Текст книги "Сборник. Бездушный 1. Компиляция (СИ)"

Автор книги: Михаил Баковец

Пока воздушный юнит разбирался с посыльными, до нас добрались гвардейцы с преследователями. И ликанонских кавалеристов мы встретили так горячо, как только сумели. На их пути залегли два пулемётчика с ПКМами. А справа в удобной неглубокой балке примерно в двухстах метрах от предполагаемой линии движения гвардейцев и врагов, встал «камаз» с ЗСУ‑23–2.

– Ускоряйтесь, и смотрите не подавите наших, а то они почти прямо перед вами залегли, – Цезарь по рации передал команду гвардейцам. Едва только они пронеслись мимо пулемётчиков, как те открыли шквальную стрельбу по лёгким кавалеристам врага. Дистанция была метров сто, не больше, это был почти что кинжальный огонь. Через несколько секунд ликанонцам во фланг ударила зенитная спарка. Эффективность орудийной стрельбы заметно снизил тот факт, что враги растянулись цепочкой. Вот в толпе бы снаряды натворили дел… дел кровавых и страшных. Но и так вражеским всадникам пришлось несладко: снаряды рвали на куски людей и лошадей, а два пулемёта длинными очередями полосовали с бугорка. Маги погибли сразу, они были первоочередными целями. За ними местным богам отдали души те, кто носил богатое снаряжение и выглядел уверенно. А дальше стали умирать все остальные.

На то, чтобы уничтожить полсотни врагов у моих дружинников ушла минута, вряд ли больше.

– Это было быстро и, не побоюсь этого слова, страшно, – сказал Ланг, когда бойня закончилась.

– Вы просто не видели войн в моём мире, мессир. Вот там – страшно. С нами к вам попало лишь самое простое и лёгкое оружие… Эмм… вроде как простые луки в сравнении с зачарованными баллистами, – ответил я ему.

– Но вы можете его сделать? – он цепко посмотрел мне в глаза.

– Нет, и не сможем никогда, – я отрицательно качнул головой. – Это оружие делают специально обученные люди из деталей, изготавливаемых в разных мастерских. А ещё в тех мастерских стоят особые станки, которые не в наших силах повторить в этом мире. Да что говорить, когда сломается это оружие, – я махнул рукой в сторону «камазов» и БМП, – то починить его не сумеем. Вот потому я вооружаю своих солдат мечами и луками, они носят кольчуги и панцири. Хотя подобное оружие уже лет сто как у нас не делают и давно забыли, как всем этим пользоваться.

Уточнять не стал, что на Земле доспехи практически перестали использовать (если не брать в расчет кирасир, которые ещё в конце девятнадцатого века существовали в армиях) ещё раньше, лет триста как. А около ста лет назад отказались от использования длинноклинкового и древкового оружия.

– Не могу даже представить, что–то страшнее этих грохочущих труб, – покачал головой мой собеседник.

– Магия? – хмыкнул я.

– Настолько сильная магия подвластна лишь самим магам, амулеты с такой мощью встречаются невероятно редко и почти всегда лежат в королевских сокровищницах, а не используются на полях сражений. А здесь простой человек уничтожил лёгким движением руки двух не самых слабых магов и полусотню конницы. Вот это страшно.

– Мы не любим сражаться, мессир. Наш менталитет в чём–то схож с характером нетерисов: мы умеем воевать, но первыми не нападаем никогда. Меня не было бы на этой войне, но король сумел найти достойную причину. И вот я здесь, – пожал я плечами.

– Поговорим об этом позже, граф. Разумеется, если будет такое желание, а сейчас нам нужно двигаться дальше, – решил свернуть беседу архимаг.

– Как скажете, мессир.

Летающие големы вернулись назад, забрали снаряжение и оружие, специально подготовленное для нашей операции, и взмыли в серое небо вновь. Через двадцать минут полёта они увидели под собой армию агрессора.

