Текст книги "Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ)"

Автор книги: Николай Леонов

Гараж принадлежал Бурцевой Марине Петровне, 75-летней старушке, проживающей на той же улице, неподалеку от кооператива. Строение досталось ей после умершего несколько лет назад мужа. Машину, что была там раньше, она давно продала. А вот сам гараж продать все не получалось. То цена, предлагаемая покупателем, старушку не устраивала, то просто забывала заново в газету объявление дать.

Алиева она знала. Осенью у нее сломался кран в ванной, и он приходил его чинить. Сделал работу хорошо и достаточно быстро. Обрадованная старушка напоила его чаем, а заодно и спросила, не знает ли Алиев кого-нибудь, кому нужен гараж. Он сказал, что строение сначала посмотреть нужно, а уж потом покупателя искать. Бурцева отдала ему ключи и с тех пор Алиева больше не видела.

– И вы не пытались его найти? – поинтересовался Гуров.

– Сначала, да, – ответила старушка. – Да и то, только узнать, нашел он покупателя или нет. Звонила в жилконтору, а там сказали, что он уже уволился.

– А ключи от гаража? – спросил у Бурцевой Станислав. – Неужто замок не поменяли?

– А зачем? – удивилась старушка. – В гараже ничего ценного нет. Все железки вместе с машиной забрали. Да и замок там старый, никто его воровать не будет.

Больше ничего добавить женщина не могла. Гуров с Крячко, из жалости к ее одиночеству, задержались на несколько минут, а затем отправились в управляющую компанию, от которой Алиева присылали чинить кран. Там поначалу стали отнекиваться, утверждая, что Алиев никогда у них не работал, но под давлением сыщиков признали очевидный факт.

Как это часто бывает, в управляющую компанию Алиева взяли на работу «неофициально», без надлежащего оформления. Он трудился у них примерно месяц, в основном выполняя функции слесаря и сантехника. А после получения зарплаты просто исчез, больше на работу не вышел. Директор компании решил, что Алиев нашел что-то более интересное для себя, и забыл о его существовании. Естественно, никаких бумаг об Алиеве в управляющей компании не осталось, да и вряд ли бы они сыщикам чем-то помогли.

К тому моменту когда Гуров и Крячко вернулись в гаражный кооператив, эксперты уже закончили свою работу и курили возле сторожки, ожидая распоряжений. Бойцы спецгруппы тоже топтались поблизости.

На изъятом оружии были отпечатки пальцев, и сейчас их оперативно пробивали по базе данных. Эксперты изъяли два гранатомета «РПГ‐18», столько же «АК‐74», восемь гранат и четыре тротиловые шашки. Не удалось обнаружить только снайперскую винтовку, о которой говорил Чеботарев, и патроны к ней.

В мешках нашли еще пару десятков оснащенных обойм, как к «калашам», так и к «ПММ». Арсенал, не достаточный для войны, но вполне пригодный, чтобы устроить где-нибудь в Москве серьезную заварушку. А учитывая те стволы, что изъяли из квартиры Юртаевой, и те, что наверняка имелись у Алиева и Пирога, запаслись бандиты оружием в таком количестве, что не только на три покушения, но и на серьезную боевую операцию хватило бы. Радовало только то, что Алиев вряд ли станет искать себе новых подельников. Да и арсенал он уже вряд ли пополнит.

Часть стоявшей перед сыщиками задачи они выполнили – максимально утяжелили исполнение заказа бандитам. Правда, Гуров был не уверен, что оно того стоило. Теперь появлялось значительно больше шансов, что Алиев узнает о том, что полиция побывала в гаражном кооперативе, и ловушка, приготовленная для него, не сработает. И все же он решил придерживаться выбранного плана. Оставил в сторожке оперативника, а группу захвата разместил в одном из гаражей с электрообогревателем, который открыл охранник кооператива.

