сообщить о нарушении
Текущая страница: 74 (всего у книги 132 страниц)
Тиена провозгласила Рощу местом, свободным от всех предрассудков и всех клановых, кастовых, возрастных запретов. Анай, что жили в ней постоянно, считались людьми Великой Царицы, представителями всех кланов и ни одного в отдельности. Потому и рожденных в Роще дочерей анай купали в тех стихиях, в которых желали того их родители, придавая дару Богинь в их груди необходимые свойства. Но были и такие, в основном из Раэрн, кто присягал на верность Великой Царице, отказываясь от своего происхождения и клана. И их детей купали во всех четырех стихиях, как представителей общности анай, а не одного клана. Благословляла их сама Великая Царица, и у таких малышей на лбу тоже появлялось само собой золотое око, как у цариц, первыми присягнувших Тиене на верность.
Таких детишек пока еще было совсем немного, не больше пары десятков, но все больше и больше родителей в Роще просили искупать их детей во всех стихиях и сделать их представителями всего народа. Пока непонятно было еще и то, какие у них будут крылья: прошло всего восемь лет, и они еще были достаточно малы, чтобы получать их. Однако эти дети уже умели вызывать огонь и воду, оборачиваться в воздух, уплотнять свое тело, подобно граниту. И в груди Найрин звенела, разрастаясь, пьянящая радость. Вновь что-то волшебным образом менялось для анай, вновь они становились иным народом. Как когда-то царица Крол создала на обломках народа гринальд новую расу, так и теперь Тиена ковала из анай что-то иное. И Найрин буквально замирала от невероятного, сводящего с ума ощущения мощи, которая рождалась в Роще Великой Мани.
Пройдет еще пара десятков лет, и мы станем иными. Не будет уже клановых различий и розни, не будет отчужденности и замкнутости. Будут крылатые женщины, жонглирующие стихиями, будто разноцветными шариками, будет великая сила, которой суждено сразиться в Танце Хаоса и Конце Мира. Не потому ли так много лет мы сидим без дела, Огненная? Не потому ли, что Тебе нужно, чтобы мы изменились?
Странное дело, но с приходом Рады с Лиарой то уныние, что владело Найрин в последние годы, отступило. Все анай ждали возможности выйти на Танец Хаоса, все твердили о славе и чести, о подвиге, который совершат во имя мира, но не было выхода их энергии и той силе, что ворочалась в их грудных клетках, заставляя с ожиданием смотреть на восток. И приход этих двух чужеземок, принесших хоть какие-то вести, хоть какую-то, пусть пока еще и очень слабую, но все же, определенность, заставил всех, включая саму Найрин, почувствовать себя лучше. Первый камушек, упавший с горы, который однажды породит лавину. Первое дуновение весеннего ветра.
Даже Лэйк приободрилась. В последние годы она все больше замыкалась в себе, отмалчиваясь и то и дело, не отдавая себе отчета в том, что делает, посматривая на восток. Она тоже ждала, она-то, наверное, ждала больше всех. Ведь именно она первой поклялась выйти на Танец Хаоса. И она была царицей войны, а не мира, даже, несмотря на то, что управление кланом давалось ей легко и вполне продуктивно. Каэрос быстро восстанавливали свою численность, распахивали заброшенные с войны земли. Возобновилась торговля, отстраивались разрушенные ондами форты, становища и селения, все больше Младших Сестер каждый год получали крылья. Вдвоем с Саирой они прекрасно руководили кланом, но Найрин чувствовала звенящую звериную тоску внутри Лэйк. Она никогда не была привычной к миру, она не могла жить без дела, без цели, что сжигала бы ее изнутри, вынуждая преодолевать все препятствия, совершать невозможное. И после победы в Великой Войне такой целью стал для нее Танец Хаоса.
Скоро придет наше время, Огненная, я больше не сомневаюсь. Я никогда не сомневалась в Тебе и Твоей воле, но дала слабину, поддавшись скуке и унынию. Скоро Ты вновь позовешь нас на битву, Грозная, и подаришь нам что-то новое, что-то неописуемое. Я знаю, что воля Твоя рано или поздно свершится. Я знаю, что видела в Источнике Рождения, и жду, когда это время настанет.