Сотни лошадей и повозок, тысячи людей развёртывались в шеренги и каре, готовясь отразить атаку. Среди серой массы простой пехоты и конницы яркими мазками выделялись рыцари, маги с дворянами и элитные отряды.

По факту они должны были наступать, ударить во фронт, обойти с флангов, пользуясь своим численным перевесом. Но не видя врагов, не зная нашу численность, и впечатлившись от молниеносного уничтожения разведывательных крупных отрядов, ликанонцы решили встать в оборону для прояснения ситуации. Ведь даже крошечная мышь при удачи способна убить слона. Видимо, по этой же причине ликанонцы не стали рассылать во все стороны дружины и отряды наёмников, опасаясь, что мы ослабим их армию, уничтожая её по частям.

– Вот здесь архимаги, – Ланг ткнул пальцем в экран, указав на группу из нескольких десятков человек. – Три мантии архимага и больше десяти магистров. Остальные – поддержка. А вот второй отряд…и вот здесь ещё. Ага, это ставка короля, здесь двое архимагов и королевская гвардия.

– Хорошо защищены? – поинтересовался я.

– Очень. Твоё оружие заслон не пробьёт.

– Хм, – хмыкнул я, – посмотрим.

Големов ликанонцы не видели, а те прятались в тучах, ожидая моей команды.

– Так–так… а это что? – озадаченно произнёс Ланг. – Боевые химеры и големы? Но откуда?!

Он указал на два отряда, где насчитывалось по нескольку сотен… кого–то. Химеры были четырёхлапые, големы прямоходящие и на четырёх конечностях. Больше разобрать не удалось. Химер ликанонцы расположили точно в центре, големов поставили на правый фланг. Точнее, ставят, так как всё ещё не успели развернуться полностью с походного ордера в боевой.

– Это опасно для нас?

– Конкретно сейчас нам? – уточнил он и, получив в ответ мой кивок, продолжил. – Нет. А вот для нашей армии эти создания представляют серьёзную угрозу. Навскидку и тех, и других больше полутысячи. Каждый голем или химера равны двум пехотинцам, две химеры или два голема способны доставить серьёзные неприятности латнику.

– Ну, паршиво, конечно, – пожал я плечами. – Только сейчас мы ничего с этим сделать не сможем. Пусть у коннетабля болит голова, если он успеет прибыть к войску. Или у первого маршала, если ему придётся командовать первым сражением лично. Мы лишь задержим ликанонцев, вот в чём заключается наша задача.

Ещё пятнадцать минут я наблюдал за врагами сверху, а потом отдал приказ своим летающим юнитам атаковать тех.

Через несколько секунд на головы захватчиков упали две сотни дротиков с километровой высоты. Фактически это были тяжёлые вытянутые наконечники для больших стрел, снабжённые одной или парой коротких узких лент из тонкой материи в качестве стабилизатора.

Под удар попали две группы: одна с двумя архимагами, вторая с несколькими магистрами и старшими магами.

«Эх, сюда бы «ураган» или штуки три «пиона», как раз дистанция позволяет уверенно бить по ликанонцам с этого места. Вот бы они побегали у нас тогда, – посетовал я про себя об отсутствии под рукой самых мощных средств уничтожения разумных, которые создали в моём мире. – А стрелки эти – тьфу, баловство».

Однако, вышло всё точно наоборот, вразрез с моими ожиданиями. Враги совсем не ждали удара сверху. А шум летящих дротиков, скорее всего, заглушил шум войска. Это на экране видна лишь картинка, в реальности там сейчас мат–перемат, скрип повозок, ржание лошадей, визг и рычание химер, лязганье железа и так далее. И вот результат – снаряды собрали богатую жатву. Так как големы целились именно по магам, то на них и пришлась большая часть попаданий.

Я увидел, как оба архимага упали на землю, получив не по одному дротику в голову и плечи. Такая же участь постигла и тех, кто стоял рядом с ними. В другом отряде были убиты или тяжело ранены магистры со старшими магами. Не все, к сожалению, но больше половины из них рухнули под ноги своему окружению со сталью в своих телах. Почему–то, ни один из них не держал активной магической защиты. Может, не желали тратить силы, пока не видно врага и не ощущается враждебная магия? Амулеты же или отсутствовали (не по чину пользоваться «костылями», наверное), или дротики сумели одним махом продавить магический щит за счёт своей скорости и крошечной площади удара.