Здесь Гурову с Крячко больше делать было нечего. Лев отправил спецов по машинам и по рации дал команду инспекторам ГИБДД открыть дорогу. По дороге в Главк его все сильнее и сильнее угнетало чувство беспомощности. Ему не впервые приходилось пассивно ждать развития событий, и каждый раз это болью отдавалось на сердце. Вот и сейчас он ничего не мог предпринять, и это означало, что кому-то грозит неминуемая смерть. Чтобы хоть как-то снять нервное напряжение, Лев решил позвонить жене.

– Знаешь, о чем я подумала? – с ходу произнесла Мария.

– О новом пальто, наверное, – улыбнулся Гуров.

– Да иди ты с этим пальто в Гималаи! О нем мы потом поговорим. Я подумала о кассовых чеках.

– И почему же?

– Если ты обратил внимание, многие женщины часто сохраняют чеки от значимых для них покупок, – пояснила Мария. – Думаю, твоя Морозова из их числа. Наверняка она взяла с бандитов какую-нибудь расписочку о получении денег и хранит ее у себя, на всякий пожарный! Обыщи ее дом, и сразу будут тебе доказательства ее вины.

– Ну, во‐первых, для обыска дома нужны основания, а у меня их нет, – усмехнулся Лев. – А во‐вторых, я не уверен, что Морозова замешана в убийстве Челнокова.

– А я вот уверена! – отрезала Мария и подозрительно поинтересовалась: – На красивые глазки повелся? Так я ей их повыцарапываю!

– Ой, не смеши мои тапочки! – расхохотался Гуров. – Во-первых, я тебя люблю, и остальные женщины для меня либо потерпевшие, либо подозреваемые, либо коллеги, либо свидетели. А во‐вторых, у Морозовой и засматриваться не на что!

– Ладно, будем считать, что ты меня убедил! – с притворной строгостью ответила Мария. – Но пальто – все равно с тебя!

До Главка Лев добрался раньше Станислава. Тот застрял в пробке на Волгоградском проспекте в районе Новоостаповской, и к тому времени, когда Стас добрался до конторы, Лев уже успел просмотреть все бумаги Юртаевой.

Удивительно, но ни единого намека на какую-то связь с Алиевым он среди ее записей не обнаружил. Не было телефона бандита и в списке контактов на смартфоне Ольги. Ни один из номеров ни Алиев, ни те лица, которые с ним как-то связаны, не приобретали. Единственной ниточкой, связывающей всю группу воедино, был тот самый телефонный номер, который был приобретен по поддельному паспорту и оказался записан и у Юртаевой, и на изъятом телефоне, которым пользовался Салтыков, и в мобильном Лещинского. Его отслеживали техники, но Гуров был почти на сто процентов уверен, что sim-карта с этим номером уже давно валяется в каком-нибудь мусорном баке.

Он надеялся, что в ростовском телефоне Салтыкова будет записан номер, принадлежащий бывшему супругу Морозовой или кому-то из тех, кто с ним связан, но и эта надежда не оправдалась. Техникам не удалось установить никакой связи между погибшим бандитом и мужем подозреваемой. Если Морозов и передавал поручение своей бывшей жены Салтыкову, то контактировали они без помощи изъятого телефона.

– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил Лев у Станислава, когда они в десятый раз закончили просмотр данных, предоставленных техниками.

– А что тут думать, Лева? – хмыкнул Крячко, откидываясь на спинку кресла и по привычке положив ноги на стол. – Пока Алиев кого-нибудь не грохнет, у нас ни одной новой зацепки не появится. Лично мне больше нравится Григорян. Сам подумай, все ниточки на него завязываются. Какой эпизод ни возьми, в каждом он так или иначе замешан.

– Ну-ка, ну-ка! – подзадорил друга Лев.

– Не «нукай», не запряг! – язвительно перефразировал поговорку Станислав. – Давай анализировать…

Он сбросил ноги со стола и, наклонившись вперед, начал загибать пальцы:

– Во-первых, у Челнокова было что-то, очень важное для заказчика. Из всех троих только по Григоряну есть информация о компромате. И он сам об этом говорил, и слухи по задержанной «паленой» водке ходили. Ермакова из этого списка сразу можно исключить. Ну, какой компромат может испугать актера? Артистам даже на руку будет, если о них в прессе какие-то скандальные слухи появятся.