Найрин так глубоко ушла в свои мысли, что даже вздрогнула, когда ее ладонь настойчиво дернули. Обернувшись, она увидела лишь размытые силуэты Рады и Лиары, но ладонь ее вновь дернули, уже сильнее. Здесь говорить они не могли: за Гранью не было звука в привычном понимании, а это означало, что они должны выйти в реальный мир, чтобы иметь возможность перемолвиться словом. Да и шагов своих Найрин насчитала уже столько, что они вполне бы уже должны быть на той стороне Эрванского кряжа, ближе к Мелонии, куда они и собирались. Не будет ничего худого в том, чтобы выйти и оглядеться по сторонам, чтобы Рада смогла сориентироваться и сказать, куда двигаться дальше.
Вздохнув, Найрин призвала в себя энергию Источников. Как и всегда, ощущение было вечно новым, непередаваемым, таким пьянящим. Мощь, клокочущая, наполняющая каждую клетку звенящей силой, радость столь великая, что хотелось запрокидывать голову и смеяться, подставляя лицо солнцу. Вечное кипение, бурление, дрожание энергии, что создала мир, молчаливая тишина и сладостное счастье сознания, что вдохнуло жизнь в этот мир. Скорость столь высокая, что кажется статичной, наполняющая все тело жаждой жизни, усиливающая восприятие до предела, когда буквально каждая частичка того, чем была Найрин, трепетала от наслаждения в прямом контакте со всем вокруг.
Вытянув несколько энергетических нитей из Источников, Найрин принялась создавать точку выхода. Это было сложнее, чем делать точку входа, работала она с изначально вывернутыми потоками, которые, сложившись в рисунок, выворачивались в обычное положение. Но уже не в десятый и даже не в сотый раз она создавала врата перехода, а потому управилась быстро, как и всегда.
Вертикальная щель сверкнула перед ней, разворачиваясь в прямоугольник прохода, серый, с дрожащими краями, идущими волнами. По другую его сторону было темно, в реальном мире давно уже настала ночь, и лишь черные силуэты деревьев проглядывали на фоне чуть более светлого снега. Для ее глаз они казались чересчур твердыми, чересчур чужими здесь, в мире тонких форм. Найрин сделала шаг вперед, ощутив, как каждую клеточку тела наполняет пламя, как в нее буквально вливают раскаленную магму. Так было всегда, потому что физический мир был вещественнее тонкого, и при выходе из перехода через Грань, во всяком случае, для Боевых Целительниц, тело ощущало сильное трение и, как следствие, жар.
Она выступила наружу из перехода и сразу же провалилась по колено в сугробы. Следом за ней вышла Рада, судорожно вздохнув и едва не оступившись, а потом и Лиара, как всегда спокойная и приветливая. Вздохнув, Найрин отпустила их руки и позволила рисунку перехода схлопнуться, закрывшись внутрь. Наложив ровные стежки на разорванную часть реальности, она удостоверилась в том, что точка выхода запечатана хорошо, и только после этого огляделась.
Они стояли в глубоком снегу посреди темного леса, кажущегося вымершим и неприветливым в такой час. Здесь было чуть теплее, не так морозно, как в Данарских горах, да и снег поднимался всего лишь до колен, а Найрин привыкла к завалам глубиной до бедра. Небо над головой было чистым, и оттуда вниз мерцали серебристые звезды. Найрин прислушалась к своим ощущениям: пока еще она не чувствовала чего-то необычного, не такого, как в Данарских горах. А чего ты ждала? Что звезды здесь будут другими? Или что небо будет другого цвета?
- Проклятое место! – в сердцах выдохнула Рада, сгибаясь пополам и упираясь руками в колени. Вид у нее был болезненный. – Меня мутит от всего этого скольжения. Хуже, чем на палубе корабля в шторм.
- Тут уж я ничего не могу поделать, Рада, - развела руками Найрин. – Это единственный способ путешествовать быстро, который я знаю. Так что не обессудь.
- Да никто ничего и не говорит, зрячая, - проворчала та, все еще тяжело дыша. – Просто неприятно.
- Где мы? – задумчиво спросила Лиара, ни к кому конкретно не обращаясь и оглядываясь по сторонам.
- Это вы мне скажите, - пожала плечами Найрин.
Лес вокруг выглядел совсем глухим и нехоженым. Ровную поверхность сугробов, подмякших из-за оттепели, пятнали цепочки следов лесных обитателей. Неподалеку под разлапистой елкой на насте виднелось множество мелких пятнышек шелухи: видимо, белки постарались. Тяжелые шапки снега укрывали ветви, порой бесшумно осыпаясь вниз. Лес стоял густо, сквозь подлесок местность просматривалась не больше, чем на пару десятков метров. И на всем этом лежала тишина, не прерываемая ни единым звуком.