У Ланга при виде этой картины в буквальном смысле отвисла нижняя челюсть.

«Что, страшно стало от того, как легко и буднично погибла пара твоих коллег из противоположного лагеря?», – позлорадствовал я про себя. К то ли наблюдателю, то ли ликвидатору (если я решу переметнуться к врагам, купив себе прощение за убийство бастарда) я испытывал не самые добрые чувства. И было приятно видеть его растерянность и состояние близкое к тому, что описывается фразой «пыльным мешком пристукнутый».

В лагере началась активная суета. Часть отрядов ушла со своих позиций, в плотных рядах стали образовываться прорехи, когда солдаты начали разбегаться по сторонам, чтобы не попасть под ещё один воздушный налёт. А потом…

– Что сними?! – воскликнул Ланг, когда увидел на экране взбесившихся лошадей и химер. Да и многие воины стали бросать оружие, щиты, падать на землю или в страшной панике разбегаться во все стороны.

– Они бояться. Жаль, что до них очень далеко, и ни одного звука не доносится, ведь там есть к чему прислушаться, – спокойно произнёс я.

– Опять ваше оружие? Из вашего мира? – нахмурился собеседник.

– Нет, мессир, ничего подобного. Это просто бочка с огромным количеством мелких дырок в стенках. Правда, бочка наша, тут вы правы. Большая железная ржавая бочка.

На идею скинуть на вражескую кавалерию эту вундервафлю меня надоумил Цезарь. С его слов, подобным частенько баловались во времена ПМВ пилоты аэропланов. Врывающийся сквозь отверстия в бочке, падающей с большой высоты, воздух начинал издавать такие кошмарные звуки, что даже подготовленные люди впадали в панику. Чего уж тут говорить про животных. Даже привычные к артиллерийским обстрелам лошади начинали рвать постромки и сбрасывать с себя седоков, когда слышали «бочёночный» вой над головой.

Сейчас я наблюдал всё это воочию по маленькому экрану управляющего джойстика, связанного с видеокамерами моих летающих големов.

– Командир, – отвлек меня один из дружинников.

– Что? – я посмотрел на бойца.

– Тут это, – он ткнул рукой в сторону «камаза» с зенитной спаркой в кузове, – пленник окочурился.

– Как?!

– Наверное, от страха, когда зушка стали поливать тех всадников. Он же рядом был привязан, – пожал тот плечами с виноватым выражением на лице.

– Всё у вас не как у нормальных людей, – сплюнул я на землю. – Не могли другую машину туда поставить или его высадить? Тьфу, блин, олухи царя небесного… выбрасывайте его, чего уж теперь.

По правде говоря, смерть пленного меня абсолютно не тронула. Не настолько он был и важен. Вот захвати мы рыцаря или дворянина – командира отряда, то я бы слегка расстроился.

Настроение, испорченное ранним подъёмом и тяжёлой дорогой, резко пошло вверх при виде результатов воздушного налёта.

– Полагаю, сегодня ликанонцы точно никуда не тронутся, – сказал я, смотря, как беснующиеся животные устраивают кавардак в лагере врагов, а простая пехота разбегается во все стороны, теряя снаряжение. – Ночью тем более. А завтра наши уже будут на этом берегу.

– Как жаль, что нет рядом нашей армии, – тяжело вздохнул Ланг. – Сейчас было бы достаточно одного удара, чтобы смести их всех. Всего один удар и мы бы победили в сражении, – потом взял паузу и через пару секунд добавил. – Или выиграли бы войну.

«Да кто знал, что здесь совершенно непуганый народ, который знать не знает ничего про авиацию, – хмыкнул я про себя. – Я бы тогда ещё бы и пару бомбочек приготовил. Или даже не пару».