– Но-но! – осадил его Гуров. – Ты всех актеров под одну гребенку не стриги!

– Ну, твоя Мария – исключение из всех правил! – махнул рукой Крячко. – В общем, Ермаков и так в таких скандалах замешан был, что одним больше, одним меньше, разницы для него никакой. Наоборот, только интерес к его персоне новый инцидент возродить мог. А с Морозовой и вовсе завал. Не такого она полета птица, чтобы в серьезных делах могла быть замешана. Обычный депутат, без каких-то ключевых должностей.

– Не скажи! – усмехнулся Гуров. – Петр мне говорил, что ее на должность в какое-то министерство хотят пристроить.

– Это, конечно, все меняет! – съязвил Станислав. – Ну, допустим, была у Челнокова какая-то информация, способная помешать Морозовой занять должность. Из-за такой фигни не убивают людей и уж тем более не стреляют в полицейских. Никакая должность не стоит того, чтобы рисковать получить за это пожизненный срок.

– У женщин своя логика, – пожал плечами Лев.

– Знаток, блин! – рассмеялся Крячко. – Слушай дальше. С сотовыми телефонами, которые сделали фактически одноразовыми, задумка хорошая. Как и с привлечением актера для твоего подкупа. Тут чувствуются хороший расчет и тактическая планировка. Да и если бы похищение Марии удалось, ты бы завяз, как муха, не буду уточнять в чем. По-моему, кроме Григоряна, никто подобное спланировать не мог.

– Тактическая планировка, говоришь? А зачем тогда нужно было звонить мне и намекать, что жизнь Марии под угрозой?

– Просчет исполнителей. Бахвальство, не более того. Хотели тебе показать, насколько ты уязвим, но не рассчитали время. Не подумали, что ты сможешь успеть к театру.

– Допустим! А как с этой теорией Ростов-на-Дону вяжется и такие фраеры, как Алиев и Салтыков? Первое никакого отношения к Григоряну не имеет, а вторые – слишком мелкая рыбка для его масштабов.

– Ну, Ростов-на-Дону с Григоряном вполне вяжется. С Северного Кавказа в Москву оттуда немало транспорта идет. В том числе и с водкой, – с видом победителя сообщил Крячко. – Так что, связи у Григоряна и там могут быть. Просто пока мы их не нашли. А такая шпана, как Алиев с Салтыковым, меньше подозрений вызовут в связях с серьезными людьми. Да и Григорян, скорее всего, не сам исполнителей искал, а поручил кому-нибудь из своего окружения или родственникам. Они тоже просчитаться могли, а может, решили, что с таким арсеналом с поставленной задачей справится даже пионер.

– А если посмотреть на твою теорию с другой стороны? – предложил Гуров. – Морозова, оскорбленная Челноковым, жалуется мужу и просит проучить подлеца. Тот находит для этих целей Салтыкова, у которого есть связи в Москве, и отправляет его в столицу, чтобы заодно решить и какие-то свои криминальные дела. Попутно Морозова выясняет – неважно, каким способом, – что у журналиста есть что-то против нее, и усложняет задачу бандитам. Те случайно убивают Челнокова, а на следующий день пытаются найти компромат на Морозову в квартире покойника. В пользу этой теории указывают прямые связи преступников с Ростовом-на-Дону. И «большегруз» оружие мог взять именно в Ростове, следуя через него из Кавказа в Москву.

– Получается, у нас один только Ермаков не при делах? – усмехнулся Станислав.

– Ну, почему, и он мог все это провернуть. Допустим, журналист узнал, что Ермаков спит с женой режиссера, и этому есть какие-то доказательства. К примеру! Вдобавок актер узнал, что его риелторская фирма может сорвать большой куш, если приобретет квартиры в одном из домов. Переговоры с некоторыми владельцами сорвались, и Ермаков решает, что их нужно устранить. По своим каналам в преступном мире он находит Алиева и поручает ему сделать сразу два дела – забрать доказательства у журналиста и убрать неугодных домовладельцев… Чем тебе этот вариант не нравится?