- Я видела, как мимо мелькнули горы некоторое время назад, - с трудом сглатывая, проговорила Рада. – Думаю, кряж мы миновали. Раз здесь лес, то мы точно не в Лонтроне. Никаких изменений я не чувствую в воздухе, значит, мы и не в Лесном Доме. То есть получается, что это или Ишмаил, или Андозабар.
- И это значит?.. – вопросительно подняла брови Найрин, не договорив.
- Это значит, что нам дальше на северо-восток, но теперь надо больше к востоку брать, зрячая, - глухо проговорила Рада.
- Я бы все-таки предложила уточнить, где именно мы вышли, - Лиара слегка нахмурилась, прислушиваясь к чему-то, слышимому только ей. – Может, даже удастся купить карту местности. Кажется, так тебе будет проще просчитать наш дальнейший путь, зрячая.
- Не имею ничего против, тем более, что сегодня мы уже достаточно много прошли, и я предпочла бы отдохнуть, - согласилась Найрин.
Скинув с плеча небольшой вещмешок с привязанным к нему одеялом, Найрин вновь Соединилась с Источниками и быстро разбросала снег вокруг них на пятачке в шесть метров в диаметре, прогрела землю, чтобы на ней можно было сидеть, запалила маленькое колдовское пламя, чтобы согреться. Рада с Лиарой не слишком много внимания обращали на то, что она делает. Неудивительно, с ними же путешествовал ведун. Чего им глаза таращить на чудеса?
Уже через несколько минут они втроем сгрудились у пламени, кутая плечи в одеяла и потягивая чай. Найрин в мгновение ока вскипятила воду, прогрела мясо, которое они взяли с собой как раз на случай ночевки в лесу. Только кашу, что пофыркивала в котелке над огнем, моментально сварить она не могла. Уже пробовали и не раз во время самых тяжелых боев на Вахане долгие восемь лет назад, чтобы сократить время на приготовление пищи. К сожалению, такая каша всегда получалась или полусырой, или намертво пришкваривалась ко дну котелка и сгорала в черные угли.
Воздух был достаточно теплым, как и прогретая Найрин земля, чтобы проспать ночь спокойно. Странно, здесь уже начиналась весна. Она задумчиво разглядывала проталины в сугробах вокруг стволов деревьев, снег, что сильно просел под собственным весом, землю под ними, которая уже запахла весной и первыми ростками. И небо здесь казалось как-то ниже, гораздо ближе и тяжелее, словно едва не падало на голову Найрин, насаживаясь на острые верхушки елей и искривленные ветви безлистых деревьев. В Данарских горах снег сходил гораздо позже, до этого времени осталось еще недели три, как минимум, если оттепель в этом году начнется раньше.
- Я чувствую деревню, - негромко сообщила Лиара, сидящая рядом с закрытыми глазами. Говорила она не совсем внятно, уйдя глубоко в медитацию, и очень тихо даже для обостренного Источниками слуха Найрин.
- Далеко? – вскинула голову Рада.
- Километров семь к северо-востоку, - сообщила Лиара, и Найрин невольно покачала головой. Даже Эрис не могла погружаться сознанием так глубоко в землю, ее способностей хватало километров на пять-шесть, да и то, в такие моменты она уже не могла говорить, только невнятно мычала что-то, что никто бы не разобрал. А Светозарная говорила, хоть и тихо, но вполне понятно, да и сидела прямо, не прилагая к этому видимых усилий.
- Деревня людей? – уточнила Рада.
- Да, - кивнула та. – Но я не могу сказать больше. Для этого мы должны подойти ближе. Пока я только чувствую их, но не вижу.
- Значит, завтра все и выясним, - удовлетворенно кивнула Черный Ветер.
Ночь прошла спокойно. Воздух оставался достаточно теплым, чтобы не отморозить себе пальцы, а сама Найрин дремала в полглаза, следя за ведьминским пламенем на земле и не давая ему потухнуть. С утра они позавтракали вчерашней кашей, разогретой над огнем, выпили чаю.
- Зрячая, не возражаешь против того, чтобы надеть плащ? – во взгляде Рады была неуверенность. – Ты явно выделяешься, а я не хочу привлекать излишнего внимания. Для любой людской деревни визита и двух эльфиек будет достаточно, чтобы об этом говорили еще месяца три кряду.
- А я не хочу, чтобы за мной вдогонку бросалась толпа обожателей, - кивнула Найрин. – Давай свой плащ, я сама хотела предложить.