Глава 11

Всю обратную дорогу нас не покидало приподнятое настроение. Ещё бы, ведь мы нанесли огромный урон врагу, не понеся потерь со своей стороны. Да только убийство (хочется верить, что они окончательно покинули этот мир, а не оказались ранеными) пары архимагов – это огромное подспорье для нашей армии!

Возвращаться в старый лагерь я не стал. Всё равно там уже никого не было, о чём мне сообщили по рации товарищи. Не собирался также ехать и навстречу армии. Вместо этого перебрался через брод на «наш» берег, отъехал на несколько километров от реки и остановился. Два голема были оставлены в секрете рядом с переправой, остальные укрылись радиусеполукилометра вокруг нас в ожидании – чего не хотелось бы – нежданных гостей.

Из кузова грузовика неторопливо спустился небольшой энергетический голем, растянул провода для электрических розеток, отполз в сторонку, чтобы не мешаться под ногами, и негромко заурчал. К розетке немедленно подключили аккумуляторы носимых радиостанций и кое–какие мелкие приборы, которые сильно облегчали нашу жизнь.

Ночь прошла спокойно. Ни нас, ни пост у реки никто не потревожил. В десятом часу до меня добрался Шацкий с дружинниками, которых я оставил в лагере вместе с аборигенами. А вместе с ними приехал тот, кого я меньше всего ожидал увидеть. Собственно, я почти и забыл про него в суматохе последних дней.

– Приветствую вас, ваше сиятельство, – низко, выказывая мне сильное уважение, поклонился Рол Гнес, сквайр, которого я завербовал в доносчики после памятного боя со жреческой армией, от которых мне потом в трофеях достался божественный алтарь.

– Здравствуй, Рол. Какими судьбами здесь оказался?

– Когда узнал, что вы будете в королевской армии, то решил, что это удачный повод без каких–либо подозрений встретиться с вами. В вашем графстве я был бы сорокой на пахоте и вдруг кто–то решил бы подробнее узнать обо мне и наших с вами делах.

– Что–то интересное узнал? – заинтересовался я

– Вам решать, – пожал он плечами.

Сквайр рассказал о многом. Вот только большая часть его сведений или меня совсем никак не касалась, или устарела: я это узнал ещё на королевском балу. Но было кое–что очень интересное и напрямую относящееся ко мне.

Оказывается, род моего обидчика (дважды обидчика) в очень короткий срок и совсем недавно серьёзно потерял во влиянии и в территориях. Это я про семью Ла Лафонгов. Наша с Олафом дуэль буквально взбесила короля, который жестоко пресёк любые недовольные выступления родственников покойного и его друзей, а так же родных и друзей его секундантов и подручных, присутствующих на той злосчастной дуэли. И все дворяне понимали монарха: пьяный гость не просто плюнул на скатерть и в блюда на столе, за который его усадил хозяин, но и собрался убить одного из самых уважаемых гостей, выделенных из прочей толпы хозяином дома.

Не поняли и не приняли лишь родные погибшего в поединке. Дядя Олафа, маркиз Эркир Лафонг прилюдно оскорбил короля (правда, за глаза, но свидетелем этого поступка стали сотни дворян, мещан и простонародья). А позже, уже в более тесном кругу высказался в духе «а не пора ли нам поменять правителя, который перешёл все границы?». Оказалось, что даже среди людей, считающиеся сторонниками и разделяющие одни и те же взгляды, попадаются крысы или засланные казачки, потому как бунтарские призывы маркиза буквально тут же стали достоянием королевских ушей. Маркиз немедленно был арестован и обвинён в измене и пособничестве ликанонцам. Его земли отошли короне, как немногим ранее были взяты земли Олафа. Сейчас от Лафонгов все отшатываются, как от зачумлёных.

Ко всему прочему, Лафонги входили в группировку, которую можно было назвать местной оппозицией, где занимали сильную позицию (а оппозиция занимала такую же благодаря им и им подобным). В итоге, группа тех, кто недолюбливал короля и не желал видеть его на троне, получила сильнейший удар.