– А тем, что какой-то он слишком простой, – поморщился Крячко. – Обывательщиной попахивает!

– Чаще всего самые простые варианты и есть самые верные, – проговорил Лев и задумался.

Стас знал, что в такие минуты к другу приходит что-то вроде озарения, поэтому терпеливо ждал, пока тот обдумает появившуюся мысль. Он встал из-за стола, подошел к окну и закурил сигарету. Орлов, конечно, ворчал, когда чувствовал в кабинете сыщиков запах табака, но особо не придирался. Стас открыл окно, выпуская дым на морозный воздух. Через пару минут к нему присоединился Гуров и «стрельнул» у друга сигарету. Лев курил редко и сигарет с собой не носил.

– Ну, ответы на вопросы уже найдены? – спросил Стас, протягивая ему пачку.

– Наоборот. Новые вопросы появились. А почему мы решили, что Челноков – главная цель бандитов? Может быть, это лишь побочный продукт их плана, так сказать.

– Ну, мы же вроде поняли, что убивать журналиста поначалу никто и не собирался, – недоуменно посмотрел на друга Крячко.

– Я не о том! – отмахнулся Лев. – Предположим, что первоначально у киллеров было три цели, а Челнокова в список включили лишь в последний момент.

– И что нам это дает?

– А то, что мы можем вообще не в том направлении копать. Допустим, что Челноков в планы бандитов не входил. Он мог что-то узнать, услышать или заподозрить, и его решили проучить, чтобы помалкивал. А затем пришли проверить, не оставил ли он каких-нибудь записей относительно готовящихся покушений.

– А зачем тогда за ним следили?

– Может, проверяли, действительно ли Челноков что-то знает, – пожал плечами Гуров. – Проверили – и наказали. Или просто решили не рисковать.

– Умеешь ты, Лева, все усложнять, – вздохнул Станислав. – Если твоя догадка верна, то наказать его убийством мог кто угодно, а не только трое наших фигурантов.

– Может быть, – согласился с ним Лев. – Но я уверен, что кто-то из троицы в смерти Челнокова точно замешан. Слишком много ниточек к каждому из них ведет.

– Ага. Только хреноватые эти ниточки, за них ни один клубок не размотаешь.

– Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся! – ухмыльнулся Гуров, выбрасывая сигарету в окно.

В этот момент на столе у Крячко зазвонил стационарный телефон. Станислав, не торопясь, подошел к нему и снял трубку. Несколько секунд он молча слушал, а потом коротко ответил:

– Хорошо. Выезжаем, – и с удивленным видом повернулся к Гурову: – Лева, одним подозреваемым меньше стало, – Григоряна убили.

– Как?!

– Петр говорит, взорвали. Подробностей пока нет. Приказал нам на место происшествия пулей лететь.

– Тогда поехали, – сказал Лев и, взяв пальто, вышел из кабинета.

* * *

Когда Гуров с Крячко и микроавтобус с экспертами приехали на место гибели бизнесмена, пожарные уже сворачивали рукава. Машина Григоряна выгорела полностью, и, судя по тому, как ее разворотило, взрыв бронированной иномарки произошел изнутри. К телам в машине, по приказу Гурова, никто не подходил, и он сразу направил туда экспертов.

Место взрыва машины Григоряна было оцеплено широким кольцом. Ни журналистов, ни зевак за территорию оцепления не пропускали. Движение на участке улицы тоже было перекрыто патрулями ГИБДД, и за закрытой территорией сразу образовались небольшие пробки. Гуров с Крячко вылезли из машины и направились к капитану, двинувшему им навстречу.

– Что здесь произошло? – спросил Лев.

– Здравия желаю, товарищ полковник! – козырнул капитан. – По показаниям свидетелей, в машину пострадавшего был произведен выстрел из гранатомета. Стрелявший сразу скрылся в поджидавшем его автомобиле. Показания по марке машины разнятся. С цветом все однозначно – зеленый. Номер, к сожалению, не запомнил никто.