Найрин вновь создала рисунок перехода, и они двинулись по размытому миру за Гранью, но на этот раз уже имея четкое направление и понимая, сколько нужно пройти. Легко создав точку выхода, Найрин вышла наружу из мерцающего по краям прохода и любопытно огляделась.
Вокруг тянулись заснеженные поля, на которых темнели вдали дома. Где-то брехала собака, ветер тащил от труб параллельно земле серые столбы дыма. Снег под ногами был рыхлым и тяжелым, особенно здесь, где солнцу ничто не мешало прогревать землю. Удивительно, но его лучи были уже достаточно теплыми, чтобы почувствовать это даже сквозь мороз. Найрин с удовольствием прищурилась, подставляя ему щеки. А у нас еще совсем холодно.
- Нам туда, - указала Лиара на северо-восток.
На горизонте виднелась какая-то темная группа строений, небо над которой обильно затягивал дым из труб. Найрин накинула поглубже капюшон плаща, пряча лицо и волосы, запахнулась в его полы и первой поковыляла по сугробам вперед. Глаза с любопытством шарили по округе, подмечая детали.
Поля были отделены друг от друга невысокими каменными изгородями, снег на которых уже почти стаял. Найрин напрягла глаза, всматриваясь в ближайший к ним дом. Крыша у него была не такой острой, как строили анай, крытая соломой, а само одноэтажное строение далеко разрослось вширь, включая в себя, похоже, и хозяйственные постройки. Дом от поля огораживал невысокий плетень, увитый сухими ветками плюща.
- Все еще не пойму, где мы, - недовольно сообщила Рада. – На Мелонию явно не похоже, ну да кто ж его знает? Мне не приходилось бывать на юге страны.
- Сейчас мы все узнаем, - негромко проговорила Лиара.
К тому моменту, как они подошли к ведущей в становище с юго-востока дороге, ноги Найрин уже до самых колен облеплял снег. Намерз он и на краях ее длинного плаща. По привычке смахнув все это потоками Воздуха, Найрин отпустила Источники и притопнула ногами на твердой, укатанной почти в лед поверхности дороги. До становища теперь оставалось не больше пары десятков метров. Дорога прорезала его насквозь, превращаясь в центральную улицу, по обеим сторонам которой стояли дома. Многие из них были каменными с широкими окнами, даже с балконами, а крыши их покрывало… что-то. Найрин прищурилась, пытаясь понять, что это было. Маленькие, наложенные друг на друга глиняные чешуйки. Она моргнула.
- Говорить буду я, - понизив голос, сообщила Рада. – А вы лучше спрячьте лица, чтобы вопросов не возникало.
- Как скажешь, - кивнула Найрин и повернулась к Лиаре, приглушенно прошептав: - А что это за штука на крышах? Вместо соломы?
- Это? – Лиара моргнула. – Черепица. В городах ей крыты все дома.
- Понятно, - проговорила Найрин, продолжая таращить глаза на невиданное становище.
На улицах появились люди. Они были совсем невысокими, по большей части темноволосыми и темноглазыми, и одеты гораздо теплее, чем предполагала погода. На мужчинах были короткие меховые полушубки, женщины носили длинные меховые пальто, а на головах – шапки из плотного войлока. Кубарем катались под ногами дети, вопя и хохоча, швыряя друг в друга комками снега. Найрин заметила и деревенский колодец под высокой крышей с вырезанными в виде конских голов стрехами.
Местные поглядывали на трех путниц с интересом, но почти сразу же отводили глаза. Странно, но на большинстве лиц было выражение деланного равнодушия, будто они претворялись, что им неинтересно. И все-таки смотрели, искоса, исподволь, словно кто-то запрещал им таращиться на путниц в открытую. Найрин только головой покачала под капюшоном. Возможно, Лиара и была права насчет этого места. Сейчас, по крайней мере, самой Найрин было неуютно.
Окошки домов окружали со всех сторон резные наличники, раскрашенные в яркие цвета. Виднелась резьба и вокруг дверных проемов, и под стрехами крыш. Найрин старалась не слишком крутить головой, чтобы не бросаться в глаза, но все равно посматривала на непривычной формы строения. Потом впереди показалось большое здание со слегка нависающими над первыми этажом еще двумя уровнями окон. Возле него стояли какие-то большие, крытые парусиной телеги, которых сейчас распрягали, тихо переругиваясь между собой, два усталых конюха. Вид у них был такой, словно они не сбрую снимали, а таскали на горбу мешки с землей. Найрин только подивилась.