И всё это лишь из–за одной дуэли, спровоцированной горячим юнцом. Но если подумать, очень хорошо подумать, то… скорее, всё это и привело к дуэли. Да, именно так и есть на самом деле. Очень простая (для меня, рождённого в самом конце двадцатого века) средневековая интрига. И она полностью увенчалась успехом: внутренний враг ослаблен, король стал богаче, а его соратники довольны (я уверен, что и им перепало что–нибудь). Кто–то очень умный или въедливый раскопал историю первой дуэли со мной и решил разыграть эту карту. Когда я приехал во дворец и завёл первые знакомства, то среди той толпы, с которой я стал общаться, должна была находиться пара–тройка агентов влияния, так сказать. Одного я уже знаю – Маанс. Фактически он вёл первую скрипку в этом деле. И это он потом привёл меня в тихую часть парка, где вдруг – вот неожиданность – встретился пьяный Олаф. А затем искренне уговаривал выставить на бой вместо себя опытного бретера. Тогда я считал, что он боялся за мою жизнь. Но сейчас понимаю, что плевать тот хотел на меня, для него было важно, чтобы Олаф погиб на арене. Без его смерти королевский план сильно…

«Стоп, а почему он тогда так быстро отступил и согласился с тем, что я лично выйду на арену? – вдруг подумалось мне. – Было же видно, что сдал он даже излишне резко. Наверное, испугался, что я могу взять и принять его предложение замены. А если бы Олаф прикончил меня, то…».

Тогда получается, что никто и не собирался спасать меня. Наоборот, моя смерть была очень выгодна всем. Тогда бы Олафа кинули в темницу, король сумел бы надавить на его родных и, скорее всего, завербовать или купить их верность ценой жизни и свободы графёнка. Да и земли свои, так или иначе, увеличил бы. Думается мне, что это не в первый раз король и его клика проворачивал подобные многоходовки. Ведь донёс же кто–то на маркиза, дядю Олафа из тех, от кого тот не ожидал подобного. Явно целенаправленно работал на короля, возможно, даже был связан какой–нибудь магической клятвой, которая не дала доносчику промолчать. Ещё и озеро, из которого добывается эльфийский жемчуг, попытались бы отжать после моей гибели. Подумаешь – големы! Королю (или кому–то другому) могла прийти в голову ошибочная мысль при виде той простоты, с какой мои водолазы поднимают десятки сверхценных жемчужин, что особой опасности там нет. А раз так, то всегда можно обойтись услугами ныряльщиков, обученных химер или других големов, сработанных по моим образцам.

«Хм, или вообще не было никакого разговора в тесном кругу про свержение короля? Этот слух просто пустили для широкой публики для того, чтобы законно арестовать маркиза? – вдруг пришла мне в голову новая мысль. – Вполне вероятно, вполне».

То есть, меня хотели списать со счетов? Но тогда не вписывается сюда разговор с коннетаблем и маршалами. Они точно во мне нуждались, в моей дружине и оружии из другого мира. Тогда получается, что моё убийство рассматривалось в самом крайнем случае. Куда как вероятнее выглядело моё ранение.

А что? Будь я ранен Олафом, то бой могли тут же остановить. Как? Вот тут, я честно признаться, придумать рабочий вариант не мог бы. Ну, не король же лично прятался где–то в тени, готовясь в любой момент явить себя на арене и остановить бой. Это он может, уложение позволяет монарху остановить любой поединок у себя во дворце. Да и не только там, лишь бы причины для этого были уважительны. С другой стороны за боем из кустов мог следить принц. У себя дома он тоже может многое, в том числе приструнить любого зарвавшегося дворянина, либо прервать уже идущую дуэль. Ещё королева–мать тоже может остановить бой, но лично я бы отправил туда принца.