– Ясно, – кивнул Лев и повернулся к Крячко: – Стас, давай поищи в окрестностях камеры видеонаблюдения. Что с ними делать, сам знаешь. – И снова обратился к капитану: – Камеры видеофиксации ГИБДД поблизости имеются? Если да, запросите записи с них за полчаса до взрыва и через полчаса после него. Попытаемся определить машину, на которой приехали и уехали бандиты. Свидетели там? – жестом показал он в сторону группы гражданских, стоявших внутри оцепления.

Капитан утвердительно кивнул, и Гуров сразу же направился к ним. Осматривать машину не имело смысла, а вот свидетельские показания могли сейчас пригодиться. Пока даже «план-перехват» объявить было невозможно.

Свидетелей оказалось всего пятеро. В это время в данном районе Москвы не так много пешеходов. А из автомобилистов если кто-то и заснял взрыв на видеорегистратор, то поспешил уехать с места происшествия. Возможно, просто испугался, а может быть, захотел продать запись подороже журналистам, прежде чем сдать ее в полицию.

– Кто видел сам момент выстрела из гранатомета? – поинтересовался Гуров, подходя к свидетелям.

– Я! – по-ученически поднял руку парень лет 22. – Я шел со стороны 1-го Басманного переулка. Метрах в пятнадцати передо мной из машины вылез мужик и достал из салона какую-то трубу. Как только со стоянки у кафе выехала та машина, он поднял ее к плечу и сразу выстрелил. Только тогда я понял, что это гранатомет, и от неожиданности даже присел. А он прыгнул в машину и уехал отсюда.

– Марка машины? Цвет? – коротко спросил Лев.

– Цвет зеленый, это точно, – ответил парень. – А вот марку не разобрал. То ли «Тойота», то ли «Хёндай».

– «Хёндай Соната» это был! – встрял в разговор коренастый мужчина лет 45. – Не позднее 2010 года выпуска. Сейчас такие модели сняли с производства.

– Ой, да не врите! – перебила его полная женщина в очках, примерно такого же возраста, и дотронулась до рукава пальто Гурова: – Гражданин полицейский, это «Тойота Альтеза» была, 2005 года выпуска. У моего мужа точно такая же.

– Да что вы представителя власти в заблуждение вводите! – возмутился мужчина. – Очки протирать надо! Как можно «Сонату» с «Альтезой» перепутать?

Остальные свидетели и вовсе добавить к полученной информации ничего не смогли. Оба лишь подтвердили, что после взрыва с места происшествия скрылась зеленая иномарка. Ни описать лица нападавшего, ни назвать количества людей в уехавшей машине никто из них не мог. Но по описанию фигуры стрелявший в машину Григоряна походил на Алиева. Гуров попросил офицера записать показания свидетелей и их адреса. Он уже собрался объявить «план-перехват» на все зеленые «Hyundai Sonata» и «Toyota Altezza», но в этот момент ему позвонил Станислав.

– Лева, на одной из камер нашел, как зеленые машины покидают место происшествия через пару минут после взрыва, – доложил Крячко. – Одна из них «Hyundai Sonata», а другая – «Renault Laguna». Номера у обеих читаются.

– Подожди секунду, – попросил Лев и повернулся к свидетелям: – А этой машиной не могла быть «Рено Лагуна»?

– Конечно, нет! – почти в один голос ответили трое свидетелей, разбирающихся в иномарках.

– Стас, объявляй перехват на «Сонату»! – потребовал Гуров. – Пусть ее хоть из-под земли достанут!

Оставив свидетелей и капитана, он подошел к экспертам, возившимся со взорванной машиной. Около нее запах паленого мяса чувствовался еще сильнее, и Лев слегка поморщился. Оторвавшись от работы, к нему подошел немолодой начальник экспертной группы.

– Что скажешь, Степаныч? – спросил у него Лев.

– А что тут говорить? Сгорели мгновенно. И водитель, и оба пассажира, – слегка прокашлявшись, ответил эксперт. – По предварительным данным, рванул кумулятивный заряд. Стреляли через лобовое стекло. Шансов выжить не было никаких. Думаю, лабораторная экспертиза мои выводы подтвердит. «РПГ‐18» работала, вероятно. Но могу и ошибаться, может, и натовский аналог использовали.

