прокручивать в уме всю эту кошмарную историю.

Итак, все произошло чуть больше месяца назад. Сам Савельев был по делам за границей, а в доме оставались его жена с детьми, две горничные и двое охранников. Один охранник дежурил в сторожке возле ворот, а второй, как и горничные, спал в доме на первом этаже. Утром горничная, удивленная тем, что хозяйка так долго спит, а ночевала она в комнате детей, пошла туда, чтобы посмотреть, не случилось ли чего. И, как оказалось, случилось! Окно в детской было открыто, детские кроватки – пусты, а сама хозяйка лежала со скованными за спиной наручниками запястьями и с кляпом во рту, причем по следам ее жизнедеятельности (иначе говоря, ходила она под себя) было видно, что обездвижили и вообще вырубили женщину еще ранней ночью, если так можно сказать. Главным же была записка, в которой, как и говорил Болотин, родителям рекомендовалось ждать и не соваться к ментам. Освобожденная и приведенная в чувство мать была вне себя от горя и рвалась бежать на поиски детей. Охрана в этом случае, забыв о пиетете, снова скрутила хозяйку и срочно связалась со своим начальством, а уже оно сообщило обо всем Савельеву. Наплевав на дела, тот тут же вылетел в Москву.

Служба безопасности Савельева работала по схеме, то есть грамотно. Записи с камер слежения на самом доме и на въезде в поселок были изучены самым подробным образом, но результата это не принесло – чужих возле дома в ту ночь не было, а, поскольку жили Савельевы обособленно, то и в гости к ним никто не приезжал. Только накануне днем машина интернет-магазина привезла заказанные игрушки для детей – двух огромных медведей, но посыльный вошел с двумя большими коробками, которые на входе были тщательно досмотрены, и очень скоро с ними, уже пустыми, и вышел. Дети были в восторге от новых игрушек и вопили на весь дом. Разгулялись они вовсю, так что вечером мать с трудом уложила их спать – няни у детей временно не было. Собак в доме не водилось, так что поднять тревогу было некому, а вот привезенная овчарка след, который, по идее, должен был вести от окна куда-то за пределы участка, не взяла. Срочно организованные поиски во всех направлениях ничего не дали: ни человеческих следов, ни следов протекторов от машины не нашлось. Словно бестелесный дух детей украл. Или ниндзя какой-нибудь, который передвигается по воздуху аки посуху.

Из поселка до трассы вела только одна дорога, от нее ответвлялись несколько проселочных, и вдоль них все обыскали самым тщательным образом, но безрезультатно. По трассе в обе стороны были опрошены все, кто работал в ту ночь: служащие АЗС, гаишники, продавцы круглосуточных магазинов и забегаловок, но никто не видел машины с детьми. Хотя… Тот подонок, что их похитил, мог их и в багажник засунуть, с такого станется! Но! А если бы его гаишники тормознули? И предложили багажник открыть? Что тогда? Ведь ни одной машины с «козырными» номерами в ту ночь на посту ГИБДД, расположенном на выезде с дороги на трассу, зафиксировано не было. То есть они не выезжали из поселка, а вот въезжало таких сколько угодно.

Аэропорты тоже без внимания не остались. Были получены списки всех пассажиров, кто в ту ночь вылетал с детьми за границу, но близнецов такого возраста среди них не было. Поезда тоже тщательно проверяли, и снова безрезультатно. Да, по правде говоря, нужно быть последним кретином, чтобы отправиться куда-то по железной дороге с малышами, потому что в полтора года дети уже, по идее, должны понимать, где родная мама, а где чужая тетя или дядя, будут капризничать, плакать, чем привлекут внимание. А на снотворном их тоже долго не продержишь, потому что опять-таки подозрительно: а чего это дети все время спят? Нет, поезда отпадают. Электрички? Тоже сомнительно, и по той же причине – близнецы всегда невольно привлекают внимание. Значит, только машина. Но откуда она взялась, если поселок покидали только его обитатели: господа – на автомобилях, а прислуга – на своих двоих до ближайшей остановки автобуса.