Насколько вероятно подобное? Выглядит реально. А если ещё учесть его поведение на том разговоре с королевскими военачальниками, то всё становится на свои места. Он был раздражён, что его заставили сидеть в кустах и следить за тем, чтобы тушка одного очень ценного вассала не оказалась слишком сильно попорчена. Вассала без роду–племени, из иномирцев и из страшного захолустья на границе королевства. И это вместо того, чтобы наслаждаться весельем.

Но всё равно, пусть даже моя смерть не планировалась, всё это крайне мерзко смотрится при взгляде с моей стороны. Эти ублюдки решили, что могут играть мной так, как им вздумается, посчитав, что иномирец большего не достоин!

От накатившей ненависти я даже заскрипел зубами. Лживые, двуличные, расчётливые твари. Может быть, и вовсе не было никакого любимого королевского бастарда, чья смерть по моей вине стала основным поводом, чтобы я пошёл на чужую войну. Или даже на меня повлияли магией для гарантированного согласия, несмотря на защитные ментальные чары амулета, одного из тех, что я постоянно ношу. Амулет – это всего лишь амулет, и архимаг легко продавит или обойдёт его защиту. Если всё так и было, то это… кхм, неприятно.

От злости и желания досадить мне захотелось поднять автоотряд, связаться с основной дружиной и отправиться домой, наплевав на всех и вся.

– Спасибо, сквайр, ты много интересного рассказал, – поблагодарил я Гнеса. – Держи за службу. Сильно не кути, и золотом не разбрасывайся. И постарайся, чтобы тебя не связали со мной. Это в твоих же интересах.

– Благодарю, ваше сиятельство!

Информатору я вручил мешочек с серебром и мелкими золотыми монетами на сумму в пять золотых корон. Крупные монеты не стал давать, так как это так же может связать нас вместе. Ведь в последнее время я только ими и расплачиваюсь. Притом, что они нечасто используются при расчётах в королевстве. Возможно, дую на воду и у меня рецидив паранойи, но пусть. Лучше иметь даже такой слабый козырь, неизвестный недоброжелателям, чем не иметь никакого.

* * *

Вот и время «Ч». На Земле под этим моментом понимается начало артиллерийской подготовки, предваряющей наступление. В этом мире это момент, когда отряды заняли свои места на поле боя. Командовал сражением принц, помогали советами ему коннетабль и второй маршал. Первый маршал был занят выполнением другой части плана сражения, на которой с трудом удалось мне настоять.

Вообще из того, что предлагал я со своими офицерами, было принято немногое. Я первоначально предлагал отдать завязку сражения моей дружине. Грузовики со скорострельными малокалиберными пушками, «терминатор» и БМП могут вести обстрел вражеской армии с дистанции в два или даже три километра. На равнине, куда удалось выманить ликанонцев, я мог играться с ними, как с несмышлёными детьми. Даже километр для местных магов – и архимагов тоже – было непреодолимой дистанцией. Для лучников и осадных машин всё было так же. Так что, мои пушки сняли бы кровавую жатву, а мощные моторы увели бы экипажи от справедливой расправы. Ну, а не сняли бы, так истощили б щиты в личных амулетах и силы магов. А потом подошла бы армия астанирийцев и разгромила бы своих врагов, оставшихся без поддержки магов или обескровленных после обстрела из пушек.

Это был бы просто идеальный вариант. Против такой нехитрой тактики ликанонцы не сумели бы ничего противопоставить. Никто в этом мире не знал всех возможностей оружия с Земли. Победа была бы стопроцентной, без больших потерь с нашей стороны и с огромными у врагов. Увы, местное феодальное общество, уклад и взгляды встали непрошибаемой стеной. Дворяне, которые услышали меня, буквально взбесились, обвинив меня в том, что я хочу забрать всю славу себе. На мою сторону встал коннетабль, который один из немногих понимал слабость своей армии. Так же меня поддержал Ланг, которому хватило короткого инцидента с участием «зушки» и ПКМов в уничтожении кавалерийского отряда ликанонцев. Но их усилий не хватило, чтобы переломить ситуацию. Против моего плана был принц, а это означало, что принят он не будет. Королевский отпрыск из–за личной неприязни скорее положит все войска, которые ему выделил отец, чем окажет мне поддержку. Кое–как удалось протолкнуть часть идей, как использовать мою дружину с земным оружием. В том числе и устроить засаду, в которую увлекут ликанонцев, если дело совсем уж станет плохо.