– Скорее всего, ты прав. Мы только что две аналогичные игрушки изъяли.

– Ну, значит, не отсырел еще порох в пороховницах, – улыбнулся эксперт. – Отчет тебе уже сегодня отправлю.

Гуров отошел к своей машине и задумался. Григорян был устранен, и теперь его можно было исключить из списка подозреваемых. То, что бизнесмена убил Алиев, Лев почти не сомневался. А это значило, что либо он и являлся связующим звеном с заказчиком, либо был в этом деле в равных долях с Салтыковым… Теперь уже покойным.

Операцию бандиты провели, как и рассказывал Чеботарев. Значит, его информация о заказных убийствах верна, и в ближайшее время стоит ждать еще два покушения. Вот только вопрос о том, кто именно является целью преступников, так и оставался открытым. Гуров еле слышно выругался. Сейчас самое важное установить, кому может быть выгодна смерть Григоряна. Если захватить Алиева в ближайшие несколько часов не удастся (а Лев предполагал, что так оно и будет!), только, вычислив тех, кто выигрывал от смерти бизнесмена, можно найти серьезную зацепку. Он тут же позвонил Крячко:

– Стас, обрабатывай все видео по взрыву, которое найдешь, и держи на контроле поиск «Хёндая». Я в офис Григоряна. Буду там копать!

Пока Гуров добирался до офиса Григоряна, ему позвонил Орлов. Генерала уже засыпали звонками с требованием немедленно задержать преступников, совершивших громкое убийство почти в центре Москвы. С Челноковым эту смерть никто не связывал. После взрыва на Новой Басманной про журналиста, казалось, забыли все. Орлов потребовал подробностей происшествия, и Гуров рассказал что знал.

– Думаешь, эта наши объекты сработали? – спросил его генерал.

– Уверен. По описанию похоже на Алиева. Оружие использовали такое же, как мы изъяли. Найдут машину, думаю, все полностью подтвердится.

– Значит, ты думаешь, только машину найдут? – хмыкнул Орлов.

– Уверен, – снова подтвердил Гуров. – Они наверняка по одной и той же схеме действуют. Даже машины одинаковые используют. Скорее всего, «Хёндай» найдут брошенным где-нибудь поблизости в проходном дворе, с трубой от «мухи» в салоне. Номера на машине тоже будут краденые. А если там найдут отпечатки пальцев, то среди них точно будут те, которые у нас уже есть.

– Пессимистично, – буркнул генерал. – Как собираешься Алиева искать?

– Пока, кроме объявления в розыск, техники отслеживают все sim-карты, которыми он мог бы воспользоваться, – ответил Лев. – Блокировать номера специально не стали, чтобы не вызывать подозрения. Если он попытается выйти с них на связь с кем-нибудь, его тут же запеленгуют.

– И все? – удивился Орлов. – Маловато будет!

– Нет, не все. Контролируем все те места, где он хотя бы изредка бывал. Техники ведут активный поиск с онлайн-камер наблюдения с программой распознавания лиц. Сейчас буду отрабатывать тех, кому была выгодна смерть Григоряна. Если найдется хоть малейшая зацепка с нашими другими подозреваемыми в организации заказа, возьму их в плотный оборот.

– Кстати, по поводу Морозовой, – начал говорить Орлов, но Лев перебил его:

– Знаю! У нее связи, и все такое. Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся!

– Вот и не размахивай. И старших не перебивай! – обиженно проворчал генерал. – Я совсем не про это хотел тебе сказать. Твоя Морозова сегодня сложила с себя депутатские полномочия. Ее назначили на пост заместителя министра связи.

– Вот как? – удивился Гуров. – И что это нам дает?

– Нам – не знаю, а вот ей – неплохой оклад, – буркнул Орлов. – Мое дело – тебе информацию сообщить, а как ее использовать – сам думай. И еще раз повторюсь: осторожней с ней. Не хочу тебя от расследования отстранять!