Возникала естественная мысль: а не были ли дети спрятаны в одном из домов поселка, чтобы потом, когда страсти улягутся, спокойно вывезти их оттуда. Но люди Савельева и эту возможность отработали: среди документов имелся перечень владельцев домов с указанием, кто и где находился той ночью, да и люди были порядочные, из тех, кто не станет заниматься киднеппингом. Да и потом, зачем им ждать целый месяц? Ну, выдвинули свои требования, получили деньги на какой-нибудь счет в офшорном банке, а потом, перебрасывая их со счета на счет, запутали следы так, что днем с огнем не найти. А если детей уже нет в живых? Возможный вариант. Но когда это похитителей останавливало? Если дело только в деньгах, то эти подонки ведут себя совершенно нелогично. А вот если здесь замешано что-то личное, то это объясняет все! Но узнать о том, кому же Савельев так сильно дорогу перешел, можно только у него самого, значит, завтра нужно с ним встретиться с соблюдением всех возможных правил конспирации, чтобы невольно еще больше не обострить ситуацию.

Гуров достал из документов визитку Савельева и отложил ее в сторону. Собирая разложенные на столе бумаги, он взял фотографию малышей и невольно умилился: две очаровательные детские мордашки в обрамлении черных кудряшек радостно улыбались в объектив, сияя темно-карими глазами. «Господи! Маленькие! Вам-то за что все это?» – покачал он головой и убрал документы в сейф.

Засидевшийся накануне допоздна Гуров был разбужен ни свет ни заря телефонным звонком и, когда тянулся к трубке, успел сонно подумать, что уже давненько его так, в порядке аврала, не поднимали – все-таки положение уже не то. И этот очень ранний телефонный звонок говорил о том, что случилось нечто экстраординарное.

– Лева! – взволнованно прокричал в трубку Орлов. – Да очнись же ты, черт бы тебя побрал!

– Излагай! – пробормотал Гуров. – Где горит?

– У нас горит! Этой ночью пытались убить Савельева Николая Степановича. Слышал о таком?

– Что?! – заорал Гуров, взвившись над кроватью, чем разбудил жену, которая, пусть и негромко, чтобы не отвлекать мужа от разговора, начала ругаться.

– Значит, слышал, – понял Петр. – Где он живет, знаешь?

– Да знаю! Знаю!

– Хорошо! Тогда собирайся мухой и дуй в больницу, что прямо по этой трассе на въезде в Москву. Сам он без сознания, но вот один из охранников более-менее в порядке и сможет тебе хоть что-то рассказать. И Христом Богом прошу тебя, выложись ты по полной! А то последствия для меня могут быть самые плачевные.

– Все настолько серьезно? С чего бы это? – насторожился Гуров.

– А с того, Левушка, что фирма у Савельева очень скромно называется «ЗАО «Сибирь-матушка», но вот деньги, причем чистые, там крутятся такие, что к нему, бывает, и губернаторы на поклон идут, чтобы в долг попросить. Так что замминистра, которого среди ночи подняли, рвет и мечет. Он позвонил мне домой и потребовал самого наилучшего профессионала, то есть тебя, и я за тебя, как за самого себя, поручился. Пообещал, что ты очень оперативно во всем разберешься. Главное, чтобы все было тихо, никакого скандала, никакой огласки – упаси бог, если журналюги что-то пронюхают. И еще: постарайся с этими людьми поладить и на мелкие нарушения закона внимания не обращай – они там все люди простые, так что ты уж характер свой попридержи, а то ведь урожай шишек мне на свою голову собирать придется.

– Еду! – ответил Гуров и стал спешно собираться.

Глядя, как супруг мечется по квартире, Мария не выдержала и сварливо сказала:

– А я-то, наивная, размечталась, что у тебя в кои-то веки выдались целых два выходных дня подряд, которые можно было бы провести вместе. На крайний случай к Стасу на дачу съездить. Так нет! Позвонил кто-то, и ты тут же неизвестно куда срываешься. Я так надеялась, что в этот раз обойдется без происшествий, без экстренных вызовов на работу, без командировок. Скажи, в нашей семье когда-нибудь будет покой?

Гуров резко повернулся к жене и жестко сказал:

– Во-первых, Маша, выходя за меня замуж, ты знала, кем и где я работаю. Так что бачили оченьки, шо куповалы. А во-вторых, это звонил Петр. Произошло нападение на человека, у которого месяц назад украли детей! Мальчика и девочку! Близнецов полутора лет! И предупредили, чтобы не обращался в полицию, а то живыми детей не увидит! Он целый месяц ждал! А потом, когда сил ждать больше уже не было, попросил меня посмотреть документы! Только посмотреть! И посоветовать, что можно сделать! Я не знаю, откуда произошла утечка информации и связано ли это нападение со мной, но этой ночью его попытались убить. И я не успокоюсь до тех пор, пока не найду тех подонков, кто это сделал.