«Так и живём, – мрачно подумал я про себя, вспомнив жаркие споры в штабном шатре, когда я сотню раз хотел махнуть рукой на окружающих снобов и напыщенных аристократов, и увести вою дружину обратно в графство. – Ради личных взглядов и желаний каждый из нас готов поступиться общими идеями. Да я и сам почти такой… хотя… хотя будь таким, то уже сейчас был бы на полпути домой».

Колонны и каре стояли на равнине, которую далеко справа поджимал редкий лес, позади и левее что–то похожее на каньон или долину, образованную руслом огромной реки, высохшей в незапамятные времена. Всё это относительно порядков нашей армии.

Впереди на нас движется масса вражеских солдат. До них ещё несколько километров.

– Не пора ли ваши боевые машины выпускать? – поинтересовался у меня второй маршал, который выбрал не ставку принца, а место рядом со мной.

– Пусть ближе подойдут, ваше сиятельство, – ответил я. – Для моего оружия уже сейчас дистанция хорошая, но ведь мы можем их спугнуть. И тогда сражение не состоится.

– Я так не считаю, граф, – возразил он мне. – Бой сегодня точно будет и кровь обязательно прольётся. Если ликанонцы отойдут, то дух солдат в их армии упадёт. А какая победа, если воины не верят в неё? А ещё нужно, чтобы их маги стали тратить свою ману на защиту войска.

В чём–то он был прав. Изначально я (о чём было сообщено на утреннем совещании в штабе) рассчитывал подпустить ликанонцев метров на семьсот–восемьсот, потом выкатить свои машины и минуту обрабатывать врагов из пушек, выбрав самые яркие цели. Но раз маршал считает, что уже пора, то – пора.

– Сейчас отдам приказ, ваше сиятельство, – произнёс я и щёлкнул тангентой радиостанции. – Это Первый! Всем «коробочкам» – Заря!

Маршал бросил взгляд на рацию, закреплённую на левом плече, прямо на броне при помощи конструкции из ремешков с защёлками. Совсем небольшая, но мощная, она абсолютно не мешалась. Под сюрко от плеча к уху тянулся витой проводок, оканчивающийся наушником. Вот он доставлял некоторое неудобство, когда нужно было надеть шлем или закрыть забрало.

– Хорошая вещь, должно быть, – заметил он. – Удобно общаться на расстоянии с воинами, будто те стоят в нескольких шагах.

– Да, – согласился я с ним, – всё так. В нашем мире моей стране пришлось пережить страшную войну, унёсшую огромное количество жизней, чтобы понять – мгновенная связь приближает победу и уменьшает потери.

Между тем из капониров, сбросив нехитрую маскировку, выползли грузовики с «зушками» и БМП, и шустро двинули в передние ряды. Специально для них были оставлены проходы между отрядами. Несмотря на то, что солдаты уже видели машины и своими командирами были предупреждены, всё равно их появление рядом – буквально руку протяни и можно коснуться холодной брони – заставило солдат заволноваться. Но хоть никто не побежал прочь, ломая строй и заражая паникой товарищей.

Техника выкатила на десяток метров впереди первой шеренги и остановились: БМП носом в сторону наступающих врагов, грузовики полу–боком. Несколько секунд наводчики колдовали над прицелами, а потом грянул гром. Короткие очереди из нескольких пушечных стволов оглушали даже с расстояния почти в триста метров. Не представляю, что сейчас испытывают ратники, которые стоят рядом с машинами.

Огонь вели только автоматические пушки двадцать три миллиметра и «тридцатки». Главный калибр молчал. Я решил, что не стоит выкладывать все козыри сразу. Пусть стомиллиметровые снаряды весом округленно по тринадцать килограмм станут неприятным сюрпризом для врагов позже.