Конечно, то, что Григорян работал в сфере услуг связи и Морозову назначили заместителем министра этой области, имело немного общего, и все же это странное совпадение Гурова насторожило. Никаких параллелей между смертью бизнесмена и новым родом деятельности экс-депутата он провести не мог, кроме одного слова в названии. Да и как замминистра может быть заинтересована в смерти одного из членов правления ПАО «Народная сотовая связь»?.. Но еще раз тщательно проверить это совпадение следовало, и Лев решил заняться Морозовой, как только закончит опрос служащих НСС.

В главном офисе «Народной сотовой связи» особого переполоха не наблюдалось. Сразу за входом в фойе поместили большой портрет Григоряна в траурной рамке с надписью: «Скорбим!» Встретить Гурова вышла миловидная женщина – вице-президент акционерного общества по связям с общественностью.

– Анна Селезнева, – представилась она. – Пройдемте в мой кабинет, я отвечу на все ваши вопросы. Если не смогу что-то прояснить, подключим профильного специалиста.

– Я бы хотел сначала осмотреть кабинет Григоряна. Там и поговорить заодно сможем.

– Как вам будет угодно, – с немного печальной улыбкой согласилась женщина. – Нам всем очень жаль, что с Багдасаром Суреновичем случилось такое несчастье.

– А что, его все любили? – поинтересовался Гуров, направляясь следом за Селезневой.

– Нет, конечно, – ответила она. – Он был строгим человеком, и иногда его решения вызывали недовольство в коллективе. Но в целом все они были справедливы. Могу вас заверить, смерти ему в корпорации никто не желал.

– А за ее пределами?

– У Багдасара Суреновича, как и у многих бизнесменов, были недоброжелатели, – слегка уклончиво ответила вице-президент. – Некоторое время ему даже анонимные письма с угрозами приходили. Но мог ли кто-то желать его смерти, а тем более убить, этого я вам сказать не могу – не владею подобной информацией.

– А кого из недоброжелателей вы можете назвать?

– Ну, список получится достаточно большой, – ответила Селезнева. – Багдасар Суренович был эффектным управленцем. Компания при нем начала существенно развивать рынок услуг, заметно потеснив конкурентов. В принципе все руководители крупных операторов сотовой связи его недолюбливали. Часто критиковали на всевозможных мероприятиях, пытались всяческими способами скомпрометировать его. В общем, применяли различные способы воздействия, чтобы сместить с занимаемой должности. Но криминала при этом точно не было.

– А как к нему относились другие акционеры? – задал вопрос Гуров, когда они вошли в кабинет Григоряна. – Есть информация, что им были не очень довольны.

– Это лишь слухи, распространяемые конкурентами, чтобы подорвать престиж компании, – заученно отрапортовала Селезнева. – На последнем собрании акционеров никакой критики в адрес Багдасара Суреновича не прозвучало. Напротив, продление срока его работы на занимаемой должности поддержали единогласно.

– Не буду настаивать на обратном. Что выросло, то выросло! – улыбнулся Лев. – Вы не будете возражать, если я тут осмотрюсь?

– Видите ли, у Багдасара Суреновича могут находиться документы, представляющие коммерческую тайну, – встрепенулась Селезнева, но он тут же оборвал ее:

– Меня ваши корпоративные секреты не интересуют! Моя задача – найти убийцу. Если желаете, я могу вернуться с ордером на обыск, и тогда весь офис компании перевернут вверх дном.

– Не стоит, товарищ полковник, – произнес мужчина, вошедший в этот момент в кабинет, и представился: – Арнаутов Игорь Павлович, вице-президент по корпоративной безопасности. Вы можете осмотреть и изъять все, что угодно. Разрешение от руководства получено. Единственная просьба – не делать обнаруженную информацию достоянием общественности.

– Вот, спасибо! Вы меня прямо обрадовали, – съязвил Лев. – А само ваше руководство не желает со мной пообщаться?

– К сожалению, Андрей Васильевич сейчас в командировке. Прибудет только завтра, – ответил Арнаутов, совершенно не обратив внимания на насмешку полковника. – Если пожелаете, завтра же он с вами и встретится.

Осмотр кабинета Григоряна немного дал Гурову. Он изъял только рабочий ноутбук и несколько ежедневников. Арнаутов сообщил, что у бизнесмена был личный ноутбук, с которым он не расставался. Скорее всего, именно его оплавленные остатки эксперты извлекли из взорванной машины. Если так, то извлечь из компьютера вряд ли что удастся. Да и Селезнева с начальником безопасности слишком мало знали об одном из своих руководителей либо отвечали уклончиво, ожидая личного прибытия шефа в офис. Гуров не был уверен, что спецы найдут в рабочем ноутбуке Григоряна полезную для расследования информацию, и пожалел потраченного на осмотр офиса времени.

По дороге домой к бизнесмену он получил известие о том, что машину бандитов нашли. Как Лев и предполагал, она была брошена на стоянке неподалеку от места покушения. Машина числилась в угоне. Сегодня утром об этом заявил ее владелец. Его проверяли, но, скорее всего, к убийству тот не имел отношения. С угнанным автомобилем работали эксперты, но и там было мало шансов, что найдется что-то полезное.

Алиев действовал хоть и достаточно эффективно, но однообразно, и этот факт непременно нужно было использовать. Пока бандиту везло, но это не могло продолжаться вечно. Лев чувствовал, что решение головоломки где-то близко, но пока не мог нащупать его.

А вот Станислав друга порадовал. Ему удалось обнаружить запись камеры видеофиксации, на которой отчетливо различалось лицо водителя угнанного «Hyundai Sonata». В полицейской базе данных он не числился. Тогда подключился Орлов и запросил проверку информации о Пироге через ФСБ, но Гурову что-то подсказывало, что и там парень не «засветился». Зато теперь у полиции имелась фотография подозреваемого. Оставалось дождаться ответа из миграционной службы, и личность Пирога будет установлена.

Эта ниточка куда больше порадовала Гурова, чем разговор с женой Григоряна. Причем, несмотря на то что сам бизнесмен в разговоре с ним называл ее женой, Алена Коновалова оказалась лишь сожительницей – официально брак Григоряна с ней не был зарегистрирован. По словам девушки, бизнесмен постоянно обещал ей жениться, но все время мешали какие-то дела.

Определить, насколько искренне Алена горюет по своему бойфренду, Лев так и не смог. Было непонятно, то ли Коновалову сильно расстраивает потеря наследства, на которое ей теперь не придется претендовать, то ли утрата дорогого человека, либо и то, и другое вместе. По крайней мере, об этих двух вещах она говорила не умолкая и каждый раз утверждая, что предупреждала Багдасарчика об опасности угроз. А когда Лев попросил показать какие-либо доказательства этого, заявила, что все письма с угрозами Григорян сжег.

Единственное полезное, что почерпнул Гуров от общения с девушкой, это сведения о родственниках бизнесмена. Ни родителей, ни детей у Григоряна не было. Мать умерла лет десять назад, а отец – в прошлом году. Детьми он так и не обзавелся. По крайней мере, Коновалова заявила, что законных отпрысков у бизнесмена нет, а о незаконнорожденных она ничего и никогда не слышала.

Зато братьев и сестер у Григоряна было немало – семь человек. Причем, что удивительно для многодетной семьи, отношений они друг с другом не поддерживали. Почему так случилось, Коновалова не могла объяснить. Сказала только, что окончательный разлад в семье произошел после смерти матери. Из-за чего-то все дети переругались, и Григорян не только не встречался ни с кем из братьев и сестер, но даже не созванивался с ними.

– Багдасарчик на меня обещал завещание оформить, но так и не собрался, как и в ЗАГС, – жалобно лепетала Алена. – Что теперь с его деньгами будет? Разорвут на клочки родственники все состояние! Как же я теперь без Багдасарчика жить буду?

Гурову надоело слушать бесконечные причитания Коноваловой. Осознав, что ничего полезного от нее не добьется, он настоял на том, чтобы осмотреть кабинет бизнесмена, и неожиданно застал там полный бардак: ящики столов были открыты, бумаги из них валялись где попало, даже книги из шкафов были частично вынуты.