Враги подготовиться явно не успели, хотя должны были видеть выезжающие из наших боевых порядков боевые машины. Может просто решили, что те поедут на них? Дистанция в пару километров вполне могла ввести их в заблуждение.

«Получите и распишитесь, – с удовольствием подумал я, увидев, как снаряды прорубили просеки в плотных рядах латников, сбивая на землю рыцарей, магов, простых ратников, отрывая им конечности, разбивая на куски щиты. – Это вам не автоматы, про которые вы точно должны знать».

Мимоходом в голове проскочила мысль, что у ликанонцев могут быть мои земляки, то есть, земляне. Вон не все решили остаться в Пустом королевстве или пойти под мою руку, как минимум сотня расползлась по королевству. Кто–то устроился с комфортом, сумев удачно продать ценные (по местным меркам) вещи и сохранить свою мошну от посягательства дворян и разбойников. Другим повезло меньше, и они обзавелись рабскими ошейниками, а кто–то и вовсе лишился головы или разбойничает. Исходя из всего этого, получается так, что во вражеской армии обязательно должны быть советники или солдаты из моего мира. Я бы, зная, что мне будет противостоять дружина с мощным оружием из другого мира, точно озаботился бы поиском иномирянина, который может рассказать что–то полезное по этой теме.

Вражеские маги отреагировали слишком поздно. Пушки уже перестали стрелять, когда разорванный строй ликанонцев прикрыли различные магические щиты, которые можно было рассмотреть невооружённым взглядом. Были даже воздушные смерчи, каменные глыбы размером с человека или лошадь, повисшие в воздухе.

– Коробочки Первому! Ещё один залп дайте, нужно проверить мощность их щитов! – отдал я новый приказ по рации, решив немного подкорректировать план боя.

На этот раз результат обстрела был удручающе жалок. Кое–где тридцатимиллиметровые снаряды сумели пробить магическую преграду и добраться до солдат, собрав свою кровавую жатву. Но слишком малую, слишком. Едва ли сотня врагов отдала местным богам души. В то время как первый залп отправил на небеса несколько сотен! А «зушки» и вовсе не сумели пробить сквозь волшебный барьер. Ударить главным калибром? Пожалуй, рано. Вдруг у ликанонцев есть свой главный калибр, который они не пожалеют на нас. Как бы я ни желал победы своей армии, но в плане потерь позиция у меня была чёткая: пусть лучше союзники огребут, чем я потеряю своих людей.

– Всё, всем назад! – скомандовал я.

БМП, управляемые механиками–водителями, ловко развернулись на одном месте на подмороженной земле, прикрытой тонким слоем снега, и вернулись на прежнее место старым путём. А вот грузовикам потребовалась не одна минута, чтобы развернуться. Всё то время, пока водители «камазов» выкручивали руль и рвали рычаг КПП туда–сюда, я был в напряжении, опасаясь, что враги, воспользуются этой заминкой и уничтожат магией машины. К счастью, обошлось. Но вот потом…

– Что за хрень?! – воскликнул я, увидев, как перед передовыми шеренгами ликанонцев стал расти земляной вал. Он поднимался всё выше и выше, вместе с этим растягиваясь в стороны. Казалось, что из земли лезет горбатая спина какого–то огромного зверя. Через пять минут вал поднялся не менее чем на десятиметровую высоту, а по фронту вытянулся больше чем на двести метров. А ещё он двигался на нас!

– Это архимаг Ар’Шелест со своими учениками, лучший знаток магии земли, – хмуро сообщил мне маршал. – Но откуда он взялся у ликанонцев? Мессир же постоянно путешествует и почти не встревает в войны простых людей, не магов. Да и с магами не часто конфликтует, ему просто невозможно отыскать достойного противника.

– Значит, его сумели соблазнить чем–то очень ценным, – ответил я и поинтересовался. – Сейчас не удачный ли момент, чтобы перейти к основному плану? Этой стеной враги играют только нам на руку: и нашим солдатам страшно, и самих себя они сдерживают.